Вскормлённые с копья - Сообщения за март 2010 года

Славянские же названия чаще встречаются на северо-западе России, в Новгородской и Псковской областях. А больше всего их в Белоруссии и в Западной Украине, в Чехии, Словакии, Венгрии и Болгарии. Немало их и в восточной Германии, где многие из них переделаны на немецкий манер. К примеру Дрезден, это бывший славянский Дроздяна, Берлин – Бранибор, Лейпциг – Лепица.
Комплексный анализ всех исследований показывает следующую картину. До VIII века славяне к востоку от Днепра не жили. До III века они обосновались на Ладоге и по западным притокам Днепра. С VIII же века начали проникать и дальше, уходя из западной Европы от экспансии германцев, входивших в состав Великой Римской империи, откуда, начиная с времён императора Карла Великого начались крестовые походы против язычников для принуждения принять их христианство. Дольше всего славяне продержались на южных берегах Балтийского моря и его островах. На острове Рюген, который тогда назывался Руян, был их главный город Аркона с величественным храмом верховного бога Световита.
Этот город просуществовал до ХI века, когда он был разрушен войсками императора Оттона III и его союзников датчан.
До этого времени предположительно в тех краях и жил Рюрик – удельный князь одного из многочисленных славянских племён. Тех славян, которые жили военным и торговым промыслом, то есть на своих судах ходили на необжитые территории, основали там фактории, поселялись там или нанимались на военную службу к монархам многочисленных европейских государств. Скандинавы называли их варангами, германцы – тюрингами, а финны, вепсы и мордва – варягами.
В арабских летописях есть достоверные сведения, что при Карле Великом большой отряд варягов-руссов прибыл на службу к Халифу Сарагосы Марсилию и помог ему разгромить в Ронсельванском ущелье сильный французский отряд, который возглавлял верный вассал императора Роланд. Этот эпизод запечатлен в французской эпической поэме «Песнь о Роланде».
В те времена на Ладоге обосновался со своей дружиной князь Гостомысл, который и построил Новгород. Со временем его сыновья Вятко и Вадим стали князьями: первый у вепсов, а второй у финнов. Когда Гостомысл дожил до глубокой старости, наследников у него уже не было, так как и Вятко и Вадим погибли в сражениях с внешними врагами. Вот Гостомысл и послал гонцов на запад к своему родственнику Рюрику с просьбой принять княжение. И тот прибыл со своей пружиной.



Остров Рюген. Жрец и священный конь Святовита. Внуки Гостомысла: Рюрик, Трувор, Синеус. Илья Глазунов. 1986.

Вот так возникла известная легенда, а потом и династия Рюриковичей. Для тогдашних народов на нашей земле славяне ни врагами, ни завоевателями не были. Будучи на более высокой ступени развития, чем финны, вепсы и мордва, они несли на восток знания и технические навыки, учили местные племена земледелию, строительству, обработке металлов, производству тканей. И ещё своими дружинами и дружинами, созданными из людей местных племен и народов, они защищали эти земли от вторгавшихся из-за Волги и Урала многочисленных орд кочевников.
Сначала местные племена начали называться именами славянских князей, как, например, Вятичи, Радимичи, Кривичи, Дреговичи, или по местам обитания, как, например, Поляне. Древляне, Северяне и т.д. А потом окончательно перемешавшись, когда сформировался общий язык и общие обычаи, возникла общенациональная общность – русичи, или русские. Получается что русские, это те, кто принадлежат к руссам, то есть как члены этой семьи.
Ведь не говорят французские, а говорят – французы. Не говорят немецкие, а говорят – немцы. Грамматика высвечивает саму суть того, как возникли современные народы. Русская нация возникла на принципах добровольного слияния народов. Западноевропейские нации возникли в результате подавления народов каким-то одним народом. Ведь французы тоже смесь очень многих племен. Там и франки, и галлы, и кельты, и славяне-лютичи, и алеманы, и саксы. Но всех подавили франки силой и принуждением. Поэтому нация эта называется французы, а не французские.
Вообще лингвистика, как шило, которое не утаишь в мешке. Вот что это за нация – украинцы? Откуда она взялась? По крайней мере до польско-литовской унии, когда возникла Речь Посполитая, украинцев не было. Раньше была Киевская Русь, а не Киевская Украина. Жители её называли себя русичами. И когда распалась она под ударами татаро-монголов, а потом, вошла в состав Польши, её жители продолжали называть себя русичами, а соседи именовали их русинами. Но потом, поляки запретили им так себя называть, это случилось после подавления восстания Наливайко. Вы не русичи, сказали они, вы наши холопы, быдло. И поляками называться вы не достойны. Вы украинцы, потому, что живете на нашей окраине. Вот откуда появилось название украинцы и Украина. И не случайно, а по правилам грамматики не так давно, говорили «На Украине», а не «в Украине». Замордованные польскими панами, и своими, тоже подлизавшимися к польским, люди свыклись с этим прозвищем, вдалбливаемым им с малолетства в течение веков.



Киевская Русь — Википедия.

Написав это, я рискую вызвать возмущение тех, кто привыкли себя считать украинцами. Но это объективность. Я и не думал никого обидеть, просто изложил историческую правду. Все мы, считающие себя потомками славян, должны помнить, что изначальные наши предки не только славяне но и все другие народы, тысячелетия населявшие теперешнюю территорию России, многократно перемешавшиеся между собой.
Историческая правда гласит: нет сейчас чистокровных ни славян, ни германцев, ни кого бы то ни было еще. Все мы – продукт смешения многих национальностей. Чистокровными себя считают только националисты. Это вредное заблуждение.

Часть Ш. Пути – дороги Заполярья.

1.



Полярный - Фотоальбом.

Долго было для меня непонятным, почему я влюбился в Полярный с первого взгляда. До этого четыре года прошли в Севастополе, ярком солнечном городе, фактически пришлись на самый пик моей молодости. Казалось бы, разве можно недооценить те дни? Нет, почему-то там нередко перед моим внутренним взором вставала панорама родного уральского села.
А Баку? Тоже солнечный и ещё более шумный город, по которому непрерывно текла расцвеченная людская река. Там и тенистые парки и дивная архитектура и наполненные пряным ароматом и разудалой музыкой гостеприимные рестораны. В чем дело? Живи и радуйся. Нет же. Ушёл я оттуда ни разу не оглянувшись назад и сразу забыл.
И вот Полярный. У деревянных причалов плещется свинцовая вода. На северной стороне гавани будто покрытая маскировочной сеткой скалистая пятнистая громада Екатерининского острова. А здесь на южной стороне от зарядовой и аккумуляторной до главного КПП длинная вереница причалов у которых такая же длинная гирлянда стальных корпусов подводных лодок. Ветер весело треплет кормовые флаги и гюйсы. Поскрипывают сходни. Гремят под сапогами матросов дырчатые стальные палубы. И мимо как по проспекту туда и сюда проходят строи и одиночные пешеходы и группы деловым, а не прогулочным шагом.
Выйдя через КПП, сразу видишь величественное циркульное здание и за ним другое тоже городского типа, а дальше на той же стороне редкие деревянные бараки. Это главная улица Североморская. Там, где, пройдя с полкилометра прямо, она загибается влево, чуть повыше справа столовая «Ягодка», а впереди, нависая над глубоким ущельем, длинный деревянный «Чёртов мост» ведёт в старый Полярный. За чередой зданий этой левой стороны улицы Североморской высится неприступная скалистая гряда, за которой всё то же ущелье, разделяющее город на две части.
Если, идя по улице от КПП и пройдя циркульный, посмотреть вправо, то за загороженной гаванью кораблей и базы ОВРа увидишь широкую дорогу к Дому офицеров и, не доходя до него, идущую влево улицу Краснофлотскую, ведущую в Палу-губу к судоремонтному заводу. Здесь же в центре самое бойкое место.



Здесь на футбольном поле часто азартно режутся в футбол  две постоянные команды. Одна называется «Пузырь в нос», другая – «Пузырь в корму». Вот так выглядел тогда Полярный.
Город невелик, но его немногочисленные улицы никогда пустынными не были. Заселён он был плотно. И была у этого города одна существенная особенность. Несмотря на далеко не великолепную архитектуру и зачастую свинцового цвета небо над головой, улицы всё равно выглядели весело, какая-то теплота и приветливость была в них. Эти качества улицам придавали люди, идущие по ним, потому что они были совсем не похожи на тех, которые проходят по улицам других городов. Прохожие в Москве, или в Калуге, или в Жмеринке проходят мимо друг друга обычно не глядя друг на друга, изредка встречаясь равнодушными взглядами. Здесь же почти все друг друга знают и уважают, встречам рады независимо от того, поздоровались ли при встрече, или просто кивнули головой, или просто улыбнулись. А часто и остановятся и поговорят между собой. Эти люди, как одна дружеская компания. И ещё одно существенное обстоятельство. Средний возраст жителей Полярного был не более тридцати лет, то есть такой, когда люди ещё не разучились удивляться и радоваться несмотря ни на какую погоду, несмотря ни на какую обстановку вокруг, чем невольно создают всеобщую атмосферу удивления и радости.
Разве можно забыть полярную ночь, когда до позднего поздна во всех окнах горит свет. Одни смотрят кино в Доме офицеров, другие там же танцуют, третьи сидят по домам в гостях друг у друга, где веселье хлещет через край, а остальные стоят на улицах и любуются фантастическими плясками северного сияния. А завтра, даже не совсем выспавшись, мужья погрузятся в нескучные тоже служебные хлопоты, а жёны, будто и не расставаясь, опять же будут вместе стоять в очереди в магазине циркульного дома, обсуждая минувшие события, или помогать друг другу делом или советом в домашних хлопотах. Как в таборе, если ссоры, то мимолетные, а дружба на долгие годы.



Фотогалерея ЗАТО г. Полярный.

Может быть это только мне было любо? Да нет. Не видел я вокруг себя ни унылых лиц, ни тоскливых взглядов. Всё вокруг дышало деятельной энергией. Шутки, споры, иногда перебранки, подначки, смех, интересные беседы, команды, раздолбоны. Всё одно за другим. Всё в свое время. Если раньше я иногда чувствовал себя ничтожной пылинкой, затерявшейся в бороде Всевышнего, то здесь ощущал себя молодым волком мчащимся в дружно скалящейся стае.
Мне кажется, что такого единения, как тогда, больше нет. В то время мы были объединены едиными мыслями, интересами, условиями быта, и морская служба была самой сутью каждого из нас. Мы везде и всегда были в военной форме, а не в джемперах или в джинсах с кружевами. Мы любили свою форму и гордились ей. Наши беседы были насыщены службой, виденными и слышанными чрезвычайными событиями, поучительными историями, забавными ситуациями, передачей друг другу приобретённого опыта. И совсем тогда не велось разговоров, да и не могло их быть на такие темы, как у кого какая машина или дача, кто в каком кооперативе или сколько капусты засолил на зиму. Я бы очень хотел вернуться в то время. Я не отвык от него и сейчас и оно часто мне снится.
Тогда, с прибытием в Полярный, после небольшого оргпериода началась интенсивная боевая подготовка. Выходы в море следовали один за другим. То на день, то на двое-трое суток, а то и на неделю и более. И так до середины декабря. В базе больше недели непрерывно не стояли. И так было со всеми лодками 613 проекта,  которых там собралось уже около десятка. Выходили не только на сдачу курсовых задач, но и на различные испытания.



Плавали с кроликами для изучения условий обитания и бедные зверюшки гибли при перепадах давления и во время торпедных залпов. А людям хоть бы что. Одна из лодок плавала с заваренными шпигатами цистерн главного балласта, причём специально в штормовую погоду. Что это за эксперименты были, уже не помню. На нашей «С-142» в течение месяца испытывался стабилизатор глубины «Медуза». Очень умная система. Лодка, как по нитке, ходила на заданной глубине, несмотря на искусственно создаваемые помехи с изменением плавучести, и рулевой-горизонтальщик на своем посту присутствовал просто на всякий случай. Вот только на перископной глубине она плохо работала и поэтому приёмная комиссия её не приняла. А зря. Почему-то не подумали тогдашние чины о том, что перископные атаки в скором времени безвозвратно уйдут в легендарное прошлое.
Много приходилось стоять на якоре чёрными морозными ночами. В Мотовском заливе, в Ура-губе, Ара-губе, в Западной Лице, в Кутовой, в Мотке, на рейде Могильном у острова Кильдин, в Оленьей губе и в Териберке. И где только не притопывал я зябнувшими ногами стоя на мостике и впяливая глаза в посверкивающие огоньки на далеких берегах, чтобы не прозевать возможный снос лодки. Грунты-то в тех краях особо держащей силой не обладают, каменистые в основном, да и вообще скальные плиты встречаются.
Не забыть мне остров Кильдин. Красивый, величественный и загадочный остров. Он сложен из пород, которых больше нет нигде в радиусе тысячи километров. Как утверждают изумлённые геологи, подобный набор горных пород существует только на берегах Сиэтла в Северной Америке, да в Южном Вьетнаме. И есть ещё на острове Кильдин большое и глубокое преглубокое озеро Могильное, само-собой тоже загадочное. В нём три слоя воды. Сверху пресная, в середине морская, и внизу у дна опять пресная. И в каждом слое, не общаясь друг с другом, водятся свои, присущие только этому слою, обитатели. И ещё растет на том острове несколько видов трав, присущих только Казахстану в районе озера Иссык-Куль.



Озеро Могильное, маяк Кильдинский Восточный. Фото экспедиции СПбГУ, 2004.

На рейд Могильный, что между островом Кильдин и берегом, есть два входа, восточный широкий и узкий западный, окаймлённый высоченными утесами. Временами случается так, что ветер на рейд задувает одновременно с противоположных направлений, с запада и с востока. Встречаясь посредине рейда, эти воздушные потоки хитро закручиваются, и тогда невозможно определить направление ветра. В то же время на рейде меняется уровень воды, а, следовательно, и направление течений и скорость их. И, если лодка в это время заходит на рейд, или выходит из него, то штурман должен глядеть а оба, а то и больше.
Однажды поздно вечером, когда мы стояли на якоре на этом рейде, я полез наверх подменить на вечерний чай Олега Линде, стоящего на вахте. Вылезаю из люка, наверху уже полная тьма, и Олег с командиром что-то оживлённо обсуждают, глядя в сторону острова. Заметив меня, Олег схватил меня за руку подтянул к борту мостика.
– Смотри, – говорит, – на озеро.
Сначала я ничего не увидел, а когда глаза привыкли к темноте, увидел, что в районе озера над островом появляются какие-то вспышки, будто на высоте порядка трёх десятков метров кто-то невидимый зажигает и сразу гасит спички. Когда у этого невидимки, наверное, коробок закончился, всё прекратилось. Вот он какой, тот остров Кильдин.
Как я понял позднее, Полярный был настоящей кузницей кадров подводников, особенно в 1950-х годах.
Там было много и офицеров и сверхсрочников, прошедших войну, и тех, которые в послевоенные годы возрождали поредевший за годы войны подводный флот.
Я уже не говорю о командовании дивизии и бригад. Все эти ценные кадры были во всех звеньях, и особенно много среди личного состава 1-й и 2-й бригад, в которых плавали «Сталинцы» и лодки серии «К»: «Катюши» и «Ленинцы».
И не только в этом дело. В 1950-е годы флот начал интенсивно пополняться новыми сериями лодок, сначала 613-го проекта, потом пошёл «611-й». Лодки одна за другой поступали и из Сормова и из Николаева. Для них требовалось всё больше и больше кадров, а также более интенсивная их подготовка. Для этих целей начали вводиться новые должности. Для подготовки замещения уходящих на повышение механиков, штурманов и минеров появились должности командиров групп: моторной, рулевой и торпедной. Для обеспечения замены уходящим в командиры старпомам, появились помощники командиров.



Маршал Г.К.Жуков и Главком ВМФ СССР Адмирал Флота Советского Союза С. Горшков на борту ПЛ 611 проекта. - ПОДВОДНЫЕ ЛОДКИ 611 ПРОЕКТА. ГОРОД ПОЛЯРНЫЙ, СЕВЕРНЫЙ ФЛОТ(1957-1965).

Продолжение следует.

Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.

Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.



Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru

А теперь я эту тему закрываю и возвращаюсь в 1953 год на Беломорско-Балтийский канал. С входом в него все непредвиденные препятствия остались позади, и движение наше пошло как по накатанной дороге. Олег Линде вполне освоившийся с обязанностями старпома своевременно уведомил меня, что с приходом в Полярный мне предстоят зачёты на допуск к самостоятельному управлению штурманской боевой частью и к выполнению обязанностей вахтенного офицера. Ну раз надо, значит надо. Будучи сызмальства привычным к дисциплине, я стал все свободное время отдавать усвоению предоставленной мне программы.
А вскоре всем нам пришлось вспомнить, что морской корабль должен иногда покачиваться. Это произошло, когда Беломорканал, как надоевшую жвачку, выплюнул нас в Белое море, и мы резво побежали под весёлый грохот своих дизелей, проснувшихся от долгой спячки.



И вот мы швартуемся к причалу Беломорска,  на котором нас встречает начальник штаба бригады, к которой мы приписаны со свитой своей. По правую руку от начштаба Ямщикова  стоит флагштурман Эрдман,  а по левую флагарт Горкунов.  Немного в стороне стоял ещё мичман шифровальщик и наш старпом Кулаков. Они вместе с Постниковым прибыли несколько дней назад из отпусков в Полярный. Штурмана сразу отправили на учение на лодке, которая оказалась без штурмана, а старпома начштаба прихватил с собой сюда в Беломорск встречать нас.
Все мы были построены на причале, где после доклада командира о нашем прибытии без замечаний и происшествий, начальник штаба поздоровался с нами. Он поздравил с благополучным прибытием, выразив уверенность в том, что и дальше мы будем такими и после нашего не совсем стройного, но всё-таки дружного «Ура!», вкратце изложил дальнейшую нашу задачу. Затем командир и замполит вместе с начальником штаба удалились в штаб какого-то здешнего военно-морского подразделения, а мы все остальные не мешкая приступили к претворению в жизнь только что услышанного. Механик занялся самым любимым делом всех механиков – зарядкой аккумуляторной батареи. Старпом, Линде, доктор и флагарт углубились в проверку отсеков, а мы с флагштурманом уединились в кают-компании среди карт и пособий. После детального ознакомления с моими штурманскими познаниями, он выдал мне кальку дальнейшего перехода, и я приступил к предварительной прокладке.
Ночь мы простояли у причала, били зарядку. А утром снялись со швартовов и, подгоняемые лёгким бризом, побежали к Соловецким островам, где мы должны были определить и уничтожить остаточную девиацию магнитного компаса и пройти надводную и подводную мерную милю.
С погодой нам повезло. Установился полный штиль, солнце пекло не хуже, чем на Каспии, панорама Соловецких островов была сказочно красивой. Но мне было не до любования природой. Я, как белка, то выскакивал на мостик, то по трапам съезжал вниз, а на мостике вертелся нехорошим котом.



Михаил Коротаев. Панорама Соловецкого архипелага с высоты птьичего полета.

Ни во время девиационных работ, ни при прохождения мерной мили флагштурман не вмешивался в мою работу, но я постоянно ощущал на себе его прокурорский взгляд. Только когда всё было закончено, а на это ушёл весь день, он достал из папки бланк листа проверки сдачи на допуск. Написал мою фамилию и звание и в графе специальность поставил оценку «отлично», расписался, пожал мою руку и сказал, что толк из меня выйдет.
И мы пошли дальше на север, и берега и огни вскоре пропали из видимости, потом они снова появились, когда проходили горло Белого моря. На траверзе Святого Носа,  когда ворочали на запад, начало штормить. Отдыхать мне пришлось очень мало. Всего пару часов соснул я под утро, когда подменил меня флагштурман. Я практически через каждые 20-30 минут пялился в окуляр пеленгатора, изучая и пеленгуя незнакомые маяки, огни, мысы и вершины гор с непривычными названиями. Сейчас я уже не помню, сколько мы шли, кажется, что так это было давно, чуть ли не в рюриковские времена. Но то, что к причалу в Полярном подходили в светлое время суток, это я помню.



На причале играл оркестр и нас встречал комбриг капитан 1 ранга Макаренков  вместе со всем своим штабом.
Когда закончилась торжественная часть, Олега, доктора, механика окружили их старые друзья, обнимали, хлопали по плечам. Я же, совсем новый в этих краях сиротливо разглядывал высящиеся за зданиями суровые темные сопки. Но Олег, вспомнив, обернулся и подвёл меня к своим друзьям, и они стали также жать мою руку и дружески хлопать по спине. И, поскольку, я всегда был общительным, то совсем скоро все они стали и моими друзьями. Я и сейчас помню их фамилии, и даже некоторые лица. Все они тогдашние старшие лейтенанты и капитан-лейтенанты Конышев, Конюшков, Леонов, Слюсарев, Ярыгин, Карасев и другие были славные ребята, настоящие северяне-подводники.
Вот так моя нескучная дорога привела меня на Северный флот, на памятный, но всё же один из промежуточных пунктов моего странствия по морям, по волнам, по медвежьим углам.

Конец 2 части. Приложение: историческое и лингвистическое.

Я перечитал много источников по лингвистике. Оказывается, в серьезных научных кругах до сих пор ведутся споры и высказываются разные мнения о том, кто такие славяне. Когда и откуда они появились на теперешней российской земле, как образовалась русская нация, кто такие варяги, кто и зачем их позвал?
Хотя ответы на эти вопросы давно уже есть, просто они не всех устраивают. Если всё то, что уже известно, доказано, обосновано, принять не только к сведению, но и к руководству, то это приведёт одних к сильному огорчению, других к горькой обиде, третьих к полному пересмотру своих позиций. А самое главное никакому политику не хочется менять. Это все равно, что из под самого носа вытащить кормушку, в которой много ещё не доедено.
Оказывается наша древняя летопись «Повесть временных лет»,  на которой базируются труды всех наших достославных историков: Костомарова, Карамзина, Соловьёва, Гумилёва, Платонова, Тарле, и все современные учебники по истории, писалась Нестором-летописцем под диктовку киевского князя Ярослава Мудрого. Он был ревностный борец за утверждение Христианства на Руси, так как крещением, произведённым его отцом князем Владимиром, дело ещё не закончилось. Языческие жрецы в простом народе имели ещё силу немалую, и было немало кровопролитных восстаний. Ведь коренная смена религий никогда не проходит мирно.



Поэтому Ярослав Мудрый сделал всё, чтобы люди как можно быстрее забыли свое языческое прошлое, свою предыдущую историю, прежние обычаи, прежних героев. И поэтому уничтожил предыдущую летопись, которая велась с V века – так называемую «Велесову книгу», и приказал Нестору писать новую, которая начиналась с искажённого образа Рюрика.
Легенда о варягах-иноземцах, приглашённых славянами к себе, чтобы те ими мудро командовали, а они им покорно, как добровольные рабы, подчинялись, выглядит не только глупой, но и вредной.
Ведь ни один народ, даже самый невежественный, никогда не звал чужаков командовать собой. Нет больше таких примеров в истории.
Этот вымысел очень помог нашим недругам и продолжает помогать сейчас, потому, что он оправдывает их утверждения, что русские – низшая раса, недочеловеки, что она никогда не была способной к самостоятельному существованию и развитию без руководства иноземцами. Путаница с этими варягами вообще несусветная. Исторические источники скандинавских стран утверждают, что никаких варягов у них отродясь не было. Норманны были, викинги были, а про варягов не слыхали.
Правда, какие-то варанги с южного берега Балтийского моря иногда к ним заплывали. И имени такого - Рюрик  - не слыхивали. Это, скорее, искажённое на германский манер славянское имя Юрий.
На юге от Скандинавии, то есть в древнегерманских источниках говорится, что и у них варяги не водились, но вроде с Востока из-за Вислы реки захаживали какие-то то поторговать, то повоевать. То есть круг замкнулся. В арабских же источниках VI-VII веков прямо говорится, что варяги это одно из племён большого народа под названием Руссы, с которыми хорезмийские купцы торговали ещё в III веке, или же это в переводе с финского языка означает то ли бродяги, то ли странники.



Рюрик в композиции «Тысячелетие России»

В общем на этом запутанном деле история сбилась с панталыку. Мало кто точно знает, что это за слово «панталык», хотя оно и распространено в русском языке с давних времен. Для его толкования есть много версий, но, на мой взгляд, самая верная из них – сарматская версия.
Был такой родственный скифам народ – сарматы, которые в начале нашей эры, перейдя частично на оседлость, обитали на территории нынешних Ростовской области и Краснодарского края и кочевали в Сальских степях. Они были искусными воинами, потому что своих бойцов готовили с малолетства. Для этого они их сажали на коней в седла без стремян, которые назывались «алык», и вооружали их палками, обшитыми кожей с мехом для избежания увечий. Такая дубина называлась «пант» на их языке. Вот этим «пантом» молодой воин должен был выбить своего противника из «алыка». Вот вам и «панталык».
Во время походов князя Владимира Мономаха в половецкие степи сарматы были ему союзниками. Среди дружинников князя встречались сарматы, и так же славянские воины женились на сарматках и оставались жить у них. А потом на сарматской земле была построена славянская крепость, которую сарматы назвали Калач. Это на их языке означает вроде как главная юрта, или шатёр. Не прошло и столетия, как и славяне и сарматы там перемешались, и языки их тоже перемешались.
К примеру, там в этом Калаче выпекали хлеб из пресного теста, замешанного на кобыльем молоке с пряными травами и медом. По месту его изготовления киевляне его калачом прозвали, а потом в результате искажения этого названия и кулич появился. Нет сейчас человека который бы не знал, что такое пыль. Но в те времена это слово имело другое значение. Это скифское слово, означает оно название травы кавыль. Поэтому тот простор, в котором растет ковыль, то есть «пыль», и назвали «поле».
Славяне же пыль называли прахом. На Дону и на Кубани простые люди и сейчас ещё не говорят, а гуторят, потому что у живших когда-то там сарматов слово «гутор» обозначало славянское слово «глагол» или слово «речь». Вот так перемешивались народы и их языки на необъятных просторах теперешней России.



Военно-исторические реконструкции воинов Великой Степи: Скифы,  Сарматы.

По-славянски огнь, а на языке сарматов это «кур». Так появилось название города Курск. Эти сарматы были хлеборобы, поэтому они выжигали леса, чтобы получать поля для посевов и у них повсюду горели костры. За это их славяне и прозвали курянами, а их главное городище – Курском.
Слова одного народа не только переходили к другому народу, но и в своём языке они смысл меняли. Например, славянское слово победа тогда имело значение не то, что сейчас. Оно означало окончание беды. Заболел живот, это беда. Перестал живот болеть, значит беда кончилась Это значит победа.
Сейчас у нас вода, это то что течёт. А в те времена вода обозначала нынешнюю дорогу. От этого произошли слова, водить, вести, ведущий, вождь. А вода тогда называлась «уда». Вот почему зайцев, мышей, блох ловят, а рыбу удят. И вот почему так богат русский язык. Ведь он произошёл от слияния такого множества языков: славянского, финского, мордовского, вепского, сарматского, скифского, ятвяжского, тюркского. Вообще всех не перечесть. И все народы, которые тут жили, никуда не девались, а так тут и остались, только слились в один русский народ.
И поэтому в русском языке такой богатый словарный состав. Вот к примеру: речь, глагол, молва, говор и т.д. А на чистом славянском языке никто сейчас говорить не умеет. Сами славяне, растворившись в других народах, забыли его. Лингвист Кнорозов (точно фамилию не помню) давно расшифровал язык этрусков. Оказывается это славянский язык. Многие слова понятны, но фразы, составленные из них понять невозможно, так как значение этих слов тогда были другие. Ну вот, к примеру, в «Слове о полку Игореве» переводчикам попалось описание, как хоронили князя. Там пишется, что сначала вынесли деток и положили их у терема. Что за чушь, подумали переводчики. Зачем деток на землю класть, что они такие маленькие, что стоять не умеют? Или может быть они с горя умерли? И только когда обратились за помощью к сербскому переводчику, тут всё и разъяснилось. Оказывается, когда хоронили славянского князя, то разбирали потолок терема и тело поднимали через этот проём. Доски же поперечные, которые опирались на продольную балку, на это время аккуратно складывали у стены терема. Вот эти доски и назывались «детки». А теперешние дети тогда у славян назывались «чада». Вот так лингвистика помогает распутывать исторические узлы.



Кнорозов Юрий Валентинович

Вот, к примеру, кто такие казаки? Донские, кубанские, терские? Откуда они взялись? С подачи известного советского историка академика Тарле, всем нам со школьной скамьи внушили, что казаки - это беглые холопы, которые убегали от своих помещиков в донские и прочие степи, строили там станицы, и так далее.
Только опять получается большая неувязка. Ведь в XIII-XV века, когда по словам академика это происходило, от русских границ до излучины Дона было более тысячи километров, по которым рыскали вооружённые до зубов отряды татар и других кочевников. От их зорких раскосых глаз и заяц не скроется, не то что полуголодный холоп в лаптях, и от стрелы не убежать. Жителю российскому, живущему даже в сотне километров от границы с южной степью часто было опасно за ворота выйти. Не ровен час, заарканят, и окажется он на невольничьем рынке в Крыму. До самой Москвы татарские разъезды добирались. Не одна армия в той степи исчезла бесследно, а тут какие-то беглые холопы так прямиком и чешут, как по своему огороду.
Да, убегали холопы, но это было намного позже, и убегали они не в глухую степь, а в уже давно обжитые места к уже живущим там привычным к степной жизни людям, которые их привечали, давали кров и защиту. Это были как раз те перемешавшиеся между собой славяне, сарматы и скифы, ещё с времен Владимира Мономаха. И уже тогда они имели свое название – казаки. Это слово сарматское. Казак, это «вольный» на их языке, и поэтому до сих пор там не говорят, а гуторят.
Или вот, у украинцев есть национальный танец – гопак.  История его возникновения такова. В III веке с востока начали надвигаться полчища гуннов. Спасаясь от них на земли Киевской Руси, где тогда правил князь Яромир, пришло тюркское племя берендеев и попросило убежища. Яромир принял их и поручил охранять границу.
У тех берендеев был свой метод обучения рукопашному бою на ножах. Во время учебных поединков их воины под звуки барабанов и дудок, кружились, приседали, вертелись волчком и высоко подпрыгивали, выбрасывая и вперёд, и вбок ноги, при этом неожиданно делая подсечки ногами и выпады руками и удары ногами в прыжке. В момент выпада воин резко и громко кричал «гоп!».
От неожиданности противник на мгновение терялся и пропускал удар или подсечку. Своеобразный психологический трюк.
Этот метод переняли у них и славяне. А потом берендеи полностью растворились среди славян и боевая тренировка превратилась просто в красивый танец. И широченные украинские штаны тоже подарок от давних берендеев.



Между прочим историческая загадка, связанная с русской нацией и варягами, всегда вызывала желание разгадать её и у учёных и у государственных деятелей. Не случайно, что ещё нарком просвещения Луначарский намеревался организовать исследования в этом направлении. Но вождь мирового пролетариата В.И.Ленин не одобрил эту затею.
Чего там ещё исследовать, когда и так ясно, что русская нация, как носитель великодержавного шовинизма, должна полностью раствориться среди ранее угнетённых народов и послужить материалом для создания новой общности «советский человек». А язык русский пусть останется, потому что по богатству и выразительности равных ему нет.
И только в 1935 году, при полном одобрении Сталина, эти исследования всё же начались. С результатами этой работы я, по мере возможностей, ознакомился благодаря Павлу Ивановичу Строеву, руководителю научной экспедиции в Охотском море, которую я на своей лодке обеспечивал в 1963 году. Будучи по профессии геофизиком, он ещё и историей интересовался, так же, как и я. И мы с ним бывало часами спорили на исторические темы. В 1964 году я получил от него посылку из Москвы, в которой была академического издания книга под названием «Этнонимия повести временных лет». Написана она сухим научным языком, воспринимаемым как несолёная каша без масла, но хоть и через пень-колоду, я всё же в ней процентов на 50 разобрался. И если всю эту высоконаучную тягомотину перевести на общепонятный язык, то получается вот что.
Чтобы сделать заключение, какой народ в данной местности обитал, нужно изучить и проанализировать топонимику этой местности, то есть название рек, озер, гор и древних поселений.
Это укажет на каком языке тут говорили. Потом нужно провести археологические исследования, в результате чего датировать и установить принадлежность найденных захоронений, утвари, орудий труда и оружия. И также исследовать письменные источники, не только живших здесь и живущих сейчас, но и письменные источники соседствующих с ними.
Исследования топонимики показало, что в европейской части СССР славянское происхождение имеют не более 3% названий рек, озер, гор и поселений. К примеру реки Днепр, Днестр, Буг, Дон и другие названы так ещё аримаспами-огнепоклонниками, родственными скифам. Реки Самара, Сакмара и Ахтуба названы так булгарами-кутургурами, и первые две переводятся как «верхняя вода» и «нижняя вода». Реки: Москва, Ока, Яуза соответствуют названию проживавших на их берегах мордовских племен, а Ковжа, Шексна, Молога, Кама названы так вепсами. Город Саратов, это искаженное Сарытау, что по тюркски означает – «Жёлтая гора». Камышин происходит от слова камыш, с тюркского переводится как «водяной лес».
Астрахань - это название в честь хазарского хана Астра. На месте Рязани когда-то было городище мордовского племени Эрзя и называлось оно «Эрзянь». Тула на одном из мордовских наречий означает «конец», так как там кончались мордовские земли и начинались сарматские.



Старая Ладога. Первая столица Руси.

Продолжение следует.

Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.

Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.



Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru