В период англо-франко-израильской - египетской войны 1956 года за обладание Суэцким каналом советский ВМФ развернул группу дизельных подводных лодок из баз Камчатки в Аляскинский залив (а туда-то зачем?).
Ниже привожу воспоминания одного из участников этого беспримерного по тяжести похода капитан-лейтенанта В.Лебедько, впоследствии - контр-адмирала:
«Дежурная подводная лодка С-178 (командир - капитан 3 ранга Ю.Сорокин) по тревоге 6 ноября 1956 года вышла на боевую позицию к западному побережью США.
В период длительной стоянки в изнурительном боевом дежурстве часть офицеров подводной лодки с подменой была отпущена на "размагничивание" в Петропавловск-Камчатский; я по-джентльменски подменил старпома В.Беца (сам я был помощником командира на другой лодке, но имел допуск к самостоятельному управлению лодкой этого проекта).
В предпраздничный вечер, в тужурочке и белой рубашке, с пачкой "Беломора" в кармане намылился было в гарнизонный клуб на киношку. Неожиданно на пути в клуб меня догнал матрос: дежурной лодке была объявлена "боевая готовность". Я побежал на лодку, сотрясавшуюся от грохота дизелей.
В суматохе тревоги (готовность - один час) вместо штатных фельдшера и замполита были отловлены и водворены на подводную лодку фельдшер с соседнего борта и секретарь парткомиссии, который с перепугу вместо портфеля с бельишком прихватил в море другой портфель - с бланками партбилетов.
Отошли в Авачинскую губу, вскрыли боевой пакет. Боевой приказ гласил: следовать в район , на узел коммуникаций США-Япония. Задача: быть готовыми уничтожать транспорты противника.
О хитроумной сущности приказа рассуждать не стали (хотя было не ясно: если война в зоне Суэцкого канала, почему надо топить суда в районе Аляски? Или локальная война перерастает в мировую?). Подводники, конечно, еще не знали, что боевые действия в зоне Суэцкого канала приостановлены 5 ноября, а лодка выскочила по тревоге 6 ноября.
На третьи сутки похода "чужой" фельдшер (в те времена на подводных лодках врачей еще не было) доложил: пригодной для питья пресной воды на лодке нет; а та, что в цистернах, протухла.
Собрали офицерский совет: как быть? Большинство офицеров высказалось за возвращение на базу. Командир взвыл: "Товарищи! Да я под трибунал пойду!"
Пошли на тухлой воде. Погода стояла ужасная: волнение моря 8-9 баллов, водяные горы высотой 12-15 метров; даже на глубинах до 140 метров качка достигала 10-15 градусов. При ночных всплытиях на подзарядку батареи офицер (как правило, прикомандированный старпом) привязывался к нактоузу магнитного компаса на коротком конце, позволяющем доплыть до переговорной трубы. Верхний рубочный люк был задраен: в отдельные моменты, когда он отдраивался, огромные массы воды столбом падали в центральный пост, а личный состав бегущей по отсеку водой придавливало к кормовой переборке 65-го шпангоута. В отсеке несколько раз возникали короткие замыкания и пожары главного распределительного щита. Удары волн рвали железо мостика, в конце концов ободрав все ограждение рубки.
В одну из ночей бессменный вахтенный офицер воззрился в небо между волн в надежде увидеть ангела-хранителя и увидел прямо над собой форштевень... огромного транспорта. От неминуемого тарана лодку спасла очередная гигантская волна, поднявшая ее вверх и бросившая транспорт далеко вниз.
.
Однажды волна ударила во временно приоткрытый рубочный люк и деформировала его цапфы (это полутонный-то люк). С этого времени лодка плавала с затопленной боевой рубкой. Измученные штормами "герои поневоле" получили 18 ноября радио: следовать на базу...»
Подводная лодка С-178 прибыла в бухту Крашенинникова глубокой ночью, командир швартовал ее к пирсу, балансируя на ободранной боевой рубке в режиме обезьяны. Никто из командования лодку не встречал. То есть встречали... утром, с подъемом военно-морского флага на лодках дивизии, ходили и качали головами: все ограждение рубки было содрано до прочного корпуса.
Экипаж никто не поощрил - от главкома до командира соединения. Прибыли? Люди целы? Ну и ладно. Продолжайте служить Родине. Но, правды ради, с боевого дежурства лодку сняли и отправили ее в ремонт.
В ретроспективном плане напрашиваются два вопроса.
- Какая была необходимость выгонять подводную лодку на боевую позицию, когда локальная война шла в противоположном конце земного шара?
- Как можно было заложить в боевой пакет задачу средней (морской) лодке - действовать за пределами своего тактического радиуса, в районе зимних ураганных штормов, без какого-либо обеспечения?
Кстати, это та самая подводная лодка С-178, которая, выполнив этот беспримерный по тяжести поход, спустя 25 лет затонула в простейшей обстановке близ Владивостока в результате столкновения с .
Участники похода признавались, что после похода свыше недели выделяли из себя черную слизь, избавляясь от пропитавшей нутро тухлой воды.
Совершенно не умаляя достоинств экипажа С-178 в этом тяжелом походе, автор отмечает случаи, когда подводные лодки этого же проекта были вынуждены действовать в условиях прохождения тайфунов при гигантском волнении (С-393 при высоте волн до 20 метров, командир В.Качанов, С-176 при высоте волн до 30 метров, командир Ю.Степанцев), но воздействие этих стихий, правда, было более кратковременным...
В период Карибского кризиса (октябрь 1962-го), когда обе половинки мира буквально «встали на уши» в преддверии третьей (на этот раз - ядерной) мировой войны, советское руководство развернуло:
- в районе «острова Свободы» (Саргассово море) - первый эшелон из 4 дизельных подводных лодок проекта 641 («Фокстрот»), совершенно не приспособленных к действиям в субэкваториальных зонах.
Некоторые любители исторических аналогий могут возразить: «Однако, действовали же в Мексиканском заливе в период Второй мировой войны немецкие подводные лодки, и притом успешно действовали!» Да, действовали. Но, во-первых, в обстановке сравнительно слабого противодействия противолодочных сил ВМФ США; во-вторых, действовали, скорее, как ныряющие лодки (ночью - в надводном положении, днем - в зависимости от степени ожидаемой опасности). Разумеется, плавали немцы отнюдь не в курортных условиях.
Советские же подводные лодки действовали в районах массированной концентрации сил 4-го флота США, буквально загнанные под воду. Три из них были обнаружены американцами, подверглись длительному преследованию и вынуждены были всплывать по разряду аккумуляторных батарей. А, как известно, всплывшая на виду кораблей противника подводная лодка - это уже не боевой корабль, а плавающая консервная банка.
Характерны замечания высших руководителей МО СССР на заслушивании командиров лодок по возвращении из этого похода: первый замминистра обороны маршал А.А.Гречко не мог взять в толк, «почему лодки всплыли» (он был искренне убежден, что лодки были атомные), и еще более удивился - почему советские подводники, всплыв, не закидали американские эсминцы и авианосцы ручными гранатами.
Маневрируя длительное время в полосе субэкваториального течения Гольфстрим, экипажи субмарин «варились, как раки» внутри корпусов, никаких систем кондиционирования тогда не было и в помине. Однако одной из подводных лодок удалось-таки оторваться от преследования.
По этому походу группы подводных лодок Северного флота в свое время был издан грозный приказ по ВМФ. К сожалению, дожившие до времени настоящей публикации ветераны-подводники крайне неохотно свидетельствуют о своих славных деяниях, что косвенно свидетельствует о том, что и поход штабами спланирован и подготовлен с большими огрехами, и герои-подводники наделали изрядное количество ошибок.
Вслед за первым в район Карибского кризиса был направлен второй эшелон из группы дизельных ракетных подводных лодок проекта 629 («Гольф») с надводным стартом ракет. Этот эшелон не успел развернуться в районы боевого предназначения до компромиссной фазы кризиса, подводные лодки были направлены в районы ожидания (рассредоточения) сил Северного флота, а в последующем возвращены в базу.
.
Одновременно, на Тихоокеанском театре, в район северо-восточнее японского острова Хонсю находилась подводная лодка С-393 (командир капитан 2 ранга В.Качанов) с ядерными торпедами на борту. Скрытно маневрируя на позиции в условиях жестоких штормов, лодка была готова начать боевые действия на трансокеанской коммуникации США-Япония. К счастью, чьи-то умные головы приостановили эту затею.
Маневрируя на боевой позиции, подводная лодка наблюдала гибель японского рыболовного судна «Хадо-Мару», разрезанного американским гигантским транспортом; транспорт не остановился для оказания помощи гибнущему судну. Из радиоперехвата береговых служб Японии стало известно: погибло 27 человек, спасшихся нет. Подводная лодка возвратилась в базу (Советская Гавань), не имея в остатке ни ведра дизельного топлива.
Утверждения досужих журналистов (как американских, так и российских), что в этот период США как с восточного, так и с западного побережий были буквально облеплены подводными лодками с ядерными баллистическими ракетами, мягко говоря, не соответствуют действительности. В те годы советский ВМФ мог лишь обозначить боевую угрозу из-под воды, а политическое руководство блефовало, как частенько любил это делать тогдашний руководитель Никита Хрущев.
В послекарибский период (1963-1965) одиночные дизельные подводные лодки неоднократно развертывались из главной базы ТОФ, прорываясь через сильно охраняемый Корейский пролив, в районы учений 7-го флота США (восточнее Японии) с задачами разведки и слежения оружием. При их обнаружениях, они преследовались кораблями ВМС США и их сателлитов вплоть до предупредительного применения оружия.
Начиная с 1965 года подводные лодки ТОФ развертывались в Филиппинское море (считавшееся американцами «абсолютно своим») уже группами в сопровождении плавбаз. С этого периода принял документальный статус новый термин «боевая служба сил ВМФ в районах государственных интересов СССР». Именно с этого времени началось практическое показательное соревнование двух морских тактик - американских противолодочных и советских подводных сил.
Один их таких выходов группы из трех подводных лодок проекта 613 с плавбазой «» был совершен в июле 1966 года (командир 6-й эскадры подводных лодок контр-адмирал Е.Медведев). Американские корабли облепили отряд, как мухи, и азартно преследовали подводные лодки, пытавшиеся с погружением оторваться от супостата.
Надо видеть, с каким упоением накручивали янки кинокадры, когда из всплывающих субмарин выскакивали, как черти из преисподней, советские подводники в разовом белье времен Ивана Грозного (в рваных, когда-то белых кальсонах и нательных рубахах). Подводные лодки не могли вырваться из-под американских сонаров сутками и более, несмотря на интенсивные постановки всевозможных помех и ложных целей, пока на плавбазе не додумались до хитрости: массовый выброс за борт продырявленных коробок с пластинами регенерации создавал такие мощные завесы в морской толще, что американцы только хватались за головы при виде столь варварской, но эффективной тактики.
В дальнейшем, когда основную тяжесть боевой службы в океанских зонах приняли на себя атомные подводные силы (теперь уже не лодки, а крейсера), дизельные субмарины занялись освоением прилегающих к Китаю мелководных морей - Желтого и Восточно-Китайского.
Тогда неожиданно для высоких штабов встала проблема возвращения к тактике и оружию времен Великой Отечественной войны, ибо и атомные подводные лодки и современные дальноходные торпеды, и новые морские мины оказались в этих районах неприменимы.
Продолжение следует
