У нас на примете было местечко, где можно было попробовать пробраться через первую линию обороны, и за отпуск мы втроём согласились рискнуть. На следующую ночь нам удалось захватить и привести немецкого офицера. Генерал пришёл к командиру роты, вызвал нас и говорит, что предоставить нам отпуск не может, так как вышел приказ по фронту об отмене перед наступлением всех отпусков. Но пришла разнарядка из какого-то училища имени Кирова. Я пошлю вас туда. Вы месяц погуляете по южному городу Баку, потом завалите экзамены и вернётесь в дивизию. Только честное слово дайте, что вернётесь.
. Мы дали честное слово и оказались на Зыхе, в пригороде Баку, рядом с ткацкой фабрикой имени Ленина, в обществе пары сотен красавиц. Если мы довольно легко ходили по немецким тылам, то нам ничего не стоило пройти километр от училища до Ленфабрики, и мы хорошо отдохнули. Но наступило время экзаменов. Моим друзьям было хорошо, они до войны не успели закончить 10 классов, я же успел, и даже параллельные курсы немецкого языка закончил, почему и оказался в разведке. В экзаменационном сочинении я на всякий случай сделал тройку ошибок, но, на удивление, получил пятёрку. На письменной математике сделал ошибки в половине задач, но получил четвёрку. Я не учёл, что система экзаменов была рассчитана на ребят, не имевших 10 классов или всё забывших за годы войны. Оставался последний экзамен по немецкому языку. Я сразу доложил седому подполковнику, который был председателем комиссии, что немецкого языка не знаю, в школе его не изучал и прошу поставить двойку. Подполковник встал, подошёл ко мне, взглянул на ордена и спросил, бронебойщик ли я, или разведчик. Узнав, что разведчик, задал вопрос, как по-немецки будет «руки вверх». Отвечаю: «Хенде Хох, товарищ подполковник». – «Ну вот, а говоришь, что не знаешь немецкого. Пять баллов тебе, сынок. А остальную, маловажную часть немецкого языка мы изучим вместе». Вот так я и стал моряком. Летом 1960 г. закончил ВСОК ВМФ. Среди педагогов были капитаны 1 ранга Г.П.Попеко, Е П.Соломатин, капитаны 2 ранга Б.И.Яцук и А Р.Фогельгезанг. Все вместе они бороной прошли по серому веществу головного мозга, закостеневшему в буднях флотской службы, показали, куда и как должно развиваться штурманское дело. С тех пор и по настоящее время отношу себя к одному из тех людей, кто целеустремлённо развивает навигацию в том направлении, которое было указано педагогами Классов в 1960 году.
Попеко Георгий Платонович. Преподаватели и служащие кафедры кораблевождения, 1972 г. слева-направо: первый ряд – А.Д.Марченко, О.Л.Куфарев, Б.И.Яцук, А.Р.Фогельгезанг второй ряд – В.А.Осипов, Г.С.Чернухо, Т.Н.Подворная, Н.Г.Романов, Д.И.Кравчук, Т.И.Карагодин, Б.А.Кулешов (нахимовец РНВМУ, выпуск 1953 года); третий ряд: Г.Г.Фадеев, М.Т.Якушик, А.В.Кукушкин, П.Г.Коробочкин, А.П.Ковалев, К.И.Саввин. - . Осенью 1960 г. назначен штурманом на подводную лодку К-8 проекта 627А. Через месяц вышли в первый поход на этой лодке с задачей пройти на Север от мыса Желания до широты 85 градусов N, а если позволят приборы, то и выше. Приборами были по два первых экземпляра гирокомпаса «Маяк» и гироазимута «Градус». Первые трое суток похода проработали на мерной линии и в девиационном полигоне, определяя скорости, поправки лага, девиацию и радиодевиацию. На четвёртый день проложили курс на мыс Желания, погрузились и дали средний ход. Но через несколько часов случилась авария парогенераторов. Это была первая авария такого вида. Пока механики поняли причину, обнаружили и отключили «жихнувшие» парогенераты, подводная лодка была так заражена, а экипаж получил такое облучение, что был на полгода освобождён от работ на лодке. В течение всего времени похода, в том числе предшествовавших аварии трёх суток сплошного маневрирования в БЧ-1 велись записи показаний приборов, что позволило после их обработки придти к выводу о высоком качестве гирокомпаса «Маяк» и о низком качестве гироазимута «Градус», который не был принят на снабжение. Впоследствии за проделанную работу на аварийной подводной лодке был награждён орденом Мужество. Жаль, конечно, что не дошли до Полюса на год раньше «Ленинского Комсомола», но очень хорошо, что «скрупулёзный» (по словам Г.В.Латухина) штурман задержался со своей работой на сутки в Мотовском заливе и лодка не успела зайти под лёд.
. - И.И.Пахомов. Третья дивизия. Первая на флоте. СПб., 2011.
Командир К-8 Д.Н.Голубев не отпускал своего штурмана ни в Академию, ни на повышение до самой постановки корабля в капитальный ремонт. За время активного плавания разработал и внедрил метод плавания в губе Западная Лица «по радиолокационным ориентирам», который впоследствии распространился на все флоты. После Балтики, где все поворотные точки в акваториях портов обозначены буями, не понравилось, как командир ведёт лодку из одного колена губы в другое на выпуклый военно-морской глаз, не имея надёжного ориентира в виде поворотного буя. Были подобраны удобные РЛС ориентиры, изготовлены планшеты для радиометриста и штурмана с нанесёнными на них сетками изолиний, и на первом же выходе в море опробован и одобрен командиром новый метод плавания. На следующем выходе этот метод понравился присутствовавшему на борту командиру дивизии, в результате чего мне было поручено провести занятие со штурманами с выходом из базы на торпедном катере, и метод начал жить самостоятельно. Описан этот метод в разработанной в 1994 г. главе 10 «Методик вероятностных расчётов на кораблях и судах ВМФ (МВР-96)».
В 1962 г. назначен помощником командира подводной лодки К-14. Через год получил допуск к самостоятельному управлению кораблём и готовился к продвижению по службе, но внезапно заболел, был списан на берег, и в январе 1964 г. назначен преподавателем (потом старшим преподавателем) кафедры Технических средств кораблевождения Каспийского ВВМКУ им. С.М.Кирова. Реализуя правило учить тому, что практически нужно штурману, при первой же корректуре учебных программ добивался исключения из программ вопросов, связанных с расчётом различных узлов корабельных приёмоиндикаторов (чем штурман по роду своей деятельности не занимается) и заменой их вопросами эксплуатации, устранения неисправностей и навигационного использования приёмоиндикаторов. В этот период времени в «Морском сборнике» публикуется статья о периодичности включения приёмоиндикаторов РНС во время ежедневного проворачивания оружия и механизмов корабля. Если, например, двухбойную захлопку нужно проворачивать каждый день, то для приёмоиндикатора того времени со средней наработкой на отказ от 200 до 600 ч и блоком питания без стабилизации напряжения бросок тока при ежедневном включении губителен. Статья возымела действие и штурманская служба перешла на более редкое включение приборов при проворачивании. В это же время в «Морском сборнике» была опубликована статья с описанием способов компенсации радиодевиации на двух или трёх радиокурсовых углах. Способы обеспечивали значительно более высокую точность компенсации по сравнению со способом, изложенным в соответствующих Правилах штурманской службы, и их начали использовать радиодевиаторы гидрографической службы. В процессе обучения курсантов реализовал метод обучения «функционально-ремонтных схем», при котором глубина изучения устройства приёмоиндикаторов РНС соответствует специально разработанной функционально-ремонтной схеме, на основании которой можно устранять характерные неисправности техники, не зная её устройство более глубоко. Метод соответствовал развитию техники, которая перешла от «навесного» монтажа деталей (радиопеленгатор АРП-53р) к монтажу деталей на заменяемых платах (КПИ-4, КПФ-2 и др.). Реализация метода позволила включить вопросы об устранении неисправностей приборов в экзаменационные билеты. Много позже (1984 и 1987 г.) на основе этого метода были созданы учебники «Радиотехнические средства навигации» и «Приёмоиндикаторы радионавигационных систем», изданные Воениздатом.
В период работы в разработал учебные пособия по всем радиопеленгаторам и приёмоиндикаторам, находящимся в то время на снабжении ВМФ. Два из них – «Точность радионавигационных измерений» и «Приёмоиндикаторы импульсных гиперболических радионавигационных систем» доводилось потом видеть в штурманских рубках кораблей, зачитанными до дыр, но бережно хранимыми. В 1971 г. назначен младшим научным сотрудником в 9 НИИ ВМФ. Иначе, как с понижением в должности на 2 ступени, командование из Каспийского училища не отпускало. В 1973 г. защитил кандидатскую диссертацию, при подготовке которой самостоятельно изучил теорию вероятностей и математическую статистику, что позволило через 2 года перейти на ВСОК ВМФ на новую для кораблевождения дисциплину «Основы методов исследования операций». Основными результатами деятельности в 9 НИИ можно считать руководство морской частью государственных испытаний дальневосточной цепочки радионавигационной системы РСДН-3, в результате которых недостаточно совершенная система благодаря личным усилиям не была принята на вооружение и отправлена на доработку. Заслуга была в том, что дополнительно к программе испытаний исследовал зависимость вероятности разрешения многозначности отсчётов от расстояния до наземных станций системы. Когда полученные графики были представлены на заседании Государственной приёмной комиссии, все дебаты о том, с какими оговорками принимать систему, прекратились и испытания перенесены на два года. Через 2 года уже не участвовал в испытаниях, а ещё через 18 лет Ленинградский научно-исследовательский радиотехнический институт (разработчик РСДН) дал отрицательный отзыв на автореферат докторской диссертации. Другим результатом деятельности в 9 НИИ являются инструкции по использованию приёмоиндикаторов КПИ-5Ф и КПИ-6Ф. Обе инструкции отслужили на кораблях свой век без переработки.
Руководители учебной практики В.А.Михальский и А.В.Галичский,, ук «Гангут», июнь 1985 г.
В 1975 г. назначили преподавателем (потом старшим преподавателем) кафедры Кораблевождения ВСОК ВМФ. Работая на кафедре, активно участвовал в создании трёх новых для кораблевождения учебных дисциплин: «Основы методов исследования операций» (1975 г.), «Математические основы кораблевождения» (1980 г., взамен первой дисциплины), «Средства и методы коррекции кораблевождения» (1980 г.), которые и преподавал слушателям штурманской специальности. В процессе обучения разработал эффективный вариант метода программированного обучения – «метод управляемого повторения», а также «метод схем-конспектов» и «метод эмоциональных нагрузок». Применение этих методов позволило добиться стопроцентной успеваемости. Кроме перечисленных выше дисциплин, вёл «Кораблевождение при ведении боевых действий подводными лодками» в группе штурманов-подводников и «Кораблевождение» в группах командиров подводных лодок. За 13 лет преподавания на ВСОК участвовал в подготовке 700-800 специалистов для ВМФ. В период работы на ВСОК были написаны 2 упомянутых выше учебника по приёмоиндикаторам РНС, часть учебника «Кораблевождение при ведении боевых действий», касающаяся подводных лодок, и учебные пособия «Основы методов исследования операций» части I, II и III (1975, 1976 г.), «Корабельный приёмоиндикатор КПИ-5Ф» (1976 г.), «Определение места корабля с помощью радионавигационных систем» (1979 г.), «Автоматизированная навигация» (1982 г.), «Оптимальное использование средств определения места и вычислительной техники» (1985 г.), «Оптимальные методы и способы морской навигации» (1991 г.), «Научно-естественные основы и оптимальные методы обучения» (1991 г.). В названиях работ прослеживается стремление автора к совершенствованию, развитию и обновлению методов и способов навигации в соответствии с развитием науки и техники.
В 1988 г. истек срок службы в Советском ВМФ, ушел в запас (потом в отставку) и устроился работать в 9 НИИ ВМФ (ныне ). Здесь продолжил работу в области кораблевождения по трём направлениям: развитие методов навигации и навигационной безопасности плавания; создание руководящих документов по решению навигационных задач для штурманской службы; разработка методов испытаний МСН и определения статистических показателей их точности. Промежуточным результатом этой работы явились упомянутые выше Методики МВР-96, представленные на издание после устранения недостатков в 1996 г. Нужно отметить большую роль начальника 11 отдела капитана 1 ранга А.Н.Солощева и начальника I Управления ГНИНГИ МО РФ капитана I ранга В.Г.Дзюбы в поддержке прохождения документа по инстанциям. Одновременно с МВР-96 издана «Методика оценки точности выработки координат корабля навигационными комплексами» (Дополнение к МВР-96). Обе методики по широкому кругу задач вывели навигацию из наметившегося отставания на современный (для 1995 г.) уровень.
. Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
- Ну, а теперь... - перед китайцем положили вторую «немую» карту, на этот раз - Приморья, - нанесите, если знаете, дислокацию наших войск.
. - И это, пожалуйста, - он быстро заставил «заговорить» карту, сказав: - Мы вас можем за трое суток вот так!.. И двумя руками показал - «как!» Специалисты вышли, сверили со своей картой и оторопели: «Один к одному!» Штабники призадумались: как же доносить в Москву? Если донести о том, что, по показаниям перебежчика, китайских войск в три раза больше, чем выявлено нашей разведкой, то многим в округе несдобровать. Если же донести, что врет он, «гонит дезу», опять-таки боязно: дислокацию наших войск китаец знает с точностью сто процентов. А ну как в Москве все это повторит? Не доставлять же китайца в Москву - тоже по головке не погладят, слишком уж необычная личность! - Кто вас послал? - Это не ваше дело. Вы должны как можно скорее доставить меня в Москву. - Зачем вам нужно именно в Москву? - Что ж, скажу. Я хочу попасть к Ван Мину. - Ха! - восторжествовали разведчики и контрразведчики. - Ван Мин-то в Канаде! Китаец с иронией оглядел присутствующих: - Это вы так думаете. Ван Мин сейчас в Москве. Они были правы. Ван Мин, бывший в 1939-1943 гг. членом Исполкома Коминтерна, ярый идеологический противник Мао Цзэдуна, с началом «брежневского» политического курса порвал отношения с Политбюро ЦК КПСС и действительно уехал в Канаду.
. Но по наведенным справкам сразу после беседы с китайцем разведчики выяснили, что Ван Мин действительно находится в Москве, прилетев туда якобы для лечения. - Сколько человек было направлено к нам? -Трое. Мы шли с интервалом сто километров. По крайней мере, один должен был дойти. Действительно, в ночь перехода китайца на советскую территорию на других участках госграницы пограничники засекли звуки стрельбы в глубине китайской территории... О дальнейшем развитии событий мне не известно. Есть «золотое правило» - не совать нос в то, что находится вне сферы твоей деятельности, но, думается, китайский лазутчик имел прямое отношение к событию, происшедшему вскоре после его допроса. Есть определенные основания полагать, что, почувствовав определенную угрозу со стороны Мао, Линь Бяо или начальник Генштаба НОАК Хуан Юншэн и направили своих посланцев на советскую территорию с целью выхода на связь с главным политическим противником Мао - Ван Мином, находившимся за пределами Китая.
САМОЛЕТ ЛЕТИТ В РОССИЮ
В сентябре 1971 года части армии ПВО в Приморье и Приамурье засекли необычный всплеск воздушной обстановки на территории Шэньянского военного округа в Маньчжурии. В радиосетях китайских штабов прошел сигнал, означающий: «Всем летательным аппаратам немедленно приземлиться! Не подчинившихся - уничтожать!» В этот же период средствами ПВО отмечалась «проводка» неопознанной воздушной цели по путаному маршруту Тяньцзинь - Шэньян - Харбин - Цицикар - Харбин - Цицикар - Монголия. Из этого можно было сделать (задним числом) предположения, что самолет «метался» между аэродромами, и если на нем была «группа Линь Бяо», то она рассчитывала на поддержку местных властей. А те в последний момент попрятались. Последняя посадка в Цицикаре, возможно, была связана с необходимостью дозаправки перед вынужденным «рывком» на территорию СССР. Если это так, то решение высшего руководства НОАК лететь на советскую территорию (напрямую, через восточный участок территории МНР) было принято в последний момент. Впоследствии из различных источников стало ясно, что в самолете находились (либо могли находиться) министр обороны Линь Бяо, его супруга Е Цюнь, начальник Генштаба НОАК Хуан Юншен, начальник тыла НОАК У Фасянь, командующий ВВС НОАК Ли Цзопэн и другие лица из окружения маршала.
Проходило также сообщение в закрытых источниках, что Линь Бяо, долгие годы находившийся в «» Мао, неосторожно обронил где-то, что «председатель Мао несколько подзадержался на этом свете», и, предположительно, это решило его участь. По-видимому, вылет Линь Бяо и его сторонников был не заранее спланированной акцией типа «путча», а поспешным бегством. По другой информации, не заслуживающей особого доверия, Линь Бяо выдала его дочь, одна из наиболее яростных хунвэйбинок периода «культурной революции». И, как водится, предали своего министра обороны генералы Шэньянского военного округа...
ОСТОРОЖНАЯ НЕОПЕРАТИВНОСТЬ
В 1982 году мне довелось встретиться с полковником Петровым, который в 1971 году командовал отдельной частью ЗабВО, дислоцированной в отдаленном «медвежьем» углу МНР (район Тамцаг-Булак, расположенный в Восточной Монголии). Он рассказал следующее. В тот день с территории части был визуально обнаружен приближающийся с китайской стороны низколетящий самолет. Самолет вел себя странно, создавалось впечатление, что им управлял либо «пьяный», либо новичок, либо потерявший навыки пилот. Самолет задел крылом за невысокий плоский холм и врезался в землю недалеко от свалки, огороженной проволочной изгородью. Никто из наблюдавших не смог установить - потерпел ли самолет катастрофу из-за неумелого пилотирования или был сбит ракетой.
Учитывая, что «борт» летел явно с китайской территории, во избежание всяческих осложнений командир части решительно оградил от любопытных «воинов». Вскоре на место падения самолета прибыли монгольские «цирики», а вслед за ними и люди в форме цвета хаки с китайской стороны. Монголы передали китайцам все, что те сочли нужным забрать с собой. Советское же командование... не было об этом проинформировано. Командир вышеупомянутой части поостерегся докладывать начальству, решив, что лишние неприятности ему ни к чему. Советское посольство в Улан-Баторе, если и имело неофициальную информацию, тоже проявило осторожную неоперативность. Видимо поэтому московские генералы прибыли на место катастрофы самолета не сразу, а лишь спустя три недели. Между тем, прежде чем быть разогнанными монгольскими «цириками», любопытным воинам удалось высмотреть кое-что. Среди обгоревших останков тел был распознан тазовый участок тела (явно женской конституции); была найдена поясная металлическая пряжка со звездой. Известно, что единственным лицом в НОАК, носившим кожаный реглан с поясом и именно с такой пряжкой, был начальник Генштаба НОАК Хуан Юншен. Нашли также металлический (стальной) мост от нижней челюсти. Известно, что подобный металлический протез-мост имел тот же Хуан Юншен. Утверждения в материале газеты «Известия», что якобы маршал Линь Бяо хвастался, заявляя, что «на советской территории у него много друзей», представляются сомнительными. Следует учитывать, что в период боев за остров Даманский на реке Уссури в 1969 году маршал Линь Бяо лично наблюдал за ходом боя из подземного НП на китайской стороне. Все вышеупомянутые сведения собраны автором по данным войсковых и морской разведок оперативных штабов Дальнего Востока, которые не всегда делились своими секретами с другими спецслужбами. Органы «всемогущего» КГБ в упомянутой обстановке допустили два существенных прокола: первый - незамеченный проход китайца через «границу на замке», второй - прошляпили уникальную ситуацию с оперативным обследованием места падения самолета и занялись этим лишь продолжительное время спустя. Внимательный читатель может составить логическую цепь из упомянутых разрозненных сведений и сделать соответствующие выводы.
А.Сунгариец, бывший офицер военной разведки
РАССКАЗ О ДВУХ ЛЮДЯХ СОВЕТСКОЙ ЭПОХИ
Это интересно тем, кому небезразлична судьба Отечества. Разговор пойдет о двух людях советской эпохи.
1. О перебежчике из СССР в Маньчжурию (1938 год) . Об этом человеке до настоящего времени мало кто знает. По воспоминаниям Антона Деникина (умер в Париже в 1947 году), именно Люшков сыграл зловещую роль в трагической судьбе маршала В.К.Блюхера. Как известно, японцы развязали военный конфликт в районе озера Хасан в июле-августе 1938 года. А Люшков сбежал в Маньчжурию 13 июня 1938 года. , этот хитрый еврейчик, тогда был не кто-нибудь, а начальник управления НКВД по Дальнему Востоку, то есть ближайший уполномоченный Ягоды-Ежова. Судя по всему, Г.Люшков прихватил с собой немало компры, в том числе и по В.К.Блюхеру, а также военному потенциалу ОКДВА. Японцы живо заинтересовались столь необычным перебежчиком и очень быстро перебросили его самолетом в Токио, где японская разведка начала его деятельно «потрошить» в «конторе Кудзи», а его показания спрятали даже в подземном хранилище, настолько они показались важными. Известия о бегстве Г.С.Люшкова попали в прессу 01.07.1938 через ведущие агентства (Ассошиэйтед Пресс, Юнайтед Пресс, Гавас и др.) и вызвали большой шум в мире. У нас же - гробовое молчание. И даже когда примчались военный атташе Германии г-н Шерр и с ним офицер гестапо из Берлина, японский генштаб вежливо отказал им в дележке информацией. В частности, показал, что Советский Союз может выставить против Японии до 28 дивизий (у японцев боеготовых было 9, не считая связанных войной в Китае), до 2 000 самолетов (у японцев - 340), легких танков 1 900 (у японцев - 170).
Это заставило японский генштаб срочно пересматривать оперативный план и из-за этого даже перенести свои усилия в район (Монголия). Может быть, перебежчик Люшков (по кличке Большой Корреспондент) и врал, стремясь набить себе цену, однако японцы «берегли» его и расстреляли только в 1945 году, когда МИД СССР заявил о денонсации договора о нейтралитете перед началом войны 1945 года и японцы срочно заметали следы. Письменных свидетельств по этому вопросу не найдено.
2. Показательно, что примерно в этот период в Японии (а конкретно с октября 1941 г. по ноябрь 1944 г.) под лапой японской контрразведки в подземной тюрьме Сагано томился советский разведчик , который до ареста сообщал важнейшие сведения о планах агрессии Германии и Японии против СССР. Он не сломился, и о нем, конечно, никто, в том числе и предатель Люшков, не знали. Вот так: в одном и том же месте (Токио) действовали два разных лица из Советской России: - изменник и предатель Г. Люшков, бывший уполномоченный НКВД. - разведчик от ГРУ (военная разведка) Рихард Зорге, куратором которого (группы «Рамзай») являлся А.С.Ахмеров (татарин), сам попавший под подозрение у НКВД. Личная заслуга Р.Зорге, действовавшего в очень сложной обстановке, состояла в том, что он периодически доносил в Москву весьма важные сведения, в частности: - 28 декабря 1940 года - на германо-советской границе сосредотачивается группировка в 80 немецких дивизий; цель - оккупировать страну до линии Харьков - Москва - Ленинград; - 21 мая 1941 года - немцы сосредоточили на границе 9 армий, а всего 150 дивизий; - 30 мая 1941 года - немецкое наступление против СССР начнется во второй половине июня; - 31 мая 1941 года - война начнется 22 июня ударом двух фланговых группировок; - 17 июня 1941 года повторно - 9 армий из 150 дивизий совершат нападение 22 июня. Рамзай. Перед самым своим арестом Р.Зорге (Рамзай) сообщил крайне важное для Москвы: Япония не нападет на СССР, а сконцентрирует свою мощь на южном направлении. Это дало возможность советскому командованию в самый отчаянный период, когда кипела битва под Москвой и немцы уже видели стены города, снять часть отборных дальневосточных дивизий с Дальнего Востока и перебросить их на защиту Москвы.
Золотов Александр Никитович: ... Шесть лет довелось мне учиться среди этих мальчишек, поступивших в училище отнюдь не по блату. Никогда не забыть мне основательного Витю Комлева - нашего вечного вице-старшину, блестящего Сашу Познахирко, лучших спортсменов Женю Ланцова, Женю Сергеева, Володю Шувалова, акробата Леню Калейника, тихоню Володю Магера, ироничного Борю Щукина, с которым много лет просидел за одним столом, первого своего друга Олега Иванова, веселых братьев-близнецов Борю и Геру Тихомировых, зубрилу Олега Тихомирова, упрямого Юру Иукканена, своевольного Валю Ломтева, всегда целеустремленного Алика Берзина, старательного Виталия Михальского и, конечно же, Джима Паттерсона (помните негритеночка из кинофильма «Цирк»?) и более позднего друга моего Володю Горчакова, всегда уверенного в себе. Кто-то из них стал адмиралом, кто-то профессором, кто-то поэтом, а некоторые, зачастив с выпивкой, пойдут по наклонной. Сегодня все уже давно на пенсии, а некоторых уже и нет в живых. Готовили нас всех равно, одинаково, но все стали совершенно разными. И жизненный путь оказался у каждого свой.
Ежегодно, в мае месяце, ближе к дню рождения К.А.Безпальчева, непременно собираются у его могилы выпускники Рижского нахимовского училища. К ним зачастую примыкают выпускники Рижского 2-го Высшего Военно-Морского училища подводного плавания. Слева направо: Виктор Борисович Балабинский, Виталий Петрович Комлев, Руслан Николаевич Лавров, Владимир Александрович Крылов, Юрий Александрович Поль; Бокман (Романчук) Валерий Эмильевич, Перлов Борис Михайлович (на снимке - крайний справа).
Глазами ученика.
Виктор Алексеевич Смирнов: Сейчас я в запасе. Последняя моя должность была – начальник контрразведки по Ленинградской военно-морской базе. Там, кстати, сейчас и находится наш родной с Германом химический факультет. В 1993 году, когда Герман Алексеевич был уже контр-адмиралом и служил во Владивостоке, меня разыскал наш бывший преподаватель, доктор наук Виталий Петрович Комлев – интереснейший человек, тоже очень колоритная фигура. Сидим, разговариваем, вспоминаем, потом он спрашивает: — А где сейчас Гера Угрюмов? Талантливый был курсант. Я ему еще на первом курсе говорил: “Быть тебе, Угрюмов, адмиралом! Есть у тебя для этого все задатки, не растеряй их только, не растряси по дороге”. Как мне приятно было сообщить, что он не ошибся и что Герман действительно стал адмиралом! Такое прозрение учителя можно даже не комментировать…
Герой Российской Федерации УГРЮМОВ ГЕРМАН АЛЕКСЕЕВИЧ. - .
Коштылянов Герман Евлампович
Герман Евлампович Коштылянов окончил училище с серебряной медалью.
Ломтев Валентин Иванович
Нахимовец Валентин Ломтев на уроке географии.
Михальский Виталий Александрович
. Я впервые подвёл итог своей деятельности. Поработал я за жизнь не плохо, а удачно ли описал – не знаю...
Родился 3 мая 1933 г. в семье командира Красной Армии. Отец погиб в боях под Ленинградом в июле 1941 г. В 1945 г. поступил в Рижское нахимовское училище. Училищем командовал капитан 1 ранга К.А.Безпальчев, человек, бесконечно преданный морю, Флоту и Родине. И единственный из многих начальников за период с 1945 по 2008 г., которого звали Батей. Это Батя Безпальчев воспитал меня и ещё несколько сотен ребят в беззаветном служении Флоту и Отечеству. В 1951 г. поступил в Высшее военно-морское училище подводного плавания. За время учёбы не пропустил ни одного увольнения (не считая нарядов) и ни одного спектакля в музыкальных театрах Ленинграда. Без особых усилий получал из семестра в семестр на экзаменах оценки «отлично» и в 1955 г. закончил ВВМУПП с золотой медалью. Медаль с барельефом Сталина до сих пор лежит дома на видном месте. Осенью 1955 г. вместе с женой Галиной Владимировной по своему выбору при распределении приехал в Либаву (в «рай для подводников», как о ней отзывались бывалые офицеры) и вскоре был назначен штурманом на подводную лодку С-171 .
Это была одна из 4 лодок первой линии, как тогда называли, на весь Балтийский флот. «Щуки» уже перестали плавать, а 613-х ещё было мало. «Рай для подводников» обернулся тем, что за первый год, не считая отпуска, был дома 13 раз. Готовности, дозоры, учения, обеспечение боевой подготовки противолодочных сил, призовые стрельбы – всё это лежало на четырёх лодках. Это была высшая школа жизни, службы и профессии. Первым командиром был 36-летний капитан 2 ранга Г.В.Латухин. Он надеялся на продвижение по службе и очень больно реагировал на проявление разных недостатков своими командирами боевых частей, а все они, даже механик, были неопытными лейтенантами. Вот пример воспитательной работы: лодка швартуется к пирсу в мелкобитом льду при отжимном ветре. В носовой швартовной команде суета: оба бросательных конца не долетели до пирса. Кормовая швартовная команда построена в шеренгу – время работы ещё не наступило. Командиру обидно: придётся заходить на швартовку второй раз, а это его не украшает. Он кричит в мегафон: «Минёр, что ты ползаешь, как жужелица! Пять суток ареста!», и, повернувшись в корму: «Штурман, а ты что стоишь, как пень! Пять суток ареста!». Конечно, оторвать штурмана от его дел на 5 дней никакой возможности не было, в карточку взысканий это тоже не записывалось, и очередное звание старшего лейтенанта я получил в срок (правда, уже с другим командиром). Но эти 5 суток ареста помню до сих пор. И примерно по прошествии 50 лет, наконец, понял, за что получил взыскание: следовало послать одного из своих бойцов на носовую надстройку, чтобы метнуть третий бросательный конец.
. Отметим такой факт: никто из командиров пл, а почти все они участвовали в Великой Отечественной войне и могли бы очень сильно огрубеть, никогда не выкрикивал в мегафон нецензурных слов и не унижались до матерной брани в адрес своих офицеров. Почитаешь Покровского с его доходчивыми выражениями и думаешь, куда делась гордость у современных командиров кораблей? Сам я никогда по отношению к младшим по званию или возрасту с грубыми словами не обращался. Однако, вернёмся в 1956 г. – год разгара холодной войны, год массового освоения новой техники, год высочайшего уровня боевой подготовки. Лодки Либавской дивизии не на бумаге, а на групповых упражнениях, в кабинетах торпедной стрельбы и в море осваивали боевые действия в завесах. В том году подводная лодка С-171 выпустила 18 практических торпед, и все атаки были успешными. От штурмана требовалась особенно высокая точность плавания, чтобы не сблизиться с соседней лодкой и не отбиться от строя завесы, и не пропустить отряд боевых кораблей, который полным ходом прорывался мимо строя завесы с задачей не позволить успешно атаковать себя подводным лодкам.
Я отлично закончил училище и знал всё, чему учили. Тем не менее многие важные вопросы пришлось осваивать самостоятельно. На с её низкими берегами, не видимыми на РЛС с большого расстояния, и приёмными буями в начале каждого подходного фарватера, на которые нужно вывести корабль точно и в заранее рассчитанное время, первостепенную роль среди морских средств навигации играл в то время радиопеленгатор. В училище на учебных навигационных прокладках три радиопеленга всегда пересекались в одной точке. На практике же при пеленговании ночью или в шторм образовывались треугольники погрешностей со сторонами в 30-40 миль. И штурман сбивался с ног, пытаясь отремонтировать свой вполне здоровый радиопеленгатор. Только несколько лет спустя, став преподавателем радиотехнических средств кораблевождения, я выяснил, что виновата была ионосфера и креновая радиодевиация, и экспериментально конкретизировал влияние этих факторов. Мучаясь на лодке в поисках навигационных параметров для уточнения своего места, обосновал способ определения высоты Солнца и Луны над горизонтом по перископу с помощью шкалы измерения дальности до объекта по его высоте. Это была первая статья, отправленная в «Морской сборник». Позже из всего этого был сделан в общем тривиальный, но прожитый мной вывод – учебный материал должен соответствовать реальности, а преподаватель – знать эту реальность досконально, уметь её объяснить и компенсировать отрицательные стороны. В 1956 г. командиром подводной лодки С-171 был назначен капитан 3 ранга Анатолий Дмитриевич Мосичев. Он на деле показал офицерам корабля, что спокойствием, грамотностью и чуткостью можно добиться лучших результатов, чем жёсткостью и грубостью. При нём был награждён почётной грамотой ЦК ВЛКСМ и признан лучшим штурманом дивизии и Подводных Сил Балтийского флота. К тому времени безошибочно выводил лодку на приёмный буй в любую погоду (и это было видно всем присутствующим на мостике), определял элементы движения цели по пеленгам точнее, чем торпедный автомат стрельбы (и в этом качестве был участником призовых стрельб всех лодок дивизии, если не был занят на своей) и считался мастером радиодевиационных работ, выполняя их на всех подводных лодках бригады.
В 1957 г. на пл С-171 отмечался трехлетний юбилей корабля, и командир впервые одел парадную форму. Офицеры корабля с удивлением и восторгом увидели, что их Командир – кавалер . Некоторое время спустя, когда лодка по окончании трудового дня стала на якорь, после ужина в кают-компании кто-то из офицеров спросил: «Товарищ командир, у Вас высшие солдатские награды, расскажите, пожалуйста, как Вы стали моряком?». Вот вкратце его рассказ. Летом 1944 г. фронт остановился в предгорьях Карпат перед сильно укреплённой обороной немцев. Я был помкомвзвода в разведроте дивизии. Однажды в разведроту пришёл генерал, командир дивизии. Он сказал, что приближается наступление, но в штабе армии мало разведданных и командующий требует, чтобы разведчики дивизий взяли языка. Дальше комдив сказал, что он знает о неприступности немецкой обороны, но вынужден просить разведчиков пойти в поиск. Он не обещает им ордена, так как у них ордена уже есть, но обещает отпуск.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
А я продолжал «копать дальше». Известно, что американцы гоняли свои бомбардировщики «Б-52» по Атлантическому океану, и у одного из них оторвались и упали в районе Испании две ядерных бомбы: одна на глубине глубоководного каньона, вторая на побережье Испании, причем последняя имела повреждения корпуса. Это назывались полеты по программе «Гигантское копье». Вот и наши стратеги придумали использовать в альтернативу «супостатам» свою программу под названием «Серебряное копье» и начали гонять наши бомбардировщики «М-4» по Тихому океану, причем в силу излишней предосторожности прижимаясь к советскому побережью. С ядерным оружием на борту. Притом в условиях архисекретности без оповещения зональных командований. Один из них и «грохнул» в Охотское море. Мне удалось по ВЧ-ПС (правительственной) связаться с Иркутском (командованием 8 отбак), а там с офицером, ответственным за полеты своей стратегической авиации. Состоялся предметный разговор: - С Вами говорит такой-то: даю слово, что все, о чем Вы скажете, не будет использовано Вам во вред. Ваш самолет? - Да, наши мальчики. - На борту две «красных» были? - Да, были. - Спасибо. Конец связи.
. Подводная лодка «Грейбек» прошла одним из курильских проливов, нашла место стратегического бомбера и легла на грунт. По правде говоря, американцев больше интересовала электронная аппаратура опознавания. Но там, совершенно неожиданно для подводников оказалось нечто большее, ибо приборы засекли признаки радиации. Действительно, на борту самолета были две ядерные бомбы, и одна из них дала трещину (утечку). С ПЛ были выпущены боевые пловцы, которые умело отцепили крепления и прикантовали «красные чушки» к лодке в ангар. Имеются сведения, что один из них (старший группы некий Андерсен) схватил определенную долю радиации и находился в военном госпитале (в Японии). Собрав и проанализировав все накопленные данные, я выложил их на картешку и явился к тогдашнему командующему ТОФ адмиралу В.П.Маслову. Он долго смотрел на карту и задал единственный вопрос: «А чем вы подтверждаете с «той стороны»? - Пока только данные нашего анализа.
. Он посмотрел на меня и буркнул: «Самолет-то не мой. Но море-то мое! И вы хотите, чтобы я докладывал в Москву? И получил по морде?» И он отодвинул карту. А я вышел: «Не мое это дело. Меня интересовала не авария (или катастрофа) самолета, а действия ПЛ «Грейбек». А время шло. Однажды я поведал обо всей этой истории офицеру Н.Бурбыге (военный отдел газеты «Известия»), и он тиснул в газету статейку под названием «Рыбный день у американцев». В ответ на это в редакцию примчался генерал-полковник Т-в, бывший командующий ДА в зоне Дальнего Востока: - Ничего подобного. Да, один из наших соколов терпел там аварию. Но ядерных бомб они не несли.
. - Выходит, вы гоняли по небу пустые сундуки и тем обманывали Партию и Правительство. Так? Генерал-полковник ревнул что-то невразумительное и исчез. Но эта история имела и продолжение. В газету «Известия» припожаловали корреспонденты японской газеты «Майнити» и попросили интервью именно от моей персоны. В то время я был в Москве. Конечно же, их интересовал ряд вопросов: - Кто я такой был в то время? (На этот вопрос я не ответил). - Каким образом американцы получили сведения от японской системы ПВО? Но я не мог ответить, что мы давно «сечем» кодированную связь японских БРТП. А потому врал, ссылаясь на различные буклеты в японской прессе. Они, разумеется, не поверили, но из вежливости удалились.
. Но вся эта история имела второе неожиданное продолжение: Один из японских парламентариев сделал свой официальный запрос в парламент такого содержания: «На каком основании американцы тащат ворованные бомбы, к тому же ядерные, в военно-морские базы Японии, в то время, когда согласно Японской Конституции ввоз ядерного оружия на территорию Японии запрещен?» В парламенте возник большой шум (и, кажется, с потасовкой). Пришлось американцам срочно убирать ПЛ «Грейбек» прочь из Японии со всеми ее трофеями. Через непродолжительное время стараниями недругов из Главного штаба ВМФ я был выдавлен из системы военно-морской разведки и перешел на другие «хлеба». Так что мой доклад адмиралу В.Маслову по «таинственной истории» был последним ему докладом. P.S. Как впоследствии стало известно, американская операция называлась «Голубое солнце» и проходила в два этапа: на первом - обнаружили 2 «красных головки» среди обломков самолета на площади полмили и глубине 40 м; на втором - усилиями 40 боевых пловцов бомбы были загружены на борт лодки.
О ГОЛОВЕ МАРШАЛА ЛИНЬ БЯО (ВЕРСИЯ)
В начале 1994 года газета «Известия» опубликовала статью «Голову генерал КГБ привез в Москву». При этом автор в качестве главного доказательства ссылался на «частное расследование» австралийского журналиста П.Хэнэма, В статье утверждалось, что в сентябре 1971 года, пять недель спустя после катастрофы китайского самолета в Монголии, по личному и строго конфиденциальному поручению генерального секретаря ЦК КПСС Л.Брежнева и тогдашнего председателя КГБ Ю.Андропова к месту гибели были направлены генерал КГБ А.Загвоздин и медицинский генерал В.Томилин, которые отрезали головы у трупов Линь Бяо и его жены Е Цюнь и в мешке доставили в Москву для идентификации. Автор настоящего повествования не знает, отрезали ли головы генералы у вышеупомянутых лиц. Однако считает необходимым и возможным спустя 25 лет осветить некоторые аспекты этой, в свое время строго засекреченной мрачной истории.
ЛАЗУТЧИК
В конце августа 1971 года автор, бывший заместителем начальника штаба Тихоокеанского флота по боевому управлению, в целях организации оперативного взаимодействия специальных служб был направлен в штаб Дальневосточного военного округа. В то время (а это был период особо жесткой конфронтации между Китаем и СССР) ведущие управления штаба ДВО, как говорится, «стояли на ушах». Начальник разведуправления штаба ДВО полковник Федоров доверительно проинформировал меня о необычайном событии.
Двумя днями ранее китайско-советскую границу в (в Приморье) перешел китаец. Прошел свободно, как сквозь дырявый мешок, и пешком углубился на советскую территорию аж на сорок с лишним километров. В районе села Воздвиженка (несколько километров западнее г. Уссурийска) китаец подошел к женщине-механизатору, копавшейся в чреве трактора и выставившей на природу свой объемный зад. Китаец похлопал по нему трактористку и на совершенно русском языке произнес: - Эй, тетка! Отведи меня в штаб 5-й армии. Тетка вылезла из капота, увидела... китайца и чуть не окочурилась. Первым ее желанием было огреть китайца монтировкой. Но тот опередил: - Не бойся, тетка. Отведи меня в штаб 5-й армии. Патриот-тетка, сжимая в руке монтировку, отконвоировала «шпиена» в славный город Уссурийск. Но поскольку она не имела представления о штабе 5-й армии, да к тому же проявила и сверхбдительность, то и сдала «лазутчика» в ближайший райотдел милиции.
Историческая справка:
Линь Бяо, один из полевых командиров легендарной «Восьмой армии» красного Китая в годы гражданской войны (1936-1949), ярый приверженец Мао Цзэдуна, возвысился в 1959 году после смещения с поста министра обороны маршала Пэн Дэхуая. В 1959 году армия под руководством нового министра обороны Линь Бяо подавила восстание в Тибетском автономном районе. В период 1959-1964 гг. Мао Цзэдун и его группа в острой фракционной борьбе внутри КПК добились превращения НОАК (Народно-освободительной армии Китая) в послушное орудие внутренней и внешней политики.
В октябре 1960 года новый министр обороны (и маршал) провозгласил «новый курс» в вопросах дальнейшего военного строительства НОАК, что привело к неимоверному раздуванию культа личности «великого кормчего». В результате острой борьбы в руководстве ЦК КПК по вопросам военной политики, идеологии и преемственности власти Линь Бяо обеспечил в 1965 году окончательную победу группы Мао Цзэдуна, после чего был официально объявлен «преемником» Мао в военно-политическом руководстве Китая и его заместителем по партии. В таковом качестве Линь Бяо пребывал шесть лет. Однако, увидев опасность в чрезмерном усилении позиций военных руководителей НОАК на местах и в центре, Мао Цзэдун в 1971 году спровоцировал события, завершившиеся в сентябре исчезновением своего «преемника» и высшего руководства НОАК. Целых два года (вплоть до X съезда КПК в 1973 году) официальный Пекин хранил молчание о «деле Линь Бяо».
ДОПРОС
В райотделе не нашли ничего более умного, как посадить китайца в КПЗ, где томился от одиночества полусумасшедший придурок, брат которого погиб в 1969 году в бою за остров Даманский. В камере началась возня. Стражи порядка открыли дверь и... увидели - сумасшедший «патриот» душит китайца. Милиционеры пресекли драку и решили посадить китайца в одиночку. Он решительно запротестовал: - Я не хочу в другую камеру. Отведите меня в штаб 5-й армии. - Ну ты, харя! - конвоиры опешили от такой наглости. - Нет тут никакой 5-й армии. Понял? - Как нет? - возмутился китаец. - Да я по звуку проезжающих «уазиков» установил, что штаб армии направо за углом. Впрочем, если не желаете меня отвести в штаб, то оставьте меня здесь. Я докажу этому парню, что мы с ним не враги, а братья. Милиционеры махнули рукой, заперли дверь и пошли звонить своему начальству и дежурному по штабу 5-й армии. Спустя какое-то время прибыло и начальство. Они вошли в камеру и увидели, как сумасшедший и китаец обнявшись с чувством поют:
- Москва - Пекин! Сталин и Мао слушают нас! Слушают нас!.. Утром из штаба округа в штаб армии прибыли специалисты, чтобы допросить столь необычного китайца. - Кто вы такой? Ваше задание? - Доставьте меня в Москву. - Но кто вы такой? - Если по-вашему, то я полковник Генштаба НОАК. Доставьте меня в Москву. Решили продолжить допрос. - С какой целью вам надо в Москву? - Это не ваше дело. Доставьте меня в Москву. «Ха, полковник!.. - посоветовались специалисты. - Врет, небось...» И решили разоблачить, «расколоть» китайца как рядового шпиона, набивающего себе цену. - Почему мы должны верить, что вы полковник Генштаба? Начертите нам схему выходов из КП Генштаба в Пекине. - Пожалуйста! - китаец взял подсунутые лист и карандаш и быстро набросал схему. Специалисты (а некоторые из них были военными советниками в Пекине еще в период «дружбы навек») восторжествовали: - Врете, однако! Выходы-то из подземок совсем не там! Китаец сузил и без того раскосые глаза и с нескрываемым ехидством произнес: - А вы думаете после того, как вас вытурили из Китая, уважаемые бывшие советники, мы ничего не перестроили? - Ну, положим, - не сдавались допрашивающие и положили на стол перед китайцем «немую» карту Маньчжурии. - Нанесите, пожалуйста, дислокацию войск Шэньянского военного округа. - Пожалуйста, - китаец взял карандаш и набросал расположение штабов, дислокацию корпусов и дивизий. Войск оказалось в три раза больше, чем было известно разведчикам штаба ДВО.
Матросы уже приступили ко второму блюду, когда взмыленный рассыльный, очумевший от обилия начальства и спринтерского бега, сбивчиво доложил Кедрову о случившемся. Предчувствуя неладное, тот поспешил навстречу внезапной проверке, на ходу прикидывая, как доложить об этом комбригу, для которого этот визит - как снег на голову. Прибыв в казарму и узнав от лейтенанта Сокова, что главком с проверяющими находятся в его кубрике, Кедров вытер обильно вспотевший лоб и после секундного раздумья двинулся вперед, как Матросов на амбразуру. Размещались на берегу моряки стандартно, как и везде в ВМФ. Помещение искусственно делилось на две половины. В одной стояли двухъярусные койки и тумбочки, в другой - столы и скамейки, для проведения занятий и политинформаций. Когда Кедров зашел в кубрик, Горшков сидел на скамейке за столом. С ним, что-то обсуждая, беседовали два адмирала. Остальные проверяющие рассыпались по помещению, изучая качество заправки коек, содержимое тумбочек и развешенную по стенам «наглядную агитацию».
Примерно так, как на СФ? - . Командир, как положено, подошел к главкому, представился и доложил. Горшков сдержанно поздоровался, не прерывая разговора с адмиралами. Прошло еще минут пять напряженного ожидания. Ситуация оставалась прежней. Вдруг Кедрова пробил холодный пот, как говорится, от «киля и до клотика». До его слуха донесся нарастающий гул, - это был гул неуправляемой толпы. До него дошло, что строй отобедавших матросов, превратившись в неуправляемую толпу, со скоростью выпущенной стрелы устремился в казарму с общим желанием как можно быстрее упасть на койку. «Адмиральский час» ведь никто не отменял. Горшков с проверяющими также настороженно прислушивались в ожидании. Шум нарастал. Толпа приближалась, и Кедров про себя решил, что это конец. Светлые, можно сказать, и удачные годы службы на глазах превращались в черные пятна суровой действительности. Гул оборвался с тяжелым ударом в дверь флотского прогара, открывающего проход. Первыми в кубрик, отталкивая друг друга, с гоготом ввалились наши «герои» - старшины: Рогов и Проскурин. Остальная толпа напирала сзади, но, узрев в помещении проверяющих, смолкла и откатилась. Закрыв дверь кубрика. Старшины, «срубив» ситуацию замерли и вытянулись перед главкомом. Тот молча в упор через очки рассматривал бравых старшин. - Командир, твои орлы? - продолжая смотреть на старшин, спросил Горшков у Кедрова. - Так точно, товарищ главнокомандующий. Все присутствующие, казалось, обратились в слух. Даже в коридоре наступила звенящая тишина. - Такие здоровые! Наверно спортсмены? - обращаясь, как бы к старшинам продолжал уточнять Горшков.
- Так точно! - услышали все молодцеватый ответ Рогова. - А чем занимаетесь? Боксом, борьбой или штангой? - не отставал дотошный главком. - Никак нет! В основном ПЕРЕКУРАМИ! - не моргнув глазом, все так же молодцевато выдал Рогов. Напряжение, которое начало было спадать, с новой силой ударило в командирское темя. «Что ж он гад творит?» - пронеслось в голове Кедрова. Адмиралы, удивленные подобной дерзостью переглядывались, пряча улыбки в ожидании реакции Горшкова. А главком, как бы пропустив дерзость мимо ушей, не меняя выражения лица, продолжал настойчиво уточнять. - Так почему вы такие здоровые? Сибиряки, наверное? - Так точно! - все так же лихо отчеканил Рогов. - А откуда? - продолжал уточнять главком. - Из-под Москвы! Главком улыбнулся, он все же понимал юмор, да и настроение с утра у него было не для разносов. Увидев улыбающегося Горшкова, окружающие тоже засмеялись и, даже стали высказывать шутливые комментарии. Через минуту главком с прежней серьезностью опять спросил, обращаясь к Рогову: - Вообще-то как живете? Какие трудности? Есть ли вопросы ко мне, как Главнокомандующему ВМФ?
- Живем отлично, товарищ главком, изучаем новую технику. Скоро начнем ее осваивать в море – все так же бодро отвечал Рогов. - Ну, а среди матросов все так настроены. Или встречаются пессимисты, которые не до конца верят в технику, или, может, кому-то не нравится служба на подводных лодках? - Никак нет, товарищ главнокомандующий, таких нет! - Ну, а вы, хорошо понимаете, о чем я вас спрашиваю, что в виду имею? – не унимался главком. - Оптимисты, товарищ главнокомандующий, это те, которые, будучи в лесу, стараются слушать кукушку, ну, а пессимисты это те, кто в лесу всегда слушают дятла. Ответ Рогова явно понравился. В подтверждении этого в унисон главкому дружно рассмеялись все присутствующие, и даже Кедров позволил себе улыбнуться. Горшков встал, показывая подчиненным, что работа окончена, и неспешно двинулся к выходу. Внезапно свалившаяся на голову капитана 3 ранга Кедрова проверка, заканчивалась вполне успешно. А, глядя на вздымавшие легкую пыль отъезжающие машины, он вдруг подумал, что, наверное, в службе, как и в жизни, нет ничего приятнее, чем пыль от колес отъезжающей комиссии.
(, В.Ф.Романовского, комбрига лиепайской 22-й бригады подводных лодок)
Климов Петр Львович
Петр Львович Климов родился 17 ноября 1932 г. Образование: в 1951 г. окончил РНВМУ, в 1955 г. — 1-е Высшее ВВМУПП, в 1955 г. — курсы офицерского состава при 1-м ВВМУПП, в 1962 г. — 6-е ВСОК ВМФ, в 1974 г. — ВМА им. А.А.Гречко.
Рассказывая о друге, П.Л.Климов раскрывается сам. - Памяти Федотенкова Владислава Николаевича. Записки для сборника "Ленинградские нахимовцы – четвертый выпуск. 1944-1951." СПб, 2001.
Наша встреча и дружба началась в 1951 году в Высшем Военно-Морском Училище подводного плавания в г.Ленинграде, куда он поступил после окончания Ленинградского Нахимовского Училища, а я – из Рижского. Эта дружба продолжалась на протяжении 49 лет, до его кончины в 2000 году. За эти годы нам приходилось вместе учиться, совместно проводить курсантские отпуска., служить офицерами в Военно-морском флоте и встречаться, уже находясь на пенсии. Начинали офицерскую службу на подводных лодках Тихоокеанского флота, а закончили ее в г.Москве в Главном Штабе ВМФ. Несмотря на такой срок нашей совместной дружбы, меня никогда не покидало желание и стремление к общению с этим человеком. Я думаю, что это можно объяснить теми особыми личными качествами, какими обладал мой друг. Прежде всего его бескорыстная отзывчивость, его постоянная внутренняя готовность, стремление придти на помощь человеку. Он сразу забывал о своих личных планах, о своих делах и начинал жить в заботах и проблемах человека, который нуждается в помощи. Этот духовный настрой всегда поражал всех знающих его людей. Его порядочность в отношениях с близкими и друзьями вызывала к нему любовь и уважение. Он никогда. не изменял своим нравственным идеалам, убеждениям и гражданскому долгу, как бы ему самому не было от этого тяжело. В отношениях с друзьями и вообще с людьми, он был всегда открыт, честен и такого же отношения требовал от них к себе. Не стеснялся и не боялся говорить даже горькую правду в глаза, если ее того заслуживали. Громадная трудоспособность. Он любил работать и много работал. За что бы не брался, всегда выполнял работу добросовестно, доводил ее до конца и с удовольствием. Его общительность, душевная доброта и какая-то необъяснимая тяга собирать у себя друзей, единомышленников, позволяла каждому из нас, уже в свои зрелые годы, не забывать друзей детства и не терять ощущения «чувства локтя». Это общение не позволяло замкнуться в свою «скорлупу» и в итоге помогало жить. Это было.
Капитан 1 ранга П.Л.Климов был командиром К-432 пр.705К 17-й ДиПЛ СФ, став заместителем командира 339-й ОБСПЛ, неоднократно был старшим на борту в ходе проведения испытаний различных АПЛ флота, в том числе пр.705 (705К).
. Контр-адмирал А.С.Богатырев: ... мы вышли в море для продолжения ходовых испытаний. Старшим на борту был замкомбрига капитан 1 ранга Петр Львович Климов, бывший командир К-432, которого сменил В.С.Андреенко. К этому времени Петр Львович уже имел большой опыт проведения ходовых испытаний и взаимодействия с заводом (чего не хватало А.С.Пушкину, при всем к нему уважении) и хорошо знал все экипажи пр.705К...
В 1979 году принял участие в , будучи старшим на борту ОИС «Байкал», в задачи которого входило: - обеспечить навигационную безопасность при совместном плавании с АЛЛ в подводном положении; - материально-техническое и аварийно-спасательное обеспечение К-455.html и К-490 на переходе; - освоение Мирового океана по маршруту следования отряда; - изучение навигационно-гидрографических условий плавания для нужд ракетных ПЛ; - проверку эффективности навигационной космической системы «Шлюз».
Схема перехода К-455, К-490 и ОИС «Байкал».
Служил в ГШ ВМФ. Службу окончил в должности заместителя начальника отдела Управления кадров ВМФ.
Комлев Виталий Петрович
Капитан 1 ранга. Кандидат химических наук. Доктор наук. Родился в 1932 г. В 70-80-е гг. XX столетия преподавал в Каспийском ВВМКУ им. С.М. Кирова на химическом факультете. Позже преподавал в Санкт-Петербургском Военно-морском инженерном институте на кафедре процессов и аппаратов. - . Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
