- Куда? Там никого нет, - останавливает его один из старпомов. За занавесом притихли.
- Не ваше дело. Знаю куда! - ломился особист Жук.
- Сказано, никого нет! - выдвигал ногу другой старпом.
Жук, бормоча что-то вроде «я вам это припомню!», в бешенстве выскакивал из казармы.
«Ну и старпомы у нас! Чисто цепные псы! - восхищались за занавесью отцы-командиры. - Дело знают!»
Старпомы «дело знали» и в командирские дела не лезли.
В один из поздних вечеров, когда базовая беготня спадает, железный старпом Васька засобирался домой. Вызвал корабельного механика Вихоря и сказал:
- Ну, ты все равно по живучести. Проверь ночью личный состав по койкам. Часика в три-четыре, а?
- Ну-да, подниматься с пирсов в казарму! Мое это дело? - привычно заворчал механик.
- Не перетрудишься! - резонно отреагировал старпом. - А если каблуки стопчешь, выдам три рубля на починку. Проверишь, дорогой.
- Есть, проверить по койкам, - с ехидцей откозырял командир БЧ-5 Вихорь: вне должностной субординации старпом и механик частенько пикировались друг с другом.
Наутро дежурный механик Вихорь не поленился встретить старпома у входа в казарму и, приложив лапу к уху, с нескрываемой иронией отрапортовал:
- Разрешите доложить? Войны не развязано. На передовой и отличной подводной лодке, где старшим помощником товарищ Губанов, аварийных происшествий не случилось. За исключением: шифровальщик Кулик и химик Беляк были в самовольной отлучке. Под одеялами обнаружены куклы из шинелей, - и деланно-сочувственно добавил: - Да вы не огорчайтесь! Они возвратились под утро. И на физзарядку успели сбегать. Вместе со всей командой.
Железный старпом Васька ехидную подачу проглотил с непроницаемой физиономией: терять лицо не хотелось.
Он построил команду, вывел из строя хитрованов-самовольщиков и от имени командира объявил обоим по десять суток ареста. И отправил их на гарнизонную гауптвахту. Крут был товарищ Губанов. А для гарантии успеха снабдил сопровождавшего лейтенанта банкой тараньки и бутылкой корабельного спирта. Из лодочного НЗ.
Через полтора часа лейтенант доложил: «Начальник гауптвахты просил передать: груз и товар приняты, готов к приему очередной партии. Хотя губа переполнена, но для хорошего человека устроим...»
Особая же пикантная прелесть момента заключалась в том, что старшина-шифровальщик Кулик был не просто Кулик, а «маяк-отличник», комсорг, прирожденный оратор на мероприятиях. Он красовался на бригадном стенде «передовиков соединения» и был определен в числе флотских «передовиков» делегатом на всеармейское совещание в Москве. А отлет делегатской группы флота планировался в аккурат на послезавтра. Но, как говорили древние римляне, закон есть закон.
Владимир Вениаминович Брыскин, Виктор Яковлевич Кириенко (в центре) и заместителем комбрига по подготовке командиров Владими Иванович Зеленцов. «С-286». - В.Брыскин «Тихоокеанский Флот». - Новосибирск, 1996.
Реакция на старпомовское управство проявилась через час после подъема флага: старпому Губанову - в политотдел. Командир Витя Кириенко и замполит Сережа Меньков внезапно слиняли.
Старпом Васька прибыл в кабинет начальника политического отдела товарища Шаблы и по-уставному четко доложил:
- Капитан-лейтенант Губанов по вашему приказанию прибыл.
Начальник политотдела высверлил взглядом вытянувшегося по стойке «смирно» военмора:
- Товарищ Губанов! Что у вас творится на корабле?
- Разрешите доложить? Происшествий не случилось. Личный состав в соответствии с распорядком дня...
- Я вас не спрашиваю про распорядок дня! Где Кулик? - взорвался Шабла.
- Разрешите доложить? Посажен на гауптвахту. За самовольную отлучку из части.
- Запомните, - продолжая сверлить Ваську, процедил сквозь зубы Шабла. - Старшина Кулик в самовольной отлучке не был.
- Докладываю. Старшина Кулик в самовольной отлучке был. Сам признался.
- Еще раз повторяю. Кулик в самовольной отлучке не был! Повторите!
- Докладываю. Был. Сам признался. Вас информировали неправильно, - стоял деревенским ваньком блюститель устава.
- Выйдите отсюда! - не выдержал Шабла.
- Есть! - старпом Васька приложил руку к головному убору, щелкнул каблуками и - за дверь.
- Вернитесь! Еще раз повторяю! Комсорг Кулик в самовольной отлучке не был! Поняли вы это?
- Докладываю. Был. Сам признался.
Шабла ухватился за графин. Старпом Васька еще раз щелкнул каблуками и, не мешкая, выскочил в коридор. Командира и замполита он в этот день так и не нашел.
.
2
А время неумолимо текло...
Прежний отец-командир убыл на строящийся подводный ракетоносец, прибыл новый, Витя Пятов с «малюток». Витя был самоуверен и заносчив, однако допуска на командование лодкой данного проекта не имел. Васька же имел, но в командиры не котировался. И тянул лямку еще более упрямо.
Командира следовало «вывезти в море» для формального экзамена на допуск к самостоятельному управлению лодкой.
Лодка со штабом и политотделом вышла в ближайший морской . Побегала в надводном положении, выполняя маневр «человек за бортом», поплавала под перископом. Для блезира требовалось проверить командира на управление лодкой в аварийной обстановке.
- Старпом, смастери учение по борьбе за живучесть, - распорядился командир.
- Есть, - ответствовал старпом Васька, выбрал из готовых планов вариант попроще и собрал офицеров. - Вам, помощник, в седьмой отсек. Имитация пробоины. Плеснете водички в отсек, да немножко. С тонну, не больше. Командир моторной группы. В пятом отсеке - имитация пожара. Голосом. Вздумаете что поджигать - голову оторву. Ясно? Доктор, спуститесь в трюм центрального поста, подожжете взрывпакет. Начало имитаций - сигнал «срочного погружения». Ясно?
- Ясно, - ухмыльнулись офицеры на халтуру и разошлись по местам...
«Внизу! Налет авиации! Срочное погружение!» - прокричал в гермодинамик с мостика вахтенный офицер.
«Та-та-та!..» - заквакал ревун. Лодка пошла на срочное погружение. Аварийное учение началось...
Покувыркавшись под водой, лодка всплыла и заспешила в базу: предстояли субботние хлопоты - большая приборка, подведение итогов, распределение дежурств и борьба за процент увольнения на берег. Весь штабной и политотдельский синклит усыпал мостик. На море - штилевая идиллия. И только волевой начальник Шабла пошел по лодочным отсекам - «пообщаться с массами».
Вошел в седьмой. Молодые возятся с ветошью, убирают в кандейки воду.
- Что, братцы, трудно на войне? - по-отечески похлопал Шабла по плечу ученика-матросика.
- Ой! И страшно было! Я чуть не помер! - озорно сверкнул глазами матрос...
(слева)
В субботней суетне старпома Ваську вызвал на связь оперативный дежурный, тоже Васька, но Кузьмич.
- Зайди ко мне в оперативную рубку.
- Да мне некогда. В чем дело?
- Сказал, зайди! Срочное дело.
- Да в чем дело? Скажи в трубку...
- Зайди, дурак!
Оба Васьки были на «ты». Чертыхнувшись, старпом Васька бросил неотложку и помчался в соседнее здание:
- Ну, что тут? Мировая война? Пожар?
- Слушай внимательно... - почему-то оглянувшись, прошептал Ваське на ухо Кузьмин. - Знаешь, кто ты? Ты - враг народа!
- А пошел ты... - отмахнулся старпом Васька.
- Остановись, дубина. Сейчас заседают штаб и политотдел под руководством начпо. Сочиняют акт: ты своими вводными-имитациями ставил лодку в гибельное положение.
Ты - и враг народа!
- Что за хреновина?!
- Вот тебе и хреновина! Дуй к флагмеху.
Старпом Васька вторично выматерился, к флагмеху не пошел, а помчался добивать списки, приказы и планы. Встретил своего командира.
- Товарищ командир! Кто у нас лодкой командует?
- Я - командир. В чем дело? - воззрился на Ваську Пятов.
- Так почему же на меня какую-то ксиву сочиняют? Кто управлял лодкой?
- Да, знаешь, старпом... Не бери в голову, - отвел глаза Пятов.
Комиссия, сочинив акт о вредительстве, заспорила: без подписи флагмеха акт был - не документ. И ввалилась в кабинет флагмеха бригады Гозданкера.
Флагмех в море не ходил: заболел детской болезнью - свинкой. А посему сидел, обмотав шею полотенцем и полоскал горло какой-то дрянью. Завидев входящих, выпучил глаза:
- В чем дело?
- А вот, акт подписать. На подводной лодке... во время аварийного учения старпом Губанов проводил опасные имитации, чем ставил лодку в условия, близкие к гибельным.
- Ну, и какие же имитации? - взял бумагу флагмех. - Так-с. Имитация пробоины в седьмом, прием забортной воды через забортник помпы. Сколько, говорите, воды принято?
- Личный состав говорит - больше полтонны... - сунулся пропагандист. - Начальник политотдела сам опрашивал матросов...
.
- Что? Полтонны? - взревел, забыв про горло, флагмех. - Халтурщики! Я им покажу полтонны! Шесть тонн! И ни ведром меньше! За выход два балла! Я потребую повторить выход! Обнаглели! Воспользовались моей болезнью, кошкодавы!
Комиссия потопталась и вышла. Без подписи флагмеха «акт о вредительстве» годился разве что на гальюнные нужды.
Продолжение следует.
