Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Комплект для ремонта электрожгутов в полевых условиях

Как отремонтировать
электроцепи в жгуте
прямо в "поле"

Поиск на сайте

Вскормлённые с копья

  • Архив

    «   Февраль 2025   »
    Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
              1 2
    3 4 5 6 7 8 9
    10 11 12 13 14 15 16
    17 18 19 20 21 22 23
    24 25 26 27 28    

ПАМЯТИ ТЕТЁРКИНА ЮРИЯ СЕМЁНОВИЧА - ПИТОНА 14-ГО ВЫПУСКА ЛНВМУ, ПОДВОДНИКА, КАПИТАНА 2 РАНГА


Тетеркин Юрий Семенович
(12.03.1944-21.01.2025)

Нахимовцы 14-го выпуска Ленинградского Нахимовского военно-морского училища с глубоким прискорбием сообщают, что не стало Тетеркина Юрия Семеновича - трагически погиб 21 января 2025 года во время пожара в доме, где он жил.
Боевой офицер Военно-Морского флота. После окончания Нахимовского училища продолжил учебу во ВВМИОЛУ им. Ф.Э.Дзержинского. Учился в классе подводников вместе с Витей Пухановым и Иваном Лесниковым. Далее Северный флот - Западная Лица на ПЛ проекта 627А («К-42»).



Тетеркин Юрий Семенович
во время службы на апл К-42

В 1968 году ПЛ «К-42» совершила переход на Тихоокеанский флот Северным морским путем со всплытием около полярной станции СП-16, недалеко от Северного полюса. За этот переход был награжден медалью «За боевые заслуги».



апл К-42 при всплытии в районе Северного полюса

С 1977 по 1979 год - учеба в Военно-морской Академии на кафедре «Комплексная автоматизация технических средств ВМФ». По окончании был назначен в 14 НИИ ВМФ в г. Пушкине, в котором в течение 11 лет занимался системами обнаружения ПЛ по кильватерному следу. Защитил кандидатскую диссертацию по тематике ядерная гидрофизика.



апл К-42 в море



В 1990 году с должности начальника лаборатории в звании капитана 2 ранга был уволен в запас. Занимался наукой в филиале Московского ЦНИИ «Комета».
С 1992 года круто изменил род своей деятельности — начал заниматься строительным бизнесом. Было построено множество объектов, в том числе церковь, ветряная мельница, сторожевые башни, гончарная и кузнечная мастерские и др. Много домов построено в Новгородской и Ленинградской обл.

Выражаем глубокие соболезнования семье, родным и близким, друзьям и сослуживцам.




Тетёркин Юрий при всплытии в районе Северного полюса


ТЕТЁРКИН НА ПОЛЮСЕ
Стихотворение Голосова Рудольфа Александровича, командующий 1 флпл КСФ, контр-адмирал (впоследствии вице-адмирал, НШ КТОФ)

Смута смутой, а штормы волну поднимали,
Ветер жизни стонал, души нам теребя.
Командирские мостики мы занимали,
Тяжкий груз флотских буден беря на себя.

Пенным следом дороги вились по планете,
Верным жёнам разлука сжимала сердца.
В гарнизонах закрытых росли наши дети,
Месяцами не ведая ласки отца.

Жёны флотские -это отдельная тема,
Тяжкий крест вместе с нами по жизни идти.
Коль любовь с пониманьем -так это поэма,
Если нет - только рифы на трудном пути.

Душных тропиков зыбь, свет полярных сияний,
Рвущий душу трезвон аварийных тревог.
Сотрясался эфир от таких приказаний.
Сам Нептун признавался: «Я б сделать не смог».

Мы могли! Всё могли, хоть не всё понимали.
Верность флоту и Родине в сердце храня.
А коль было не в мочь -в кружки спирт наливали.
Флотским юмором флотскую службу кляня!

Но зато море всё расставляло на место:
Не укроешься в море за чьей-то спиной.
Сразу видно, душой кто из липкого теста,
С кем в беде и в бою -как за крепкой стеной!

Всё сложней корабли, и всё дальше походы.
В них уже флагманами идти довелось.
Всех земных океанов мы вспенили воды
И планете на полюсе смазали ось.







Сидят: в центре Шмелёв А.А. и Заморев В.И (видна нашивка на рукаве контр-адмирала — широкая и узкая).
Стоят в первом ряду, слева направо: Коровянский А.К., Агапов В.Е.,
Малько М.И., —, —-, Бондаренко Б.С.(с усами), Тетёркин Ю.С. (за А.А.Шмелёвым), —, Капуста В.П.,
Последние трое в этом первом стоящем ряду: Горячкин А.В., Спиглазов А.Ф., и Герой Сов Союза Самсонов С.П.
В верхнем ряду слева направо: Рыбинский, Лукьянчиков Л.М., —,—, Марченко А.М.(5-й).
Остальных не помню






А Жизнь уходит... не прощаясь... Уходит, словно в Никуда!.. В небесной дымке растворяясь, роняет капелькой слова.... И мне за нею — не угнаться... А так хотелось бы вернуть!.. И, может, в чём-то разобраться... А что-то — просто зачеркнуть... Остановить бы скорый поезд.... Нажать стоп-кран и развернуть!.. Переписать бы снова повесть.... Возможно, новый выбрать Путь... НО — Жизнь уходит, не прощаясь... Второго шанса... не даёт!.. Лишь улыбнётся... Удаляясь... и счёт за Прошлое пришлёт…

Владимир Высоцкий
Почему все не так? Вроде все как всегда:
То же небо - опять голубое,
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.


Мне теперь не понять, кто же прав был из нас
В наших спорах без сна и покоя.
Мне не стало хватать его только сейчас,
Когда он не вернулся! из боя.

Он молчал невпопад и не в такт подпевал,
Он всегда говорил про другое,
Он мне спать не давал, он с восходом вставал,
А вчера не вернулся из боя.

То, что пусто теперь, - не про то разговор.
Вдруг заметил я - нас было двое.
Для меня будто ветром задуло костер,
Когда он не вернулся из боя.

Нынче вырвалась, будто из плена, весна.
По ошибке окликнул его я:
- Друг, оставь покурить! - А в ответ - тишина:
Он вчера не вернулся из боя.

Наши мертвые нас не оставят в беде,
Наши павшие - как часовые.
Отражается небо в лесу, как в воде,
И деревья стоят голубые.

Нам и места в землянке хватало вполне.
Нам и время текло для обоих.
Всё теперь одному. Только кажется мне.
Это я не вернулся из боя.



Рассказ Юрия Тетеркина «ГАДАМИ ЗАБРОСАЛИ…»
Думаю, что начать следует с первых дней пребывания в Нахимовском училище. Медицинская комиссия пройдена, экзамены сданы, официально объявлено о зачислении в училище. Первое общее построение по ранжиру. Отсчитали первых 25 человек – 1 взвод, следующие 25 – 2 взвод. Мы поступали в 6 класс, с нами в одном потоке поступали ребята годом моложе – в 5 класс, 3 взвод. Позднее в нашу роту набрали еще один класс наших одногодков. Я по росту попал в 1 взвод. Самого высокого – Сергея Таубера, назначили старшиной класса.
Начались дни учебы, постепенно знакомились друг с другом. Состав взвода достаточно разношерстный, выделялась группа ребят из Севастополя. Если мне не изменяет память, их было 6 человек: Саша Хомутов, Володя Карпунин, Гайдученко (память не сохранила имена всех), Воробьев, Женя Заднепрянный, Паша Перегудов. К сожалению, не все из них доучились до выпуска. Первое время часто выясняли отношения с помощью кулаков. «Пойдем стыкнемся» – популярный клич в то время, приглашающий помахать кулаками. Со временем все успокоилось, наладились нормальные товарищеские отношения, взаимовыручка. В этой связи вспоминается один эпизод. Кажется, это случилось на втором году обучения. Мы тогда спали в помещениях по 25-30 человек. В основной массе мы уже освоились и позволяли себе некоторые вольности и шалости, поэтому угомонить нас после отбоя иногда долго не удавалось дежурному воспитателю.
Это случилось в дежурство мичмана Баркова Петра Трофимовича. После отбоя он несколько раз заходил в нашу спальню, пытаясь навести порядок и угомонить некоторых расшалившихся и не желающих засыпать мальчишек. И вот в очередной раз, когда мичман Барков зашел в спальню, кто-то бросил в его сторону свой ботинок. Он взял его и с некоторым злорадством заявил, что завтра утром будет разбор с вытекающими последствиями для бросившего. Он ушел, а мы притихли и стали думать, как выкрутиться из этой ситуации. Последствия для бросившего могли быть серьезными. Надо сказать, история не сохранила имя этого бедолаги. Во всяком случае, мне оно неизвестно. Сообща придумали выход. Чтобы утром не определили бросившего ботинок, мы решили выбросить свои ботинки из спальни. Так и сделали.
Утром подъем, построение на физ.зарядку – строй мальчишек и у каждого на правой ноге отсутствует ботинок, а перед входом в спальню куча обуви да еще и со связанными между собой шнурками. Кончилось все без последствий, но больше такого мы себе не позволяли. С высоты прожитых лет и опыта, анализируя этот эпизод, приходишь к интересному выводу: с одной стороны, произошедшее – нарушение дисциплины и достойно всяческого порицания, а с другой, – это взаимовыручка, готовность поддержать товарища в трудную минуту, рискуя собственным благополучием.

Немного о себе. Последующая служба в ВМФ…
После окончания Нахимовского училища продолжил учебу во ВВМИОЛУ им. Дзержинского на электротехническом факультете. Учился в классе подводников вместе с Витей Пухановым и Иваном Лесниковым. Первоначально нас готовили для службы на ПЛ проекта 705, но через некоторое время от этого отказались. По завершении обучения в 1967 году был направлен на Северный флот в 3 дивизию 1 флотилии подводных лодок в Западную Лицу на ПЛ «К-42» проекта 627А) на должность командира электротехнической группы БЧ-5. В 1968 году в августе ПЛ «К-42» совершила переход на Тихоокеанский флот Северным путем со всплытием около полярной станции СП-16 недалеко от Северного полюса. За этот переход часть экипажа была награждена орденами и медалями, в том числе, и я получил медаль «За боевые заслуги». За время службы на Тихоокеанском флоте с 1968 по 1972 год участвовал в двух Боевых службах (автономках).




апл К-42 на стапеле в Северодвинске
Во время одной из них 13 декабря 1970 года в Филиппинском море произошло серьезное происшествие. На скорости 12 узлов в подводном положении заклинило кормовые горизонтальные рули на погружение со всеми вытекающими последствиями: дифферент на нос 28 градусов, провал на глубину около 400 метров, срабатывание аварийной защиты одной из турбин при реверсе. Я в это время спал, свалился с койки. Выглядываю из каюты, впечатление как будто я в метро на эскалаторе. К счастью, все обошлось, но воспоминания об ощущениях в те минуты запомнились надолго. С тех пор офицеры экипажа каждый год 13 декабря встречаются и отмечают свой второй день рождения.
Надо сказать, что служба на флоте интересная и разнообразная, во всяком случае, так было у меня. Вспоминается один необычный эпизод моей службы, а именно участие в уборке урожая на целине в качестве командира автомобильного взвода в период с августа по октябрь 1969 года. В то время каждый год Тихоокеанский флот посылал эшелоны с автомашинами и водителями для помощи в уборке урожая в Казахстан. Все произошло очень быстро. Экипаж сдал ПЛ резервному экипажу и предвкушал облегченный режим службы без «железа». А меня как молодого и, самое главное – холостяка, определили для роли «целинника». Военно-транспортный самолет АН-12 до Владивостока, где формировались эшелоны с техникой и личным составом. И десять суток в теплушке вместе со своим взводом через всю Сибирь до Северного Казахстана. Условия спартанские: нары в левой и правой частях вагона для матросов и койка для командира взвода. По малой нужде – в открытую дверь на ходу. По большому – на остановках. Но это мелочи. Главное впечатление – громадные просторы, красоты неописуемые. По прибытии на место разместили в одном из совхозов. Вспоминается один забавный случай. Перед началом работ собирается большое совещание. Приглашаются директора совхозов, партийные работники все мастей, в том числе и флотские. Приглашен и я. Солнечное утро. Участники совещания стоят у входа в клуб, ждут начала. Подъезжает грузовая машина, матрос-водитель выбегает и открывает пассажирскую дверь, я выхожу на глазах у присутствующих. Потом мне рассказывали, какое это произвело впечатление на присутствующих. Они же не знали, что у водителя–разгильдяя неисправна дверь и открывается она только снаружи...
В 1972 году был назначен на новый экипаж на должность командира электротехнического дивизиона БЧ-5 РПК СН пр.667А «К–436», строящегося на «Амурском судостроительном заводе». С 1972 по 1973год учеба в Центре подготовки подводников в г. Палдиски. В 1973 году в составе экипажа прибыл в г. Комсомольск-на—Амуре для приемки ПЛ у завода. В 1974 году ПЛ перешла на Камчатку в г. Петропавловск—Камчатский—53 (пос. Рыбачий) и была включена в состав 25 дивизии 2 флотилии. В период с 1974 по 1977г. участвовал в трех Боевых службах (автономках). С 1977 по 1979г. учеба в Военно-морской академии на кафедре «Комплексная автоматизация технических средств ВМФ». По окончании получил назначение в Техническое управление Тихоокеанского флота. Но предпочел службу в 14 НИИ ВМФ в г. Пушкине, о чем в дальнейшем очень сожалел. Пришлось 11 лет заниматься системами обнаружения ПЛ по кильватерному следу. Скоро понял, что это не мое. Ни опыт службы на ПЛ , ни знания, полученные в Академии, не применимы в том, чем пришлось заниматься. Но служба есть служба, пришлось выполнять свои служебные обязанности. Защитил кандидатскую диссертацию по тематике отдела, с экзотической специальностью – ядерная гидрофизика. В 1990г. с должности начальника отдельной лаборатории в звании капитана 2 ранга был уволен в запас.


Капитан 2 ранга Тетёркин Юрий Семёнович


Работа на благо Родины после службы и в бизнесе
Первое время занимался наукой по своей новой специальности, полученной в 14 НИИ ВМФ, в филиале московского ЦНИИ «Комета». С 1992 года круто изменил род своей деятельности – начал заниматься бизнесом в качестве наемного работника – директора агропромышленного предприятия в Новгородской области, основная деятельность которого – заготовка и переработка древесины. В 1998 г организовал свое предприятие там же в Новгородской области, изменив направление деятельности на строительство коттеджей. Первое время изготавливали срубы деревянных домов и реализовывали за границей в Дании и в Норвегии, а также и в России. В дальнейшем по мере приобретения опыта добавилось строительство малоэтажных домов под ключ. В качестве иллюстрации могу назвать строительство объектов в комплексе «Русская деревня», расположенном на Петергофском шоссе между Стрельной и Петергофом. В этом комплексе под моим руководством специалистами моего предприятия построено семь объектов, в том числе церковь, ветряная мельница, сторожевые башни, гончарная и кузнечная мастерские и др. Много домов построено в Новгородской и Ленинградской обл. В 2020 году прекратил свою деятельность в качестве предпринимателя.
Юрий Тетеркин


Фото:

ПОЗДРАВЛЯЕМ МАКСИМОВА ВАЛЕНТИНА ВЛАДИМИРОВИЧА С 90-ЛЕТИЕМ!


Сегодня – 28 сентября 2024 года – выпускнику Тбилисского НВМУ и ВИТКУ ВМФ МАКСИМОВУ ВАЛЕНТИНУ ВЛАДИМИРОВИЧУ исполняется 90 лет!
Нахимовцы Тбилисского НВМУ и Рижского НВМУ 1950-1957 годов выпусков, и друзья по ВИТКУ ВМФ сердечно поздравляют Вас с юбилеем, желаем ВАМ оптимизма, радости общения с близкими и друзьями, веры, надежды, любви и успешности по жизни!
Доброго здоровья на многие лета!
Нахимовцы Тбилисского НВМУ - Фетинин В.В. (все выпуска 1952 г.), А.С., Юдин В.Г., Юрченко В.С., Якушев Л.Н. (все выпуска 1954 г.), Завалишин Ю.Б.,Никифоров Г.И., Онезашвили Г.С., Попков В.П., Порывко О.В. (все выпуска 1955 г.,). Нахимовцы Рижского НВМУ - Коваленко В., Зубченко Г.В. (все выпуска 1956 г.)

Поздравление к юбилею В.В.Максимова
Уважаемый Валентин Владимирович!
Примите мои самые сердечные поздравления с таким знаменательным Днем рождения - 90летием! И хотя Вы встречаете свой юбилей вдали от всех нас тех, кто знает Вас с юности, по службе или, как я, последние лет десять, но в день Вашего юбилея мы всей душой с Вами. Вы смело можете гордиться своей линией жизни, прожитой честно, с достоинством и преданностью к Родине.
А для меня, вдовы нахимовца Карпова Э. Г., Вы пример верности нахимовскому братству ТНВМУ. Своим поистине огромным многолетним трудом по сбору уникального материала для книги об истории Тбилисского нахимовского училища, а затем и ее издания, Вы увековечили память о ТНВМУ, его преподавателях, офицерах-воспитателях и всех выпускниках с их уникальными судьбами.
Я от всей души желаю Вам прежде всего доброго здоровья, бодрости, надежды на лучшие времена впереди и, конечно, Ваше любимое " Будем жить!" Карпова А.И.

К 90-летию Максимова В.В.
Одаренный, умный, целеустремленный, много от природы, наследственности. Знакомясь с автобиографией и из многочисленных бесед с Валентином Владимировичем, можно сказать, что жизнь была полна зигзагов и учила его как преодолевать невзгоды. К 90-м годам он стал не только толковым специалистом в чем-то, но и мудрым человеком. Может дать объяснение моменту жизни человека, но решение должен принимать сам человек. Что-то подтолкнуло его создать «Историю Тбилисского НВМУ». На мой взгляд, это титанический труд. Возможно, большая любовь к альма-матер, преданность своим благородным жизненным целям, установкам. Любит стихи Гамзатова!
После окончания Нахимовского училища мы виделись всего два раза: на Юбилеях 70 и75 лет Тбилисского НВМУ. Мне он стал товарищем. Странно, но я его запомнил игроком на баскетбольной площадке во дворе нашего училища. Он выделялся небольшим ростом среди других игроков, но под щитом находил лазейки, чтобы забросить мяч в корзину. (А там ещё и футболисты суетились).
«Вновь» познакомились на 70-летии, когда я ему представил альбом, выполненный моей женой Валентиной, обо мне. После этого началась переписка по электронной почте. От него я получил много дельных советов, когда делал фильмы по материалам встреч с однокашниками и не только с ними.
Происходил взаимный обмен фотографиями. Позже, для общения, стали использовать Скайп. Валентин Владимирович очень интересный собеседник. Моя Валентина удивляется, о чём можно так долго беседовать. А темы могут быть разными.
У меня вызывает уважение наличие у него здорового самолюбия. Преклонный возраст уменьшает физические возможности личности, а значение моральных, нравственных возрастает.
Вот что я могу сказать на сегодня о Валентине Владимировиче Максимове.
Пусть живёт долго и служит примером другим – как можно жить после 90 лет.
Оселедько А.С., выпускник ТНВМУ 1954 г.

Вспомним публикацию о Валентине Владимировиче из книги о Тбилисском Нахимовском военно-морском училище

Валентин Максимов поступил в Нахимовское училище в сентябре 1945 года в 4-й класс. Успешно прошёл курс обучения и окончил Училище с Золотой медалью.
Мечтой было поступить в Дзержинку на кораблестроительный факультет. Но подвело зрение и – ВВИТКУ ВМФ, электромеханический факультет. После окончания ВВИТКУ ВМФ распределён в кадры Войск ПВО страны.
Валентин Владимирович хранит память о своих предках. В этой укоренённости сила и убеждённость тех, кто не забывает, кто помнит свои корни.
Предоставим  слово самому В.В.Максимову:
«…Это попытка записать, как ныне принято говорить, на «твёрдый носитель» свои воспоминания из далёких питонских времён в виде коротеньких рассказов.
Эти воспоминания относятся к далёким 1945-1952 гг., когда почти беспризорный пацан военного безвременья жил, воспитывался и проходил курс школьного обучения в условиях Тбилисского Нахимовского военно-морского училища.
Совсем не уверен, что это может быть интересно уж очень широкому кругу людей, но своего читателя эта попытка может иметь. Сужу об этом по тому интересу, который просматривается из откликов на уже опубликованные на нахимовском сайте воспоминания моих сотоварищей по нахимовской судьбе.
И ещё. Не раз слышал и от родственников, и от разных собеседников мнение: де, у тебя не было детства, одна «солдафонщина», и т.п.; мы своих детей никогда б не отдали и не доверили…



Я утверждаю: и детство было, и детских впечатлений сохранилось много, и вполне соответствующее детству содержание всей моей личной жизни. Правда, рос-то я вместе с советским народом. И потому всё в моей жизни связано с судьбой Страны: с тяготами самой суровой и кровопролитной войны в истории человечества, с послевоенной разрухой, с заметными для судьбы всей страны политическими моментами и зигзагами…
Имея личный опыт, утверждаю, что кадетское воспитание (обобщаю – и нахимовское, и суворовское!) очень достойный и приемлемый тип воспитания и подготовки, если хотите, членов общества, специальных кадров для общества с рационально ранним осознанием общественного призвания Человека.
Нынешние способы воспитания и обучения строятся на раннем пробуждении стремления заработать, обогатиться, завладеть капиталом…Но, что лучше, что полезнее и правильнее (и для КОГО?) – это уже другое, это вопрос «исследовательский»…

Я же сейчас о другом…
В моей жизни случился период, сильно повлиявший на период обучения во ВВМИУ.
Я не сумел адекватно пережить неудачу в своих планах на учёбу. Я имею в виду учёбу в ВВИТКУ вместо «Дзержинки». Надежды на обещанную помощь от капитана 1 ранга Г.И.Гаврилина не сбылись – он приехал-таки в Ленинград по делам. Но болезнь оборвала его жизнь, его не стало. Вместе – умерли и мои надежды… Это привело меня в растерянность, я никак не мог собраться – отпустил «вожжи»…Не уделял должного внимания учёбе, дисциплина упала – я стал «плохим» курсантом. Особенно трудно было на первых курсах. В результате, когда «открылась кампания» по наведению некоего «порядка» в ВУЗах Страны (а от этого не отстали и ВМУЗы!), я и ряд других курсантов попали «под раздачу». Я к тому времени уже был на V-ом курсе…
Шла последняя экзаменационная сессия курса обучения. Дальше – дипломная практика, защита и выпуск: кортик, погоны, диплом инженера и офицерская служба… В училище приехал Начальник ВМУЗ и комиссия…Я стоял с билетом у доски и готовился отвечать по курсу «Светотехника» профессору Новикову, бывшему командиру прожекторной батареи при обороне Порт-Артура в 1905 году, штабс-капитану… В это время рассыльный, войдя в класс, объявил, что меня вызывают к начальнику училища. Там в приёмной и около толпилось не менее полусотни курсантов разных курсов. Поочередно вызвали нас, четверых пятикурсников – примерно, за полчаса всех нас отчислили для службы на Флоте. И… адмирал внезапно уехал. Получилось, что с «остальными – пронесло». Кстати, были там ещё два пятикурсника… Это событие сыграло с ними «шутку» – все однокурсники стали старшинами (полу-чили и фуражки вместо бескозырок) и нормально уехали на преддиплом. А эти два бедолаги так до самого выпуска ходили курсантами, хоть их и допустили к работе над дипломом.
Дальше за нас взялся сын адмирала – капитан-лейтенант. Нас определили для службы в 75-ую минно-торпедную партию Северного Флота в п. Роста, в боцманскую команду… Первые месяцы – январь-апрель 1957 года – было очень трудно и морально, и физически. Нам даже не доверили личного оружия, не определили на должности технарей, а в «боцмана» – матросы на подхвате… Но к маю руководство части опреде-лило, что мы вполне нормальные… Все стали командирами отделений, выполняли уже квалифицированную работу, нам уверенно доверяли вполне нормальную работу. Мне, например, несмотря на то, что я очень много времени из этого периода участвовал в спортивных состязаниях, доверяли сопровождать на специальной барже партии торпед для доставки их в пункты базирования лодок – в Кислой, Йоканьге, Гремихе, ходили и за Кильдин, уж и не помню названий. Мы морально окрепли, пережили боль несправедливости. Но год жизни прошёл где-то стороной.



А 1 декабря 1957 года мы уже сидели на лекция в ВВИТКУ – нас просто отозвали для продолжения учёбы. Как бы из командировки отозвали.
На одной из лекций по партполитработе в первую неделю после возвращения преподаватель по теме занятия говорил что-то об особых качествах Партии и коммунистов… Прозвучала, примерно, такая фраза: «В воспитательной работе изредка бывают и ошибки, перегибы. Но Партия тем и сильна, что находит силы сказать об этом и принять меры к их устранению… Вы все помните нашумевшее дело с отчисленными с 5-го курса. Скоро они будут с вами». – «Так они здесь!» Немая сцена и в растерянности реплика преподавателя: «Вот видите, видите», – смолк…
Повторяю – год жизни мимо, это пустяк».

Немного о семье.
Мой дед был офицером Императорской армии. В семье не сохранилось подробностей о нём, только фото (чудом!) сохранившееся в семейном архиве. Погиб на фронте в 1915 году. Отец добровольно стал краснофлотцем на Каспийской флотилии в 1929 году. Служил на канонерской лодке «Ленин». Стал механиком-мотористом, потом – воентехником.



Став  офицером  Военно-Морского  Флота, папа «обеспечил» семье кочевую жизнь. В последующие годы папу не раз переводили по службе, а мама вместе с нами – детьми – следовала за ним.
Мама была, как тогда принято было говорить, домохозяйкой, хотя никакого дома-то и не было: семья имела «съёмное» жильё! Воспитывала нас, малышню. К сожалению, моя старшая сестра Тамара очень рано ушла из жизни. Всего в семье выросло трое детей.
Вскоре папу перевели на Черноморский флот, в Севастополь. Он стал служить на тральщиках.
Мои первые детские воспоминания относятся к 1936-му году: мы с мамой ожидаем папу со службы на верхней площадке какой-то длинной по моим представлениям лестницы. Из памяти брезжит название «улица Карантинная», но совсем не факт, что так было в действительности. К концу лета 1940-го года папу перевели на Балтику. Мы поселились в  Сестрорецке на Лесной улице. Кажется, папа служил в Кронштадте. Всё это в обрывках памяти: папа уезжает, радость и гостинцы – папа приезжает!
Весной 1941-го мы оказываемся в Таллине. Папа получил повышение, его перевели на новую должность.



22 июня 1941 года застало нас в Таллине. Через 2-3 дня папа уговорил нас уехать. Под бомбами, в буквальном смысле, нам удалось поездом уехать в направлении Ленинграда. Потом было много всяких перипетий.
Папа участвовал в морских боях на Балтике, его тральщик привлекался к сопровождению кораблей и судов в Финском заливе. Папин БТЩ  (почему-то помнится номер «215») дважды подрывался за осень1941-го года на минах. После операции по эвакуации гарнизона с полуострова Ханко, мы получили первую похоронку на папу. Снова должен сказать – только мама знает настоящую цену этому документу военных времён! Я имею в виду не то, что только наша мама знает эту цену, а то, что мы, трое малых детей, никак «не догоняли», почему мама лежит в трансе, в беспрерывных слезах, без движения. Что не мёртвая, знали только потому, что мы видели её открытые глаза, и слёзы, слёзы, слёзы. На третий или четвёртый день мы тоже начали реветь…

Приведу маленькую выдержку из исследования о боевой работе сил Охраны водного района (ОВР) в 1941 году:

Ладинский Ю.В.  «На фарватерах Балтики».
...На тральщике «Т-215" (командир электромеханической боевой части воентехник I ранга В.Г.Максимов) от взрыва мины в трале вышло из строя рулевое управление. Главный старшина Гарегин быстро устранил повреждение, и корабль продолжил поход. Образцы отличной работы показали мичман Орлов, старшие матросы Крылов и Седыгин...
Вскоре подошёл Новый 1942 год. Вечером 31декабря 1941 г. во входную дверь дома гулко забарабанили! Весь дом притих – война, рядом линия фронта! Наконец, кто-то подошёл к двери, залязгали засовы, послышался шум от разборки «баррикады» на входной двери. Ещё две-три минуты, и в нашу дверь постучали… После стольких слёз горя от утраты мужа и отца брызнули слёзы потрясения и радости: на пороге стоял Владимир Георгиевич Максимов – муж и отец! Живёхонький и здоровый! Какие слова тут найти!? Папу подобрали в Финском заливе катерники. За поход на Ханко его наградили орденом Красной звезды и дали 5 суток отпуска!



Первую военную зиму мы переживали со всем Ленинградом – это была первая блокадная зима!
В начале 1942 года 17 февраля по Ладоге нас вывезли из Ленинграда по «Дороге жизни» (я помню тот рейс – мне же был восьмой год!). Перед отъездом каким-то образом мы оказались на папином тральщике. Он стоял вмёрзшим в лёд, кажется, где-то в районе Петропавловки. Позже, когда я курсантом приходил к этому месту, мне казалось, что я вспоминал тот день февраля 1942 года… Нас удивительно вкусно накормили, но особенно – на всю жизнь! – я запомнил вкуснейший холодный вишнёвый компот! Потом наступила ночь, и на корабле начался киносеанс – как раньше говорили, давали «Антон Иванович сердится»… Вы можете себе представить, что я чувствовал, когда потом, в Нахимовском, «крутили» этот фильм – комок давил горло! А потом сеанс прервали – фашистский  налёт – все стояли на палубе и смотрели, как артиллеристы-зенитчики пытались сбить самолёт, зажатый лучами прожекторов…
В кромешной темноте нас повезли в стареньком, битом, видавшем всякое, грузовике. Кузов укрыт фанерным «ящиком». Ящик битком забит людьми – холодно, страшно! Детей не разглядеть – закутаны, ну, не знаю, по самое «некуда». Взрослые – скелеты-вешалки. Тишина в кузове – только слышно, как надсадно завывает мотор машины…
И мы оказались в Баку. Здесь я родился ещё в 1934 году, здесь жили какие-то дальние родственники мамы.
Оказалось, что все месяцы жизни в Ленинграде после бегства из Таллина мы прожили без какой бы то ни было регистрации. И это сказалось сначала на том, что мы путешествовали  (ехали в эвакоэшелоне) с  серьёзными дополнительными трудностями. А позже моим родителям и сестре с братом в различных архивах войны не удалось  найти следов нашей блокадной зимы, и никто из моих близких не воспользовался льготами ленинградских блокадников – уже все они ушли из жизни: папа и мама, сестра и брат. Ну, а я даже не пытался что-либо искать. Стране и так трудно!

В Баку я начал учиться в школе.
К сожалению, не помню, как и когда я узнал о Нахимовском училище. Только вечером 4 сентября 1945 год в поезд садились двое десятилетних мальчишек (точнее, мне ещё не было десяти – я родился 28-го сентября). Вторым был, кажется, Сева Самсонов. Но утверждать этого я не стану.
Так началась моя самостоятельная военная жизнь.

«Мокрая приборка!»

Командиром у нас был мичман Юрий Безуглый. В первые дни никого другого мы не видели и не знали. Во всяком случае, я никого не могу вспомнить. День начинался с подобия зарядки, потом приведение себя и «кубрика» – мы легко усвоили, что так по-флотски называется спальное помещение – в порядок.
Потом занятия. Вот тут появлялись другие люди – это были учителя. Они помогали нам подготовиться и сдать экзамены. После сдачи экзаменов с нами остался наш мичман. Это наш первый военный воспитатель и педагог. Многое стёрлось из памяти. Наверное, мичман Безуглый учил нас основам уставного поведения и уставных взаимоотношений. Он учил нас строю, движению в строю, правильному и опрятному ношению формы. Каким-то ещё воинским премудростям. Конечно, моя воинская жизнь, поведение и другое – всё началось с его науки. Громадное ему спасибо!
Но почему-то (впрочем, понятно, почему!) на всю жизнь запомнилась его любовь к «мокрой приборке».

Вымыть, выскрести, натереть… Каждый знает, где и что следует сделать, чтоб всё блестело и сияло!
«Мокрую приборку» мы «имели» не менее трёх раз на день! Утром после завтрака (до начала занятий), после послеобеденного тихого – «адмиральского» – часа и вечером. Может быть, кто уточнит что-то, укажет, что такая частота и количество «мокрых приборок» преувеличены, но я почему-то убеждён, что всё так и было.
Едва появлялось получасовое «окно» в распорядке, как звучала команда «Аврал! Мокрая приборка!» И начиналась  суета – кто-то  тащил швабры,  кто-то набирал воду  в тазы  («обрезы»),  кто-то  тащил  ветошь – тряпки для мытья  пола.  Вообще-то,  наши коридоры имели паркетные  полы.  Коридоры были  длинными, в несколько десятков метров, но всегда блестели мастикой натёртых полов. При наших «приборках» полы обязательно мыли водой с чем-то, потом скоблили осколками стекла, заранее заготовленного, потом полы подсушивали, а затем намазывали мастикой, после чего уже натирали щётками до блеска!
И так происходило трижды в день, если не случалось каких-либо других работ! Это был один из способов приучить к исполнению требований, причём без разного рода рассуждений и болтовни…



А ещё был трап – парадный – в несколько этажей, который требовалось мыть не абы как, а именно снизу вверх! И если капля падала с верхней ступеньки на нижнюю, а ты не замечал этого, то качество работы признавалось на «неуд», и надо было всё делать заново! Вспоминаю сей-час – и смех, и грех! И даже думаю, что если кто-то из нынешнего поколения прочитает эти строки – подумает: что расхваливает автор? Отчего «восторг»? Это ж издевательство (с нынешних позиций)! Конечно же, не «восторг» это. Но я понял тогда, что трудиться надо – раз, а, во-вторых, опять-таки, трудиться надо, раз требует командир. К тому же, тогда же я понял, что прежде подумай, чем командовать, а если скомандовал, то уж добейся исполнения! Просто тогда набор приёмов понуждения к труду – всякому! – был не так велик. Это теперь мобилы, PSP, компьютеры, и т.д. ...
Позже мы получали за разные провинности «наряды на работу» – одна ёлочка, две ёлочки, три…Это означало, что вышеописанным способом надо было в свободное время, которое нам полагалось по распорядку дня, привести в порядок соответствующее количество «ёлочек» коридорного паркета. При тех же «строгостях» – никак не задеть смежные доски паркета, чтобы не получить «добавки» к оговорённому наряду.
Некто скажет: так детально расписывает «технологию», видно, не раз…Да, приходилось, и не раз, но многому научился – и не только мыть и драить. Что делать? Был очень подвижным, «реактивным» и, как мне казалось, «уж очень умным»…А был просто не очень дисциплинированным мальчишкой… Но – школу прошёл!.. Кто знает меня, не скажет, что потом я стал или забитым, или безынициативным и несамостоятельным офицером…

Во время этих приборок несколько раз происходили случаи, за которые мне, пожалуй, стыдно и сейчас. Но надо сказать, среди нас нашлись и те, кто воспротивился повторению таких случаев.
Был среди нас кандидат на поступление – мальчишка из Харькова. Позже мы подружились, и эти дружеские отношения продолжаются и теперь, будто и не было нескольких десятков лет, когда мы не слышали друг о друге ничего. Мне довелось служить в Армии, в ракетчиках, а он имел отношение к Флоту.
Так вот. Он сильно скучал по дому, семье, маме (потом мы узнали, что его отец, лётчик, погиб на фронте, Герой Советского Союза). И скучал так сильно, что плакал «домой хочу, к маме!». А мичман подговаривал проучить-де его, обдав водой из обреза, которой мыли паркет. К сожалению, несколько раз так и случалось. Но потом мы воспротивились, и эта «забава» больше не повторялась. А мальчишку-таки отправили домой! Но через год он приехал снова, сдал экзамены, был зачислен в училище. Он окончил ТНВМУ, затем I Балтийское ВВМУ подводного плавания. И ныне здравствует. Мы общаемся. Дружим.
Однажды служба таки свела меня с мичманом Безуглым. В 1964 году я получил назначение во Львов, в соединение ПВО Страны, инженером–энергетиком соединения в ЗРВ. Безуглый оказался адъютантом командира соединения. В разных обстоятельствах мы несколько раз вспоминали о той, нахимовской жизни… Он помнил нахимовское время и ту жизнь, и ценил память о ней…



После окончания ВВИТКУ ВМФ в ноябре 1958 г. получил назначение в части Зенитно-ракетных Войск (ЗРВ) ПВО Страны. Служил в Карпатах, на Кавказе, во Львове, на Волыни, летом1967 г.  переведён в кадры ПРО. Служил главным энергетиком, инженером-электромехаником. Активно занимался спортом – стал мастером спорта СССР по баскетболу, кандидатом в мастера по ручному мячу (7х7, но выступал и в 11х11), судья 1-й категории.
Уволен из армейских кадров летом 1980 г. До 2001 года работал в народном хозяйстве на Украине...»





Как и многим тбилисским нахимовцам, Валентину Максимову  свойственно видеть красоту окружающего мира, выражать её художественным образом. Длительное время он занимался чеканкой (медь, алюминий, латунь, серебро) и плетением в технике макраме – спасибо преподавателям военно-морского дела и боцману кабинета ВМФ ст. 1 ст. И.Беляеву –  обучили вязанию узлов и работе с тросами. Со своими  работами Максимов участвовал в различных выставках. На Всесоюзной выставке самодеятельных художников 1977 г. некоторые работы попали в Каталог Выставки.
Фото:

ПОЗДРАВЛЕНИЕ ЕЛЕНЫ ЗАЙДУЛЛИНОЙ ВЫПУСНИКАМ ЛНВМУ С 80-ЛЕТИЕМ ОБРАЗОВАНИЯ УЧИЛИЩА

Дорогие выпускники Ленинградского Нахимовского военно-морского ордена Почёта училища, нынешние нахимовцы, командование, офицеры-воспитатели, преподаватели, рабочие и служащие!

Поздравляю всех вас с 80-летием нашего родного училища!

Представляю вам - дорогие читатели - поздравление Елены Джемаловны Зайдулиной, внучки и дочери двух замечательных подводников-командиров подводных лодок - Измаила Матигуловича и Джемала Измайловича (выпускника ЛНВМУ 1952 года).

Приветствую всех из города-героя Севастополя!
Я нахожусь рядом с памятником адмиралу Нахимову, чьё имя стало символом мужества, отваги, чести, стойкости, верности присяге всего Российского флота.
В этом году Ленинградскому Нахимовскому военно-морскому училищу исполнятся 80 лет!
Хочется пожелать всем, кому оно стало родным - воспитанникам, выпускникам сил для служения нашему великому Отечеству!
И, конечно, вспомнить тех десятилетних мальчишек из первого Военного набора 1944 года, которые служили Родине с детства, а некоторые продолжают эту службу до сих пор.

К сожалению невозможно загрузить видео в живом виде, получилось поместить только ссылку...
https://rutube.ru/video/6a826ad480878e286f536e71424392a0/?r=plwd
Фотографии нахимовцев-выпускников 1948-1952 годов - Военного набора!
Выпуск 1948 года











Фото:

ПАМЯТИ РЕШЕТОВА ВИКТОРА КОНСТАНТИНОВИЧА

Вспоминая нашего товарища
14 августа 2024 года исполнилось бы 85 лет вице-адмиралу Решетову Виктору Константиновичу, командующему 1 флотилии атомных подводных лодок Северного флота. Мы с Виктором Константиновичем познакомились в 1956 году, начав обучение на первом курсе в 1-м Балтийском высшем военно-морском училище, войсковая часть 62651. Мы с гордостью говорили знакомым девушкам: «Смотрите, завидуйте - я гражданин войсковой части шестьдесят два шестьсот пятьдесят один!» Впоследствии училище получило название «Училище подводного плавания имени Ленинского Комсомола». После окончания училища мы изъявили желание служить на Северном флоте. Попали в одно соединение – 22 бригаду СФ с базированием в Сайде-губе, бухта Ягельная. Я на подводную лодку «С-338», он на «С-348» командирами рулевой группы. Подводная лодка «С-348» под командованием капитана 3 ранга Евдокименко Александра Марковича стала огромной ступенью становления молодого офицера Решетова В.К. То, что он стал адмиралом и большим флотским начальником, заслуга командира подводной лодки Евдокименко А.М., ставшего впоследствии контр-адмиралом. (О книге Евдокименко А.М. «Дифферент на корму, или как это было» смотрите в конце этой статьи.)
Через год службы на ПЛ «С-348» лейтенант Решетов В.К. мог самостоятельно запустить дизель и выполнять функции моториста; мог работать на электромоторах в качестве электрика; мог подготовить торпедный аппарат и произвести выстрел торпедой.
Через три года наши пути разошлись. Подводная лодка «С-338» внутренними водными путями ушла на Черное море, а Виктор Константинович продолжить покорять Северный флот. И каждый пошел своим путем.
В 2000-ые годы мы восстановили наши дружеские отношения. Он мне стал самым близким товарищем. Он прочитывал мои морские новеллы и критически оценивал их. Давал отзывы на издаваемые мною книги. Меня поражала глубина его мышления, строгость оценки и четкость выражения своих мыслей. По моей просьбе он написал несколько страниц воспоминаний о своей жизни и службе. Они хранились только у меня. И сегодня, когда Виктора Константиновича нет с нами, его еще молодого забрал в 2021 году короновирус, мне кажется, можно опубликовать его записи.
Виктор Решетов
Содержание
1.Жизнь идет по кругу.
2.Мы дети войны.
3.Первые шаги начальника кафедры Академии Генштаба.
4.Кому мы, мужики, нужны.
5.На лейтенантах Флот держится.

1. Жизнь идет по кругу
Июнь 1960 года. С утра все мы, курсанты выпускного курса училища подводного плавания имени Ленинского Комсомола, дрожим. Сегодня государственный экзамен по тактике Военно-морского флота СССР. Я не отличник, но хорошист. В целом, подготовлен хорошо, но тоже слегка «вибрирую». Экзамен – это лотерея. Повезет - не повезет. Тем более, что вчера, в воскресенье, пролежал весь день на пляже в Петергофе, читая только что купленную увлекательную книгу американского адмирала Локвуда «Топи их всех!» Адмирал с гордостью расхваливал американских подводников в годы Второй мировой войны, которые действовали на Тихом океане против японцев по принципу «Топи их всех». Старшина класса построил нас в две шеренги. «Равняйсь. Смирно!» Мы замерли. Вошел начальник кафедры Герой Советского Союза капитан 1 ранга Лисин Сергей Прокофьевич. Красиво поздравил нас с праздником, ибо выпускной экзамен – это всегда праздник. «Четыре человека остаться, остальным выйти в коридор, и ждать своей очереди». Я в числе первых четырех. Мы разведчики. По нам, хорошистам, мальчишки сориентируются, как примерно лежат билеты на столе, в каком порядке, и каждый попытается вытащить «свой билет», чтобы ответить на «отлично». Я иду четвертым. Мне общество приказало взять билет в правом верхнем углу. Ослушаться нельзя, иначе испорчу всю систему. Беру билет. «Вопросы ясны? - спрашивает кто-то из членов государственной комиссии. – Да, все три вопроса ясны. – Идите, готовьтесь».


Я умею сдавать экзамены. Сказывается большой опыт, ведь наше поколение, начиная с четвертого класса, ежегодно сдавало экзамены для перехода в следующий класс. Изучив вопрос, выжимаю из себя, из всех самых дальних уголков моей памяти, все, что знаю. Сортирую материал. Две трети его изложу экзаменаторам и так их подготовлю, что они зададут мне дополнительные вопросы, ответы на которые у меня заготовлены в оставшейся трети материала. Это целая стратегия и тактика. Когда, казалось бы, ответ исчерпан, у меня «из засады выскакивала конница Чапаева и крушила «белых» шашками на скаку». Преподаватели были поражены глубиной и мощью моих знаний. Я получал очередную «пятерку» и совершенно измочаленный выходил из класса.



Капитан 1 ранга Лисин С.П., и видя, что я уже готов отвечать, подошел ко мне, сел рядом и вполголоса предложил начать беседовать по существу экзаменационных вопросов. «Что вы можете рассказать по тактике ведения разведки подводной лодкой?» Это мой первый вопрос в билете. Нестандартность ситуации подтолкнула меня на отчаянный шаг. Я начал вдохновенно рассказывать ему эпизоды из вчерашней прочитанной книги «Топи их всех!» Американские подводники так увлекались ведением разведки, что подходили почти вплотную к японским базам. Однажды отряд японцев, шедший вдоль берега, увидел перископ. Солдаты даже попытались гранатами атаковать подводную лодку, хорошо, что командир лодки почувствовал опасность и быстро скрылся в пучине моря. Сергей Прокофьевич Лисин был поражен моими знаниями. Он этой книги еще не читал, поэтому я разгоряченный, поощряемый его доброжелательным взглядом, в течение получаса рассказывал ему необычные эпизоды из боевых действий американских подводников на Тихом океане. Начальник кафедры тактики, Герой Советского Союза, как мне показалось, отдохнувший на мне, с улыбкой сказал, что я заслужил отличную оценку, больше ничего спрашивать у меня не будет, и что мой ответ он поставит в пример всем остальным курсантам выпускного курса. Я был счастлив, бой выигран.



Прошло двадцать лет. В 1982 году заканчиваю Академию Генерального Штаба в Москве. На выпускном экзамене по кафедре «Стратегия» председателем приемной комиссии у нас был сын легендарного маршала Шапошникова Б.М. начальник кафедры «Стратегии» генерал-лейтенант авиации Игорь Борисович Шапошников. В классе моряк я один. Генерал видимо, решил, ну что с меня взять, тем более подводника. Вызванные первыми три генерала пыхтят над ответами по вытащенным билетам, чешут затылки, что-то пишут, пытаются нарисовать какие-то стрелы на доске и т.д. А генерал авиации Шапошников И.Б. подзывает меня тихонько к себе, приглашает присесть рядом и так милейше говорит: «Давайте, молодой человек, просто побеседуем по поводу Стратегии. Интересно, что вы запомнили за два года? И пригодится ли она вам на море?» Признаюсь, я в шоке! Удар под дых! Пот прошиб. Вежливо спрашиваю: «С чего начнем разговор?» Он коротко, как говорят генералы: «Сначала». И тут на меня просто снизошло просветление. Я вспомнил поразившую меня книгу М. Тухачевского «Стратегия», которую по курсу программы в Академии не проходили. Я читал его труд полуподпольно и наслаждался. Какая светлая голова, какие яркие мысли. Зря расстреляли, не по делу. Я набрал побольше воздуха и начал сравнивать идеи Тухачевского с современными лекциями, что нам читали в Академии Генштаба. Понимаю, что набрался наглости и даже рискую. Но таковы мы – подводники. Генерал-лейтенант Шапошников И.Б., буквально, рот разинул. Тихонько увел меня в дальний угол класса, чтобы не мешать другим. И пошла беседа!!! 55 минут мы не могли оторваться друг от друга. Ему было интересно, и мне с ним – всё-таки личность, ума палата. Я видел, что общение со мной доставило ему большое удовольствие. Генерал с радостью пожал мне руку и сказал, что билет брать не надо. «Ставлю пять с плюсом!» По окончании экзамена на разборе объявил меня - подводника самым лучшим стратегом в классе. Я пунцовый и взволнованный принимал поздравления. Но особенно были довольны первые три генерала, которые благодаря мне получили дополнительный час на подготовку к ответам. (Они смогли разобраться в своих «памятных записках» и получить отличные оценки). За это и выпили на банкете. Действительно, жизнь идет по кругу!
2. Мы дети войны
Сегодня прочитал в газете статью моего товарища Касатонова В.Ф. «В памяти сердца…» в связи с 70-летием начала блокады города Ленинграда. В ней автор вспоминает о девятистах днях ленинградской блокады, пережитых им в раннем детстве. Моя супруга Валентина тоже блокадница, награждена знаком «Житель блокадного Ленинграда», поэтому к этой теме я не равнодушен, хотя, наверное, нет людей, которые могли бы спокойно воспринимать средневековые ужасы, которые создали просвещенные гунны, дети Шиллера и Гете, ленинградцам. Сами немцы писали, что они «создали вокруг Петербурга стальное кольцо блокады, неприступное и непреодолимое». Автор статьи пишет, что во время бомбежки дети из детского сада, работавшего во время войны в блокадном Ленинграде, спускались в подвал и, чтобы не слышать разрывов бомб и снарядов, пели песни – «Марш артиллеристов», «Катюша», «Прощание Славянки» и даже в конце 1943 года новый «Гимн Советского Союза». Самое поразительное, что и я в детдоме, уже повидавший и познавший, что такое война и бомбежки, под эти же песни шагал по пыльным улицам Саратова и во всю мощь своих легких распевал прекрасные патриотические слова: «Артиллеристы, Сталин дал приказ. Артиллеристы, зовет Отчизна нас. Из сотен тысяч батарей за слезы наших матерей, за нашу Родину, огонь, огонь…» Слова этих песен мы запоминали за 3-4 минуты. И нам не надо было повторять несколько раз. Удивительно, но девчонки в этом плане были шустрее нас. Мы вспоминали, а они уже пели во - всю. А танкист воспитатель дядя Миша баянист (мы его так звали, хотя ему было не более 25 лет) ставил оценки нам так: если пыль из-под наших босых ног была выше забора детдома (где-то, метра полтора), то оценка – «Лихо, молодцы!» Для нас это было ВСЁ! А если и многочисленные прохожие, жители соседних домов, останавливались и поворачивались в нашу сторону, то пыль поднималась из-под наших ног метра на 2 и более. Мы старались, не жалея ног. Мы видели, что тем людям, кто втихаря подсовывал нам в руки хлебушек, конфетки, испеченную картошку (прелесть), нравились наши песни – марши, то нас уговаривать, пройти лучше и тверже не надо было. Мы с ходу это делали. С первого раза. И девчонки, и мальчишки. Девчонки впереди, мы сзади. Почему так, раньше не понимал. Повзрослев, понял и даже уверен, что этим самым молодые пацаны – фронтовики воспитывали у нас по отношению к девочкам особое отношение: уступать и уважать девчонок, выставлять прохожим сначала их на первый план, чтобы им побольше досталось гостинцев. А уж потом мы – крепче и тверже по этой матушке земле. Мы пели марш за маршем, разные тексты и все наизусть. А народ останавливался, инвалиды прикатывали ближе на своих «роликах» к забору. Люди смотрели, молчали. А потом неистово хлопали. Сейчас не могу вспоминать об этом без слез. Какая у нас была Страна, какой был народ! Куда все делось???
3. Первые шаги начальника кафедры Академии Генштаба
Незаметно пролетели годы службы на подводных лодках, больше двух десятков лет «в прочном корпусе». Сначала это были дизельные лодки, а потом научно-техническая революция бросила меня и десятки моих товарищей на атомные подводные корабли. Я любил морскую службу, а служба любила меня. Родина доверила мне командовать флотилией атомных подводных лодок Северного флота. Один из военных корреспондентов однажды сказал: «Товарищ командующий, у вас на флотилии кораблей больше, чем во всем английском флоте». Признаюсь, мне эта фраза понравилась, потому что я очень уважаю и ценю английского адмирала Горацио Нельсона, разбившего флот Наполеона при Трафальгарском сражении 21 октября 1805 года. Для англичан адмирал Нельсон – национальный герой, и мы русские моряки тоже многому научились у этого выдающегося флотоводца. Волею судеб в начале 1990-х годов, в силу известных событий, служить на действующем флоте честному человеку стало невозможно. К руководству Флотом пришли адмиралы, главным качеством которых была верноподданническая преданность новому режиму. Я приложил усилия, и меня перевели на берег, на должность начальника кафедры в Академию Генштаба.
Кафедра «Оперативного искусства Военно-морского флота» в академии Генштаба всегда была на недосягаемом по культуре уровне для армейских офицеров и генералов. И я понимал, что для меня дело чести – не опозорить Флот. Тем более, что по традиции в начале учебного года первые лекции в Академии читают начальники кафедры. У меня были две недели времени в запасе. Опыт службы у меня огромный, оперативное искусство флота знаю прекрасно, поэтому двухчасовую лекцию подготовил без особых усилий и напряжения. Но как ее прочитать? Здесь у меня опыта, конечно, было мало. После некоторых раздумий, и даже, можно сказать, переживаний, я решился на эксперимент. Собрал всю кафедру, всех профессоров, кандидатов, доцентов и даже лаборантов. Все были удивлены. Я не без робости сказал, буквально, несколько слов: «Я вас прошу, не приказываю, а прошу полностью прослушать меня, как я прочитаю свою лекцию, и каждому, повторяю – каждому высказать свои замечания, пожелания и рекомендации». Народ загудел, зашушукался, заулыбался. Я видел, что такое мое обращение сняло у людей напряжение, они раскрепостились, ибо прежде начальник кафедры никогда не собирал весь коллектив вместе. Я встал «во весь рост без бронежилета перед пулеметами своих подчиненных» и два часа читал свою лекцию. Когда я закончил, даже по их лицам понял, что провал полный. Я попросил справа - налево по очереди высказываться, включая и лаборантов. Получил твердый общий КОЛ за все: и за методику чтения, за содержание, и за личное поведение на сцене, и за сухость, и за отсутствие увлекательности, за слабое использование демонстрационного материала и прочее. Говорили и обсуждали открыто, честно, без галстуков и погон более полутора часов. Этот урок для себя я выучил на всю жизнь. Когда все закончилось, мои подчиненные подходили ко мне и пожимали руку. Первый начальник кафедры, говорили, который решился на подобный «трюк» со своей лекцией. Как я благодарен своему коллективу! В дальнейшем, я совершенствовал и шлифовал мастерство выступления перед аудиторией. Изучил книгу Поля Сопера «Основы искусства речи», читал издания академии наук СССР о Цицероне и его методах ораторского искусства. В дальнейшем, мои лекции перед обоими факультетами – нашим командным и иностранным были на достойной высоте. После звонка многие продолжали задавать вопросы, значит, я их заинтересовал, и Флот не подвел! Авторитет кафедры вырос настолько, что даже начальники других кафедр и руководство Академии приходили на мои лекции. А это высшая оценка моей работы.
4. Кому мы, мужики, нужны?
Сижу на диване. Смотрю с восхищением на все еще красивый профиль своей супруги Валентины «Испанская принцесса» - так я ее ласково называю. Сегодня у нас праздник – «Сапфировая свадьба», сорок пять лет совместной жизни. Шампанское закуплено, ее любимое полусухое из крымских подвалов «Нового Света». Фирменный торт она делает сама. В этом деле Валентина профессор! На праздничном столе белая скатерть и хрусталь, немного субтропических фруктов. Какое счастье, когда рядом есть любимая женщина! Я прожил большую жизнь. Командовал сотнями людей. Сменил десяток важных и ответственных должностей. Часто общался «с великими мира сего». И, в конце – концов, сделал для себя очень важный и мудрый вывод: «Какие бы должности мы не занимали, какие высокие звания не имели, нас ценят и любят только в семье. Много красивых женщин в мире, но человеку, особенно, моряку, нужна только одна – нежная, любящая, внимательная. Любимая женщина облагораживает нас, грубых, резких, ожесточившихся на смертельно опасной подводной службе, когда от ошибки одного может погибнуть весь корабль с атомными реакторами, с термоядерными ракетами, с сотнями моряков. Любимая женщина дома возвращает нас к жизни, снимает с нас служебный стресс, снова делает нас людьми. Спасибо тебе, моя испанская принцесса!»


Подводники, истинные ценители женщин, в силу своей необычной профессии. Ни у какой другой военной профессии нет такого преклонения перед женщиной, как у подводников. Никто не пережил столько горя и страданий, как наши жены - великие женщины. Это наши трубецкие и волконские. Они заслужили не только внимание, почет, но и награждение орденом. Несколько лет назад в торжественной обстановке на съезде Международной ассоциации моряков-подводников в Петербурге Валентине вручили орден «Жена подводника». Красивый, цвета морской волны именной знак с изображением подводной лодки. На нем написаны святые для каждого подводника слова: «Ваша любовь и вера сохранила нас». Да, нашим женам можно ставить памятники! Часто теперь с высоты прожитых лет вспоминаю мудрые стихи Николая Доризо: «Любимые женщины вовеки не старятся, и быть их достойными нам выпала честь. Любимые женщины нас любят, как матери, с грехами, с ошибками, такими, как есть!»
И вот сегодня ровно сорок пять лет совместной жизни, сапфировая свадьба. А такое ощущение, что все начиналось вчера!
5. На лейтенантах Флот держится
1. Есть ли судьба у моряка? Да, есть! Я убедился в этом в первый же год своей службы. В первых числах января 1961 года я прибыл в Североморск с огромным чемоданом «мечта оккупанта» с четырьмя деревянными ребрами по бокам. Прибыл с опозданием. В предписании, выданном мне по окончанию училища, стояла дата прибытия в отдел кадров Северного флота 01 января 1961 года. Я по натуре человек дисциплинированный, но здесь словно какой- то бес вселился в меня. Надо быть дураком, чтобы блестящему пуговицами и мундиром лейтенанту встретить Новый Год в поезде Горький – Мурманск. Короче, всю новогоднюю неделю провел за праздничным столом, сначала с родственниками отмечали встречу Нового года, потом были длительные проводы на Флот. Окончательно пришел в себя, когда поезд на подходе к Мурманску издал последний гудок и тормоза жалобным стоном сообщили, что мы уже на вокзале. И вот к вечеру я появляюсь в Североморске на КПП штаба Северного флота. Дежурный звонит в Учебный отряд, чтобы меня там приютили на пару дней, поставили на довольствие, пока не решится со мной вопрос распределения и назначения. Уже в полной темноте, усталый, измочаленный, добрался до Учебного отряда. Привели меня в кубрик, где находились таких, как я, человек двадцать. Многие уже получили назначения и разъезжались, кто куда, ожидая рейсовых или попутных плавсредств. Другие, только что прибыли, и остатками спиртного отмечали такое великое событие для СФ. Шум, гам, смех, разговоры. (В то время на Северном Флоте был «сухой закон»). Мне показали свободную кровать. Я бросил свой чемодан, разделся и рухнул мертвецким сном, как могут спать только безответственные лейтенанты. Часа через два кто-то меня толкает за плечо. Никак не могу проснуться, наконец, прихожу в себя. Какой-то старший лейтенант, видимо, из тех, о которых говорят – бывалый, немного подшофе, говорит: «Корешок, вижу, ты здесь впервой. Что же ты форму свою не бережешь? Украдут ведь, здесь же проходной двор». И далее, этот благородный старлей заставил меня надеть ботинки на передние ножки кровати, брюки положить под матрас, (там они заодно выгладятся), тужурку свернуть и укрепить ею подушку. Я безропотно все выполнил и опять рухнул в объятия Морфея. Спасибо ему, ночь прошла без замечаний. Утром в отделе кадров флота капитан 2 ранга посмотрел мое предписание и зловеще спросил: «Почему опоздал?» Я честно рассказал все, ничего не утаивая. Офицеру понравилась моя честность. «За честность прощаю!» Я был на седьмом небе. Заверил его, что это в первый и последний раз. И слово свое сдержал. Никогда ни при каких условиях впредь на службу не опаздывал. «Куда же тебя назначить? Все приличные места уже распределены и заняты», - размышлял кадровик. Я ему рассказал, что мичманом перед выпуском из училища был практике на большой подводной лодке проекта 641 «Б-37» в Полярном, ходил на ней в поход к Азорским островам, выполнял обязанности командира рулевой группы. Командир капитан 2 ранга Бегеба Анатолий Степанович должен был направить в отдел кадров флота запрос на меня. «Да, был такой запрос. Но в первых числах января они ушли в море, поэтому на лодку был назначен другой лейтенант. Если бы ты не опоздал, то назначили бы тебя».
А дальше происходит то, что я называю судьбой. Ровно через год 11 января 1962 года на подводной лодке «Б-37» произошел взрыв торпедного боезапаса. Первый и второй отсеки лодки были полностью разрушены и лодка, стоя у пирса затонула. Погибли 59 подводников. Стоявшая рядом лодка «С-350» проекта 633 получила сильные повреждения прочного корпуса, первый и второй отсеки были затоплены, лодка уткнулась носом в дно. На ней погибли 11 моряков. Все находившиеся на пирсе, на торпедо-технической базе 52 человека погибли. Общие потери составили 122 человека. А я - лейтенант Виктор Решетов - остался жив из-за своего опоздания на флот для дальнейшего прохождения службы. Судьба…

2. Лейтенантские будни. Я получил назначение командиром рулевой группы на подводную лодку «С-348» с постоянным местом базирования в бухте Ягельная губы Сайда. «Лодка находится сейчас в Полярном, на заводе в Пала - губе. Поезжайте в Полярный, там в комендатуре или у патрулей узнаете, где располагается экипаж», - посоветовали мне на прощание в отделе кадров флота. И я со своим неподъемным скарбом начал движение из Североморска в северо-западном направлении, еще немного приближаясь к Северному Полюсу. Ищу бараки, где-то на окраине Полярного, где обычно проживают подводники, прибывающие на ремонт из других баз, как мне пояснил один из мичманов, пока рейсовый катер пересекал Кольский залив. Иду по дороге, справа - приличная сопка с домиками времен Петра 1, слева - озеро во льду, полностью засыпанное многометровым снегом. Прошел озеро, повернул налево в сторону каких-то складов, вижу три барака, почти занесенные снегом, и котельная с трубой, без признаков жизни. Темно, жутковато, народу нигде нет, пошел на свет, проникающий из окна одного из бараков. Подхожу. Вид у меня аховый: в снегу с головы до ног, не видно ни шапки, ни погон, ни шинели, один нос. В руках снежный ком, внутри которого мой огромный чемодан «мечта оккупанта». С трудом отыскал дверь, рванул из последних сил, и оказался в темноте. В кубрике крутят фильм «Девушка с гитарой». К счастью, звучат последние аккорды, фильм закончился, включили свет, матросы загалдели и онемели, обнаружив в дверях «чудо» в лейтенантских погонах. Я оттаял, вид жалкий, весь мокрый, чемодан мой стоит уже в середине рукотворного озера. А мне бы лучше прилечь и заснуть. Дежурный по экипажу мичман, узнав «что к чему», отвел меня в офицерскую каморку с двух ярусными койками на 6 человек. Дали кружку горячего чая и уложили спать. Остальное – завтра! На утро, первым вошел в каморку верзила старший лейтенант Тарасов. Мне шепнули – помощник командира, сейчас за старшего в экипаже. Я тут же вскочил с табуретки и, приложив руку к пустой голове от большого желания сделать все по Уставу, отрапортовал, что лейтенант Решетов прибыл для дальнейшего прохождения службы. Последовал мощный хохот молодых и здоровых глоток. А помощник Андрей Тарасов молча напялил на меня чью-то шапку. И тоже расхохотался. Эту «пустую голову» мне вспоминали много-много лет на всех встречах и застольях. Но в свою офицерскую семью приняли моментально и без каких-либо ущемлений. В этом и есть подводное братство!


Первым моим офицерским заданием было для меня что-то совершенно необычное, не вписывающееся в мои представления о флоте, чему, конечно, не учили в училище. Гулливер помощник отозвал меня в сторону и доверительно, положив свою огромную руку на мое плечо, сказал: «Видишь, лейтенант, в каких условиях мы живем. Топим печь в бараке круглосуточно, поскольку котельная давно разломана. Дрова заканчиваются. Но вот в той стороне, чуть выше нас, дровяные склады. НАДО ДОСТАТЬ ДРОВ И ПРИВЕСТИ В БАРАК». Помощник Андрей Ильич Тарасов налил мне тут же две бутылки спирта для расплаты за дрова и грузовик: «Надеюсь на тебя, Виктор. Действуй!» И я, в шоке, помчался выполнять первое «боевое задание», желая оправдать оказанное мне доверие. В молодости нет неразрешимых задач! Я быстро нашел эти склады, все-таки штурман. Дров полно, разного калибра и метража: палки, сучья, доски, обрезки, бревна, напиленные катыши и т.д. Глаза разбегаются. Что мне надо, не знаю. Вижу, сидят две женщины. Вид рабочий, а глаза с интересом смотрят на меня. «Женщина и на дровяном складе – женщина!» Иду к ним через открытые ворота. «Ой, красавчик, здравствуй, чего тебе надо?» Молча, со значением, достаю папиросы и вместе все закуриваем. Им это импонирует. Без всяких предисловий рассказываю про наш барак и как нам холодно. Они тут же при мне начали крыть матом какого-то «бугра», что это он должен для нас дрова возить, а не продавать налево. Увидев, что я стал пунцовым от такой литературщины, они меня успокоили, пожалели. Я понял, что они бригадиры по распилке древесины. Бутылки у меня взяли с благодарностью и тут же сказали, куда идти за грузовиком, назвав шофера, его фамилию и имя. Скажешь, мол, что от нас пришел. Нашел я этот гараж, и шофер оказался рядом. Через час подкатил на машине к «моим красавицам». Подъехали под загрузочную эстакаду, меня там уже ждали. Выпорхнувшая откуда-то бригада женщин-грузчиков в считанные минуты завалили грузовик выше кабины круглыми полуметровыми распилами деревьев. То, что надо для флота. Шофер, по указанию все тех же женщин, подкатил прямо к двери барака. Вышедший помощник онемел от счастья: через каких-то пять часов, считай, полторы машины качественных ровных катышей лежали в снегу у крыльца. И всего за две бутылки «шила». Мой авторитет молодого лейтенанта – Виктора Решетова мгновенно вырос у команды подводников в десятки раз. Но, главное, я сам понял, что любая задача мне по плечу. Великая вещь – вера в свои силы! Для лейтенанта это очень важно. Преодолевая трудности, мы становимся мужчинами. Так всегда было на Руси и будет. Другого пути нет!
Прав адмирал Нахимов Павел Степанович: «У моряка нет трудного или легкого пути, есть один – славный».

Капитан 1 ранга Касатонов В.Ф.
Город Брест. Беларусь.
Август 2024 года


Обложка книги контр-адмирала Евдокименко Александра Марковича
 

Контр-адмирал Евдокименко Александр Маркович в работе над книгой

Отзыв
Александр Маркович Евдокименко! Судьба его – это судьба нашей страны, история его жизни – это история подводного флота СССР. Необыкновенная и невероятно красивая жизнь на Флоте простого мальчишки из Беларуси – подгота, курсанта, офицера, адмирала. Его воспоминания «Дифферент на корму, или как это было», на мой взгляд, лучшее, что написали все ранее читаемые мной ветераны подводного флота. Прекрасно, с глубочайшим знанием дела, с деталями отдельных флотских эпизодов. Я лейтенантом в 1960 году начинал службу в Сайда-губе, бухте Ягельное, на подводной лодке «С-338», которой командовал капитан 3 ранга Климов Валерий Прокопьевич, а рядом на «С-348» командиром был капитан 3 ранга Евдокименко А.М. Мы на дизельных подводных лодках прошли прекрасную школу становления под руководством великолепной когорты командиров того времени, когда формировался наш океанский атомный ракетный подводный флот. Многие командиры стали адмиралами, большими флотскими начальниками. Не могу не склонить голову перед памятью адмирала флота Егорова Георгия Михайловича, в то далекое время нашего командира дивизии – контр-адмирала. Большой человек!
А какая сложная и порой драматическая морская судьба у Александра Марковича. Как ему не везло на столкновения!!! Он «падал» и снова поднимался, потому что он любил море, морскую службу, подводные лодки! Он был великий оптимист, и мы это ощущаем в каждой строчке его великолепной книги. Читая его воспоминания, удивляешься и восхищаешься, какую ответственную работу ему пришлось выполнять в штабе Северного флота и в Главном Морском штабе! Не каждый способен на такое самоотверженное служение Военно-морскому Флоту. Видимо, природа заложила в нем очень много положительных качеств, главное - его любовь к людям. Сколько у него друзей, и с каким теплом он отзывается о каждом!!! Исключительно талантливый и творческий Человек. Особое теплое чувство вызывает его отношение к супруге, к дочерям, к зятьям и внукам.
Было бы очень хорошо, если бы каждый морской офицер, делающий первые шаги во флотской жизни, прочитал книгу Александра Марковича Евдокименко «Дифферент на корму, или как это было». Эта книга – учебник жизни каждому поможет найти свое место в сложной, опасной и ответственной морской службе. И как кораблю, уходящему в море, хочется пожелать книге А.М Евдокименко: «Счастливого плавания в бурном море жизни!»
Капитан 1 ранга Касатонов В.Ф., начальник полигона 31 НИЦ ВМФ.
Город Брест. Республика Беларусь. Февраль 2016 года.
Фото:

ГРАЖДАНСКИЕ НАХИМОВЦЫ-5

Гражданские нахимовцы-5
Деятельность КЮМ «Флагман», основывается на традициях Ленинградского Нахимовского военно-морского училища советских времён и Клуба «Каравелла» знаменитого детского писателя Владислава Крапивина.


Здесь сочетаются принципы детского самоуправления с элементами нравственного самовоспитания, попытка привлечь к работе родителей и понимание важности мнения о ребёнке всего коллектива в целом.
Что-то взято и от Комсомола. Помните принцип «демократического централизма» – подчинение меньшинства (то есть индивидуальности) большинству (то есть коллективу)? Это есть принцип формирования любой команды.
Прошло 5 лет такого «детского эксперимента». И вот Мальчишки-выпускники Клуба: один (лейтенант) служит на атомной ПЛ в Гаджиево, двое закончили срочную службу, трое учатся в военно-учебных центрах при ВУЗах. Девушки Клуба – пятеро сдали экзамен на Капитана парусной яхты.
Появился и неожиданный эффект. Дети, воспринявшие наши принципы, стали добровольно помогать другим, причём не только в рамках Клуба. А вообще – по жизни.
На этой основе в Клубе достаточно быстро сформировалось новое направление «Волонтёрское движение».
Волонтёрское движение КЮМ «Флагман»
– Воспитание подрастающего поколения завершается тем, что ребята сами становятся воспитателями.
Обычно, это происходит при появлении собственных детей, но в КЮМ «Флагман» есть возможность реализовать педагогический потенциал раньше.
– Если ребенок сформирован как личность, может принимать правильные самостоятельные решения, имеет достаточные знания, то ему можно доверить часть просветительской и образовательной деятельности с другими детьми, а зачастую, и со взрослыми.
– Поскольку Наш клуб некоммерческая организация, то такой детский «труд» доброволен и бесплатен, а следовательно, является «волонтёрским».
– Традиции Волонтёрского движения в нашем Клубе зародились достаточно давно и прошли несколько этапов:
1. В 2021–2023 годах наши подопечные проводили бесплатные практические занятия со сборной Парусного спорта России по Спецолимпиаде, а также организовали два парусных Фестиваля Спецолимпийцев. Поскольку в Олимпийском движении временный перерыв, то в этом направлении работы сделана пауза. При этом, в России есть возможность продолжения работы в рамках организации своих отечественных Спартакиад. Однако Специальный Олимпийский комитет России принял странное решение об исключении парусного спорта из программ Спецолимпийского движения. По-видимому, чиновники не знают, что программа «Юнифайд-спорт» (это когда «Атлеты» – дети с особенностями развития, тренируются и соревнуются с «Партнёрами»-обычными детьми) придуман не для оправдания их зарплат и получения Грантов, а для выздоровления «Атлетов». Ждём возвращения парусного спорта в Спецолимпийскую семью.

2. В 2022 году четверо наших Старшин за пять интенсивных дней обучили хождению на шлюпке 12 детей Ивангорода, что позволило обученным принять участие в водном празднике в 10 метрах (это не преувеличение) от государственной границы с блоком НАТО.
3. В 2023 году, имеющая опыт работы с «особыми» детьми, наша организация получила Грант фонда Владимира Потанина на работу с детьми с ментальными отклонениями (проект «Веселый ветер»).


Ссылка на видео 2023 года - проект "Весёлый ветер" https://disk.yandex.ru/i/dbhmEexAso6R8A


В рамках этого Гранта готовится пара: родитель-ребёнок. Родитель – как «Старшина шлюпки», «особенный» ребёнок – как матрос. После окончания Гранта (фото), такие пары могут заниматься самостоятельно. Все занятия с детской группой в рамках проекта «Весёлый ветер» проведены с участием воспитанников КЮМ. Это крайне тяжёлая работа даже для профессионалов адаптивного спорта, но дети мужественно и ответственно в течение 8 месяцев занимались с «особенными» сверстниками. По факту мы возродили программу «Юнифайд спорт» своими силами. В конце июня 2024 года подведём окончательные итоги.
4. С началом 2024 года открыто новое направление – волонтёрская помощь кадетским классам морской направленности.
По нашим данным, всего в нашем городе занимаются Морским делом:
– два специализированных школьных учебных заведения: НВМУ и КМКК;
– 1 Кадетская и 2 Морские средние школы;
– 51 средняя школа, имеющая кадетское образование в различных формах;
– 32 Клуба юных моряков.
– неизвестное количество детей в рамках организации «Юнги Юнармии», которая является ответвлением от «Юнармии», практически забытой после организации «Движения первых».
Для понимания масштаба детского Морского движения – это количество составляет 1% от 600.000 детей нашей «Морской столицы», что характеризует её как совершенно сухопутную.
К сожалению, отсутствие материальной базы и специалистов зачастую сводит Морское образование к ношению специальной формы, строевым занятиям, вязанию узлов и разборке автоматов, то есть уровень НВП советской школы.
Вместе с тем, программы «Юный моряк» и «Старшина шлюпки» органично подходят для любых классов морской направленности.



С февраля 2024 года Старшины КЮМ «Флагман» (это наши дети, имеющие квалификацию «Старшина шлюпки» и учебное звание «Вице-старшина») стали вести просветительскую деятельность (такой вид деятельности определён в новой редакции Закона об образовании) по Морской подготовке в этих кадетских классах. В младшем классе реализуется программа «Юный моряк», в старшем – «Старшина шлюпки». Эффект занятий был виден к концу мая, предварительная оценка положительная. Практически, за время пребывания в школе дети получают знания на уровне Нахимовского военно-морского училища, но без проживания в интернате. При этом, для государства такая подготовка не стоит ни копейки. Пока не ясен воспитательный эффект. Мы всегда рассматриваем обучение Морскому делу не как предпрофессиональное образование, а как форму воспитания. Здесь должны быть задействованы и родители, и остальной педагогический состав школы. Понимание такого процесса у руководства школ есть, первые итоги подвели в июне этого года.



Приглашаем к такой совместной работе с кадетскими классами воспитанников НВМУ. Нам пока о такой деятельности в рамках училища неизвестно, хотя за 7 лет Морского образования подготовить маленького педагога вполне возможно. В своё время НВМУ ставилась задача готовить командиров отделения для ВВМУЗов, пора эти традиции возродить.




В свою очередь, мы быстро перенимаем передовые идеи Нахимовцев, например организация «именных» классов с элементами музейных экспозиций.
В 2024–2025 гг. в кадетских классах планируется открыть именные аудитории имени Дважды Героя Советского Союза Леонова Виктора Николаевича, первого руководителя первого отряда подводных диверсантов Прохватилова Ивана Васильевича и Героя Советского Союза Куникова Цезаря Львовича. Интересно будет через год сравнить их с именными аудиториями НВМУ.



Виктор Николаевич Леонов


Куников Цезарь Львович

капитан 2 ранга Прохватилов Иван Васильевич

Удостоверение И.В.Прохватилова подписано Л.К.Бекренёвым, отцом трёх будущих ленинградских нахимовцев - Евгения, Леонида, Виталия

Фото:

ПАМЯТИ МАЗУРЕНКО АНДРЕЯ ВИТАЛЬЕВИЧА - ПИТОНА, ШТУРМАНА, ПОДВОДНИКА, ДРУГА И БРАТА

С глубоким прискорбием нахимовцы 22-го выпуска ЛНВМУ (1970) и штурмана 52-го выпуска ВВМКУ имени М.В.Фрунзе (1975) сообщают об уходе в последнюю автономку 8 июля 2024 года нашего брата капитана 2 ранга МАЗУРЕНКО АНДРЕЯ ВИТАЛЬЕВИЧА.
Перестало биться сердце настоящего товарища и верного друга, замечательного штурмана, подводника.
Выражаем соболезнования семье Андрея Витальевича - Вере, Юлии, Марии. Его имя будет жить вечно в наших сердцах!
Прощание состоится 12 июля. В 11.00 автобус от ДК (Балаклава) или к 12.00 церковь на детском комплексе (около морга).
Поминки в 13.00 бар "Катюша" парк ДК (Балаклава)



Мазуренко Андрей Витальевич
(12.10.1951-08.07.2024)

Мазуренко Андрей родился 12 октября 1951 года в Ленинграде (г. Кронштадт).
Отец - Виталий Андреевич - был военнослужащим, окончил военное училище в Кронштадте, служил на о. Сахалин (Корсаков) и в Прибалтике; мама - Ирина Михайловна - работала учителем в школе. Жизнь - сложная "штука", так получилось, что с малых лет Андрея воспитывал отчим.



Андрей, 1956 год

Андрей с мамой - Ириной Михайловной, 1956 г.


После окончания 8-го класса 423 школы Кронштадта он успешно сдал экзамены и поступил в Ленинградское Нахимовское военно-морское училище в 1967 году. С самого начала обучения его назначили старшиной 44-го класса. Все три года обучения он был замечательным другом и товарищем, но в вопросах службы панибратства не допускал. Смотря на нахимовские фотографии, можно отметить его всестороннее участие в жизни и делах Нахимовского училища - были ли это встречи с пионерами Петроградского района Ленинграда или участие в парадах на Красной площади в Москве. После окончания ЛНВМУ в 1970 году Андрей продолжил обучение на штурманском факультете ВВМКУ имени М.В.Фрунзе.



Шефская работа с пионерами








Андрей - выпускник ЛНВМУ-1970

После окончания высшего училища в 1975 году он был направлен в город Севастополь для прохождения дальнейшей службы. Андрей Витальевич служил на малых и средних подводных лодках в должности старпома. Прошёл несколько автономок. Проявил себя как ответственный, грамотный специалист. Андрей пользовался уважением всего экипажа. После подводных лодок службу продолжил в Школе водолазов. На пенсии продолжал трудиться ещё много лет.


Курсант 2-го  курса штурманского факультета ВВМКУ имени М.В.Фрунзе


УК "Гангут", Медведь-гора, Чёрное море - практика -
Мазуренко Андрей, Ковалевский Виталий

Пушкин, пляж - Андрюху пытаются порвать на части -
Иван Благих и Олег Борисов, 1973 год

Экзамены на 3-ем курсе - Витя Комов и Андрей дежурный по классу, 1973 год

Веракрус, Мексика - Андрей беседует с мексиканскими курсантами, 1974 год

Андрей - 5 курс - стажировка на КЧФ, 1975 год

Андрей и Вера, 1975 год

Дочери - Юлия  и Мария с сыновьями Андреем и Матвеем

Андрей был отличным семьянином, любящим мужем, отцом и дедом. Девочки воспитывались в дружной и счастливой семье. Андрюша с женой Верой прожили вместе 50 лет и 28 июня 2024 года отметили Золотую свадьбу.

Воспоминания друзей


С Андреем мы познакомились в период лагерных сборов в конце июля 1970 года. Андрей, как и все выпускники ЛНУ, прибыл в лагерь после окончания вступительных экзаменов к началу лагерных сборов. Выпускники ЛНУ зачислялись в высшие военно-морские училища по результатам выпускных экзаменов в ЛНУ.





Мы, выпускники гражданских средних учебных заведений, сдавали вступительные экзамены в ВВМУ и, по их результатам, зачислялись в училище, распределялись по факультетам. Я поступил на штурманский факультет, был зачислен в второй взвод 11 роты.
Андрей был зачислен в наше первое отделение 2-го взвода. Его назначили командиром отделения. Весёлый, отзывчивый, неунывающий парень помогал нам, гражданским ребятам, адаптироваться к особенностям военной службы. Постепенно мы с Андреем сдружились. Лагерные сборы пролетели, как один день. За это время мы узнали друг друга, нашли общие интересы. В конце августа мы переехали в училище, приняли присягу на Марсовом поле и начали учиться на первом курсе. В это время и проявилась разница в подготовке по различным учебным дисциплинам. Уровень преподавания общенаучных дисциплин в Нахимовском училище был высок, чего не скажешь о всех гражданских школах. Мне повезло. Андрей настойчиво помогал мне по английскому языку, математике. Я, как ни странно, помогал ему по физике. Результатом взаимной помощи была успешная сдача экзаменов за первое полугодие первого курса.



Севастополь - погрузка продуктов, Андрей тащит, Юра Степанов "помогает"

2-ой курс - лекция - Саша Смелков, Толик Медведев,
Андрей Мазуренко, Володя Бочаров, 1972 год

В силу своего характера Андрей всегда находился в центре внимания любой компании, в которую он попадал. Весёлый, остроумный, начитанный, статный курсант всегда нравился девушкам; пользовался уважением ребят. С командованием роты, факультета у Андрея складывались своеобразные отношения. Ему поручали задания, связанные с командованием в отдельных трудных ситуациях, однако, не назначали на штатные командные должности. Андрей в классе был негласным лидером. При этом, он всегда находил «соломоново решение» в самых сложных конфликтных ситуациях и не «давил» своим авторитетом неформального лидера. Уважение к нему было бесспорным.
Шли годы учёбы. Мы взрослели, мужали, умнели. Дружба наша крепла. Ко всем экзаменам мы готовились вместе. В увольнения, как правило, ходили вместе. Я иногда, когда позволяла учёба и служба, ходил в гости к родителям Андрея в Кронштадте, Ленинграде.



Встреча выпускников штурманского факультета 1975 года -
Вера и Андрей Мазуренко, Галя Бочарова, 2010 год


В 1971 году Андрей познакомил меня с своей подругой детства Галиной (они дружили с дошкольных времён). Сам Андрей с Нахимовского училища дружил с одной девушкой, Верой, с которой познакомился в Крыму в период последнего летнего нахимовского отпуска. Вера, дочь офицера-танкиста, жила и училась в Симферополе. Дружба с Верой переросла в более серьёзные чувства. 28 июня 1974 года Андрей и Вера поженились. На этой свадьбе мне отвели роль свидетеля со стороны жениха.



Встреча выпускников штурманского факультета 1975 года -
Андрей и Вера Мазуренко, Галя и Володя Бочаровы,
Иван Благих, Елена Муратова, 2010 год

Мы с Галей поженились в октябре того, же года, не отставая от наших друзей. Андрей был свидетелем на нашей свадьбе с Галиной.
28 июня 2024 года Андрей и Вера отметили 50-летие совместной жизни.






На последнем курсе мы строили планы на будущее. Мечтали о том, где и в каких должностях будем служить.
Андрей мечтал попасть служить на подводные лодки Черноморского флота, куда и был распределён после окончания училища. Я распределился на 1 ФЛПЛ СФ. Где и проходил службу в 11 дивизии.


Лейтенант Андрей Витальевич Мазуренко, 1975 год


Андрей продолжил службу на дизельной ПЛ класса «М» в Балаклаве в должности командира БЧ-1. Затем его перевели на ПЛ проекта 613 командиром БЧ-1. На этой, же ПЛ он стал старпомом. Многократно Андрей, в составе экипажа участвовал в выходах ПЛ на боевые службы. В 1983 году Андрей окончил ВСОК ВМФ и был назначен командиром ПЛ, находившейся в ремонте. Состояние здоровья не позволило ему продолжать службу на ПЛ. Командование ЧФ предложило Андрею перейти на службу в Школу водолазов ВМФ на должность начальника штаба, откуда он затем и уволился в запас. После службы в ВМФ Андрей продолжил работу в качестве вольнонаёмного сотрудника на должности матроса ВМ. После сокращения штатов в дивизионе судов обеспечения Андрей перешёл на работу в Военно-исторический музей фортификационных сооружений Балаклавы, подземный музейный комплекс.



капитан 2 ранга Мазуренко Андрей Витальевич -
начальник штаба Школы водолазов ВМФ

День ВМФ в школе водолазов - Мазуренко А.В., начальник штаба, сидит в центре

День ВМФ - ветераны Школы водолазов ВМФ

Однако, здоровье с возрастом не становится лучше. По состоянию здоровья Андрей уволился из музея и перешёл в категорию пенсионера.



Андрей на пенсии - матрос ВМ-34

Всё время после учёбы в училище мы с Андреем и Верой поддерживали дружеские взаимоотношения; ездили в гости друг к другу, часто общались, переписывались, встречались, если выпадала такая возможность.


Снятие пробы

Дочери Андрея и Веры – Юлия и Мария – выросли на наших глазах. Окончили учёбу. Юлия, в настоящее время работает заместителем генерального директора Балаклавской клинической больницы. Мария, после увольнения в запас из МВД в звании майора полиции, работает экономистом в той, же больнице.

Вера, дочери Мария и Юлия, Андрей

Юлия и Мария подарили Андрею и Вере прекрасных внуков Матвея и Андрея. Матвей в этом году окончил медицинский техникум и готовится к службе в ВС. После службы в ВС он планирует поступать в медицинский институт. Маленький Андрюша ходит в детский сад и очень хочет во всём быть похожим на своего деда.
Бочаров В.М.
Я встречался с Андреем несколько раз после выпуска из ВВМКУ имени М.В.Фрунзе, но в памяти как-то осталась первая встреча в 1979 или 1980 году, когда он учился на 6 ВОК ВМФ.
В общем, звонок в дверь, на пороге, закрывая дверной проём, стоял Андрюха. Оказалось, что он снимал жильё в соседнем доме на 6-й линии Васильевского острова. В моей памяти он остался таким огромным и шумным, весёлым и добрым человеком.

Светлая память нашему другу Андрею Мазуренко!

Костров Л.В.
Встреча выпускников штурманского факультета 1975 года - Леонид Костров,
Андрей Мазуренко, Владимир Леонов, Владимир Бочаров, 2010 год

Александр Кондратьев, Андрей Мазуренко,
Валерий Андреев, Алексей Нечаев, 2010 год

Валерий Андреев, Анатолий Медведев,
Александр Новиков, Андрей Мазуренко, 2010 год

Фото:

СЕГОДНЯ 90-ЛЕТИЕ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ ЗАЙДУЛИНА ДЖЕМАЛА ИЗМАЙЛОВИЧА

МОЕМУ ПАПЕ



Он родился в прекрасном приморском городе Владивостоке в семье любящих друг друга и красивых родителей. В 1934 году там служил его отец. Татарин Измаил Матигулович Зайдулин. Мама - Ольга Дмитриевна - назвала его Джемал. Джемал Зайдулин. Джемка – так звали его близкие. Сегодня ему исполнилось бы 90. Он не любил дату своего рождения – 4 июля – День Независимости Соединенных Штатов, и поменял ее на 5-е июля. Только сейчас понимаю его неприязнь к этой стране.



Зайдулин Джемал - воспитанник училища, 1945 год, фото С.Шиманского


Когда мне было лет 15, кто-то подарил мне плакат. На нем в числе прочих картинок был американский флаг. Таким я папу не видела. Он, никогда не повышавший голоса, практически орал что-то про врага, с которым он борется, про происки их разведки… Я опешила, но плакат выкинула, хоть он и был про музыку, или мне так казалось.
А 11 сентября известного года, он, добрейший человек, который заботился обо всех вокруг – кошках, собаках, людях, воронах (маме: «Люсенька, смотри какая худая ворона полетела»), бомжах – когда у нас в Петербурге на Московском проспекте начали процесс «очистки» от бомжей, он сказал: «Как вам не стыдно! У вас есть все, а у них – ничего, и вы их выгоняете! (а от них была «картина маслом» – испражнения, окурки, остатки еды и т.д.). Я – «Папа, здесь гуляют дети и твой внук тоже! Это же инфекция». Он – «Инфекция – это вы».





В общем: всё для всех. Охране – ликбез в виде газетных вырезок, маме – цветы и любовь («… каждой Людочке своего Джему»), и вдруг на фоне взрывов приснопамятных башен в Нью-Йорке, он прибегает (мы жили в соседних домах) и чуть ли не радостно говорит: «Я очень доволен. Пусть теперь подумают!». Я (в ужасе): «Папа, ведь гибнут люди!». Он: «Эта страна никогда не испытывала на своей территории даже близко ничего подобного, что было у нас, которая позволяла себе бомбить, что ей вздумается и устраивать войны, где ей вздумается. Вот теперь хоть что-то у них шевельнется.» Не шевельнулось.





Он многое взял от своих родителей. От отца – главное: стал подводником, чувство юмора – просто феноменальное. Всегда и везде хохмил.
От мамы – необыкновенную доброту, отзывчивость. Он мне как-то сказал: «Если я могу помочь, то я не могу не помочь». Вот такой каламбурчик от Джемы.





А сколько потерял с его уходом «Зенит»! Он болел за него с 1944 года. На праздновании в СКК, когда «Зенит» стал чемпионом, он страшно радовался фразе, сказанной тренером, как они называли его, Пашей (Садыриным). А звучала она примерно так: «Мы благодарим не тех болельщиков, которые пришли сегодня, когда мы стали чемпионами, а тех, кто в дождь, снег, ветер, жару приходил нас поддержать, тех, которые не пропускали ни одного матча».
Пропускал матчи «Зенита» он только, когда был в море. Вел графики игр, забитых и пропущенных голов, голевых ситуаций. Причем графики были настолько идеальны и красивы, что их понимала даже я («Доченька, дурочка ты у меня!»).





А, про дурочку:
Ко мне, поскольку жила в соседнем доме, приходил часто. Ну и один раз я: «Папа, не хочешь чего-нибудь выпить? Бокал вина или пива?». Он: «Дочерь, я понимаю, что ты, конечно, дурочка у меня, но глупее вопроса не могла задать?».
В детстве, когда мы жили в Магадане, а он прилетал с Камчатки, я, чтобы встретить его первой, до мамы, стояла в подъезде (на улице было холодно и ветрено, дом находился рядом с бухтой Нагаева). И вот он появлялся со своим маленьким чемоданчиком, и счастливей меня не было никого.



Преподаватели ВМА на стажировке слушателей -
будущих выпускников командного факультета 1989 года

Мне очень тебя не хватает, папа. Я продолжаю с тобой диалог. Я ощущаю твоё тепло до сих пор.
Знаешь ли ты об этом? Видишь ли, как обнимает твоя правнучка Джемма свою младшую сестренку?



Отец и сын - подводники, отдавшие всю жизнь делу служения Родине

Спасибо всем, кто помнит моего папу - Джемала Измайловича!
Елена Зайдулина.


Нашему выпуску из Военно-морской академии 1989 года посчастливилось учиться у Джемала Измайловича в бытность его заместителем кафедры тактики. Действительно воспоминания о нём прекрасные, чувство юмора замечательное, знания, которые он передавал нам - слушателям, пригодились в дальнейшей службе. Всегда хочется, чтобы такие люди жили вечно, чтобы мы могли с ними встречаться, общаться.
Светлая память Питону, Командиру, Учителю!
Мне же посчастливилось сделать несколько снимков во время нашей стажировки.


8 мая исполнилось 15 лет, как Джемал Измайлович ушёл в свою последнюю автономку.
На 10-ю годовщину ухода мы публиковали статью дочери Елены, посвящённую отцу и деду.
Ссылка на статью здесь.

Фото:

ПАМЯТИ ВИЛЕНА МИХАЙЛОВИЧА ЧИЖА, РИЖСКОГО ПИТОНА, ПЕРВОБАЛТА, КАПИТАНА 3 РАНГА

"Содружество подготов-первобалтов и питонов 46-49-53" с глубоким прискорбием извещает об уходе от нас 7 июня 2024 года  ВИЛЕНА МИХАЙЛОВИЧА ЧИЖА, нашего верного брата и друга, волею судьбы оказавшегося в городе Таллине.
Смерть вырвала из наших рядов рижского питона, одного из "пионеров" вычислительных центров страны, лауреата премии Совета министров СССР.
Выражаем глубокие соболезнования родным и близким Вилена Михайловича. Память о нашем друге навсегда сохранится в наших сердцах.


Чиж Вилен Михайлович


Вилен Михайлович Чиж окончил Рижское Нахимовское училище в 1949 году и был переведён в 1-е Балтийское Высшее военно-морское училище, располагавшееся в Ленинграде. Он «С отличием» закончил артиллерийский факультет в 1953 году и был назначен помощником командира сторожевого катера СК-344 79 отдельного дивизиона СК 19 дивизии ОВРа 8 ВМФ в город Таллин.
Далее он служил на большом охотнике за подводными лодками, на эскадренном миноносце «Стерегущий» и командиром группы управления огнём главного калибра на крейсере «Адмирал Лазарев». На этом крейсере в 1955 году перешёл Северным морским путём на Тихоокеанский флот.
Служил Вилен Михайлович старательно, был на хорошем счету у командования, но перспектив продвижения по службе у него не было. Его тяготила напрасная потеря времени. По семейным обстоятельствам в 1960 году он был переведён в Таллин на крейсер «Комсомолец» на такую же должность. Ввиду значительного сокращения флота, Вилен принял решение перейти в запас, и уволился «на гражданку» в 1961 году.
Он сразу же поступил на работу и на учёбу в институт. Преодолев все трудности такой непростой жизни в гражданских условиях и став инженером, в 1966 году он получил предложение занять должность главного инженера Вычислительного центра государственной статистики Эстонии. В этой должности он работал 25 лет, успешно внедряя вычислительную технику в производство и решая при этом важные задачи развития народного хозяйства.
Распад Советского Союза привёл к свёртыванию всех работ и ликвидации Вычислительного центра. Но эти события совпали со временем выхода на пенсию. Появилась возможность заняться семейными проблемами.
Об этом Вилен кратко рассказывает в своих воспоминаниях.

ВИЛЕН ЧИЖ

МОИ ЖИЗНЕННЫЕ ТЕЛОДВИЖЕНИЯ
Хорошо прочувствовал две войны и блокаду

Все мы вышли из войны. Поэтому первые воспоминания об этом времени.
Война с Финляндией запомнилась залпами главного калибра линкора «Марат», бьющего по Карельскому перешейку.
Первое морское крещение получил перед Великой Отечественной войной. Катался на коньках в гавани Кронштадта и подъехал довольно близко к подводным лодкам, стоявшим у пирса. Лёд там оказался тонким, и я провалился в воду. Был вечер, близко никого нет. С большим трудом выбрался на лёд. Обсушился у сторожа на берегу и бегом домой.
Известие о начале Великой Отечественной войны застало нас в посёлке Кронштадтская Колония недалеко от Ораниенбаума, где мы на лето снимали комнату. Первым реальным свидетелем настоящей войны был «ястребок» И-16, получивший повреждение в воздушном бою и приземлившийся невдалеке на пшеничное поле с невыпущенными шасси. Запомнился запах горячего моторного масла и тепло металла обшивки. Удивили очень маленькие размеры самолёта.
Войну я встретил в Кронштадте, где жил вместе с матерью и трёхгодовалой сестрой. Отец в это время был на Кавказе. Строил там аэродромы. В одном доме со мной жил и будущий подгот Вова Запатрин.
Сейчас в этом доме располагается Кронштадтская АТС.
Начало войны – это затемнения, воздушные тревоги. Потом начались воздушные налёты, а затем и артиллерийские обстрелы. Сначала было интересно. Забирались на крышу и оттуда наблюдали за происходящим в небе, собирали осколки от зенитных снарядов. Но родители быстро прекратили эти забавы.
Запомнился огромный взрыв в гавани, когда бомба попала в линкор «Марат», и он раскололся на две части.
Помню большое зарево в стороне Ленинграда, когда горели Бадаевские склады. После этого с продуктами стало совсем плохо. Потом начался голод. Шанс выжить среди гражданского населения был только у тех, кто имел достаточное количество материальных ценностей, которые можно было менять на продукты, и у тех, кто имел какое-нибудь отношение к воинским частям (cтоловые, обслуживание и тому подобное).
Был шанс и у тех, кто получал рабочие продовольственные карточки. У нас таких возможностей не было.
В январе 1942 года умерла сестра, а в феврале умерла мама. Я попал в детский дом, с которым в марте 1942 года был эвакуирован в Краснодарский край. Совсем недалеко от отцовских родных мест. Он из Ставропольского края. Потомственный казак. Дед прошёл с Первой Конной всю Гражданскую войну.
Я знал, что отец находится в Дагестане. У меня был его адрес, и я написал ему письмо. Он успел забрать меня из детского дома буквально за месяц до прихода в станицу немцев. Потом вместе с отцом – Дербент, Махачкала, Таганрог, и в 1946 году – Рига.

Флотское воспитание в РНУ

В 1947 году, узнав об организации Рижского Нахимовского училища, подал документы и был зачислен воспитанником РНУ. Со вступительными экзаменами не было проблем, поэтому о них не сохранилось никаких воспоминаний.
Жизнь в училище захватила своей флотской романтикой. Морские узлы в Пороховой башне (визитная карточка училища), шлюпочные походы, освоение сочной флотской терминологии. И, конечно, притирка характеров в разнородной среде сверстников. Бывало всякое.


Рижское Нахимовское училище, 1947 год.
Это было начало моей службы на флоте
Время было послевоенное, организм ещё помнил голодные блокадные дни. Всё время хотелось есть. Приходилось частенько бегать в самоволку домой на подкормку. Съем тарелку жареной картошки, и обратно в училище.
Было одно удобное место, где можно было незаметно перелезть через забор. Удалось ни разу не попасться.
Но постепенно всё нормализовалось.
Я очень любил танцевать. Субботние и воскресные вечера чаще всего отдавались танцам. Особенно любили ходить в теперешний Президентский дворец, бывший тогда Дворцом пионеров. Прекрасный танцевальный зал, на хорах настоящий оркестр. В центре зала образцовая пара – инструкторы, показывающие новые танцы. В совершенстве освоили практически все бальные танцы. Полученные навыки потом успешно использовали на танцевальных вечерах в ленинградских домах культуры.
Вспоминаются коллективные походы в театры с участием Начальника училища К.А. Безпальчева и его супруги, посещение училища Любовью Орловой и кинорежиссёром Александровым.
Капитан 1 ранга К.А. Безпальчев в своих беседах старался привить нам элементы благородства и некоторого шика морских офицеров прошлых лет.
Помнятся летние лагеря на острове Мангали, шлюпочные походы и соревнования.
Но бывали и неприятные моменты. Так, в один из дней училище опустело. Почти не осталось офицеров и старшин-сверхсрочников, а нам запретили увольнение в город. Позже мы узнали, что в эти дни проходила депортация «неблагонадёжных элементов».
А был ещё и такой случай. На одном из уроков литературы, не помню с чьей подачи, произошла жаркая дискуссия с майором Сапиро, нашим преподавателем литературы, по вопросу о том, можно ли верить тому, что пишут газеты. Я тоже активно ввязался в дискуссию. Сразу после урока Сапиро уже докладывал начальнику политотдела училища. И после уроков каждого участника дискуссии вызывали на беседу к капитану первого ранга Розанову. Характера личной беседы я не помню.

Летний лагерь на острове Мангали, 1947 год. Забег на 100 метров

Спасло всех то, что участниками и «забойщиками» дискуссии были Фэл Мартинсон, Алик Книпст и Лёня Мостовой, чьи родители занимали очень высокие должности. Историю тихо замяли, ибо для училища это могло закончиться грандиозным скандалом.

Между прочим, хорошие воспоминания могли бы быть у Юры Журавлёва. Все курсантские годы он ежедневно вёл дневник. Записи в зашифрованном виде заносились в толстую общую тетрадь через специальную трафаретку, которая периодически изменялась. В конце концов, это заинтересовало «особистов», и его пригласили на контрольную расшифровку записей. Но ничего предосудительного, к счастью, обнаружено не было, и его оставили в покое.

Вспоминается участие в первых для нас выборах. Захотелось проголосовать первым. Попросил дневального разбудить пораньше. Но когда пришёл на избирательный участок, там уже был Ролик Цатис. По такому случаю нам разрешили одновременно опустить бюллетени в урну. Сей торжественный момент был запечатлён на фото. Молоды мы были…

Ещё помню тему выпускного сочинения по литературе: «Нас вырастил Сталин на верность народу, на труд и на подвиги нас вдохновил». Интересно было бы прочитать его сейчас. Хотя, можно представить его содержание.

Последний отпуск после окончания Нахимовского училища провёл в компании с Вовой Гридчиным, Лёней Гайдуком и Вовой Зайцевым в Военно-Морском санатории на Рижском взморье. В санатории был шестивесельный ял с полной парусной оснасткой. Однажды совершили на нём “поход“ под парусом из устья реки Лиелупе до пляжа Юрмалы. На обратном пути пришлось тащить шлюпку против ветра «пешим ходом» вдоль берега по мелководью. Идти на вёслах против ветра уже не хватало силёнок. Но к ужину всё-таки успели.

1-е Балтийское ВВМУ



Ленинград, Эрмитаж 10 ноября 1953 года.
«Группа чижей» и сотрудники Эрмитажа на неповторимом памятном снимке, сделанном на прощание. Слева направо.
Первый ряд: Кира Васильевна Мытарева, Людмила Александровна Ерохова, ? Дора Семёновна, Антонина Николаевна Изоргина.
Второй ряд: Таисья Александровна Стрелкова, Олег Степанов, Виктор Бочаров, Виктор Поляк, Жанна Андреевна Мазуркевич, Вилен Чиж, Игорь Куликов, Ирина Соломоновна Давидсон, Алексей Семёнович Гликман.
Третий ряд: Леонид Карасёв
Ленинград захватил полностью. Каждое увольнение – посещение музеев, театров. Хотелось увидеть, как можно больше до убытия на флот. Проявил инициативу и договорился в Эрмитаже о проведении для наших курсантов цикла лекций по возможно более широкой тематике. Училище согласилось оплатить счета. Правда, найти достаточное количество желающих было не просто. Организовалась небольшая группа, которая с интересом посещала большой курс лекций по всем основным разделам. Занятия проводили квалифицированные экскурсоводы, заведующие отделами, хранители коллекций. Экскурсоводы между собой называли нашу группу «группой чижей».
Экскурсии проходили не только в залах, но и в запасниках, картины из которых не выставлялись. Познакомились тогда, в частности, с большой коллекцией картин импрессионистов, бывших тогда под негласным запретом, побывали в золотых кладовых. Эрмитаж стал почти родным домом. По окончании лекционного курса сделали общую фотографию вместе с экскурсоводами.

Но это досуг. Основная жизнь проходила в училищных кубриках и учебных кабинетах.



1-е Балтийское ВВМУ, 1950 год. 122 класс слева направо.
Первый ряд: Володя Гравит, Игорь Куликов, Лёня Мостовой, Дима Краско.
Второй ряд: Юра Федоренко, Саша Брагин, Евгений Ваханский, Юра Реннике, Юра Сараев, Феликс Мартинсон.
ТретийРяд: Валя Миловский, Альберт Акатов, Рольф Цатис, Женя Дрюнин, Юра Журавлёв, Витя Федюшкин, Вилен Чиж, Володя Коротков.
Четвёртый ряд: Альберт Книпст, Володя Гридчин, Стасик Иодзевич, Серёжа Гладышев, Женя Крючков, Валя Верещагин, Володя Енин, Игорь Цветков

Особый интерес у меня был к технике. Нравились торпеды, приборы управления стрельбой. В кабинетах артиллерийской и торпедной стрельбы никогда не было скучно. Учили специальности нас основательно. На флотах это не раз выручало.
В нашей роте было довольно много рижан. Каникулы все проводили в Риге и на Рижском взморье. Была у нас традиция во время каникул устраивать совместные вечеринки. Собирались обычно у Альберта Акатова.


Рига, лето 1950 года. Встреча нахимовцев-первобалтов-рижан во время отпуска.

Слева направо: Алексей Кирносов, Владимир Коротков, Юрий Павлов, Валентин Миловский, преподаватель литературы майор Шапиро, Альберт Акатов, Вилен Чиж, Владимир Енин, Феликс Мартинсон, Владимир Гравит



1-е Балтийское ВВМУ, второй курс, декабрь 1950 года.
Вилен Чиж и Женя Дрюнин в классе на самоподготовке

Огромная овчарка выдворялась в другую комнату, родственники куда-нибудь уходили, и мы могли хорошо повеселиться. Обязательным ритуалом было совместное приготовление пельменей. С тех времён сохранилось много любительских фотографий. Эта традиция соблюдалась и в курсантские годы.

На одной из таких вечеринок был Лёша Кирносов, который поразил всех поеданием стеклянных бокалов. Это было очень эффектно. Тщательно разжёвывая откушенный кусок стекла, он запивал его вином из того же бокала. Подражателей, к счастью, не нашлось. Наверно, это как-то в дальнейшем отразилось на его здоровье.

 Я вёл довольно полные конспекты лекций. Выработалась своеобразная скоропись, впрочем, довольно легко читаемая. По этим конспектам мы частенько готовились к экзаменам вместе с Женей Дрюниным и Валей Миловским.


В те времена шла «борьба с космополитизмом». Искали и находили новые факты приоритетов России во многих областях. Появилось и у меня желание покопаться в архивах.

По письму от руководства училища получил разрешение посещать зал для научной работы Публичной библиотеки. Атмосфера читального зала, какая-то особенная напряжённая тишина, действовали завораживающе. В конце концов, нашёл кое-что о попытке построить подводную лодку в петровские времена. Сделал об этом сообщение на занятиях в классе. Позже я встречал в литературе информацию об этом факте. Просто тогда нам это не было известно.
Остался в памяти день смерти Сталина. Мне почему-то поручили выступить во время обеда по училищному радио. Отказаться было бы рискованно. Что-то
стандартное проговорил со слезами в голосе под стук курсантских ложек. До сих пор не могу понять, почему выбор пал именно на меня.


Когда настало время определяться со специализацией, меня записали в подводники. Но манил надводный флот. Мечтал служить на эсминцах. Попросился на артиллерийский факультет. Может быть, и напрасно. Жизнь и служба были бы совсем другими.


Архангельск, лето 1952 года. Практика на Северном флоте.
Вилен Чиж, Володя Коротков и Валя Миловский в увольнении после участия в боевом тралении в районе острова Колгуев




Ленинград, 1953 год.
Здесь я курсант четвёртого курса высшего училища

Офицерская служба на Балтике

Закончив училище с ''красным“ дипломом, ожидал более-менее приличного назначения. Но распределение после завершения учёбы огорчило: – помощник командира трофейного немецкого сторожевого катера Таллинской бригады ОВРа. Кстати, такое же назначение получил Олег Долгушин. Вова Гридчин получил назначение командиром БЧ-2-3 базового тральщика той же бригады.
Прослужил я на этом катере недолго. После моих настойчивых усилий уже в марте 1954 года перешёл на должность командира БЧ-2-3 большого охотника в гвардейский дивизион той же бригады ОВРа Таллинской Военно-Морской базы. Это было уже интересней.




Таллин, 1954 год.
Вот так я выглядел, когда начал офицерскую службу на флоте


Большой охотник за подводными лодками проекта 122

Успешно отработали курсовые задачи боевой подготовки: – постановку мин, поиск подводных лодок и бомбометание глубинными бомбами, зенитную стрельбу по конусу. Всё бы хорошо, но не оставляла давняя мечта служить на эсминцах.
И, наконец, в начале 1955 года получил назначение на должность командира группы управления БЧ-2 эскадренного миноносца «Стерегущий», базировавшегося тоже в Таллине. Я был удовлетворён и целиком погрузился в освоение новых обязанностей.
Cходили в Кронштадт на ремонт и некоторую модернизацию.
За время ремонта ещё раз тщательно проштудировал матчасть, родные ПУСы.
Прилично помучил бригаду, ремонтировавшую схему, заставляя устранять самые мелкие дефекты. Удалось повидаться с Валей и Кирой Миловскими.
По возвращении в Таллин начали готовиться к сдаче задач боевой подготовки. Пришлось оформить заново много документации, инструкций, переделать книжки “боевой номер”. Ходили на тренировки в Таллинские артиллерийские учебные классы. В общем, развернул бурную деятельность. Были на хорошем счету у флагманского специалиста. Летняя кампания, которую ждал с большим нетерпением, обещала быть интересной.



Назначение на крейсер и переход на ТОФ

Но, как правильно говорится, без нужды не высовывайся. В это время готовился к переходу на Тихоокеанский флот крейсер «Адмирал Лазарев». Военно-морская база должна была укомплектовать все штатные должности. Командир БЧ-2 капитан 2 ранга Галич потребовал заменить предложенную кандидатуру командира группы управления на более подготовленного офицера. Я был в бригаде эсминцев человеком новым, и со мной легко расстались. Так я стал командиром группы управления огнём дивизиона главного калибра лёгкого крейсера «Адмирал Лазарев».


Таллинский рейд, 1954 год. Большой охотник за подводными лодками охраняет акваторию Военно-морской базы. На мостике вахтенный начальник – лейтенант Чиж


На рейде Кронштадта, 1955 год.
Эскадренный миноносец «Стерегущий» после ремонта и модернизации

С большой грустью я расставался со «Стерегущим». К тому же, только-только отпраздновали свадьбу! Но делать было нечего. Подготовка к переходу была напряжённая, на берег отпускали редко.
И почти сразу – перебазирование в Североморск. Август-сентябрь 1956 года в составе ЭОН-56 прошли Северным Морским Путём до Владивостока. Переход оставил много интересных впечатлений. Были и шторма, и ледяные заторы, когда армада кораблей вместе с двумя линейными ледоколами стоит неподвижно в ожидании перемены ветра. Особенно доставалось большим охотникам. Временами их почти выталкивало из воды, и команды готовились к высадке на лёд. Были и белые медведи, и моржи на льдинах. Арктика впечатляет своей красотой.
Во время стоянки на Диксоне гастролировавшие там артисты цирка в день Военно-Морского Флота дали на верхней палубе неплохое представление. Их появление на крейсере произвело настоящий фурор.




Крейсер «Адмирал Лазарев» и старший лейтенант Чиж на вахте

До Диксона вместе с нами шли рыболовецкие СРТ. На одном из них, проходящем мимо нашего борта, увидел Виктора Федюшкина. Издали поприветствовали друг друга.



Северный Морской Путь, август 1955 года. Подводные лодки идут во льдах вслед за крейсером «Адмирал Лазарев»



Ледовая обстановка в Восточной Арктике оказалась очень сложной, и подводные лодки остались на зимовку в Нижних Крестах Колымских. Впоследствии командир ЭОН получил солидный «втык» за то, что ослабил тихоокеанскую группировку подводных лодок.
Скучать нам особенно не давали. Учебно-боевые тревоги, радиодальномерные учения, вахты.
Тихий океан встретил сильнейшим штормом. Особенно крепко досталось большим охотникам. Временами водяные брызги через трубу попадали в машинное отделение.
Но в конце сентября благополучно вошли в бухту Золотой Рог, а затем прибыли в пункт постоянного базирования – Советскую Гавань, бухту Бяуде. Как подсчитали штурмана, путь от Таллина до Владивостока составил 11352 мили. Подводников этим, конечно, не удивишь.


Мы пришли в легендарный Певек в августе 1955 года

Служба на Тихоокеанском флоте

В Советской Гавани нас ждали. В посёлке на берегу бухты был построен двухэтажный дом с центральным отоплением. Его так и называли «крейсерским домом». В посёлке была школа, неплохой универмаг.
Началась нормальная жизнь и служба. Частые выходы в море, радиодальномерные учения, стрельбы. Отрабатывали даже одновременную стрельбу по берегу нескольких крейсеров при управлении огнём с головного крейсера, которым был наш «Адмирал Лазарев».



Лёгкий крейсер проекта 68-бис «Адмирал Лазарев»

Участвовали в большом походе и маневрах в Тихом океане. Обогнули Японию и вернулись обратно через Жёлтое и Китайские моря. В походе реально почувствовали, что такое южные широты. Неимоверная жара, душно.
Плотный, влажный воздух буквально давит на лёгкие. А под броневой палубой в центральном посту особенно невыносимо.
Такой большой поход крупного соединения надводных кораблей был тогда довольно редким событием. По результатам кампании 1960 года заняли первое место на флоте по артиллерийским стрельбам. На мостике появились красные звёзды с буквой А.
Приходилось много заниматься техникой. Хотелось наладить и использовать все заложенные в схемы резервные варианты использования. Сделал несколько рационализаторских предложений. Одно из них: – использование центрального автомата стрельбы дивизиона универсального калибра для стрельбы дивизиона главного калибра. Во время ремонта во Владивостоке на Дальзаводе был проложен специальный кабель между центральными постами, и своими силами сделали все необходимые схемные переключения. Но практически использовать этот вариант так и не удалось. Зато в качестве управляющего огнём провёл одну «стволиковую» стрельбу дивизиона главного калибра.
В Совгавани встретились с Игорем Куликовым. Он служил в бригаде торпедных катеров, располагавшихся в соседней бухте. Новый, 1960 год встретили вместе. Добирались к нему и обратно по льду замёрзшей бухты. Если идти по берегу, то это было бы очень большое расстояние.
Служба на крейсере идёт в полном соответствии с Корабельным уставом, без каких-либо изъятий. Это накладывает свой отпечаток на взаимоотношения «по вертикали». Они сухи, строго официальны.

Возможны и такие ситуации. Прибыли мы с Геной Тятиным на пирс Бяудэ из увольнения на берег, чтобы перебраться на корабль, стоявший на рейде. Но катер, который должен был быть в 19.00, не прибыл.


Советская Гавань, 1960 год.
Командир группы управления стрельбой дивизиона главного калибра крейсера «Адмирал Лазарев» старший лейтенант Чиж Вилен Михайлович

Cтали ждать. Настил пирса был в аварийном состоянии, часть досок настила отсутствовала. Пирс не освещался. Я каким-то образом оступился и провалился в одну из дырок. Как потом оказалось, поломал два ребра. Со стоявшего у пирса вспомогательного судна дали семафор на крейсер с описанием ситуации. Но
дежуривший по кораблю командир дивизиона универ-сального калибра так и не прислал катер. Пришлось с поломанными рёбрами провести ночь на этом судне. Вряд ли такая ситуация могла иметь место у подводников.



Совгавань, лето 1959 года. На крейсере аврал – идёт погрузка боезапаса


Постепенно в службе определился застой. Время шло, а служебного движения не было никакого. Чтобы как-то разнообразить жизнь, поступил на английское отделение Всесоюзных заочных курсов иностранных языков. По пластинке и магнитофону пытался отрабатывать произношение.
На почве неудовлетворённости отсутствием служебной перспективы и вспыльчивости характера портились отношения с начальством. Пришлось побывать на совгаванской гауптвахте. Сейчас, конечно, кажутся смешными и напрасными все эти конфликты. Но тогда я был молод и нетерпелив. Приближался срок получения звания капитан-лейтенанта, и вот-вот должно было произойти долгожданное перемещение по службе.

Перевод в Таллин и ДМБ

Но в 1959 году в Таллине произошёл несчастный случай. Погиб отец моей жены, полковник авиации, участник Великой Отечественной войны, летавший бомбить Берлин с Эстонских островов. Осталась тёща с тремя детьми. Родственникам удалось добиться моего перевода в Таллин. Отказаться от перевода не хватило духа.
В 1960 году я оказался в Таллине всё в той же должности командира группы управления дивизиона главного калибра крейсера «Комсомолец». Для семьи это было, конечно, благом. Но для службы это был тупик. По существу, бег на месте. И хотя я в сентябре 1960 года уже в Таллине получил звание капитан-лейтенанта, с ещё большей силой стали мучить те же настроения, что и в Совгавани.
Дело шло к тридцатилетнему рубежу, а перспектива дальнейшей службы была весьма туманной. На новом месте надо было начинать практически всё сначала. Давило ощущение бесцельно уходящего времени. Крейсер начали переводить в ранг учебного корабля, и стало совсем грустно. Не хотелось дослуживать на задворках. Написал рапорт с просьбой разрешить учиться в гражданском инженерном ВУЗе. В отказе было написано, что «удовлетворить прозьбу не представляется возможным».
И тогда созрело окончательное решение – уходить в гражданскую жизнь. Это было время хрущёвских сокращений. Нужно было выполнять планы по сокращению, поэтому меня легко отпустили. Так, с марта 1961 года я стал гражданским человеком.
Получилось так, что с 1953 года по 1961 год я успел послужить практически почти на всех классах надводных кораблей, так сказать, «по горизонтали». И каждый из них, это своя, особая песня.
Школа, пройденная на крейсере, многое изменила в характере. На гражданку я пришёл уже другим человеком.

Гражданская жизнь

Сразу после демобилизации поступил в Таллинский политехнический институт на вечернее отделение по специальности “автоматика и телемеханика”. С учётом пройденных в училище предметов, приняли на второй курс.
Устроился на работу в Специальное конструкторское бюро Радиотехнического завода имени Пегельмана, производившего полупроводниковые приборы, в том числе фотосопротивления для головок самонаведения ракет. Теперь это уже не секрет. Завод давно ликвидирован. Вскоре, в соответствии с законом «О значительном сокращении Вооруженных Сил», получил свою первую двухкомнатную квартиру в хрущёвской пятиэтажке. Это было здорово и решало многие вопросы бытия.
Сочетать учёбу с работой было совсем непросто. Время было жёстко расписано. После работы – лекции, лабораторные занятия. Чтобы домашние не мешали и чтобы не мешать им, готовиться к лекциям и выполнять домашние задания часто приходилось в институтской и публичной библиотеках.

На семейные дела времени практически не оставалось. Жизнь шла почти во флотском режиме. Утром уходил на работу и появлялся дома поздно вечером. Спасало только то, что мы с женой работали на одном заводе. Конечно, не могло не возникать и семейной «напряжёнки». Но на карту было поставлено всё, и нужно было выкручиваться.
Институт закончил в 1965 году. Дипломной работой была установка автоматического измерения параметров фотосопротивлений с использованием некоторых элементов вычислительной техники.



Таллин, 1977 год. В трудах праведных…

В 1966 году получил приглашение на работу в должности главного инженера Республиканского вычисли-тельного центра государственной статистики.
Центр менял табуляторы на ЭВМ. Начиналось перевооружение на новую техническую базу. Надо было собирать коллектив, изучать новую технику и организовывать её эффективное использование. Работа была по настоящему интересной и перспективной. Работали в тесном контакте с отраслевыми институтами.
Это было время, когда экономика страны считалась пребывающей в состоянии «застоя». Но в нашей отрасли это был очень активный период. Шло нормальное финансирование. Постоянно обновлялась техника. Отрабатывалась новая технология обработки и хранения информации. Всё было по первому разу. Во всех этих разработках наш вычислительный центр был базовым. Работали совместно с коллективами республиканских вычислительных центров других республик и с Главным Вычислительным Центром ЦСУ СССР.
Сложилась дружная группа энтузиастов – разработчиков из всех республик. Традиционно совместные семинары проводились в разных республиках. Хозяева, конечно, брали на себя все хлопоты по их проведению. Они старались показать всю красоту своего края, устраивая семинары в самых интересных местах. И что бы ни говорили сейчас о тех временах, но это была единая страна не только по названию, но и по взаимоотношениям между людьми разных национальных регионов.
Разрабатывались информационные технологии и для конкретных задач народного хозяйства. Так, на нашем ВЦ был создан банк данных предприятий и организаций (ОКПО) республиканского и союзного уровней, разработан и впервые в Союзе внедрён в Эстонской ССР регистр населения с использованием персональных кодов каждого жителя. Эти и другие разработки, переведённые на современную техническую базу, действуют и по настоящее время. Был разработан и внедрён большой программный комплекс – Автоматизированная система обработки статистической информации и система телеобработки статистической информации, связавшие воедино cбор и обработку статистической информации на разных территориальных уровнях. Выход на каналы связи гражданской автоматизированной системы управления был осуществлён также впервые.
Часть новой техники помогали внедрять даже офицеры Генерального Штаба. Приехала группа молодых энергичных полковников, и у нас быстро заработали абонентские пункты АП-4. Мы, со своей стороны, постарались соответствующим образом организовать пребывание гостей в наших краях.
В 1966 году на два месяца снова окунулся во флотскую жизнь во время сборов в Калининграде, на которых получил новую специализацию – командира ракетного катера. После сборов было присвоено очередное воинское звание – капитан 3 ранга. Получил, кстати, раньше, чем сослуживцы, вместе с которыми получал каплея.
Со временем, на вычислительных центрах Госстатистики были созданы значительные вычислительные мощности, позволявшие дополнительно обрабатывать информацию различных предприятий и организаций народного хозяйства. На нашем вычислительном центре, например, круглосуточно работало шесть больших ЭВМ. Так появилась идея создания на базе вычислительной сети Госстатистики вычислительных центров коллективного пользования (ВЦКП). Это позволяло предприятиям получать вычислительные услуги, не создавая собственных вычислительных центров. В то время в народном хозяйстве ещё не было персональных компьютеров, и реализация проекта приводила к значительной экономической выгоде.



Ленинград, октябрь 1973 года.
Фотография сделана на юбилейной встрече в ВВМУ ПП,
посвящённой 20-летию нашего выпуска из училища

Решение задачи потребовало разработки соответствующего программного обеспечения, создания системы дистанционного сбора и обработки информации, получения и внедрения дополнительного оборудования. Требовалась и новая организация работы на вычислительных центрах, разработка и внедрение соответствующей технологической документации. Это была общесоюзная программа. В ней участвовало много организаций. Наш вычислительный центр был базовым в числе четырёх вычислительных центров первой очереди. В роли Главного конструктора пришлось принять участие в решении этих задач.
После успешного завершения проекта в 1983 году в составе группы разработчиков мне была присуждена Премия Совета Министров СССР.
В дальнейшем, на базе нашего вычислительного центра было создано Эстонское Республиканское Объединение ЦСУ ЭССР по информационно-вычислительному обслуживанию, охватывающее всю территорию республики. Я продолжал работать в должности главного инженера этого Объединения.



Удостоверение о присуждении премии Совета Министров СССР
Чижу Вилену Михайловичу
Поработал у нас после ухода в запас Саша Згурский. Гражданская оборона под его началом была в идеальном состоянии и не доставляла никаких хлопот. Параллельно он отстроил прекрасную дачу, завёл пчёл. И вообще, был душой коллектива.
Так, практически на одном дыхании, пролетело более 25 лет моей работы в вычислительной системе Государственной Статистики. Но тут пришло время «нового мышления», «социализма с человеческим лицом», «гласности» и так далее… Всё стало трещать и рассыпаться.
Затем началась коренная перестройка государственного аппарата теперь уже «самостийной» Эстонской Республики на автономные, сугубо национальные рельсы. Ликвидировались заводы, союзные организации. В корне изменилась и существенно уменьшилась статистическая информация. Большой Вычислительный центр оказался не нужен. К счастью, как раз подоспело время моего ухода на пенсию, что я и реализовал в июне 1992 года. Дальнейшее уже не представляет интереса.
Были несущественные телодвижения в новой рыночной среде (организация розничной торговли продуктами), дача, семейные проблемы, для решения которых, наконец, появилось неограниченное количество времени. В одночасье оказался пассажиром на чужом корабле, плывущем совсем не в ту сторону. Но это уже не наша вина, а наша общая беда.

Краткий итог
Жизнь прожита так, как прожита. Её путь определили жизненные обстоятельства и собственный характер. Не всё из задуманного удалось осуществить. Но это, наверно, нормально. Задумывать надо по максимуму!
Основные жизненные проблемы позади.
Задача на сегодня – продержаться, как можно дольше, в этой жизни, заинтересованно наблюдая за событиями, происходящими в России, участвуя в них, к сожалению, только как избиратель, желая ей удачи в очень нелёгкий период её истории.
Эстония, Таллин, май 2008 года.
Ссылка на этот текст в формате pdf

Фото:

ПАМЯТИ ИВАНОВА ВЛАДИСЛАВА ФЁДОРОВИЧА, КАПИТАНА 1 РАНГА, ОДНОКАШНИКА И ДРУГА

15 июня 2024 года нашему товарищу капитану 1 ранга Иванову Владиславу Федоровичу исполнилось бы 85 лет. Как жаль, что он рано ушел в вечность. Но человечество до сих пор бессильно сделать человека долгожителем. У каждого своя судьба!
Тысячу лет тому назад Омар Хайям сказал: «Бог дает, Бог берет. Вот и весь тебе сказ. Что к чему остается загадкой для нас. Сколько жить, сколько пить отмеряет на глаз. Да и то норовит не долить каждый раз».
Тяжелая судьба была у этого юноши, пережившего Ленинградскую блокаду. Но он нашел в себе силы воспрянуть. Мы с удовольствием учились с ним в училище подводного плавания. Хотели стать настоящими патриотами своей Родины, настоящими моряками подводниками. Он первый среди нас нашел свою любовь, свою Галю. И сразу, как глубоко порядочный человек,  предложил ей свою руку и сердце. Молодость — счастливые годы жизни. Он был по-человечески счастлив.
На военной службе он достиг высшего офицерского звания — капитан 1 ранга. Но за все в жизни приходится платить. Очень рано ушел от нас Владислав Федорович. Честный,  прямолинейный, очень добросовестный морской офицер. Для многих из нас он был и остается образцом!
Мы его помним, значит, он с нами. Пока человека помнят, он живет!
Обнимаем дорогих девчонок Ивановых. Всех больших и маленьких.
Хороший у вас был отец и дед!  

С глубоким уважением полковник Макаркин А.Т. и
капитан 1 ранга Касатонов В.Ф.
Город Брест. Брестская крепость — Герой.
15.06.2024 года.
Страницы: 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | ... | 862 | След.


Главное за неделю