Байки Бойко. О вреде просроченного питания.

Срочная служба. Чехословакия. 1969 год. Служу радистом 2-й минометной батареи в/ч 35057-К. Казарменное помещение – бывший рыцарский замок на окраине г. Млада– Болеслав (40 км от Праги). Красота! В казарме, правда, мало жили, в основном в лесу, в палатках летом и зимой. Или на колесах в движении, очаги контрреволюции погашать. Это тогда так нам говорили, а сейчас оказывается, мы демократию душили!?
Однажды зимой сыграли очередную тревогу рано утром, впрыгнули мы в машины и вперед. Я всегда в кузов брал с собой матрас – положишь в носу кузова ГАЗ-66 на сиденье, с одной стороны борт, с другой бочка с бензином – как в купе, и тепло еще. В районе сосредоточения нас покормили каким-то неизвестным продуктом из походной кухни, похожим на картошку урожая 1913 года. Снова на машины и – вперед.
Я уже наловчился даже спать на ходу. А что? Наушники радиостанции на уши – ничего не слышу, шапку на лоб, шинель да еще одеяло на себя, и спится на матрасе будь здоров.
Просыпаюсь от какого-то странного запаха. Не открывая глаз, принюхался. Пахнет дерьмом!  Открываю глаза и вижу перед собой на расстоянии вытянутой руки голую задницу Толика Никифорова на каске. Присматриваюсь дальше и вижу картину: кузов ГАЗ-66, а в нем сидит семь человек взвода управления минометной батареи, и все, как один, голыми задницами на солдатских касках.
Только расхохотался до коликов, как почувствовал первые позывы к походу в туалет, которые начали усиливаться. На автомате пытаюсь вырвать каску у Анатолия. Он кричит: «Не хватай – убью! Я еще не закончил, свою бери». Он двумя своими руками держит каску под попой, а я пытаюсь своими руками ее забрать.
В это время машина останавливается, вылетаю пулей из кузова, на ходу снимаю брюки и усаживаюсь под первым же кустом. Рай! Благодать!
Сделал дело и вижу всю минометную батарею вместе с командиром и командиром взвода управления, гадящими дружно! Полсотни человек в один присест! Больше в жизни своей такого не встречал.
И здесь ларчик просто открылся: как известно, о внезапной тревоге знают все и вся за трое–двое суток до ее начала. Повара пронюхали о ней раньше и, чтобы не мудохаться в пути, сварили кашу в расположении полка. Тревогу отменили, сыграли ее внезапно через полторы недели, а кашу они не выбрасывали (сэкономили, блин!), разогрели в районе сосредоточения и скормили ее нам. Голодный воин все сожрет!



Два месяца нас дразнили «Обосравшаяся 2-я минометная», пока такую же штуку не учудили с мотострелками во время очередной «внезапной тревоги». Тогда только отстали от нас.