Обед, по корабельному распорядку, начинается в 12.00. В это же время дежурный радист включает трансляцию последних известий московского радио во внутренние помещения корабля. Помощник дежурного по кораблю, из старшин срочной службы, подгадав, когда по радио пройдут слова «говорит Москва», включает пульт дежурного и подаёт команду согласно распорядку «команде обедать».
Все довольны, Москва сказала обедать.
Помощником дежурного стоит старшина родом с Кавказа или из Средней Азии. Перед обедом и в знак окончания малой приборки подаётся команда. Эта команда в изложении этого старшины звучит так: «Команде руку мыть». Рядом стоит рассыльный дежурного офицера, который подначивает старшину, «как народ с одной мытой рукой будет обедать?»
Старшина невозмутимо включает трансляцию и выдаёт – «команде другую руку мыть».
Пропавший штурман.
Механик и штурман одного из эскадренных миноносцев ходили в друзьях.
Подошёл срок, и механик с повышением ушёл служить на спасательное судно или СС. Судно в тот момент стояло в текущем ремонте на СРЗ в Росте.
В воскресный день, спросив разрешение сойти на берег, штурман отправился навестить друга из Североморска в Росту.
Сидят они в кают-компании, попивают вечерний чай, разговоры разные, всё тихо, мирно. Вдруг от вахтенного у трапа серия звонков, да в таком количестве, что сразу понятно, что ну очень большое начальство пожаловало. Командир СС подхватился и побежал встречать гостей. Через пару минут в кают-компании стало тесно от начальства. Начальник штаба флота, начальник тыла флота, директор СРЗ, главный инженер СРЗ и несколько начальников цехов завода.
Начальник штаба флота поздоровался с офицерами в кают-компании и сказал, что на Новой земле терпит бедствие судно. Всем присутствующим здесь офицерам он ставит задачу до утра подготовить корабль к походу на Новую землю с тем, что бы в понедельник в 8.00 он из окна своего кабинета в штабе флота увидел идущий в море СС. Все службы флота и весь судоремонтный завод всю ночь будут работать по обеспечению этой задачи. Затем адмирал попросил командира представить ему офицеров, что и было сделано. Штурманец скромно сидел в углу и наблюдал за развитием событий, когда командир СС акцентировал свой доклад на нахождении штурмана в отпуске. Взгляд адмирала остановился на не представленном ему офицере, и он поинтересовался, кто он такой. Пришлось встать и доложить что он штурман с эскадренного миноносца «………..», и что находится тут в гостях у друга.
«Вот Вам и штурман, командир! Приступайте к работе, а вашего командира я поставлю в известность». И за всеми прочими заботами, конечно, забыл о своём обещании.
Утром бодренько пробежали Североморск, на траверзе своего родного эсминца штурман приказал сигнальщику спасателя дать семафор, что он уходит в море на борту СС по приказу НШ флота, что сигнальщик добросовестно выполнил, однако, не зная ещё фамилию нового начальства, подписал семафор «штурман».
Вахтенный сигнальщик на эсминце записал семафор, но посчитал его шуткой, мол, на каждом корабле в море выходит штурман, и не доложил дежурному офицеру.
Командир эсминца пару дней ждал появления офицера, а затем доложил по команде. Начались поиски. Подключился особый отдел флота. Подключили КГБ, сначала Мурманской области, а затем страны. Устроили засаду на квартире у родителей штурмана. В результате папа получил инфаркт, а у мамы чуть крыша не поехала. То была благодать, а как только начали поиски в тундре вокруг Североморска, обнаружили больше десятка трупов различной давности. Ждут сообщения от Би-Би-Си или от другого вражеского голоса об офицере перебежчике, а сообщения всё нет.
Где-то в октябре СС возвратился с Новой земли, отработав около трёх месяцев, и штурман возник перед родным командиром с докладом о своём возвращении из командировки. И начались поиски виновных, раздача слонов и награждение непричастных.
