Памяти экипажа АПЛ "Курск"
Сергей Графов
Стучали кружками в металл,
Так, что металл к утру устал.
И перестал сигналить «SOS».
И берег слухами оброс.
Сынки живые? Ведь должны!
Но волн седые валуны,
Надежду уносили прочь.
А им никто не мог помочь.
И грызли, молча, кулаки,
И выли, молча, от тоски.
Из носа водолазов кровь,
А парни в воду. Вновь и вновь.
И адмиралы и матрос,
Все повторяли свой вопрос:
«Ну, неужели мощь страны,
Бессильна?! Гибнут пацаны!»
И вот, в далекой стороне,
Что помогала нам в войне,
Нам отправляя сквозь туман,
За караваном караван,
Решили: надо снова в бой.
Такой чужой, такой же свой,
Как много-много лет назад.
И вылетел парней отряд.
С собой машины привезли.
А люди северной земли,
На них смотрели как тогда,
Когда в их дом пришла беда.
С надеждой. Искренне стыдясь,
Что не смогли. За эту власть.
За слезы стойких матерей.
За ненадежность кораблей.
И много-много долгих раз,
Их самый главный водолаз,
Спускался в нашу глубину,
На них на всех тогда одну.
Но – не успели, говорят,
Забрать у темноты ребят.
И горе выпили до дна,
Одно на всех. Не их вина.
И молча подняли по сто,
И реквием пропел им шторм,
Противникам другой войны,
Где волны так же холодны.
А нам останется вода,
Где в черной бездне, навсегда,
На вахту встали пацаны,
На страже тонущей страны.
Сергей Графов
Стучали кружками в металл,
Так, что металл к утру устал.
И перестал сигналить «SOS».
И берег слухами оброс.
Сынки живые? Ведь должны!
Но волн седые валуны,
Надежду уносили прочь.
А им никто не мог помочь.
И грызли, молча, кулаки,
И выли, молча, от тоски.
Из носа водолазов кровь,
А парни в воду. Вновь и вновь.
И адмиралы и матрос,
Все повторяли свой вопрос:
«Ну, неужели мощь страны,
Бессильна?! Гибнут пацаны!»
И вот, в далекой стороне,
Что помогала нам в войне,
Нам отправляя сквозь туман,
За караваном караван,
Решили: надо снова в бой.
Такой чужой, такой же свой,
Как много-много лет назад.
И вылетел парней отряд.
С собой машины привезли.
А люди северной земли,
На них смотрели как тогда,
Когда в их дом пришла беда.
С надеждой. Искренне стыдясь,
Что не смогли. За эту власть.
За слезы стойких матерей.
За ненадежность кораблей.
И много-много долгих раз,
Их самый главный водолаз,
Спускался в нашу глубину,
На них на всех тогда одну.
Но – не успели, говорят,
Забрать у темноты ребят.
И горе выпили до дна,
Одно на всех. Не их вина.
И молча подняли по сто,
И реквием пропел им шторм,
Противникам другой войны,
Где волны так же холодны.
А нам останется вода,
Где в черной бездне, навсегда,
На вахту встали пацаны,
На страже тонущей страны.
