Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Современные средства противодействия беспилотникам

Единый день
экспертизы
по противодействию
беспилотникам

Поиск на сайте

Карибский кризис. Противостояние. Сборник воспоминаний участников событий 1962 года. Составитель контр-адмирал В.В.Наумов. Часть 29.

Карибский кризис. Противостояние. Сборник воспоминаний участников событий 1962 года. Составитель контр-адмирал В.В.Наумов. Часть 29.

Мы продолжали следовать туда, не зная куда. И только когда прошли Фареро-Исландский противолодочный рубеж стран НАТО, по корабельной трансляции было объявлено, что мы идём защищать героический остров Куба. Это было встречено личным составом корабля с большим воодушевлением.
В дальнейшем переход проходил в зоне интенсивного судоходства и действий противолодочной авиации стран НАТО и прежде всего США. Днём шли на перископной глубине, используя устройство работы дизеля под водой и ведя постоянное наблюдение в командирский и зенитный перископы вахтенным офицером и вторым наблюдателем, из специально назначенных офицеров. Приходилось непрерывно в течение 4-х часов вращаться вокруг шахты перископа в разные стороны, как цепной пёс, меняя глаз на окуляре, когда в глазу горизонт начинает желтеть. В тёмное время суток мчимся на трёх дизелях, уклоняясь срочным погружением при обнаружении радиолокационных сигналов самолётов.



Перископ в боевой рубке подводной лодки.

И, наконец, Саргассово море, теплое море. Температурный режим в отсеках больше схож с банным комбинатом. Системы охлаждения, рассчитанные на низкую температуру забортной воды, не работали. Да и работать она не могла при температуре забортной воды +30 градусов. Ходим в трусах и майках. Самый прохладный первый отсек. В нём температура чуть выше +40 градусов. В пятом дизельном отсеке температура понималась выше +60 градусов. Были случаи тепловых ударов среди мотористов. В аккумуляторных отсеках, особенно во время частых зарядок батареи, сохранялась большая загазованность парами серной кислоты, водородом и разными примесями, и это при высокой температуре. В каютах отдыхать было невозможно. Я шёл в первый отсек, что-то брал себе под голову, ложился на торпеду, крепко обнимал её и пытался «вздремнуть».
Но, несмотря на все трудности нашего бытия, мы не теряли бодрости духа и надежды на лучшие времена в нашей жизни.
Дальнейшее продвижение по маршруту продолжалось до тех пор, пока на нас не вышла авианосная поисково-ударная группа (АПУГ) ВМС США. Корабли противолодочной обороны вцепились в нас своими гидролокаторами и начали «молотить» по корпусу лодки. Их звенящие импульсы отлично прослушивались в первом отсеке и мешали отдыху. На Б-59 была объявлена боевая тревога и начались маневры по уклонению от обнаружения с изменением глубины погружения, курса, скорости и постановкой приборов помех. Это продолжалось более двух суток. Однако, по ряду причин, оторваться от сил обнаружения не удавалось.
Американцы взрывами гранат передавали нам условные сигналы, предлагавшие нам всплыть в надводное положение. Но только тогда, когда в аккумуляторах вместо электролита стала плескаться водичка, и запас электроэнергии в батарее полностью иссяк, было принято решение всплывать. Я был вызван в центральный пост, где командир корабля приказал мне следовать в 7-й отсек, приготовить торпедные аппараты к выстрелу, о выполнении приказания доложить, вернувшись в центральный пост. Он сказал, что только после этого будем всплывать. В кормовых аппаратах находились электрические самонаводящиеся торпеды для самообороны.



Торпеды в торпедном аппарате.

С прибытием в отсек я дал приказание: «Аппараты приготовить к выстрелу!» Командир торпедной группы старший лейтенант В.Ляшецкий замер в позе молчания с удивлением в глазах. После небольшой паузы командир отделения торпедистов старшина 2-й статьи Калита заявил мне, что это уже война, а мы должны быть дома, нас ждут невесты. Конечно, выполнить мероприятия по боевой тревоге - это привычные отработанные действия, а вот применить оружие и получить противодействие от противника, когда под килем километровые глубины, это воздействует на психику каждого человека по-разному. Пауза закончилась, когда пришлось употребить не совсем литературные выражения. Личный состав «молниеносно» выполнил свои действия, торпедные аппараты были приготовлены к выстрелу. Дал указания о заполнении их водой по команде «Товсь» и убыл в центральный пост. Доложил командиру корабля о готовности к стрельбе.
С глубины 30 метров аварийно продули балласт, и лодка всплыла в позиционное положение. За бортом тёмная южная ночь. Начальник штаба бригады капитан 2-го ранга Архипов, командир подводной лодки и вахтенный сигнальщик поднялись на мостик. И тут началось. Самолёты ПЛО США с включенными прожекторами заходили на бреющем полёте с правого борта по кругу и, подлетая к борту корабля, открывали стрельбу из своего оружия такой силы, что в центральном посту от грохота канонады заглушалась голосовая связь. Командир подводной лодки командует: «Срочное погружение! Торпедные аппараты №1 и №2 приготовить к выстрелу!»
Команда уже предназначалась первому отсеку, а в аппарате №1 находилась торпеда с ядерным зарядом.
В это время, спускаясь вниз, сигнальщик застрял вместе с прожектором в шахте верхнего рубочного люка, чем задержал командира. Начальник штаба, заметив, что американский фрегат начал вызывать нас прожектором на связь, скомандовал отменить погружение. Фрегат запросил «Чей корабль?» Дали ответ: «Корабль принадлежит СССР. Прекратите провокацию!» С фрегата сообщили, что не поняли нас, и наш ответ мы повторили. Спустя некоторое время стрельба и полёты самолётов прекратились.



Авианосная поисково-ударная группа ВМС США.

С рассветом наступило время полётов вертолётов и маневров противолодочных кораблей. На наши донесения по радиосвязи берег долго сохранял молчание и даже не давал квитанции об их получении. Напрашивался вывод, что в верхах начался переполох. Всплыв в крейсерское положение, начали зарядку аккумуляторной батареи, имея наименьший ход, что не по «вкусу было американским кораблям сопровождения. Они были вынуждены периодически стопорить ход или совершать необходимые маневры, так как технически не могли иметь такую маленькую скорость, как у нашей лодки.
Со стороны правого борта к нам на дистанцию 1-1,5 кабельтова подошел американский фрегат. На верхней палубе в белой форменной одежде стоял оркестр. Он исполнил гимн США, а затем начал играть что-то похожее на «буги-вуги».
Вахтенным офицером стоял помощник командира капитан-лейтенант В.Соловьёв, который стал дёргаться в такт ритмов музыки. Замполит подумал, что советскому офицеру не подобает так относиться к вероятному противнику, доложил командиру. На вахту пришлось заступить мне. В это время подлетел вертолёт, с которого велись фото и киносъёмка. На моей шее было повязано белое кашне из белого разового полотенца, а на лице небольшая бородка. Замполит решил, что мне тоже негоже в таком виде красоваться в прессе США, а сам при подлёте вертолётов, закрыв голову капюшоном, нырял под козырёк ходового мостика. Вместо меня на вахту заступил невозмутимый старший лейтенант Ляшецкий.
Наконец-то с берега было получено указание - совершить отрыв от кораблей ПЛО. Уже были пополнены запасы электроэнергии, воздуха высокого давления, в отсеках наведён порядок, и они хорошо провентилированы. Начали готовиться к отрыву.



DD-508 / DDE-508 USS CONY

С наступлением темноты по срочному погружению ушли на глубину, совершив маневр уклонения от акустических средств обнаружения на противолодочных кораблях. На сей раз это удалось.
Потом нам пришлось около 3-х суток сопровождать большой караван гражданских судов, которые шли в строю кильватера и везли наши ракеты с острова Куба.
В первых числах декабря вернулись в бухту Ягельная. На дворе зима. Наши вещи на Кубе. Мы в сандалиях по снегу «бегом марш» от причала, где ошвартовалась лодка, до плавбазы. Кубинская одиссея закончилась....
Выражение "матросов поощрить, офицеров можно не наказывать" не сработало. Я был награждён именными часами от Главнокомандующего ВМФ, а один из мотористов медалью. На этом наградной список для Б-59 закончился.
При разборе «полётов» в верхах один из руководителей министерства обороны спросил у наших отцов командиров: « А зачем вы вернулись? Вы не должны были возвращаться! Почему не забросали фрегат ВМС США гранатами?».
Можно было ответить и так, что в море-океане нет окопов, а на подводной лодке нет гранат. Но что толку! Правящая элита не признаёт своих ошибок во внешней политике, а вышестоящие штабы своих тактических просчётов. Это удел стрелочников. А посему кубинской эпопее не довелось долго жить, её проще всего было забыть.
Настоящие мужчины, труженики морских глубин и настоящие подводники память об этой боевой службе сохранят на всю оставшуюся жизнь.

Воспоминания бывшего командира рулевой группы штурманской боевой части подводной лодки Б-59 капитана первого ранга в отставке Михайлова Виктора Алексеевича о походе на Кубу.



Голова стала белеть еще в походе на Кубу.

Подготовка к походу на Кубу началась ещё в августе месяце, когда была сформирована 69-я бригада подводных лодок, которую возглавил контр-адмирал Евсеев. Наши лодки были переведены в бухту Ягельная и поставлены к отдельному пирсу, доступ на который был возможен только для личного состава подводных лодок: Б-4, Б-36, Б-59 и Б-130. Эти подводные лодки 641 проекта относились к океанским и вошли в состав Северного флота в 1960-1962 годах.



Наша подводная лодка Б-59 прибыла на Север в январе 1962 года. Это были дизельные подводные лодки нового поколения.
Я был командиром рулевой группы штурманской боевой части. Мы получили указание флагманского штурмана получить карты на весь Мировой океан, что и было сделано. Нас сняли со всех видов довольствия, при этом выдали денежное довольствие на 3 месяца вперёд. На кораблях пополнили все запасы, и бригада была готова к выходу в море.
За сутки до выхода у нас заменили командира капитана 2-го ранга Егина и заместителя командира капитана 3-го ранга Баталова. На подводную лодку прибыл новый командир капитан 2-го ранга Савицкий и старший на походе капитан 2-го ранга Архипов, начальник штаба 69-й бригады.
За день до выхода в море из Полярного прибыли наши семьи, попрощавшись с ними, в ночь на 1 октября 1962 года мы вышли в море. А Член Военного Совета флота к нашему уходу выдал женам офицеров справки для прописки по месту жительства в средней полосе России, где они раньше были прописаны. Только потом мы узнали, что подводные лодки уходили совсем, когда при возвращении был задан вопрос «Почему вы вернулись?»
Б-59, погрузившись на траверзе мыса Териберка, прошла 50 миль, после чего был вскрыт пакет. Согласно распоряжению в пакете, лодке предписывалось следовать скрытно со средней скоростью 8 узлов в порт Мариэль на острове Куба. Сделав со штурманом предварительную прокладку, её результаты мы доложили командиру и начальнику штаба бригады. Они приняли решение: днём следовать под РДП или под электромоторами со скоростью 6-8 узлов, а ночью под тремя дизелями со скоростью 14-15 узлов, проводя зарядку аккумуляторной батареи.
Противолодочные рубежи мыс Нордкап - остров Медвежий и Фареро-Исландский мы прошли спокойно, так как полёты противолодочной авиации НАТО проводились по планам повседневной готовности и были предсказуемы. И только после прохождения каждого из этих рубежей, по данным нашей разведгруппы ОСНАЗ, интенсивность действий авиации ПЛО на рубежах резко возрастала.
При подходе к рубежу Азорские острова — мыс Ньюфаундленд Б-69 попала в сильный шторм, при котором крен в надводном положении доходил до 52-х градусов, а скорость под дизелями упала до 8 узлов, в результате мы стали отставать от заданной нам подвижной точки, отклонения от которой допускалось не более 50 миль.
Вахтенный офицер и сигнальщик, чтобы их не смыло за борт десятиметровыми волнами, были крепко привязаны пожарными ремнями к перископной тумбе. Даже на стометровой глубине ощущалось воздействие шторма, лодку качало с креном до 10-ти градусов.



Миновав последний рубеж, вошли в Саргассово море. Многие офицеры, почувствовав приближение к Кубе, выкинули за борт свои шинели.
Вскоре Б-69 получила распоряжение занять позицию в Саргассовом море в районе с радиусом 30 миль, вести в нем разведку и ждать дальнейших указаний. Море успокоилось, температура воздуха достигла +30 градусов, а воды +25 градусов от поверхности до глубины 200 метров.
Через сутки интенсивность действий противолодочных сил в районе нашей позиции начала резко увеличиваться. По данным группы ОСНАЗ, в район прибыл авианосец «РЭНДОЛФ» с кораблями охранения, а интенсивные полёты противолодочной авиации создавали постоянную угрозу обнаружения подводной лодки и препятствовали своевременной зарядке аккумуляторной батареи. В конечном счёте, разреженность аккумуляторов стала основной причиной невозможности оторваться от слежения кораблями охранения, что и привело её к вынужденному всплытию.
Напряжённость обстановки нарастала. Корабли и авиация США, по докладу командира группы ОСНАЗ, блокировали проливы, ведущие к Кубе. Кроме зарядки аккумуляторов, лодке было необходимо не реже одного раза в сутки всплывать на собирательный сеанс связи, назначенный на светлое время суток в районе патрулирования. Полностью зарядить аккумуляторную батарею стало невозможно, так как почти каждое подвсплытие на перископную глубину заканчивалось обнаружением сигнала самолётной РЛС силой 5 баллов. Получив такой сигнал, Б-59 была вынуждена немедленно погружаться на глубину 150-200 метров, уклоняясь от самолётов, использовавших для поиска систему «Джули», основанную на приёме гидроакустического сигнала, отраженного от подводной лодки при подрыве специальных зарядов в воде.
К поиску подводной лодки, обнаруженной самолётами, стали подключаться и противолодочные корабли. Для уклонения Б-59 маневрировала по глубине и курсу с использованием имитационных патронов, но была крайне ограничена диапазоном скоростей. Плотность аккумуляторной батареи не могла обеспечить скорость даже близкую к 8 узлам. Лодка маневрировала на скорости 3-4 узла, а затем вообще с помощью мотора экономхода на 2-х узлах.



Четвертый отсек. Рубка ОСНАЗ.

Продолжение следует.


Главное за неделю