всяких и почти все . Нам курсантам-химикам это с первого курса было известно. А вот минеры, артиллеристы и штурмана этого не знали. Ладно, минеры – их никакая отрава не берёт, только глаза выпучат , проглотят и крякнут, а вот остальных жалко.
- Юрок, плесни ещё стаканчик шильца! - Мой коллега и однокурсник Саша Устюгин сидит напротив меня за «коровкой».
Кроме того, он член большой флотильской комиссии, которая свалилась на нашу Сахалинскую бригаду охраны водного района. Проверка идет третий день по всем специальностям, в том числе и моей - защите от оружия массового поражения. Комиссия утомилась от нашего гостеприимства. Еще бы: три дня их без продыху ублажаем, уже и закуска вся в штабе закончилась. Одна красная икра и осталась, никто её не ест. А моему проверяющему Саше Устюгину еще на кораблях надо отметиться, «оставить след» в вахтенных журналах. Но шило-то до конца не выпито!
А! Я же не сказал, что это за волшебная «коровка». Мои сослуживцы называют её дойной химической коровой, а я ласково – «Бурёнушка». Моя буренка стоит посреди моего кабинета и дает «шило», которого хватает на нейтрализацию всех комиссий засылаемых к нам с Большой земли.
Начну по порядку. А то коровы какие-то мифические вместо молока «шилом» доятся. Брехня какая-то. Врать-то, мы все горазды, особенно военно-морские химики. Это первые вруны на флоте. Выпьют «шила» и давай врать, а все слушают, развесив уши.
В первый же месяц моей службы в новой должности – флагманского химика - я начал чувствовать, что чего-то не хватает в работе. Вот не хватает и всё! Моего предшественника уволили в запас после нескольких неполных служебных соответствий. Любил он этанольчик, не в меру баловался, вот и уволили.
Боря теперь спокойно работал капитаном-наставником в одном из рыболовецких колхозов, обучал рыбаков защите от ядерного оружия и в ус не дул.
Чего не хватает, я понял после очередной комиссии. Хронически не хватало «шила».
Я шел на корабли и просил у старпомов «на комиссию». Старпомы давали, но как-то неохотно. Их можно было понять – свои проблемы.
- Химик, выпиши себе шило, и пей на здоровье с комиссиями, - говорили мне сослуживцы по нелегкой штабной работе.
Легко сказать: «выпиши», только кто мне выпишет? Нужно основание, то есть официальный документ.
В очередную поездку во Владивосток, я зашел в химическую службу флота и взял у заместителя начхима ТОФ капитана 2 ранга В.А.Хозова заверенные копии всех мыслимых и немыслимых на .
Оказалось, что на мои радиационные приборы полагается в месяц двадцать шесть килограммов спирта. А это около тридцати литров. Три ведра!
А тут еще месяц назад установили в Корсакове станцию радиационной разведки местности. Сокращенно - СРРМ. Обслуживание и ремонт СРРМ возложили на меня. Её главный пульт стоял у меня в кабинете.
Размером с небольшую корову, он имел внизу «вымя» с «сосками», к которым присоединялись кабели датчиков, разбросанных по всему Корсакову. На техническое обслуживание моей буренки ежемесячно по нормам полагалось восемь литров спирта. Итого мой шильный дебет составлял тридцать восемь литров веселящей жидкости. Я просто был очарован своими расчетами. Написал заявку, взял свою тетрадку и «нормы» и пошел к начальнику тыла.
- Вы там, в штабе совсем охренели! – сказал мне полковник Кашин. – У меня столько никто и никогда не получал!
Он долго изучал мои бумаги и пересчитывал цифры. Всё точно, без обмана.
Начальник тыла нервно расписался, подышал на печать, и моя накладная приобрела силу документа. Когда я уходил из кабинета Кашина, он тихо скрежетал зубами.
На складе пожилой мичман уставился в накладную, не веря своим глазам.
- Это, что?...Куда? Куда столько? – раскудахтался он.
- Химической службе бригады охраны водного района, - гордо сказал я.
Мичман внимательно изучил документ.
- У вас тут спирт технический, - ткнул мичман пальцем в накладную , - не желаете поменять?
Действительно дельное предложение. Ведь спирт или по-флотски «шило» предназначен на флоте совсем не для протирки и промывки приборов. Он нужен для флотских организмов.
- Сколько возьмешь? – спросил я ушлого начальника склада.
- Пять литров.
- Три.
- Ну, хоть четыре, тащ капитан третьего ранга, - жалобно попросил мичман.
Сошлись на четырёх, и складской проныра сам нашел мне стеклянные бутыли, нацедил мне «хорошего» питьевого спирта и помог загрузить в «Жигуленка».
- Приезжайте, буду рад, - сказал он мне на прощание.
- Конечно, в следующем месяце приеду.
На корабельные приборы я, конечно, спирт своим дивизионным химикам давал. Хотя догадывался, что они «шило» употребляли грамотно, по назначению. На матчасть после использования они его только выдыхали. А затем ваточкой, ваточкой…
Приношу извинения за неточности изложенного.
Рассказ слышал на Рижском взморье летом 1958 г.
Записал по памяти.