Забывая о «холодной войне», командир штурманской боевой части наслаждался подробностями жизни любимых животных. Это был для него самый лучший отдых. Сегодня Андрей Николаевич, опытный штурман атомного ракетоносца, с волнением открыл новую книгу и «оказался» на перевале Сен-Бернар: «Альпийские горы в центре Западной Европы охватывают Швейцарию, Италию, Францию. Трудны и опасны горные перевалы. Особенно сложен Большой Сен-Бернар – перевал в западной части Апеннинских Альп, на границе Швейцарии и Италии. Высота его почти 2500 метров. В горах всё опасно - снег, ледяной ветер, снежные лавины, метель, даже летом, возникающая мгновенно. Беда путнику, застигнутому непогодой. Сотни людей погибли в средние века в горах, не преодолев перевал Сен-Бернар. Это не могло не беспокоить гордых альпийцев, населявших эти края. Сначала благородные люди построили возле опасного перевала монастырь, давая странникам приют, тепло, ночлег. Но люди продолжали гибнуть, особенно ночью, сбившись с пути, утопая в снегах, во время снежных бурь. Им никто не мог помочь. И тогда одного из монахов осенило: почему бы не использовать собак, лучших друзей человека? Собака-спасатель должна быть мощной, сильной, выносливой, уметь долго бегать, прыгать, плавать. И главное, находить и спасать людей, попавших в беду. За основу взяли азиатских догообразных собак, завезли в Европу и начали методично скрещивать с местными собаками. Селекция - это тяжёлый, кропотливый, каждодневный труд. Но он оправдал себя. Через несколько десятилетий была выведена прекрасная . Крупная, почти в метр высотой, с большой головой, с мощной пастью с 42-мя белоснежными зубами. Мозг развит, что даёт возможность хорошо дрессировать собак с самыми разнообразными целями. По характеру - спокойная, как правило, лохматая, белая с рыжими или серыми пятнами. По названию монастыря их назвали сенбернарами. После метелей или просто к ночи собак выпускали за ворота монастыря. На спине у каждой были привязаны одеяло, пакет с едой. Собаки пробегали десятки километров, разыскивая засыпанных снегом, сбившихся с дороги путников. Мощными лапами собаки раскапывали несчастных, зубами за одежду вытаскивали их из снежного плена. Тёплым языком очищали лица, дыханием и теплом своего тела согревали озябших путников. Они спасли тысячи жизней. Честь и слава этим благородным собакам!..»
В этот момент командир вызвал штурмана в центральный пост, гидроакустик обнаружил шумы иностранной подводной лодки. Андрей Николаевич с перевала Сен-Бернар вновь оказался в центре Атлантики…
Когда подводник капитан 1 ранга Андрей Николаевич Ильин был назначен начальником испытательного полигона в Феодосии, на Чёрном море, ему захотелось вернуться на Север к «нашим вечно полярным снегам». Тысячи больших и малых проблем пришлось решать ему, профессиональному подводнику, на берегу. Из больших проблем, за что сильно наказывали, были: во-первых, подсобное хозяйство; во-вторых, шестимесячная командировка морских офицеров на целину на уборку урожая и, в-третьих, пионерский лагерь военно-морской базы.
Если со свиньями и коровами через год-два стало более-менее понятно, то командирование моряков на полгода на целину участвовать в битве за урожай вместо проведения испытаний новой корабельной техники никак не укладывалось в сознании флотского командира. Моряк обязан работать на море, а не в казахстанских степях! Смелый и решительный молодой командир дважды обращался с предложениями к местным адмиралам, ему дважды оказывали «помощь в приказе», чтобы осознал важность государственной проблемы, объявив оба раза неполное служебное соответствие. В конце концов, Андрей Ильин собрал офицеров и сказал: «Кто не хочет ездить на целину, пишите рапорта с просьбой перевести на Северный флот. Я бессилен, что-либо сделать. Это система, а с системой бороться невозможно». По его приказанию был разработан график на пять лет вперёд, и каждый офицер знал заранее, когда он будет отлучён от дома на шесть месяцев. А рапортов о переводе на Север так никто и не подал!
С началом весны каждый год решали ещё одну важную проблему – подготовка к открытию военно-морской базы. На берегу бухты Коктебель, у подножия вулкана Кара-Даг, были жалкие строения, которые к лету надо было оживить, чтобы там могли жить дети в две смены. Все воинские части выделяли туда матросов, технику, сварочные агрегаты, металл, трубы и т.п. Военная машина медленно раскручивала маховик, и вот, наконец, за неделю до приёма лагеря комиссией начинался аврал. Начальники дневали и ночевали там, оттуда же руководили испытаниями, ибо их никто не отменял. Наконец, строгая комиссия после третьего захода принимала лагерь, все получали «фитили и шишки», и начинался лагерный сбор.
Андрей Николаевич (раз уж столько сил потрачено на лагерь) по настойчивой просьбе жены записал своих детей на вторую смену, на июль. Жара в это время в Крыму невыносимая. Днём 36 градусов. На флотских ботинках плавится гуталин. Майка и кремовая рубашка постоянно мокрые. Ночью градусов 30. Дышать нечем. Воздух как будто застыл, ни ветерка. Только мощно трещат цикады. Детям в лагере нравилось. Через неделю Андрей с женой приехали в лагерь проведать детей, заодно проконтролировать, как несут службу матросы, выделенные из его части для обеспечения жизнедеятельности лагеря. Вечером, перед расставанием, прибежала десятилетняя младшая дочь с горящими глазами: «Уезжайте скорей! Сейчас у нас будет дискотека!» Пока прощались, она прыгала, как на иголках. Наконец, ткнувшись тёплым носом в щёку отцу и быстро обняв мать, счастливая и радостная исчезла в ночи. О, беззаботное детство!
Темнеет в Крыму быстро. «Скоро вырастут дочки и покинут отца с матерью. Как сложится их жизнь?» С каким-то грустным чувством «осиротевшие» родители пошли в темноту искать свою машину.
У военного «газика» их ждали. Молодой человек, явно не местный, судя по одежде и по культуре речи, обратился к офицеру:«Сударь! Помогите, пожалуйста, моей собаке. Мы из Москвы. Собака наколола ногу и не может идти. Нам недалеко, до дома Волошина». Шофер включил фары, и Андрей Николаевич увидел огромные грустные , только одни печальные глаза, готовые заплакать.
Андрей сделал два шага вперёд, большая собака лежала в пыли (летняя пыль в Крыму везде, особенно вдоль дороги), устало положив «бетховенскую» голову на передние мощные лапы. Она не шевельнулась, только скосила глаза на незнакомого мужчину, пахнущего и морем, и лавандой, и приятным детским запахом. Она поняла, что он здесь главный, и разрешила ему погладить себя по голове и потрепать по загривку. «Она у вас ручная!», - с восхищением сказал моряк. Хозяин, с гордостью наблюдавший эту сцену, изрёк: «Вы первый в Крыму, кто сразу же внушил ему доверие. Пока ему не очень здесь нравится. Его зовут Цезарь». Андрей Николаевич восхищенно отметил, что Цезарь огромных размеров, а хвост, которым собаки улыбаются, как метровое опахало медленно ходил вправо-влево. «Я знаю, ваш Цезарь – это прекрасная собака породы сенбернар. Спасатель. Я читал. По-моему, даже памятник поставлен этим собакам за спасение людей. Только жаль, он у вас совершенно детренирован, ослаблен. И лапы у него стали мягкие. Он мало ходит. Эти собаки не для Москвы. Они должны в день пробегать не меньше десяти километров. Они должны жить на воле, на улице, на свежем воздухе». Он обернулся к шоферу: «Как мы его повезём?» Матрос-водитель открыл заднюю дверцу и нерешительно остановился. Цезарь без всяких команд понял, что ему дают «добро». Легко поднявшись, он аккуратно прыгнул в машину и лёг на пол перед задним сиденьем, вытянувшись и расслабившись. Все оцепенели, настолько элегантно собака покорила автомобиль. Хозяин собаки, Дима, сел ближе к голове Цезаря, затем села супруга командира. Их ноги касались туловища этого прекрасного «москвича». Цезарь был настолько рад, что его повезут в машине и не надо больше мучиться идти пешком с разбитыми ногами, что разрешил жене командира, скинувшей лёгкие шлёпки, поставить её красивые женские ножки на свою мощную спину. Он всё-таки был рыцарь!
Командир сел рядом с водителем, и машина медленно тронулась в путь. Это было путешествие в ночи. Чёрная южная ночь окружала путников. Пионерский лагерь остался внизу. Скоро и его огни исчезли. Полная темнота. Только яркие манили и завораживали. Невольно вспомнилось:
«Рубин, горящий на челе божественном, Альдебаран!
Скажи мне, сколько дней господних ты созерцаешь, как Земля,
Песчинка жалкая, свершает в пространстве свой круговорот,
Как в мире вертится она? …Не брат ли Сириус тебе?
И боль его не отдаётся в тебе такой же точно болью?..»
Какая-то мистика. Небо, звёзды всегда манили мыслящих людей: «Что там, за гранью неизбежной, и где кончаются миры?» Андрей Николаевич отбросил наваждение и стал внимательно следить за дорогой. Куда они едут? На какой край земли? Автомобиль продолжал подъем в неизвестность. Хозяин собаки Дима иногда просил свернуть направо или налево. Свет фар выхватывал то участок незнакомой дороги, то уходил куда-то вверх в черноту ночи, когда машина преодолевала подъём. Вот юркая чёрная змея, вырисовывая кольца, оказалась в свете фар. Она величаво преодолевала дорогу, шествуя по своим змеиным делам, видимо, на ночную охоту. Матрос притормозил. Он был воспитан командиром так, что всё живое на Земле имело право на существование. Величавый Цезарь почувствовал запах змеи, но даже не повёл головой. Такая мелочь! Он лежал и наслаждался плавным движением машины, лёгким покачиванием на ухабах, мягкими голосами мужчин и, особенно, нежным женским голосом. Через её ступни, мягко стоящие на его шерстяной спине, он ощущал женское тепло, лёгкий запах педикюра от ухоженных пальчиков, запах моря (она сегодня купалась) и ещё что-то волнующее, присущее только женщинам. Цезарь обожал красивых ухоженных женщин. Целые сутки он ехал в грязном тамбуре. Грохот колёс поезда, пьяные крики людей, уже начавших отдыхать, как только поезд отошёл от Москвы, противный запах табака, окурки, брошенные около него, невозможность выйти на улицу по своим собачьим делам - всё это утомило благородную собаку, которая большую часть жизни проводила на диване в тесной московской квартире. В полудрёме ему казалось, что сейчас он искупается в чистой альпийской речке, помчится по снегу искать людей, которые нуждаются в его помощи. Он помнит, что его прадед откопал 12 человек и спас их от ледяного плена. Как были благодарны люди подвигам его гордого и мужественного предка. Прадед носил на шее медаль, и все собаки завидовали ему, а каждая сучечка хотела от него щенков. Да, было такое простое время, когда человек не мог обойтись без собаки. Это была настоящая собачья жизнь!
Автомобиль свернул ещё раз, и вскоре Дима попросил остановиться. Они приехали. В полной темноте, ничего не видя вокруг, Андрей Николаевич вышел из машины. Помог выйти супруге. Цезарь мягко выпрыгнул вслед за своим хозяином. Понимая, что пришло время прощаться, мощная собака нежно прижалась к единственной женщине, и, казалось, слеза медленно покатилась по его мужественной морде. Умная интеллектуальная собака, с хорошо развитым мозгом, была легко ранима. Цезарь ценил добро, и на добрые поступки отвечал своей нежностью. Супруга командира двумя руками обняла голову печального Цезаря и поцеловала его в лоб. Она тоже всплакнула. Андрей Николаевич протянул руку и потрепал мохнатого друга. Своим мощным языком Цезарь в знак благодарности лизнул командирскую руку и застеснялся. Он стал за своим хозяином и улыбался, плавно помахивая хвостом. Через секунду они растаяли в темноте…
Андрей Николаевич с женой в полной тишине возвращались домой. Ещё одна страница жизни прожита. Было грустно. Им было жалко собаку, рождённую для высоких и благородных целей. Жалко людей.
Октябрь 2009 года.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
