Важное
У достроечной набережной "Севмаша" углубили дно
Альтернативные 
|
Бездна "Титаника" 8 сентября 1995 года глубоководный аппарат «МИР-1» спустился на глубину 3800 метров. В его обитаемой сфере — трое: бортинженер Андрей Андреев, знаменитый американский кинорежиссер Джеймс Камерон и я, командир аппарата. Мы только что спустились на дно, включили локатор и смотрим, в каком направлении следовать дальше, чтобы выйти на объект, где будут производиться глубоководные киносъемки. А объект, со всех точек зрения, непростой. Это — «Титаник».
Этот спуск был долгим в прямом и переносном смысле слова. Темой «Титаника» я заинтересовался давно, еще когда только начал работать в Институте океанологии в качестве младшего научного сотрудника. Потом стал командиром глубоководного обитаемого аппарата и заведующим лабораторией. Однако тогда я и в мыслях не держал, что когда-нибудь буду работать с Голливудом и участвовать в съемках фильма о «Легенде века». Но прежде мне довелось коснуться другой невероятной истории.
Вообще, легенды имеют различное происхождение. Некоторые из них рождаются на основании фантастических романов, другие — из предположений и гипотез, в основе третьих лежат исторические факты, которые очевидный участник и происшедших событий передают людям. Легенда о Несси, якобы обитающей в шотландском озере Лох-Несс, так и осталась вымыслом, хотя в шестидесятые-семидесятые годы чудовище или его следы искали ведущие английские и американские ученые, использовавшие и подводные обитаемые аппараты, и автономные фотосистемы, и буксируемые средства, оборудованные современными гидроакустическими приборами обнаружения подводных объектов даже гораздо меньшего размера, чем гипотетическая Несси. Правда, из одной экспедиции, и 1975 году, американские исследователи привезли необыкновенные фотографии с изображением отдельных частей тела подводного монстра — глаза, части шеи, рога на лбу... В декабре семьдесят пятого я как раз находился в командировке в Соединенных Штатах, мне удалось побывать в гостях у тогдашнего президента Академии прикладных наук США Уильяма Райенса, возглавлявшего летом того же года экспедицию на озеро Лох-Несс, и я сам видел эти фотографии. Несколько позже их напечатали в книге, посвященной этой экспедиции. В книге, в частности, рассказывалось о том, что, когда безрезультатные поиски уже сворачивались, ученые напоследок решили опустить со шлюпки автономную фотокамеру со вспышкой — так, на всякий случай. И вот, после четырех часов томительного ожидания, объектив камеры зафиксировал эти диковинные подводные образы. Фотоснимки обработали с помощью компьютера — и на графопостроителях было получено изображение животного, очертаниями напоминающего ископаемого ихтиозавра.  Однако несколько лет спустя сами участники экспедиции признались, что после четырехмесячных попыток что-то обнаружить они сами изготовили макет и сделали подводные фотографии для того, чтобы заработать на новые изыскания. Результаты экспедиции рассматривали и в Конгрессе США и Английском парламенте, однако положительного отклика ни у конгрессменов, ни у парламентариев ученые так и не получили...
История с «Титаником» также обросла измышлениями. Бытовала даже версия, будто «Титаник» вовсе и не сталкивался с айсбергом, что на самом деле все обстояло по-другому: на гигантском лайнере, дескать, случился так называемый «паровой Чернобыль» — от перегрева взорвался один из паровых котлов, вследствие чего в корпусе образовалась большая пробоина. Прошли десятилетия, прежде чем ученые обратили внимание на эту историю. Ведь для того, чтобы проверить ее, заглянуть в тайны «Титаника», были необходимы технические средства, которые позволили бы человеку опуститься на громадную глубину... И вот летом 1991 года я возглавил международную экспедицию на научно-исследовательском судне «Академик Мстислав Келдыш» с двумя глубоководными обитаемыми аппаратами «МИР» на борту, способными погружаться на глубины до 6000 метров. Эта экспедиция была третьей по счету — до того на «Титаник» уже дважды погружались американцы и французы, — и длилась она около трех месяцев. За этот срок мы совершили 38 погружений на аппаратах «МИР», 17 из них — непосредственно на «Титаник». Во время спусков нам удалось собрать интересные научные материалы, сделать редкие кино-, видео- и фотосъемки и провести уникальные визуальные наблюдения того, что осталось от лайнера, который постигла величайшая трагедия. Давайте вспомним, как это было.  14 апреля 1912 года около полуночи в северной части Атлантического океана — в трехстах милях юго-восточнее острова Ньюфаундленд — произошла, пожалуй, одна из самых грандиозных морских катастроф нашего столетия. Крупнейшее в мире почтово-пассажирское судно «Титаник» столкнулось с огромным айсбергом и получило серьезные повреждения корпуса по правому носовому борту. 15 апреля в 2 часа 20 минут лайнер ушел под воду, расколовшись пополам. В результате аварии погибло 1522 человека, спаслось же только 705 — те, кто успели занять места в шлюпках. Уцелевших подобрало судно «Карпатия», которое затем доставило их в Нью-Йорк...
Согласно документам и свидетельствам спасшихся пассажиров и членов экипажа, на борту лайнера находилось множество редкостей и материальных ценностей. Чего, например, стоит одна только изданная в Англии книга Омара Хайяма «Рубайат», инкрустированная драгоценными камнями, платиной, золотом, серебром? Этому произведению искусства, которое до сих пор покоится среди груды железных обломков на четырехкилометровой глубине, поистине нет цены...  Кинематографисты и писатели неоднократно обращались к теме «Титаника». Вспоминаю фильм — «Гибель «Титаника», который мы смотрели в детстве; он достался нам как трофей после разгрома фашистской Германии. Это была первая лента, где немецкие кинематографисты попытались воссоздать историю «Титаника». Затем, в 1953 году сняли полную драматизма картину «Памятная ночь», в которой история гибели лайнера показана с поразительной достоверностью. Наконец, в 1979 году в Голливуде выпустили еще одну киноверсию — «Подъем «Титаника». Это был научно-фантастический фильм, в нем демонстрировался один из предполагаемых вариантов подъема затонувшего судна, предложенный американскими специалистами по подводной технике. Выход этого фильма на экраны был довольно символичен, поскольку к тому времени в Соединенных Штатах инженеры-подводники широко обсуждали возможности поиска «Титаника» и его последующего подъема. В это время уже имелась подводная обитаемая техника, которая могла работать на больших глубинах. В 1980 году на конференции по подводной технике в Вашингтоне я стал свидетелем серьезной дискуссии о предстоящей поисковой экспедиции в район предполагаемого местонахождения затонувшего лайнера. Там же обсуждался вопрос и об использовании технических средств при проведении работ непосредственно на «Титанике» в случае обнаружения его с помощью мощных гидроакустических приборов. На совещании предлагали осуществлять погружения на глубоководном обитаемом аппарате «Алвин», предназначенном для работы на глубинах до 4000 метров; обсуждался вопрос и о повторном введении в строй обитаемого аппарата «Алюминаут», отработавшего уже более десяти лет. Но тогда это были всего лишь проекты, потому что точное местонахождение «Титаника» было неизвестно.
На организацию и проведение трех поисковых экспедиций в район гибели «Титаника» деньги выделил в 1980-82 годах американский нефтепромышленник Джек Гримм. В первых экспедициях поиск осуществлялся с помощью буксируемых аппаратов, оборудованных локатором бокового обзора, позволяющим обнаружить различные глубоководные объекты. Однако все три экспедиции были неудачными — «Титаник найден не был.  Осенью 1985 года французско-американская экспедиция во главе с Робертом Баллардом, в то время заведующим лабораторией глубоководных исследований Вудсхольского океанографического института (США), наконец обнаружила «Титаник». Экспедиция проводилась на исследовательском судне «Кнорр», поиск осуществлялся с помощью глубоководного буксируемого комплекса «Арго», оборудованного локатором бокового обзора и небольшим телеуправляемым аппаратом «Джесон». Экспедиция установила, что «Титаник» лежит на глубине 3790 метров, на расстоянии около 10 миль от точки, которая значилась в документах как предполагаемое место гибели судна.
В июле 1986 года Роберт Баллард организовал вторую экспедицию в Северную Атлантику, на этот раз в его распоряжении был глубоководный обитаемый аппарат «Алвин» (рабочая глубина 4000 метров). В этой экспедиции было получено множество цветных фотографий отдельных частей корпуса «Титаника» и предметов, разбросанных на палубе и на океанском дне вокруг судна. Тогда же было установлено, что носовая и кормовая части расколотого пополам «Титаника» лежат на расстоянии около 600 метров друг от друга. Следующая экспедиция на «Титаник» была предпринята в июле-августе 1987 года; в ней участвовали французские и американские специалисты. Подводные работы проводились на аппарате «Наутил» (рабочая глубина 6000 метров). Если основной целью экспедиции Роберта Балларда было внешнее обследование и фотографирование «Титаника», отчасти для рекламы, то основной задачей этой экспедиции было поднять на поверхность различные предметы с лайнера. «Наутил» совершил 18 погружений и извлек на свет божий более девятисот предметов — многие из них потом передали в музеи, остальные же разошлись по частным коллекциям. Российско-американский проект. В 1987 году было закончено создание глубоководных обитаемых аппаратов «МИР-1» и «МИР-2»; они строились в Финляндии по заказу и при непосредственном участии ученых и специалистов Академии наук СССР. Первые экспедиции показали их высокую надежность и хорошие эксплуатационные качества. Идея организовать экспедицию на затонувший «Титаник» с использованием аппаратов «МИР» родилась на конференции в Балтиморе в 1988 году, где обсуждались результаты французской экспедиции предыдущего года. Однако на этот раз предполагалось работать по совершенно другому принципу. С помощью двух малогабаритных и маневренных аппаратов «МИР» планировалось создать фильм о «Титанике» в системе «Аймакс», разработанной тридцать лет назад в Канаде. Этот киностандарт не совсем обычный. Съемки производятся на широкую, 70-миллиметровую, пленку с последующей демонстрацией на огромном экране параболической формы площадью от полутора до двух тысяч квадратных метров. Это создает полный эффект присутствия: сидящим в зале зрителям кажется, что они участвуют в происходящем на экране действии. При том, что каждый кадр такого фильма несет в десятки раз больше информации, чем обычное кино. Наш курс — Северная Атлантика. Экспедиция на научно-исследовательском судне «Академик Мстислав Келдыш» с двумя аппаратами «МИР» на борту началась 10 мая 1991 года — судно вышло из порта Калининград. Помимо глубоководных киносъемок «Титаника», планировалось провести широкий комплекс научных исследований как на предварительном этапе экспедиции, когда должна была отрабатываться методика киносъемок с аппаратов «МИР», так и на самом «Титанике». Проведение киносъемок в системе «Аймакс» с обитаемых аппаратов — непростая задача. Если обычные видеофильмы можно снимать с помощью телекамер, помещенных в цилиндры высокого давления вне обитаемой сферы, снаружи, то съемки фильмов «Аймакс» производятся специальной кинокамерой больших габаритов только через иллюминаторы аппарата с предварительной установкой кинокамеры внутри обитаемой сферы на специальных кронштейнах. Одной из причин, почему фирма «Аймакс» предложила снимать фильм именно с аппаратов «МИР», было то, что в них имеются широкие иллюминаторы прямого обзора -диаметром 200 миллиметров. Итак, экспедиция покинула Калининград. Взяв на борт нескольких иностранных специалистов в Гамбурге, «Академик Мстислав Келдыш» направился в Атлантический океан... И 27 июня 1991 года прибыл в район гибели «Титаника». Несмотря на то, что координаты места были известны из публикаций результатов американской и французской экспедиций, они требовали уточнения применительно к нашим судовым системам навигации. Поэтому работы на полигоне начались с обследования океанского дна с помощью глубоководного аппарата «Звук», оборудованного локатором бокового обзора. Буксировка этого аппарата на кабель-тросе в трехстах метрах от дна позволяет охватить за одну операцию полосу донной поверхности шириной два километра и обнаружить на ней все неровности, поднятия, впадины, выходы твердых пород, осадки и отдельные крупные предметы типа затонувших судов. Носовая часть «Титаника» была обнаружена с первой попытки. После этого на дно были поставлены гидроакустические маяки, которые дают возможность глубоководным обитаемым аппаратам «МИР» определить свое местоположение под водой с точностью до трех-пяти метров. 30 июня — первое погружение. Первым опускается «МИР-1», которым командую я. Вместе со мной на борту находятся американские наблюдатели: Эмори Кристоф из Национального географического общества и кинорежиссер Эл Гиддингс. Часом позже за нами следует «МИР-2» под командованием Евгения Черняева; его спутники — американский подводник Рольф Уайт и канадский кинооператор из фирмы «Аймакс» Уильям Рив. Непродолжительный поиск — и я вижу в иллюминатор нос «Титаника»: он как будто вырастает из покрывающего дно осадка. Когда-то гладкий, сверкавший свежей краской корпус сейчас, по прошествии многих десятков лет, покрыт толстым слоем ржавчины — она сползает сверху вниз, подобно сосулькам толщиной до тридцати сантиметров. Это создает впечатление, что корпус «Титаника» сделан из рифленого железа. В динамиках раздается голос командира Жени Черняева: — «МИР-1», сидим на мостике «Титаника». Видим вашу подсветку в носовой части. Готовим аппаратуру для киносъемки. Перед каждым погружением разрабатывалась методика взаимодействия подводных аппаратов, для того, чтобы съемки были логически последовательными и зрелищными. Спустя десять минут вновь раздается голос Черняева, принимаемый системой гидроакустической подводной связи «МИР-1»: — Все готово. Ждем, когда вы появитесь над палубой носовой части. Мы медленно отрываемся от дна и движемся вверх в метре от форштевня судна. Разведены штанги, на которых установлено по два мощных осветителя, включены все подводные светильники. Аппарат проходит леерное ограждение и зависает над палубой. Перед нашими глазами — покрытые ржавчиной леера, носовая мачта, палубные механизмы: якорные лебедки, цепи... Затем мы неспешно продолжаем движение в сторону надстройки. Местами от некогда величественного лайнера остался лишь железный остов — деревянная отделка под воздействием высокого давления и морской воды полностью разрушилась. Но даже голая металлическая конструкция, несмотря на обилие ржавчины, производит грандиозное впечатление. «МИР-2», отсняв сюжет с продвижениями «МИРа-1», разворачивается и готовится к выполнению следующей задачи. И вот мы уже совсем близко от него — в каких-нибудь четырех-пяти метрах. Сколько раз мы уже встречались вот так, на морском дне, в различных ситуациях. Сегодня наша встреча произошла на «Титанике». Постояв какое-то время друг против друга, аппараты расходятся, чтобы приступить к выполнению вполне конкретных заданий — обследовать корпус судна и провести кино-, видео- и фотосъемки. Мы снова идем к носу, а затем осматриваем и снимаем якоря с левого и правого бортов. Потом продолжаем двигаться вдоль правого борта — и метрах в тридцати от носа судна, на границе с донным осадком, видим рваную щель в корпусе, несколько десятков метров в длину... «Титаник» тогда шел вперед со скоростью 20,5 узла. Вдруг впередсмотрящий увидел в 150 метрах прямо по курсу айсберг, возвышающийся над поверхностью воды на 18-20 метров. Сигнал тревоги был немедленно передан на мостик. Это произошло 14 апреля 1912 года, в 23 часа 40 минут. Вахтенный штурман Мердок скомандовал: «Лево на борт! Стоп машины, полный назад!» Но было поздно: айсберг, врезавшись в правый борт, буквально вспорол его, оставив длинную рваную щель, а затем, как бы оттолкнувшись от судна, исчез в ночи... Но даже теперь, спустя столько лет после катастрофы, этот страшный след от столкновения с ледяной глыбой производит гнетущее впечатление: он резко выделяется на фоне обросшего бородой ржавчины корпуса. А в это время «МИР-2» осматривает и снимает на кинопленку главную и верхнюю палубы. Вот одна из пассажирских кают первого класса. Черные зияющие отверстия иллюминаторов, покрытые сосульками ржавчины переборки, пустота внутри — вот все, что удалось увидеть членам экипажа аппарата «МИР-2». Невдалеке, на палубе, виднеется бронзовый остов палубной скамейки. Мягкие ткани и диванная отделка, когда-то придававшие ей комфорт, исчезли, сам же каркас ничуть не пострадал: ведь это — бронзовое литье. Казалось бы, только недавно мы вышли на «Титаник», как будто и не так много увидели, хотя на дне провели около двенадцати часов. Энергии аккумуляторных батарей хватило бы еще на два-три часа работы, однако усталость берет свое. К тому же у нас впереди еще много погружений — нужно что-то оставить и назавтра... И снова под воду. 7 июля 1991 года оба аппарата погружаются с тем, чтобы обследовать кормовую часть судна, поля обломков и различных предметов вокруг нее. Корма, лежащая, как мы уже знаем, в 600 метрах от носа, подверглась гораздо большим разрушениям. Она не создает впечатления цельной части судна: рваные куски палубного покрытии свисающие почти до донного осадка секции борта, нагромождение железа повсюду — все создает впечатление хаоса, заброшенной свалки. Такие большие разрушения, по-видимому, связаны с тем, что когда судно еще на поверхности разломилось на две половины, задняя его часть по мере заполнения шла под воду кормой вверх, подобно поплавку. При этом внутри корпуса, очевидно, создавались воздушные полости, которые под давлением воды лопались, разрывая обшивку и палубное покрытие лайнера. Управлять аппаратом в таких условиях нелегко: можно зацепиться за торчащие отовсюду обломки, так что мне, как командиру, приходится смотреть в оба и быть все время в напряжении... После того как мы обследовали и отсняли кормовую часть «Титаника», аппараты разошлись в поисках обломков судна и различных вещей, принадлежавших пассажирам, рассеянных по дну. Вот мы на «МИРе-1» выходим к гигантскому паровому котлу, лежащему на осадке, и садимся на его верхнюю крышку. Во втором погружении меня сопровождают бортинженер Анатолий Сусляев и кинорежиссер Эл Гиддингс. Среди кусков ржавого металла на крышке котла я различаю блестящий желтый предмет. — Золото, — говорю. — Не может быть! — восклицает Эл Гиддингс. — Откуда ему здесь взяться? Плавное движение манипулятора — блестящий подсвечник в гидравлической руке. Даже не верится, что он пролежал на дне столько времени — сверкает как новенький ни единой зазубринки. Покрутив золотой подсвечник с помощью манипулятора, я водружаю его на прежнее место. Эту сцену Эл Гиддингс, снимавший видеофильм для американского телевидения, прокомментировал так: — Браво! Это увидят не менее 30 миллионов американцев. Они по достоинству оценят благородство русских. Перед уходом в рейс организаторы экспедиции подписали соглашение о том, чтобы ничего ценного со дна не поднимать — все должно оставаться так, как было. И эту договоренность мы выполняли неукоснительно. За семнадцать погружений мы подняли лишь 6 ржавых железных предметов, чтобы исследовать динамику коррозионных процессов в металле, подвергшемся длительному воздействию морской воды и высокого давления... Мы идем дальше. На поверхности дна попадаются целые развалы бутылок с коньяком и шампанским. Пробки продавлены до уровня содержащейся внутри бутылок жидкости, которая, по-видимому, ничуть не попортилась. А вот и чемоданы с личными вещами. С помощью манипулятора поднимаем ближайший, дергаем замки — они закрыты, и кладем чемодан на место. По ходу дела мы обнаружили, осмотрели и отсняли на видео- и кинопленку кухонную утварь, серебряные тарелки, чашки, обувь и многие другие предметы — все они, очевидно, оказались за бортом, когда лайнер, расколовшись, начал уходить под воду, и потом — по мере его погружения на глубину. Вблизи обеих частей судна, особенно возле кормовой, разбросано множество обломков — кусков бортовой и палубной обшивки, переборок; они образуют огромные завалы — и создается впечатление, что это и есть корма судна. Одну из таких громадин мы поначалу действительно приняли за корму, хотя при ближайшем рассмотрении это оказался довольно крупный кусок, отколовшийся, очевидно, от центральной части корпуса судна. Мы сбавляем ход, садимся на дно. Перед иллюминаторами — телеграф — очевидно, тот самый, ручку которого тогда, в апреле 1912 года, в отчаянии рвал на себя вахтенный штурман «Титаника» Мердок, пытаясь остановить судно, чтобы избежать столкновения со зловещим айсбергом. И вот телеграф перед нами — лежит на осадке, развалившись на две части: управляющий механизм и подставка. Итак, целью экспедиции были не только кино- и видеосъемки и визуальное обследование «Титаника». Во время погружений мы выполняли и научную программу: в частности, нам предстояло определить, какое влияние коррозия корпуса судна оказывает на окружающую среду, к примеру, на состав верхнего слоя осадков, а также на донную флору и фауну. Так, например, 9 июля, в процессе одного из погружений предлагалось провести чисто биологические исследования. В тот день оба аппарата снова вышли к кормовой части «Титаника». Плавно садимся на грунт вблизи кормового подзора. Сквозь толщу воды в мощных лучах светильников видны контуры гигантского винта. Командир «МИРа-2», подрабатывая кормовым движителем, буквально «подползает» под подзор и останавливает аппарат в двух метрах от винта — зрелище, не поддающееся описанию, тем более, что операция эта сопряжена со значительной долей риска... В общем, тогда мы работали часов десять на дне, в непосредственной близости от «Титаника». Нам удалось установить, что фауна вокруг лайнера насчитывает 24 вида животных и большинство из них тяготеет к твердому субстрату — различным конструкциям и обломкам судна. По мере удаления от них концентрация животных заметно уменьшается. Еще одно научное погружение состоялось 11 июля, когда в аппарате «МИР-2» погружались сразу два ученых-геолога: Юрий Богданов из Института океанологии РАН и Стив Бласко из Бэдфордского океанографического института (Канада). Во время этого погружения мы исследовали верхний осадочный слой, изучали влияние коррозии корпуса судна на состав осадков на расстоянии. При анализе отобранных во время работы проб осадков мы определили, что частицы ржавчины осаждаются главным образом в непосредственной близости от обломков и лишь немногие разносятся течениями в радиусе нескольких сотен метров... А вот и завершающий день — последнее погружение. Основные работы уже выполнены, осталось уточнить и отснять некоторые детали. И еще одну важную миссию предстояло выполнить в этом заключительном погружении — водрузить на палубу «Титаника» памятные бронзовые доски, на которых написаны названия стран (СССР, США, Канада) и основных организаций, принимавших участие в подготовке и проведении экспедиции. В этот раз вместе со мной на борту «МИРа-1» два наблюдателя: канадец Джозеф Маккиннис и американец Кристофер Николсон. Мы сидим на палубе мостика «Титаника», а напротив нас — «МИР-2», которым командует Евгений Черняев; рядом с ним — канадский кинорежиссер Стивен Лоу и американский оператор Пол Маклер. Аппараты разделяет рулевая колонка. С помощью манипулятора я беру бронзовую доску, обрамленную флагами трех стран и искусственными цветами, и плавно укладываю ее на палубу. Все светильники «МИРа-2» включены, у гигантского киноаппарата колдует, глядя в оптический визир, Стивен Лоу: вся операция снимается на широкую кинопленку в формате «Аймакс». А вот и вторая дощечка, изготовленная из титана нашим механиком-золотые руки Анатолием Сусляевым. На дощечке надпись: «В память о Фрэнке Басби. 1931—1990». Отдана дань заслугам безвременно ушедшего из жизни старого американского подводника, с которым пятнадцать лет назад мы стояли у истоков советско-американского сотрудничества в области глубоководных исследований. Итогом нашей совместной работы наконец стала первая, по-настоящему крупная международная экспедиция. Но, увы, без Фрэнка Басби. Впервые на борту российского судна находилось столько ученых и специалистов из США и Канады — 28 человек. То была третья по счету экспедиция на «Титаник», внесшая немалый вклад в открытие «Легенды века». В ноябре 1992 года в Оттаве с огромным успехом прошла премьера полуторачасового фильма о «Титанике», созданного с нашей помощью фирмой «Аймакс». То же самое ожидало и видеоленту, снятую по заказу CBS Элом Гиддингсом; она получила широчайший отклик в Канаде и Соединенных Штатах. Оба фильма, равно как и результаты наших исследований, пробудили у публики новый интерес к теме «Титаника». Весной 1992 года Эл Гиддингс позвонил мне в Москву и сказал, что «Титаником» всерьез заинтересовался не кто иной, как Джеймс Камерон, и что он думает снять об этой трагедии настоящий художественный фильм, куда, по его замыслу, непременно должны быть вмонтированы натуральные съемки на затонувшем лайнере. Причем снимать под водой он хочет только с аппаратов «МИР», потому как заочно оценил их высокие технические и маневренные возможности. Ранее Джеймс Камерон уже использовал подводные аппараты — во время работы над нашумевшим потом фантастическим триллером «Бездна». Однако, поскольку те аппараты, весьма ограниченных технических возможностей, к тому же были рассчитаны только на малые глубины, подводные киносъемки пришлось проводить в специальном бассейне. Кстати сказать, громкую славу, как сценаристу и режиссеру-новатору, Джеймсу Камерону принесли такие широко известные и у нас в стране фантастические триллеры, как «Терминатор», «Чужие» и «Терминатор 2», основанные на ошеломляющих спецэффектах, которые до него в кино еще никто никогда не применял. И вот знаменитый голливудский кинорежиссер впервые в России. Мы летим с ним из Москвы в Калининград. Джеймс рассказывает о своих совершенно новых творческих замыслах — надоели разные кинофокусы, компьютерная графика, бесконечные ристалища... Словом, все то, чего на экранах более чем с избытком; хочется создать по-настоящему человечный фильм, показать характеры людей, которые тогда плыли на «Титанике». И конечно же, с помощью подводных съемок и специальных эффектов необходимо показать масштабность трагедии, происшедшей с «Титаником», своим величием, красотой и комфортом затмившим умы людей, которые на нем работали и которые по своей квалификации и в силу своей психологии не были готовы к эксплуатации этого гигантского судна, снискавшего себе репутацию непотопляемого. Необходимо, наконец, чтобы люди поняли, что «Титаник» был символом своего времени. — Конечно, непросто воплотить все задуманное в художественном фильме, — продолжал Джеймс Камерон. — Однако имеются соответствующие режиссерские приемы, технические возможности. И, разумеется, большое значение будут иметь натурные глубоководные съемки с ваших подводных аппаратов. Мы попробуем организовать подводную студию на глубине 3800 метров. Я понял эти слова режиссера лишь спустя три года, когда мы начали работать вместе. А после того памятного приезда Джеймса Камерона в Россию последовали два года эпизодических встреч, переговоров, обсуждений. Однажды, в ноябре 1994 года, у меня дома раздался телефонный звонок из Штатов. Звонил Джеймс. Он сказал: — Мы приняли решение. Начинаем съемки... И вот 23 августа 1995 года «Академик Мстислав Келдыш» с двумя аппаратами «МИР» на борту пришел в канадский порт Галифакс. К этому времени были закончены обсуждения специальных технических вопросов по дополнительному оборудованию аппаратов «МИР», изготовлены специальные приспособления для их установки на аппараты, подготовлено два десятка мощных светильников, которые должны были обеспечить масштабность киносъемок на «Титанике». Впервые в мире были изготовлены кинокамера и специальный металлический цилиндр к ней с иллюминатором, рассчитанные на работу под высоким давлением — более 400 атмосфер. Если кинофильм с фирмой «Аймакс» мы снимали из обитаемой сферы, через иллюминатор аппарата «МИР», то Джеймс Камерон решил вести съемку с помощью забортной кинокамеры на подвижном устройстве. И еще одно нововведение: на аппарат «МИР-2» установили малогабаритный телеуправляемый модуль, который должен был проникнуть в корпус «Титаника» и отснять внутренние помещения судна. В течение недели все необходимое оборудование было размещено на аппаратах «МИР», и 1 сентября «Академик Мстислав Келдыш» вышел из Галифакса. И через неделю, после проведения серии пробных погружений и съемок, ранним утром пришел в район местонахождения «Титаника». Сразу начали работать. По условиям Джеймса Камерона, все погружения на «Титаник» должны были совершать одни и те же экипажи. Я командовал «МИРом-1»; со мной под воду предстояло отправиться Андрею Андрееву, бортинженеру, и Джеймсу Камерону, режиссеру и оператору подводных съемок. Экипаж «МИРа-2» состоял из Евгения Черняева, командира, Эла Гиддингса, режиссера, и Джеффа Ледды, оператора телеуправляемого модуля. Перед каждым погружением обоим экипажам надлежало собираться вместе для отработки подводных операций на модели носовой части «Титаника», которую американцы привезли с собой. А затем — спуск под воду. Сначала погружается «МИР-1», через час — «МИР-2». Аппараты встречаются уже на дне в условленном месте — на «Титанике» или около него. Позже в процессе съемок у нас появилось и традиционное место подводного рандеву — вблизи носа «Титаника». Потом начинается работа в подводной киностудии. Командует в микрофон только Джеймс Камерон. Проигрываются различные сцены. Один аппарат зависает в заранее определенном месте, освещая отдельную часть «Титаника», в это время подходит второй аппарат и снимает освещенное место. Или же, при необходимости, аппараты меняются ролями: «МИР-1» идет параллельно со своим собратом и делает съемки, одновременно осуществляя подсветку. Если режиссеру что-то не понравилось, сюжет переигрывался. Порой нам случалось дублировать одну и ту же операцию по три-четыре раза. Понятно стремление Джеймса Камерона приблизить съемочную обстановку под водой к наземной киностудии, применяя те же приемы дублирования и корректировки следующего дубля. Однако на такой глубине, да еще при сильных течениях, выполнить требования режиссера не так-то просто. Несмотря на высокое мастерство и профессионализм пилотов аппаратов «МИР», это занимало много времени. Когда мы обсуждали задачи, которые нам предстояло выполнить во время восьми погружений на двух аппаратах, речь шла о съемке всего лишь восьми подводных сюжетах. Однако в процессе работы запросы Джеймса Камерона росли и число подводных сюжетов, отснятых нами, в результате перевалило за тридцать. А если все это умножить в среднем на три дубля, то выходит, что, в общей сложности, мы отработали около ста подводных сцен. Всего же за 19 дней мы совершили 24 погружения — по 12 на каждом из аппаратов «МИР». Причем на глубине мы находились по 15-20 часов. После очередного спуска приходилось перезаряжать аккумуляторы в обоих аппаратах — на это обычно уходило десять-двенадцать часов, — после чего они снова были готовы к работе. Члены экипажей успевали лишь немного поспать — и опять под воду. После серии из двух-трех погружений с берега, расположенного в 300 милях от района работ, приходило небольшое судно, оно забирало отснятый киноматериал и отвозило его для проявки. А спустя два-три дня к нам прилетал самолет и сбрасывал на воду контейнер с дубликатом проявленной кинопленки. В конференц-зале нашего судна был оборудован небольшой кинозал, где мы просматривали отснятое. Во время просмотров возникали споры, рождались новые идеи... Смотрим однажды пленку, отснятую несколько дней назад. «МИР-2» садится на самый верх надстройки «Титаника», на краешек свободного пространства, где когда-то была центральная лестница, соединявшая все палубы судна. «МИР-1» тогда висел над этим проемом и, борясь с течением, вел киносъемку. Вот «МИР-2» выпускает дистанционный модуль, оборудованный телекамерой и автономными светильниками. Модуль, управляемый по кабелю, погружается в проем и уходит внутрь «Титаника». На экране видно, как вращается лебедка, на которую намотан привод от модуля. «МИР-1» смещается чуть в сторону и тоже зависает над проемом, направив кинокамеру вниз. Мы снова видим модуль: через мгновение он исчезает под одной из палуб. И тут же слышим комментарий Джеймса Камерона: — Модуль осматривает палубу «С», третью сверху... Вслед за тем изображение на киноленте сменяется на экране видеозаписью, сделанной с помощью модуля внутри «Титаника». Поистине фантастическое зрелище. Мы видим колонну из красного дерева, сохранившую свой первозданный вид. На одной из переборок — круглое пятно... — Здесь должны быть часы, — говорит Камерон, разглядывая одну из старых фотографий интерьера «Титаника». — По-видимому, они там есть, но их не видно под слоем ржавчины и обрастаний. — И тут же сетует: — Жаль, что модуль не оборудован манипулятором, он мог бы соскрести ржавчину. Модуль опять появляется в проеме лестничной клетки и опускается еще ниже — на палубу «Е». И вновь идет видеозапись. На экране возникает огромная хрустальная люстра: висит на своем месте как новенькая. Как будто и не было никакой трагедии... Более двух часов длится видеозапись. Много необычных предметов появляется на экране — большинство из них идентифицируются по старым фотографиям внутреннего убранства «Титаника», тщательно подобранным Джеймсом Камероном... Экспедиция закончена. Судно возвращается в Галифакс, Джеймс Камерон сразу улетает в Штаты. Поблагодарив за великолепную работу, говорит, что родилось много новых замыслов, хотелось бы кое-что доснять и переделать из того, что уже отснято. Так уж устроена творческая личность, но ведь где-то надо остановиться! Тем более, что выход фильма на экраны запланирован на середину будущего года. Что ж, поживем — увидим. Источник: , автор: Анатолий Сагалевич, доктор технических наук, фото: Юрий Володин. 1996 год
|
