Авианосный Файл. Введение.

Таким образом, даже относительно поверхностный экскурс в историю Проекта 60 даёт несколько совершенно уникальных интроспектив и позволяет делать ряд оень важных заключений. Уже после ухода Зумвальта с поста ГК,  реформы (описываемые самими американцами не иначе как всеобъемлющие) ВМФ США, инициированные Зумвальтом действительно тотально изменили качественную картину в доктринном развитии ВМФ США. Подвижки эти были массивнейшими. Самая главная из них, точнее две, были следующими:[spoiler]

1. Впервые классические АВАВ перестали быть вне пределов критики. Статус “священной коровы” был с них снят самым решительным образом, позволив иницировать всё более и более возрастающую дискуссию внутри самого ВМФ США и за его пределами о роли современных АУГ в конфликте на море. Об этом дополнительно позже—но сия воистину тектоническая подвижка была заслугой Зумвальта.
2. Полностью подтвердилась идея Зумвальта,  кто в свою очередь перенял её у Горшкова, что сосредоточение ВСЕЙ ударной мощи флота на одной платформе, в условиях современной войны и революционном развитии технологии было не просто непозволительным, оно было опасным.

Оба этих фундаментальных факта требуют отдельного пояснения. Оно начнётся с самого главного—важнейшего вклада ВМФ СССР в новейшую историю как флотов так и военного дела в целом—введение в состав, отработка и совершенствование  Крылатой Ракеты как основного ударного оружия флота. Именно Зумвальт писал в период своего главкомства:”Закрытие ВМФ США в 1950-е многобещающей программы Регулус—было единственным и самым ужасным решением, которое принял Флот за всё время моей службы в нём”. (с) Результатом этого стало то, что в 1977 году был открыт JCMPO (Joint Cruise Missile Project Office), возглавляемый на тот момент его первым Директором, Контр-Адмиралом Уолтером Локком, кто был, в свою очередь шефом программы Томагавк, ещё при Зумвальте в 1974 году. Позже он будет заменён на Адмирала Стивена Хостеттлера, кто, в свою очередь, был Директором Надводных Боевых Систем Флота. (Tomahawk, Miles Libby, Proceedings Naval Review 1984, стр 152-153). Стоит наверное также отметить, что изначально Томагавк создавался прежде всего как Противокорабельная Крылатая Ракета, способная значительно расширить (в 4 раза) тактические возможности Гарпуна, с его 60-мильным радиусом, до 240. Проблема, которая всплыла, нам знакома всем очень хорошо—проблема Целеуказания и Наведения. Дистанция пуска в 200 и выше миль накладывала на ВМФ США совершенно незнакомые ему ограничения. Важнейшим из них был вопрос распознавания далеко отстоящей цели (свой-чужой), что привело-таки к рассмотрению возможности следования советской тактике ближнего преследования (shadowing) кораблями-маркерами с целью визуального распознавания групп кораблей или судов противника, с целью избежания ошибочного залпа по своим. (ibid. стр. 153). Как бы то ни было—сия проблема во многом была разрешена в обоих лагерях с использованием ряда новых технологий, чьё описание здесь не является ключевым. Важно другое—безоговорочное принятие ВМФ США в 70-х советской надводной боевой технологической доктрины—Противокорабельной Крылатой Ракеты как основного ударного оружия флота. Любители АВАВ могут здесь возразить—а мол какже палубная авиация. Ну чтож давайте посмотрим ЧЕМ реально воюет и собирается воевать американская палубная и морская авиация.

Упоминать факт того, что ПКР Гарпун стала стандартным противокорабельным средством Р-3 Орионов или палубных А-6Е ещё в конце 70-х, начале 80-х тут даже и не стоит—итак понятно. Вот что интересно—так это то, с какой энергией и огромной инвестицией ВМФ США разрабатывает всё более и более изощрённые Противокорабельные Крылатые Ракеты и вообще Крылатые Ракеты для своей палубной авиации, начиная с JSOW (Joint Stand Off Weapon) AGM-154, которое состоит на вооружении с 1990-х и задача этой Воздух-Земля ракетки в принципе вообще заменить ВЕСЬ ударный арсенал палубников. JSOW—естественно, крылатая ракета. Но здесь можно возразить—мол это не ПКР—естественно, но крылатая ракета, тем не менее. Ладно, как объяснить закупку и постановку на палубные СиХоки (вертолёт)….Норвежской чисто противокорабельной ракеты Пингвин. В 2003 году авианосники хотели снять Пингвин с вооружения—Конгресс не дал. Очевидный факт того, что сама палубная авиация в своей противокорабельной роли со временем всё больше и больше начала рассчитывать на ПКР говорит о многом. В принципе, на сегодня такого понятия как свободнопадающая бомба в войне на поверхности океана просто не существует. Всё оружие, используемое в этой войне толи полностью, толи частично относится к классу PGM (Precision Guided Munitions), а точнее сказать Высокоточное Управляемое Оружие.

Отдавая должное мрачному техническому гению Немцев во ВМВ и изобретению ими Ruhrstahl SD 1400 'Fritz X' так называемой планирующей бомбы, потопившей линкор Рома, реальными пионерами в области Крылатых Ракет были советские инженеры. Только с “прибытием” на мировую военно-морскую сцену советских ПКР П-15, сперва в Арабо-Израильском конфликте, когда был потоплен Эйлат, а потом уже и в Индийско-Пакистанском, мир обратил (причём очень пристальное) внимание на принципиально новую систему оружия. А ведь она находилась в разработке аж с 1940-х. Но в те годы, в силу своего несовершенства, ПКР по сути не могла реально угрожать любимому детищу законодателя мод в военно-морской области—Авианосному Соединению ВМФ США. Для этого ПКР было необходимо по-любому стартовать внутри зоны ПВО АУГ, что повышало вероятность обнаружения и уничтожения носителя ПКР до того момента как он мог произвести пуск. Да и после пуска, системы тех ПКР требовали постоянного наведения (управления) ракет лучом РЛС с подсветкой цели. Только с усовершенствованием ПКР и приобретением ими ряда ключевых черт стало возможным говорить о том, что АУГ как система оружия начинает проигрывать другой системе оружия. Это произошло когда ПКР приобрела следующие черты:

1. Реальный подводный старт;
2. Режим “Выстрелил-Забыл”;
3. Возможность залповой стрельбы ПКР;
4. И самое главное—когда дистанции пуска ПКР стали сравнимы с тактическим радиусами палубной авиации АВ--загоризонтно.

Каждый из вышеперечисленных факторов по отдельности уже представляет из себя сложнейшую проблему для обороняющегося, все вместе—они меняют парадигму войны на море. На сегодняшний день к уже перечисленным чертам ПКР добавляются другие решающие факторы, среди которых: сверхзвуковые скорости, сверхманёвренность на терминальных участках, малозаметность, собственные системы РЭБ, элементы искусственного интеллекта а значит и способность перераспределения целеуказания в залпе или принятие одиночного автономного решения по цели  и это только часть качеств, которыми сегодня наделяются ПКР как система оружия. ВМФ США в этом вопросе пока отстаёт, не в силах на этом этапе преодолеть тактически существенный сверхзвуковой барьер для своих противокорабельных Гарпуна и Томагавка. Хотя стоит предполагать и то, что и США в ближайшем времени развернут новую технологию ПКР, которая по идее должна революционизировать  всю надводную войну и заявление было уже сделано, с последующим немедленным контр-заявлением России, о начале работ по гиперзвуковым ПКР с дистанциями пусков в 1000 и выше километров—т.е. за ПЕРЕДЕЛАМИ кромки ПВО и ПЛО современных АУГов, равно как и возможностей подавляющего большинства комплексов ПВО морского базирования. И опять-таки, в данном случае мы говорим ТОЛЬКО о противокорабельном аспекте проблемы. В реальности подобных аспектов куда как больше, включая и конечно вопрос ПРОЭКЦИИ (или в Горшковском определении Флот против Берега) СИЛЫ, который сейчас опять-таки решается в любом случае в рамках…..крылатых ракет. Как уже было упомянуто  JSOW AGM-154 должна со временем заменить весь комплекс ракет и лазерных бомб, использовавшихся до этого F/A-18 с авианосцев.(The Naval Institute Guide To The Ships And Aircraft Of US Fleet, 18 Издание, 2005, стр.516)  Другие крылатые ракеты также в разработке и на подходе.  Например JASSM AGM 158, которая также предназначена и для ношения палубниками. Более того, ВМФ США вплотную работает над унификацией крылатых ракет, способных  в рамках одного планера работать по множественным целям как на воде так и на земле.

Отрицать факт того, что мы сегодня существуем в PGM—парадигме, которая возглавляется крылатыми ракетами просто невозможно—это факт жизни. Более того, мы пока только в начальной стадии всей эволюции КР. Возможности этой системы оружия ещё не использованы и на четверть. Т.е. КР—это “восходящая” система оружия. Причём, на море, каждое использование ПКР, будь это П-15, или Экзосет, или недавно С-802 против Ханита всегда вызывает колоссальный шок в военно-морских кругах всего мира (кроме России—этот эффект в России всегда ожидаем) и лихорадочное переписывание и пересмотр и доктрин и технологических програм.  В таком случае, учитывая всё вышесказанное, легитимность исследования антагонизма “Классический АВ и Палубная Авиация” против “Крылатой Ракеты” ни у кого не должна вызывать сомнения, при добавлении же в общую картину этого антагонизма Подводной Лодки как носителя ПКР, исследование становится не просто легитимным—оно становится неизбежным. И начинаться но должно с рассмотрения некоторых цифр.

Мы уже знаем приблизительную стоимость АУГа—это 20 миллиардов долларов, десять из которых это стоимость собственно АВ с его авиакрылом. Очевидная эрозия наступательного потенциала АВ совершенно очевидна—система стоимостью в 10 миллиардов требует для себя защиты в БОЛЕЕ чем 10 миллиардов. Противоречия здесь нет—защита складывается из 10 миллиардов эскорта плюс бОльшая часть собственно авиакрыла. Обратимся к таблице соотношений авиакрыла на крупнейших CVN американского флота—АВ класса Нимитц на середину-конец 90-х.

Тype      F-14        F/A-18    A-6E     EA-6B   S-3A/B      E-2C         SH-3/6

Number   20           20           16          4           6                4               8

Mission   Fighter    Attack     Attack    EW        ASW         AWACS   Copter

Итак, из 78 летательных аппаратов, несомых Нимитцами, только 36 (или 46%) палубников собственно вовлечены в ударные операции. Остальное по сути опять-таки защита самого АВ на его собственной палубе. Начиная от ДРЛО и вплоть до ПЛО и РЭБ. А вот теперь самые интересные цифры. В период Бури в Пустыне палубная авиация ВМФ (АВАВ) совершила порядка одной трети самолёто-вылетов, совершённых ВВС там же, а доставила едва четверть всей ракетно-бомбовой нагрузки от нагрузки, доставленной ВВС. Можно возразить (не без резона) что ВВС по определениею и больше и им легче оперировать с наземных баз—аргумент, безусловно, важный и легитимный. Но вот тогда, что делать с таким фактом что ракетно-бомбовая производительность палубников в Буре в Пустыне была….приблизительно равна тому же но уже у Морпеха, который, как известно, имеет в своём составе как F/A-18 так и конечно же AV-8B Harriers (включая их различные апгрейды до плюс и двух плюсов). Морпехи оперируют свои Хорнеты с наземных баз, в то время как Харриеры работают как с наземных баз, так и с (в основном) десантных кораблей (LHA/LHD) ВМФ США где они обычно сведены в эскадрильи по 6, хотя LHD класса WASP элементарно брали на борт и работали с 20-ю Харриерами. Но вопрос тут даже не в этом—вопрос в том, что в Буре в Пустыне,  равно как ещё и намного раньше, первые версии, в Англо-Аргентинском Конфликте 1982 Харриеры показали себя с исключительно положительной стороны  и как истребители и как штурмовики. Но на данном этапе—это всего-лишь небольшая девиация  с целью показа относительности понятия воздушная мощь на море. Равно как и показать, что вообщем то стоимость развёртывания 6-ти Авианосных Ударных Групп в период Бури в Пустыне во многие разы превзошла тот ущерб, который был нанесён их палубной авиацией—а проще говоря, вышел размах на рубль—удар на копейку, или весь пар в свисток. Для любителей АВАВ, увы, это плохие новости, потому что таковой стала вся суть АУГ за последние лет 25. В реальности же необходимо делать и поправку на тот факт, что что Буря в Пустыне и тем более так называемая Иракская Свобода (Шок и Трепет) проводились против отсталой экономически страны, ВВС которой практически была небоеспособна, равно как и её ПВО, информацией по которой США были обеспечены как французами так и СССР—странами, создававшими ПВО Ирака образца 1991 года.  

Но даже, но даже собирая все соображения в единое целое ВНЕ рамок сравнения боевых технологий “ПКР+ПЛ” против  “Классический АВ и Палубная Авиация”  или  конкретных уязвимостей классических АУГ (до этого мы ещё дойдём), не мешало бы спросить самих американских военных моряков о том, что реально движет сегодня взглядами на АВАВ. А движет вот что.

Последний CVN-77 George H.W. Bush класса Нимитц должен стать полностью боеготовым к 2008 году и……ни одного больше авианосца пока в планах нет. Более того, начиная с Кеннеди по-тихоньку старики будут выводиться из состава флота с некоей гипотетической возможностью того, что CVN-78 должен быть инициирован в 2008 финансовом году, в то время как CVN Джордж Буш преподносится ВМФ как “переходный” тип АВ. Переходный к чему??? А вот к чему. Ещё в середине 90-х ВМФ инициировал исследование по CVX—авианосцу будущего. Обычная эволюция скажете вы?? Ничего подобного. В реальности—продолжение старой драки внутри самого ВМФ США по-поводу будущего авианосцев, но в этот раз—в десятки раз мощнее и становящейся все более и более публичной, с медийной войной обеих сторон по формированию общественного мнения и всё больше и больше становящейся контрастной разделительной линией между наследниками Риковерского “Ядерного Монастыря”, с классическими авианосниками заодно, и “реалистами”. Именно реалисты угробили на корню сумасшедшую концепцию кораблей класса Арсенал—бешенно дорогой отрыжки Холодной Войны, доведённой до абсурда. И, в то же время , что не может не вызывать удивления это то, что обе, всё больше становящиеся непримиримыми стороны, объеденены общей идеей, которую можно сформулировать так—Так Больше Жить Нельзя. И выведение из строя CV(A) Джон Ф. Кеннеди 23 марта сего года из состава ВМФ получило огромный общественный резонанс в медиа под вполне открытым лозунгом, который бросал авианосников в пот—США больше не может позволить себе такую роскошь. Стоит заметить, что Кеннеди планироваллся для списания аж в 2018 году. Обе стороны соглашаются—нести финансовое бремя классических АУГов США больше не в состоянии. Сий консенсус а равно как и всё более нарастающая дискуссия о будущем авианосного флота в США должны стать серьёзным предупреждением, равно как и предметом пристальнейшего внимания тех в России, кто сегодня, вкусив немного виртуальных долларов от продажи нефти, пытается без всякого на то серьёзного обоснования провести идею американских авианосных аналогов уже в Военно-Морской Флот России, которому по-прежнему требуется капитальный ремонт и модернизация с самой верхушки до самого низа—предприятие, которое требует чёткого, жесточайшего расределения приоритетов.

Исследования по программе CVX были инициированны в 1995 году по инициативе командования ВМФ через два важнейших департамента ВМФ США: Center for Naval Analyses  и NAVSEA (Naval Sea Systems Command)—по сути ЦНИИ ВМФ США. (ibid. стр. 109)  Несколько фундаментальных принципов были заложены в основу. Первейший из них—СНИЖЕНИЕ СТОИМОСТИ строительства и операций АВАВ. Шокирующие признания авианосного лобби стали доступны в открытую  в 1997 в статье Контр-Адмирала Риттенура—Шефа отдела Авианосной и Воздушной Готовности Оффиса CNO ВМФ США, равно как и капитана первого ранга О‘Хары—руководителя Авианосных Программ в NAVSEA. Статья называлась “На Пути К Авианосным Силам Завтрашнего Дня” и была опубликована в Naval Aviation News—основном СМИ авианосников. Принципы и подходы к авианосцам, изложенные в статье иначе как шокирующими и нельзя было назвать. Я привожу здесь и английскую и переводную версию этих принципов:

·  Reducing reliance on ship-assisted launch and recovery—Уменьшить зависимость от корабельных средств запуска и приёма (!!!!!!!!) Российские любители катапультно-финишерных АВАВ—где вы??? Ауу—не хотите возразить лучшим американским офицерам-авианосникам???  .
·  Increasing sortie generation capabilities to match the projected fast turnaround capabilities of next-generation aircraft—Увеличить количество (способность генеррировать) самолёто-вылетов для соответствия межполётным срокам авиации следующего поколения.
·  Improving ship survivability against future threats—Улучшить выживаемость корабля против угроз будущего.
·  Improving C 4 I capacity—Улучшение вопросов Связи, Компъютеров, Управления, Командования и Разведки.
·  Alleviating topside design congestion—Улучшение дизайна (конструкции) палубы с целью предотвращения  “забитости” палубы.
·  Achieving a higher degree of commonality with the Navy’s other future ships—Достижение  более высокой степени совместимости с будущими кораблями ВМФ.
·  Reducing manpower requirements—Снижение потребностей в личном составе.

Для людей, кто реально отслеживал и знал историю американской авианосной авиации после ВМВ, не говоря уже о том, для тех кто служил и командовал американскими классическими авианосцами—бумеранг вернулся. То, что многие знали, но боялись говорить, то, что было скрыто до 1991 года под занавесом секретности архивов Холодной Войны и под могучей и манипулятивной дланью Риковера, то, о чём педупреждал Зумвальт—увидело свет. Сначало медленно а потом всё больше и больше, превращаясь в лавину показаний, исследований, признаний с самого высшего командного, инженерного и академического уровня—был вынесен приговор классическому катапультно-финишерному американскому мастодонту, который столько лет являлся символом (в зависимости от стороны конфликта)—либо как мощи и красоты, либо как агрессии и империализма. Правда, увидевшая свет была действительно шокируюшей—король оказался голым и совершенно не приспособленным к современной войне на море. Впервые со времён Зумвальта ВМФ США опять был поставлен перед серьёзнейшим выбором и в отличие от начала 1970-х с её Разрядкой и относительным снижением финансирования, к середине 1990-х Холодная Война была ЗАКОНЧЕНА, то, что когда-то являлось океанским ракетно-ядерным ВМФ СССР, было убрано в свои базы и брошено новым режимом  на произвол судьбы—гнить и ржаветь. Само существование России как государства на тот момент было под сомнением, не говоря уже о таких частностях (хоть и важных) как Флот. Тем более показательно то, что в тот момент, когда Россия вообще не имела никаких кораблей в море, ВМФ США инициировал важнейшую доктринную дискуссию в своей истории в послевоенный период. И отголоски этой дискуссии (идущей и сейчас) объективно имеют колоссальное значение для, так хочется верить, возрождения Российского ВМФ. Но об этом позже…