На дивизион назначили нового врача. Комдив представил нам капитана медицинской службы. Внешние данные у капитана скорее соответствовали данным командира роты почётного караула. Рост около 190, тужурка пошита у хорошего портного, орлиный нос и вообще не докторский вид. В дополнение к этим данным вежливый и приятный разговор.
Видимо, заядлые сачки дивизиона решили, что новый док лучше разбирается в строевой подготовке и глубинном бомбометании, чем в медицине, и гурьбой бросились к нему на амбулаторный приём.
Амбулатория находилась недалеко от камбуза. Перед обедом дежурный по дивизиону прохаживается недалеко от камбуза и наблюдает такую картину. Перед амбулаторией ожидают приёма около восьми матросов. Открывается дверь амбулатории, и нога доктора вышибает под зад из амбулатории первого пациента. Далее следует вежливое: «следующий, пожалуйста!». Следующий матрос заходит, а количество желающих получить освобождение от службы по болезни уменьшается до одного человека.
Чудеса в связи.
Встречаю я в Североморске своего однокашника, Анатолия Гулло. Служил он в это время на эскадренном миноносце командиром БЧ-3, т.е. минёром. Во время посещения Северного Флота Никитой Хрущёвым, его эсминец был назначен на роль выездной лошади. Топают они в район Гремихи из Североморска, на борту Никита и весь его «бомонд». Заступил Анатолий на вахту и распоряжается, как положено вахтенному офицеру на ходовом мостике, а весь мостик заполнен маршалами да адмиралами. Из своих на мостике только командир корабля и командир бригады.
На эсминцах, традиционно, минёр и механик живут в одной каюте. На борту высочайшее начальство и механик почти не вылезает из поста энергетики и живучести (ПЭЖ).
В какой-то момент командующий Северным Флотом докладывает Никите, что получена информация о том, что под Северным полюсом впервые прошла подводная лодка. Никита расспрашивает подробности и просит своих связистов соединить его с Микояном, которого оставил на хозяйстве в Москве. Перед приходом Никиты на корабль, его связисты загрузили целую фуру специальной аппаратуры. Район, в котором находился в этот момент корабль, был всем известен отвратительным прохождением в нем радиосвязи. К тому же флотские радиостанции того периода не блистали качеством приёма и передачи.
И тут, к удивлению понимающих людей, Никите вытащили на мостик телефонный аппарат с длинным шнуром и он начал: « Анастас Иванович,...мур мур здесь у нас такое событие... мур мур, надо бы подготовить документы на награждение.» Поговорил, и телефон унесли с мостика.
Видимо, такая прекрасная связь сильно подействовала на психику командира бригады. Через несколько минут после этого события из второй трубы повалил чёрный дым, что для боевого корабля не годится. Следить за такими вещами входит в обязанность вахтенного офицера, но командир бригады решил сам этим заняться. Он снял трубку внутрикорабельной телефонной связи и включил тумблер связи с ПЭЖ. Корабельный механик в это время дремал перед пультом, одним глазом посматривая на приборы. С мостика мог звонить только друг-приятель и сосед по каюте. По этой причине он допускал некоторую вольность в разговорах, и как это было и ранее, ответил: «Смольный, штаб революции». На что последовал ответ комбрига: «извините, я ошибся». Анатолий заметил, как комбриг изменился в лице и стал нервничать. Видимо, он решил, что неведомыми путями корабельная телефония замкнулась на правительственную связь, и он невольно влез в святая святых. Замешательство его длилось 10-15 секунд, после чего он вспомнил, что занимается не своим делом, и зарычал на Анатолия. Тот проделал аналогичные действия с телефоном, получил аналогичный ответ, информировал механика о дыме, и дым тут же был ликвидирован. Вечером, за ужином в кают-компании, приятель спросил у него, почему он извинялся и куда, кроме ПЭЖа, он мог попасть по этому телефону.
Экипаж «К-3» в спортзале школы поселка Гремиха после награждения правительственными наградами. В центре Н.С.Хрущев. Июль 1962 г. И.И.Пахомов. Третья дивизия. Первая на флоте. СПб., 2011.
