Виктор Шулепов родился в 1944 году в Юргинском районе, Кемеровской области. Окончил Среднюю школу № 10 г. Сочи, Краснодарского края. И 25 августа 1961 года был призван военкоматом города Сочи на действительную военную службу. 25.08.1961. – Поступил в Каспийское ВВМКУ им. С.М.Кирова, г. Баку. Приказ Начальника КВВМКУ №29 от 25.08.61. И уже 6 ноября 1961 года принял присягу. Так началось введение во флотскую жизнь, дружба с однокашниками, преподавателями училища, прошедшая через дальнейшие годы всей военной службы Виктора Шулепова, курсанта Химического факультета Каспийского ВВМКУ им. С.М.Кирова.
Главный корпус, КПП. Каспийское высшее военно-морское Краснознаменное училище им. С.М.Кирова. Кузница офицерских кадров ВМФ СССР. 1961 год.
Обучение курсантов в те годы, начиналось с исполнения должности курсанта-матроса на действующих кораблях ВМФ СССР. Поэтому после зачисления в училище «Альма-матер» Военно -Морского Флота в городе Баку и принятия присяги все курсанты направлялись на действительную военную службу во Флот.
Курсант Виктор Шулепов. 1961 год, город Баку. Направлен на КЧФ.
Город-герой Севастополь. Краснознаменный Черноморский Флот
16.09.1961. – матрос, 7-ой Учебный отряд КЧФ. Приказ Командира Учебного отряда № 092 от 16.09.1961г. После обучения в Учебном отряде Черноморского флота, Виктор Шулепов направлен 28.11.1961г. – командором башенной группы крейсера «Михаил Кутузов», Краснознаменного Черноморского Флота. Приказ Командира №631 от 28.11.1961г.
Легкий крейсер «Михаил Кутузов» проект 68-бис, бортовой № 590. 1961 г.
Спущен на воду 29 ноября 1951 г., вступил в строй 30 декабря 1954 года. Вошел в состав Черноморского флота 31 января 1955 г. В 1961 г. на борту крейсера "Михаил Кутузов" снимался фильм: "Увольнение на берег" с участием Владимира Высоцкого. Для того, чтобы читатель этой публикации: «странички жизни Виктора Шулепова» проникся атмосферой введения во Флот, предлагаю небольшое лирическое отступление.
Из воспоминаний В. Высоцкого:
«....Этот фильм мы снимали на крейсере «Кутузов», флагмане Черноморского флота. Снимали в Севастополе. Я жил там целый месяц. Спал в кубрике, учился драить палубу. Мы снимали наказание, поэтому мне надо было научиться драить палубу и еще кое-что погрязнее. »
От автора публикации: На мой взгляд: это чудесная советская мелодрама 1962 года от режиссера Феликса Миронера. Всем почитателям качественного советского кино - Фильм «Увольнение на берег» рекомендую посмотреть онлайн по ссылке.
Город Баку. Каспийская Флотилия
20.06.1962 г. – курсант Каспийского высшего военно-морского Краснознаменного училища им. С.М.Кирова. Приказ Начальника КВВМКУ №57 по л/с от 20.06.1962 года.
1962 год. Виктор Шулепов.
Теперь уже в г. Баку началась подготовка курсанта Виктора Шулепова на Химическом факультете училища. Курсантские годы только сплотили всех друзей однокашников: Виктора Шулепова, Гену Башкатова, Николая Ворожцова, Фируддина Османова, Алексея Шульгина, Валентина Абакумова, Леонида Иваницкого, Виктора Груша, Михаила Бухонко, Дмитрия Журбенко, Эльбруса Кайтукова. и многих выпускников Химфака КВВМКУ в 60-е годы.
Некоторые страницы курсантской жизни Химфака КВВМКУ им. С.М.Кирова в фотографиях. 1962-1967 гг.
1963 год. Курсант Виктор Шулепов на шлюпочной базе училища.
1966 г. Курсанты: Г.Воробьев, В.Груша, В.Шулепов, А.Гамов, Н.Бортников.
1963 г. Башкатов Г., В.Шулепов, В.Груша. 1966 г. А.Шульгин.
Баку ,1963 год. «После сдачи экзаменов по строевой подготовке»
“А думать надо было раньше“
25 января 1964 г. 3-й семестр. Курсант Виктор Шулепов.
Курсант Шулепов Виктор и преподаватель Химфака Хитриков А.А. 1964 год. В училище.
Выпуск из Каспийского высшего военно-морского Краснознаменного училища им. С.М.Кирова
26.08.1967г. – Окончил КВВМКУ им. С.М.Кирова по специальности радиохимия с дипломом военного инженера-химика. Присвоено воинское звание лейтенант ВМФ. Зачислен в распоряжение Командующего Краснознаменным Северным Флотом. Приказ МО СССР №0676 от 28.06.67г.
Город Мурманск, поселок Гаджиево. Краснознаменный Северный Флот
28.08.1967г. – 13.01.1970г. – Назначен для прохождения службы на военную должность: инженер-химик группы дезактивации Службы Радиационной Безопасности 12-ой эскадры ПЛПЛ КСФ. Приказ № 0463 от 26.08.1967г. в/ч 87511.
13.01.1970г. – 07.08.1971г. - Назначен для прохождения службы на военную должность: инженер-химик группы дезактивации Службы Радиационной Безопасности 3-ей флотилии ПЛПЛ КСФ. Приказ Командующего КСФ №022 от 13.01.1970г. в/ч 87511
07.08.1971г. – 09.06.1972г. - Назначен на военную должность: Старший инженер радиохимической лаборатории Службы Радиационной Безопасности 3-ей флотилии ПЛПЛ КСФ. Приказ Командира 3-й флотилией КСФ №011 от 07.08.1971г. в/ч 87511.
Выпускники Химфака КВВМКУ им С.М.Кирова. Офицеры Матюха, Цветков, В.Шулепов. Пос. Гаджиево, 1971 г.
С начала службы в составе Краснознаменного Северного Флота у Виктора Шулепова окрепли основные навыки профессиональной работы в любой сложной ситуации Службы РХББ. Неоднократные нештатные ситуации только укрепили боевой опыт молодого офицера. Будучи человеком скромным, чутким и отзывчивым, Виктор Александрович сочетал в себе деловую принципиальность с внимательным отношениям к людям. Именно эти качества снискали уважение и авторитет среди сослуживцев и друзей. Опыт и деловые качества, в основном, и помогли Виктору Александровичу в дальнейшей командной, организаторской и научной работе в последующие годы военной службы в 225-ой Центральной научной лаборатории Радиационной Безопасности ВМФ.
На местном телевидении был цикл передач «Мы росли от палатки до города», в которых рассказывалось об исторических уже тогда вехах развития города, о людях, которые начинали строить Байконур. Много было героических, трогательных, смешных историй. Действительно, практически на глазах одного поколения вырос замечательный город. И почти каждый был участником его истории. Одни строили и запускали ракеты, спутники и космические корабли, другие обеспечивали город и сооружения водой, теплом, электроэнергией, доставляли почту, грузы, продукты на автомобилях, самолетах, железнодорожным транспортом, пекли хлеб, организовывали торговлю, пошив и ремонт одежды, обуви, бытовой техники, досуг и спорт, учили детей и взрослых, заботились о здоровье испытателей и их семей. Всего в 1957-1964 гг. на полигоне было высажено 250 тыс. саженцев деревьев, 380 тыс. кустарников и 4 тыс. саженцев фруктовых деревьев. А инициаторами зеленых насаждений были первый главком РВСН маршал артиллерии М.И.Неделин и первый начальник полигона генерал-лейтенант А.И.Нестеренко. Так вот, фруктовый сад был заложен в 1962-1963 гг. на территории передающего центра. Как ухаживали за ним воины-связисты, как пестовали они каждую яблоньку, абрикос и сливу! А когда испытатели ехали мотовозом на площадки и обратно, то взглядом из окна вагона встречались с этим замечательным зеленым островком и надеялись увидеть и попробовать плоды с этих деревьев. Саду трудно в пустыне. К середине 1980-х гг. три четверти посадок погибло. Но память о первом саде на космодроме осталась. Среди выращенных деревьев не было березы, символа нашей России, самого распространенного дерева средней полосы, той самой березки, которая радует сердце. Уж как хотелось байконурцам видеть березу, многие о ней тосковали на полигоне. Но не хотела она расти в Кызылкумах.
И вот комсомольцы решили исправить природную несправедливость. В июне 1963 г. в нашем поселке Ленинский открывалось самое первое кафе. Молодежное кафе. Стали придумывать ему название. И все сошлись в едином мнении: назвать кафе «». На входе в кафе нарисовали березки (наши художники постарались, они получились, как живые). Избрали совет кафе. Оно стало работать на общественных началах. Это было единственное место на 10-й площадке, где официально можно было выпить вина (в городе был «сухой» закон, но в воинских частях было море технического спирта), но только на организованном вечере, на свадьбе, по заявке командира части и только после разрешительной резолюции на ней работника политотдела и начальника военторга. 8 июня 1963 г. состоялось торжественное открытие той незабываемой для нас «Березки». Я там не был. Но мои товарищи по комсомолу Юра Козлов, Володя Чиковани, Саша Любимов, заведующая кафе Зоя Георгиевна Егорова не раз вспоминали об этом событии, о том, как вручали молодоженам ключи от квартиры, какие произносили тосты, читали стихи и пели песни. До 1969 г. это кафе, как и Дом офицеров, действительно были центром досуга молодых офицеров, хотя в городе уже проводились вечера в пельменной, в столовой «Дружба», в кафе «Луна», в ресторане «Центральный». Я сам несколько раз организовывал здесь вечера отдыха, неоднократно меня приглашали на молодежные вечера товарищи по службе и комсомольской работе. По инициативе комитета ВЛКСМ в/ч 33797 (секретарь старший лейтенант Эдуард Габуния) здесь не раз проводились вечера, которые надолго запомнили молодые офицеры: «Мы гордимся тобой, Звездоград молодой», «Быть достойным наследником Октября». Причем в вечерах офицеров этой части всегда принимали участие командир полка А.Г.Гусеница, позже А.Л.Ревзин, его заместитель по политической части подполковник Н.А.Алексеенко, В.М.Довгаленко. На семейные вечера секретарей комитетов ВЛКСМ частей и помощников начальников политических отделов управлений по комсомольской работе всегда приходили с женами начальник полигона генерал-майор А.А.Курушин, начальники политического отдела полигона М.И.Дружинин, А.Д.Воинов, начальники политических отделов управлений полковники Б.И.Кузнеченков, В.А.Борзенков, М.Т.Непогодин. М.И.Кузнецкий, В.А.Тужиков, В.И.Матвиевский, Л.Д.Кайдалов, Н.В.Шитов, В.М.Бородин.
Чиковани Владимир Окропирович. -
На таких вечерах лучше узнавали друг друга, люди раскрывались по-новому, часто открывались новые способности и таланты, поднималось настроение, таял лед начальственной неприступности, более непринужденными становились отношения. Как это все было важно в нашей жизни и службе тогда! Я много лет работал в комсомоле. Мне дороги эти воспоминания. Это были годы, когда практически вся молодежь была в комсомоле, а на полигоне в 1960-1970-е гг. 80 процентов всех, кто жил, работал и учился, были комсомольцами. И слова «патриотизм» или «комсомольский почин» не стыдно было произносить. И действительно, молодые гордились, когда вступали в комсомол и партию. А нам, комсомольским работникам и активистам, работать было интересно, и часто приходило чувство радости, особенно когда удавалось что-то организовать или сделать так, чтобы люди потом с удовлетворением вспоминали об этом. В каждой комсомольской организации подразделения и части полигона для планирования работы и руководства делами молодежи на один год избирались бюро (3–7 человек) и комитет ВЛКСМ (11–15 человек), которые возглавляли самые авторитетные и активные, самые грамотные и опытные в испытательных работах солдаты, сержанты и офицеры. Наряду с задачами по оказанию помощи командирам в испытательных и пусковых работах, в поддержании повседневного порядка, воинской дисциплины и в службе войск члены комсомольских бюро и комитетов организовывали в редкие свободные часы и выходные дни досуг воинов, концерты художественной самодеятельности, были инициаторами проведения спортивных соревнований, тематических литературных и музыкальных вечеров, читательских и технических конференций, создавали клубы по интересам, проводили занятия в спортивных секциях, различных кружках в подшефных школах города, вели переписку с газетами, райкомами и горкомами комсомола, откуда были призваны для службы в армии воины, с их родителями, рассказывая им об успехах сына в службе, принимали участие в обсуждении итогов соревнования и поощрении их победителей, а также тех, кто добился высоких показателей в боевой и политической подготовке.
При помощи офицеров комсомольские бюро организовывали занятия с солдатами и сержантами для подготовки желающих сдать экстерном экзамены на аттестат зрелости в вечерней школе на 10-й площадке, а также для тех, кто хотел поступить в институт после службы в армии. И там, где комсомольские активисты настойчиво, целеустремленно и энергично участвовали в этой работе, в таких организациях были сплоченнее коллективы, лучше шли дела в испытаниях техники, меньше было грубых нарушений воинской дисциплины, с большей эффективностью комсомольцы выполняли свои служебные обязанности. Руководители космодрома стремились оказывать комсомолу поддержку, внимание и заботу, учили комсомольских активистов приемам воспитательной и организаторской работы, приглашали помощников по комсомолу и секретарей комитетов ВЛКСМ на совещания начальствующего состава по всем важнейшим вопросам жизни полигона, участвовали в работе комсомольских собраний, выступали перед воинами. И даже сегодня, спустя многие годы после службы на космодроме, на наших ежегодных встречах в ЦДСА ветераны, увидев меня, тепло говорят: «А вот и наш комсомол!», подчеркивая тем самым не только память о своей молодости, службе на Байконуре, но и свою причастность к комсомолу, к комсомольским делам, признание заметной роли комсомольских организаций, воинов-комсомольцев подразделений и частей полигона в испытаниях ракетной техники, в освоении космического пространства. Я с благодарностью вспоминаю политотдельцев — В.И.Тексина, С.Н.Порошина, М.Т.Суркова, А.П.Мишенина, Н.И.Фатикова, С.М.Григорьева, Н.Н.Сиренко, А.М.Капустина, В.П.Дорохова, М.С.Плетушкова, К.И.Девятовского, Г.П.Волкова, Л.Д.Рогачевского, В.И.Трухина, Н.А.Тарумову, В.П.Хробостова, которые не только помогали в работе, но и принимали живое участие в решении тех или иных вопросов моей службы.
Хочу сказать, что считал тогда и не изменил своего мнения сегодня, что политический отдел полигона в те годы был аккумулятором идей, начинаний, предложений, которые после анализа внедрялись и воплощались в работе и жизни испытателей, жителей города. Люди знали и верили, что после обращения в политотдел вопросы будут обязательно решены. Этому способствовала атмосфера справедливости, принципиальности и ответственности, товарищеской поддержки в самом политотделе, а главное — убежденности каждого работника в необходимости всегда помогать конкретному человеку. Политический отдел полигона постоянно поддерживал полезные инициативы комсомольских организаций: «Эстафета боевой славы», Ленинский зачет, соревнование в честь славных дат в жизни страны и комсомола и др. Конечно, много здесь было формального. Но сколько было инициативы, интересных начинаний! Несколько слов об одном таком комсомольском почине. Испытания новой ракетно-космической техники всегда проводились совместными усилиями специалистов космодрома, завода-изготовителя и конструкторского бюро. Но расчет испытаний был един. Работы проводились в строгом соответствии с технологическим графиком, который утверждался Государственной и рабочей комиссиями. В ходе испытаний, как правило, было полное взаимопонимание между военными и заводскими специалистами. (Недоразумения, а иногда и непримиримые споры возникали лишь в случае аварийного запуска, когда надо было выяснить причину неудачи.)
В ходе таких испытаний возникали предложения ускорить процесс специальных работ, надежно отрабатывать для эксплуатационных расчетов технологию подготовки ракеты и космического аппарата к запуску. Эти предложения обретали форму комсомольского шефства над новой техникой и всегда получали поддержку у Главного конструктора, его постоянных представителей на космодроме, руководства управления и полигона. Кстати, многие главные конструкторы космической техники, видные ученые космонавтики в молодые годы начинали свой путь в науке с должности секретаря комсомольской организации. В разные годы ими были в НИИ-88 будущие академики Н.И.Леонтьев, М.Ф.Решетнев, В.П.Макеев. Во время учебы в МАИ секретарем комсомольской организации был и М.К.Янгель.
Так было во 2-м управлении, когда в ходе испытаний ракетных комплексов Р-36 и 36М такое шефство организовали и проводили комсомольцы под руководством Главного конструктора этих изделий М.К.Янгеля и начальников управления полковников А.А.Курушина и А.С.Матренина. В те годы секретарем комитета ВЛКСМ завода «Южмаш» был Л.Д.Кучма, являющийся сегодня Президентом Украины, секретарями комсомольских организаций цехов завода «Южмаш» в Днепропетровске — Григорий Воробьев, Юрий Дымковец, секретарями комитета ВЛКСМ в/ч 14332 на 43-й площадке — лейтенанты Анатолий Усов, Иван Радченко, а помощниками начальника политотдела 2-го управления по комсомольской работе — старшие лейтенанты Герман Шувалов и Виктор Конивец. Аналогичное сотрудничество было организовано в 1968-1969 гг. между комсомольскими организациями 1-го управления полигона, КБ завода «Прогресс» в Куйбышеве (секретари комитетов ВЛКСМ Алексей Сочивко, Александр Харитонов), ЦКБЭМ МОМ (секретарь комитета ВЛКСМ Александр Богданов), секретари комитета ВЛКСМ в/ч 25741 старшие лейтенанты Николай Брылев, Анатолий Мальков, помощник начальника политического отдела 1-го управления по комсомольской работе капитан Вячеслав Степанов. Об опыте совместной комсомольско-молодежной работы не раз вспоминали добрым словом разработчики новой техники и ветераны-испытатели. Именно в такой испытательной работе внимательно относились к каждому предложению, направленному на качество испытаний, поддерживали смекалистых, пытливых, опытных молодых специалистов, давали дорогу самостоятельным, настойчивым, быстро выдвигали способных по служебной лестнице, награждали орденами, подарками, денежными премиями.
В начале 1960-х гг. многие знали на полигоне офицера-комсомольца Виталия Колосова, который являлся не только участником запусков всех «Востоков», смог овладеть пятью смежными специальностями, но и внес много интересных рационализаторских предложений для улучшения качества испытаний ракет-носителей. Его имя было занесено в в 1963 г. Мой друг старший лейтенант Александр Аврамчик за высокие профессиональные знания был назначен на должность начальника лаборатории отдела спецтоплив службы НИОИР (должность эта соответствовала тогда категории «подполковник»), И таких молодых офицеров было много. Для непосвященных запуск ракет ассоциируется с торжественным голосом диктора, и мало кому приходит в голову, сколько возникает трудных, опасных, а иногда и трагических ситуаций при подготовке ракет к запуску. Кто служил в те годы на полигоне, знает о патриотических поступках воинов-комсомольцев, которые в экстремальных ситуациях спасали жизни товарищей и дорогостоящее оборудование, предотвращали серьезные аварии. В июне 1962 г. в в/ч 14332 (командир полковник А.А.Кабанов) во время проведения заключительных операций по подготовке ракеты к пуску на стартовом комплексе возник пожар. В это время на 20-метровой высоте работал личный состав, обслуживающий технику. В такой ситуации промедление могло привести к взрыву, гибели людей и выводу из строя боевого объекта. Комсомолец рядовой Зиниф Закирьянов не растерялся, быстро включил агрегат пожаротушения и, несмотря на опасность, вступил в борьбу с огнем. В результате его смелых и решительных действий жизнь людей и дорогостоящая техника были спасены. Ликвидировал пожар 27 декабря 1963 г. в шахтной установке и сержант Николай Шишов.
Продолжение следует
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
. Родился в ноябре 1939 г. Закончил Военно-морское Нахимовское училище в Риге, военно-морское училище в Кронштадте, Военно-политическую академию им. В. И. Ленина. С 1963 по 1971 г. служил на космодроме Байконур, был секретарем комитета ВЛКСМ службы НИОИР, старшим инструктором, помощником начальника политотдела полигона по комсомольской работе. С 1972 г. выполнял обязанности заместителя командира по политической части Центра спутниковой связи, Центра системы единого времени ВТ МО СССР, инспектора политического отдела ГУКОС, заместителя начальника 1-го управления 2-го Центра командно-измерительного комплекса космических средств. Уволен из армии в 1992 г. Принимает активное участие в работе Совета ветеранов космодрома Байконур, Коллегии Российского Союза офицеров запаса.
Рижские нахимовцы Борис Посысаев и Юрий Кайсин () с командиром роты лейтенантом Николаем Васильевичем Рудичем. 1951 г.
Замечательная штука память! Она всегда с тобой, и можно в любой миг оказаться вдруг там и с теми, где в свое время просто жил и работал, а, как оказалось, люди вокруг тебя делали историю. Историю космонавтики. И с годами все больше и больше понимаешь, что тебе здорово повезло. Повезло, что служил на Байконуре, что встречался, общался, работал и дружил с интереснейшими людьми, чьи дарования и интересы поражают, восхищают и по сей день. «Физики и лирики» — такое сочетание было модно в печати в 1960-х гг., но это было действительностью нашей жизни. Кажется, какая-то необыкновенная среда способствовала выявлению лучших качеств людей: благородный порыв, отсутствие меркантильности, удивительный оптимизм в работе, в жизни. И ни 50° жары, ни песок, скрипящий на зубах и забивающий уши, ни ледяные ветры зимой, ни бытовые трудности не мешали после напряженной работы «физикам» становиться «лириками» — спешить в Народный театр, писать стихи и издавать сборники, готовить передачи на местном телевидении, организовывать КВН, вечера, городские молодежные праздники. Это были не эпизоды, это была наша жизнь. Да, мы были молоды, как и весь город и его обитатели (средний возраст в 1960-х гг. на Байконуре был 26,5 лет), но главное, по-моему, что уже тогда каждый ощущал причастность к Великому делу. Успехи нашей космонавтики в то время приковывали внимание всего мира, и это не могло не отразиться на общем подъеме какого-то праздничного настроения. Одним словом, моральный стимул, как бы сегодня ни дискредитировали это понятие, был главным в нашей работе и жизни. Сейчас мы привыкли говорить, что тогда-то служил на Байконуре, но раньше-то все «темнили». У моей дочери, родившейся в 1966 г., запись в свидетельстве о рождении: место рождения — Казахская ССР, Кзыл-Ординская область, Кармакчинский район, поселок Ленинский. И только посвященные знают, что это Байконур.
.
Байконур… 3 тысячи зданий, 2 тыс. километров водо- и теплотрасс, 450 километров железных дорог, более 40 стартовых сооружений. За 46 лет существования космодрома подготовлено и осуществлено более двух тысяч запусков ракет-носителей различного назначения. Много в истории Байконура невероятного. Например, строительство 38 километров железной дороги за 3,5 месяца и такой же длины автомобильной дороги, построенной за 5 месяцев. А сам город в пустыне с аллеями и цветами, парками, кинотеатрами, школами и институтом, выстроенный в кратчайший срок, разве это не удивительно? Об этом многие писали в своих воспоминаниях. Те, кто там жил и работал, и те, кто по долгу службы приезжал, — все отмечали этот удивительный контраст: пустыня, пустыня, сколько видит глаз, и вдруг… телевизионная вышка, а затем здания, улицы, парки и удивительно красивые люди. О том, что много красивых людей на Байконуре, отмечали все: видно, лица были освещены внутренним светом, одухотворенностью. Служба, конечно, была для нас главным делом. В 1960-е гг. в стране было общепринятым мнение, что служба в армии является необходимой ступенью возмужания юношей, их физической и нравственной закалкой. Тогда не «косили», как говорят сегодня, от армии и родители не прятали сыновей от военкомата. Наоборот, они приходили туда сами и просили призвать их сына в армию, чтобы там он быстрей набрался ума-разума, стал взрослее и самостоятельнее. Надо сказать, что во всей службе, во всех частях была налажена Система. В нее входило много составляющих, но главное — «ввод» в самостоятельную работу и молодых выпускников-офицеров, и призываемых на службу в армию солдат и сержантов.
.
После распределения офицеров по частям, представления командирам и короткой беседы с ними им давалось время на обустройство, 1-2 дня. Затем для прибывших начинался период, который в армии получил название «ввод в строй молодого пополнения». В зависимости от профильных знаний и назначения на должность (иногда это могло и не совпадать) офицеру устанавливалось время, как правило, месяц, на освоение специальности. Для этого к нему прикреплялся офицер, уже имеющий опыт работы на технике. Непосредственные начальники контролировали ход подготовки и качество освоения специальности офицером. По истечении срока специально назначенная комиссия принимала от него зачет и выносила решение: может ли этот офицер самостоятельно работать на технике. И если комиссия решала: «Да, может», тогда командир части издавал приказ о допуске офицера к самостоятельной работе. Такая форма подготовки солдат, сержантов и офицеров была многократно апробирована во многих частях полигона в 1960-е гг., но особое внимание ей придавали в частях 2-го и 1-го научно-испытательных управлений после аварий на стартах. Позже она была внедрена во всех частях Ракетных войск стратегического назначения. Эта практика утвердилась в войсках не только потому, что давала возможность целенаправленно готовить людей к работе на сложной технике. Она позволяла повысить у военнослужащих ответственность за выполнение своих обязанностей, уменьшить количество выходов из строя техники, сократить число аварий и гибели людей. Кроме того, практика такой подготовки имела и воспитательное значение. За это время воин-ракетчик не только на практике учился работать на технике, проявлял свой характер, способности, умение общаться с товарищами по службе. В процессе такой учебы он приобретал, видел, понимал, для чего нужна ответственность, внимание, честность при работе на ракетно-космической технике, к чему может привести забывчивость и халатность. Все это помогало в его становлении, изучении своей специальности, вхождении в должность и в коллектив, позволяло в короткий срок приобрести необходимее навыки в работе и уверенность в том, что выполняешь все операции так, как надо.
Конечно, пришло это не сразу. Многие годы опытные командиры и политработники, партийные и комсомольские организации применяли разные способы для формирования подразделений, стартовых команд, подготовки в них классных специалистов, мастеров военного дела, мобилизации личного состава на выполнение задач по подготовке и запуску ракет-носителей, космических аппаратов и кораблей. На полигоне в те годы было принято проводить один раз в квартал День молодого офицера, на который собирались со всех площадок, частей молодые офицеры для обмена опытом освоения новой техники, проведения испытаний, работы по обучению, воспитанию солдат и сержантов. В эти дни проводились встречи с опытными испытателями, учеными, конструкторами, фотографировались на память, организовывались просмотры кинофильмов, концерты художественной самодеятельности, вечера отдыха. В такие дни учились и руководители полигона, управлений и частей. Процесс был обоюдным. Те и другие анализировали свой опыт, корректировали профессиональную подготовку личного состава, динамику процесса испытаний, открывали для себя новые горизонты применения своих сил, а руководители замечали тех, кому необходимо было быстрее помочь в становлении и выдвижении на вышестоящие должности. Такие дни учебы проводились с офицерами разных специальностей, в том числе и офицерами, избранными на штатные должности комсомольских работников. Многие помнят и знают, как учил и воспитывал подчиненных командир войсковой части 44083 полковник Ю.Л.Львов, как он заботился о росте командиров и начальников, как сам подбирал комсомольский актив в боевые расчеты, какой построил солдатский городок на 71-й площадке и внедрил в нем настоящий воинский порядок. Он был строг к подчиненным, но всегда заботился о них, был внимателен к их нуждам. Личный состав других частей по-хорошему завидовал этому коллективу, потому что здесь и заботились о выдвижении офицеров на вышестоящие должности, и раньше других стали давать диетчикам натуральное молоко от выращенных в части коров. Был построен один из первых на полигоне плавательный бассейн.
Юрий Львович Львов. -
А когда Юрия Львовича назначили на должность заместителя начальника штаба полигона, то и здесь он проявил незаурядные способности блестящего организатора и офицера высокой штабной культуры. Это он был в конце 1960 — начале 1970-х гг. цензором на полигоне. Вместе с начальником штаба полигона генерал-майором В.Г.Дашкевичем он добился упрощения разрешительных процедур для въезда в Ленинск близким и родственникам офицеров, проходивших здесь службу, для публикаций о нашей жизни в центральных газетах и на местном телевидении. Это он, полковник Ю.Л.Львов, организовал туристические, водные походы на катерах по Аральскому морю и реке Иртыш. Это он доставил на космодром речной прогулочный катер типа «Москвич» — подарок Главкома РВСН В.Ф.Толубко и организовал круизы на нем семей офицеров по Сырдарье. Какие это были прогулки! Он не раз помогал организовать поездки детей в Звездный городок, Днепропетровск, Алма-Ату и другие места. А сколько сил отдали своей воинской части 44150 командир полковник В.К.Железняков и его заместитель по политической части майор А.М.Чумаков на формирование и сплочение коллективов боевых расчетов, подготовку и осуществление боевых пусков ракет. Весь армейский уклад жизни в этой части соответствовал требованиям воинских уставов. А целеустремленная политико-воспитательная работа, в которой активно участвовали партийные и комсомольские организации, создавала деловую активность, поднимала дух личного состава, мобилизовывала людей на выполнение ответственных задач. По инициативе А.М.Чумакова и при поддержке командира полка, начальника отдела кадров полигона К.И.Рыбакова, позже В.И.Сорокина была внедрена программа подготовки офицеров для учебы в военных академиях, что положительно сказалось на повышении уровня профессиональной подготовки испытателей и личной дисциплины, особенно младших офицеров.
Александр Михайлович Чумаков. - .
Именно поэтому командование полигона несколько раз проводило здесь показательные занятия для различных категорий офицерского состава опытно-испытательных частей и научно-исследовательских управлений, а в 1963 г. прошло учение руководящего состава РВСН по вопросу тылового обеспечения личного состава части в период выполнения боевых пусков ракет. И думаю не случайно, что именно здесь, в этой части, был написан раздел Боевого устава РВСН «Обязанности заместителя командира полка по политической части». Написал эти обязанности майор Александр Михайлович Чумаков. Все, кто служил на полигоне в 1950-1970 гг., знают Виктора Ивановича Сорокина. Многие годы он был начальником отдела кадров. Испытатели, командиры, политработники помнят, с каким вниманием и заботой относился он к молодым офицерам. В.И.Сорокин, тогда молодой лейтенант, одним из первых прибыл на полигон из Капустина Яра в июне 1955 г. И когда через две недели была создана первая комсомольская организация на полигоне, товарищи по службе избрали его секретарем бюро ВЛКСМ. Пройдя в те годы нелегкую школу службы и комсомольской работы, Виктор Иванович хорошо знал, что необходимо для того, чтобы молодой офицер стал испытателем высокого класса, видел перспективу в своей службе, приобрел навыки научно-испытательной или командирской работы на полигоне.
Тысячи и тысячи офицеров благодаря четкой работе отдела кадров получали очередные воинские звания, награждались за испытания государственными наградами, назначались на вышестоящие должности, отбирались и направлялись на учебу в военные училища, академии, институты. Сотни из них в дальнейшей службе стали видными военачальниками, генералами. В.И.Сорокин вместе с командованием полигона так организовал работу по подбору, обучению и расстановке офицерских кадров в испытательных частях и управлениях, что этот опыт работы был широко внедрен в частях Ракетных войск стратегического назначения и в научно-исследовательских учреждениях Министерства обороны СССР, а сам Виктор Иванович для продолжения этой работы был переведен по службе в управление кадров РВСН. Ежедневно встречаясь с испытателями, командирами, политработниками, он внимательно выслушивал вопросы и просьбы офицеров, принимал меры по их решению. Конечно, были недовольные и те, кто вел себя нетактично, провоцировал на подобное поведение. Но полковник В.И.Сорокин всегда был сдержан, корректен, доброжелателен, логично убеждал офицера принять то или другое предложение. Его колоритная внешность, обаяние, разносторонние знания, способность быстро найти контакт с собеседником, уважительное отношение к людям, умение убедить человека, а главное — государственный подход к решению задач испытаний ракетно-космической техники вызывали у испытателей доверие и уважение к нему. Виктор Иванович всегда гордился службой на космодроме и отдавал ей все свои силы. Этому в немалой степени помогала жена Валентина Ивановна, которая, как и многие жены офицеров, вслед за мужем приехала на полигон и несколько лет работала в первой столовой военторга, организуя питание испытателей и строителей, и их очаровательная дочь Маргарита, которая дарила радость и счастье родителям. Память снова возвращает меня к городу, его облику.
Продолжение следует
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Корабль ожил. Раздались авральные звонки, прозвучала громкая команда: — По местам стоять, приготовиться паруса ставить! Под свист боцманских дудок эта команда повторилась в разных концах корабля. Каждый из нахимовцев, видимо, заранее знал своё место и теперь спешил на свой пост. Быстро образовались четыре отдельные группы: на носу корабля, у фок-мачты, у грот-мачты и у бизань-мачты.
Командиры постов по очереди доложили Иверцеву о наличии личного состава и готовности ставить паруса. Молодые моряки тотчас принялись снимать чехлы, развязывать паруса, разносить фалы, ниралы, шкоты. Капитан-лейтенант Иверцев быстрым, внимательным взором оглядел палубу и, вытянувшись во весь рост, звучным отрывистым голосом скомандовал: — На фалах и ниралах, гафель-гарделях и дерик-фалах! Паруса поднять! Молодые моряки кинулись по своим местам. Раздалась команда: — Марсовые, по вантам! Началось общее движение. Каждый делал своё дело. Денис по указанию мичмана помогал травить топенанты. Тропиночкин вместе с другими закреплял фалы. Прошло несколько незаметных минут, и вот уже паруса, хлопая на ветру, поднялись по тросам бегучего такелажа и надулись. Мотор смолк; судно, чуть накренясь, резало форштевнем волну.
На "Учебе" проходили практику, кроме нахимовцев, также и подготы, воспитанники Ленинградского военно-морского подготовительного училища.
Мичман Гаврюшин подошёл к Иверцеву и, вытянувшись, доложил, что паруса подняты в срок. Командир еле заметно кивнул и выбил о борт пепел из трубки. — «Громада двинулась и рассекает волны», — медленно продекламировал он.
* * *
...В Кронштадт пришли в полдень и, убрав паруса, ошвартовались у Петровской пристани, вблизи памятника Петру. Пётр стоял на постаменте в бронзовом камзоле и громадных литых сапогах с ботфортами. В правой руке он держал обнажённую шпагу, опущенную остриём вниз. «Оборону флота и сего места держать до последней силы и живота, яко наиглавнейшее дело», — прочёл Денис слова, высеченные на граните.
Вдруг у гранитного парапета набережной Денис увидел маленькую худенькую старушку в полосатой кофточке и тёмной кружевной косынке. Он уже несколько раз перед тем подумал о своей бабушке, ведь она жила тут, совсем недалеко. Неужели это она? — Бабушка! — крикнул он, расталкивая товарищей и пробиваясь к ней. Она обняла его голову своими лёгкими сухими руками, и он почувствовал, что ей трудно дышать. Постепенно бабушка успокоилась, и Денис стал рассказывать ей о походе и о том, что из всего их класса на шхуне идут только он и его друг — Тропиночкин. И бабушке, казалось, передалось его счастье. Глаза её прояснились, и она всё гладила рукой стриженый его затылок. — Как же ты узнала, что я тут? — спросил Денис. — Сердце моё почуяло, как увидела маленьких моряков на площади, так и бросилась сюда.
Денис подозвал Тропиночкина и познакомил его с бабушкой. Но надо было торопиться. На «Ладе» уже готовились отдать швартовы. К ним подошёл Раутский и сказал, что пора прощаться: шхуну вызывают на рейд. — Ну, в добрый час, — сказала бабушка и торопливо поцеловала сначала Дениса, потом Тропиночкина. С борта «Лады» на них смотрела вся юная команда шхуны. — Да здравствует мать Героя Советского Союза Парамонова! — раздался вдруг с палубы чей-то звонкий молодой голос. — Ура-а! — дружно подхватили все находившиеся на палубе. Бабушка вздрогнула, улыбнулась и потом долго ещё смотрела вслед кораблю.
Летняя практика нахимовцев выпуска 1953 года на шхуне "Учеба". 1952 г.
А «Лада» уже выходила в открытый простор. Опять подняли паруса. Стоя на палубе, Денис слушал тонкий свист ветра в натянутых вантах, рокот вспененной штевнем волны. Над самой его головой возникал то и дело негромкий трепетный звук, похожий на взмах крыльев. Денис посмотрел вверх. Узкий, украшенный звездой походный вымпел бился над его головой на встречном ветру. Глубокое радостное волнение охватило юного моряка. Казалось, он слышит чей-то далёкий призыв, чувствует сердцем властный и сильный зов жизни, обещание борьбы, подвига, счастья. Кто-то, подойдя, касается его локтем. Это Тропиночкин. Над бледной поверхностью залива возникают низкие, приземистые линии дальнего берега; с каждой минутой всё явственнее обозначаются тяжёлые серые контуры фортов, низкие прибрежные сосны и огромные валуны, о которые вечно бьётся море.
* * *
В Ленинграде, на одном из самых красивых проспектов, стоит памятник морякам русского миноносца, которые предпочли потопить свой корабль и умереть, но не запятнать позором плена флотское знамя России. У памятника играют на холме дети. По аллеям раскинувшегося здесь парка любят гулять жители города-героя. Иногда тут сквозь шум улицы становится слышен легкий, отчётливый шаг колонны молодых моряков. Ритмично покачиваясь на ходу, шеренги нахимовцев приближаются к памятнику. Раздаётся команда: — Смирно! Равнение на-пра-во!.. Кажется, затихает шум города, лишь гулко и чётко звучат шаги. Юные лица поворачиваются к монументу, и вся колонна в торжественном молчании проходит дальше. В этот миг все, кто есть вокруг, невольно останавливаются и долго смотрят вслед молодым морякам, потому что нельзя не проводить добрым взглядом юных солдат страны, отдающих честь славе русского оружия.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
— Рогачёв! Крепкий рыжеголовый Рогачёв очень чётко подошёл к столу и стал в положение «смирно». «А я? А почему же не я?.. Как же я?.. Ведь это на «Р» уже вызывают», — пронеслось в голове у Дуси. Он весь похолодел от волнения и стоял, боясь поднять голову или посмотреть по сторонам. Ему казалось, что в зале стало ещё тише и все смотрят на него, что где-то над его головой нависло готовое упасть и придавить его своей страшной тяжестью жёсткое слово «недостоин». Уже вызвали Серб-Сербина. Потом подходили к столу Терехов и Терёхин. Затем другие. — Все? — спросил начальник у Стрижникова. — Так точно, — сказал капитан-лейтенант, — список исчерпан. Дуся не шевелился. Он больше всего на свете хотел, чтобы теперь обратили внимание на него, и больше всего на свете боялся этого. В шеренге раздался сдержанный шёпот. Дуся услышал свою фамилию. Кто-то тихо толкал его сзади: «Скажи, скажи!» Но он не мог произнести ни слова. — Не хватает Тропиночкина, — сказал Стрижников у стола, но всем было слышно. — Я отмечу. — Он стал искать в списке. — Там сбоку смотрите, — сказал, подойдя к нему, старшина Алексеев. — Они с Парамоновым после всех приехали в лагерь — я их отдельно занёс, не по алфавиту. — И Парамонов? — нахмурился Стрижников. — Что же вы молчите, Парамонов? — Он обвёл взглядом шеренги и, заметив Дусю, должно быть, сразу понял его состояние. — Подойдите к столу, — мягко сказал он. — Это наша ошибка.
— Сын Парамонова? — спросил начальник, когда Дуся приблизился к столу. Дуся проглотил комок, душивший его, и шумно, глубоко вздохнул. — А почему вздыхаем? — сказал начальник ласково и, протягивая Дусе погоны, положил ему левую руку на плечо. — Я вам лучше... потом скажу, — с трудом выговорил Дуся и, взяв погоны и ленточку, опять вздохнул, но уже с облегчением. — Хорошо, — согласился капитан первого ранга, — потом так потом. — А ты что же, такой нерешительный разве?
— Нет, я решительный уже... — сказал Дуся. — Я думал, мне потому не выдают, что мы на озере тогда были. — Это что же, тогда в грозу? Когда шлюпку угнало? — Её не угнало. Это мы на ней за Тропиночкиным ходили на остров. Бахрушев молча посмотрел на Стрижникова и опять обратился к Дусе. — Значит, и ты с ними был? — спросил он с удивлением. — Да. Я тоже был с ними, — проговорил Дуся как мог более твёрдо, хотя мальчишеский голос его чуть задрожал от волнения в напряжённой тишине зала. — Та-ак. На выручку отправился? Это по-матросски. Самая соль морской жизни — в дружбе, в товариществе. — Добрые, бодрящие ноты в голосе Бахрушева были неожиданными для Дуси. Он приподнял голову и посмотрел в лицо старого моряка. — Так ты потому и испугался сейчас — думал, тебе погон не дадут? — услышал он и, выпрямившись, подтвердил: — Да. Испугался немного. Все почему-то засмеялись. Но Дусе уже стало легко, и сам он тоже улыбнулся, правда, довольно растерянно. — Ну что ж, идите, — сказал Бахрушев. Дуся повернулся, и все увидели, с какой доброй улыбкой начальник смотрел ему вслед, пока он шёл к своему месту в шеренге.
Николай Георгиевич Изачик в рабочем кабинете.
Попутный ветер
Трёхмачтовая моторно-парусная шхуна «Лада», о которой говорил Дусе Раутский, вошла в Неву на рассвете, когда разводят мосты. В полусумраке белой ночи стройный её силуэт неслышно скользил по реке меж уснувших каменных громад города. Паруса были убраны, и только великолепный рангоут выделялся на фоне бледного неба. Правый створ Кировского моста был отведён в сторону. Чуть слышно постукивая мотором, «Лада» прошла меж каменных быков и, отвернув влево, замерла, став на якорь как раз против домика Петра I. Набережная в это время была совершенно безлюдна. На противоположной стороне, в Летнем саду, выглядывали из-за чёрных стволов старых лип белые фигуры мраморных статуй. Покоряясь общему безмолвию, Нева казалась недвижимой, только слабый рокот струй, ударяющихся о штевень, выдавал вечное течение реки. Наконец первые солнечные лучи затрепетали на золотом шпиле Петропавловской крепости. Огромные дуги мостов, белая колоннада Фондовой биржи, богатырский шлём Исаакия, дома, деревья, чугунные ограды садов — всё становилось с каждой минутой отчётливее в прозрачном и свежем утреннем воздухе.
Вот откуда-то издалека, с Выборгской стороны, донёсся заглушённый расстоянием заводской гудок. Призывные звуки горна возвестили начало дня. Весть о прибытии судна тотчас распространилась по училищу. В то утро Дуся впервые увидел «Ладу». Шхуна стояла довольно далеко от берега и казалась столь же заманчивой, как и недоступной. Но всё сложилось для него и неожиданно и удачно. Всё утро Дуся провёл на набережной. Вот от «Лады» отвалила шлюпка. Три моряка, из которых двое гребли, а один сидел на руле и подавал команду, подвели шлюпку к нижним ступеням гранитной лестницы, спускавшейся к самой воде. Дуся обрадовался, узнав в сидевшем на корме загорелом моряке мичмана Гаврюшина. Мичман, очевидно, торопился и, не задерживаясь, прямо через булыжную мостовую прошёл к училищу. Тогда ещё тут не было деревьев, цветов и асфальта. В том месте, где теперь стоит «Аврора», работала землечерпалка, выбирая ковшами грунт со дна реки, чтобы крейсер смог свободно подойти вплотную к гранитной стене набережной. Занятий в тот день не было. Большинство новичков получили разрешение навестить своих родных перед началом учебного года. Дусю никто не тревожил, да и сам он ничего не замечал вокруг, кроме «Лады». Вдруг кто-то свистнул у него за спиной. Дуся оглянулся и увидел перед собой Тропиночкина. Он был уже в полной форме, при погонах и с лентой на бескозырке. — Это наша шхуна, нахимовская, — сказал он и с важностью поправил погон на своём плече.
Ленинградское нахимовское училище располагало отрядом учебных кораблей. Парусно-моторная шхуна "Учеба".
— Ты когда же всё получил? — спросил Дуся, разглядывая его новую форму. — А сейчас — как приехал, так и получил, — сказал Тропиночкин. — Ты, наверное, без торжественности получил? — Вот так без торжественности! — возразил Тропиночкин. — Мне сам дежурный офицер всё выдал и руку даже пожал... Здравствуйте, товарищ капитан-лейтенант! — бойко крикнул он, увидев приблизившегося к ним Стрижникова, за которым в некотором отдалении шли начальник училища Бахрушев и мичман Гаврюшин. — Здравствуйте, Тропиночкин, — сказал «папа-мама». — Как вы себя чувствуете? Здоровы? И уже в полной форме! Поздравляю! — Служу Советскому Союзу! — очень громко ответил Тропиночкин, косясь на подошедшего начальника. — Так это и есть Тропиночкин? — спросил Бахрушев. — Так точно, — улыбнулся Стрижников. — Тот самый? — спросил начальник. — Тот самый, — серьёзно сказал «папа-мама». — Ну что же, значит, опять вместе, — сказал начальник и посмотрел на Дусю. — Теперь уж вам шалить придётся меньше, а учиться больше. Не возражаете? И Дуся и Тропиночкин смущённо молчали, не зная, что сказать.
Еще одна парусно-моторная шхуна, на которой ленинградские нахимовцы проходили практику, - «Надежда».
— Они что же, тут одни? — озабоченно спросил начальник. — Да, — сказал «папа-мама», — остальных я отпустил сегодня, а им некуда, вы же знаете... — Знаю, — сказал Бахрушев и нахмурился, точно от внезапной боли, но вдруг, повернувшись к мичману Гаврюшину, спросил, прищурясь. — А вы, мичман, почему не возьмёте их на свою бригантину? Не всё же им на плотах кататься. Как-никак — будущие моряки! Мичман Гаврюшин совсем, по-видимому, и не ожидал такого поворота дела. Однако же отозвался с готовностью: — Что ж, пускай пообвыкнут. На корабле места хватит. — Вот и добро! — сказал начальник. — Когда вы снимаетесь с якоря? — Завтра при разводке мостов, — сказал мичман Гаврюшин и, как показалось Дусе, чуть заметно подмигнул им с Тропиночкиным... Вот так и получилось, что в тот же день перед вечерней поверкой шлюпка доставила Дусю и Тропиночкина к деревянному крепкому борту шхуны, и они с гордостью поднялись на палубу по верёвочному трапу. «Лада» ни в чём не обманула их ожиданий — не только издали, но и вблизи она была именно такой, какой они представляли её себе ещё раньше. Казалось, она сошла со страниц любимых книг, с картин и рисунков, издавна волновавших воображение. С невольным почтением смотрели они на тридцатиметровые мачты, высившиеся над их головами. Команда шхуны была уже укомплектована. Нахимовцы-выпускники и около десяти матросов судовой команды составляли экипаж судна.
Шхуна "Бакштаг" - еще одно учебно-парусное судно нахимовцев.
На палубе новичков встретил Раутский. Он провёл их в маленькую кают-компанию, где стоял единственный стол и два деревянных дивана, а на стене рядом с барометром висел чертеж «Лады» с наименованием всех её частей. — Я вам советую, — сказал Раутский, — употребить время, оставшееся до похода, на изучение нашей шхуны. И они с жаром принялись за дело: срисовывали в тетрадь паруса, записывали их названия и самозабвенно твердили: грот-трисель, кливер, стаксель, бом-кливер... Затем, показывая на чертёж, без конца задавали друг другу вопросы: что такое бушприт? Для чего служит брашпиль? Где у паруса фаловый угол, где галсовый, где шкотовый?.. Рано утром «Лада» снялась с якоря. Миновав мосты, вышли в устье Невы, тесно заставленное судами. В Торговом порту высились над причалами огромные портальные краны. Плавно поворачивая журавлиные головы, они вздымали на тонких стальных тросах тяжёлые кипы груза и, пронеся их по воздуху, осторожно опускали в глубокие трюмы судов. «Лада» прошла мимо и вышла в залив. До сих пор шхуна двигалась механическим ходом. Денис и Тропиночкин с нетерпением ожидали, когда будут подняты паруса. Они уже заметили, что ветер дул наилучшим образом, то есть вбок по траверзу, обеспечивая возможность движения в галфинд, или в полветра. Наконец из рубки показались командир «Лады» капитан-лейтенант Иверцев и мичман Гаврюшин. Командир приказал вахтенному начальнику вызвать всех наверх.
Окончание следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
