О том, что летней порой в Козловом Селе живет сын адмирала Николая Герасимовича Кузнецова, я прослышал в 2004 году от старожила тамошних мест, весельчака и балагура Арсеньева: - Ка-апитальный мужик! Гостинцев навезет, чаев, консервов… Ни черта, говорит, вы не понимаете, в какой красоте живете. Это ж надо, а? Такой человек, а в глухомань нашу катит…
Древняя изба и подворье Кузнецовых выглядели экзотически. Компьютер и музыкальный центр соседствовали с неприхотливыми элементами крестьянского быта: чугунами, горшками, ухватами. В задах постройки, где сельский житель обычно держит скотину, разместились столярная и слесарная мастерские с набором разнообразных инструментов. В коридоре прислонился к стене виндсерфер, судя по всему, самодельный. Но особенно впечатлял огромный круглый стол в зале. - Диаметр у него тысяча пятьсот двадцать четыре миллиметра. Между прочим, именно такой по размеру была наша первая атомная бомба, - заметил высокий, с мягкими чертами лица Николай Николаевич. Теперешних жителей Козлова Села подобным сходством не удивишь. Большинство из них, как и супруги Кузнецовы, работали в научном Центре «», который в первые годы после своего создания занимался не только мирным атомом. Николай Николаевича был старожилом этого института. Придя сюда после окончания МЭИ в середине 1960-х, он довольно быстро вырос до главного инженера. Но когда создавался отдел видеоинформации, анализа и прогнозирования техногенных катастроф во главе с академиком Валерием Легасовым, упросил директора института Анатолия Петровича Александрова отпустить его в этот отдел. Тот поворчал-поворчал и просьбу удовлетворил.
- Главным инженером после меня стал Евгений Адамов, будущий руководитель Минатома, а я пошел к Легасову. Большая умница был Валерий Алексеевич! Задолго до Чернобыля он предвидел возрастание техногенных катаклизмов. Причина этого в том, что мир становится более энергонасыщенным. А происходят они от совпадения различных факторов, порождающего так называемый принцип «домино», - рассказывал Николай Кузнецов. - Будучи предшественниками российского МЧС, исследованием этой проблемы мы и занимались. Делали видеосъемку катастроф в стране, анализировали зарубежные ЧП. Например, в Мексике в 1984 году взорвался завод сжиженных газов, моментально погибли тысячи человек. Нелепая, казалось, ситуация. Подъехал к заводу грузовик, выскочила из его глушителя искра, произошел страшной силы взрыв. Случайно ли? Нет. Занимаясь этим направлением исследований, Легасов пришел к выводу, что должна существовать наука размещения предприятий, позволяющая предупредить совпадение факторов, порождающих техногенные катастрофы. Многогранный интеллект Легасова простирался и в сферу этнической, государственной безопасности. Валерий Алексеевич предощущал те проблемы, с которыми столкнется наша русская нация. Когда 26 апреля 1986 года случился Чернобыль, телевидение, как мы теперь знаем, не показало всей трагичности катастрофы. Обыватель думал: все обойдется. Но специалисты - ядерники сознавали масштаб катастрофы. В общих чертах она развивалась так. На 25 апреля была запланирована остановка четвертого энергоблока на планово-предупредительный ремонт. В это же время было решено провести эксперимент для выяснения объема энергии, который может дать работающий некоторое время по инерции электрогенератор отключенного реактора. Если точнее, сколько ее можно использовать в такой ситуации на собственные нужды станции. Сбросили мощность реактора с 3200 мегаватт до 1600. «Киевэнерго» бьет тревогу: «Подождите! У меня не хватает энергии!». Оператор реактора делает остановку, а спустя некоторое время продолжает сброс и сбрасывает ниже, чем нужно. Реактор этот в силу его конструктивных особенностей, не маневровый. Если он выключается, его надо выключать до конца. Оператор же попытался, в нарушение регламента, увеличить мощность. В результате образовалась «йодная яма». Поднимают поглощающие стержни, а мощность не растет. В результате реактор вошел в неуправляемое состояние. Дается команда нажать кнопку аварийной защиты, но это ничего не решает. Реактор в любом случае разогнался бы… Две тысячи тонн чугунных плит, из которых состояла биологическая защита реактора, начали подпрыгивать, как игрушечные. Усилилась вибрация, зашатались стены и, наконец, разрушительный финал.
. Написал я «бумагу» Легасову, чтобы отпустил меня ехать на станцию. Он говорит: «Подожди, пусть там немного успокоится». Работу мы начали в июне. Первое впечатление от увиденного заставляло вспомнить «Апокалипсис» Иоанна Богослова. Сначала Кабанов Володя, Костюков Михаил Сергеевич, Слава Смирнов, Костя Чечеров, Володя Шикалов, Валерий Ободзинский и я провели видео-фотосъемки с вертолета, потом начали обследовать разрушенный энергоблок изнутри. Темень непроглядная, нависающие глыбы арматуры, радиация. Слава шел впереди, с дозиметром, я - сзади, с камерой. Прибор часто зашкаливало. Не был он рассчитан на такой уровень радиации. Мы обматывали датчик тонкими свинцовыми листами и по их толщине делали приблизительный расчет уровня. Замечательные мужики из нашего института были рядом со мной! Некоторых, к сожалению, уже нет в живых. Вот о ком надо писать! Или о специалисте ЧАЭС . Сразу после взрыва он бросился внутрь разрушенной станции, где остался его друг Шашенок. Представляете, прошел теми коридорами, по которым наши специалисты смогли пройти лишь через год. Спас он друга, но утром Шашенок скончался от термических и радиационных ожогов. О героизме пожарных разговор особый. Они заведомо знали, что идут на смерть, но шли. Двадцать восемь человек умерли в Москве, двое в Киеве. Вместе со Славой Смирновым мы делали в 6-й клинической больнице съемки погибших. Сохранили их трагический облик для истории, для медицинской науки.
. Вскоре Легасова пригласили на сессию МАГАТЭ выступить с . Для него смонтировали специальный фильм, в котором было показано, если не все, но многое об аварии в Чернобыле. Коллеги спрашивали Легасова, о чем говорить на секциях. Как бы, мол, не получилось противоречий. Он отвечал: «Говорите, мужики, правду. Тогда не будет противоречий». Пятичасовой доклад академика на сессии своей откровенностью привел аудиторию в незапланированное состояние. Встречали его осторожно, провожали аплодисментами. В декабре был готов саркофаг. Снимали его изнутри. Работа была не из легких. Представьте себе: станция высотой 75 метров, плюс труба - столько же. Огромное сооружение! Руководил строительством саркофага заместитель министра среднего машиностроения Усанов Александр Николаевич, его тоже нет в живых. Сделали строители свое дело как надо. Тем более что прежде ничем подобным заниматься им не приходилось. Съемки должны были помочь проектированию, обеспечить надежность конструкции, помочь спрогнозировать «поведение» саркофага в будущем, - заключил Николай Николаевич. Спустя несколько лет Раиса Васильевна Кузнецова пришлет мне газету «Курчатовец» (№ 5-6, 2005 г.): «Николаю Николаевичу было 46 лет, когда в Чернобыле взорвался реактор, - писала газета. - Он выехал туда в командировку в самые тяжелые июньские дни 1986 года (работал там и в октябре 1986-го, в 1987, 1990 и 1991 годах). Отправился потому, что обладал высокой квалификацией, высокими личностными качествами - смелостью и храбростью. Таким было его жизненное кредо: если в семье случалась беда, он первым бросался на помощь. А институт он считал своей семьей, страну - своей Родиной. Работал на ЧАЭС самоотверженно, не считаясь ни со временем, ни с усталостью, ни с риском для здоровья и жизни» Отснятые им кадры прошли по всем телеканалам мира - их видели миллионы. Вот как об этом рассказывал член ВПК Костенко:
. «Уже утром 23 июня 1986 года, выполняя работу по радиационно-технической разведке с 20 июня, Николай Николаевич отснял места внутри четвертого блока непосредственно у развала и развал снаружи, технологический люк и повреждения внутри него, вызванные взрывом, где радиация достигала 1000 рентген/час. Со второй половины 23,24,25 и 26 июня Николай Николаевич продолжил работу на ЧАЭС. Значительная часть объектов находилась за территорией станции в 30-километровой зоне. На выделенном вертолете с капитаном Карташевым, лейтенантом Спицыным и прапорщиком Ерзиковым, прошедшими войну в Афганистане, Николай Николаевич, оценив обстановку как оперативную и рассказав о своем замысле командиру, провел съемку в сложнейших условиях на бреющем полете. Из кабины самолета выглядывал не ствол пулемета (как бывало в Афганистане), а объектив видеокамеры Николая Николаевича. Вернувшись в Москву в субботу 28 июня, Николай Николаевич 29 июня в воскресенье смонтировал фильм, который в понедельник 30 июня был показан в Кремле в оперативной группе Политбюро по Чернобылю». Из публикации следовало, что Н.Н.Кузнецов получил в Чернобыле «предельно-допустимую дозу радиации… и в связи с этим не допускается для дальнейшей работы в III, II и I зонах опасности». Николай Николаевич стал инвалидом третьей, а затем второй группы.
, член Союза СП РФ, заслуженный работник культуры РФ. г. Андреаполь, Тверская область
5 ноября российские военные разведчики отмечают профессиональный праздник. был установлен 12 октября 2000 года. Первый разведывательный орган – Экспедиция секретных дел при военном министерстве – был создан ещё в начале XIX века. 5 ноября в 1918 году в составе полевого штаба Красной Армии было образовано Регистрационное управление, которое стало прообразом ныне действующего центрального органа управления военной разведкой – Главного разведывательного управления (ГРУ) Генерального штаба Вооружённых сил России.
Разведка – это «глаза и уши» Вооружённых сил, основное средство получения информации. Военная разведка России считается одной из самых закрытых и эффективных спецслужб мира. Полученные разведчиками данные не раз играли решающую роль при принятии высшим руководством страны решений по обеспечению её безопасности. Свою эффективность советская, а затем российская военная разведка убедительно продемонстрировала во время кризисных ситуаций в Корее, на Кубе, Вьетнаме, Ближнем Востоке, Афганистане, Югославии, Ираке, Чечне и других горячих точках мира.
Более 500 офицеров выпускников училища несли свою нелегкую службу в системе Главного разведывательного управления, дипломатических, торговых и других представительств, а также службах военной и специальной разведки и контрразведки по всему миру. За мужество и героизм, проявленные при выполнении заданий по обеспечению национальной безопасности страны в море и на суше, около 100 выпускников ЧВВМУ им. П.С. Нахимова удостоены высоких государственных наград.
Правление Союза офицеров-выпускников ЧВВМУ искренне поздравляет ветеранов военной разведки, офицеров системы военной разведки и контрразведки, проходивших службу в стране и за рубежом с их профессиональным праздником.
Желаем и впредь профессионально, грамотно и без потерь выполнять свой гражданский, служебный и профессиональный долг. Мира вам, счастья и здоровья, наши боевые товарищи!
Президент Союза офицеров-выпускников ЧВВМУ им. П.С.Нахимова, полковник В.Б.Иванов.
В 1975 г. мой сын поступил в ВВМУ им. М.В.Фрунзе, которое закончил в 1980 г. и уволился в 1990 г., т.к. и для него фамилия в то время не давала перспектив в службе. Мне просто повезло, что на моем пути были такие офицеры, как контр-адмиралы Н.И.Ямщиков, Э.Н.Спиридонов, Д.Э.Эрдман, капитан 1 ранга А.П.Бурсевич и много других, для которых дело было превыше всего. Спасибо им. В 1984 г. в сентябре я закончил службу и убыл в г. Харьков, откуда началась моя служба на флоте. Там я до 1995 г. работал в клубе юных моряков сначала заместителем директора, а с 1986 г. директором. С помощью ГУНИО, которое в это время возглавлял контр-адмирал Ю.И.Жиглов, мне удалось создать кабинет электронавигационных приборов, кабинет прокладки. До развала Союза клубу выделяли деньги на закупку шестивесельных ялов, плавсредств. Клуб участвовал во Всесоюзных и Всеукраинских сборах клубов юных моряков, где всегда занимал призовые места. Много воспитанников клуба поступили в ВВМУ в Калининграде, Санкт-Петербурге и стали хорошими офицерами. Уже после развала Союза воспитанники группы, которую вел я, поступили в Одесское мореходное училище и теперь плавают уже капитанами судов, к сожалению, иностранных компаний. А теперь коротко о соединениях подводных лодок СФ.
. 33 КОУ дипл, созданная 15.03.1951 г. на базе бригады подводных лодок, стала колыбелью подводных сил СФ. Из нее уходили пл во вновь создаваемые соединения, сохраняя традиции подводников военных лет. 15.07.1961 г. дивизия была преобразована в 4 КОУ эскадру подводных лодок в составе 69, 96, 161, 211 бпл. 31.07.1958 г. начато формирование 7 дивизии пл, на базе которой 15.07.1961 г. создана 9 эскпл. Начался период освоения атомных пл. 09.07.1961 г. создана 1-я Краснознаменная флотилия подводных лодок, 14.12.1969 г. 3 флотилия на базе 12 эскпл, в 1974 г. 11 флотилия пл. К сожалению все это в прошлом. Благодаря бездарной политике флот развален. Горько и больно.
Капитан 1 ранга Хризман Исаак Яковлевич. С 1945 по 1951 г. воспитанник Рижского Нахимовского Военно-морского училища, с 1951 по 1955 г. курсант 1 Высшего Военно-Морского училища подводного плавания в г. Ленинграде. После окончания училища направлен на Северный флот. 7.10.1955-26.12.1956г. – командир рулевой группы БЧ-1 пл 613 проекта С-148 96 бпл 33 КОУ дипл, 26.12.1956-20.06.1958 – командир БЧ-1 пл. С-148.; 20.06.1958-11.06.1960 г. – командир БЧ-1 пл 641 пр. Б-36; 11.06.1960-20.12.1962 г. флагманский штурман 96 бпл 33 КОУ дипл.; 20.12.1962-16.07.1963г. - слушатель факультета оружия противолодочной обороны отделение флагманских штурманов подводных лодок, закончил с отличием и с занесением на доску почета Высших специальных офицерских ордена Ленина классов ВМФ. После окончания классов назначен флагманским штурманом 96 бпл 4 эскпл СФ. В связи с экспериментом по изменению штатного состава бригад (должность Ф-1 сокращалась) 13.05.1965 г. назначен командиром БЧ-1 258 экипажа крейсерской подводной лодки 1 флотилии пл СФ. С 12.08.1965 г. по 22.08.1968 г. флагманский штурман 35 дивизии подводных лодок 1 флотилии. С 22.08.1968 г. по 28.06.1971 г. слушатель факультета радиоэлектроники Военно-морской академии. Закончил академию с дипломом с отличием и был назначен флагманским штурманом 9 эскадры подводных лодок СФ. Участвовал в освоении подводных лодок 633, 641, 651 проектов, на боевой службе на пл 633 пр. в Норвежском море, на пл 651 пр. на Средиземном море, в различных учениях флота. Приказом МО СССР № 0611 от 5 июля 1984 г. уволен в запас по возрасту с правом ношения военной формы одежды и с объявление благодарности за безупречную службу в ВС СССР. Награждён боевым орденом «Красной Звезды». В октябре 1984 г. прибыл в г. Харьков. С 1984 г. по 1986 г. работал заместителем директора Харьковского детско-юношеского клуба юных моряков, а с 1986 по 1995 г. – директором этого клуба. Клуб был одним из лучших сначала в СССР, а потом и на Украине, на всех слетах сборная клуба занимала призовые места, воспитанники клуба учились в высших военно-морских училищах, в Одесском мореходном училище. Шесть воспитанников плавают капитанами на судах различных компаний. При помощи флота в 1986 г. в клубе был оборудован кабинет навигационной прокладки и кабинет электронавигационных приборов. С 1971 г. член Санкт-Петербургского общества ветеранов-подводников. С сентября 2011 г. живет в г. Санкт-Петербург.
Штиглиц Гелий Андреевич
Редкая, известная фамилия. Скорее всего, родственник знаменитого барона . Немногое, но все же удалось выяснить о нем благодаря упоминанию : Одна группа, в которую попал я, должна была ехать на штурманскую практику в Баку, на Каспийское море, на учебное судно «Володя Дубинин». Руководителем практики на «Володю Дубинина» назначили полунемца – Гелия Андреевича Штиглица, а отцом-командиром – капитана-лейтенанта Ипатова. Оба командира были не наши, поэтому у нас к ним было настороженное отношение.
Шувалов Владимир Иванович
Владимир Иванович Шувалов начал службу командиром рулевой группы на «С-91». Контр-адмирал В.Г.Лебедько вспоминает (Верность долгу. Историко-хроникальное повествование. - СПб: "Развитие", 2005): Мне нравился этот младший штурман. Вот и сейчас он вышел на мостик, чтобы не просто осмотреться — в руках его был секстан, и он приготовился брать высоты звезд.
В 1971 году В.И.Шувалов стал первым командиром ПЛА 671 проекта (И.И.Пахомов. Третья дивизия. Первая на флоте. СПб., 2011.).
В дальнейшем этой командовали выпускники нахимовских училищ: Герой Советского Союза Валентин Евгеньевич Соколов (Тбилисское НВМУ), Алексей Николаевич Коржев (Рижское НВМУ), Леонид Иванович Жданов, Иван Иванович Пахомов (оба Ленинградское НВМУ).
Щукин Борис Борисович
Борис Борисович Щукин. Доцент кафедры. Кандидат военно-морских наук, профессор, (Тема кандидатской диссертации: «Организация тылового обеспечения в океанской зоне сил боевой службы Тихоокеанского флота»). Заслуженный работник высшей школы РФ. Родился 31 июля 1934 года в г. Жлобине, Гомельской обл., БССР в семье военнослужащего. (Отец — офицер ВМФ, уволен в запас в 1957 году с должности старшего преподавателя кафедры № 21 ВМА, мать — детский врач.). В 1951 году закончил Рижское нахимовское ВМУ, в 1955 году — Высшее военно-морское училище подводного плавания (штурманский факультет) с отличием. С 1955 по 1961 год служил на подводных лодках Черноморского флота пр.613 («С-63») и 15-й серии, в должностях от командира рулевой группы до командира малой пл «М-247». С 1961 по 1969 год служил подводных лодках Северного флота. В 1963 году, с должности старшего помощника командира пл «С-57» (пр.633) 9-й Эск пл поступил на ВСОК ВМФ, которые окончил с отличием. В 1964 году был назначен командиром пл «С-192». С 1966 по 1969 гг. служил на 7-й Эск пл 1-й Флпл в должности командира атомной пл «К-147» пр.675. В 1968 году завоевал приз Главнокомандующего ВМФ за ракетную стрельбу по морским целям. Участник нескольких боевых служб в Черном, Гренландском и Средиземном морях. В 1971 году, после окончания с отличием командного факультета ВМА, поступил в адъюнктуру. В 1974 году, после защиты диссертации назначен преподавателем, а 1976 году — старшим преподавателем кафедры оперативного искусства ВМФ. С 1992 года, после увольнения в запас, продолжает педагогическую и научную деятельность. Награжден орденом « Красная звезда» и 20-ю медалями, в том числе Германской Демократической Республики и Народной Республики Болгария.
Будущий профессор кафедры капитан 2 ранга Щукин Б.Б. (в центре) в должности командующего флотом на КШУ в Академии (1970 год).
Юфряков Владлен Иванович
Владлен Иванович Юфряков стал писателем-фантастом. и его псевдонимы. . В заключение обзора выпуска 1951 года приведем список рижских нахимовцев, относительно которых мы не знаем, как сложились их судьбы. Возможно, кто-то сможет помочь. Антонов Евгений Васильевич, Афанасьев Виктор Васильевич, Афанасьев Игорь Михайлович, Беленький Марк Исаакович, Биленкин Виктор Яковлевич, Бутусов Юрий Михайлович, Горшков Юрий Семенович, Громов Владимир Павлович, Зубков Анатолий Николаевич, Каспер Вилор Иванович, Квасков Анатолий Алексеевич, Конин Евгений Никитович, Котиков Олег Ефимович, Кревин Юрий Карлович, Крюков Генрих Семенович, Кузьмин Геннадий Степанович, Кутен Витольд Ильич, Ланцев Евгений Николаевич, Магер Владимир Михайлович, Некрасов Виктор Георгиевич, Нестеров Анатолий Васильевич, Полиц Альберт Эрнестович, Романов Владимир Александрович, Сергеев Евгений Михайлович, Соболев Иван Тимофеевич, Стефанчиков Анатолий Николаевич, Тарабарин Владимир Васильевич, Тихомиров Борис Николаевич, Тихомиров Герман Николаевич, Тихомиров Олег Иванович, Хропов Александр Александрович, Челищев Борис Евгеньевич, Шамин Станислав Петрович
Учебно-парусное судно (УПС) "Нахимовец" ("Лавена" ).
Летом 1951 года воспитанники, окончившие 8 и 9 классы и ставшие старшими классами 9 и 10, проходили практику на УПС, получившем новое название «Нахимовец». Шхуна с воспитанниками 9 класса участвовала в параде кораблей Балтийского флота в честь дня ВМФ в Ленинграде.
Под руководством офицера-воспитателя 3-го взвода 3-й роты (8-й класс) капитан-лейтенанта Михалевского Иосифа Григорьевича нахимовцы Костиков Феликс и Клавс Ульдис в морском плавании на шхуне "Нахимовец" осваивают приёмы пеленгования навигационных объектов с помощью магнитного компаса. Балтийское море. 1951 год.
Спартакиада нахимовцев. - Советская Латвия. 1951, 29 июля.
Происходившая в Риге 2-я летняя спартакиада нахимовских училищ Военно-морских сил закончилась. Вчера на торжественном собрании нахимовцев, посвященном Дню Военно-Морского Флота, победителям соревнований были вручены призы и почетные грамоты. Первый приз спартакиады – бронзовую статую гладиатора, а также кубок за первенство в гребно-парусных гонках, плавании, боксе, статую гимнаста и дискобола (за легкую атлетику) и модель военного корабля за победу в обязательном плавании получили спортсмены Тбилисского Нахимовского училища. Им же вручен кубок за лучшие результаты по младшей возрастной группе. Таким образом, юные моряки Тбилиси завоевали на спартакиаде восемь призов. Только кубок по баскетболу достался ленинградцам, проведшим игры без поражений. В последние дни спартакиады Нахимовцы Тбилиси показали хорошие результаты в водных видах спорта. Их команда во главе с офицером Ченчиком Н.Ф. выиграла гребно-парусную гонку на 20 кабельтовых (3600 метров). Большинство первых мест заняли тбилисцы и в плавании. По средней группе рекордсмен страны среди юношей Ю. Филипьев лидировал в заплывах на 100 метров вольным стилем и брассом. Из старшеклассников следует отметить победителей 100-метровых заплывов Л. Никитина (вольный стиль), С. Арсеньева (брасс), Шаронова (баттерфляй). Большинство участников этих соревнований выполнили нормативы 2-го или 3-го всесоюзного разряда.
Нахимовец Арнольд Думбре в прыжках в высоту устанавливает новый рекорд.
Отдельные воспитанники Рижского училища имеют хорошие личные показатели. В легкой атлетике рижане заняли первые места по 11 из 17 видов состязаний. Е.Ланцев пробежал стометровку за 11,5 секунды (норматив второго разряда). Б.Рапопорт первенствовал в беге на 800 и 3000 метров. А.Думбре, взявший высоту 159 см, превысил лучший прошлогодний результат для средней возрастной группы. По плаванию рижский нахимовец П. Макаров победил на дистанции 50 метров вольным стилем (младшая группа). Рижанин В. Евдокимов занял первое место по прыжкам в воду с 5-метровой вышки.
Нахимовец Борис Рапопорт победитель в беге на средние дистанции.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Есть на флоте команда - "Большой сбор". Ею не злоупотребляют. И по пустякам она не звучит. Лишь по необходимости, когда на корабле случается нечто действительно серьезное и необходимо, чтобы это узнали все. И чтобы все приняли участие в каком-то важном, большом деле. Таким большим и серьезным сообщением стала информация о том, что крейсер «Аврора» исключен из состава Военно-Морского Флота России. С его борта снят экипаж, корабль передан музею флота. Большого сбора постарались избегнуть. А всех тех, кто этого требовал, прежде всего, самих военных моряков, постарались не услышать. Между тем, именно на флоте от века существует другая традиция – в переломные минуты на командирский мостик приглашаются офицеры корабля. По старшинству и возрасту, от юного мичмана до умудренного сединами старшего офицера, они высказывали свои предложения, как действовать в той или иной обстановке. И только выслушав их всех, командир имеет моральное право принять собственное решение – вступать в бой или уклоняться, идти навстречу смерти или пока избегнуть. Так было и на «Авроре», когда офицеры и экипаж крейсера готовился к Цусимскому сражениию. Именно этот событие – Цусима – лично для меня во многом самое главное в его биографии. Почему так, сразу не расскажешь. Может быть, потом, в дальнейшем. А сейчас открываю мало кому известную работу Л.Л.Поленова «Крейсер «Аврора» в Великом сражении Японского моря» и читаю: «В боевой рубке… находились командир корабля Е. Р. Егорьев и старшие специалисты - штурман лейтенант К. В. Прохоров, артиллерист лейтенант А. Н. Лосев, минер лейтенант Г. К. Старк, рулевой Е. И. Цапков и младший штурман мичман Б. Н. Эймонт. Разорвавшийся перед рубкой шестидюймовый снаряд окутал все удушливым дымом. Вслед за ним 75-мм снаряд разорвался на трапе переднего мостика, рядом с рубкой…» Из этого боя, получив более ста пробоин, корабль вышел живым. Благодаря мужеству и "отработанности", как говорят на флоте, его экипажа. Какой на нем был экипаж, можно видеть из дневниковой записи корабельного доктора В. С. Кравченко, перед походом назначенного на корабль: «Впечатление от "Авроры" самое благоприятное. Команда веселая, бодрая, смотрит прямо в глаза, а не исподлобья, по палубе не ходит, а прямо летает, исполняя приказания». Сегодня можно практически по минутам восстановить тот бой. Вот записи из вахтенного журнала: "Суббота, 14 мая, в Корейском проливе. 6 ч 30 мин (с полуночи). На правом траверзе заметили японский крейсер "Идзуми". 7 ч 00 мин. С левой стороны появились японские крейсеры: "Мацусима", "Икацусима", "Хасидате", "Чин-Иен" и "Акаши". 7 ч 40 мин. Отряд японских крейсеров скрылся в тумане. 8 ч 50 мин. На левом траверзе появились японские крейсеры. 9 ч 30 мин. Крейсеры удалились"… "В 10 ч 45 мин впереди по курсу показались еще четыре неприятельских крейсера: "Читозе", "Касаги", "Ниитака" и "Цусима". Поравнявшись с русской эскадрой, они легли на слегка сходящийся с нею курс и стали постепенно приближаться. Броненосец береговой обороны "Адмирал Ушаков", спровоцированный близостью неприятеля, не выдержал и открыл огонь. «Этот исполненный боевой горячностью, но нетерпеливый шаг со стороны "Ушакова" в значительной степени повлиял на психический подъем духа у японцев,— напишет позже старший артиллерийский офицер "Авроры" лейтенант А. Н. Лосев,— но, к сожалению, этим было с нашей стороны доказано, что мы находимся в весьма возбужденном нервном состоянии, которое заставило нас потерять самообладание, столь необходимое во время боя. Этим благородным порывом были увлечены и другие наши суда, последовавшая вслед за "Ушаковым" стрельба со стороны третьего отряда (отряд адмирала Небогатова - авт.), а затем и со стороны всей эскадры убедила японцев в том, что самообладание потеряно не только на "Ушакове", но и на всей эскадре. "Суворов" (эскадренный броненосец под флагом командующего 2-й Тихоокеанской эскадры -- авт.) понял наше состояние и сейчас же остановил его». В 11 ч 15 мин с "Суворова" последовал сигнал: «не бросать снаряды»»… И далее у Поленова: «Осколки снаряда и трапа, попав сквозь смотровую амбразуру в рубку, отразились от ее купола и разлетелись в разные стороны. В рубке упали все. Крейсер, оставшийся без управления, на какое-то мгновение рыскнул, но тут же был приведен на курс вскочившим на ноги рулевым Цапковым. Поднялись Прохоров, Лосев, Старк и Эймонт. Все были ранены, у всех на белых кителях алела кровь. Остался лежать только Е. Р. Егорьев, из его головы, пронзенной осколком, лила кровь. В командование кораблем вступил старший штурман Прохоров, но вскоре его сменил подоспевший с ростр, где руководил тушением пожара, старший офицер А. К. Небольсин, тоже уже серьезно раненый. Обязанности по руководству борьбой с пожарами и боевыми повреждениями возложены на лейтенанта Старка. А повреждений было немало. Пылали ростры и стоящие на них разбитые барказы. В правом борту у ватерлинии оказалось двенадцать небольших пробоин, через которые вода стала проникать в носовые угольные ямы. Образовался крен на правый борт. Для его выравнивания пришлось затопить угольные ямы противоположного борта. Корабль осел. Сильный удар восьмидюймового снаряда заставил содрогнуться весь крейсер. Замолкли два орудия -- одно на верхней, другое в батарейной палубе. Этим же взрывом разбросало патроны, и вспыхнул пожар в батарейной палубе. Попал огонь и в артиллерийский погреб. Казалось, взрыв был неизбежен. Но находившиеся в погребе на подаче снарядов матросы Сергей Репников и Захар Тимерев справились с огнем и предотвратили гибель крейсера. На верхней палубе, в районе камбуза, образовалась целая груда поверженных тел. Убитые и раненые лежали в скопившейся здесь от крена воде. Санитары разбирали эту груду и выносили на перевязочный пункт тех, кого можно было спасти. На центральном перевязочном пункте и в операционной, которые были развернуты в церковном отделении батарейной палубы, без устали трудился судовой врач В. С. Кравченко со своими помощниками. Осмотренные и перевязанные раненые разносились по офицерским каютам, а когда они все были заняты, раненых стали укладывать прямо на палубу офицерского коридора. Бой продолжался. По мере гибели русских кораблей огонь неприятельской артиллерии сосредоточивался на оставшихся судах эскадры. Особенно тяжело приходилось "Авроре", когда она попадала под такой сосредоточенный огонь. Если даже не было прямых попаданий, то немалые повреждения наносили снаряды, разрывавшиеся у бортов крейсера. Осколками 203-мм снаряда перебило правую якорную цепь, свернуло клюз, сделало две пробоины у самой ватерлинии. Вода хлынула в отделение носового минного аппарата и быстро затопила его. Лишь вовремя задраенные водонепроницаемые двери предотвратили дальнейшее распространение воды. Корабль еще больше осел на нос. Все дымовые трубы крейсера были изрешечены осколками. Передняя труба, в которую попали два снаряда, держалась просто чудом, да и средняя труба имела большую пробоину, что сразу же уменьшило дымовую тягу и повлекло за собой увеличение расхода угля, чтобы удержать необходимую скорость. А это было нелегко, учитывая увеличившуюся осадку корабля. Трудно стало вести и артиллерийский огонь. Единственный дальномер вышел из строя в самом начале боя. Перестали действовать и приборы системы управления огнем - была перебита вся электропроводка. Пришлось пользоваться оптическими прицелами, да и те вскоре повыходили из строя. И тем не менее комендоры добивались попаданий»… Снова из дневника доктора Кравченко: "У трех 6-ти дюймовых орудий в корме было убито два комендора, ранено тринадцать человек, один смертельно... Командовал этими орудиями лейтенант князь Путятин. Его тяжело ранило в бок, свалило. Кто-то на скорую руку кое-как забинтовал его повязкой из индивидуального пакета, и он остался в строю до конца боя и на перевязочный пункт явился лишь в 12 часов ночи, совершенно обессилев от громадной потери крови"… Несколько раз сбивался осколками флаг "Авроры". Но его поднимали вновь. После того как были перебиты снасти, на которых он поднимался, и флаг упал в седьмой раз, боцман Василий Козлов под огнем неприятеля влез на мачту и закрепил его на месте»…
На рассвете после боя доктор Кравченко, выйдя из перевязочного пункта на верхнюю палубу, увидел свой крейсер со следами ужасного разрушения. "Все было смято, разворочено,— писал он в своем дневнике,— торчали исковерканные стальные листы, валялись обломки, зияли дыры и пробоины, деревянная палуба была точно изрыта, барказы обращены в щепы, всюду следы мелких осколков, коечные траверзы были сбиты, пропороты, но свою роль сыграли блестяще и спасли жизнь массе людей"... Крейсер вышел из боя с дикими повреждениями в надводной части корпуса, надстройках. Дымовые трубы крейсера имели серьезные повреждения, фок-мачта отбита наполовину. Затоплены четыре носовые угольные ямы. Вышли из строя шестидюймовое орудие, пять 75-мм и одна 37-мм пушки. Повреждены артиллерийские элеваторы для подачи боезапаса и приборы управления стрельбой. В бою израсходовали 1905 снарядов. Из экипажа убито десять человек, в том числе командир крейсера Е. Р. Егорьев. Восемьдесят девять человек ранено, из них шесть смертельно и восемнадцать тяжело… Будучи не в состоянии прорваться во Владивосток, крейсер ушел на Филиппины.
* * *
Далее коротко: в 1906 году южным путем крейсер вернулся в Кронштадт. Отремонтированный, залатанный командой. Но в бортах еще зияли пробоины, в которые в полный рост мог пройти человек. Что было в головах и сердцах команды? Какими они вернулись в Кронштадт, недавно еще "не глядящие исподлобья"? Как чувствовали себя в питерских разговорах о Цусиме, о том, что это был безрассудный поход? О том, что империя зря послала на гибель Первую и Вторую Тихоокеанские эскадры? И прочее, прочее... Волей Адмиралтейства крейсер стал учебным кораблём гардемаринов Морского корпуса. До Первой мировой войны, когда он снова вошел в первую линию. "Аврора" вышла в дозорную службу на Балтике, она снова была готова жертвовать собой... Первые полтора десятка лет жизни этого корабля - безусловная верность. Долгу, престолу, Отечеству.
* * *
Сегодня, волею обстоятельств, крейсер, образно говоря, - снова под прямой наводкой. Минобороны решилось, взяло на себя ответственность, подчистую списать крейсер 1-го ранга "Аврору" из корабельного состава. С 1948 года он является еще и кораблем-воспитателем новых поколений моряков. Стоит под стенами Нахимовского морского училища. Смотрит мачтами в его классы. Становится родным во время корабельной практики. Командование Военно-Морского Флота согласилось с предложениями исключить корабль из списков. Тоже не представимое обстоятельство. Более полувека крейсер, являясь и кораблем-музеем (с 1956 г), имел и свой экипаж. Служба экипажа состояла в каждодневном несении вахты, обеспечении жизнедеятельности корабля. И вот экипаж снят. Что это означает? Всякий моряк, военный он или гражданский скажет: только одно – корабль и музеем пробудет недолго. Впереди у него – гибель. Без экипажа, то есть без самого главного на корабле, без должного ухода за корпусом, отсеками, запорами, кремальерами и прочими узлами и механизмами других вариантов нет. В чем же причина такого решения Минобороны? Точнее, говорят, лично его главы А. Сердюкова? К сожалению, внятно мотивов такого решения заявлено не было. Автор этих строк специально «шерстил» официальные документы МО, заявления и интервью министра, ответы различных инстанций на письмо людей, обеспокоенных судьбой корабля. Нет ответа. Либо некие общие рассуждения, либо провал, молчание. Вроде бы, причины - финансового порядка. Военное ведомство, как известно, оптимизирует структуру армии и флота. Придает им новый облик. Облик - понятие не простое, не будем пока о нем. Будем считать, стало накладно содержать «лишний» корабль. Финансовая сторона дела. Тема серьезная. Тема отдельного разговора. К сожалению, я здесь не специалист. Да и цифр, над которыми, можно было бы поразмышлять, не заявлено министерством. Увы, открытых источников – во сколько обходится содержание корабля – в полемике вокруг него не присутствует. Почему? Положа руку на сердце, наверное, все же не от кругленьких, непомерных для Минобороны сумм. Если бы это было так, они бы наоборот всплыли в первую очередь. Так что если их нет, значит дело не в них. Тем более, в условиях тех коррупционных скандалов, которые сотрясают ведомство… Есть другая причина. Вернее, может быть. Также не артикулированная. Вместе с тем явственно ощущаемая. Она звучит так: «Аврора - крейсер революции». ..
* * *
Этой темы не обойти. Почти век, как "Аврора" в массовом сознании ассоциируется, прежде всего, с Октябрьской революцией, с 1917 годом. И не только в сознании россиян или жителей республик бывшего Союза. Для всего мира «Аврора» и «революция» почти век практически синонимы. Безусловно, крейсер сыграл свою роль в октябрьских событиях 1917 года. Неужели в нынешнем негласном «приговоре» крейсеру – именно это обстоятельство поставлено в вину? Чтобы расставить точки над «i» в этой истории, опять-таки хорошо услышать внятную позиции людей, причастных к принятию решения. И опять-таки в публичном поле позиции нет. А раз нет, примем ее все же, как возможную. Что на это можно сказать? Чтобы сказать все, не хватит и книги. Но несколько позиций все-таки стоит высказать. Думаю, прежде всего, надо условиться – о чем мы говорим. Об историческом крейсере "Аврора", дошедшем до нас через века, или все же о пропагандистском образе – корабля-могильщика капитализма, символа революции? С первым, пожалуй, ясно. Это действительно исторический корабль, равных которому в мире не много. Для того, чтобы их перечислить, хватит пальцев на одной руке. Это линейный корабль "Texas", 1912 года рождения, который является музеем с 1947 года (США), это эскадренный броненосец "Mikasa" , 1900 года, ставший музеем в 1961 году, флагманский корабль адмирала Того, того самого (Япония), это подводная лодка "Vesikko" , 1931 года постройки (Финляндия) и британский парусник "Victory" , 1765 года, музей с 1922 года (Портсмут). Россия может по праву гордиться, что она одна из немногих мировых держав, которая сохранила такой корабль. Сохранила не просто в прекрасном состоянии, но на плаву, чего не посчастливилось ни одной из других стран. А если мы говорим о символе, то необходимо сказать следующее. Мы, пожалуй, еще не готовы, не успели еще в своем сознании достаточно квалифицированно разделить многие обстоятельства своего прошлого. Я говорю «мы», чтобы не задеть самолюбия тех, кто еще делит это прошлое на «красных» и «белых», на «до 1913 года» и «после 1991-го». Именно такое создается впечатление, если за основу решения с «Авророй» приняты именно такие, идеологические соображения. И здесь надо сказать даже определенней. Ни «канкан» или «рок-н-рол» нужно плясать на палубах корабля, который через все времена пришел к нам. Не пытаться вот такими «мероприятиями» и «акциями» насиловать или осмеивать память вековой давности, а оставить в покое прошлое и больше заниматься настоящим, жизнью вокруг. Чтобы и прошлое и настоящее заняло в ней свое законное место. Тот факт, что во время Французской революции площадь Согласия была лобным местом и именно здесь вовсю «работали» гильотины Робеспьера, вовсе не заставил французов стереть эту площадь и ее название из своей памяти. Не подверглась близкой к тому участи и главная площадь Лондона перед дворцом Уйат-холл, где в 1649 году республиканец Кромвель «покончил с абсолютизмом в Британии» кровавой казнью короля Карла Стюарта. Почему же подобные соображения должны быть в головах у нас?.. Есть еще обстоятельство, которое мало знают. «Ко всем честным гражданам города Петрограда от команды крейсера „ Аврора “, которая выражает свой резкий протест по поводу брошенных обвинений, тем более обвинений не проверенных, но бросающих пятно позора на команду крейсера . Мы заявляем, что пришли не громить Зимний дворец, не убивать мирных жителей, а защитить и, если нужно, умереть за свободу и революцию от контрреволюционеров. Печать пишет, что „ Аврора “ открыла огонь по Зимнему дворцу, но знают ли господа репортеры, что открытый нами огонь из пушек не оставил бы камня на камне не только от Зимнего дворца, но и от прилегающих к нему улиц? А разве это есть на самом деле? К вам обращаемся, рабочие и солдаты г. Петрограда! Не верьте провокационным слухам. Не верьте им, что мы изменники и погромщики, и проверяйте сами слухи. Что касается выстрелов с крейсера , то был произведен только один холостой выстрел из 6-дюймового орудия, обозначающий сигнал для всех судов, стоящих на Неве, и призывающий их к бдительности и готовности. Просим все редакции перепечатать». Это письмо, за подписями председателя судового комитета крейсера А. Белышева и товарища предсудкома П. Андреева, было опубликовано в газете «Правда» 27 октября 1917 г.
* * *
И вот что, в связи со всем этим, нужно сказать... Тот придуманный, как выясняется, или точнее сказать, газетно-художественно домысленный «залп Авроры» в свое время уже сослужил не лучшую службу крейсеру. Поскольку стал «залпом» и по будущему самого корабля, как боевой единицы Российского флота. И сама «Аврора», и флот России пережили еще одну Цусиму. Если после Русско-Японской войны флот империи упал с третьего места в мире на шестое, то после Первой мировой и гражданской войны пришла катастрофа. Если Балтийский флот в Петрограде остался просто без средств к жизни, то Черноморский флот был частично захвачен немцами, частично затоплен в Новороссийске по приказу Ленина. Позже, , после поражения белых армий остаток Черноморского флота ушел в Бизерту, где был интернирован. Интервенты оккупировали базы Тихого океана, Чёрного моря, Арктики. В 1921 году матросы Балтийского флота подняли восстание в Кронштадте… Такова логика революций. Не может, не должно быть, чтобы к такой логике нас что-либо подталкивало нынче. Бессмысленно реформировать «до основания» и модернизировать до полного беспамятства.
* * *
И еще штрихи. После октябрьских событий в Питере крейсер был забыт. «Аврору» разоружили и отправили в резерв. Так и томился в одном из затонов, оставшись сиротой, в небрежении, без экипажа и без догляда. Ничего не напоминает?.. И единственное, что спасло его от участи догнивать где-нибудь на Неве, это… кино. Именно так. «Спас» «Аврору» С.Эйзенштейн. Точней его фильм, затеянный к 10-летию революции. Сюжет фильма – известный. Начатый символичной сценой свержения памятника Николаю II и законченный символичным «залпом «Авроры» по Зимнему… По-настоящему крейсер отдраили, привели в порядок, вернули в строй уже перед войной. Точнее, чтобы снова принять войну. Вторую мировую. Великую Отечественную. Блокаду, в которой у крейсера были задачи вовсе не пропагандистского плана. И совершенно не пропагандистские потери под бомбежками. Лишь в 1948 году крейсер встал на стоянку у Петроградской набережной. Стал учебной базой Нахимовского училища. И хочется еще и еще раз повторить - учебной базой нахимовцев. И это было правильно! Абсолютно идеальное решение...
***
"Аврора" – свидетель многому. Мужеству и чести. Долгу и совести. Уму и безумию. Боевому расчету и безотчетной глупости. Свидетель крутых поворотов, поражений и побед. Это единственный оставшийся в живых корабль Российского флота, свидетель событий века. Об этом нельзя устать повторять. Он в исправном состоянии, он на плаву, несмотря на войны и время. Что также уникально. Корабль, принявший имя от парусного фрегата "Аврора" середины XIX века, который снискал славу при обороне Петропавловска-Камчатского в войне 1853—1856 годов. Имена кораблей в русском флоте передавались из поколения в поколения. И не меркли. А корабли служили, пока не погибнут.
* * *
И главное. Мы точно хорошо подумали? О сегодняшнем и завтрашнем? Мы действительно, готовы судить корабль? Потому и "Большой сбор". Потому и всем право голоса.
А теперь я хочу рассказать о трагедии, произошедшей на эскадре 11 января 1962 г. В этот период я, капитан-лейтенант, был флагманским штурманом 96 бпл 4 эскпл СФ. 10 января 1962 г. я заступил Оперативным дежурным штаба 4 эскпл. У 3 причала стояли пл Б-37, готовившаяся на боевую службу, и только что окончившая доковый ремонт пл С-350. В 4 часа утра 11 января я принял вахту у моего помощника и обнаружил, что нет доклада с пл Б-37 об окончании зарядки аккумуляторной батареи. Я вызвал дежурного по пл, на связь вышел мой хороший товарищ командир БЧ-5 Генрих Якубович. Пожурил его за несвоевременный доклад, после чего он, сдав пл дежурному по кораблю, убыл на СРЗ-10 и на проворачивании оружия и технических средств его не было. По докладу командира БЧ-5 обстановка на пл была нормальной.
Уважительное «здравия желаю» высказывает Генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И.Брежневу начальник учебного отряда подводников контр-адмирал . Северодвинск. 1967 год.
В 08.05 на КП 4 эскпл прибыли начальник штаба эскадры контр-адмирал А.А.Юдин, флагманский штурман эскадры капитан 2 ранга А.П.Бурсевич и командиры бригад. Только я начал доклад об обстановке, как ко мне поступил доклад о пожаре на пл Б-37. Я, действуя по инструкции, доложил командиру эскадры контр-адмиралу Н.И.Ямщикову и объявил по эскадре «Боевая тревога, пожар на пл Б-37». В 08.11 поступил с 3 причала доклад командира пл Б-37 капитана 2 ранга А.Бегебы о пожаре. До этого момента он, как и другие командиры пл, в том числе и командир пл С-350 капитан 2 ранга О.К.Абрамов, находились на стоявшей у 2 причала ПКЗ-58. Проворачиванием оружия и технических средств на пл руководил старпом капитан 3 ранга А.И.Симонян, отметивший 10 января свой день рождения.
.
Я хотел доложить о пожаре ОД СФ, но контр-адмирал А.А.Юдин сказал, что нечего поднимать панику, может просто бумажка горит. И в этот момент в 08.18 раздался сильный взрыв. Из окна комнаты ОД был виден огромный столб огня и дыма, в комнате вылетели все стекла окон, выходивших на сторону причалов. Я немедленно доложил ОД СФ о взрыве на пл Б-37. По флоту была сыграна боевая тревога, на эскадру направлены силы АСС флота. С момента объявления боевой тревоги на КП 4 эскпл находились два офицера штаба СФ, до этого прибывшие с проверкой в штаб 23 дивизии ОВР’а. Они фиксировали все мои действия. Я с момента получения доклада о пожаре приказал своему помощнику ничем не заниматься, а только фиксировать в журнале все доклады и распоряжения. В дальнейшем из-за полноты записей меня в процессе расследования катастрофы не спрашивали. При попытке начальника штаба 4 эскадры брать телефонные трубки или давать какие–либо приказания я попросил его телефоны не брать, а все распоряжения давать только через меня, чтобы я не терял обстановку. Он согласился и в дальнейшем так и действовал. Я должен был смениться в 11.00, но по приказанию НШ эскадры продолжал нести дежурство, пока в 15.00 к нему не обратились офицеры штаба СФ с просьбой сменить меня, чтобы я был готов к дальнейшему расследованию. Сменил меня капитан 3 ранга А.И.Брагин, находившийся на КП с самого утра. Офицеры штаба СФ, после моей смены, задержали меня, сказали, что претензий к моим действиям у них нет, они хотят только узнать ход событий до их прибытия на КП эскадры. А теперь продолжу рассказывать о ходе событий после взрыва. Стоявшая у борта пл Б-37 пл С-350 получила повреждения 1-го отсека, а в разрыв прочного корпуса между 2 и 3 отсеками хлынула вода. Лодка стала с дифферентом на нос. В 3 отсеке начальник РТС капитан-лейтенант Расщупкин не дал открыть переборочный люк из 2 в 3 отсек, хотя такая попытка была. Хоть это и жестоко, но так были спасена остальная часть экипажа. На пл Б-37, кормовая часть которой еще находилась над водой, прибыла аварийная партия с пл капитана 2 ранга Китаева. Они пытались через входной люк 7 отсека поднять людей. Им удалось поднять несколько человек, в том числе старпома капитана 3 ранга А.Симоняна (уже мертвых). В 08.28 мне поступил доклад о том, что пл Б-37 затонула. В люке 7 отсека застрял старшина аварийной партии и погиб. Прибывшие к середине дня корабли АСС флота начали операцию по подъему сначала пл С-350, стоявшую с дифферентом на нос. (На ней погибли 11 человек из 1 и 2 отсеков.) Через трое суток пл подняли, осушили 1,2 и затопленные к тому времени 3 и 4 отсеки и отвели к плавпирсу № 1. Затем была поднята пл Б-37. Погибших хоронили в 3 этапа. В клубе были установлены гробы и фотографии тех, кто погиб в 1 отсеке пл Б-37. На пирсе и в торпедно-технической базе никто не погиб. Не сыграй я боевую тревогу, жертв могло быть гораздо больше, так как на 3 причале стоял резервный экипаж, после тревоги разбежавшийся по своим местам. В прессе в последнее время писали, что шла погрузка торпед, а на пл Б-37 погибли люди только в 1 и 2 отсеках. Это ложь. Никаких погрузок торпед в этот момент не было и не планировалось. А на пл Б-37 погиб почти весь экипаж. Спаслось только несколько человек, находившихся на мостике. Так как пожар начался в период проворачивания оружия и технических средств, угарный газ по системе вентиляции распространился по всей пл. Старпом в момент объявления на пл аварийной тревоги находился в кормовой части пл, его нашли в 7 отсеке с травмами головы, переломами.(На второй или третий день после взрыва я, моя жена и жена А.Симоняна ходили в морг госпиталя и видели Симоняна с перевязанными головой и рукой. Сопровождавший нас врач госпиталя сказал, что у Симоняна была тяжелая травма головы и переломы руки. До затопления пл люди, как видно, в отсеках находились уже без сознания, отравившись угарным газом, и все погибли.
Бегеба Анатолий Степанович, выпускник ВВМУ им. М.В.Фрунзе 1948 г. (архив С.В.Любимовой), командир Б-37 (Н.Черкашин. "Повседневная жизнь российских подводников". М., 2000.).
Командира пл Б-37 капитана 2 ранга А.Бегебу хотели отдать под суд военного трибунала за то, что он не был на пл с началом проворачивания механизмов, но после опросов меня и командиров пл было доказано, что даже если бы он находился на пл, ничего бы не изменилось. Из 1-го отсека не сразу, по-видимому, доложили о начале пожара, аварийная тревога была сыграна после того, как при открытии переборочного люка 1 отсека вырвавшееся пламя обожгло находившегося у переборочного люка 2-го отсека рулевого, он выскочил на мостик, а затем на пирс и сообщил о пожаре, после чего поступил доклад на КП эскадры О причинах пожара было много версий. Но остаются две наиболее вероятные: 1. Воспламенилось БЗО торпеды при пайке поврежденной оболочки, и о пожаре не сразу доложили в ЦП. 2. Воспламенились патроны регенерации возле контроллера шпиля. Летом этого же года произошел пожар в 1 отсеке пл.Б-139 из-за того, что был оставлен включенным контроллер шпиля, на котором хранились запасные патроны регенерации. Была сыграна боевая тревога, пл отошла от пирса на середину Екатерининской гавани, командир пл капитан 2 ранга В.Шаповалов приказал затопить 1 отсек, чем спас пл. Все обошлось без жертв, хотя пл надолго вышла из строя. Когда я учился в Военно-морской академии, я беседовал с бывшим флагманским минером 211 бпл, в которую входила пл Б-37. Он считал наиболее вероятной версию о пайке БЗО. Но истинную причину пожара мы не узнаем никогда. А погибшие на навсегда останутся в памяти своих товарищей.
Осенью 1962 г. я был направлен на ВСООЛК ВМФ на факультет оружия, отделение флагманских штурманов, которые закончил с отличием, мою фамилию выбили на доске среди окончивших классы с отличием. Но в дальнейшем доска с фамилиями выпускников 1963 г. исчезла. Уже будучи в запасе в 1987 г. я зашел на классы, там тогда учился мой сын, и эту доску не нашел. После окончания классов я хотел пойти служить штурманом на атомную пл, на что офицер отдела кадров мне четко дал понять, что с моей фамилией меня на АПЛ не назначат. И я вернулся на 96 бпл на свою старую должность. В 1965 г. начались странные экспериментальные преобразования: были сокращены на 96 и 211 бпл должности флагманских штурманов, связистов. Меня назначили командиром БЧ-1 на 258 экипаж крейсерской подводной лодки 1 флотилии пл. В это время у меня произошла личная трагедия – погиб мой родной брат. После РНВМУ в 1953 г. он поступил в ВИТКУ и после окончания служил в строительных частях на строительстве ракетной базы под Мурманском. 19 мая 1965 г. при пристрелке крючков под огнетушители, без которых не хотели принимать объект, рикошетом дюбель попал ему в голову. После похорон я прибыл в губу Западная Лица. При сходе на берег мне передали приказание прибыть к ОД флотилии. Оперативный дежурный А.П.Бурсевич предложил мне должность Ф-1 35 дипл. Для этого я должен был в течение двух недель освоить НК «Сила-Н» на пл 7 дивизии под руководством Ф-1 дипл Л.Н.Антохина. 12 августа 1965 г. я был назначен на должность Ф-1 35 дипл. Началось освоение пл 651 пр. В 1966 г. впервые с дивизии ушла на БС в Средиземное море пл К-85 (командир И.А.Склянин) и для обеспечения похода на пл ушли заместитель командира дивизии капитан 1 ранга А.П.Пироженко, зам командира дивизии по ЭМЧ капитан 2 ранка Б.Сверчков и я. Так как я был вызван из отпуска перед самым походом, то о готовности материальной части БЧ-1 мог судить только по докладу штурмана. Особенно меня беспокоил перископ. По какому-то недомыслию на первых пл пр.651 был только один перископ.
.
Штурман доложил, что перископ проверен специалистами. Но оказалось, что это был обман. Уже после м. Нордкап при всплытии в перископ ничего не было видно из-за сильного запотевания. Всю боевую службу пытались осушить, но ничего не получалось. А уже в Средиземном море произошло непоправимое. Я ушел отдыхать и приказал рулевому в боевой рубке при осушении периском не давать давление воздуха больше 1 атмосферы. В рубке находился заместитель командира дивизии А.П.Пироженко. По его команде рулевой дал давление 1.5 ат. Давлением выбило верхнее стекло перископа и он был затоплен водой. Силикагелем ранило руку рулевого, а верхняя крышка патрона осушения чуть не убила А.П.Пироженко. Я проснулся от того, что в кают-компании шла операция, доктор извлекал силикагель из руки рулевого. Доложили на флот и получили приказание передать рулевого на РЗК. Ночью, перед проходом Гибралтара, успешно прошла операция по передаче, а мы продолжали поход. Гибралтар форсировали на глубине 100 м. скоростью 10 узлов. Перед форсированием я определил место по характерным глубинам. Патрулирование вели в районе Балеарских островов. В 1968 г. по моему заявлению я был направлен в ВМА. На 5 мест на кафедру кораблевождения конкурс был 2 человека на место. Как я потом после окончания ВМА узнал, куратору от кафедры было дано указание не допустить моего поступления в академию, а т.к. этого он сделать не смог, то получил выговор. Об этом он мне сам сказал, когда в ресторане мы группой отмечали окончание академии. О том, как я все же поступил, вспоминать не хочется. Я тогда узнал, что за «честь» у некоторых офицеров. После окончания ВМА в 1971 г. я был назначен флагманским штурманом 9 эскпл. 13 августа 1971 г. я прибыл в Видяево. Командир эскадры контр-адмирал В.А.Самойлов не стал скрывать, что не очень рад моему назначению. Правда, в дальнейшем он свое мнение изменил. За время службы на должностях флагманских штурманов у меня сложилась своя методика подготовки штурманских боевых частей и кораблей к обеспечению безаварийного плавания. Она помогла мне, т.к. за всю мою службу у меня не было навигационных происшествий и потери места в море.
Видяево. И.Я.Хризман, Вильдавский Юлий Владимирович, Евгегний Васильевич Самуйлов.
С прибытием на 9 эскадру я за две недели обошел все корабли и получил картину состояния дел и что надо делать. Дело в том, что перед моим прибытием пл под командованием Стороженко села на мель в районе о. Кильдин. По моей просьбе были собраны командиры пл и штурмана. Я провел детальный анализ состояния дел в штурманских боевых частях и качества подготовки вахтенных офицеров и провел разбор навигационных происшествий на флоте за три года. В дальнейшем такие разборы я проводил ежегодно в сентябре-октябре с проверкой штурманской подготовки командиров пл, вахтенных офицеров и знания требований документов по обеспечению безаварийного плавания. Я ввел для себя правило после каждого прихода с боевой подготовки проверять действия командиров и штурманов в море. На эскадре была создана, с помощью ГС флота, корректорская группа и поэтому перед выходом кораблей на БС не было проблем с корректурой карт. В группе постоянно велась корректура контрольного комплекта карт и пособий. В сентябре 1975 г. меня вызвал в Североморск приехавший туда главный штурман ВМФ Р.А.Зубков и предложил должность флагманского штурмана ЛенВМБ. Я согласился. Но я забыл, что с моей фамилией можно служить только на Севере. В ноябре Р.А.Зубкову присвоили звание контр-адмирала. Я поздравил его и спросил о моих делах. Он сказал, что Главком С.Г.Горшков утвердил мою кандидатуру и надо ждать приказа в декабре месяце. Хорошо, что я не начал собираться, хотя сомнения пропали. 28 декабря мой сослуживец Саша Лихачев сказал мне, что я напрасно жду приказа, там уже назначен Ф-1, т.к. ЧВС ЛенВМБ доложил в Москву о невозможности назначения Хризмана, т.к. бывают встречи с иностранцами и т.д., т.п. И Главком сдался. Так в очередной раз я получил пощечину от политработников, этой раковой опухоли на теле ВМФ.
Моя семья
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
