Что характерно, матушка Россия начиналась там, где заканчивалась асфальтовая дорога и начиналась ухабистая гравийка.
Мы с Мишей решили отмечать праздник совместно – не так накладно. Место проведения торжества – берег реки Урал. Пригласили командира роты Бережного, командиров взводов, зампотеха Гену Ходырева, директора совхоза с агрономом.
- Только никому не купаться, - предупредил гостей Миша, - река опасная, здесь даже Чапаев утонул.
Вода, в августе в Урале ледяная, по трезвому купаться все равно никто бы не полез, зато можно было охладить бутылки с «Московской» и «Столичной». У Миши был юбилей – тридцать лет. За неделю до дня рождения он отправил в Ташкент своего мичмана – узбека по национальности повидаться с родителями. Заодно заказал знаменитый узбекский рис и все специи для
Теперь, довольный поездкой, мичман Рашид Умаров собственноручно готовил плов в огромном котле. Почетный гость – директор совхоза Каскырбай Буриханов, стоял у костра и помогал узбеку советами. У каждого азиата свой фирменный рецепт приготовления плова и Рашид, не вытерпев, отогнал советчика от котла.
Праздник получился замечательный, плов по-узбекски таял во рту. На растянутом на траве брезенте: виноград, помидоры, зелень – рейган, кинза, луковые перья – натюрморт, хоть картину пиши. Подогретые водкой гости, всё-таки полезли в речку охладиться. Экстрим возбуждает нервную систему. Я тоже залез в воду – такой же баран, как и все. Вода обжигала. Тело на глазах покрывалось пупырышками и синело. Долго не поплаваешь, поэтому обошлось, слава богу, без новых Чапаевых. За полночь целые и невредимые вернулись в расположение роты. Можно было отсыпаться – наступила суббота.
- Юра, поехали в Орск, в ресторан, продолжим твой день рождения, - вечером предложил неугомонный зампотех Ходырев, - у меня есть деньги, халяву провернул.
На его языке это означало, что он списал и продал казахам что-то из «ненужных» запчастей. А то и двигатель целиком. Ну, что ж, халява, так халява.
- Поехали, - говорю, - хоть на цивилизацию посмотреть, а то одичаешь тут в овечьих кошарах.
Нагладили свою военно-морскую форму, побрились, надушились. Красавцы!
Орск и Новотроицк близкие соседи. Там где заканчивался асфальт, одна гравийка пошла налево, вторая – направо. Водитель – «партизан» повернул налево и мы попали в Новотроицк.
- Какая разница, Орск или Новотроицк, надо искать приличный кабак, Гена Ходырев вертел головой из кабины грузовика и, наконец, приказал водителю: «Стоять и ждать здесь!».
Зашли с зампотехом в совершенно безлюдный ресторан. Ну, ни одного посетителя! И вообще никого, кроме старого охранника.
- Чево надо? – грозно спросил страж.
- Пожрать и выпить! – в тон деду ответил Ходырев, - а где народ, в смысле бабы?
Гена надеялся на встречу с прекрасной половиной человечества и всю дорогу, пока мы ехали, грезил о ней.
- Тут и мужиков не бывает, не то что баб, - охранник подозрительно смотрел на нас, - а вы откуда такие здесь взялись?
- От верблюда! Не видишь, дедушка, флот к вам пожаловал, – Гена разозлился, - зови а пока мы сядем с другом за этот стол, у него день рождения.
Мы сидели в пустом зале. Официантка долго не шла, может быть, очумела от нашего прихода и потеряла сознание. Гена от злости выдернул из вазочки бумажный цветок и стал его жевать.
Наконец, явилась накрахмаленная блондинка неопределенного возраста и вручила нам меню. Гена потыкал пальцем по закускам: «Это, это, это и литр водки!»
- Этого нет, этого тоже, а вот это несвежее! – засмущалась официантка. Она давно не видела посетителей в своем протухшем заведении, да еще при таком параде.
- Неси, солнышко, что еще не завонялось! – приказал ей Ходырев, - только, умоляю, побыстрей.
В общем поужинали мы тем, что «еще не завонялось» и литром «Московской». Зал пустовал весь наш праздничный вечер. Из-за ситцевой занавески нас удивленно разглядывал небольшой персонал ресторана – две официантки и толстый шеф-повар в белом колпаке.
Гена всю дорогу назад плевался: «Дошел до ручки народ, в рестораны не ходит, самогонку жрёт с девушками по домам».
То, что он не увидел девушек, особенно бесило зампотеха. Тем более денег с нас взяли немного, и у Гены оставалось еще рублей пятьдесят «на девушек».
Полгода на целине – довольно большой срок. Начало ноября мы встретили на юге Казахстана, приехали на уборку сахарной свеклы в Чуйскую долину. Поначалу хулиганившие партизаны стали смирными, как овечки, работали не покладая рук. Чем ближе к окончанию целины, тем они были трудолюбивее. Ни пьянок, ни разборок с местными, ни привычного воровства.
Секрет в том, что за провинность я имел право отправить обратно домой любого из них. Дома они лишались зарплаты, которая шла им все это время, очереди на квартиру и других благ от советской власти.
Терять зарплату за полгода не хотелось. Вот опять глупо попался Малыш и, чтобы не отправлять его домой, согласился с милицией подержать его десять суток в КПЗ и поработать на благоустройстве города Чимкента помощником ассенизатора.
По возвращении во Владивосток долго сдавали разбитую технику, составляли акты на списание. Из зарплаты ушлые финансисты удержали деньги за недостающее имущество – фуфайки, инструмент, запчасти. Почти через месяц, к Новому Году вернулись домой в свои семьи. Жены были рады, что мы вообще вернулись. Вот, такая вот была тогда веселая целина.
.jpg)
