...Глубокой ночью Неулыбу толкнул в ребро бес беспокойства: «Спишь? А операция?» Неулыба засопел, понял: сна все равно не будет. И он поплелся в штаб.
В огромном зале командного пункта флота бушевал девятибалльный шторм. Бегали взмыленные противолодочники, сыпались донесения, доклады и команды. По залу буйным вепрем носился массивный начштаба и, не стесняясь в выражениях, потрясал пудовыми кулачищами:
- Зарезали, подлецы! Зарезали! Где обстановка? Я вас спрашиваю, трупоеды, где обстановка? Как я буду наводить силы? Что докладывать в Москву? Всех выгоню! Заставлю нужники чистить!
Операторы норовили слинять в какую-нибудь щель.
Случилось же непредвиденное. Авиация, выставив поля буев, неожиданно для себя накрыла не одну, а две подводные лодки! В квадратах «А» и «С».
Требовалось в кратчайший срок навести корабельные силы и передать им контакт.
Но!.. Огромная, с теннисный стол, склеенная из разных частей карта обстановки при развертывании из рулона расползлась и шмякнулась по частям на пол. Оказалось, карта была склеена какой-то незастывающей дрянью. А запасной карты не приготовили.
Донесения с воздуха и моря сыпались горохом. Наносить же обстановку было не на что.
- Вы, мужики! Сделайте хоть какую-нибудь паршивую картешку! - рыдал гориллоподобный начштаба. - Христопродавцы!
Операторы, отирая обильный пот, толпились у штабного стола и еще больше мешали друг другу. Надрывались красные телефоны: Москва требовала обстановку.
В этом штабном шабаше Неулыба выбрал пустовавший в укромном углу столик, разложил малую и, ловя на слух донесения, объявляемые читником, начал набрасывать обстановку. В извилистых кривых ползающих под водой целей требовалось разобраться: что там за супостаты, чувствуют ли нависшую над ними авиацию и толпящиеся в нетерпении на границах районов корабельные силы?
Первым усек кризисность обстановки на КП флота штаб авиации: время шло, авиация вырабатывала ресурс, как и выставленные ею буи. А корабельные силы контакт не приняли!
На командном пункте флота, как в паровом котле, стрелка давления приближалась к красной черте.
- Товарищ адмирал! Сообщение с КП авиации. Павловский информирует: весь запас буев израсходован. Выставлено 900 буев. Время жизни полей истекает через сорок минут. Подновлять поля нечем.
В этом докладе просматривался скрытый ультиматум: авиация намерена закруглять эту лавочку.
- Зарезали! - хватался за голову начальник штаба.
«Хитрят, бисовы души», - подумал Неулыба. К авиаторам он испытывал неприязнь. Из-за угла соображать было проще. И Неулыба позвонил прямо в авиаполк, прикинулся овечкой и невинным голосом спросил:
- Ребятки! Тут у нас командующий авиацией просит уточнить, сколько у вас осталось буев?
- На текущий момент остаток 209 штук, - доложили ничего не подозревающие соколы. - Просим учесть, каждый стоимостью в цветной телевизор.
- Товарищ адмирал, - дотронулся до рукава начштаба Неулыба. - Врут. У них еще двести девять буев.
- Откуда узнал? - воззрился на Неулыбу начштаба.
- Из подпольных источников. Звонил прямо в авиаполк.
.
- А ты чего здесь? - и начштаба вдруг увидел карту.
- Голубчик! Выручил! - схватив карту, начштаба бросился на связь с Москвой.
Закончив доклад в Москву, он вышел на связь с Павловским:
- Товарищ Павловский. Ваши врут! У вас еще больше двухсот буев! Откуда сведения? Заслал агентуру, вот откуда. И если вы под этим предлогом затормозите операцию, немедленно доложу комфлоту. И главкому!..
Обстановка пошла. Операция тоже пошла. Наконец, донесение с моря:
- Товарищ начальник штаба! Доносит командир сил поиска Хронопуло: 3.10, принял контакт от авиации. Начал преследование. Цель - атомная подводная лодка. Резко маневрирует на отрыв.
- Молодцы! - заорал на весь зал начштаба. - Передать Хронопуло - вертеть дырки на кителях!
Противолодочники и оперативная служба на КП счастливо заулыбались - гроза уходила.
.
Однако радоваться было рано. Атомная лодка, почувствовав себя в клещах, нашвыряла ложных целей, сотворила цирковой кульбит и вырвалась на простор.
На командных пунктах снова заштормило. Авиация, припоминая всех святых, пошла на второй вылет выставлять поля припрятанных буев, восстанавливать и передавать контакт.
- Товарищ начштаба! - докладывает начальник ПЛБ Ника. - Авиация сообщает: по данным ретрансляции буев в районе «А» классифицируется двухвальная цель. А у американцев - одновальные лодки. Считаем, обнаружили ложную цель. Разведка флота вводит всех нас в заблуждение. Дальнейшую работу считаем пустой.
- Неправда, товарищ адмирал! - взорвался Неулыба. - Мы докладывали: в заливе атомная подводная лодка «Сидрегон». Типа «Скейт». Это лодка - двухвальная. Вот таблицы... Буи срабатывают правильно. А в районе «С», по всем признакам, японская дизельная подводная лодка типа «Удзусио». Новейшая, одновальная.
- Ну ты даешь! Все разложил! - облокотился о стол огромными клешнями начштаба, некоторое время молчал, а потом бросился к аппарату:
- Товарищ Павловский! Разведка упорствует. В первом районе - атомная «Сидрегон», во втором -дизельная «». Работу продолжаем. Ваша задача - восстановить контакт с атомной лодкой. Вот так...
Через 30 минут авиация восстановила контакт и передала кораблям. Снова лодка взята в корабельные клещи. Она резко маневрировала и тянула на юг, в открытое море.
К исходу ночи лодка супостата, загадив залив всякими имитаторами и ложными целями, совершила отчаянный рывок и на самом полном ходу вырвалась в морское пространство.
Авиация выдыхалась. Корабли шарили по району, теперь уже больше для очистки совести. Операция угасала. Наиболее результативная по сравнению со всеми предшествующими. Однако вошедшая во вкус Москва требовала: продолжать...
В предобеденный час Неулыба получил донесение береговой радиоразведки: «11:40. В районе острова Уллындо кратковременная работа на радиопередачу объекта. По технической привязке - подводная лодка».
Неулыба побежал к начальнику штаба:
- Товарищ адмирал. Поисковые действия целесообразно прекратить. Подводная лодка США в центре Японского моря.
- Вы слишком самоуверенны, молодой человек. Москва думает иначе, - и начштаба мановением руки выдворил Неулыбу.
В предвечернее время Неулыба вновь втерся в кабинет начальника штаба:
- Товарищ адмирал. На подходах к Корейскому проливу сработал тот же объект. По всем признакам подводная лодка США вышла из Японского моря.
- Утверждаете? - усмехнулся начальник штаба.
-Уверен.
.
- Ну, от скромности, по-видимому, вы не умрете...
Неулыба проглотил ядовитую иронию и вышел.
... Прошло три дня. На стол Неулыбы легло телетайпное сообщение: «ЮПИ. Мельбурн. Штаб ВМС Австралии. Американские представители в СЕАТО заявили: русские выгнали подводную лодку "Сидрегон" из Японского моря. Однако высокопоставленные военные чины США отказались комментировать это сообщение».
Неулыба вырезал кусок телетайпной ленты, вошел в кабинет начальника штаба флота и молча положил на стол.
- Ну ты даешь! - прочитал сообщение адмирал.
Неулыба сделал каменную физиономию и отвернулся к окну. Он торжествовал. Присутствующие переглядывались и улыбались. Начальник штаба смотрел в Неулыбину спину - и улыбался тоже.
ЛЮДИ! ГДЕ Я?
В период с 1970 по 1975 год Тихоокеанским флотом командовал С. (Николай Иванович, сделавший за эти годы поразительную карьеру - от контр-адмирала до адмирала флота), имевший во флотской среде прозвище Ник.
За Ником ходила шлейфом слава ветерана-подводника Черноморского флота периода Великой Отечественной войны. Правда, некоторые помнили, что старлей Ник в жестокие 1941-1943 годы был штурманом ПЛ, проторчавшей в среднем ремонте в Поти, и не участвовал ни в одном боевом походе. Но для истории это не имеет значения.
.
Ник, как прилежный аккуратист, имел особое пристрастие к вычерчиванию красивых схем и морских эскадренных марш-маневров, и это впоследствии сыграло ему большую карьерную службу. Конечно же, Ник был далеко не глуп и ухватил штабную «жар-птицу» за хвост именно в тот, 1955 год, когда С.Горшков стал командовать ЧФ, а с 1956 года стал Главнокомандующим ВМФ и потянул за собой шлейф черноморцев. В высоких штабах Ник проявил особый талант в изображении морских символов в Приложении к «Правилам ведения оперативных карт». И пошел в гору: «Думающий офицер!» И тем дорос до начальника оперативного управления Главного штаба ВМФ и чина «контр-адмирала». С тем и прибыл на Тихоокеанский флот.
Правда, во внутриштабной мякине временами обнаруживалось, что зело грамотный Ник не имеет понятия о тактике противостоящих флотов ВМС НАТО, но это - мелочи! К этому времени комфлот Ник («думающий адмирал») уже мыслил категориями оперативного искусства и закидывал глаз на стратегию. А штабники помалкивали.
Комфлот Ник, противу грубиянов-предшественников, был в обращении с низшими чинами вежлив, голоса не повышал. Однако статисты подсчитали, что за 3 года командования Ник снял с должности в 3 раза больше начальников, чем его предшественники за 6 лет. Но это считалось борьбой с элементами косности в заржавевших суставах флота. А снятые заменялись кем? Правильно. Ловкими.
И притом четко держал нос навстречу ветрам, дующим из , который, как известно, недалек от Нового Арбата и Старой Площади.
Но речь не об этом. А о внедрении в «серую» массу флотского офицерства традиций и норм славного императорского флота.
В конце июля 1975 года (в день Военно-Морского Флота, когда Ник был пожалован чином «адмирал флота») во Владивостоке был задуман гранд-бал. Чтоб «все - как в морских дворянских собраниях».
По сему случаю были разосланы приглашения командирам соединений Главной базы флота, а равно начальникам управлений и ведущих отделов, коим надлежало «быть в парадной форме и с супругами».
Программа: офицерский бал с вальсами и мазурками, слушание артистических талантов, благородное чаепитие с отставленными мизинчиками (без спиртного, ибо Москва очередной раз ввела «сухой закон»), а под конец - праздничный фейерверк.
Служившие во Владивостоке знают, какова там погода в конце июля: немыслимая духота и мокрядь, стопроцентная влажность, едкий пот и липнущие к телам рубашки. Мокрые лысины и стекающие по спинам струйки.
На бал был приглашен блок столичных знаменитостей (вокалов и прыгунов). На средства флота, разумеется.
Продолжение следует.
