В один из летних вечеров сидело у меня на кухне человек пять «вдовцов». Вдовец – офицер или мичман, оставшийся летом один дома, поскольку жены с детьми убывают в июне на Большую землю загорать и отдыхать. Не пропадать же лету, раз у мужа нет в это время отпуска. Ужинали, чем Бог послал, из старпомовской цистерны спирта и провизионной цистерны № 3.
В самый разгар пития «самогона и слушания граммофона» обращаю внимание на движущуюся фигуру в подъезд соседнего дома. Это наш Игорь-Миклован возвращается со службы. Открываем окно и зовем товарища к нам на праздник.
Но не могу, ребята, говорит
Как известно, «шило» – мина замедленного действия, поэтому, кто и когда расходился, никто так и вспомнить не мог.
С Игорем встретились через три месяца – он на следующий день ушел в автономку и долго потом нам рассказывал, как на полном автомате на следующий день с огромнейшего бодуна вводил ГЭУ (был он тогда КГДУ-1) и уходил выполнять задание Родины.
За всю службу на "дизелях", убывающих на 5-7-9 месяцев, помню одного "с бодуна". Да и то, к сожалению, коллегу. Во Вьетнам уходил.
Камчатка. Лодка после проверок на рейде Петропавловска. За командиром и замом катер. Доклад Командующему и ЧВСу. Пожатие рук. Убытие."Экипаж, слушай боевую задачу..."
Вот он, военно-морской порядок.
Вот он, ТОФ.