... Хочу отметить, что мои оценки жизни в Прибалтике, конечно же, субъективны. Мой круг общения ограничивался в основном людьми, проживавшими в военных городках, а это были в подавляющем большинстве русские. Друзей, с которыми приходилось общаться длительное время, среди латышей и эстонцев не имелось...
Офицерский состав ПЛ «С-174», в центре её командир капитан 2-ого ранга Виктор Петрович Каширин, сзади справа от него Николай Георгиевич Вечеслов.
Виноградов Олег Петрович
Фото из архива М.Д.Агронского.
Герасимов Орлеан Константинович
Борисов В.С., Лебедько В.Г. Подводный фронт "холодной войны". - М.: АСТ; СПб.: Terra fantastica, 2002.
"В одиночных и групповых арктических походах решались задачи отработки тактических приемов ведения боевых действий подо льдами в полярном бассейне, возможности применения межконтинентального ракетного оружия из приполюсных и других районов, испытывалась новая техника и проводились навигационно- гидрографические исследования Северного Ледовитого океана. Как мы, так и американцы отчетливо понимали: кто владеет Арктикой - тот держит под прицелом весь мир. Не всегда все проходило благополучно. Так, в 1984 году К-273 капитана 1 ранга В.А.Журавлева, выполняя задачи боевой службы в центре моря Баффина, на глубине 197 метров на скорости 7 узлов столкнулась с айсбергом, и с дифферентом 45° на нос провалилась на глубину 287 метров. Но это тоже был бесценный опыт - ведь ни один навигационно- гидрографический справочник мира не давал глубину самых крупных айсбергов более чем в 160 метров! В итоге Советский Союз значительно опередил США в освоении Арктики. К 1984 году американские подводные лодки имели на своем счету 26 арктических походов, в то время как у советских их насчитывалось свыше 70. И это число постоянно росло, как росло мастерство и искусство наших "ледовых капитанов". К числу их можно по праву отнести: адмиралов А.А.Берзина, В.М.Бусырева, Р.А.Голосова. Н.К.Игнатова, В.Г.Кичева, А.П.Михайловского, М.В.Моцака, И.И.Налётова, Ю.А.Сухачёва, В.Н.Чернавина, Ю.А.Федорова, А.И.Шевченко и других, чье мастерство и мужество обеспечило решение военно-политической задачи огромной важности - освоения арктического стратегического района, прикрывавшего нашу страну от ударов с севера. Всего за 36 лет советскими подводными лодками совершено было 152 крупных арктических похода.
. .
За выдающиеся подвиги при освоении Арктики 22 подводника были удостоены звания Героя Советского Союза и Героя Российской Федерации. Более чем 20 подводникам было присвоено звание "Почетного полярника". В их числе - Э.Д.Балтин, В.В.Владимиров, Ю.А.Жеглов, О.К.Герасимов, Л.Р.Куверский, Л.А.Матушкин, А.П.Михайловский, Р.3.Чеботаревский и другие."
Большой вклад в навигационное обеспечение учебно-боевой деятельности подводных лодок 12 эскадры с навигационными комплексами первого поколения внесли командиры штурманских боевых частей: А.С.Агеев, С.М.Будников, И.Ф.Величко, В.Верещагин, В.А.Власов, Ю.Д.Воронин, О.К.Герасимов, В.Н.Горохов, В.А.Далидович, Ю.В.Докукин, Ю.И.Жеглов, В.В.Закржевский, В.Захаров, Н.Г.Иванов, Казанцев, Д.Д.Кашуба, Костин, М.В.Кузнецов, В.П.Кулибаба, Куликов, В.Н.Кустарев, Е.Н.Лапшин, Я.М.Лисичкин, В.С.Макода, Н.В.Марков, Л.А.Митрофанов, И.Н.Москвичев, Л.А.Мусоян, С.А.Огнев, А.В.Ольховиков, Б.И.Подорожный, А.П.Прокофьев, Р.Сей, В.Т.Селин, Р.Н.Старкин, А.Н.Солощев, М.И.Терёхин, Ю.Г.Хлыпало, Н.И.Чуркин, В.А.Шабанов, А.В.Шмарковский, В.Шустров, и др.
Герасимов Юрий Всеволодович
Герасимов Юрий Всеволодович окончил училище с серебряной медалью. Службу закончил в звании капитана 1 ранга.
Голанд Лев Ильич.
Курсант Лев Голанд, впереди служба на подводных лодках, чудесное спасение, командование ПЛ. -
Лев Голанд.
"Я служил на лодке "М-200". Мы шли рейдом. Я и еще три человека стояли наверху лодки. Было уже темно. И тут неожиданно произошло столкновение. Нас смыло водой. Мы долго пытались удержаться на плаву, меня и еще двоих вытащили, а один наш товарищ утонул. Вода была холодная. Я помню только, что когда меня тащили под руки вдоль палубы, ног я не чувствовал. Нас госпитализировали. Мы довольно долго пролежали в хирургическом отделении, а потом вернулись к службе. О судьбе товарищей, оставшихся на затонувшей лодке, я знаю по рассказам. Мне рассказывали, что паники на корабле не было. Люди ждали и верили Славе Колпакову, несмотря на то, что он не был командиром. Он был назначен помощником командира корабля. Его уважали, он пользовался огромным авторитетом. В лодке ведь как? Один за всех, и все за одного. У Славы был опыт службы. Ирония заключалась в том, что он постеснялся выйти наверх, так как был одет не по форме. Он еще способен был шутить. В то время было уже два флота. Восточно-Балтийским флотом командовал адмирал Чероков. Он был героем Ладожских походов. В этой ситуации он принимал положительно все, что ему предлагали. Без аварийно-спасательной службы на флоте не обойтись. Прибыл главный инженер Венедиктов. Очень хороший водолазный специалист был. Однако все его предложения почему-то не проходили. То ли их просто не принимали, то ли технически это было невозможно сделать. Командование не предпринимало никаких действий. Торчащий нос подводной лодки можно было вытащить очень легко. Взять его на буксир и оттащить на мелкое место. А дальше уже продолжить спасение команды на мелководье. Я считаю, что в этом заключалась основная ошибка. Первую ошибку допустили судоводители. Нельзя было выходить в море, не изучив самого корабля. На должность командира подводной лодки был назначен человек из Либавы. До этого он плавал старшим помощником. Моряки на флоте всегда говорят, что если лодка хорошая, значит, хороший командир, а если лодка плохая, значит, плохой старпом. После этого трагического происшествия состоялся суд. Я выступал в качестве свидетеля. Судили тех, кто тогда отдавал приказы и кто довел эту ситуацию до случившегося. Короче говоря, предпринимались попытки выгородить тех, кто принимал участие в этих событиях. На флоте всегда было противостояние между подводниками и надводниками. Судья спросил меня, считаю ли я приказы командира правильными? Я ответил положительно. Моих знаний не хватало для того, чтобы верно оценить этот момент. Только с позиции сегодняшнего дня я могу что-то проанализировать. Говорят, что финны тогда предлагали свою помощь. Идти от Хельсинки надо было несколько часов. Особых спасательных средств у них не было. Наверное, поэтому от их помощи наше командование и отказалось. Слава Колпаков был очень доброжелательным. Он всегда хорошо относился к нам. Экипаж у нас был очень хороший. Основной состав находился в стадии комплектации Ядро команды должно состоять из офицеров-сверхсрочников. В определенных боевых частях этот костяк возглавляли мичманы сверхсрочной службы. У них уже был опыт, они служили для того, чтобы зарабатывать деньги и нарабатывать стаж. В подводном флоте год идет за два, поэтому через 10-15 лет мы становились молодыми пенсионерами. Комплектация этой лодки была такова, что старших, знающих людей на ней было очень мало. Когда сказали, что больше живых нет, мы никак не могли поверить, что все закончилось. Хоронили ребят с почестями в Палдиски, на берегу залива."
Лев Голанд на съемках документального фильма "1956 год". Таллин, 2006 год.
Об этой катастрофе не принято было много говорить, но она потрясла весь флот... Подробности о трагедии см.
Считаем также необходимым напомнить судьбу лодки "М-200" - см.
С 17.03.1977 г. по 26.07.1978 г. Лев Ильич Голанд, капитан 2 ранга - командир подводной лодки "С-189", проект 613.
Экипаж "С-189", проект 613. Среди подводников командир подводной лодки капитан 2 ранга Лев Ильич Голанд (в центре в светлой рубашке). Во втором ряду слева будущий командир ПЛ 613 пр. Александр Никанорович Пустов. - Кронштадтское соединение подводных лодок (1918-2008). Люди, корабли, события. Специальный выпуск альманаха "Тайфун". - Санкт-Петербург, 2008.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Итак, президент выступил, и теперь мы знаем, куда нам нужно идти. Конечно, в светлое будущее. И в этом смысле выступление президента ничем не отличалось от заключительных докладов генсеков недавнего прошлого. А теперь по существу. Для меня выступление президента примечательно, прежде всего, тем, что идеологически оно совершенно противоположно тем установкам, которые сегодня проповедует Запад. Так, например, политкорректный Запад стесняется всякой национальной идентичности, тогда как наш президент говорит о необходимости сохранения национальной идентичности, считая это залогом нашего суверенитета и территориальной целостности. Нельзя сказать, что Запад не понимает, чем чревата потеря национальной идентичности. Но многие консультанты-творцы западной идеологии считают, что путь до очередной социальной революции намного ближе, если нация сохраняет свою этничность, и значительно длиннее, если национальной идентичности дано раствориться без следа. Поэтому британская королева считает для себя возможным принести извинения мусульманам в лице верховного муфтия страны за то, что ее внук назвал своего пакистанского однокурсника в военном училище «паком», а пакистанцы не любят, когда их так называют. В Брюсселе в этом году, скорее всего, не будет Рождественских елок, потому что кто-то очень политкорректный сказал, что это может оскорбить мусульман. Наш президент говорил о необходимости хранить традиции, полагая, что традиция необходима для передачи моральных ценностей от одного поколения к другому. И это опять же правильно, но совершенно не совпадает с западными идеологическими установками. Современная западная идеология решительно борется со всякой традицией, особенно с религиозной, считая, что традиция мешает установлению новых ценностей, а без них нет места новым гуру, которые поведут счастливое человечество прочь от социальной революции и сохранят господство тех, которые и так сегодня господа. Президент говорил о семье и о необходимости ее укрепления. Но на западе семья считается источником авторитаризма и ячейкой, мешающей развитию гражданского общества, где авторитету родителей, учителей места вообще нет. Вот поэтому политкорректные норвежцы переписывают свои сказки с «жили-были король с королевой» на «жили-были король и король». Только намекнув на то, что в мире все не так просто и его ожидают серьезные потрясения, президент ограничился заявлением о борьбе за ресурсы, но не упомянул о том, что империалистические страны сегодня пока еще живут припеваючи только потому, что создана изощренная система перекачивания ресурсов из стран-доноров в страны «золотого миллиарда». По всему получается, что нам нужно защищаться. Президент предлагает для этого возродить Преображенский и Семеновский полки. Звучит, конечно, интересно. Но есть более серьезный вопрос. Современная российская военная доктрина отличается от советской тем, что в советской доктрине всерьез рассматривалась возможность глобального конфликта, а нынешняя доктрина выстраивается из возможности только локального конфликта. Отсюда и «Мистрали», и бригады, и многое другое, на что оказался способен женский ум, облаченный военной властью. Идея локальных конфликтов заранее делает невозможным противостояние России военному натиску США и НАТО, который не может не иметь глобального характера. И последнее. Президент очень уверенно заявил, что в таких проблемных областях, как здравоохранение и образование, машиностроение (и многое другое), достаточно повысить заработную плату, и специалисты, профессионалы тут же придут. Откуда они придут, если их сегодня готовят в совершенно недостаточных количествах и по очень странным программам? Если сейчас приступить к восстановлению сельского хозяйства, то понадобится минимум 4-5 лет для того, чтобы на селе появились снова агрономы, ветеринары и другие специалисты, реально способные что-то производить, а не только «распиливать» государственные транши. Доклад президента, конечно, не ограничился только этими вопросами. Например, проблема территориальной целостности России нашла отражение в обращении президента, но она настолько сложна, что ее лучше рассмотреть отдельно. Однако больше всего в президентских словах порадовала нескрываемая ностальгия по многому из того, что ушло от нас вместе с разрушением великой державы по имени Советский Союз.
13.12.2012.
Моей маме - шесть месяцев. Слева - мой дедушка, Константин Дмитриевич Неустроев (ум.1938 г.), справа - его племянница, Синклетия.
Опасная дорога. Еще одна байка о Гранитном в изложении М.Д. Агронского.
…Все служебные и некоторые жилые постройки расположились вдоль береговой черты, где среди скал пробита единственная проезжая дорога. Все строительные и прочие грузы, товары и люди доставлялись в этот посёлок только водным путем, выгружались на причалах и по этой короткой дороге распределялись по назначению. Рассказывали почти анекдотичный случай, связанный с этой узкой дорогой. По выходным дням эта единственная каменная дорога использовалась как бульвар для прогулки взрослых и детей. Здесь можно было встретить и шагающего начальника политотдела дивизии торпедных катеров капитана 1 ранга Медведева Павла Николаевича. Он не боялся заглядывать в укромные уголки удаленного от цивилизации гарнизона даже по выходным дням и не стеснялся общаться с народом вне кабинетной обстановки. Однажды Павел Николаевич останавливает на этой дороге группу ребят – детей офицеров вверенной ему дивизии, спрашивает как у них успеваемость в школе, помогают ли родителям по дому, а затем интересуется, что делают в выходной их папы. Один из малолеток бойко отвечает, что папа дома из воды делает м о л о ко. Профессиональное чутье опытного политработника подсказывало: папа этого младенца готовится к празднику и разводит казенный спирт водой. Дело в том, что в этой партии спирта был специально добавлен эфир в надежде, что чужеродный запах и необычная реакция с водой, изменяющая цвет от прозрачного до молочного, отпугнет хотя бы часть страждущих. Итог, видимо, таков: наивный отпрыск получил взбучку от родителя, у которого, в свою очередь, были неприятности по службе (какие именно – история не сохранила). Точно известно только то, что после расформирования дивизии торпедных катеров Медведев стал быстро продвигаться по служебной лестнице, став трехзвездным адмиралом, начальником Политуправления ВМФ.
Шесть пуговиц.
Наш выпуск из училища пришёлся на тот момент, когда Никита надумал сокращать флот. По этой причине было много вариантов использования нашего выпуска. То пускался слух, что всех уволят в запас, то ходил вариант переучивания на другие специальности, в общем, не было никакой определённости. Наконец начальство решило продлить стажировку на год, а тем временем подумать и решить, куда направить наш выпуск. Пока шли все эти передряги, шилась форма, готовились альбомы с фотографиями выпуска. Форму заказали в новом ателье, и человек, который заказывал форму, попросил сделать опытный образец, прежде чем он отдаст на исполнение в ателье весь заказ. Все размеры с нас были сняты и, когда его спросили на кого шить опытный образец, он брякнул первую попавшую в память фамилию «Петров». Сшили на Петрова китель, померили, вроде прилично сшит, и дали ателье заказ на весь выпуск. Примерно так же происходило действо в гравёрной мастерской, где делались таблички на альбомы. Там на табличке выгравировали «Лейтенанту Петрову». Потом появились новые слухи, и решили на табличках гравировать «Выпускнику ……». Так у всего выпуска 1956-го года и есть на альбомах, за исключением Петрова. Через неделю, после назначения в дивизию торпедных катеров, всех молодых лейтенантов захотел лично увидеть адмирал, командир дивизии. В назначенное время собралось нас человек восемь в салоне адмирала на плавбазе. Выходит адмирал, здоровается с нами, что-то спрашивает, о чём-то наставляет, а между вопросами и наставлениями постоянно бросает взгляд на меня. Ну, думаю, сейчас меня командиром дивизиона назначит, а адмирал спрашивает, «лейтенант, а почему у Вас на кителе шесть пуговиц?» Посмотрел я и действительно шесть, а у всех остальных пять. Так и был больше известен как лейтенант с шестью пуговицами.
Марковский Владимир Иванович (1913-1986) - командир 51 дивизии торпедных катеров (51 ДиТКА) с октября 1956 по сентябрь 1961, контр-адмирал. Дивизия состояла из двух бригад, в каждой из которых было по три дивизиона торпедных катеров 183 проекта. Первой бригадой командовал известный боевой катерник капитан 1 ранга В.В.Чернявский, второй – капитан 2 ранга Л.Г.Гаркуша. -
Когда я вернулся, уже стемнело и возле трапа покачивался синий фонарь под жестяным колпаком. Голубой луч скользил взад-вперед по высохшим листьям. — Нагулялся? — спросил вахтенный офицер. — Иди-ка ужинать. Кают-компанию найдешь? Видел налет? Не испугался? Да, ведь ты ленинградец, обстрелянный. Тебя не испугаешь. Я спустился вниз, нашел щетку, почистился, вымыл лицо и руки и вошел в кают-компанию. На моем месте сидел белокурый старший лейтенант с русыми жесткими усиками. Он что-то рассказывал, и все его внимательно слушали. Два стула были снова свободны. Я спросил у Андрея Филипповича. — Мне сюда сесть? — Нет, нет, не сюда! — поспешно сказал старший офицер. — Вестовой, дайте стул и прибор. Вестовой подал стул и поставил тарелки.
— Ну, как тебе у нас нравится? — поинтересовался Андрей Филиппович, и когда я ответил, что очень нравится, он спросил: — Рыбку любишь ловить? Тут и сомы, и окуни и даже форель... Вот попроси Лаптева, он возьмет тебя на , — показал Андрей Филиппович на моего соседа. — Это и есть Никита, сын Юрия, — пояснил он офицеру со светлыми усиками. Тот пристально взглянул на меня, кивнул и продолжал свой рассказ, в котором я понимал очень мало. Ужин уже подходил к концу, а два стула, которые никому не позволял занимать Андрей Филиппович, так и остались незанятыми. Я не выдержал и спросил: — Андрей Филиппович, скажите, пожалуйста, почему на эти два стула вы никому не даете садиться? Все сразу умолкли. Старший офицер переглянулся с блондином, потом посмотрел на всех остальных и, словно на что-то решившись, оказал: — Это, Никита, места твоего отца и Серго Гурамишвили. Они в отлучке, но мы надеемся на их возвращение. Вот почему для них накрыты приборы и им оставлены обед, ужин... — И даже бутылка коньячку! — подхватил мой сосед. Андрей Филиппович строго взглянул на Лаптева, но подтвердил: — Да, найдется и коньяк. Ты хочешь еще компота, Никита? — Нет, спасибо, я не хочу. Старший помощник поднялся из-за стола и подошел к пианино. — Не поиграете ли нам, Владимир Александрович? — обратился он к композитору. Композитора не пришлось упрашивать. Он сел за пианино и :
За тех, кто нынче с моря Вернется в гавань вскоре, Сквозь штормы пробиваясь и туман...
Андрей Филиппович подошел ко мне, обнял за плечи. Офицеры подхватили:
За тех, кто с морем дружит, За тех, кто морю служит, За моряков поднимем мы стакан...
Мне показалось, что они поют об отце, о моем отце, который если бы был здесь, тоже пел бы вместе со всеми и веселил бы всех своими шутками, и сидел бы вон на том месте, где стоят нетронутые тарелки, прикрытые чистой салфеткой... — Никита, — спросил Андрей Филиппович, — ты что? — Он провел по моей мокрой щеке жесткой теплой ладонью. — Успокойся. Ну, прошу тебя, успокойся! Отец вернется. Говорю тебе — он вернется. Прошу прощения, — сказал Андрей Филиппович офицерам.
Надев фуражку, он проводил меня до каюты и легонько постучал в . — Войдите, — ответил Фрол. Андрей Филиппович пожелал мне спокойной ночи.
* * *
Живцов приподнялся с койки: — Кто тебя врать научил? — Ты о чем? — Фамилию мне соврал? — Почему соврал? Я не врал. — А зачем говорил — ты Никитин, когда ты Рындин? — Я сказал, что меня зовут Никитой. А фамилии ты у меня не спрашивал. Ну да, я Рындин. — Ты бы сразу так и сказал! Твой отец — настоящий !
Фрол протянул мне руку. — Буду с тобой дружить. Ты где пропадал? Я сказал, что разыскал дочку капитан-лейтенанта Гурамишвили. — Видал. Щупленькая такая. Ты разве знаешь ее? — Еще с Ленинграда. — Старые знакомые, значит? А по-моему, — оказал он значительно, — настоящему моряку с девчонкой дружить — это все равно, что коту подружиться с мышонком. Ну, чего стоишь? Ты ложись. Я разделся и забрался на верхнюю койку. За иллюминатором плескалась вода. Я хотел спросить Фрола об отце, но не мог выдавить из себя ни слова. — Спишь? — спросил снизу Фрол. — Нет, не сплю. — Спи. Подъем в шесть часов. Ты что во сне смотреть будешь? — То есть как это «что смотреть буду»? — Я что хочу, то и гляжу, — сказал Фрол. — Захочу Африку — вижу Африку. Захочу Америку — смотрю про Америку Захочу поесть — подают на стол всякие вкусные вещи, — он щелкнул языком, — печенку в сметане, пироги с ливером, мороженое вишневое... Я никогда не слышал, чтобы во сне можно было видеть все, что захочешь. Фрол, оказывается, сам заказывает себе !
— Вот сегодня, например, — продолжал Живцов, — желаю я видеть Индию: слонов, тигров, пантер, ягуаров, удавов... факира с дрессированными гадюками. Ты знаешь, я раздразню тигра — он погонится за мной, рычит, визжит, а я возьму да проснусь. Ну, тигр и остается в дураках. Не спишь? — Нет, не сплю, Фрол... — Что тебе? — Вернется отец? — Твой? — Да, мой. — Бывает — возвращаются, а бывает — и нет. Вот мой — не вернулся. Молчание. — Фрол! — А? — А меня возьмут на катер, если я попрошусь? — Не знаю. Может, возьмут. А меня мой усыновитель вызывал. Поедешь, говорит, обязательно в Нахимовское. Что с ним поделаешь! Поеду! А не понравится — сбегу. — Сбежишь? — Определенно сбегу. Куда? — На Малую землю. — Куда, куда?
Фрол не ответил. Он уснул, так и не объяснив, что это за , и, наверное, видел во сне леопарда и факира с гадюками.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
– база торпедных катеров Северного флота. Была построена в период Великой Отечественной войны и передана флоту в мае 1944 года. Посёлок для семей офицеров, затерянный среди высоких скал, состоял из десятка щитовых финских домиков. Обширная бухта в глубине губы Долгая Западная, предназначенная для сотни боевых катеров, была надёжно защищена с моря от штормового северного ветра массивным островом Кильдин. Плавпричалы, у которых базировались две бригады деревянных торпедных катеров 183 проекта, равномерно распределены по периметру южной стороны бухты. Бригады входили в состав 51 дивизии, которой командовал контр-адмирал Марковский. Дополнением к вышеприведенным рассказам может послужить и воспоминание (в стихах ) другого свидетеля событий середины 1950-х годов 20 века.
Сказание о Долгой губе
Кирносов Алексей, выпускник ЛВМПУ, Северный флот, 1951 г.
