И я помчался на седьмой этаж в разведывательное управление за папкой. А там мой начальник В.Домысловский выстроил стенкой моих «мозговиков - гениев поневоле» и вызверился, завидев меня: - Ты... Заварил тут кашу! На хрена мне такой зам! Сам заварил, сам и расхлебывай! В свою очередь вызверился и я: - Прошу на меня не орать! Я заварил, я и буду расхлебывать! В такой ситуации, как вы должны понимать, было не до субординации. Мне стало ясно, что, пока я бегал к командующему флотом, начальник разведки получил свою порцию головомойки из Москвы от начальника разведки ВМФ. Но пока шли все эти бурные словопрения, из разведки ВМФ получено срочное приказание: «Немедленно! Представить всю фактуру событий: кому какие приказания давались? Кто и о чем доносил? Все отразить в виде ЖБД (журнал боевых действий) с приложением карты обстановки. Все это передать по фототелеграфу в Москву». Началось судорожное вычерчивание «карты обстановки» с изложением всех событий, На карту навалились офицеры-информаторы и чертежники. Все в черной туши. А из Главного штаба телефонные вопли: - Что вы там резину тянете? не будет ждать!
В это время меня тронул за плечо начальник спецсвязи разведки подполковник Ф. Уклеин: - Товарищ капитан 1-го ранга. А помните ваш доклад начальнику разведки ВМФ? И унизительный ответ? И тут, донельзя издерганный и взмыленный, рассвирепевший от накаленной обстановки, я допустил большой, непростительный для опытного штабника шаг: - А ну, давай сюда обе шифровки! И эти две шифровки (в доподлинном их содержании) легли в тексте на карту, да еще вошедшие в раж чертежники обвели их в рамку черной тушью. Карта, еще не успев просохнуть, разрезана на полосы, и эти полосы начал поглощать фототелеграф. А на «той стороне» подгоняемые начальниками разведчики выхватывали еще сырые полосы и, не читая, ворвались в кабинет топающего ножками С.Горшкова, разложили на столе и благоразумно отступили: «Вот, товарищ Главнокомандующий. Это все тихоокеанцы... А мы тут ни при чем...» Как потом стало известно, Главком С.Горшков надел очки и... и на последующие трое суток между разведкой ВМФ и разведкой ТОФ прекратились все виды связи. Как после ядерной войны... Но прекратились они и по линии командных пунктов. Спустя трое суток по каким-то неотложным делам я оказался в кабинете начальника штаба флота, где вдоль стен сидело несколько адмиралов. Начальник штаба ТОФ вице-адмирал В.Сидоров разговаривал с Москвой по «красному» телефону. А закончив разговор, с известной долей иронии разглядывал меня и наконец произнес: - Ну что, герой... Доказал свою правоту? - Доказал, товарищ адмирал. - Ну вот что. Москва тебе этого не простит.
. Начальник штаба Тихоокеанского флота (декабрь 1972 — июль 1975), командующий Тихоокеанским флотом (12 февраля 1981 — декабрь 1986).
- А я это уже понял, товарищ адмирал... Спустя неделю в штаб ТОФ прибыл какой-то генерал-лейтенант из Генерального штаба. Наверное, очень умный: на груди два «поплавка». Но почему генерал, а не моряк? Этого я так и не понял. По приказанию начальника штаба флота я вручил генерал-лейтенанту пресловутую «красную папку» с материалами по операции «Дженифер». Генерал-лейтенант потребовал отдельный кабинет и уединился в нем. А спустя 4 часа прибыл к начальнику штаба и вызвал меня: - Возвращаю папку. Я все внимательно изучил. Я в это не верю. - Но это факты! - возразил я. - Это же факты. - Все равно не верю. Ибо это технически невозможно. - Но это же факты! - Не верю, - генерал-лейтенант был лаконичен. А начальник штаба молчал и смотрел на меня. Я в свою очередь - с сожалением посмотрел на генерал-лейтенанта, взял папку и молча вышел. Вскоре после этой бурной истории Главнокомандующий ВМФ дал жесткое приказание: направить в точку «К» боевые корабли и ни в коем случае не допустить поднятия американцами оставшейся на дне части ПЛ. Вплоть до бомбежки района. И это выполнялось в течение примерно полугода. Но несмотря на громкие и открыто провокационные заявления, что «они поднимут несмотря ни на что и кормовую часть», «Эксплорер» в точке «К» более не появлялся.
. Вскоре после этой скандальной истории главные действующие лица сошли с арены: Ричард Никсон был снят с президентского поста в связи с «уотергейтским делом», директор ЦРУ ушел с поста по не установленным нами мотивам, а миллиардер Говард Хьюз, сойдя с ума, отправился в «лучшие миры». Одновременно Конгресс США своим постановлением запретил ЦРУ впредь заниматься такими сомнительными операциями... Вскоре после этого я был «выдавлен» из системы разведки, перешел в Оперативное управление штаба флота и занялся вопросами боевой готовности и подготовки к боевой службе сил Тихоокеанского флота.
Послесловие (не относящееся к операции ЦРУ «Дженифер»).
По имеющимся тогда сведениям, спецслужбы США не компенсировали затрат добычей архиважных сведений. Часть затраченных ведомством Г.Хьюза средств требовалось возвратить. Тогда «Эксплорер» был использован весьма оригинальным способом. В конце XVI или в XVII веке в районе западнее Калифорнии затонул испанский галеон с грузом золотых и серебряных слитков. Одна из фирм, купив лицензию у «некоего» правительства, начала подготовку к подъему этого галеона. Но пока фирма «чухалась», этот «Эксплорер» тайно прибыл в район и в одну из ночек, зачерпнув своими клешнями, утащил испанский галеон со всем содержимым и ушел в неизвестном направлении. Обиженная фирма подала иск в Верховный суд США. Но дало понять: «если хотите себя сохранить... заберите иск».
И фирма отозвала свой иск. Дальнейшая история «Эксплорера» мне неизвестна.
III
Я не преследую цель заработать на этой публикации популярность. Моя цель - поведать «правду» об этой трагедии в океане так, как ее видели и знали мы, с позиции разведки флота. Поведать (в пределах допустимого) о своих усилиях в этом направлении, в первую очередь - в противодействии иностранным разведкам по вскрытию наших тайн. Читающий, наверное, обратит внимание: мы, разведка ТОФ, были озабочены проблемой не допустить «супостата» в святая святых ВМФ - скрытую радиосвязь наших сил. В то же время командование и, самое главное, ведомства спецсвязи (так называемые «восьмые отделы» штабов) сохраняли младенческое спокойствие и девичью невинность в деле обеспечения защиты своих документов скрытой связи. Как будто это не их забота, а забота разведки (даже не контрразведки) в системе штабов. Почему же, несмотря не все потуги, наше противодействие ЦРУ США в ходе операции «Дженифер» оказалось столь неэффективным? На мой взгляд, причины следующие: - слабость и отставание инфраструктур боевого (оперативного) обеспечения боевой службы флотов. В погоне за количественным ростом сил ВМФ (на который израсходованы астрономические средства) Главное командование ВМФ держало на «голодном пайке» обеспечивающие инфраструктуры. С течением времени разрыв усиливался; - косность мышления штабов; изначальное неверие в возможности сильного и коварного «противостоящего противника», пронизавшее все штабные ведомства сверху донизу; привычка «работать на доклад» и отсюда отсутствие всякой инициативы; - стремление штабных чиновников всех направлений... доложить и уйти в сторону от какой-либо личной ответственности: черта, особенно присущая, к сожалению, российскому воинству (как, впрочем, и «воинству» других стран).
К сожалению, все это прослеживалось и впоследствии, вплоть до развала армии и флота бывшей Страны Советов. Не следует ностальгически идеализировать прошлое. Ныне же положение, конечно, еще во много раз.
Заключение.
Нынешнее высказывание «акул пера и телевидения» (подобных Е.Киселеву в телепередаче от 9 марта с.г.), что разведка флота в истории с ПЛ К-129 «сосала лапу», - бессовестно. Мы по крайней мере почти за год начали бить тревогу по поводу подозрительной деятельности спецслужбы США в зоне северной части Тихого океана, связанной с гибелью ПЛ К-129. Но мы не знали тогда, что столкнулись со столь мощным ведомством, как ЦРУ США. Тем не менее разведка ТОФ установила специализированные суда «Гломар Челленджер» и «Гломар Эксплорер» и организовала слежение за ними в Тихом океане; установила конкретную точку координат гибели ПЛ К-129 и конечную цель операции «Дженифер».
ВСЕ ТАЙНОЕ СТАНЕТ ЯВНЫМ
ТАИНСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ (ЗАДОКУМЕНТИРОВАННАЯ ПОВЕСТЬ)
В сентябре 1971 года мне на стол легло краткое сообщение иностранной прессы следующего содержания: «В Йокосука (Япония) прибыл главнокомандующий Тихоокеанским флотом США адмирал Томас X.Мурер и участвовал в награждении экипажа подводной лодки «Грейбек». Всего награждено 67 человек. (ЮПИ Токио)». Меня это сообщение крайне заинтересовало: ведь не будет же столь высокий начальник тащить в мешке ордена и медали через весь Тихий океан. Американцы - народ прижимистый и так запросто награды не раздают. Следовательно, подводная лодка награждена за какое-то из ряда выдающееся действо. Я полез в справочник «Джейнс» (Джейнс Файтинг Шипс). Так и есть: дизельная ПЛ «Грейбек» была не просто дизельной, а развед-диверсионной, с контейнерами, приспособленными под крылатые ракеты «Регулус» (которые вскоре были с нее сняты, а ангары остались). Всего в экипаже числилось 73 человека, следовательно, награждены почти все. В подведомственном мне разведуправлении ТОФ был некто офицер Барбарийский (пьяница, но со светлым «скворешником», который вел хроноленты по учету деятельности всех ПЛ США на Тихом океане того периода. В том числе и учета деятельности ПЛ «Грейбек». А эта хроно-лента показала, что за какой-то период там было «черное пятно», в котором ПЛ не отмечалась нигде. Тем более, что адмирал прибыл в базу почти сразу после появления «Грейбек».
. Итак, предстояло решить сразу три задачи: где, когда сия лодка «наследила» и что сделала? Со вторым неизвестным более или менее ясно - где-то в начале «черного периода». С первой задачей было сложнее. Однако следовало учесть, что только недавно закончилась война во Вьетнаме, поэтому американцам следовало себя вести по отношению к Китаю и Северной Корее поосторожнее. В то же время мои опросы своих соединений, штабов баз и погранвойск ничего мне не дали: все в един голос уверяли, что у них «глухо» и никаких признаков высадки диверсантов нет, по крайней мере в Приморье и на Сахалине. Оставалось Охотское море, но оно было слишком пустынно. И все-таки зацепка нашлась: нам удалось перехватить и раскодировать сообщение японской БРЛС Северного сектора ПВО на о. Хоккайдо (м. Вакканай). Суть кодированного сообщения: там у коммунистов что-то произошло. Какая-то засветка пропала в районе зал. Терпения: азимут, расстояние и время. Элементарная прокладка места на карте показала, что цель пропала близ берега. Дно ровное, грунт песчаный. По-видимому, японцы это сообщение любезно передали командованию ВМС США в Японии. Там, по-видимому, сразу родилась идея: послать туда ПЛ «», находящуюся в этот период в Японии. Причем она подходила к священному «действу» - пойти и пошарить на дне, что там плохо лежит. Благо, через южные курильские проливы туда ходу всего ничего.
Мне удалось зацепиться у штабов ПВО Приморья, что какая-то цель действительно пропала там в Охотском море, но этому не придали значения, то есть не имели никакого интереса, тем более, что никакого оповещения о полетах нашей авиации не ставилось соединениям ПВО, армии и Тихоокеанскому флоту.
Ученый, специалист в области анализа боевой службы кораблей ВМФ, теории боевой готовности и оборонной достаточности, доктор военных наук (1988 г.), профессор (1992 г.), заслуженный деятель науки РФ (1995 г.), академик Академии военных наук, капитан 1 ранга. В 1951 г. окончил Рижское нахимовское военно-морское училище, в 1955 г. — Высшее военно-морское училище подводного плавания, в 1959 г. — Высшие специальные офицерские классы ВМФ по ракетному оружию в Севастополе. В 1955-1966 гг. служил на подводных лодках Тихоокеанского и Северного флотов. С 1966 г. на научной работе в ЦНИИ ВМФ, где прошел путь от младшего научного сотрудника до начальника отдела. Автор методологии анализа, оценки эффективности и обоснования рекомендаций по совершенствованию боевой службы ВМФ. С 1989 г. в запасе. Автор более 400 научных работ. Награжден орденом «За службу Родине в ВС СССР» 3-й ст., медалями. - .
А был ли паритет? По количеству РПЛСН, постоянно находившихся в высшей степени готовности на боевой службе в море, мы уступали вероятному противнику в два раза. По ракетному потенциалу на них – в четыре раза, по возможности реализовать этот потенциал в случае необходимости – на порядок. (Под понятием «реализовать» подразумевается старт ракеты, преодоление ПРО, поражение цели и нанесение планируемого ущерба).
К этим утверждениям заслуженного деятеля науки Российской Федерации, доктора военных наук, профессора, действительного члена Академии военных наук Александра Золотова нельзя не прислушаться. Ведь это мнение ведущего научного сотрудника ЦНИИ Минобороны – того самого института, который занимается проблемами строительства и вооружения ВМФ. Почему, сравнявшись по количеству подводных лодок со всеми экономически развитыми странами, мы уступали в качестве? Александр Золотов объясняет это тем, что в погоне за паритетом мы упустили другие элементы системы МСЯС: инфраструктуру, в которую входят подсистемы боевого обеспечения ракетоносцев, базирования, тыла, судоремонта, управления. Лодки построили, а ремонтировать – негде. Межремонтный срок эксплуатации первых РПЛСН составлял три года, потом пришлось растянуть до пяти лет. А в конечном итоге вынуждены были сделать десять лет. Офицеры оперативного управления Главного штаба ВМФ помнят, что в состав 3-й флотилии входили 32 стратегических ракетоносца, а боеготовыми были только 20. Исходя из этого пришлось установить норму содержания их в составе сил постоянной готовности – 60%. А ведь можно было иметь не 32, а 16 подводных лодок. Всего в ВМФ было восемь дивизий РПЛСН, а можно было обойтись четырьмя. Тогда при коэффициенте оперативного напряжения 0,6 четыре лодки из каждой дивизии постоянно могли находиться в море. Но для этого заводской срок ремонта не должен был превышать года. Слабость судоремонта при интенсивном использовании сил в море привела к тому, что постепенно начали накапливаться ракетоносцы, нуждавшиеся в заводском ремонте и продлении ресурса. Одновременно снижалось их число на боевой службе в море. С 1982 по 1991 год количество походов сократилось в шесть раз, к 2000 году – в десять раз.
Еще один пример приводит Александр Золотов. Для борьбы с крупными, в том числе авианосными, группировками надводных кораблей в 1960–1970-е годы построили около тридцати подводных лодок проекта и его модификаций (по натовской классификации «Echo II»). Однако использовать свое основное оружие по данным собственных средств наблюдения целей они не могли из-за риска быть обнаруженными и уничтоженными при подходе к цели. Система же выдачи целеуказаний от авиационных и космических средств оставалась еще несовершенной. Поэтому статистическая вероятность успешного пуска ракет приближалась к нулю. Таким образом, миллиарды рублей были затрачены на систему с нулевой эффективностью.
Александр Никитич Золотов умер в октябре 2007 года.
Иванов Олег Михайлович
Олег Михайлович Иванов учился на химическом факультете ВВМУИО
, в котором с 1951 г. по 1959 г. размещалось Высшее военно-морское училище инженеров оружия.
Иукканен Георгий Ялмарович
Автор ряда изобретений в области электротехники. - .
Калейник Леонид Петрович
Отец, , капитан, заместитель командира батальона по политической части 157 гвардейского стрелкового полка погиб 15.02.43 в бою за деревню Извоз (Залучский\Старорусский\ р-н Ленинградской\Новгородской\ обл.).
Леонид Петрович Калейник защитил диссертацию «Создание, развитие Советского Тихоокеанского флота и опыт его деятельности в Великой Отечественной войне (1932 - август 1945 гг.)».
Кедров Геннадий Матвеевич
Командиры ПЛ и руководство 107 ОДПЛ. г. Рига. Декабрь 1975 г.Сидят: Щербавских Владимир Павлович, Иванов Анатолий Николаевич, Николаев Анатолий Александрович, Камышан Вячеслав Юрьевич, Слепенчук Николай Романович, Антоненков Валентин Григорьевич, Андреев Николай Григорьевич, Бардьян Игорь Яковлевич, Гурьев Юрий Павлович. 2 ряд: Хайтин Даниэль Яковлевич, Татарин Виталий Викторович, Рекст Василий Николаевич, Синюхин Борис Сергеевич, Кедров Геннадий Матвеевич, Рагозин Анатолий Неофитович, Калинин Анатолий Владимирович, Дюдя Владимир Викторович, Светловский Лев Викторович. 3 ряд: Венедиктов Валентин Константинович, Чернов Виталий Васильевич, Гаврилов Юрий Александрович, Радевский Николай Александрович, Миронов Виктор Михайлович, Ковязин Александр Михайлович, Игнатенко Геннадий Иванович, Чумаченко Николай Андреевич.
.
Россия всегда славилась героями-моряками. Мы историю хорошо знаем, помним, и будем уважать, а свои знания мы обязаны передавать своим внукам и правнукам. О моряках-подводниках можно говорить, не переставая, как о героях. Служба иа ПЛ - это уже геройство. Мой муж, Г.М.Кедров, служил на Крайнем Севере 12 лет с 1955 по 1967 год, от лейтенанта БЧ-1 до командира подводной лодки - капитана 2 ранга, ну и, естественно, я вместе с ним. Однажды он организовал экскурсию на дизельную подводную лодку... Проходя из отсека в отсек, мы познакомились с моряками и «каютами», на камбузе нас угостили очень вкусным походным хлебом и едой. А какие мужественные и смелые моряки там, какие подтянутые. Эти строгие, умные лица на всю жизнь останутся в памяти.
. О мужестве и геройстве подводников слагались стихи и песни. Знаменитые слова Добронравова и Гребенщикова, как гимн во славу:
«Лодка диким давлением сжата, Дан приказ - дифферент на корму, Это значит, что скоро ребята В перископы увидят волну...».
Автономные плавания на 3-6 месяцев в году разлучало семьи, а у них отнимало здоровье. Многих подводников уже нет в живых в «Усть-Двинске». Капитаны 2 ранга, командиры подводных лодок: А.Н.Рагозин, Г.М.Кедров, А.Н.Иванов, В.А.Антоненков, Б.О.Синюхин, В.И.Таран нашли свой покой на латвийской земле, которая стала им последним причалом. Вечная им память. Их мужество и героизм, добросовестное служение Родине, навсегда в сердцах их жен, детей, внуков и правнуков.
Б-61 пр.611 (крайняя справа) и ПЛ пр.613 (одна из лодок — С-189), Кронштадт. - Военно-технический альманах «Тайфун». Выпуск № 53.
Дежурным по кронштадтской бригаде новостроящихся лодок стоял командир подводной лодки 613-го проекта капитан 3 ранга Геннадий Кедров. Стоял погожий осенний день. Будущие «морские волки» занимались материальной частью новеньких кораблей: изучали оборудование и вооружение, получали и комплектовали ЗИП, отрабатывали повседневную организацию, готовя подводные лодки к службе в составе соединений всех флотов ВМФ. Ощущалась острая нехватка мичманов. Их набирали на действующем флоте, ну, а если в руки «мобистов» попадались отчисленные из военно-морских училищ более ли менее подготовленные по специальности старшины, их немедленно назначали на мичманские должности. Так в экипаж Кедрова попали сразу двое бывших курсантов: старшина 1-й статьи Проскурин, которого поставили на штат старшины команды трюмных и главный старшина Рогов, занявший штат старшины команды гидроакустиков. Оба были отчислены с 4-го курса, легко ориентировались в специальности, имели опыт командования подразделениями и пользовались заслуженным уважением в экипаже. Москвич Рогов высокий, широкоплечий, белозубый и синеглазый красавец-брюнет был отчислен из училища радиоэлектроники по недисциплинированности. Обладая отличным чувством юмора, он был застрельщиком всевозможных подколов и веселых шуток в экипаже. Про таких говорят - за словом в карман не полезет. Мурманчанин же Проскурин такой же широкоплечий великан был белобрыс и немногословен. Его блинообразное, белесое лицо вряд ли можно было назвать привлекательным, но внимательный взгляд серых глаз выдавал умную и сильную натуру. Командование корабля это также оценило, и в экипаже, помимо должности старшины команды трюмных-машинистов, поручило ему исполнять обязанности строевого старшины. Различие специальностей и характеров не мешало Рогову и Проскурину крепко сдружиться с первых же дней формирования экипажа. Они были практически неразлучны в свободное от подготовки время. Под крики болельщиков устраивали друг с другом различные соревнования: - кто больше подымет , больше раз подтянется или продержит прямой угол, или, к примеру, «гнули подковы», определяя, чья рука сильнее. Вместе ходили в Кронштадт в увольнение. В общем, были неразлучны.
По трансляции объявили построение на обед. Капитан 3 ранга Кедров прохаживаясь по плацу, наблюдал, как строятся экипажи. Все выглядело вполне буднично, и ничто не предвещало каких-либо вводных. Все предвкушали сытный обед, а главное, следовавший за ним «адмиральский час». Через 5 минут, после того как матросы начали организованно и с аппетитом поглощать обед, на территорию части въехал кортеж из пяти легковых автомобилей и остановился у казармы. Из машин не спеша вышла группа адмиралов и старших офицеров во главе с главкомом - адмиралом флота С.Г.Горшковым. Выбежавший на шум дежурный по казарме лейтенант поначалу растерялся, но, быстро собравшись, чеканя шаг, подошел к главкому и четко доложил, что личный состав на обеде, а он, лейтенант Соков докладывает за дежурного по бригаде, находящегося с личным составам на камбузе. Горшков выслушал доклад, поздоровался с лейтенантом за руку и, бросив на ходу: «Ладно, лейтенант, занимайтесь службой, а мы посмотрим, как живут подводники», не спеша, направился в казарму.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
А мы продолжали «ловить ситуацию». В течение марта-июня 1974 года удалось «выбить» у командования ТОФ три парных вылета самолетов дальней разведавиации , которые могли достигнуть района по радиусу только на «укол». В условиях сплошной облачности самолеты могли подтвердить присутствие в точке только крупной радиолокационной засветки и... в базу.
Одновременно приходилось обращаться к начальнику Дальневосточного пароходства А.Бянкину с просьбой «довернуть в район точки "К" проходящие мимо суда-контейнеровозы ДВМП». Однако контейнеровозы, действовавшие на линии Лос-Анджелес-Иокогама - штуки валютные (каждая лишняя миля - в копеечку). Капитаны судов приказания начальника пароходства выполняли с зубовным скрежетом, но выполняли: «Прошел точку, обнаружил, да, стоит какая-то сволочь и что-то там делает», а уж вести слежение - извините, и далее по маршруту. Естественно, все эти силы и средства могли только фиксировать нахождение объекта, интересующего разведку, в районе и ни в коей мере не могли противодействовать американцам. В июле 1974 года я не выдержал и, оставаясь за начальника разведуправления, пробился на специальный доклад к командующему ТОФ: - Товарищ командующий. По всем накопленным признакам, специальное судно «Гломар Эксплорер» завершает подготовительный цикл работ к подъему нашей ПЛ К-129. Как будут поднимать, неясно, но будут. Важнейший признак: изменение характера радиообмена судна - переход из радиосети фирмы на скрытые каналы спутниковой связи. Дайте боевой корабль! - Лишних кораблей у меня нет, - отрезал комфлота. А если вы такой настойчивый, добивайтесь у Москвы разрешения переразвернуть из южной части океана разведывательный корабль «Приморье». Следует пояснить, что большой корабль радиотехнической разведки (КРТР) «» относился к кораблям ТОФ, но действовал по плану ГРУ Генштаба (телеметрические засечки пусков БР с головной частью «Мирв» с мыса Канаверал США в районе атолла Кваджалейн.
Получив категорический отказ комфлота, я пошел ва-банк и за своей подписью настрочил шифровку в Москву: «Начальнику разведки ВМФ. Анализ деятельности специального судна США "Гломар Эксплорер" в районе точки "К" Ш = Ш = 40°00' Д = 180°00' дает основание полагать, что некоторые ведомства США завершают подготовку и в ближайшие сроки могут предпринять подъем со дна Тихого океана советской ПЛ К-129, погибшей в 1968 году. Характерный признак - переход судна "Эксплорер" на скрытные виды радиообмена. В северной части Тихого океана кораблей флота нет, выделить корабли с развертыванием из баз ТОФ в настоящее время не представляется возможным. В настоящий период КРТР "Приморье" в районе атолла Кваджалейн выполняет задачи телеметрической разведки пусков МБР США с мыса Канаверал. Учитывая, что в программе пусков МБР США делают значительный перерыв, прошу Вашего разрешения переразвернуть корабль в район точки «К» с задачей слежения за действиями сил США в целях принятия немедленных решений. К началу выполнения второго этапа пусков МБР КРТР "Приморье" будет возвращен в район атолла Кваджалейн. ВРИО начальника разведки ТОФ Штыров». Через два дня пришла ответная шифртелеграмма: «ВРИО начальника разведки ТОФ. Обращаю ваше внимание на более качественное выполнение плановых задач. И.Хурс». На бюрократическом языке штабов ответ означал: «Не лезьте со своими глупостями, лучше выполняйте те задачи, которые вам поставлены директивой на текущий год».
Предметный урок был усвоен. Повторная инициатива исключалась. И судно «Эксплорер» примерно в течение месяца оставалось вне слежения. И вдруг! Сенсационный взрыв в иностранной прессе: «Соединенными Штатами поднята со дна Тихого океана затонувшая советская подводная лодка». С немыслимой оперативностью все ведущие агентства мира начали выбрасывать гейзеры сенсационной информации, так что наши телетайпы вошли в перегрев. Советская же печать хранила гробовое молчание. Работали в этом направлении, однако, не мы одни. Как стало известно впоследствии, до скрытного подъема ПЛ некое пожелавшее остаться неизвестным лицо подсунуло в Вашингтоне под дверь посольства СССР записку примерно следующего содержания: «В ближайшее время спецслужбы США предпримут действия по скрытному подъему советской ПЛ, затонувшей в Тихом океане. Доброжелатель». Содержание записки посол СССР в США А.Добрынин шифром передал в МИД СССР, откуда копия телеграммы поступила Главнокомандующему ВМФ С.Горшкову, а копия копии легла в сейф командующего ТОФ Н.И.Смирнова. Но хитрый комфлот предпочел не проинформировать собственную разведку. Чем руководствовался он при этом, остается на его совести. И он, оглядываясь на Москву, оставлял руки себе развязанными.
В дальнейшем события развивались в духе американских «вестернов» и не представляли интереса для разведчиков-профессионалов. Однако кое-что заслуживает внимания. В телевизионном шоу, «любезно» переданном Е. Киселевым по НТВ 9 марта с.г., показаны «подлинные кадры», как ФБР США повязало группу гангстеров, вспоровших сейф в офисе Говарда Хьюза. Так сказать, «мордами в пол, руки в наручниках за спину». Все это, мягко говоря, не соответствует истине. В противном случае документы по сверхсекретной операции ЦРУ «Дженифер» никак не могли бы попасть в руки репортеров. Дело в том, что у заветного сейфа Хьюза столкнулись две конкурирующие банды гангстеров, между ними завязалась форменная битва за обладание «тайной». ФБР и ЦРУ США постыдным образом все это промухали и первыми к месту схватки проникли вездесущие репортеры. Один из них овладел папкой «Дженифер», ускользнул от преследования агентов, забаррикадировался в какой-то телефонной будке и успел передать основное своим боссам. Дальнейшее - дело техники. Однако вернемся к самой операции. Как стало известно, специалисты ЦРУ США подняли не всю подводную лодку: то ли из-за трещины в одной из клешней, то ли из-за недостаточной «центровки груза» при подъеме корпус ПЛ разломился по линии трещины в центральном посту. Кормовая часть ПЛ, включая - 4-8-й отсеки, вывернулась из клешней и опустилась на дно океана. Таким образом, в обжиме клешней остались 1-й, 2-й и часть 3-го отсеков ПЛ К-129. Однако, учитывая, что интересующие спецслужбы США вещи - шифрдокументы, аппаратура ЗАС-связи, боевые пакеты и пр. находятся, как на всех подводных лодках, в командирском (втором) отсеке, руководители операции, по-видимому, сочли главную часть работы выполненной.
. «Эксплорер» с доккамерой под днищем ушел в район Гавайских островов (о. Мауи), где в закрытом для плавания всех судов районе в действие вступили боевые пловцы ВМС США. Из носовой части ПЛ были извлечены тела до 60 погибших подводников, за семь лет совершенно не тронутых тленом (так писали американские газеты 1974 года): на таких глубинах кислород отсутствует. Некоторые из них настолько хорошо сохранились, что «можно было различить возраст, степень физического развития и даже национальность подводников. Это количество дает основание полагать, что на ПЛ в момент катастрофы проводилось какое-то «мероприятие» (возможно, киносеанс) и лодка управлялась одной боевой сменой по «готовности 2 подводная». Извлеченные тела подводников (числом 6) были перезахоронены в море по принятому в советском ВМФ ритуалу - накрытые нашим Военно-морским флагом, под звуки гимна Советского Союза. Этот процесс был заснят на цветную кинопленку, которая была запрятана в сейфы ЦРУ. Однако до настоящего времени неясно: куда делись остальные извлеченные из корпуса ПЛ тела? В последующем, когда тайное стало явным и между МИД СССР и Госдепартаментом США начали выясняться «отношения», эти предусмотрительные действия ЦРУ сыграли свою роль. МИД СССР направил первую ноту США: ваши-де службы тайно, в нарушение норм международного морского права (то есть по-воровски) подняли наш корабль. Ответная нота Госдепартамента США гласила: а вы не объявляли о гибели своей ПЛ. Следовательно, по нормам международного права - это ничейное, бросовое имущество.
Тогда направил вторую ноту: вы-де надругались над вечным покоем наших погибших подводников, нарушили их братскую могилу. Госдепартамент США ответил: ничего подобного. Ваши моряки перезахоронены в море по всем правилам, принятым в ВМФ СССР, соблаговолите получить копию киносъемки. Наши дипломаты замолчали, ибо крыть было больше нечем... Освободившись от погибших подводников, «Эксплорер» убыл на Западное побережье США (в район Сан-Франциско, тщательно охраняемую бухту Редвуд-Сити, а не в Лос-Анджелес, как утверждает г-н Киселев), где в обстановке абсолютной секретности из носовой части ПЛ было извлечено оборудование (в том числе две торпеды с ЯГЧ). Обследован корпус, - некоторые технические решения американские специалисты нашли «весьма интересными». Но главного (шифров) они не нашли. Причина оказалась весьма неожиданной, как все курьезы русской действительности. Дело в том, что командир ПЛ капитан 1-го ранга В.Кобзарь был высокого роста и всегда мучился в тесной и короткой каюте. В период ремонта ПЛ (1966-1967 гг.) в Дальзаводе он, в отступление от проекта, упросил главного строителя, и тот за корабельный спирт перенес шифр-рубку в четвертый (ракетный) отсек. Мы нашли этого строителя (к тому времени вышедшего на пенсию), и он клятвенно подтвердил, что перенес шифр-рубку в ракетный отсек. Это подтверждается и тем, что в последующем, несмотря на разразившийся скандал, ЦРУ США собиралось поднимать и кормовую часть ПЛ.
. Когда же разразился международный скандал вокруг операции ЦРУ США «Дженифер», Главнокомандующий ВМФ СССР С.Горшков был вызван в ЦК КПСС, где получил хорошую головомойку. Возвратившись в Главный штаб ВМФ и донельзя разъяренный, он вызвал на связь командующего ТОФ. В это время мне случилось быть в кабинете командующего флотом по неотложному докладу. Я стоял у двери с папкой, - в телефонную трубку был хорошо слышен соп и астматическое дыхание Главкома. Обычно весьма сдержанный, как все обладающие огромной властью люди, на этот раз Главком С.Горшков не стеснялся в выражениях: - Ну что, товарищ Маслов? Прос...ли подводную лодку? - Никак нет, товарищ Главнокомандующий. Я только что принял флот и ко всему этому никакого отношения не имею. - Это что же? По-вашему, я прос...л подводную лодку?.. И так далее. Заслышав оное, я выскользнул из кабинета (от греха подальше). Однако на лестнице меня догнал адъютант: - Вернитесь, комфлот требует... Я снова возник в дверях кабинета. Командующий ТОФ адмирал В.П.Маслов долго рассматривал меня, как редкостное насекомое, и, повторяя все интонации Главкома, произнес: - Ну, что, разведка? Прос...ли подводную лодку? - Никак нет, товарищ командующий. Мы не прос...ли подводную лодку. Мы принимали все зависящие меры по своей части. И не наша вина, что ни командование, ни вышестоящие штабы не приняли мер по противодействию американцам. К тому же это дело уже не по нашей части, а операторов и командования. - А чем вы можете это подтвердить? - Да у нас материалов целая папка! - А ну, мигом сюда свою папку!
В нынешний трехдневный поход на «Свири» вышли дети, внуки и даже правнуки тех, кто отдал свои жизни в лихолетье, защищая северные рубежи нашей Родины. Участниками мемориальной акции стали капитан 1 ранга в отставке Михаил Головко – сын командующего Северным флотом в годы войны адмирала Арсения Головко; капитан 1 ранга в отставке Игорь Каутский – сын командира подводной лодки «Щ-402» Александра Каутского; капитан 2 ранга в отставке Лев Долгополов – сын комиссара этой же лодки Николая Долгополова; полковник в отставке Игорь Сафонов – сын командира 2-го гвардейского смешанного Краснознаменного авиаполка дважды Героя Советского Союза Бориса Сафонова, многие другие родственники воинов-североморцев. На борту госпитального судна вышли также представители объединенного Совета ветеранов-подводников ВМФ из Санкт-Петербурга, Мурманской региональной общественной организации ветеранов-подводников и моряков-подводников, областного правительства, Мурманского отделения Сберегательного банка России.
Вначале госпитальное судно «Свирь» направилось к месту последнего боя , который произошел 30 мая 1942 года. Три советских истребителя, ведомые командиром 2-го гвардейского смешанного Краснознаменного полка гвардии подполковником Сафоновым, вылетели на перехват фашистских бомбардировщиков и истребителей, пытавшихся нанести массированный бомбовый удар по союзному конвою «PQ-16». Борис Сафонов лично сбил в том бою три «юнкерса», но его самолет получил повреждения и упал в воду. 14 июня 1942 года гвардии подполковник Сафонов первым в годы Великой Отечественной войны повторно получил звание Героя Советского Союза. К сожалению, посмертно. В точке гибели Бориса Сафонова участники похода возложили на воду венки и цветы, отдавая дань памяти всем морским летчикам Северного флота, погибшим в годы Великой Отечественной войны. В этот же момент над госпитальным судном пролетел противолодочный самолет Ил-38 флотских ВВС…
. . Затем «Свирь» взяла курс в норвежские территориальные воды, в координаты трагической гибели гвардейской Краснознаменной подводной лодки «Щ-402», которой командовал гвардии капитан 3 ранга Александр Каутский. Кстати, это была последняя потеря в подводных силах Северного флота в годы Великой Отечественной войны. Рассказывает сын командира «Щ-402» капитан 1 ранга в отставке Игорь Каутский: - На Северном флоте погибли 23 подводные лодки. Однако фактические координаты гибели известны лишь одной подводной лодки – «Щ-402». И вот поэтому на Северном флоте не было еще акции, подобной тем, что в свое время проводились на Балтике и Черном море, где известны места гибели подводных лодок. На Северном флоте не те глубины, не тот по масштабности морской театр, поэтому обстоятельства гибели его подводных лодок, как правило, оставались неизвестными. А «Щ-402» погибла, к сожалению, от торпедного удара своего же самолета. Эта североморская «щука» была первой в подплаве практически во всем. Она открыла счет побед советских подводников в годы войны, уже 14 июля 1941 года потопив на рейде норвежского порта Хоннингсвог в Порсангер-фьорде фашистский транспорт. Кстати, об этой победе 7 августа сообщило в своей сводке Совинформбюро. Всего же в годы войны «Щ-402» совершила шестнадцать боевых походов, уничтожила девять транспортов и кораблей противника общим водоизмещением около 50 тысяч тонн. За образцовое выполнение боевых заданий командования в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, доблесть и мужество, проявленные личным составом, указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 апреля 1942 года подводную лодку наградили орденом Красного Знамени, а 25 июля 1943 года приказом народного комиссара ВМФ «» преобразовали в гвардейскую подлодку.
А спустя год произошло непоправимое. Ранним утром 21 сентября 1944 года подводная лодка находилась в пяти с половиной милях севернее Гамвика в позиционном положении. В это же время самолет-торпедоносец «Бостон» 36-го минно-торпедного авиационного полка Северного флота, не имея оповещения о нахождении в этом районе нашей подводной лодки, сбросил торпеду. Она попала в корпус «Щ-402» и взорвалась, став причиной гибели подводного корабля и всего его экипажа. По оценке командования Северного флота, трагедия подлодки «Щ-402» стала следствием грубого нарушения боевого управления в частях флотских ВВС. Несмотря на два уведомления, полученные штабом Военно-воздушных сил от штаба Северного флота о запрещении атак подводных лодок, до экипажа «Бостона», вылетевшего на выполнение боевого задания, это указание не довели… Однако ко Льву Николаевичу Долгополову, сыну комиссара «Щ-402», неистребимая боль утраты пришла много раньше, чем к Игорю Александровичу Каутскому. 11 августа 1942 года «Щ-402», которой в то время командовал капитан 3 ранга Николай Столбов, ушла в десятый боевой поход и находилась в районе Тана-фьорда. А 14 августа во время зарядки аккумуляторной батареи произошел взрыв во втором и третьем отсеках подлодки. Все находившиеся там члены экипажа, в том числе командир Столбов, комиссар Долгополов, помощник командира и штурман, а также еще пятнадцать старшин и краснофлотцев (всего 19 человек), погибли. Переборные двери в эти отсеки заклинило, доступ в них оказался невозможен. Многие приборы и механизмы на лодке вышли из строя. В сложившейся обстановке обязанности командира принял на себя инженер-капитан-лейтенант Большаков, а секретарь парторганизации Егоров - обязанности комиссара. Штурманскую прокладку вел старший краснофлотец Александров, окончивший перед самой войной мореходный техникум. Так что уцелевшей части экипажа удалось устранить главные повреждения, и 15 августа 1942 года «щуку» привели в Полярное, где базировался североморский подплав…
. Когда в месте гибели «Щ-402» венки легли на волны, Игорь Александрович Каутский и Лев Николаевич Долгополов – дети гвардейской Краснознаменной подлодки, потомственные флотские офицеры, породненные общей трагедией и болью, одним прочным корпусом «Щ-402», молча стояли у кормового флагштока «Свири». Они смотрели в кильватерный след, где со временем исчезали венки и цветы – прощальный привет от сыновей, достойных наследников боевых традиций, безвременно канувшим в бездну отцам. А параллельным с госпитальным судном курсом шел корабль береговой охраны Норвегии. И было видно, как на его верхней палубе в таком же торжественном ритуале и с ярко выраженной благоговейностью застыли норвежские моряки. Видимо, как ни стремятся на Западе принизить роль нашего Отечества в свержении фашизма, еще крепко «помнит мир спасенный».
…Третьей точкой отдания «Свирью» мемориальных почестей воинам-североморцам стало место героической гибели сторожевого корабля «Туман». 10 августа 1941 года бывший рыболовецкий траулер РТ-10, переоборудованный в боевой корабль, находился в дозоре к северо-западу от острова Кильдин. Обнаружив и сообщив в базу о появлении трех фашистских эсминцев, тем самым выполнив основную задачу дозорного корабля, «» попытался укрыться под защитой береговых батарей, но был атакован гитлеровцами, которые открыли огонь из шести орудий главного калибра. Получив несколько крупных подводных пробоин, корпус «Тумана» быстро заполнился водой, и судно затонуло. Из 52 членов экипажа сторожевого корабля 15 были убиты во время боя, а 17 получили ранения. Такие выходы надводных кораблей в море в координаты воинской славы для проведения ритуалов по отданию почестей погибшим героям-североморцам командование Северного флота проводит ежегодно. По словам руководителя организационной группы мемориальной акции, начальника отдела управления воспитательной работы СФ капитана 1 ранга Анатолия Коваля, строгий воинский ритуал оказывает неизгладимое эмоциональное воздействие на личный состав, на всех, кто присутствует при этом, способствует патриотическому воспитанию молодого поколения. Поэтому глубоко символично, что активисты международной миротворческой программы «Книга Мира» во время 59-го выпуска нахимовцев обратились к заведующему сектором по связям с военными гарнизонами правительства Мурманской области Михаилу Громову с просьбой вручить каждому участнику нынешнего похода фрачный серебряный знак с ликом Святого Праведного Иоанна Кронштадтского – величайшего российского миротворца. Более того, Михаил Михайлович привез из Санкт-Петербурга «Обращение воспитанников нахимовского военно-морского училища к участникам похода в координаты боевой славы». В нем, в частности, говорится, что «мы, нахимовцы 3-й роты, подшефной Северному флоту, и выпускники училища 2007 года, направленные для обучения в НВМУ по программе губернатора Мурманской области, в эти дни вместе с вами склоняем головы перед памятью героев, погибших за свободу и независимость Родины. Подвиг их бессмертен и навсегда останется в наших сердцах. Нам есть на кого равняться и с кого брать пример. Где бы мы ни были, мы никогда не забудем славных дел старших поколений моряков-североморцев и с честью выполним свой воинский долг. Сделаем все от нас зависящее для сохранения мира и обеспечения безопасности Отечества».
…А венки на воде – это наш низкий поклон до земли тем, кто вошел в бессмертие, отдав свою жизнь за свободу и независимость Родины, наше будущее. Так было и будет всегда!
... Сын Николая Афанасьевича Долгополова Лев продолжил дело отца - тоже стал подводником! Но сначала был блокадный Ленинград, эвакуация по ладожской "дороге жизни", детский дом, где, к счастью, его нашла мама. Долгое время они жили в Котласе. Лев работал в Шопорове - грузил снопы, кормил и пас скот. В 1945-51 годах учился в Рижском Нахимовском училище, до 1955 года - в Высшем военно-морском училище подводного плавания. Служил на подлодках во Владивостоке и в Полярном. Но с флота пришлось уйти. Потом 40 лет преподавал в институте. Сейчас Лев Николаевич с женой живет в Санкт-Петербурге. Собирает и систематизирует материалы о подвигах отца. Недавно он побывал на малой родине. Как же не гордиться такими земляками!
.
Заяц Леонид Андреевич
Леонид Андреевич Заяц окончил РНВМУ с серебряной медалью.
- старший научный сотрудник Гос.НИНГИ, капитан II ранга (в отставке). Окончил ВВМУ им.М.В.Фрунзе (1955). Специализируется в области штурманского дела.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
