Вскормлённые с копья - Сообщения за 2011 год

Солистка хора Капеллы. М.Д.Агронский. Часть 4.

Вскормлённые с копья

18.12.201105:3818.12.2011 05:38:35

Текст выступления написал мой дед Евгений Александрович Елизаров с использованием слов и мелодии романса Глинки «Жаворонок». Момент нашего выступления запечатлён на сохранившейся фотокарточке.
На его груди правительственные награды: орден Красной Звезды, медали «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».
Звание «Заслуженный артист РСФСР» присвоено в 1939 г.

Мы с Галей выполняем поручение нашей семьи – поздравляем юбиляра.
На обороте фотографии Валентин Львович написал: «Дорогим Але и Гале Пожарским! Для воспоминания о первом в жизни вашем выступлении на сцене бывшего Мариинского театра и о моём 35-летнем юбилее 10 июня 1951 года. Спасибо за внимание. Учитесь отлично, слушайтесь старших, А ГЛАВНОЕ БАБУШКУ. Ваш признательный и благодарный Валентин Львович Легков».
В этот вечер Валентин Львович получил стихотворное приветствие от одного из своих сослуживцев, которое сохранилось в нашем архиве.

«Голос Гетмана».
«Пусть не Хмельницкого,
-Мазепу - явил на сцене ты у нас!
На смену траурному крепу
Тебя овеет красный газ!
Когда поёт артист на сцене,
Кого бы он не представлял,
Его святое вдохновенье
В нём воплощает идеал…
И все мы чтим тебя, Легков,
За твой божественный талант.
В твоих устах живое слово –
Не золото, а бриллиант!

Кр.Баян. (Л.М.Ф.) 10.06.1951.

Взаимоотношения с Валентином Львовичем у меня были сложные, но без конфликтов, да и жили мы хоть и рядом, но в разных квартирах. Нередко пели вместе с ним дома его любимые спектакли, в том числе «Евгения Онегина» и «Мазепу». Он очень ответственно относился к подготовке к очередному спектаклю. Хотя Онегина спел не один десяток раз, но накануне выступления на сцене Кировского театра дома часто возвращался к повторению отдельных трудных мест в опере. Например, он часто просил петь с ним дома партию Татьяны в последней их встрече в заключительной части спектакля. Причем сердился и повторял некоторые места, где, по его мнению, я пела что-то не так. Валентин Львович был не только хорошим певцом, но и хорошим актером. Особенно мне нравилось его исполнение очень трудной роли Риголетто в одноименной опере Верди.
Он с мамой иногда ездил на своей машине гулять в Лахту. Частенько у них были застолья, когда приходили мой отец Пожарский, певец Атлантов (старший) и др. Всегда было много спиртного, это и способствовало его ранней смерти 2 февраля 1954 г. Похоронен на Большеохтинском кладбище в Ленинграде. (Некролог опубликован в газете «Ленинградская правда» от 4.02.1954).
Школу я закончила в 1953 году, и так получилось, что в следующем году поступила в Библиотечный техникум.

Выпускники 202 женской школы. Александра во втором ряду (снизу), первая слева. Ленинград. 1953.

7.3. Ленинградский библиотечный техникум (9.1954 – 6.1956).

— В 1953 г я получил твоё подробное восторженное письмо о желании дальше учиться в Сельскохозяйственном институте. Что происходило дальше?
— После окончания школы я пыталась поступить в этот институт на факультет механизации сельского хозяйства. После сдачи экзаменов всех абитуриентов послали на сельскохозяйственные работы в отдалённый район Ленинградской области. Никакой механизации на уборке овощей не было, все работы выполнялись вручную. Не было даже света в сарае, где мы жили. Мой начальный трудовой энтузиазм угас. В результате получила такую характеристику, что меня выперли из института, и я оказалась в Библиотечном техникуме.
— Где располагался Библиотечный техникум?
— Сначала находился на набережной Невы, рядом с памятником А.В.Суворову у Марсова поля. Затем на канале Грибоедова, потом переехал на Московский проспект, где я заканчивала обучение.
— Какие дисциплины изучали в техникуме?
— История КПСС, советская литература, зарубежная литература, библиотековедение, библиография, организация библиотечных фондов и каталогов. Основы советской педагогики, основы социалистического сельского хозяйства, культура и выразительное чтение, детская литература, декоративное оформление, переплётное дело, физическая культура.
— Какая специальность записана в дипломе?
— В дипломе записано – библиотекарь. Решением Государственной квалификационной комиссии от 20 июня 1956 г Пожарской А.А. присвоена квалификация библиотекаря 3-го разряда.

Выпускники Библиотечного техникума. Александра в нижнем ряду слева. Ленинград 1956 г.

Преподавание велось на высоком профессиональном уровне, но особого интереса к предмету у меня не было, хотя в аттестате только «четвёрки» и «пятёрки». Зато в этот период активно участвовала в художественной самодеятельности Дворца культуры имени С.М.Кирова. Преподаватели к моему увлечению относились с пониманием. На последнем курсе распределение было проведено раньше, чем государственный экзамен. Срочно требовались библиотечные работники в сельскую местность. Предложили перевестись на заочное отделение и отправиться просвещать сельское население. И я по распределению уехала в город Боровичи Новгородской области.
— Более 50 лет спустя мы с тобой побывали в районе твоей работы по первой специальности. Краткий отчет об этом можно прочесть ниже.
«Выехали в Боровичи 5 августа 2009 г в 6 утра, чтобы не попасть в городские пробки, особенно при выезде из города. Путь не близкий, около 350 км: 220 км по Московскому шоссе до населённого пункта Крестцы, затем по дороге на Боровичи через ж/д станцию Окуловка. Этот маршрут немного длиннее, чем через Любытино, но состояние дорожного полотна значительно лучше. Вообще, состояние наших дорог не выдерживает никакой критики. Даже Московское шоссе позорно узкое и не оборудовано необходимыми элементами. Правда, реконструкция заметна на некоторых участках, где нам приходилось снижать скорость до минимальной. Разрешённая скорость на этом шоссе 90 км/час, но Саша (зять) предпочитал выжимать 100, чтобы вписаться в общий поток легковых иномарок. Прибыли в гости к обеденному столу, который был как обычно обилен, хозяева – гостеприимны. Чтобы не повторяться в описании торжества, отсылаю читателя к записи в дневнике от 9 августа 2007 года, когда мы также присутствовали на дне рождения Фаины. Нынче действующие лица были всё те же, плюс наш зять Саша Воробьёв.

Слева направо: Саша Воробьев, Александра, Фаина, Альберт. На вантовом мосту через Мсту у деревни Девкино. Новгородская область, 2009 г.

На следующий день после обильного завтрака вместе с хозяевами дома поехали на нашей машине на экскурсию в места, где 50 лет назад Аля несла культуру в местные сельские массы, и, конечно, было любопытно посмотреть, что изменилось в этих краях. Места эти очень симпатичные, местность холмистая, много озёр и красивых грибных лесов. Ехали нынче не по просёлочной дороге, а по сравнительно гладкому асфальту вдоль реки Мста до местечка Девкино (в 40 км от Боровичей).

На вантовом мосту через Мсту в районе Девкино. 2009 г.

Вышли из машины, перешли по вантовому мостику через Мсту на противоположный берег и направились в находящуюся здесь деревню Горбино – цель нашего путешествия. Когда-то здесь находилась сельская библиотека, которой полгода (с января по июнь 1956 года) заведовала наша героиня после обучения в Ленинградском библиотечном техникуме. С помощью случайно встретившихся немногочисленных жителей этого практически ныне заброшенного посёлка удалось найти и опознать дом, где находилась когда-то это культурное заведение.

На крыльце у входа в бывшую библиотеку. Горбино. Новгородская область, 2009 г.

Нашли также сохранившиеся стенки клуба, где когда-то развлекалась и крутила любовь молодёжь.

Заброшенный клуб, деревня Горбино. 2009 г. Слева направо: Альберт, Александра и Марк.

Тот же клуб. Мы с Александрой, деревня Горбино. 2009.

Удалось поговорить с несколькими старожилами, вспомнить кое-какие фамилии действовавших лиц, которых уже нет. По дороге к дому один раз остановились и несколько минут побродили по сосновому бору, где можно ходить в тапочках, как по ковру.

Сосновый бор. Опеченский район. 2009 г. Слева направо: Фаина, Александра, Альберт и Марк.

Продолжение следует

Вскормлённые с копья

18.12.201105:3818.12.2011 05:38:35

Просмотров:6874 Комментариев:0 0

Война и детство. Контр-адмирал Альфред Семенович Берзин. Часть 2.

Вскормлённые с копья

18.12.201105:2718.12.2011 05:27:12

Этому мишке 75 лет. Его мне подарил отец, который был репрессирован в 1939 году, а в конце 1940 года его реабилитировали и выпустили на свободу. Кто-то оклеветал. Мишку я берегу, как память об отце.

Я начал учиться во втором классе, учительницей у нас была Вера Михайловна Некрасова. В классе у меня появились друзья: Юра Рыбаков и Юра Лихачев.
На окраине Красногорска построили лагерь для военнопленных, число их быстро прибывало.
Мы собирали военные трофеи: наши и немецкие: патроны, тол в кусках, как мыло, затворы винтовок, штыки, ножи, порох от снарядов, похожий на макароны. Сами делали «поджигалки», которые начиняли серой, и у основания ствола, через узкую щель поджигали, главное, чтобы получился «бабах». Однажды, я пришел из школы и обнаружил, что Бабушка все мои запасы выбросила на помойку, я сразу помчался туда и отделил «зерна от плевел», всё было найдено, но в дальнейшем хранил свои трофеи в недоступном для Бабушки месте.
Выпускалось большое количество небольшого формата книжек с рисунками, где в популярной форме излагалось устройство винтовки, гранаты, как сделать коктейль Молотова, как грамотно подорвать мост, железную дорогу. Большинство мальчишек самостоятельно всё это изучали, никто их к этому не принуждал и не заставлял. т.е. мы хотели защищать нашу Родину.
Маму назначили редактором заводской газеты «Патриот». Завод выпускал для фронта оптические приборы.

ВОЕННЫЕ ПЛАКАТЫ

Газета писала: «В честь новой победы Красной Армии». В ответ на новую победу доблестной Красной Армии, освободившей город Терийоки, лучшая револьверщица завода тов. Ферапонтова в ночь на 12 июня встала на стахановскую вахту. Работая на изготовлении деталей № 37, она применила вместо двух резцов один и выполнила задание более, чем на 500 процентов. 12 июня лучшие стахановцы цеха т.т. Бабаева, Матюшина, Лобкова, фронтовые бригады т.т. Рузанова, Евстратова и Морскова в честь славной победы взяли на себя конкретные, повышенные обязательства. Самоотверженным трудом, увеличением выпуска фронтовой продукции салютует краснознаменный коллектив цеха № 3 в честь новой победы Красной Армии. З.Феофилова, предцехкома цеха № 3.»
Весь коллектив фабрики питался на своей фабрике-кухне, куда и я иногда ходил. Мама отдавала мне свои талоны, чтобы я немножко поправился после голодных месяцев деревни. Летом меня отправили в пионерский лагерь почти на три месяца. Об этом «Патриот» тоже написал в статье «Флаг поднят!»
- «13 июня состоялось торжественное открытие пионерского лагеря. Ровно в 5 часов вечера, по сигналу горниста, на линейке выстраивается пионерская дружина. После команды «Смирно!» начальник дружины лагеря Володя Самсонов отдает рапорт старшей пионервожатой Ане Булавиной. Аня в свою очередь рапортует начальнику лагеря Антонине Михайловне Немчиновой, которая докладывает главному инженеру завода тов. Ширяеву о проделанной за 12 дней подготовительной работе и о готовности лагеря к открытию. По приказу тов. Ширяева на мачте взвивается красный флаг, извещающий об открытии лагеря. Ребята одевают пионерские галстуки почетным пионерам тов. Ширяеву и председателю завкома, который поздравляет ребят с открытием лагеря, желая им хорошо отдохнуть и набраться новых сил для отличной учебы. С приветственным словом выступила также представитель ЦК Союза тов. Мельник. После торжественной части состоялся показ художественной самодеятельности силами пионерского лагеря. Н.Львова.»

Открытие лагеря. - Пионерский лагерь в Красноармейске.

И всё это происходило в период жесточайшей битвы с фашистской Германией. Да, тогда думали о подрастающем поколении. Кормили нас хорошо. Рядом с лагерем проходила оборонительная линия, где были вырыты окопы в человеческий рост, блиндажи, до которых немцы чуть-чуть не дошли. Военруком в лагере был офицер, который в 1941 году защищал Москву, потерял одну руку и один глаз. Он проводил с нами строевые занятия, военные игры, скучать в лагере не было времени. Пионервожатые по нему сохли, парней не было, все на фронте и на заводе.
В другой год я не попал в лагерь, но в школе нас «мобилизовали» на добычу торфа. Дали лопаты, задали норму, мы выкапывали торфяные кирпичики и складывали определенным образом, чтобы они хорошо просыхали.

Добыча торфа в д.Тёсово Новгородского района. Ф.8025. Книга учета. Д.2412. - «ДЕНЬ ПОБЕДЫ, КАК ОН БЫЛ ОТ НАС ДАЛЁК…» (к 65-летию Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.) - Раздел 3 - Трудовой подвиг новгородского тыла (1941-1944 гг.)

По окончании работы давали маленькую булочку (бублик), чему мы были безмерно рады. Также собирали лекарственные растения, металлический лом для нужд промышленности.
Если мне не изменяет память, где-то в году 1943 в Красной Армии ввели погоны и новые звания, что многих сильно обескуражило. Для всех это были символы белогвардейщины. Мой друг Юра Лихачев говорил: «Теперь будут Ваше благородие, а попы заставят целовать крест!»
Мы организовали «партизанский отряд», разыгрывали различные эпизоды войны в недостроенном доме. За спуск по толстой проволоке с третьего этажа в подвал я получил орден Ленина, который вырезали с картинки и наклеили на картон. В другой раз, на спор, я спустился со второго этажа по бельевой веревке, но спуск прошел довольно стремительно и я обжог ладони очень сильно, содрал во многих местах кожу. Бабушка, вместо наказания, обильно обработала ладони йодом, от чего у меня глаза сместились на затылок. Так закалялся характер.

С Мамой мы вместе посмотрели кинофильм «В шесть часов вечера после войны». Я этим фильмом бредил несколько месяцев. Ещё шла война и такой фильм! Это была большая моральная поддержка всего народа.
Летом ребята ходили босиком, экономили на обуви, это было в порядке вещей. Дрались до первой крови, один на один, такой был негласный кодекс чести. Однажды в газетах опубликовали про «Молодую гвардию», которая боролась с немцами в Краснодоне. Мы с ребятами много об этом говорили, ставили себя на их место, восхищались их героизмом.
В 1944 году Маму направили в Латвию, город Даугавпилс (Двинск), где она начала работать редактором уездной газеты. Бабушка, сестра, брат и я остались в городе Красногорске.
Отопление дома всю войну не работало, поэтому приходилось топить печи. Маме выделили два бревна длиною где-то около шести метров, которые свалили около дома. Мы с Бабушкой их распилили пилой двуручкой. Мне было 10 лет, силёнок было маловато, но пилили, Бабушка была тоже не Илья Муромец, руки быстро стёр, это было мучение. Уже не можешь, но надо… Колоть полена было тоже не сахар.

Зима была холодная, дрова довольно быстро кончились. Бабушка дала корзину и послала в близлежащий лес, чтобы я набрал шишек, сухих веток и коры от старых сосен. Через лес проходил какой-то тыловик, который стал кричать, что я преступник, который расхищает народное добро, погнался за мной. Я от него убежал, но вернулся без топлива. В следующий раз я был более осмотрителен, соблюдал маскировку.
Деньги, которые Мама оставила, подходили к концу, Бабушка изворачивалась, как могла, варила суп, где крупинка за крупинкой бегала с дубинкой. Носить тоже было нечего. Бабушка взяла старое шерстяное одеяло и сшила мне из него шаровары, очень похожие на шаровары запорожских казаков. Портфеля у меня не было, я приспособил сумку от противогаза, которые в достатке валялись в окрестных лесах. В шароварах, с этой сумкой я явился в школу, где вызвал массу восторгов у своих одноклассников.
Наконец, пришло письмо от Мамы, в котором она писала:
«Воскресенье, 24 сентября 1944 года. Здравствуйте, мои дорогие! Начну уже с приезда и как устроилась. Приехала вчера утром, в дороге имела три пересадки, причём только с Москвы до Великих Лук ехала в пассажирском, а с Великих Лук до Невеля в теплушке, и с Невеля до Полоцка на платформе, с Полоцка до Двинска опять в теплушке. Утром в Двинске распрощалась со своими попутчиками, наняла одного парнишку нести вещи и пошла прямо от вокзала по Рижской улице к центру.

Своё новое место работы нашла быстро, но пришлось обождать, т.к. было ещё рано и сотрудников почти никого не было. Оформили все документы, а пока предложили пару дней отдохнуть в Двинске. Устроилась в общежитии, умылась, переоделась, пообедала и, несмотря на усталость, пошла посмотреть город.
Разрушен он очень сильно, есть целые улицы, где не уцелел почти ни один дом. Это всё результат немецких мин, заложенных фашистами, перед уходом. Ещё на домах, заборах свежи надписи наших минёров "дом разминирован", значит здесь безопасно, и вообще весь город уже очищен от этих штучек. В воздухе тоже давно уже спокойно. Город, несмотря на сильные разрушения, производит прекрасное впечатление.
Все дома каменные, красивой архитектуры, улицы прямые, мощенные камнем, тротуары широкие, асфальтированы, везде очень чисто. Прекрасна Даугава, но мост через неё взорван, а переправа организована через понтонный мост, как в Иркутске. Очевидно, здесь придется жить до весны.

Мост Единства в 1944 году

Народ здесь до войны жил богато, что видно даже сейчас после трёхлетней оккупации немцев, которые старались вывезти всё к себе, и всё же у населения вид далеко не такой, как у нас. Вещь, самая простая, носит на себе отпечаток красивой и добротной работы и сделана со вкусом. Рынок пока ещё торгует слабо.
Квартиру мне показала сотрудница с работы. Это половина дома одного хозяина из трёх комнат и кухни. Одну комнату заняла она сама , она одинокая, одну займу я, а другая будет про запас. Кухня такая, как ты рассказывала: плита, около неё бачёк для горячей воды, духовка, всё выложено кафельными плитками. Мебели пока нет, но будет возможность достать всё за полцены, через финотдел, который ведает этими делами. Местные жители, которые уехали с немцами, её (мебель) вывезли в волости, где сейчас она реквизирована и взята на учёт.
Думаю, что через некоторое время устроюсь как следует. Ничего не бывает без трудностей. Главное сейчас работа,, организовывать всё сначала и зарабатывать авторитет на новом месте. Позабыла тебе написать о питании, а то ведь ты и об этом будешь беспокоиться. Тут есть столовая, где кормят три раза с хлебом. О зарплате и прочем пока неизвестно, но особенных изменений не будет. Скоро я приеду и заберу Вас. Крепко всех обнимаю и целую.»
Итак, мы переехали в Илуксте, поселились мы в двухкомнатной квартире. Школа находилась в самой высокой части города, представляла собой пятиэтажное здание, где обучали на русском и латышском языках.

Окончание следует.

Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru

Вскормлённые с копья

18.12.201105:2718.12.2011 05:27:12

Просмотров:4460 Комментариев:0 0

Солистка хора Капеллы. М.Д.Агронский. Часть 3.

Вскормлённые с копья

17.12.201109:1617.12.2011 09:16:41

7.2. Школьные годы.

— Осенью 1943 года ты пошла в школу. В какую?
— В среднюю школу № 202 на улице Желябова (Большая Конюшенная), дом 9 и окончила только первый класс. Осенью 1944 года из эвакуации вернулись в Ленинград музыкальные коллективы Филармонии (из Новосибирска) и Капеллы, которая первоначально находилась в Кирове, затем в Москве. И Капелла объявила набор мальчиков и девочек в Хоровое училище, которое было учреждено (официально с 1945 г) на базе Хоровой школы, существовавшей до войны. При поступлении прослушивались вместе с младшей сестрой, но Галю не приняли, хотя ныне считаю, что это несправедливо.
— Чья была инициатива, и кто вас привёл в Капеллу?
— Привела бабушка, наверное, по просьбе мамы. В Капелле окончила второй, третий и четвёртый классы. Во второй класс были приняты и вместе со мной учились ещё три девочки и семь мальчиков. Вот их имена, которые впоследствии стали известными музыкантами. Богданова Наташа, Орехова Женя, Фёдорова Кира, Брагин Юра, Брайнин Юра, братья Васильевы, Витас и Владимир, Дмитриев Саша, Зайцев Миша и Чернушенко Слава.
Все мальчики окончили Хоровое училище при Капелле в 1953 году как дирижеры-хоровики. Для продолжения обучения все поступили в Ленинградскую консерваторию и все вошли в первый состав организованного в 1955 году первого в СССР вокально-инструментального ансамбля «Дружба» под руководством А.Броневицкого.

Первый послевоенный набор мальчиков и девочек в Хоровое училище при Капелле. В центре (в костюме с галстуком) руководитель училища Палладий Андреевич Богданов. В правой части снимка в четвёртом ряду снизу видна часть головы с белым бантом – это Александра. Уже 9 мая 1945 г в праздничном радиоконцерте звучал возрождённый детский хор Капеллы.

Знаю, что Васильев Витас стал симфоническим дирижером, Васильев Владимир – дирижером Челябинского театра оперы и балета, его женой была певица Гаген, которая училась вместе со мной в Музыкальном училище в классе Горской. Дмитриев стал главным дирижером симфонического оркестра Ленинградской филармонии, Зайцев – преподавателем Института культуры.
От обучения девочек в Капелле вскоре (в 1947 г) отказались. Все они впоследствии также получили музыкальное образование и работали по специальности. Богданова пела в хоре Малого оперного театра, Орехова играла на флейте в оркестре консерватории, Фёдорова вышла замуж за певца Сергея Герасимова и вместе с ним пела в хоре Капеллы.
— Что запомнилось об учёбе в Капелле вместе с Володей Атлантовым?
— Об этом подробнее рассказано в книге Ирины Коткиной «Атлантов в большом театре» (2002). В частности, Володя, который поступил в Капеллу годом позже меня, вспоминает: «С шести лет я жил и учился в этакой музыкальной бурсе. Меня обучали на дирижёра хора. Досталось! В детстве мне досталось! Впрочем, не одному мне, но и всем, кто в Капелле учился. У нас было больше чем по шесть уроков в день. Часов до трёх – общеобразовательные предметы и музыкальные, а потом начинались индивидуальные занятия на скрипке и фортепьяно…. Но я признателен Капелле. Она давала очень хорошую музыкальную подготовку. Оттуда вышло много дирижеров. И педагоги были замечательные…».
— Ты подтверждаешь это?

— Конечно, только Володя учился там 10 лет, а я всего три года в начальных классах. Володя жил в интернате, а я после уроков и занятий шла домой. Так же как и он, училась я ни шатко, ни валко, на уроках математики читала «Айвенго» Вальтера Скотта. Не была ни среди первых, ни среди последних. Как и все после войны с немцами, не любила учить немецкий язык, который неплохо преподавала Титова, сын и дочь которой учились также в Капелле.
— Ваш детский хор где-то выступал?
— Да, конечно. В 1946 и 1947 году после выхода из тюремных застенок в Ленинград приехал лидер индийского национального движения Мохандас Кармчанд Ганди. Детский хор Капеллы выступал перед индийской делегацией во дворце Пионеров на Невском. На концерт шли по Невскому проспекту организованной колонной. Мы с Наташей Богдановой пели соло – романс В.Я.Шебалина на слова Гёте в переводе М.Ю.Лермонтова «Горные вершины».

«Горные вершины спят во тьме ночной;
Тихие долины полны свежей мглой;
Не пылит дорога, не дрожат листы….
Подожди немного, отдохнёшь и ты».

После концерта, который прошел с большим успехом, получили с Наташей от гостя по коробке шоколадных конфет, которыми поделились с остальными участниками хора.

Репетиция в школе. Аля (слева) и Наташа Богданова.

— Как складывались взаимоотношения с одноклассниками?
— Наверное, нормально. После занятий играли в пятнашки во дворе Капеллы, много бегали, хулиганили, но больше запомнились драки. Однажды один из мальчишек разбил мне нос, пошла кровь. Мне пришлось запрокинуть голову кверху, и девятиклассник Федя Козлов принёс меня домой на руках. Защищали меня и другие мальчишки, в том числе и бутуз Володя Атлантов. Другой раз, когда обидчик убежал и успел вскочить в уходивший трамвай, мальчишки намеревались догнать его на следующем трамвае, но это был «американец» с автоматически закрывающимися дверьми.

В платье для школьного выпускного вечера. Ленинград 1953 г.

— Какие оперы ты слушала в школьные годы с участием В.Л.Легкова?
— Я ходила в Кировский театр практически на все оперы, в которых он участвовал, и выучила их наизусть. Особенно хорош Валентин Львович был в образе Жоржа Жермона в опере Дж. Верди «Травиата». Помню и остальные, сыгранные им партии, перечислю в алфавитном порядке:
Алеко в опере С.В.Рахманинова «Алеко».
Альфонсо в опере Моцарта «Так поступают все».
Валентин в опере Ш.Гуно «Фауст».
Герцог в опере С.В.Рахманинова «Скупой рыцарь».
Грязной, опричник, в опере Н.А.Римского-Корсакова «Царская невеста».
Елецкий в опере П.И.Чайковского «Пиковая дама».
Лионель, бургундский рыцарь, в опере П.И.Чайковского «Орлеанская дева».
Граф ди Луна в опере Дж.Верди «Трубадур».
Гетман Мазепа в одноимённой опере П.И.Чайковского.
Художник Марсель в опере Дж.Пуччини «Богема».
Мизгирь, торговый гость из посада Берендеев, в опере Н.А.Римского-Корсакого «Снегурочка».
Онегин из оперы П.И.Чайковского «Евгений Онегин».

В.Л.Легков (1894-1954) в роли Онегина.

Ренато, секретарь губернатора Бостона, в опере Дж.Верди «Бал-маскарад».
Риголетто, придворный шут, в опере Дж.Верди «Риголетто».
Герцог Бургундский Роберт в опере П.И.Чайковского «Иоланта».
Граф де Сен-Бри в опере Дж.Мейербера «Гугеноты».
Граф Томский в опере П.И.Чайковского «Пиковая дама».
Фигаро, слуга графа Альмавива, в опере Моцарта «Свадьба Фигаро».
Тореадор Эскамильо в опере Ж.Бизе «Кармен».

Легков окончил Петербургскую консерваторию в 1916 году и был приглашён для разового участия в спектаклях Мариинского театра, а в 1937 г вошел в состав его постоянный труппы. Он пел в спектаклях не только Кировского театра, но и в Малом оперном, и в театре музыкальной комедии. (Входил в состав первой труппы театра, открытого в 1929 г опереттой «Холопка»). В его репертуаре были оперетты «Баядера» и «Принцесса цирка» Имре Кальмана, «Ева» Ф.Легара, «Птички певчие» Ж.Оффенбаха. Песню Периколы из этой оперетты нередко транслировали по радио:

«Какой обед нам подавали,
Каким вином нас угощали.
Уж я пила, пила, пила,
И до того теперь пьяна!»

Пел и в оперетте «Сердце поэта» Стрельникова на слова Беранже. Широко известен рефрен из этой оперетты:

«Прощай вино в начале мая,
А в октябре прощай любовь».

С началом блокады Ленинграда Кировский театр был эвакуирован в Пермь. Легков остался в блокадном городе и вошел в состав труппы, работавшей в филиале театра в помещении Народного дома (кинотеатр «Великан») на Петроградской стороне, где пел в «Евгении Онегине», «Пиковой даме» и «Травиате». Затем с ноября 1942 г был включен в состав Ленинградского городского (Блокадного) театра, который сформировался под руководством известного дирижёра К.И.Элиасберга, и начал работать в помещении Театра Комедии на Невском проспекте. Неоднократно выступал и по радио, в частности, пел в радиопостановке комической оперы Р.Планкета «Корневильские колокола» вместе с Евгением Михайловым и Галиной Скопой-Родионовой. В Большом зале Филармонии пел сольную партию баритона в кантате П.И.Чайковского «Москва». Там же 1 и 5 июля 1942 г шла опера Ж.Бизе «Кармен», партию Эскамильо исполнил Легков в компании с М.А.Елизаровой (Фраскита) и А.П.Атлантова (Цунига). 2 июня 1943 г в передаче по радио в рубрике творческие самоотчёты кратко рассказал о своём творческом пути. «Свой путь профессионального певца-актёра я начал в грозные дни революции 1917 года в оперных спектаклях Петербургской консерватории и в театре музыкальной драмы… Живя в Лигово, я днём копал окопы, а вечером пешком добирался до города, чтобы спеть в спектакле – Онегина, Елецкого, Фигаро». (А.Крюков. Музыка в эфире военного Ленинграда. Л. 2005). Любители статистики подсчитали, что в его репертуаре более ста партий в операх и опереттах, большое число романсов и песен русских, западных и советских композиторов. За годы войны он выступил более 800 раз в городе и на Ленинградском фронте.

10 июня 1951 года в зале Кировского театра отмечали 35-летний творческий юбилей заслуженного артиста РСФСР Легкова. Это событие отметила газета «Ленинградская правда» (9 июня 1951 г) в статье «35 лет на сцене». Первоначально приглашенные на юбилей имели возможность послушать Легкова в опере П.И.Чайковского «Мазепа», где он исполнял главную партию. После спектакля, на котором присутствовало всё наше семейство, юбиляр выслушал много тёплых слов в свой адрес и получил ряд поздравительных адресов. В нашем семейном архиве сохранились фотографии этого события и некоторые из приветственных адресов. С одним из них можно познакомиться ниже:
«Дорогой Валентин Львович! Дирекция, партийная и профсоюзная организации и весь творческий коллектив ордена Ленина академического Малого оперного театра горячо поздравляет Вас со славным юбилеем. За 35 лет (с 1916 до 1951 г) Вашего творческого пути Вы в разных музыкальных жанрах неустанно совершенствовали своё мастерство. И за последние годы создали ряд партий, совершенных по сочетанию вокального и сценического искусства. Онегин, Елецкий, Валентин, Эскамильо, Жермон и ряд других являются теми сценическими образами, за которые Вас любит и ценит зритель. Вы видный общественник в деле культурного обслуживания армии и флота, особенно активно показали себя в трудные годы войны и блокады. Партия и правительство высоко оценили Ваши заслуги, наградив почётным званием и наградами. Желаем Вам много бодрости, сил и энергии для дальнейших больших творческих усилий». (Ниже следовали многочисленные подписи).
Мне и Гале было поручено выступить с приветствием Валентину Львовичу от нашей семьи.

Продолжение следует

Вскормлённые с копья

17.12.201109:1617.12.2011 09:16:41

Просмотров:7389 Комментариев:0 0

Воспоминания и размышления о службе, жизни, семье / Ю.Л. Коршунов. - СПб. : Моринтех, 2003. Часть 2.

Вскормлённые с копья

17.12.201108:5917.12.2011 08:59:22

Линкор "Октябрьская революция" В.С.Емышев

В дальнейшем он служил в Ленинграде в НТК ВМФ. Перед войной являлся наблюдающим от ВМФ за строительством самого крупного советского линкора «Советский Союз». В годы Великой Отечественной войны оставался в блокадном Ленинграде, сначала заместителем начальника, а потом и начальником Ленинградской группы НТК, руководил обобщением военного опыта применительно к кораблестроению, неоднократно бывал на действующих флотах. После войны был назначен начальником Конструкторского бюро ВМФ в Берлине, где работал с немецкими специалистами, изучая опыт кораблестроения фашистской Германии. В 1950 голу отец стал начальником Центрального научно-исследовательского института военного кораблестроения (ЦНИИВК), которым руководил почти 20 лет. Службу закончил вице-адмиралом, доктором технических наук, профессором. После выхода в отставку еще двадцать лет проработал в родном институте. Надо сказать, что в научно-исследовательских учреждениях ВМФ отец пользовался большим уважением, я бы сказал даже, популярностью. Мне всегда казалось, что его жизнь заполняли две заботы — семья, которую он очень любил, и ЦНИИВК, руководителем и неформальным лидером которого он оставался несколько десятилетий.

Мои родители — Леонид Алексеевич и Анна Федоровна Коршуновы

Мама, Анна Федоровна Коршунова, была хранительницей домашнего очага. Для меня мама осталась в памяти олицетворением доброты, спокойствия и гостеприимства, которое было истинно русским, новгородским. Проявлялось оно отнюдь не только в годы материального благополучия, но и в голодные годы войны. Помню, во время эвакуации в Башкирию, когда мы и сами недоедали, у мамы всегда находилось для гостя, кем бы он ни был, нехитрое угощение и стакан чая. Кроме меня в семье росли еще сестры-близнецы, Инна и Мика. Они родились в 1934 году, как и наш двоюродный брат Гарик, мамин племянник. Он часто жил у нас и практически вырос вместе с нами. Жили небогато, но дружно. В памяти осталась такая деталь: в предвоенные годы сливочное масло на столе предназначалось только детям.

Мой двоюродный брат контр-адмирал Г.Г.Лойкканен, заместитель командующего флотилией стратегических атомных подводных лодок Северного флота, выпускник Рижского Нахимовского училища 1952 года (дробно о нем см. Лойкканен Гарри Генрихович, контр-адмирал, подводник, нахимовец. Начало, Окончание)

В 1937 году произошло чудо — благодаря стараниям хорошо относившегося к отцу командующего Балтийским флотом Л.М.Галлера мы переехали из комнаты в коммунальной квартире в отдельную трехкомнатную квартиру в только что построенном для военных моряков доме № 5 по улице Чапыгина. Тогда она называлась Вологодской. С этой квартирой, ставшей своеобразным семейным ковчегом, связаны все наше детство, молодость, да и зрелая жизнь. Сейчас в ней живет дочь сестры Мики Ирина со своей семьей. Ее глава, капитан 1 ранга А.С.Минин, командир подводной лодки. Их дочь Ксения замужем за подводником, а сын Шурик, как и я 50 лет тому назад, закончил Нахимовское училище и продолжает учебу в Военно-морском училище подводного плавания. Обе мои сестры вышли замуж за морских офицеров, выходцев из морских семей. Двоюродный брат Гарик, Гарри Генрихович Лойкканен, всю свою жизнь прослужил на подводных лодках Северного флота, стал контр-адмиралом, заместителем командующего флотилией стратегических подводных лодок. В общем, главная особенность нашей семьи заключается в том, что она военно-морская.

Наша семья была сугубо морской. На фото 1958 года я с отцом и мужьями сестер - старшим лейтенантом А.В.Козловым и лейтенантом О.П.Воденеевым

Впрочем, иначе и быть не могло. Морской была не только наша семья, но и весь дом на улице Чапыгина. До войны и в послевоенные годы здесь жили семьи моряков, в том числе и таких, чьи фамилии пошли в историю флота: В.Ф.Трибуц. В.Ю.Рыбалтовский, Н.Г.Авраамов, А.В.Шталь, А.А.Жуков, генерал С.И.Кабанов, герой обороны Ханко и другие.

Авраамов Николай Юрьевич (см. Династия Авраамовых. Часть 6.), Шталь Александр Викторович, Жуков Анатолий Алексеевич (см. Платонов А. В. Трагедии Финского залива. — М.: Эксмо; СПб: Terra Fantastica, 2005.), Кабанов Сергей Иванович (см. там же).

В постоянном общении с их детьми мы и росли.
Почти все довоенные годы летом родители снимали дачу в деревне Малая Ижора, что на южном берегу Финского залива, как раз напротив Кронштадта. Дачи здесь снимали многие семьи моряков. Своеобразной традицией в Ижоре была встреча возвращавшихся с моря кораблей. Каждую субботу на высоком береговом откосе собиралось все дачное население деревни. Отчетливо помню, как со стороны Толбухина маяка появляются первые корабли. Все напряженно всматриваются в их приближающиеся силуэты. Высказываются предположения, возникают споры — чей папа уже прошел, а чей еще на подходе. Линкор «Октябрьская революция», или, как его часто в обиходе называли, «Октябрина», на которой возвращался с моря наш папа, мы узнавали сразу. Да и как было не различить среди эсминцев и крейсеров своеобразный силуэт линкора с высокой изогнутой трубой?

«Октябрьская Революция» и стала моим первым кораблем. Отец часто брал меня с собой на корабль. Иногда я даже ночевал у него в каюте. В памяти остались огромная сверкающая белизной тиковая палуба, мощные орудийные башни, просторная кают-компания и папина каюта с большим кожаным диваном и множеством телефонов на переборке. Еще запомнился безукоризненный порядок на письменном столе и в ящиках. Отец всегда говорил: «Порядок должен был. такой, чтобы даже в полной темноте я мог безошибочно найти нужную мне вещь. Это корабль, здесь все должно быть в постоянной готовности». Иногда линкоровский катер с высокой до блеска начищенной медной трубой привозил нас с Большого кронштадтского рейда прямо в Ораниенбаум, а до Малой Ижоры оттуда было рукой подать.
На даче мне довелось встретить войну. В субботу, как всегда, вместе с сослуживцами по Ленинграду и Кронштадту приехал папа. О войне никто не говорил. Неожиданно ночью разбудила стрельба. Такое иногда бывало, когда в Кронштадте шли учения, но на этот раз стреляли сильно и долго. Утром, как и обычно, большой компанией вместе со взрослыми мы направились в магазин, что находился неподалеку, в военном лагере. Подойдя к обычно раскрытым воротам, увидели краснофлотцев с винтовками. Они были в бескозырках без белых чехлов Здесь-то нам и сказали: «Война. Ночью немцы бомбили Кронштадт.» На этом, по существу, и закончилось мое довоенное детство.

МОЕ ЗНАКОМСТВО С Л.М.ГАЛЛЕРОМ

Одно из московских издательств обратилось ко мне с предложением написать в готовящуюся к выходу в свет энциклопедию «Немцы России» несколько биографических очерков, в том числе и статью о «фон Галлере». Вряд ли советскому адмиралу, начальнику Главного морского штаба, а в годы Великой Отечественной войны — заместителю наркома ВМФ могла прийти в голову мысль, что когда-нибудь в Москве выйдет энциклопедия, где о нем будет говориться как о фон Галлере. И уж, наверняка, не мог он и подумать, что эту статью будет писать человек, познакомившийся с ним почти 70 лет тому назад, будучи почти в младенческом возрасте. Между тем так оно и было.

Адмирал Галлер Лев Михайлович. И.А.Пензов

Естественно, помнить то, что произошло со мной, когда мне шел четвертый год, я не могу, но, со слов родителей, с Л.М.Галлером я познакомился именно тогда. В 1933 году мы жили в Кронштадте, где в Морском госпитале в 1931 году я имел счастье появиться на свет. Отец служил старшим инженером-механиком, по-современному - командиром БЧ-5 на линкоре «Октябрьская Революция». Скованный льдом линкор стоял в Купеческой гавани, у Усть-Рогатки. Почти ежедневно по вечерам мы с мамой ходили гулять в Петровский парк и обычно здесь встречали сходившего на берег папу. Однажды, бегая по парку, я залез в большой сугроб. Все мамины попытки вытащить меня из сугроба были тщетны. Так случилось, что в это время из штаба флота через парк, направляясь на линкор, шел Л.М.Галлер. В то время он был начальником Морских сил Балтийского моря. Как говорил отец, семьи у Л.М.Галлера не было, и он почти постоянно жил на корабле. Увидев тщетные усилия мамы, он ловко извлек меня из сугроба, отряхнул и, посмотрев внимательно, спросил: «Коршунов?» Получив утвердительный ответ, добавил: «Весь в отца. Такой же самостоятельный и упрямый».
На этом, собственно, и закончилось мое личное знакомство с Львом Михайловичем. Через много лет, подбирая материал к заказанной статье и перелистывая пожелтевшие страницы архивных документов, я прочитал многочисленные публикации о нем и много узнал о трагической судьбе этого замечательного человека.
Выходец из прибалтийских немцев, сын генерала, Л.М.Галлер окончил Морской кадетский корпус в 1905 голу. В качестве вахтенного начальника плавал на крейсерах «Азия», "Генерал-Адмирал», «Герцог Эдинбурский. Был флагманским артиллеристом бригады линейных кораблей, старшим офицером эсминца и линкора «Слава», принимал участие в первой мировой войне и имел боевые награды. В 1917 году, будучи капитаном 2 ранга и командуя эсминцем «Туркестанец Ставропольский», он перешел на сторону Советской власти. Участвовал Л.М.Галлер в Ледовом походе, в боевых действиях против Юденича и английских интервентов, в подавлении мятежа на фортах Красная Горка и Серая Лошадь. За боевые заслуги в Гражданской войне был награжден орденом Красного Знамени.

Что же подвигло Л. М. Галлера на столь крутой поворот в жизни? Ответить на этот вопрос сегодня трудно, даже невозможно. И тем не менее новую власть капитан 2 ранга фон Галлер принял. Принял сразу, безоговорочно и безвозвратно. Справедливости ради заметим, что он был не одинок в этом. С восставшим народом на флоте остались сотни офицеров, даже адмиралы.
Впрочем, не только Лев Михайлович принял новую власть, но и новая власть приняла его. В Рабоче-Крестьянском Красном Флоте Л.М.Галлер рос быстро. С 1917 по 1927 годы он сменил шесть должностей — от командира эсминца до командира дивизии линкоров. В 1932 году после вступления в партию Л.М.Галлер стал командующим Балтийским флотом; в 1937 году — заместителем начальника Морских сил РККА; в 1938 году — начальником Главного морского штаба. В 1940 году Л.М.Галлеру было присвоено звание адмирала и он был назначен заместителем наркома ВМФ по кораблестроению и вооружению. В этой должности он пробыл всю войну. Можно только удивляться, но ни в 1920-1921 годах, ни в 1929-1930 годах, ни в 1937-1938 годах, когда по отношению к бывшим царским офицерам, да и по всей стране свирепствовали репрессии, Л.М.Галлеру не было предъявлено ни одного обвинения. Что же представлял из себя Лев Михайлович?
Человек чести, интеллигент. Бог знает, в каком поколении, внук врача и сын военного инженера, служака до мозга костей в лучшем смысле этого слова. Бесконечно преданный флоту, Л.М.Галлер практически не имел никаких интересов, кроме служебных. Холостяк, свои редкие часы на берегу и вне службы он проводил в обществе сестер. В отпуске не бывал годами, только служба, служба и служба. Обладая удивительной памятью, до деталей знал все вопросы по кругу своей деятельности. В службе был неутомим, являл собой пример высочайшей ответственности. Свободно владея немецким и французским языками, читая по-английски, он прекрасно знал всю военно-морскую литературу. С подчиненными был неизменно корректен, доброжелателен, даже мягок, хотя и требователен. Его старорежимное «голубчик, я Вас попрошу...» для исполнения было обязательно. Единственным внеслужебным увлечением Л.М.Галлера была виолончель. Любовь к ней сохранилась еще с детства, когда во время семейных концертов одна из сестер садилась за рояль, отец брал скрипку, а маленький Лев — виолончель. Где бы он ни служил, на каком корабле ни плавал, виолончель всегда была с ним. Вот таким мне представился Лев Михайлович после всего, что я о нем прочитал.

Продолжение следует.

Вскормлённые с копья

17.12.201108:5917.12.2011 08:59:22

Просмотров:8866 Комментариев:0 0

Солистка хора Капеллы. М.Д.Агронский. Часть 2.

Вскормлённые с копья

16.12.201106:1316.12.2011 06:13:17

— Что происходило в вашей семье с началом войны?
— До войны на третьем этаже нашего дома, выходящего на канал Грибоедова, жили в двух квартирах наши родственники. В одной – тётя Зина, сестра бабушки, в другой тётя Варя и тётя Надя с мамой тетей Нюшей (тоже родная сестра моей бабушки). Тётя Нюша уехала с мужем Долининым Михаилом Михайловичем (командующий Беломорской военной флотилией в 1941 г, контр-адмирал) в Куйбышев. Тётя Варя и тётя Надя перебрались в нашу квартиру. Муж тёти Нади дядя Женя был гитаристом, аккомпанировал Шульженко при поездках концертной бригады на фронт. Затем вместе с концертной бригадой был эвакуирован в Свердловск, куда вскоре уехала и тётя Надя с сыном Сашей.

1 мая 1942 г. Продажа билетов на спектакль театра Музкомедии перед зданием Александринского театра (театр выступал на сцене Александринки тогда). - О живом блокадном Ленинграде

Мама Шура сначала работала (пела) в театре Музыкальной комедии, затем в ансамбле Балтийского флота, часто была в поездках, оставляя нас дома одних. Однажды мама уехала в Рыбинск, где отбывал наказание за какое-то происшествие на Ижорском заводе её муж Мазихин Степан Андрианович, директор этого завода. Затем она некоторое время была в городе Красный Холм у Тони. В результате мы с Галькой длительное время оставались дома одни, и соседи отправили нас в детский сад, который находился на улице Некрасова.
— Я читал твои краткие воспоминания о пребывании в этом детском саду, помещённые в изданной в 1979 г книге А.Адамовича и Д.Гранина «Блокадная книга» (в главе «Ленинградские дети»). В Интернете есть полный текст этой книги. Там есть мини-рассказы и других ваших певцов-блокадников. Где и кто брал интервью для этой книги?

Кадры из фильма А. Сокурова «Читаем блокадную книгу» (2009). - Журнал «Сеанс» | Нарушенное молчание

— К нам приходил в Капеллу и расспрашивал о пережитой блокаде писатель Алесь Адамович. В его редакции текст получился такой. «Александра Александровна Агронская, солистка и заведующая нотной библиотекой Ленинградской академической капеллы, милая, с улыбчивыми ямочками женщина, сразу посерьезнела, погрустнела, как только заговорила об улыбках, которых так мало было, которые так редко светились на детских лицах. Жила она в детском доме, блокадном детском доме (мать — «по мобилизации», отец — на фронте).
«— Ну а вот дети как себя вели? Кто-то ел сразу, кто-то прятал, да?
— Вы знаете, я могу только сказать, что мы очень мелкими частичками ели. Мы никогда не кусали хлеб, а отщипывали, отщипывали кусочки хлеба и брали в рот. И в столовой (у нас была большая комната, где мы, все дети, ели), в столовой мы по очереди имели возможность облизывать кастрюли после второго, ну, после каши…
— А очередность кто устанавливал?
— Воспитательница. Нас там много детей было.
— По очереди или в порядке поощрения?
— Нет, это по очереди. Вы знаете, я думаю, что мы не очень озорничали. Нас, по-моему, не за что было наказывать, только расшевелить можно было. Во всяком случае, когда я в школу пошла…. Вот запомнила имя своей учительницы в первом классе — Елена Игнатьевна. Это была двести вторая школа, на Желябова… Она, когда мы впервые чему-то засмеялись в классе, — это уже было, наверно, в сорок четвертом году, в конце, класс почему-то захохотал, — она после этого пошла по домам, обошла родителей и всем говорила: «Сегодня ваши дети смеялись!» Это было самым важным сообщением.

— А детский дом где был расположен?
— Детский дом был на улице Некрасова. Там церковь какая-то снаружи, а во дворе у нас был детский дом. Во время одной из прогулок этот детский дом был разбит снарядом. Дети не пострадали, нас перевели в другое наше помещение.
— А в самом детском доме не удавалось вас рассмешить?
— Я думаю, нет, хотя мы и танцевали. Вот Лисичкой я была…. Еще помню — у нас постановка была, «Снегурочка», и я там Снегурочкой была, пела, но, наверно, это было не очень весело, я так думаю.
— А дети все вашего возраста или были и постарше?
— Были и старше дети, были и моложе.
— А потом из детского дома вернулись домой?
— Да, из детского дома я вернулась домой вместе с сестрой.
— А отец?
— А отец у меня недавно умер. Он всю войну прошел. Он был в Германии. А потом работал — хочу похвастать! — в экспедициях. На «Оби» и «Лене» ходил в Антарктиду. И сейчас его именем названа банка в Антарктиде.
— Агронский?
— Нет, Пожарский.
— А почему у вас другая фамилия?
— А вы знаете, я замуж вышла. — Смеется. — Вообще, конечно, воспоминаний много, в основном не очень веселых. Мне страшным показался тогда даже день снятия блокады.

Советский плакат, В.Серов, старшина 2 статьи Г.Шестаков. Центральный музей военно-морского флота.

Мы с сестренкой и мамой были дома. Мы жили в самом центре города — на улице Софьи Перовской. Здесь, вы знаете, канал Грибоедова, все рядом, самый центр города. И ничего по радио я не слышала, никаких объявлений, ни сестра, ни я. Мы с мамой вышли на улицу, и навстречу попалась мамина приятельница. Она что-то ужасно громко кричала, подхватила маму, и они побежали, а мы с сестренкой остались. И в этот момент такой грохот был! Вы знаете, во время войны такого грохота я не помню и такого страшного ощущения, что что-то рушится…. Весь город осветился. А оказывается, это был салют!.. Мы с сестренкой упали в сугроб. Нас какие-то мужчины военные вытащили оттуда, из этого сугроба. Мы страшно плакали. Нас еле-еле успокоили.
— Вы еще не знали, что произошло?
— Да, мы не поняли, в чем дело. Мы вообще не представляли себе, что такое победа. Для детей победа в то время еще была очень отвлеченным, по-моему, понятием. Но к тому времени, ко дню снятия блокады, мы, понимаете, уже что-то ели, нам что-то давали, не только хряпу, ну я вот из школы приносила в кружке кашу, и ее можно было поесть. Нам уже казалось, что это лучше. И конечно, снятие блокады — день этот был очень знаменательным, хоть мы с сестрой очень испугались».
Все же мы попросили вернуться к той учительнице, о которой Александра Александровна рассказала вначале. Упоминание о ней не давало покоя. В первом смехе детей она увидела событие. Она оценила это событие как великое, может быть решающее. Настолько, что обошла всех родителей. Она разносила эту весть как самый дорогой подарок — они смеялись! Они снова смеются!

Школьный урок в ленинградском бомбоубежище, 1942. Фото: Д. Трахтенберг

— Как вы узнали, что она ходила?
— Нам родители сказали. Я не знаю довоенной судьбы этой учительницы, я не знаю ее домашней жизни во время войны. У меня сложилось такое впечатление, что она жила только школой и только нами. Мы приходили в школу голодные, холодные. Она нас раздевала, смотрела, что у нас внизу надето. Заворачивала (у кого ничего нет) в газету, сверху надевала платье, чтобы дети не мерзли. Если кто-то начинал плакать на уроке, у нее всегда какие-то корочки находились в кармане. Кофта у нее была большая, карманы где-то внизу (может быть, такое впечатление тогда было). Вот она нам давала эти корочки пососать, лишь бы мы не плакали. Во время обстрелов она нас собирала в коридоре и буквально укрывала собой. Очень часто навещала нас дома. Если кто-то из детей хотя бы раз не придет в школу, она в этот же день шла домой. Как она себя чувствовала, я этого ничего, конечно, не знаю, не знаю, была ли у нее семья или она была одна, потому что я у нее проучилась только первый, второй и начало третьего класса.
— И дальнейшую ее судьбу вы не знаете?
— Я ее больше не видела. Я перешла в другую школу. Потом, когда я вернулась в свою школу, ее там уже не было.
— А как ее имя и отчество?
— Елена Игнатьевна.
— А фамилии не помните?
— Нет».

Примечание. После публикации книги в «Новом мире» позвонили ученики этой учительницы и назвали её фамилию – Николаева.
Детский сад первоначально находился в доме № 31 по улице Некрасова. Там расположен храм Св. Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова. Ныне в этом доме Историческое подворье Леушинского Иоанна Предтеченского монастыря.

Вид со двора на дом с храмом, где первоначально находился детсад. Одинокая фигура на снимке – это Александра.
Затем детский сад был переведен в дом на углу Маяковского и Некрасова (Некрасова 18 ).
— В детском доме вы находились недолго?
— Несколько месяцев. Когда вернулась мама, нас отправили домой. В этот период помню, что ранее упомянутая Лена приносила кофе-суррогат в бумажных пачках. Мама пекла из него лепёшки. Лена приносила ещё и сахарин, который держали в сахарнице. Однажды она по ошибке положила целую чайную ложку сахарина на стакан чая. Потом мы с Галькой разводили этот раствор целый месяц, и пили сладкий чай. Не помню, чтобы и отец, который находился в Пулково, приносил продукты.
— Взрослые не сажали овощи на газоне Перовской? По воспоминаниям блокадников, весной 1942 г ленинградцы копали грядки в Летнем и Ботаническом садах, на площади у Исаакиевского собора на Марсовом поле и в других местах, на которых выращивали овощи.
— Нет, газоны на Перовской были завалены строительным мусором от разбитых домов, хотя небольшие грядки кое-где были.
— Как-то ты рассказывала, что когда вы оставались одни дома, то открывали окно, садились с Галькой на подоконник, болтали ногами и пели песни. Что вы пели?
— Это происходило уже летом 1943 г после того, как нас выперли из детского сада. Мы изображали главных героев известных оперетт. Пели почти полностью репертуар театра Музыкальной комедии – «Сильву», «Марицу», «Раскинулось море широко» и другие, т.е. всё, что пела наша мама.

Артисты театра Музкомедии перед выходом на сцену. 1942 г. Из дневника архитектора Э. Г. Левиной. 5 марта 1942 года: "Мороз - 26 градусов. Слушали "Сильву" - у артистов пар валит, кордебалет в рейтузах, но стараются не халтурить. Еще один вид трудового героизма и без всяких кавычек. Сильно доходят лирические, особенно сентиментальные места спектакля; очевидно, иммунитет, который выработался у нас по отношению к драматическим ситуациям реальности, не распространяется на искусство". - Билеты из Блокады.

Продолжение следует

Вскормлённые с копья

16.12.201106:1316.12.2011 06:13:17

Просмотров:4112 Комментариев:0 0

Вскормлённые с копья - Сообщения за 2011 год

RSS подписка

Архив

Поиск

Солистка хора Капеллы. М.Д.Агронский. Часть 4.

Война и детство. Контр-адмирал Альфред Семенович Берзин. Часть 2.

Солистка хора Капеллы. М.Д.Агронский. Часть 3.

Воспоминания и размышления о службе, жизни, семье / Ю.Л. Коршунов. - СПб. : Моринтех, 2003. Часть 2.

Солистка хора Капеллы. М.Д.Агронский. Часть 2.

Вскормлённые с копья - Сообщения за 2011 год

Облако тегов

RSS подписка

Архив

Поиск

Солистка хора Капеллы. М.Д.Агронский. Часть 4.

Война и детство. Контр-адмирал Альфред Семенович Берзин. Часть 2.

Солистка хора Капеллы. М.Д.Агронский. Часть 3.

Воспоминания и размышления о службе, жизни, семье / Ю.Л. Коршунов. - СПб. : Моринтех, 2003. Часть 2.

Солистка хора Капеллы. М.Д.Агронский. Часть 2.