Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Катерное производство КМЗ

Как устроено
производство катеров
на Кингисеппском машзаводе

Поиск на сайте

Жизнь в перископ. Видения реликтового подводника. Контр-адмирал А.Т.Штыров. Часть 56.

Жизнь в перископ. Видения реликтового подводника. Контр-адмирал А.Т.Штыров. Часть 56.

К исходу седьмой ночи на мостик поднялся Синица, командир группы слухачей-ОСНАЗ, и доложил:
- Раскодировка, товарищ командир. Авианосная группа «Тикондерога» прибыла в район «Чарли».
- А где этот район?
- В северо-западном углу нашей позиции.
- Отлично! Пойдем на сближение. Даром хлеб есть негоже.
Если б Неулыба мог предвидеть, во что ему обойдется это бодряческое легковесное «отлично»! Подводная лодка стала под РДП и «рванула» в район «Чарли».
Пришел золотистый рассвет. Выкатилось слепящее перископ солнце. Неулыба дал команду: «Завтракать»...
- Центральный! Работа низкочастотного гидролокатора, слева тридцать. Сигнал слабый, - неожиданно включилась акустическая рубка. И добавила: - Сигнал пошел на усиление!
- Стоп дизель! Срочное погружение! - встрепенулся командир. -Держать глубину восемь метров. Радиометристы! Доложить обстановку!
- Работающих РЛС не обнаруживаем! И снова акустик:
- Сектор слева десять - слева шестьдесят работают три гидролокатора. Сигналы усиливаются! Интервал посылок - минута, периодически переходят на интервал 15 секунд. Шумы не прослушиваются.
- Боевая тревога! Погружаться на глубину тридцать метров. Записать в вахтенный журнал - начали сближение с силами АУГ (авианосно-ударная группа) для разведки. Штурман! Начать ведение боевой прокладки!.. Приготовить аппарат для стрельбы углекислотными патронами (это для создания газовых облаков).




Авианосец «Тикондерога»


- Сигналы гидролокаторов быстро усиливаются! Цель номер четыре, гидролокатор справа шестьдесят!
«У-у-ввоу! У-у-ввоу!» - мощные низкотональные посылки теперь прослушивались на корпус.
Хитроумный замысел Неулыбы - проскользнуть вдоль сил охранения к предполагаемому месту авианосца - оказался смехотворным: через полчаса лодка была плотно блокирована кораблями со всех сторон горизонта.
Маневрируя резкими изменениями курса, бросками скоростей от малого до самого полного, лодка ушла на глубину 150 метров. Оставался мизерный «запас» глубины - двадцать метров.
Увы! Изотермия (температурное постоянство забортной воды (примечание автора)) по всему диапазону глубин не затрудняла работу гидролокаторов. Удары мощных посылок били по корпусу, как кувалды. «Газовые облака», создаваемые выстреливаемыми лодкой углекислотными патронами, похоже, мало смущали янки.
Лодка металась, стремясь резкими бросками уйти от ближайших кораблей, чьи теперь ясно различимые шумы проскакивали в неприятной близости. Океан бесновался...
Неулыба и Шепот не знали (это осознано много позднее), что доступная им тактика «уклонения - отрыва - прорыва», взращенная на послевоенных наставлениях и черепашьих скоростях, безнадежно устарела и бессильна перед новейшей техникой «проклятых империалистов».




Подводная лодка скрывается от луча гидролокатора под слоем температурного скачка. - Звук и море.

Скрючившись в центральном посту с планшетом на коленях, автоматически улавливая гомон докладов и команд, Неулыба набрасывал быстроменяющиеся пеленги на проносящиеся наверху корабли и лихорадочно соображал, как найти лазейку из бешеного хоровода ударов гидролокаторов и шумов.
«Влипли. И крепко. Че дэ? Че дэ? - пытался сообразить он, повернувшись спиной к перепуганным боевым помощникам. - Ясно, будут гонять до полного разряда батареи. До вынужденного всплытия. Но где же выход?» Как вырваться из этой дикой свистопляски шумов, он не знал.
Прошло время завтрака, обеда, подходило время ужина. А лодка металась, как зверь в клетке. Неулыба обтирал мокрой тряпкой лицо, не обращая внимания на текущие по хребтине и животу струйки, и мучительно соображал: «Кажется, на глубине восемьдесят метров была слабая температурная полоса...»
- Всплывать на восемьдесят!
Неулыба втихую пододвинул толстенный МСС (международный свод сигналов) и, словно от нечего делать, перелистывал: подыскивал подходящий сигнал по всплытии вроде: «Совершаю учебное плавание, вашими действиями вы затрудняете мне маневр». Оставалось одно: тянуть до полного расхода плотности батареи и приготовить гордый флаг ВМФ. Размером побольше.
Неулыба прекратил бессмысленные броски и вытянул «змейку» на уход из района.
И вдруг... за кормой обвальный грохот. Еще обвал... Над лодкой звенящий гул винтов. И когда Неулыба подумал: «Все! Лапы вверх!», шумы неожиданно начали таять, а удары локаторов ослабевать.
И наконец исчезли. Океан замолчал.




Неулыба смахнул очередной наток пота и взглянул на отсечные часы: однако! Бешеная свистопляска длилась семь с половиной часов.
- Штурман! Когда заход солнца?
- Через двадцать семь минут, товарищ командир, - высунулся из штурманского пенала Лукьянчик.
- Командир БЧ-5, плотность батареи?
- Часа на два, на три, товарищ командир.
«Ясно, заряда батареи в обрез - до наступления полной темноты. Но как всплывать, чтоб не попасть под таранный удар кого-нибудь, подстерегающего там, на поверхности?»
А вслух Неулыба скомандовал:
- Готовность два. Команде ужинать, - и добавил: - А заодно и пообедать. И позавтракать.
В глубокой ночи лодка всплыла. Вот он, черный бархат неба, огромные жемчужины звезд. Прекрасен все-таки мир! Когда вокруг нет двуногих. В голове стучали сотни молоточков. Ночной воздух валил с ног пьяным кислородом.




- Товарищ командир, - в герморепитере переговорного устройства голос механика Ильича. - Разрешите наверх.
- Но мы еще не продули балласт, - рявкнул Неулыба, цепко охватывая угадываемый горизонт. По подводным канонам до всплытия лодки в крейсерское положение командир должен быть наверху один. На всякий «случай» под люком торчал резерв - старший помощник.
- Как дизель?
- Товарищ командир, - настаивал в динамик механик, - лодка ведет себя подозрительно. Необходимо осмотреть корпус.
- Механика наверх! - скомандовал Неулыба. - В чем дело, Ильич?
- Товарищ командир, надо осмотреть корму. Что-то там не так...
- А как ты ее осмотришь? Черно, как у негра в...
- Я с фонариком, быстро. - И механик, как мартышка, скользнул в корму.
А оттуда заорал: - Товарищ командир! А кормы-то нет!
- Как это кормы нет? Ты что, в своем уме? - оторопел Неулыба. - А где же ты стоишь? А ну, давай ко мне! Механик вскарабкался на мостик и выдохнул:
- Разорвана обшивка легкого корпуса в районе топливно-балластных цистерн. Листы как капуста... Неулыба присвистнул:
- И что же? Топливо?
- Ушло наверх.
- Сколько?
- Спущусь вниз, подсчитаю.




- Но лодка-то под водой управлялась! - недоумевал командир.
Не доклад, а какой-то дурной сон.
- Управлялась, - подтвердил механик. - На больших ходах. А на малых... Надо разобраться, товарищ командир.
- Все, механик. Готовь дизеля! Уходим из района. Пусть здесь черти жируют. Готовь форсированную зарядку батареи.
- Есть, - и механик скользнул вниз. А через полчаса доложил сгорбившимся на мостике Неулыбе и Шепоту:
- Разобрались. Докладываю: разорваны обшивки топливно-балластных цистерн номер пять и шесть. Наверх ушло двадцать четыре тонны соляра. Помните грохот?
- Но ведь сотрясения корпуса не было?
- Вроде бы не было... - неуверенно протянул Ильич. - В общем, неясно. Но лодка управляется!
- Остаток топлива?
- Если до базы, то хватит.
Лодка уходила из проклятого района в темноту. Стоящие на мостике цепко охватывали горизонт. И молчали.
Пытаясь проанализировать происшедшее, Неулыба никак не мог понять: если янки бомбили, то почему не содрогался корпус? Не сыпались, как пишут в героических романах, светильники? И почему все же разорван легкий корпус? На все это ответа он не находил.
И лишь много лет спустя, вновь и вновь возвращаясь мысленно к этой истории, пришел к выводу: да, бомбометание было. За кормой. И видимо, гидравлический удар прошелся вдоль корпуса, вызвал резонанс откуда-то появившегося в топливно-балластных цистернах воздушного пузыря. А уж он-то и рванул обшивку.
Он не знал и не мог знать, что именно в это время береговая радиоразведка флота перехватила и раскодировала донесение ракетного эсминца «Тауэрс» флагману: «В районе учений преследовалась и атакована неизвестная подводная лодка».




Эскадренный миноносец Тауэрс


Но это Неулыба узнал много позже, когда его однокашники, между прочим, в ресторане «Золотой Рог» втихую от жен устроили поминальник по «Неулыба со товарищи».
Но как бы то ни было, ему стало ясно: не он мастерски оторвался, а преследующие корабли ушли восвояси, обнаружив на поверхности океана соляровое пятно.


***

Подводная лодка, ворча дизелями, уходила в непроглядную темь. Теплый океан был зеркален и отражал блики звезд. В бархатной ночи с трудом просматривались форштевень лодки и расходящиеся усы волн.
На исходе ночи на мостик поднялся сумрачно-немногословный Синица, командир группы радиоперехватчиков, и в перерыве между двумя затяжками доложил:
- Два донесения. Базовый патрульный самолет США «Нептун» донес на авиабазу Ивакуни: «В квадрате N атаковал и потопил шхуну, вторгшуюся в объявленный запретным район учений флота».
- Не понял. Это же японец, судно их союзника! Ошибки нет?
- Ошибки в радиоперехвате нет, мои дело знают. А за действия американцев я не в ответе. Чувствуют себя хозяевами. И соответственно наглеют. Второе донесение: противолодочный авианосец «Кирсадж» и корабли охранения проводят учение со своей атомной лодкой в районе «Дельта». Между прочим, на нашем маршруте.




- Что предлагаете?
- Мое дело доложить. Разрешите продолжать курить?
- Курите, - досадливо отмахнулся Неулыба.


Продолжение следует.


Главное за неделю