Новые песни о главном. Глава шестая, почти государственная
Человек придумал государство довольно давно Оно защищало оседлое население от кочевого и обеспечивало порядок вдоль торговых путей. По практическим причинам государство стремилось к тому, чтобы его границы совпадали с естественными преградами – горами, реками и т. п., потому что такие границы дешевле защищать. Естественно, на государство возлагались обязанности, которые человек единолично выполнить не мог – военная защита, дипломатия, хождение денег, защита частного имущества и жизни граждан. Наконец, государство стало впервые ассоциироваться с законами, патронировать развитие науки и технологий и внесло еще больше неравенства между людьми. Это то, что можно прочесть в учебниках. В дополнение к этому, государство выполняло еще ряд функций, на сегодня совершенно утраченных. Оно объединяло все миры, в которых обитал человек – физический мир, морально-этический мир со своими ценностными установками, но, главное, государство объединяло в себе и гармонизировало два времени – сакральное и физическое, и два пространства: то в котором обитал человек, и то, в котором храм являлся центром мира. Литургия, т. е., сакральная процедура, с помощью которой центр мира назначался, решала две практические задачи: гармонизировала мир в представлениях человека и сакрализировала власть, т. е., выводила её за пределы социума, тем самым, уменьшая вероятность посягательства на нее. За несколько тысячелетий государство естественным образом эволюционировало, прежде всего, потому что менялась среда его существования. Как ни странно, основным фактором, повлиявшим на государство, оказались деньги, которые из естественных ценностей (золото, серебро, другие драгоценные металлы) постепенно превращались во всё более эфемерные государственные обязательства, вот-вот потеряющие всякую связь с государством. Теперь на время оставим государство и остановимся на либеральном проекте. Мы живет во время, когда приходится говорить, что либеральный проект побеждает. Возникнув как некое романтическое движение, готовое освободить всё и вся (отсюда и название «либерализм»), этот проект в теоретическом плане всё еще надеется на процветание, а, в практическом — огромное количество внутренних противоречий обрекает его на скорый конец, который оттягивается, благодаря энергичным усилиям его реаниматоров. Но обо всём по порядку. В основе своей, либерализм исходит из того, что существует некая человеческая природа, которая, правда, не уточняется, и, исходя из нее, у каждого отдельного человека, должны быть права, которые во что бы то ни стало нужно защищать, освобождая, тем самым человека от угнетения. Естественно, полная свобода наступает в эпоху гражданского общества, про которое старшее поколение в нашей стране много слышало – это тот же коммунизм, только в либеральных терминах. Как любит говорить молодежь, те же яйца, только в профиль. Поэтому мужчин нужно защищать от государства, женщин – от мужчин, геев – вообще от угнетения, избавиться от которого им должно помогать государство. И всё бы хорошо, если бы не эти проклятые деньги: почему-то все равны, все свободны, но у одних денег куры не клюют, а другие… другие почему-то в этом аспекте теоретиков либерализма перестают интересовать, и вся идиллическая картина всеобщего равенства и всеобщей свободы мгновенно рассыпается. Зато начинается идеологическая борьба. Тут нужно сказать, что чем более абстрактными становятся деньги, тем сильнее идеологическое воздействие сил, которые уже достаточно умны, чтобы не во всём ассоциировать себя с государством, потому что настоящий человеческий рай – это не государство, а гражданское общество, причем, желательно, чтобы глобальное. Но о глобализме чуть позже. Сначала о свободе. Уже давно известно, что совсем без свободы человеку живется плохо, он без свободы, как скороварка, накапливает пар, и в один прекрасный день может рвануть. А это угрожает деньгам, с которыми те, у которых их много, расставаться не спешат. Поэтому теоретики либерализма вбросили идею о двух свободах – внутренней и внешней. Внешняя свобода – это стремление к установлению социальной справедливости путем социального взрыва. Внутренняя свобода — освобождение человека от поведенческих табу, традиционной морали и раскрепощение сексуального поведения. Кстати, при разложении СССР идея сексуальной свободы эксплуатировалась больше всего. В середине 1960-х спецслужбы многих западных стран, как по команде, вбросили в сильно полевевшее молодежное движение идею свободной любви и легких наркотиков, поэтому до социальной свободы то поколение «хиппи» так и не дошло. Естественно, что из двух свобод больше денег платят за пропаганду внутренней свободы. Это объясняется не только тем, что внутренне свободный человек, занятый сексуальным раскрепощением, не успевает добежать до баррикады и крикнуть: «Долой неравенство!». Здесь есть еще один нюанс. Дело в том, что поле, на котором формируются человеческие морально-этические и духовные ценности, достаточно ограничено, и на нем новой идеологии инстинкта конкурировать, например, с церковью, практически невозможно. Поэтому церковь постепенно вытесняется с этого поля только для того, чтобы церковное обращение к душе человеческой уступило место обращению к инстинктам. Как ни странно, такая обращенность к свободе «любой ценой» скрывает в себе еще одно непреодолимое противоречие. Дело в том, что любая свобода в контексте государства должна закрепляться в гарантированных правах. Гарантия прав – это, пока не наступило светлое гражданское общество, прерогатива государства. Но как только мы начинаем говорить о правах человека, его социальные права замолчать уже нельзя, а в рамках либерального проекта не только государству отводится все меньше места, но и самому государству, пока оно еще не сдалось на милость глобального гражданского общества (а именно о глобальном обществе сейчас идет речь), предлагается постепенно освобождаться от социальной опеки, потому что те, у кого сегодня денег больше, раскошеливаться пока не хотят. Вспомните, какие вопли раздавались в СССР в период его развала, призывающие к тому, чтобы все предприятия расстались с «непрофильными активами», потому что в противном случае западные инвесторы не могут объективно оценить конкурентоспособность российской продукции и понять, во что вкладываться, а во что погодить. В результате была загублена огромная социальная сфера, уже оплаченная не одним поколением советских людей. В государстве победившего либерализма социальная забота будет вначале отодвигаться, если мы берем для примера Россию, из федерального центра на периферию, а потом начнется такая же дискуссия, как в США, когда под предлогом борьбы за бюджет будут выхолащиваться социальные программы, причем лучше всего от этого будет не тем, кто работает, а тем, кто пожинает плоды. Текущий период – это время, когда общество потребления завершает свое развитие, потому что для дальнейшего безудержного роста потребления, которое считалось локомотивом развития, сегодня уже нет ресурсов – они в целом иссякают и качество их использования, несмотря на технологические изыски, ухудшается. Как говорят сами эксперты, в частности, члены Римского клуба, экономическая основа либерального проекта – свободный рынок в дальнейшем существовать не сможет из-за внутренних недостатков, характерных для него. Свободный рынок не позволяет переходить на долгосрочное планирование, глубина планировании при нем ограничена несколькими годами. Свободный рынок запутался в финансовых схемах, многие из которых далеки от безобидных. Свободному рынку не под силу крупные инфраструктурные проекты, например, строительство аэропортов, железных дорог и других протяженных коммуникаций. Наконец, как показала практика последних лет, среда свободного рынка мешает бороться с последствиями техногенных катастроф, например, авария на АЭС «Фукусима». В связи с этим всё чаще звучат идеи о том, что социальную жизнь нужно выстраивать, исходя не из уровня потребления, а из ограничений, которые на нас накладывает природа. Другими словами, нужно не есть в три горла, а повышать качество человеческого существования, соразмеряясь с тем, что нам отпущено природой. Что касается отражения идеи качества жизни в законодательных документах, то еще несколько лет назад, документы, в которых прямо формулировались требования к качеству жизни населения, можно было отыскать в Бельгии, Зимбабве и Новой Зеландии. Но теоретики либеральной модели быстро поняли, что это может не туда завести, поскольку государство берет на себя слишком явные обязательства по отношению ко всему населению и ко всем социальным сферам – от медицины до образования и жилищных стандартов, и быстренько изъяли идею качества жизни из оборота. Сегодня в рамках либеральных прав человека социальные гарантии либо не рассматриваются вообще, либо рассматриваются в самом общем виде, никак не обременяющем нынешнее государство. В либеральном проекте есть еще один порок. Основная его идеология направлена на то, чтобы воспитать человека-одиночку, и наличие такого, особенно успешного человека, либерализм ставит себе в заслугу. Но, борясь с национальным государством и воспевая глобализацию, либерализм оставляет человека одного перед лицом множества современных напастей. И тут, его теоретики, чтобы хоть как-то примирить свои конспекты с реальной жизнью, говорят, что когда свершится глобализация и восторжествует гражданское общество, человек-одиночка снова сможет объединиться в группы, способные отстаивать групповые интересы, и, совсем растерявшись, эти эксперты не нашли ничего лучшего, как назвать эти группы «группами поддержки», по аналогии с фанатскими. Как же нужно ненавидеть всё коллективное, чтобы додуматься до такого – пока мы будем с вами воевать, вы должны быть поодиночке, а когда мы победим и всё разделим, то вы можете объединиться в фанатские группы и громко кричать, например, «Зенит — чемпион!». Я уже неоднократно писал о том, что заигрывание с идеями гражданского общества равносильно уничтожению государства и самого важного его атрибута, а именно, суверенитета. Во многом обреченный либеральный проект может еще просуществовать какое-то время на идеях гражданского общества. Поэтапно, это выглядит так: (1) глобализация идей, социальной сферы, производства; (2) стирание национальных границ и различий, пропаганда мультикультурности, социальной подвижности населения; (3) дискредитация идеи суверенитета (которая началась уже сегодня); (4) создание глобальных сил безопасности, реагирующих на все виды угроз в любом уголке земного шара; и (5) наконец, новый дележ бесхозного пирога, который защищать уже некому – нет национального государства. Есть какие-то странные люди, именующие себя гражданским обществом, и, как таковые, имеющие приоритетное право на кусочек пирога, который уже как бы ничей. Думаю, уже понятно, почему государство не может существовать без внешних врагов. Потому что тогда оно потеряет свои границы, лишится суверенитета и сольется в единое глобальное стадо, на которое обязательно найдется пастух. Понятно даже, что имел в виду Великий китайский кормчий, когда говорил, что демократия выходит из дула винтовки, ибо только умеющее защищаться государство, способное противостоять враждебной воле, может позволить себе демократические игры, да и то только до тех пор, пока крик о свободе не станет рекламой свободной любви.
1 ноября 2013 г.
Эта ночь…
Мне однажды сказали, в моих стихах не бывает людей. Только я знаю: мне отдали мир и сказали – владей! Мне однажды сказали: стихи мои — так, ерунда. Только я уже знал, что не всех допускают туда.
Я не знаю, что делать с людьми, Которых я допустил, Ведь у них, как всегда, только миг, Чтоб сумели они прорасти. Мне бы только дожить До счастливых и красных плодов, Ощутить: мое сердце дрожит, И я снова поверить готов, Что мой мир населен Всеми теми, кто счастлив со мной, И один небосклон, У которого дождик земной, И одна череда, Что наполнена звуками нот, И все те, кому я не чета, И всё то, что уже не пройдет, Не изменится так, Чтобы вновь сомневаться в стихах, Боже мой, ведь кругом простота, И настолько тиха Эта ночь, эта ночь напролет, Что никто не поймет, Не поверит, не знает, о ком Эта ночь обернулась стихом, И осталась…
30 октября 2013 г.
О завтрашнем дне
Любовь уже звучит, как память И как способность помнить то, Что скрылось где-то за веками, Но даже век, – увы! – ничто.
Где время – как соринки быта В чужом глазу, а для меня Вся жизнь лишь в этом, незабытом Начале завтрашнего дня.
20 октября на территории Косинского Морского Клуба состоялась XII традиционная ежегодная регата "Гонки Отмороженных". Соревнования проводятся среди парусных туристов, обычно гоняющихся на надувных катамаранах. Но раз в год, в конце октября, когда практически везде в Москве навигация уже закрыта, они садятся на одинаковые парусные яхты - швертботы, чтобы в равных условиях определить, кто есть кто.
Последние дни октября порадовали нас хорошей погодой. Так что, традиционная «Гонка Отмороженных» на этот раз не оправдала свое название.
Инструктаж капитанов
А получила эта гонка такое название следующим образом, рассказывает главный судья соревнований Сергей Мягков: «Первая гонка состоялась в 2001 г. на Царицинском пруду - на том, где сейчас летом фонтаны и цветомузыка. В субботу приехали, посмотрели и решили, что в воскресенье гоняемся вокруг острова. А когда приехали в воскресенье, то с удивлением увидели, что гоняться вокруг острова нельзя - половина пруда замёрзла и для гонок остался небольшой пятачок. Были предложения разойтись - "ну не отмороженные же мы". "Конечно не отмороженные, но гоняться будем!" Вот как-то так появилось название». На этот раз в гонке участвовали 6 гребно-парусных шлюпок типа «Бастион», спроектированных и построенных в Косинском морском клубе для учебных и спортивных целей. Решение проводить гонки именно на таких шлюпках было принято из соображений безопасности, так как она с легкостью выдерживает и большое волнение, и шквалистые штормовые осенние ветры.
Итак, в регате участвовали 6 Бастионов, 18 заявившихся экипажей, 3 отборочных стартовых группы.
4 лучших из каждой группы по результатам одной гонки в каждой группе образовали 2 полуфинала. В двух полуфиналах определили 6 экипажей, которые и разыграли 3 традиционных Резиновых Кубка, изготовленных навеки покинувшим сей славный форум Игорем Виговским. Кроме кубков были, конечно же, медали и грамоты.
Вот имена героев-победителей, сумевших обуздать своенравные «Бастионы», своими повадками напоминающие отнюдь не дикого мустанга, а, скорее, ослика из Кавказской пленницы, который ехал туда, куда хотел и тогда, когда хотел.
Итак, результаты: 1место занял экипаж из Москвы в составе: Фролов Иван – рулевой, Кострюков Тимофей – шкотовый 2 место - экипаж из Конаково в составе: Батраков Иван – рулевой, Новиков Павел – шкотовый; 3 место - экипаж из Москвы в составе Иленко Александра
Параллельно с основными гонками на шлюпках типа «Бастион» яхтсмены решили выяснить, кто сильнее - кит или слон.
В отдельном зачёте гонялись Даки-19, катамаран издали похожий на простор и легендарная настоящая Эмка, которая, как утверждают многие, чемпионствовала в СССР в 1968 году. Кто сильнее понять не удалось, но быстрее в трёх гонках был Дак. За ним стабильно приходила Эмка, за ней катамаран с генами Простора. Экипажи названных аппаратов так же были награждены медалями и грамотами.
Этой регатой Косинский морской клуб завершил календарный план парусных соревнований 2013 года, которые проводились по программе, поддержанной Комитетом общественных связей города Москвы «Спорт на воде для всей семьи».
Впереди – долгие зимние месяцы, во время которых будут собираться детские, семейные и ветеранские спортивные команды, проводится теоретическая подготовка, ремонт старых и строительство новых плавсредств, а также зимние спортивные соревнования.
Буян чувствует, что они уезжают. Он всегда боится, что его не возьмут. Он кладет свою волчью голову на колени хозяину. У пса поседел подбородок. Скоро станет и он стариком... — Я думаю, Леночка, Ростислав — в море. Я, бывало, гонял своих, пока не замерзнет бухта. Моряку нельзя терять время. Только в море он может стать моряком. Я хочу сказать — опытным моряком. Да, ты знаешь, что сын мне сказал, когда был здесь в последний раз? Кажется, я буду дедом... Грустно? Ну что ж? Бывают деды и помоложе меня... Елена Сергеевна укладывает вещи. Крамской смотрит с террасы на море. — Мне показалось, я стал лучше видеть, Леночка. Но это — самообман. — Одно чудо произошло, — говорит Елена Сергеевна, — почему же не быть и другому? Буян заливается лаем. Пришла машина. Крамские прощаются с хозяйкой. Буян уже сидит рядом с шофером. — Прощай, !
— До весны... — Да, Леночка, до весны... Зимой у нас с тобой будет много работы... — Выдюжим, — отвечает Леночка так, как ответил бы Ростислав.
6
Ростислав действительно в море — уже третьи сутки не сходит с мостика. Задание следует за заданием. Противоатомная защита (в защитной одежде на боевых постах нелегко). Ночные артиллерийские стрельбы проводятся в непроницаемой темноте (при Сухове ночные задачи решали в июне, в период белых ночей); охота за чужой лодкой; сопровождение своей. В море, в море, в море... Слипаются глаза — вот бы заснуть, но разве спать можно? Учения проходят совместно с вертолетами— то вертолет корабли наводит на лодку, то корабли наводят его, и он бомбит лодку с воздуха... И не разберешь нынче, где — море, где — небо; все серое: и небо, и море, и горизонт... — Гужов! — Есть, Гужов! — Когда увидите, что я засыпаю, толкайте меня кулаком в спину! Да покрепче, не стесняйтесь! — Есть, не стесняться! Но Гужов стесняется. И видя, что командир смежил веки, тихонечко шлепает ладонью по кожаному реглану: — Товарищ капитан-лейтенант! А, товарищ капитан-лейтенант! — А? Ах, это вы, Гужов! Я вам сказал — молотите сильнее! — Я и молочу изо всей силы, товарищ капитан-лейтенант...
Все кругом серое. Они придут на место в точно назначенное время. Начинает хлестать косой дождь. На днях Ростислав был у отца; он уже перебрался с Еленой Сергеевной в город; отца не узнать — так преобразился! Сильный и мужественный человек, он в ожидании неминуемой слепоты держался отлично, но теперь стало ясно, как угнетал его страх перед неизбежным концом. Когда-то он спросил Василиска Кутейко: «Это будет как поворот выключателя?» — «Нет» — ответил Кутейко. И отец ждал — дни, месяцы, годы, что свет навсегда погаснет. Не всякий такое выдержит. Теперь — он спокоен... — Товарищ капитан-лейтенант! — Я не сплю, Гужов. А вы — молодец... Да, он не спит! И он придет точно в срок в назначенное командованием место. Иначе и быть не должно.
7
Фрол вернулся из командировки на судостроительный завод. Его дивизион получил два новых, совершеннейших корабля, от которых Фрол пришел в восторг. Еще бы! Это чудо, великое чудо! Он готов был расцеловать строителей, но воздержался — чтобы не зазнавались. И ему, Фролу Живцову, досталась честь эти корабли вывести в море, проверить их достоинства! От них не уйдет ни одна атомная лодка. Новые акустические приборы запеленгуют ее на большом расстоянии. Поразить и уничтожить лодку новые корабли смогут тоже за много километров от нее — техника на них установлена, прямо надо сказать, умнейшая!
Выпускной экзамен по русскому языку и литературе в Нахимовском училище, май 1952 г, Тбилиси. За столом сидит (вторая справа) преподаватель русского языка и литературы Маргарита Михайловна Шахназарова.
Фрол вспомнил свои нелады с математикой в Нахимовском. Преодолел. С русским языком тоже не все было благополучно. Он бережно хранил свою первую диктовку, возвращенную ему на память учительницей. Он сделал двадцать восемь ошибок! Тоже подтянулся. Глазомер, опыт, находчивость, интуиция — всем этим он овладел. Овладел и той техникой, которая еще вчера казалась новой и сложной. Сегодня появляется новая — еще более сложная. Раздвигаются горизонты. А завтра, быть может, на смену сегодняшней придут такие чудеса, что сейчас и представить невозможно! Кто сказал, что флот сходит на нет? Флот возрождается — в новом качестве. Кто-то недавно сболтнул в офицерском клубе, что моряка целиком заменят машины. Ну нет! Моряк моряком и останется. И в море он должен быть смелым, находчивым, хозяином думающих приборов, ибо робот никогда не заменит живого человека! Адмирал выслушал взволнованный доклад Фрола, глядя в его курносое лицо с еще не исчезнувшими после лета веснушками, и остался доволен. — Выходит, вы энтузиаст новой флотской техники, Фрол Алексеевич? Добро! Подбирайте команды на новые корабли. Из лучших, разумеется, способных как можно быстрее освоить все новое... — Есть! Адмирал отпустил его улыбаясь. Ему по душе был этот энтузиаст морской службы, с двенадцатилетнего возраста служащий флоту. А Фрол, навещая в госпитале Барышева, сказал: — Помнишь, я, Игнаша, сюрприз обещал? Вот он, получай! Будем плавать на замечательных кораблях!
1947 г., вторая рота, в ней учился Валентин Иванович Лялин, послуживший прообразом Фролу Живцову.
8
Фрол поспешил домой, где ждала его новая радость: Никита с Антониной заехали к ним по дороге на юг. Стэлла встретила его разгоряченная: — А я-то боялась, что ты их не увидишь! Я уже обзвонила все телефоны и успокоилась только тогда, когда дежурный сказал, что ты в госпитале... — Ну, как успехи, ракетчик? — спросил Фрол, крепко обнимая Никиту. — Оценка «отлично». А у тебя как дела? — Не дотянул пока. Дивизион — не корабль. Не сразу в отличные выведешь. Ловчить не люблю, даже самое малое очковтирательство презираю. Коли получу звание отличного — так за дело. Совесть будет чиста... — Знаю тебя, Фролушка, — одобрил Никита. — Но и мы тоже не лыком шиты, — подмигнул ему Фрол. — Знаешь, зачем я в командировку ездил? Таких два кораблика получаем — пальчики оближешь! Будем осваивать. Чтобы не соврать, пожалуй, почище твоих... — Ну уж, хватил... Ты всегда любил преувеличивать, Фрол. — На этот раз не преувеличиваю. Скажем, корабли не хуже твоих катеров. Но у каждого свои задачи; у тебя — одни, а у нас — другие. Вот мы и дополним друг друга...
— Фролико, Никите, стол накрыт, — позвала тетя Маро. Она вспомнила, как много лет назад к ним в дом на тихой тбилисской улочке приходили два славных нахимовца; прибегала Антонина в коротеньком платьице, и они так же сидели все за столом и ели жареный сыр — сулугуни или курицу в ореховом соусе; и тетя Маро всегда удивлялась, что двенадцатилетний моряк Фрол Живцов уже награжден орденом и медалями. В голове не укладывалось, что такой мальчик мог воевать! А Мираб, ее славный Мираб, набивал карманы мальчиков орехами, когда они уходили в училище. Бедный Мираб! Тетя Маро, чтобы не омрачать встречу, сказала, что пойдет, накормит Алешку, он тоже, наверное, проголодался. — Она очень тоскует по отцу, — поглядела вслед матери Стэлла. — Еще бы! Прекрасный был человек! — сказал Никита. Он никогда не забудет, как в незнакомом, затемненном Тбилиси случай привел его вместе с матерью в совсем чужой дом—это был дом Мираба Гурамишвили... — Ты поедешь к отцу? — спросил Фрол Никиту. — Да, заедем, — ответил Никита. — Отец ведь тоже осваивает новую технику: такие же, как мой, катера. Ему и карты в руки — всю жизнь прослужил на ТК. Если бы ты знал, Фролушка, как он боролся, чтобы остаться на флоте. Добился-таки своего: не вышел в отставку.
— А мой уже на пенсии, — сказала Антонина. — Да, а как Славка? — спросил Фрола Никита. — Славке дам первый новый корабль. Я Славкой дорожу — не только как друг, как комдив. — Ну, такая твоя аттестация дорого стоит. — Не передавай, коли встретишься. А впрочем, передавай — Славка не зазнается. Ты знаешь, Никита, какая мне пришла в голову мысль? Завтра воскресенье, заберем с собой Славку и пойдем все вместе к Юрию Михайловичу. Ты помнишь, как мы с тобой к нему в соединение пришли из училища? Всё думали: к какому начальнику попадем? Что нас ждет? Может, не попади мы тогда к нему — и судьбы наши сложились бы иначе. Юрий Михайлович мне помог на ноги стать... — И мне тоже. — Да, милый мой, попали бы мы к Сухову, моему предшественнику, — запели бы лазаря! А кстати... не спеть ли нам, как бывало? Стэлла, позови, милая, тетю Маро... И вот они сидят в полусумраке уже холодного осеннего дня, не зажигая огней, — последний солнечный луч играет на стеклах книжного шкафа, и поют «Цицинателлу». Эту грузинскую песню тетя Маро научила их петь еще в детстве. И Никита вспоминает прощальный вечер перед отъездом в училище имени Фрунзе: тбилисский дворик, огоньки свечей, колышущиеся в стеклянных колпачках, Антонину рядом с ними в первом «взрослом», длинном платье; вспоминает, как, не сговариваясь, они вдруг поднялись и пошли рука об руку через двор, в переулок, подошли к бурлящей Куре, и здесь он впервые увидел другую, новую, такую красивую Антонину и понял, что детская дружба переросла в нечто большее...
...Друзья поют еще одну песню, памятную с военных времен, — ее любили на Черном море матросы: «Прощай, любимый город, уходим завтра в море...» Уходить в море им приходилось множество раз в своей жизни, оставляя жен на берегу. И они тосковали по ним там, в тихом, а то и в бушующем море, и стремились сердцами к любимым. Как не прав тот, кто утверждает, что море может заменить моряку и жену, и невесту! Нет, моряк — живой человек!
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Начштаба КБФ своим приказанием определил организацию блокирования входов в таллинские гавани путем затопления выделенных для этой цели судов [док. №435]. Командующий ВВС приказал направить в Таллин еще шесть самолетов МБР-2 для вывоза летно-технического состава [док. № 456]. Штаб МО БМ выдал маршруты перехода в Кронштадт (таблицы курсов и кальки) штабам соединений, командирам флагманских кораблей главных сил (ГС), отряда прикрытия (ОПР) и арьергарда (АР), командирам конвоев и головных кораблей конвоев, комендантам ТР и ВСУ, но, судя по ведомости выдачи, не всем [док. № 437]. Начальник ГМС КБФ представил прогноз погоды на 26,27,28 августа для района Финского залива и северной части Балтийского моря: «Ветер северной и северо-восточной четвертей с возможным усилением до 6 баллов к концу срока от норд-оста. Облачность меняющаяся. Кучевой и кучяво-дождевой форм. Местами кратковременные осадки. Видимость хорошая днем и средняя» [док. № 433].
Командир КВМБ по требованию Военного совета КБФ доложил организацию защиты коммуникации от о. Вайндло до Кронштадта: «1) Коммуникация прикрывается системой дозоров КВМБ. 2) Имею всегда две конвоирующих группы: одну на Гогланде 5 ТЩ, 4 ТК, другую в Кронштадте 4 ТЩ, 2 МО. 3) На Гогланде один буксир, один ледокол для обеспечения буксировки подорвавшихся кораблей. 4) Встречу таллинских караванов произвожу ТК у Вайндло, ТЩ у Родшер. ТК от Хайлоды возвращаю Гогланд. Ничего больше сделать не могу из-за недостатка средств» [док. № 421].
3.2. Мероприятия по подготовке к прорыву, проводившиеся после получения директивы об оставлении Таллина
26.08: Военный совет СЗН, получив донесения Военного совета КБФ, отправленные 25.08 в 18.05 и 21.05, осознал наконец опасность потери почти 40-тысячной группировки войск и сил, включая управление КБФ во главе с Военным советом, и почти половины корабельного состава флота. В 03.42 им был направлен доклад ВГК об обстановке в Таллине, в котором испрашивалось разрешение: «1. Начать организованный отход к местам посадки... 2....Сформировать конвои и под прикрытием тральщиков, сторожевых кораблей и миноносцев начать движение в Кронштадт» [док. № 438]. Между 5 и 6 часами на просьбу Военного совета СЗН был дан положительный ответ: «Тов. Ворошилову. Согласны с твоим предложением насчет оставления Таллина и отвода войск на корабли для следования в Кронштадт. № 1425/ш Сталин, Молотов» [док. № 439]. Около 11.00 того же дня Военный совет КБФ получил директиву Военного совета СЗН: «Разрешается начать отход к местам посадки прикрытием специально выделенных частей и заградительного огня всех кораблей, авиации. Использовать темное время, все наличные плавсредства, включая шлюпки кораблей. Загруженные транспорта, корабли отводить Нарген. Организовать движение крупных конвоев в Кронштадт с тральщиками, катерами «МО», авиацией. Восточный участок будет прикрыт авиацией из Низино-Липово. При отходе уничтожить все ценное, что нельзя вывезти. Ворошилов, Жданов № 0855 26.08.41» [док. № 447].
Член военного совета Северо-Западного направления (СЗН) А.А.Жданов
Почему состав сил охранения конвоев в директиве Военного совета СЗН отличался от состава, доложенного им же ВГК, выяснить не удалось. Однако директива, полученная Военным советом КБФ, во-первых, совершенно очевидно не позволяла привлекать к охранению конвоев КРЛ, ЛД, ЭМ, КЛ, СКР, ТКА и ПЛ. Более того, в ней вообще отсутствовали указания об их переходе (прорыве) в Кронштадт! Во-вторых, директива требовала прикрывать авиацией конвои, отправляемые из Таллина, хотя после ухода наших войск из Таллина никакой авиации, кроме немецкой, там быть не могло. Директивное умолчание о кораблях боевого ядра было вызвано, видимо, тем, что Военный совет СЗН хотел бы сохранить наиболее ценные силы флота, но не желал сказать об этом открыто, понимая, как это будет воспринято И.В.Сталиным в случае больших людских потерь при прорыве. 102 Вместе с тем директивное умолчание о кораблях боевого ядра для Военного совета КБФ могло означать все, что угодно. Например: 1) вступайте в охранение конвоев, но если погибнет боевое ядро, то мало вам не будет; 2) прорывайтесь отдельно от конвоев, но если погибнут эвакуируемые войска, то небо вам покажется с овчину; 3) можете затопить корабли боевого ядра, если не верите в возможность их прорыва, но тогда лучше на глаза не показывайтесь и т. п. Не исключено, что К.Е.Ворошилов и А.А.Жданов считали боевое ядро КБФ в сложившейся обстановке ненужным в Кронштадте и Ленинграде. Ведь они не исключали сдачи Ленинграда немцам и готовили находившиеся в нем корабли к подрыву и затоплению.
В течение этого дня: Замглавкома войсками СЗН по морской части: — передал Военному совету КБФ приказ главкома войсками СЗН об отмене наступления войск, высаженных на материк с о-вов Эзель и Даго [док. № 428]; — проинформировал Военный совет КБФ о приказании наркома ВМФ использовать « для ослабления нажима противника и прикрытия отхода частей Таллина» всю авиацию флота, включая особую группу самолетов, предназначавшуюся для бомбардировки Берлина [док. № 442]; — передал Военному совету КБФ и командующим ВВС КБФ и ВВС ЛФ приказ главкома войсками СЗН «прикрыть переход всеми истребителями КБФ» [док. № 443]; Военный совет КБФ: — провел совещание руководящего состава флота, на котором была объявлена директива Военного совета СЗН об эвакуации войск из Таллина и определен порядок ее выполнения; — отдал распоряжения по подготовке войск к отходу с оборонительного рубежа и посадке на транспорты, по разрушению военных и промышленных объектов Таллина, окончательному планированию перехода (прорыва) кораблей КБФ и конвоев с войсками в Кронштадт; — дал указания командующему ВВС флота по организации авиационного обеспечения прорыва из Таллина в Кронштадт; — утвердил «Плановую таблицу перехода кораблей КБФ из Таллина в Кронштадт», содержанием которой были состав группировок боевых кораблей, их действия при выходе из Таллина, построении в походный ордер и на переходе в Кронштадт. Никаких упоминаний о КОН в этом плане не было, из чего можно заключить, что боевое ядро не планировали для участия в охранении или прикрытии КОН, как, собственно, и предписывала директива Военного совета СЗН (табл. 17); 103 — в 21.05 радиограммой объявил строгий выговор коменданту Гогландского укрепленного сектора (ГУС) БО КВМБ и указал командиру КВМБ за отсутствие донесения о выполнении приказа направить в Таллин находившиеся у о. Гогланд два пустых транспорта («Сигульда» и «Сауле») и силы охранения конвоя, отправленного из Таллина 25.08 [док. № 470]. Обеспокоенность и даже нервозность командующего КБФ может быть хорошо понята, если взглянуть на табл. 15,18,19 и обратить внимание на нехватку сил для охранения конвоев и на то, как наращивалось количество СКА и ТТЩ в Таллине в последние дни перед прорывом. В то же время у о. Гогланд продолжали находиться два СКР, четыре СКА типа «МО» и четыре ТТЩ, имевшие приказание возвратиться в Таллин. Здесь, правда, следует заметить, что в 17.35 начальником штаба ГУС БО было дано оповещение «по флоту» и в адрес начштабов КБФ и КВМБ о выходе в 20.00 двух ТР, двух СКР, четырех СКА и четырех ТТЩ по маршруту о. Гогланд — Таллин. Оповещение было получено ОД ФКП КБФ около 23.00 и, судя по пометам на бланке радиограммы, доложено только начальнику оперативного отдела— заместителю начштаба КБФ.
Таблица 17. Плановая таблица перехода кораблей КБФ из Таллина в Кронштадт
Источник: [док. № 466]. Примечание: Состав сил, показанный в первом столбце, взят из архивного документа, отпечатанного 8.09.1941 г. Оригинал этого документа не обнаружен. Ошибки — отсутствие ряда кораблей, которые частично появляются во второй колонке, — автором не исправлялись. По смыслу документа, состав сил в ГС, ОПР и АР должен быть таким же, какой определен «Боевым приказом на переход флота» от 27.08 (см. ниже).
Таблица 18. Изменение численного состава кораблей и судов в Таллине и Палдиски 23-28.08.1941 г.
Примечания: 1. В таблице не учитываются находившиеся в Таллине ТТЩ № 81 и№ 82 из состава ОВР БО БР, занимавшиеся проводкой судов на о. Эзель и п-ов Ханко, ТТЩ № 123 «Баян» не имевший трального вооружения, не имевшие хода ТКА № 121 и ТТЩ № 86, прибуксированные в Таллин 27.08 из Рохукюла, ТТЩ № 49 «Лайне», отправленный в ВМБ Ханко, а также ПЛ Щ-301, прибывшая в р-н Таллина в 18.00 28.08. 2. В таблице учтены только вспомогательные суда, входившие в состав КБФ.
Таблица 19. Прибытие в Таллин 19-28.08.1941 г. боевых кораблей и катеров, осуществлявших охранение отрядов боевых кораблей и конвоев во время Таллинского прорыва
Примечания: 1. В таблице не учитывается ТКА № 121, приведенный на буксире из Рохукюла. 2. На Юминдском минном барьере погибли, подорвавшись на минах, шедший из Таллина БТЩ Т-213 «Крамбол» (11.08) и следовавшие в Таллин БТЩ Т-202 «Буй» (15.08), Т-209 «Кнехт» и Т-214 «Бугель» (24.08), ТТЩ № 42 (28.08). Был потоплен немецкими ТКА дозорный ТТЩ № 41 (12.08), а в самом Таллине штормом выбросило на берег КАТЩ № 1502 «Кери» (27.08). 3. В таблице не учитываются: ТТЩ № 81, № 82, находившиеся в Таллине, и ТТЩ № 49 «Лайне», находившийся в Палдиски, которые в Таллинском прорыве не участвовали. Они вошли в состав охранения конвоев, отправленных 27 и 28 августа 1941 г. соответственно в Трийги (о. Эзель) и на п-ов Ханко; ТТЩ № 123 «Баян», не имевший трального вооружения, и ТТЩ № 86, не имевший хода и приведенный на буксире из Рохукюла. 106 4. В Таллин по различным причинам не прибыла, как предписывалось, большая группа боевых кораблей и катеров из состава МО БМ и ОВР ГБ (в том числе корабли из состава расформированной манбазы Кунда и ТТЩ, оперативно подчиненного бртр МО БМ 7-го днттщ ОВР ВМБ Ханко), находившихся у о. Гогланд и в Кронштадте: — 2 сторожевых корабля: «Уран» и «Чапаев», — 14 сторожевых катеров: МО № 132, МО№ 141, МО № 176, МО№ 177, МО№ Шзав, ПК-201, ПК-203, ПК-206, ПК-221, ПК-225, ПК-227, ПК-228, ПК-230 и ПК-231; — 11 тихоходных тральщиков: № 45, № 46, № 48 «Антикайнен», № 53 «Ударник», № 54 «Клюз», № 55 «Мороз», № 59 «Фурманов», № 73 «Менжинский», № 74 «Сергей Киров», № 75 «Орджоникидзе», № 76 «Коралл»; — 5 катеров-тральщиков: № 1102, 1105, 1107, 1202, 1207; — несколько пограничных катеров типа «КМ».
Сторожевой катер типа «КМ»
В помощь вдумчивому читателю. Приложения к книге Р.А.Зубков «Таллинский прорыв Краснознаменного Балтийского флота (август - сентябрь 1941 г.)»
— Эт-то что? — изумился Фрол, войдя в дом. Алешка с гордостью ответил: — Овчарка. — Овчарка? — еще больше удивился Фрол, увидев пушистый черный комочек с поджатыми ушами и глазами-пуговками. — Откуда? — Мама купила. — Да, пришлось купить, ты не сердись, Фролушка, но Алешка меня извел: «Купи да купи мне собаку». Мы сходили с ним в кино «Пионер», посмотрели кинофильм о приключениях двух чудесных собак. С этого и началось: «купи да купи». Но не покупать же дворняжку! Я поехала в собачий клуб, меня направили в Кадриорг, и там я увидела семь таких вот комочков. Ну... растрогалась сама и купила. Славный, не правда ли? — Этого еще нам не хватало, — вздохнул Фрол. Нагнулся, поднял щенка. Он был теплый, славный, с шелковой шкуркой. Щенок лизнул Фрола в нос и стал лизать щеку. — Ах ты, кутик, — растрогался Фрол. — Вы, по крайней мере, имя-то ему дали?
— Окрестили, — ответила Стэлла, довольная, что Фрол смирился с новым членом семейства. — Я назвала его . И у него уже есть паспорт. — Как? — Му-шта-идом. Ты забыл? Как Фрол мог такое забыть? Ведь именно в Муштаиде, тбилисском парке, Фрол впервые встретился со Стэллой. Как-то в воскресенье с Никитой они пришли к дяде Мирабу и тете Маро, и усатый Мираб сказал, чтобы они сходили за Стэллой — она дежурит по станции пионерской железной дороги. Никита и Фрол пошли в Муштаид, и он увидел Стэллу в красной железнодорожной фуражке. Они прокатились на поезде вокруг парка и пошли со Стэллой домой. Стэлла тогда сразу же осудила его «флотский жаргон», на котором он любил изъясняться. Он обозлился, но именно в тот день началась их многолетняя дружба, перешедшая в настоящую большую любовь. Муштаид... разве можно забыть Муштаид? Теперь этот тепленький черный комочек, лижущий ему щеку, будет всегда напоминать о том солнечном дне, о фиалках в густой зеленой траве и о сероглазой девочке с черными косами, которая стала его женой... Фрол долго разглядывал щенка: — Даже представить себе невозможно, что это существо когда-нибудь будет грозной овчаркой. — Я тоже представить себе не могла тогда, в Муштаиде, что ты будешь комдивом, — сказала Стэлла. Фрола слегка покоробило от подобной аналогии, но он горячо ответил: — Напрасно! А я уже тогда знал, что буду когда-нибудь адмиралом. Забыла?
Петров Станислав Павлович - еще один выпускник Тбилисского нахимовского училища (1949 г.), ставший контр-адмиралом.
Он опустил щенка на пол. У щенка была презабавная физиономия. — Пусть живет, — решил Фрол. Алешка захлопал в ладоши: — Пусть живет, сказал мой папа, он сказал, что пусть живет! — Уже стихотворствует! — одобрил Фрол сына. Фрол любил стихи, запоминал их и цитировал по каждому подходящему случаю.
4
Растекшийся мазут, кем-то оброненная спичка, и... пылает палуба нефтеналивного судна. Огонь лижет пирс и соседние суда; в темноте пылает вода... Пожар в гавани страшен. Дежурные на кораблях первыми замечают пожар, и еще до приезда пожарной команды и до прихода пожарных катеров матросы вступают в борьбу с .
Пылающее нефтеналивное судно может взорваться— это отлично понимают Петр Иванович и Барышев. Они возглавляют группу матросов, снимающих с судна команду, выносящих людей из огня. Загорелась палуба «Локсы». Пожарный катер, развернувшись, впопыхах обдает горящее судно мощными струями воды, но водой нефть не тушат... Ростислав и Фрол, которым по телефону позвонили домой, поспевают, когда пожарный катер локализует пожар газовой смесью. Он блокирует горящую воду. Обожженных людей выносят на пирс — сейчас подойдут санитарные машины. Игнаша Барышев и Петр Иванович несут что-то по горящей палубе судна. Их охватывает огонь. Они прыгают в воду, за ними кидаются с пирса матросы...
Вот так же бывало во время войны. Передо мной лежит бережно сохраненная листовка военных лет. Написана она погибшим молодым другом, писателем Анатолием Луначарским: «Двенадцать легких и быстрых машин наседали со всех сторон. Катер наш гремел двумя пушками, трещали пулеметы, и торпедоносцы врага сворачивали с боевого курса... Один из двенадцати выпустил торпеду в охраняемый нами танкер. Оглушительный рев взрыва обрушился на нас. Весь мир, казалось, стал на мгновение кроваво-красным, и там, где был танкер, полыхал теперь гигантский костер, вокруг которого все шире расползалось огненное поле. На поверхности моря горел груз танкера — бензин. Сейчас мы ворвемся в пламя и будем спасать людей. Но ведь это же смертельный риск? Больше того: это сама смерть! Потому что мы не можем не взорваться, едва только войдем в зону огня. Наши моторы работают на легчайшем авиационном бензине, и как только мы окажемся в окружении пламени — взлетим на воздух.
И все же, поверьте, я почувствовал тогда, что решение старшего лейтенанта — это мое решение и решение каждого матроса на катере. Полным ходом мы влетели в огонь. И тотчас мучительно больно стало дышать... «Сюда! Сюда!» — доносился рыдающий зов. И мы видим: плывет человек, отгоняя от себя раскачивающийся огонь и погружая голову в воду. Мгновение — и катер оказывается рядом. Мы буквально выхватываем человека из воды и огня. Еще миг — и мы выходим из смертельно опасной зоны. Но, проделав молниеносную циркуляцию по чистой воде, вновь вторгаемся в зону пожара и вновь выходим из огня с новым спасенным. И так повторялось много раз. Мы не взорвались, хотя поверить в это почти невозможно. Мы спасли четырнадцать человек».
Спасли , в том числе жену Радугина — Лизу. Игнаша Барышев лежит в госпитале, тяжело обожженный. Фрол и Ростислав приходят его навестить. — Пришли... братья-нахимовцы? — с трудом говорит Игнаша. Фрол наклоняется и крепко целует его: — Поправляйся скорее, дружок. — Я... поправлюсь. Конечно поправлюсь. Мне нельзя долго лежать. Надо в море... — Пойдешь и в море, — говорит Фрол. — Без меня, поди, нынче уходите? — Мы-то? Нет, затеяли ремонт... небольшой, — кривит душой Фрол. — Как раз, как поправишься, пойдем. И к твоему выздоровлению я один сюрприз приготовил... поразишься, Игнаша... — Какой? — Пока еще — тайна. И не в госпитале ее разглашать. Выздоровеешь — узнаешь. А ты, Игнаша, герой... — Ну, вот уж... скажешь... — Людей ты спас? Да тебя иначе как героем не называют. И Петра Ивановича тоже. Полищука. Марфина. Твоего Гущина. Ураганова. Какие люди — орлы! — восклицает Фрол. — Петр Иванович — тот дома лежит. Грозится, что скоро встанет. Тебя врачи тоже обещают не задерживать долго. Жди награды, Игнаша. — Да разве я... — Знаю, знаю, не ради награды, ты и не думал о ней, и мы все не думали. Мы долг выполняем. В войну и в мирное время. Эх, не дадут поговорить с человеком!— сердится Фрол, увидев сестру, подающую ему знаки. — Ну, до свидания, Игнаша... Будем держаться! — До свидания, родной, — говорит Ростислав. — Будем держаться!
Идет посвящение в нахимовцы. 1985 г. - .В.Пархоменко. Не потерянное детство нахимовцев 43 класса (Рекомендовано для чтения будущим нахимовцам, суворовцам, кадетам). СПб, 2012.
— Будем держаться!— тихо повторяет Игнаша клятву нахимовцев. — Братцы, — вдруг спрашивает он,— скажите мне правду: почему Виктория была у меня один только раз и больше не приходит? Друзья переглядываются. Сказать или промолчать? Тяжко болен же человек! Но он к смерти не приговорен, решает Фрол, скоро выйдет и сможет работать. Так лучше уж — сразу... — Подождите, сестра, сейчас мы уйдем, — обращается Фрол к девушке в белом, теребящей его за рукав. — Игнаша, разрублю морской узел. Ты — балтиец, ты перетерпишь. Да отвяжитесь вы от меня! — кидает он через плечо. — Разве Виктория достойна тебя? Ты — вон какой молодец, а она... Она в Москву подалась. Вместе с мамашей своей. Переживи, Игнаша. Не стоит о такой и печалиться, не подруга она моряку... Взгляни, девушки у нас какие — любо-дорого глядеть, — показал на сестру (и верно: сестра — миловидная, курносая, славная. У нее голубые глаза). — Да уходите же, разве можно больного расстраивать, — возмущается сестра. Выходит за ними в коридор, прикрывает дверь. — Вас как зовут? — интересуется Фрол. — А зачем вам? Ну, Аста. — Так вот, Аста. Будьте поласковее с ним. Игнашу очень обидели... — Я слышала. — А значит, и поняли: кто обидел и чем. Моряк он — отличный. Да вот, выходит, не повезло. До свидания, Аста. — До свидания, товарищи. Я позабочусь о нем... — она улыбается. — Спасибо, сестренка.
— Такому человечине — такая досталась дрянь, — сокрушается Фрол, выйдя на . — Нашла момент, гадина. Она давно бросить его собиралась, да приберегала, как видно, Игнашу в запасе, пока получше кого себе не найдет. Личная жизнь, личная жизнь... — бурчит он. — Эх, милый мой, не так в жизни все просто! Личная жизнь, говорят сухари, это — мелочь. Чепуха! Кому, как не нам, морякам, необходима спокойная личная жизнь? — Он смотрит на часы: — Бежим, через два часа в море уходим! И они спешат к остановке автобуса.
5
Кивиранд. Перед Крамским лежит рукопись. Целая жизнь заключена в синей папке, жизнь ровесника века, строившего с комсомольцами флот, участвовавшего в тяжелой войне. Скоро он закончит воспоминания. В Таллине они с Леночкой будут жить в Кадриорге. Зимой снег лежит на столетних дубах. За парком расстилается ледяная пустыня — застывшая бухта. Юрия Михайловича окружают книги-друзья, но он не может читать — возьмет в руки, подержит, поставит на полку. Если что нужно — прочтет ему Леночка. Они будут ходить в Филармонию, в оперный театр, слушать музыку, это ему доступно; а вот в драме он видит лишь смутные очертания декораций. К ним будут заходить Ростислав с Алей; может быть, и Глеб придет встречать Новый год. Зайдут иногда и боевые товарищи. Не все еще вышли в отставку. Холодный ветер рвет дранку с крыши. Море ворвалось в бухту и подкатило под окна. За мысом бушует шторм...
И все же жаль расставаться с . Крамской уже попрощался с друзьями-эстонцами. Все они говорили: «Ждем вас весной, капитан». Хозяйка обещала, что никому домик их не отдаст. Дачники одолевают ее уже с осени, запасаются квартирами на лето, суют в руки деньги. Но она привыкла к капитану и его жене. Она никого не хочет. И ни копейки лишней с них не возьмет.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
