Текст выступления написал мой дед Евгений Александрович Елизаров с использованием слов и мелодии романса Глинки «Жаворонок». Момент нашего выступления запечатлён на сохранившейся фотокарточке. На его груди правительственные награды: орден Красной Звезды, медали «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». Звание «Заслуженный артист РСФСР» присвоено в 1939 г.
Мы с Галей выполняем поручение нашей семьи – поздравляем юбиляра. На обороте фотографии Валентин Львович написал: «Дорогим Але и Гале Пожарским! Для воспоминания о первом в жизни вашем выступлении на сцене бывшего Мариинского театра и о моём 35-летнем юбилее 10 июня 1951 года. Спасибо за внимание. Учитесь отлично, слушайтесь старших, А ГЛАВНОЕ БАБУШКУ. Ваш признательный и благодарный Валентин Львович Легков». В этот вечер Валентин Львович получил стихотворное приветствие от одного из своих сослуживцев, которое сохранилось в нашем архиве.
«Голос Гетмана». «Пусть не Хмельницкого, -Мазепу - явил на сцене ты у нас! На смену траурному крепу Тебя овеет красный газ! Когда поёт артист на сцене, Кого бы он не представлял, Его святое вдохновенье В нём воплощает идеал… И все мы чтим тебя, Легков, За твой божественный талант. В твоих устах живое слово – Не золото, а бриллиант!
Кр.Баян. (Л.М.Ф.) 10.06.1951.
Взаимоотношения с Валентином Львовичем у меня были сложные, но без конфликтов, да и жили мы хоть и рядом, но в разных квартирах. Нередко пели вместе с ним дома его любимые спектакли, в том числе «Евгения Онегина» и «Мазепу». Он очень ответственно относился к подготовке к очередному спектаклю. Хотя Онегина спел не один десяток раз, но накануне выступления на сцене Кировского театра дома часто возвращался к повторению отдельных трудных мест в опере. Например, он часто просил петь с ним дома партию Татьяны в последней их встрече в заключительной части спектакля. Причем сердился и повторял некоторые места, где, по его мнению, я пела что-то не так. Валентин Львович был не только хорошим певцом, но и хорошим актером. Особенно мне нравилось его исполнение очень трудной роли Риголетто в одноименной опере Верди. Он с мамой иногда ездил на своей машине гулять в Лахту. Частенько у них были застолья, когда приходили мой отец Пожарский, певец Атлантов (старший) и др. Всегда было много спиртного, это и способствовало его ранней смерти 2 февраля 1954 г. Похоронен на Большеохтинском кладбище в Ленинграде. (Некролог опубликован в газете «Ленинградская правда» от 4.02.1954). Школу я закончила в 1953 году, и так получилось, что в следующем году поступила в Библиотечный техникум.
Выпускники 202 женской школы. Александра во втором ряду (снизу), первая слева. Ленинград. 1953.
— В 1953 г я получил твоё подробное восторженное письмо о желании дальше учиться в Сельскохозяйственном институте. Что происходило дальше? — После окончания школы я пыталась поступить в этот институт на факультет механизации сельского хозяйства. После сдачи экзаменов всех абитуриентов послали на сельскохозяйственные работы в отдалённый район Ленинградской области. Никакой механизации на уборке овощей не было, все работы выполнялись вручную. Не было даже света в сарае, где мы жили. Мой начальный трудовой энтузиазм угас. В результате получила такую характеристику, что меня выперли из института, и я оказалась в Библиотечном техникуме. — Где располагался Библиотечный техникум? — Сначала находился на набережной Невы, рядом с памятником А.В.Суворову у Марсова поля. Затем на канале Грибоедова, потом переехал на Московский проспект, где я заканчивала обучение. — Какие дисциплины изучали в техникуме? — История КПСС, советская литература, зарубежная литература, библиотековедение, библиография, организация библиотечных фондов и каталогов. Основы советской педагогики, основы социалистического сельского хозяйства, культура и выразительное чтение, детская литература, декоративное оформление, переплётное дело, физическая культура. — Какая специальность записана в дипломе? — В дипломе записано – библиотекарь. Решением Государственной квалификационной комиссии от 20 июня 1956 г Пожарской А.А. присвоена квалификация библиотекаря 3-го разряда.
Выпускники Библиотечного техникума. Александра в нижнем ряду слева. Ленинград 1956 г.
Преподавание велось на высоком профессиональном уровне, но особого интереса к предмету у меня не было, хотя в аттестате только «четвёрки» и «пятёрки». Зато в этот период активно участвовала в художественной самодеятельности Дворца культуры имени С.М.Кирова. Преподаватели к моему увлечению относились с пониманием. На последнем курсе распределение было проведено раньше, чем государственный экзамен. Срочно требовались библиотечные работники в сельскую местность. Предложили перевестись на заочное отделение и отправиться просвещать сельское население. И я по распределению уехала в город Боровичи Новгородской области. — Более 50 лет спустя мы с тобой побывали в районе твоей работы по первой специальности. Краткий отчет об этом можно прочесть ниже. «Выехали в Боровичи 5 августа 2009 г в 6 утра, чтобы не попасть в городские пробки, особенно при выезде из города. Путь не близкий, около 350 км: 220 км по Московскому шоссе до населённого пункта Крестцы, затем по дороге на Боровичи через ж/д станцию Окуловка. Этот маршрут немного длиннее, чем через Любытино, но состояние дорожного полотна значительно лучше. Вообще, состояние наших дорог не выдерживает никакой критики. Даже Московское шоссе позорно узкое и не оборудовано необходимыми элементами. Правда, реконструкция заметна на некоторых участках, где нам приходилось снижать скорость до минимальной. Разрешённая скорость на этом шоссе 90 км/час, но Саша (зять) предпочитал выжимать 100, чтобы вписаться в общий поток легковых иномарок. Прибыли в гости к обеденному столу, который был как обычно обилен, хозяева – гостеприимны. Чтобы не повторяться в описании торжества, отсылаю читателя к записи в дневнике от 9 августа 2007 года, когда мы также присутствовали на дне рождения Фаины. Нынче действующие лица были всё те же, плюс наш зять Саша Воробьёв.
Слева направо: Саша Воробьев, Александра, Фаина, Альберт. На вантовом мосту через Мсту у деревни Девкино. Новгородская область, 2009 г. На следующий день после обильного завтрака вместе с хозяевами дома поехали на нашей машине на экскурсию в места, где 50 лет назад Аля несла культуру в местные сельские массы, и, конечно, было любопытно посмотреть, что изменилось в этих краях. Места эти очень симпатичные, местность холмистая, много озёр и красивых грибных лесов. Ехали нынче не по просёлочной дороге, а по сравнительно гладкому асфальту вдоль реки Мста до местечка Девкино (в 40 км от Боровичей).
На вантовом мосту через Мсту в районе Девкино. 2009 г.
Вышли из машины, перешли по вантовому мостику через Мсту на противоположный берег и направились в находящуюся здесь деревню Горбино – цель нашего путешествия. Когда-то здесь находилась сельская библиотека, которой полгода (с января по июнь 1956 года) заведовала наша героиня после обучения в Ленинградском библиотечном техникуме. С помощью случайно встретившихся немногочисленных жителей этого практически ныне заброшенного посёлка удалось найти и опознать дом, где находилась когда-то это культурное заведение.
На крыльце у входа в бывшую библиотеку. Горбино. Новгородская область, 2009 г.
Нашли также сохранившиеся стенки клуба, где когда-то развлекалась и крутила любовь молодёжь.
Заброшенный клуб, деревня Горбино. 2009 г. Слева направо: Альберт, Александра и Марк.
Тот же клуб. Мы с Александрой, деревня Горбино. 2009.
Удалось поговорить с несколькими старожилами, вспомнить кое-какие фамилии действовавших лиц, которых уже нет. По дороге к дому один раз остановились и несколько минут побродили по сосновому бору, где можно ходить в тапочках, как по ковру.
Сосновый бор. Опеченский район. 2009 г. Слева направо: Фаина, Александра, Альберт и Марк.
Его мне подарил отец, который был репрессирован в 1939 году, а в конце 1940 года его реабилитировали и выпустили на свободу. Кто-то оклеветал. Мишку я берегу, как память об отце. Я начал учиться во втором классе, учительницей у нас была Вера Михайловна Некрасова. В классе у меня появились друзья: Юра Рыбаков и Юра Лихачев. На окраине Красногорска построили лагерь для военнопленных, число их быстро прибывало. Мы собирали военные трофеи: наши и немецкие: патроны, тол в кусках, как мыло, затворы винтовок, штыки, ножи, порох от снарядов, похожий на макароны. Сами делали «поджигалки», которые начиняли серой, и у основания ствола, через узкую щель поджигали, главное, чтобы получился «бабах». Однажды, я пришел из школы и обнаружил, что Бабушка все мои запасы выбросила на помойку, я сразу помчался туда и отделил «зерна от плевел», всё было найдено, но в дальнейшем хранил свои трофеи в недоступном для Бабушки месте. Выпускалось большое количество небольшого формата книжек с рисунками, где в популярной форме излагалось устройство винтовки, гранаты, как сделать коктейль Молотова, как грамотно подорвать мост, железную дорогу. Большинство мальчишек самостоятельно всё это изучали, никто их к этому не принуждал и не заставлял. т.е. мы хотели защищать нашу Родину. Маму назначили редактором заводской газеты «Патриот». Завод выпускал для фронта оптические приборы.
Газета писала: «В честь новой победы Красной Армии». В ответ на новую победу доблестной Красной Армии, освободившей город Терийоки, лучшая револьверщица завода тов. Ферапонтова в ночь на 12 июня встала на стахановскую вахту. Работая на изготовлении деталей № 37, она применила вместо двух резцов один и выполнила задание более, чем на 500 процентов. 12 июня лучшие стахановцы цеха т.т. Бабаева, Матюшина, Лобкова, фронтовые бригады т.т. Рузанова, Евстратова и Морскова в честь славной победы взяли на себя конкретные, повышенные обязательства. Самоотверженным трудом, увеличением выпуска фронтовой продукции салютует краснознаменный коллектив цеха № 3 в честь новой победы Красной Армии. З.Феофилова, предцехкома цеха № 3.» Весь коллектив фабрики питался на своей фабрике-кухне, куда и я иногда ходил. Мама отдавала мне свои талоны, чтобы я немножко поправился после голодных месяцев деревни. Летом меня отправили в пионерский лагерь почти на три месяца. Об этом «Патриот» тоже написал в статье «Флаг поднят!» - «13 июня состоялось торжественное открытие пионерского лагеря. Ровно в 5 часов вечера, по сигналу горниста, на линейке выстраивается пионерская дружина. После команды «Смирно!» начальник дружины лагеря Володя Самсонов отдает рапорт старшей пионервожатой Ане Булавиной. Аня в свою очередь рапортует начальнику лагеря Антонине Михайловне Немчиновой, которая докладывает главному инженеру завода тов. Ширяеву о проделанной за 12 дней подготовительной работе и о готовности лагеря к открытию. По приказу тов. Ширяева на мачте взвивается красный флаг, извещающий об открытии лагеря. Ребята одевают пионерские галстуки почетным пионерам тов. Ширяеву и председателю завкома, который поздравляет ребят с открытием лагеря, желая им хорошо отдохнуть и набраться новых сил для отличной учебы. С приветственным словом выступила также представитель ЦК Союза тов. Мельник. После торжественной части состоялся показ художественной самодеятельности силами пионерского лагеря. Н.Львова.»
Открытие лагеря. - И всё это происходило в период жесточайшей битвы с фашистской Германией. Да, тогда думали о подрастающем поколении. Кормили нас хорошо. Рядом с лагерем проходила оборонительная линия, где были вырыты окопы в человеческий рост, блиндажи, до которых немцы чуть-чуть не дошли. Военруком в лагере был офицер, который в 1941 году защищал Москву, потерял одну руку и один глаз. Он проводил с нами строевые занятия, военные игры, скучать в лагере не было времени. Пионервожатые по нему сохли, парней не было, все на фронте и на заводе. В другой год я не попал в лагерь, но в школе нас «мобилизовали» на добычу торфа. Дали лопаты, задали норму, мы выкапывали торфяные кирпичики и складывали определенным образом, чтобы они хорошо просыхали.
Добыча торфа в д.Тёсово Новгородского района. Ф.8025. Книга учета. Д.2412. - По окончании работы давали маленькую булочку (бублик), чему мы были безмерно рады. Также собирали лекарственные растения, металлический лом для нужд промышленности. Если мне не изменяет память, где-то в году 1943 в Красной Армии ввели погоны и новые звания, что многих сильно обескуражило. Для всех это были символы белогвардейщины. Мой друг Юра Лихачев говорил: «Теперь будут Ваше благородие, а попы заставят целовать крест!» Мы организовали «партизанский отряд», разыгрывали различные эпизоды войны в недостроенном доме. За спуск по толстой проволоке с третьего этажа в подвал я получил орден Ленина, который вырезали с картинки и наклеили на картон. В другой раз, на спор, я спустился со второго этажа по бельевой веревке, но спуск прошел довольно стремительно и я обжог ладони очень сильно, содрал во многих местах кожу. Бабушка, вместо наказания, обильно обработала ладони йодом, от чего у меня глаза сместились на затылок. Так закалялся характер.
С Мамой мы вместе посмотрели кинофильм . Я этим фильмом бредил несколько месяцев. Ещё шла война и такой фильм! Это была большая моральная поддержка всего народа. Летом ребята ходили босиком, экономили на обуви, это было в порядке вещей. Дрались до первой крови, один на один, такой был негласный кодекс чести. Однажды в газетах опубликовали про «Молодую гвардию», которая боролась с немцами в Краснодоне. Мы с ребятами много об этом говорили, ставили себя на их место, восхищались их героизмом. В 1944 году Маму направили в Латвию, город Даугавпилс (Двинск), где она начала работать редактором уездной газеты. Бабушка, сестра, брат и я остались в городе Красногорске. Отопление дома всю войну не работало, поэтому приходилось топить печи. Маме выделили два бревна длиною где-то около шести метров, которые свалили около дома. Мы с Бабушкой их распилили пилой двуручкой. Мне было 10 лет, силёнок было маловато, но пилили, Бабушка была тоже не Илья Муромец, руки быстро стёр, это было мучение. Уже не можешь, но надо… Колоть полена было тоже не сахар.
Зима была холодная, дрова довольно быстро кончились. Бабушка дала корзину и послала в близлежащий лес, чтобы я набрал шишек, сухих веток и коры от старых . Через лес проходил какой-то тыловик, который стал кричать, что я преступник, который расхищает народное добро, погнался за мной. Я от него убежал, но вернулся без топлива. В следующий раз я был более осмотрителен, соблюдал маскировку. Деньги, которые Мама оставила, подходили к концу, Бабушка изворачивалась, как могла, варила суп, где крупинка за крупинкой бегала с дубинкой. Носить тоже было нечего. Бабушка взяла старое шерстяное одеяло и сшила мне из него шаровары, очень похожие на шаровары запорожских казаков. Портфеля у меня не было, я приспособил сумку от противогаза, которые в достатке валялись в окрестных лесах. В шароварах, с этой сумкой я явился в школу, где вызвал массу восторгов у своих одноклассников. Наконец, пришло письмо от Мамы, в котором она писала: «Воскресенье, 24 сентября 1944 года. Здравствуйте, мои дорогие! Начну уже с приезда и как устроилась. Приехала вчера утром, в дороге имела три пересадки, причём только с Москвы до Великих Лук ехала в пассажирском, а с Великих Лук до Невеля в теплушке, и с Невеля до Полоцка на платформе, с Полоцка до Двинска опять в теплушке. Утром в Двинске распрощалась со своими попутчиками, наняла одного парнишку нести вещи и пошла прямо от вокзала по Рижской улице к центру.
Своё новое место работы нашла быстро, но пришлось обождать, т.к. было ещё рано и сотрудников почти никого не было. Оформили все документы, а пока предложили пару дней отдохнуть в . Устроилась в общежитии, умылась, переоделась, пообедала и, несмотря на усталость, пошла посмотреть город. Разрушен он очень сильно, есть целые улицы, где не уцелел почти ни один дом. Это всё результат немецких мин, заложенных фашистами, перед уходом. Ещё на домах, заборах свежи надписи наших минёров "дом разминирован", значит здесь безопасно, и вообще весь город уже очищен от этих штучек. В воздухе тоже давно уже спокойно. Город, несмотря на сильные разрушения, производит прекрасное впечатление. Все дома каменные, красивой архитектуры, улицы прямые, мощенные камнем, тротуары широкие, асфальтированы, везде очень чисто. Прекрасна Даугава, но мост через неё взорван, а переправа организована через понтонный мост, как в Иркутске. Очевидно, здесь придется жить до весны.
Народ здесь до войны жил богато, что видно даже сейчас после трёхлетней оккупации немцев, которые старались вывезти всё к себе, и всё же у населения вид далеко не такой, как у нас. Вещь, самая простая, носит на себе отпечаток красивой и добротной работы и сделана со вкусом. Рынок пока ещё торгует слабо. Квартиру мне показала сотрудница с работы. Это половина дома одного хозяина из трёх комнат и кухни. Одну комнату заняла она сама , она одинокая, одну займу я, а другая будет про запас. Кухня такая, как ты рассказывала: плита, около неё бачёк для горячей воды, духовка, всё выложено кафельными плитками. Мебели пока нет, но будет возможность достать всё за полцены, через финотдел, который ведает этими делами. Местные жители, которые уехали с немцами, её (мебель) вывезли в волости, где сейчас она реквизирована и взята на учёт. Думаю, что через некоторое время устроюсь как следует. Ничего не бывает без трудностей. Главное сейчас работа,, организовывать всё сначала и зарабатывать авторитет на новом месте. Позабыла тебе написать о питании, а то ведь ты и об этом будешь беспокоиться. Тут есть столовая, где кормят три раза с хлебом. О зарплате и прочем пока неизвестно, но особенных изменений не будет. Скоро я приеду и заберу Вас. Крепко всех обнимаю и целую.» Итак, мы переехали в Илуксте, поселились мы в двухкомнатной квартире. Школа находилась в самой высокой части города, представляла собой пятиэтажное здание, где обучали на русском и латышском языках.
Окончание следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
