Вскормлённые с копья

Дневник командира подводной лодки. Контр-адмирал А.С.Берзин. Часть 2.

01.06.201208:5001.06.2012 08:50:22

Максимов перебил его: «Лучше не продолжайте, вам самому потом будет стыдно. Я был на лодке, говорил с дежурным, смотрел журнал вахтенного центрального поста. Вы не были на лодке. И давайте так – забудем этот случай. Между нами никогда не должно быть вранья».
Барсуков надулся и молчал, ещё более наливаясь краской.
Максимов продолжил: «Я должен доверять замполиту, старпому, офицерам. Если не будет доверия – не будет службы, без доверия невозможно плавать на подводной лодке. Это так очевидно и ясно! Теперь о случае, который произошёл утром на построении. Вы сами могли меня встретить перед строем, Но, очевидно, вы считаете это унизительным для себя. Но как оставшийся старшим на экипаже вы были обязаны поручить это сделать любому командиру боевой части. Но вы и этого не сделали, поставив меня в дурацкое положение. Давайте и это забудем. Продолжим с чистого листа».
Барсуков ничего не ответил. Командир и не старался добиться каких-либо заверений и сразу же отпустил его.

Аэрофлот и его услуги.

Через два дня командир вместе с семьей вылетел из Владивостока в Ленинград в отпуск. Из-за плохой погоды самолёт задержали в Хабаровске на шесть суток. Все рейсы были отменены, в здании аэропорта скопилась масса народа.
Гостиница была переполнена и никого больше не принимала. Киоск «Союзпечать» стал торговать старыми газетами, чтобы люди их использовали в качестве простыней.
Максимов купил целую подшивку на всю семью, постелил газеты на бетонный пол в несколько слоёв, потом свои пальто, после чего сказал жене: «Нина, ложись с ребятами, утром меня сменишь, я как на подводной лодке заступлю на вахту, а то тут разный народ бродит, можем остаться без денег и вещей.»
Жена, сын и дочь быстро уснули утомленные суматохой. Постепенно шум в зале стих и где-то к часу ночи весь пол в здании аэропорта был усеян телами спящих пассажиров вплоть до входа в туалет. Спали на ступеньках лестниц, на подоконниках.

Максимов сидел и думал об этих лежащих на полу людях, незнакомое ему чувство острой жалости к ним, своей семье вдруг острым комком остановилось в горле. Он думал: «Неужели наше государство так бедно, что не может при аэропортах настроить гостиничных бараков с самыми элементарными условиями? Наверное, дело не в бедности, просто мы никому не нужны. Уже три года мы летаем и всегда одна и та же картина. Что-то жалкое и безобразное было в этом зрелище. Сейчас ни война, ни катастрофа, а люди так бедствуют, не возмущаются, покорны.»
Утром закрыли туалеты в здании аэропорта и по трансляции предложили пользоваться туалетом на улице. Максимов пошёл посмотреть, что это такое. Рядом с аэропортом был построен деревянный солдатский сортир, как говорят в армии, многоочковый, свободного падения, с разделением по признакам пола, с вонью и морозом минус двадцать градусов, куда из аэропорта потянулись женщины с маленькими детьми, пожилые люди. Негде было помыть руки и лицо.
Полёты начались на шестые сутки.

Новая квартира и немного семейной истории.

И, наконец, Максимовы прилетели в Ленинград. Дома их встречала мать Нины – Надежда Александровна. Эту квартиру никто из Максимовых ещё не видел, дом находился в Купчино на улице Бела Куна. Надежда Александровна и её младшая дочь Вера переехали сюда совсем недавно с улицы Шкапина, что у Балтийского вокзала, прежний дом подлежал капитальному ремонту.
До войны они жили недалеко от Невы на Галерной улице. Эту квартиру сняли в 1905 году родители Надежды Александровны – Елена и Александр, которые приехали в Санкт-Петербург из Белостока. Александр служил в почтовом ведомстве, а Елена поступила горничной к барону Пистолькорсу.

Старшая дочь Надежда незаметно выросла, стала плавать на пассажирских судах культработником, познакомилась со вторым помощником капитана Георгием, они поженились, родилась Нина, потом Вера. Началась война, отца назначили командиром спасательного судна «Нептун», присвоили офицерское звание. После двух лет блокады Надежду Александровну с дочками и бабушкой Еленой вместе с другими ленинградцами увезли по уже начавшему таять льду Ладожского озера в эвакуацию в Ярославскую область в деревню Голубково.
За это время дом их на Галерной был разрушен при бомбёжке, отец успел влюбиться в одну женщину и все мысли его были заняты новым чувством. В мае 1945 года он привёз семью из эвакуации в квартиру на улице Шкапина.
Дом был старый, печное отопление, во дворе сараи для дров. С «Красного треугольника» постоянно летела копоть и стояла вонь от резины, на улице непрерывно грохотал грузовой транспорт.
В квартире в одной из комнат над окном была дыра от неразорвавшегося снаряда, которую заделали только после приезда через месяц.
Через год отец совсем бросил семью. Надежда Александровна пошла работать в аптеку, жили на её скудную зарплату и алименты. От тяжелых переживаний у неё началась язва желудка, с каждым днём ей становилось всё хуже и хуже, она очень похудела и плохо выглядела.
Кто-то посоветовал ей съездить в посёлок Вырицу к отцу Серафиму. Она взяла с собой дочек и поехала на поезде, который состоял из нескольких вагонов и старого паровоза.
Отец Серафим жил в доме на Майской улице, келейницей у него была монахиня Серафима, с её помощью Надежда Александровна вместе с дочками и попала к нему.
Отец Серафим, в миру Василий Муравьев, родился в 1865 году, рано лишился отца, с малых лет работал в купеческой лавке, стал приказчиком, впоследствии завёл своё коммерческое дело. Женился на знакомой ещё с детства Оле Найденовой, у них родились сын Николай и дочь Оля, которая через год умерла.

Семья Муравьевых. 1905 год.

В феврале 1917 года он прекратил коммерческую деятельность, часть средств отдал своим служащим, другую – пожертвовал Александро-Невской лавре и двум монастырям. С этого же момента он и его жена готовятся к монашеству, в скором времени его жена стала монахиней в Воскресенском Ново-Девичьем монастыре Петрограда, а он – монахом Александро-Невской лавры. В 1927 году принял схиму, нарекся Серафимом, его избирают духовником Лавры.
Отец Серафим ежедневно по восемь часов в сутки исповедовал прихожан, заболели ноги. Болезнь усилилась и приковала его к постели. Пришлось переехать в Вырицу, это в 60 километрах от города по Витебской железной дороге.
К нему постоянно ехали и шли люди получить душевное успокоение. Он обладал, несомненно, даром провиденья и исцеления. Отец Серафим всю войну молился в келье и в саду на камне, как Серафим Садовский, за наш народ, чтобы он не был порабощён врагами. Несмотря на болезнь ног, он продолжал принимать людей лежа в постели.
Выслушав историю Надежды Александровны, сказал: «От язвы ты скоро вылечишься и получишь весёлую работу.» Потом подозвал девочек к себе, и, возложив на них руки, благословил, дал им с собой конфет.
Через месяц к Надежде Александровне зашёл её брат Михаил, он работал шофёром такси, ему оставил адрес старого петербургского врача-гомеопата один пассажир.
Врача звали Павел Леонтьевич Кавнатский, он без анализов и рентгена поставил ей диагноз и взялся лечить, дело пошло на поправку, через три месяца от язвы не осталось никаких следов. Через месяц Надежда Александровна встретила школьную подругу, та уговорила её поступить в театр оперы и балета имени С.М.Кирова на освободившуюся должность билетёра, где она и стала работать.
Таким образом, Надежда Александровна попала на «весёлую работу».

Умер отец Серафим в 1949 году и похоронен на кладбище храма Казанской иконы Божией Матери посёлка Вырица при большем стечении народа и духовенства.
Сам Максимов как бы был верующим и не верующим. О религии и Боге он в своей семье ничего не слышал. Во время войны в 1943 году ему было десять лет, и жили они в городе Красногорске в коммунальной квартире. К соседям приехала какая-то дальняя родственница, из разговоров с Александром Максимовым она поняла, что мальчик ничего не знает о Боге, дала ему прочитать Евангелие от Матфея.
Эту книгу он прочитал за один день и сразу же поверил Иисусу Христу. Женщина зашила ему в курточку крестик тайком от его родителей. Женщина эта вскоре уехала, и как-то незаметно Александр стал забывать о Боге, другая мораль и нравы продолжали врываться в его детскую душу. Но видно что-то всё же осталось и не погибло.
Когда он узнал от Нины об отце Серафиме, то впоследствии в тяжелые моменты своей службы часто призывал его: «Отец Серафим, спаси, сохрани меня!»
Когда они вернулись из эвакуации в квартиру на Шкапина, там осталась старая мебель от прежних жильцов, которые в блокаду все вымерли от голода. Эта мебель сама была похожа на людей-дистрофиков, ветхая и потерявшая весь свой вид и цвет за 900 дней, вымерзшая за три морозных зимы, продуваемая всеми ветрами, забитая пылью от разрушенных бомбами и снарядами домов. Везти её в новую квартиру было нельзя, она не выдержала бы такого испытания, поэтому Надежда Александровна её оставила умирать вместе с домом, пущенным на капитальный ремонт.
Новая квартира была светлая и большая, четыре комнаты, её дали и в расчёте на семью Максимовых. Александр с Ниной решили в отпуске купить на свои сбережения новую мебель для новой квартиры, чтобы было, где в отпуске остановиться.

Взятки и их последствия.

Они ходили по мебельным магазинам, мебель вроде была и вроде её не было. В залах магазинов она стояла, но с табличками «продано» или «образец». Знакомые ленинградцы подсказали, что нужно дать взятку, якобы десять процентов от стоимости. Максимов никогда в своей жизни этого не делал, он даже представить себе не мог, как это делается.
В мебельном магазине на проспекте Славы Нина увидела в отделе доставки Ирину Петровну – мать своей подруги Аллы, с которой они дружили с детских лет. Муж Аллы служил в Либаве, недавно был назначен командиром дизельной подводной лодки. Ирина Петровна, увидев Нину, обрадовалась и стала расспрашивать её о жизни. Нина в конце беседы упомянула, что ищет мебель. Ирина Петровна сказала:» Я могу помочь, только это потребует определенных расходов. Тут каждому нужно дать. Если ты согласна, то я всё организую.»
Нина согласилась, через неделю на новую квартиру привезли болгарскую мебель «Лилию». А ещё через неделю Нина узнала от Аллы, что Ирину Петровну арестовали и она находится под следствием. Одна супружеская чета из Якутии через неё достала мебель, а потом заявила в милицию.
Жизнь Ирины Петровны и до этого была полна разными бедами. Молоденькой девушкой Ира приехала в Москву на строительство метро с далёкого Урала, здесь познакомилась с военным командиром, поженились, родилась дочка Алла. Через год они оказались в Ленинграде, куда направили мужа учиться в академию. Муж познакомился с другой женщиной, бросил Иру с маленькой дочкой. Для неё это был тупик, она отвела в ясли дочку, пришла домой, открыла духовку, включила газ и легла у плиты.

Её обнаружили уже в бессознательном состоянии случайно, и в больнице еле-еле спасли. Потом у неё было много мужчин, как говорила её дочь Алла – очередные папы. С годами всё тяжелее было их удерживать надолго.
Ирина Петровна устроилась в мебельный магазин в отдел доставки, думала, будут большие деньги – будут мужчины, но получила восемь лет обычного режима. Забегая на несколько лет вперёд, можно сказать, что и там ничего хорошего для неё припасено не было. Где-то в середине срока её настиг инсульт. Муж Аллы прошел, все инстанции и добился досрочного освобождения Ирины Петровны, привёз её домой. Здесь ей стало немножко получше, но потом болезнь стала прогрессировать и она могла только лежать. Через два года Алла сдала её в диспансер на постоянное жительство, навещая один раз в неделю. Через четыре года она умерла. Алла после похорон покаялась в церкви священнику в том, что она сдала мать в диспансер. Что сказал священник ей – мы не знаем.
Александр в каждом отпуске видел, как меняется жизнь. Многие его однокашники уже давным-давно устроились в Ленинграде или Москве, обзавелись машинами, дачами, любовницами, защитили кандидатские диссертации и смотрели на него как на чудака – мореплавателя. Везде нужно было что-то дать, кому-то позвонить, попросить, пообещать.

Из разговоров с ними выяснялась какая-то кошмарная жизнь, где на предприятиях все воруют, халтурят и обманывают. И самое главное кредо – нигде не высовываться, будь как все.
К своей маме Александр поехал один, т.к. дети сразу же с прилётом на следующий день пошли в школу, которая была рядом с домом. В Риге его встречали мама и бабушка, брат с женой были в геологической экспедиции, а сестра в Москве готовилась к защите кандидатской диссертации в одном из научно-исследовательских медицинских институтов. Первый день прошел в разговорах о детях, о житье в дальних краях и, конечно, о службе Александра. Потом вспомнили отца, который в 1938 году был по навету арестован, осуждён, но через год был оправдан, с началом войны он добровольцем ушел на фронт, где под Смоленском погиб.

Продолжение следует.

Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru

Вскормлённые с копья

01.06.201208:5001.06.2012 08:50:22

Просмотров:8204 Комментариев:0 0

Да здравствует Франция (новелла). В.Ф.Касатонов.

Вскормлённые с копья

31.05.201207:5931.05.2012 07:59:16

« …французский посланник со мной на дружеской ноге… »

И.А. Хлестаков, пьеса Н.В. Гоголя «Ревизор»

Посол Франции в республике Беларусь Стефан Шмелевски, войдя в зал Брестской областной библиотеки, где его ждали дети, изучающие французский язык, застыл от удивления. Мадам, жена посла, наткнулась на него и остановилась поражённая. На сцене была воссоздана полная романтики жизнь моря по произведениям великого французского писателя Жюля Верна, к юбилею которого и был приурочен приезд посла. И диковинные раковины, и россыпь драгоценных камней, и морские карты, штурманские приборы, и морской кортик, капитанская фуражка, и даже индийские утончённые вазы и серебряные бокалы – всё говорило о глубоком знании романов Жюля Верна и высоком профессионализме создателей выставки. Экспонаты сверкали, блестели, лучились на солнце, заполнившем зал. Дети улыбались и аплодисментами стоя приветствовали гостей, и это создавало такую приятную обстановку, что посол расчувствовался, заулыбался, сам зааплодировал вместе со всеми. Тревожное ожидание, царившее в зале последние минуты, спало. Дети стали рассаживаться на свои места, гости здороваться с руководством…

И тут посол заметил седовласого моряка с аккуратной седой бородкой в красивой форме капитана 1 ранга с орденами и медалями, выделявшегося из всех присутствующих в зале. Посол, смолоду будучи сам морским офицером запаса, изъявил желание познакомиться с моряком. Капитан 1 ранга Игольников Алексей Иванович представился ему по-военному чётко и, улыбаясь, сообщил, что он сегодня выступает в роли капитана Немо, он капитан подводной лодки «Наутилус», а все дети в зале – его матросы. Они, мол, только что вернулись из плавания, собрали сокровища со дна океана и выставили их на обозрение всем гостям сегодняшней встречи. Посол и его мадам с восхищением пожали руку моряку, найдя его педагогический опыт уникальным. Они сели рядом с ним и в течение всего времени встречи не отходили от него. Алексей Иванович опытный моряк – подводник, прошедший огонь, воду, медные трубы и чёртовы зубы, в ходе общения с французами изрёк сакраментальную фразу, что моряк моряка видит издалека. Стефан Шмелевски, знающий русский язык, поскольку имел славянские корни, уже через несколько минут общения, испытывал к бывалому моряку большое душевное расположение. И, когда по окончанию встречи с детьми директор библиотеки, Тамара Павловна, довольная, что всё так хорошо прошло, угостила в своем кабинете высоких гостей чаем с коньяком «Плиска», моряк уже чуть ли не по плечу похлопывал французского амбассадора. Они поговорили о Франции, о Париже, об авианосце «Клемансо», перешли на кабаре «Мулен Руж», а затем, естественно, разговор зашёл о красоте француженок, Катрин Денёв, Бриджит Бордо, там же Ален Делон, Ив Монтан…

Расстались друзьями, моряк даже позволил себе шаркнуть ножкой и поцеловать руку мадам.
Через месяц, внимательно рассмотрев фотографии, где отражалось посещение послом библиотеки, Алексей Иванович отобрал штук десять и, на всякий случай, поколебавшись, послал с письмом в Минск во французское посольство. Письмо начиналось красиво:
«Уважаемый господин посол! С большим удовлетворением высылаю Вам несколько фотографий о Вашем пребывании в Бресте 22 марта 2005 года и совместной работе в областной библиотеке в дни памяти великого французского писателя Жюля Верна».
Заканчивалось письмо не только красиво, но и с намёком: «С удовольствием вспоминаю наше знакомство и те несколько часов, которые были направлены нами на укрепление франко-белорусской дружбы. Низкий поклон Вашей уважаемой супруге. Желаю вам доброго здоровья. Сочту за честь вновь увидеться с Вами». Особенно последней фразой гордился моряк. Жене же вполголоса сказал, что ответят либо французы, либо придут из КГБ.
Ещё через месяц пришёл ответ, и, что удивительно, из посольства. Посол просил оказать честь и прибыть на приём по случаю национального праздника – Дня Независимости Франции 14 июля 2005 года. Моряк, не задумываясь, решил, что он окажет послу такую честь, и стал собираться.

День взятия Бастилии остается самым главным национальным праздником для Франции, моментом согласия, единения и сплоченности свободной нации. 14 июля считается Днем независимости Франции.

По своему опыту Алексей Иванович знал, что производят впечатления и запоминаются нестандартные решения. Прежде всего, он подготовил подарки: компьютерную фотографию малого противолодочного корабля «Брест», единственного российского корабля, который носит имя города другого государства, а также недавно выпущенную в Бресте его книгу «Морские новеллы». Затем он решил, что при вручении подарков надо сверкнуть знанием французского языка, который он никогда не изучал. Решительный моряк нашёл в городе школу, где французский язык был профилирующим. И хотя уже были летние каникулы, отыскал и элегантно упросил преподавателя Тамару Михайловну, женщину, приятную во всех отношениях, перевести его короткую русскую речь на французский язык. После того как Тамара Михайловна трижды зачитала ему его выступление по-французски, он смог, наконец, записать его русскими буквами. Затем они разбили речь на логические смысловые части и занялись самым трудным – грассированием. После часа мучительных занятий моряк взмолился и попросил разрешения на завтра закрепить полученные знания. Весь вечер и даже ночью он пугал жену львиными рыками, которые должны были означать французское произношение. Утром Алексей Иванович поразил Тамару Михайловну отличным прочтением своего выступления. Она, как женщина, получила большое удовольствие от общением со своим неожиданным учеником и восторженно сказала, что аплодисменты ему обеспечены. С её добрыми напутствиями бравый моряк направился из Бреста в столицу синеокой Беларуси город-герой Минск.

В Минске была жара. Термометр показывал 32 градуса в тени, но ритуал обязывал быть в парадной форме: белоснежная тужурка с золотыми погонами, чёрные из тончайшей современной ткани морские брюки, сшитые на заказ, кортик с рук ояткой из слоновой кости, ботинки, сверкающие, как у чёрта глаз. Вот он входит и поднимается по трапу в зал. Наверху стоит посол с супругой, встречает гостей. Моряк делает небольшое усилие - и лицо, на котором годы оставили свой отпечаток, лицо, обрамлённое седой бородкой и щёточкой усов, делается серьёзным и значительным. Главное, думает моряк, вручить подарки, чтобы освободить для дальнейшего руки. Он подходит к послу. За пять шагов, как положено по уставу, переходит на строевой шаг и на чистейшем французском языке начинает поздравлять его и мадам с Днём Независимости Франции. После первых же слов все окружающие оборачиваются и замолкают, потому что он грассирует лучше любого француза. Его звериный рык перекрывает легкий шум от говорящих вполголоса гостей. Он видит, как улыбаются французы, стоящие рядом с послом, а те, кто подальше, прыскают в кулак. Озверевший Алексей Иванович остановиться не может, он строго придерживается текста, который всё никак не кончается. Наконец, он восклицает: «Да здравствует Франция! Да здравствует Беларусь!» и передаёт подарки от моряков города Бреста. Чуть ли не обнимается с послом, который хочет вырваться, потому что на лестнице образовался затор и всё духовенство во главе с владыкой ждёт, когда моряк кончит нарушать ритуал. А неистовый моряк вдруг обнаружил, что в руке у него осталась ещё одна книга. Да, это буклет с красивыми фотографиями Беларуси, который передали ему прямо в поезде для мадам, супруги посла, от директора Брестской библиотеки лично. Но французский текст у него уже кончился. Тогда он, отпустив посла, поворачивается к мадам и говорит ей громко по-английски: «This book to you!» ( Эта книга вам!) и, шаркнув ножкой, как учил Пушкин, целует ей ручку. В полубессознательном состоянии покидает официальных лиц и с чувством исполненного долга влетает в зал, хватает бокал и с желанием освежиться опрокидывает его содержимое в рот. Глаза медленно вылезают из орбит, дыхание останавливается, крепчайший напиток обжигает горло. Моряк удивлённо и одновременно с восхищением смотрит на пустой бокал, на нём написано «Хенесси». Да, он где-то читал, что это один из лучших французских коньяков. Вот, значит, он какой!

Дальше всё пошло как в тумане. Он помнит, что раза три подходил к стойке с коньяком и просил влить в один бокал четыре порции. Посол и министр иностранных дел произносили короткие спичи, исполнялась Марсельеза и Гимн Беларуси, а моряк вместе с бывалым на таких приёмах белорусским полковником наслаждался коньяком. Они чем-то закусывали, попробовали знаменитые французские сыры, какие-то маленькие кусочки мяса, но главное был коньяк.
В один из моментов Алексей Иванович помнит, что попросил официантку, несущую в руках кофе, принести им по большой чашке крепкого кофе. «Официантка», оказавшаяся женой одного высокопоставленного лица, мило заулыбалась наивной просьбе военных и сказала, что она может отдать своё кофе настоящим мужчинам, если они настаивают. Моряк, язык которого уже плохо слушался, стал извиняться и ляпнул, что, мол, она очень похожа на официантку. Женщина изменилась в лице, оказывается, на ней было надето белое платье от Версаче, а наши военные решили, что это белый наряд официантки. Назревал международный скандал. Алексей Иванович, воспитанный еще со времен ленинградского Нахимовского училища на мазурке и полонезе, собрал последние силы, встал и красиво вышел из положения: «Вы также прекрасны, как молодые юные леди, обслуживавшие нас с другом в Париже. Вы так легко и грациозно несёте кофе, что мы залюбовались ваше походкой и, чтобы заговорить с вами, неловко пошутили. Возможно, мы с вами в следующий раз встретимся на Пикадилли у Эйфелевой башни, и мы закажем для вас лучший в мире капучино». Конфликт был исчерпан. Женщина сделала своё лицо красивым, и, довольная от услышанных комплиментов, удалилась, демонстрируя походкой и красивым платьем все свои женские прелести. Полковник сидел с вытаращенными глазами и вопросительно смотрел на моряка. «Знаю, знаю, Пикадилли в Лондоне. Но какая разница, ведь я не был ни в Париже, ни в Лондоне. А звучит красиво: Эйфелева башня, Пикадилли, капучино… Однако наша пассия ничего не заметила!»

Затем они фотографировались с послом, с его гостями, среди которых мелькал Станислав Шушкевич с бокалом прекрасного «Хенесси», о чём-то говорили, наверное, снова выпивали и ушли на своих ногах в числе последних. В поезде он всю дорогу проспал. Выходя из вагона, ему казалось, что он отрезвел. Жена, встречающая его на вокзале в Бресте, только увидев, ужаснулась: «Какой ты пьяный!» Он заулыбался и сказал ей громко по-французски: «Да здравствует Франция!» И вырубился.
Только через три дня Алексей Иванович пришёл в себя. «Можно сказать,- рассуждал он на трезвую голову,- что приём прошёл хорошо. Я флот не опозорил. Сверкнул не умом, так пуговицами, как любил пошутить механик Саша Забермах с нашей подводной лодки «С-338». А то, что немного выпил хорошего коньяка, так для этого и проводят приёмы, да и повод прекрасный – День взятия Бастилии. Одним словом: «Да здравствует Франция!»

27 июля 2005 года.

Окончание следует.

Вскормлённые с копья

31.05.201207:5931.05.2012 07:59:16

Просмотров:4694 Комментариев:0 0

Памяти Начальника Рижского Нахимовского Военно-морского училища.

Вскормлённые с копья

30.05.201210:1730.05.2012 10:17:39

Выпускники Рижского Нахимовского Военно-морского училища, проживающие в Санкт-Петербурге, с давних пор имеют достойную традицию в День Рождения первого Начальника РНВМУ контр-адмирала Безпальчева К.А. собираться у его могилы на Серафимовском кладбище, чтобы почтить его память и высказать слова благодарности за отеческую заботу, с которой адмирал лелеял мальчишек суровой военной поры.

Вот и теперь 21 мая в 116-й День Рождения своего Адмирала здесь собрались: слева направо: Поль Юрий Александрович, вып. 1953г., 1-е Балтийское ВВМУ, впоследствии ВВМУПП им. Ленинского Комсомола-1957г., капитан 1 ранга; Дрюнин Евгений Александрович, вып. 1949г., ВВМУПП-1953г; Лойкканен Гарри Генрихович, вып. 1952, ВВМУПП-1956г., контр-адмирал; Смирнов Дмитрий Семенович, вып. 1952г., ВВМУПП-1956г., капитан 1 ранга; Лавров Руслан Николаевич, вып. 1953 г., художник; Крылов Владимир Александрович, вып. 1953 г., ВВМУПП-1957г., капитан 1 ранга; Храмченков Александр Семенович, капитан 2 ранга, вып. 1952г., ВВМУПП-1956г., капитан 3 ранга; Агронский Марк Дмитриевич, вып. 1952 г., БВВМУ-1956г., капитан 2 ранга; Балабинский Виктор Борисович, вып. 1953 г., ВВМУПП-1957г., капитан-лейтенант; Комлев Виталий Петрович, вып. 1951г. ВВМУИО-1956г., капитан 1 ранга; Логвинов Михаил Михайлович, вып. 1952г., ЛЭТИ; Хризман Исаак Яковлевич, вып. 1951г., ВВМУПП-1955г., капитан 1 ранга; Лобанов Леонид Николаевич, вып. 1953 г., ВВМУПП-1957г., контр-адмирал; Гулин Анатолий Иванович, вып. 1952г., ЛИТМО-1961.

Виктор Борисович Балабинский, Виталий Петрович Комлев, Руслан Николаевич Лавров, Юрий Александрович Поль; выпускники РНУ (в составе Рижского ВВМУ ПП) 1956 г: Бокман (Романчук) Валерий Эмильевич, ВИТКУ в 1960 г и ЛИИЖТ в 1963, Перлов Борис Михайлович (на снимке - последний справа), ВИТКУ в 1960.

Ветераны вспоминали трудные и интересные годы учёбы, в лице Адмирала всех своих командиров и преподавателей и без сомнения подтвердили свою верность России, Славному Флоту и чести Офицера!
Расставались с грустью, но с уверенностью, что снова встретятся через год в память о Константине Александровиче Безпальчеве.

Вскормлённые с копья

30.05.201210:1730.05.2012 10:17:39

Просмотров:11095 Комментариев:0 0

Рижское Нахимовское военно-морское училище. Краткая история: люди, события, факты. Часть 16.

Вскормлённые с копья

29.05.201208:3029.05.2012 08:30:25

Вечером состоялось торжественное заседание, посвященное новому учебному году. Начальник училища капитан 1 ранга К.А.Безпальчев подвёл итоги за прошедший период и поставил задачи на новый учебный год. В докладе была отмечена и большая культурная программа. Воспитанники побывали в театре оперы и балета, где слушали оперы «Сказка о царе Салтане» Римского-Корсакова и Россини «Севильский цирюльник», а также балет П.И.Чайковского «Щелкунчик» в Большом театре в Москве. В театре русской драмы смотрели спектакли «Русский вопрос» и «Глубокие корни», в ТЮЗе – «Красный галстук», «Встреча с юностью» и «Младшая сестра». Во время гастролей МХАТа в Риге воспитанники 9 класса были на пьесе А.М.Горького «На дне», входившую в программу по литературе. Во время подготовки к параду в Москве смотрели в Центральном детском театре постановку по роману Н.Островского «Как закалялась сталь».

Фильм Павел Корчагин. Павел Корчагин (1956) Смотреть онлайн. «Самое дорогое у человека — это жизнь. Она дается один раз и прожить ее нужно так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подлое, мелочное прошлое и чтобы умирая, мог сказать: вся жизнь и все силы отданы самому прекрасному — борьбе за освобождение человечества».

Приказ начальника училища № 194 от 4 сентября 1948 года о распределении офицерского и старшинского состава по подразделениям батальона воспитанников на 1948/1949 учебный год.

Котловский Феликс Борисович. Поступил в 1944 г. в ЛНУ и учился до 1945 г., по успеваемости был отчислен. Через год поступил в Рижское НВМУ, которое закончил в 1950 г. Подводник, службу закончил в звании капитана 2 ранга.

41 класс воспитанников, окончивших 7 класс. Рига, 1949.

Слева направо: 1 ряд: Ильичев, Сорокин, Занин, Иванов, Х, Логвинов, Х, 2 ряд: Иванов Г.В., преподаватель географии; Левин Г.Д., преподаватель естествознания; Павловский И.Г., преподаватель рисования; Закожурникова Г.И., преподаватель русского языка; майор Светлов М.А; Пригорьевская Е.Я., преподаватель истории; Каспарсон А.М., преподаватель английского языка. 3 ряд: Сабуров, Голанд, Степанов, Васильев, главный старшина Невзгляд М.Ф., Х, Маурин, Никифоров, Бабашин, Вечеслов, Кондаков. 4 ряд: Младший лейтенант Шаповалов И.А., старшина 1 статьи Сысоев П.З., Обухов, Нестеренко, Симонов, Хромов, Боярский.

42 класс.
Офицер-воспитатель лейтенант Губин В.А.
Помощник воспитателя старшина 1 статьи Утробин Г.Н.
Старшина класса Яковлев В.К.

42 класс воспитанников, окончивших 7 класс. Рига, 1949.

Слева направо: 1 ряд: Кудрявцев, Добровольский, Авдеев, лейтенант Губин В.А., офицер-воспитатель, Мироненков, Яковлев В.К., Малышев. 2 ряд: капитан-лейтенант Ширяев И.А., Левин Г.Д., преподаватель естествознания, Павловский И.Г., преподаватель рисования, Каспарсон А.М., преподаватель английского языка, майор Светлов М.А., Тарабарина А.М., преподаватель русского языка; Пригорьевская Е.Я., преподаватель истории, Никитина З.А., преподаватель математики. 3 ряд: Халошин, Гриневич В.В., Гранин А.Б., Милов, старшина 1 статьи Утробин Г.Н. – помощник офицера-воспитателя, главный старшина Невзгляд М.Ф., Кизимов Е.А., Френк, Данилкин, Семенов В.А., Гуськов Д.В., Ширинкин, Лойкканен. 4 ряд: Старший матрос Кононов С.Н., Душацкий, Храмченков, Ушпалевич, Щеткин, Власов В.Д., Носенков, Герасимов Ю., Козлов.

43 класс.
Офицер-воспитатель старший лейтенант Свирский П.М.
Помощник воспитателя старшина 1 статьи Быкадоров Д.А.
Старшина класса Молочников А.А.

43 класс после окончания 7 класса. Рига, июнь 1949 г.

Слева направо: 1 ряд: Соколов, Саенко, Агронский, капитан-лейтенант Свирский, Гулин, Семенов Е.П., Кузнецов, Пашков. 2 ряд: Иванов Г.В.- преподаватель географии, Левин Г.Д.- преподаватель естествознания, Павловский И.Г.- преподаватель черчения, Каспарсон А.М.- преподаватель английского языка, майор Светлов М.А., Закожурникова Г.И.- преподаватель русского языка и литературы, Пригорьевская Е.Я.- преподаватель истории, Никитина З.А.- преподаватель математики. 3 ряд: Иванов Эдуард, Смирнов, Орленко, Носенков, главный старшина Невзгляд М.Ф.- старшина роты, Борисов, Стригин Ю.А., Заико, Забелло, Герасев В.М. 4 ряд: Герасимов Орлеан, Яковлев Виктор, Богочанов, старшина 2 статьи Быкадоров Д.А.- помощник офицера-воспитателя, Молочников, Промыслов В.В., Столяров, Гостомыслов, старший матрос Кононов С.Н.- помощник офицера-воспитателя, Евдокимов.

Примечание. Офицер-воспитатель с 7 февраля 1948 по июнь 1952 года – капитан-лейтенант Свирский Павел Мефодьевич.
Родился 7.03.1920 в селе Маньковка, Маньковского района Киевской области. Окончил 7 классов и техникум механизации сельского хозяйства в 1939 г., ВВМУ им.М.В.Фрунзе в 1942 (3 курса и досрочный выпуск 24 октября 1942 года), курсы ускоренной подготовки комсостава в 1943 г., после окончания которых был направлен в заграничную командировку для приема кораблей по ленд-лизу. Награжден медалями: «За победу над Германией», «30 лет РККА» и др. Свободно говорил на английском языке (прозвище – Чарли), для получения официального диплома заочно учился во Всесоюзном институте иностранных языков. С 1952 года преподаватель военно-морской подготовки. В 1953-1954 году – командир роты в Ленинградском нахимовском училище, затем переведен в Рижское ВВМУ. Дочь Тамара 1942 г.р. и сын Игорь 1947 г.р.

В центре командир роты Виктор Степанович Штепа, слева Дмитрий Петрович Яценко, справа Жозеф Львович Побережный. Рига. 1948 г.

Преподавательский состав училища.
Слева направо. 1 ряд: Бухман С.Н., Тарабарина А.М. (третья), капитан 3 ранга Гасюк С.В. 2 ряд: старший лейтенант Залитэ Э.Я., Лозинский И.Я., Сапиро М.С. ?, капитан 3 ранга Тимошенко В.И. (шестой), Енин И.Н.(девятый), Павловский И.Г. 3 ряд: Бурмистрова И.К.(четвёртая), Лившина З.И.(восьмая), Закожурникова Г.И.(десятая), Волосникова Н.Д.(одиннадцатая).

Продолжение следует.

Вскормлённые с копья

29.05.201208:3029.05.2012 08:30:25

Просмотров:12593 Комментариев:0 0

Дневник командира подводной лодки. Контр-адмирал А.С.Берзин. Часть 1.

Вскормлённые с копья

28.05.201208:5228.05.2012 08:52:02

11 февраля 1969 года

Подводная лодка, на которой служил старшим помощником капитан 2 ранга Максимов, стояла в бухте Витязь на якоре. На флот должен был прибыть Главнокомандующий ВМФ.

Максимов проснулся рано, стал читать свои рабочие записи: Командующий флотом приказал всем готовиться к встрече Главкома. Подводные лодки и казармы покрасить, на территориях навести идеальный порядок, подготовить форму одежды, быть готовым ответить на любые его вопросы.
По корабельной трансляции вахтенный офицер передал Максимову приказание командира подводной лодки прибыть к нему в 07.30. В назначенное время старпом был у командира, тот поздоровался с ним и дал прочитать радиограмму: «Командиру. Срочно отправьте старшего помощника командира Максимова к новому месту службы в посёлок Большой Камень. Он назначен командиром подводной лодки К-184. Катер РК-122 прибудет к вам в 10.00. Командир соединения контр-адмирал Медведев.»

Вице-адмирал Медведев Ефим Иванович.

Катер прибыл в указанное время, на передачу дел новому старшему помощнику ушло около шести часов, где-то в шестнадцать часов Максимов и его сменщик прибыли с рапортами к командиру. Максимов попрощался с экипажем и убыл на катере в посёлок.

Бригада подводных лодок и её штаб.

Подводная лодка К-184, на которую он был назначен командиром, должна была к концу года закончить на заводе средний ремонт. По прибытии в Большой Камень Максимов переночевал у знакомых, а на следующий день первым делом отправился в штаб бригады, который расположен от завода в трёх километрах на возвышенности.
Сам штаб находился в двухэтажном небольшом здании, метрах в ста от него, ещё более возвышаясь и нависая над ним, стояла пятиэтажная серая казарма, она хорошо видна из посёлка и завода.
Местное население и экипажи подводных лодок называли её Пентагоном. Командира же бригады прозвали Линдоном Джонсоном, старшего помощника начальника штаба Джеком Руби, а его подчиненного матроса писаря Ли Освальдом, и только начальник штаба вышел из «дела Кеннеди» и попал в персонажи сказок Джанни Родари, его прозвали синьором Помидором за багровые щеки и вздорный характер.

Командир бригады капитан 1 ранга Сидоров не любил, когда так называли его владения – Пентагоном, т.к. он знал и все остальные прозвища, в том числе и своё.
Максимов зашел к нему и представился по случаю назначения на должность командира К-184. Сидоров предложил присесть, поздравил с назначением, поставил перед командиром задачи, ввёл в курс событий, пожелал успехов, обещал отвезти на завод и представить экипажу.

«Легендарный» Кадушкин.

От командира соединения Максимов пошёл к начальнику политотдела капитану 1 ранга Кадушкину. Максимов постучался в дверь, вошёл в кабинет, поздоровался и представился по случаю назначения командиром. Кадушкин ничего не ответил, присесть не предложил, с назначением не поздравил. Он долго и молча рылся в ящиках стола и доставал оттуда блокноты, на столе из них образовалась большая куча, также молча стал их перелистовать, прошло минут двадцать, после чего изрёк:
«Вы у меня нигде в блокнотах не проходите: ни с пьянками, ни с бабами, это очень подозрительно. Нужно с вами разобраться!»
После такого напутствия Максимов снова зашёл к Сидорову, и они вместе поехали на завод.
По дороге на завод командир вспомнил случай, который произошёл год тому назад, в этом же соединении и с тем же Кадушкиным. Максимов тогда был старпомом и из командования остался один, замполит болел, а командир ушёл на повышение. Однажды, когда он дежурил по соединению, вечером приехал в часть начальник политотдела Кадушкин и вызвал его к себе.
Кадушкин был суров и категоричен, а начал с вопроса: «Бойцов ваш офицер?» Максимов ответил: «Да. Это наш командир электромеханической боевой части». Кадушкин продолжил: «Он у вас развратничает. Только что я его засёк с бабой, тащил её к себе на квартиру. Объявите ему неполное служебное соответствие. Квартиру отобрать! Вы на партийном бюро должны ему объявить строгий выговор. Всё выявить: когда, где, сколько раз и какая была при этом обстановка? Я не лицемер. Ну, пусть бы где-нибудь трахнул её в кустах, я бы слова не сказал, мы люди, мы понимаем. Но зачем вести домой? Это разврат! На повышение не посылать!»
Максимов ушёл от него в полной растерянности. Утром к нему прибыл Бойцов и рассказал о случившемся. Его пригласил к себе на день рождения начальник конструкторского бюро завода Гилёв, где были его друзья, товарищи и любимая женщина, которую звали Тамарой. Вечером все они пошли погулять и встретили Кадушкина. Бойцов поздоровался с ним, Кадушкин же в ответ сказал: «Не тем занимаетесь, товарищ Бойцов!»

Дальневосточный завод «Звезда» - г. Большой Камень

Максимов позвонил Гилёву и попросил зайти к Кадушкину и объяснить, что Бойцов к этой женщине не имеет никакого отношения. Так всё и было сделано, но Кадушкина это не убедило и он продолжал стоять на своей версии, всё дело было в ревности. Он был всегда беспощаден к своим подчинённым, когда они попадали в те или иные истории, связанные с женщинами, сам же не пропускал ни одной.
Тамара тоже работала на заводе. Кадушкин давно хотел её покорить, но все его усилия были безрезультатны, от неё исходила холодная вежливость и плохо скрываемая насмешка.
Когда Кадушкин увидел её в обществе Бойцова, то по своей извращенности решил, что она его любовница. Тёмные потоки ревности залили мозги женатого капитана 1 ранга, голову сверлила лишь одна мысль: «Меня! Меня — начальника политотдела отвергла ради какого-то механика!» Вся ненависть и злоба обрушились на Бойцова, т. к. Тамаре что-либо сделать он не мог.
Максимов обратился к начальнику управления кадров флота, которого хорошо знал, рассказал ему эту историю, как она на самом деле протекала, тот же не позволил затоптать Бойцова в грязь.
Пока Максимов вспоминал эту историю, машина подъехала к плавбазе. Сидоров выслушал доклад дежурного офицера и приказал построить экипаж подводной лодки, на которую был назначен командиром Максимов. После чего Сидоров представил командира и уехал по своим делам.

Первое знакомство с экипажем.

Старпом и замполит провели Максимова в его каюту, где они около часа беседовали о текущих делах, задачах, укомплектованности экипажа, ходе ремонта. Из доклада старпома и замполита на 12 февраля 1969 года получалась следующая обстановка. Где-то к июлю должен был закончиться средний ремонт с модернизацией. Далее должны начаться швартовые испытания, подводная лодка будет ещё у пирса завода, а её механизмы и системы будут испытываться в работе. После этого выход в море на ходовые испытания. Потом устранение замечаний и подписание акта об окончании ремонта. Далее докование на этом же заводе и переход к прежнему месту службы в бухту Павловского, так, чтобы там быть 10 января 1970 года.

После обеда Максимов вместе со старпомом Мазковым осмотрели подводную лодку, кубрик и каюты на плавбазе, заслушали командиров боевых частей о состоянии дел. Через три дня командир написал рапорт командиру соединения о принятии дел и о вступлении в должность.
Сидоров прочитал рапорт и спросил: «Что у Вас ещё?» Максимов попросил: «Отпустите меня в ближайшее время в отпуск, так чтобы я успел к наиболее ответственным работам на подводной лодке. В более позднее время это сделать уже будет нельзя, т.к. пойдут швартовые и ходовые испытания, которые без командира не проводятся».
Сидоров подумал и ответил: «Хорошо, я согласен, пойдёте сразу же после 23 февраля».
Вернувшись на плавбазу Максимов, вызвал старпома Мазкова и замполита Барсукова к себе в каюту и довёл решение Сидорова, потом продолжил: «Когда я приду из отпуска, то сразу же отпущу вас. Продумайте также отпуска всех офицеров и мичманов до ходовых испытаний, составьте график и завтра его мне покажите для утверждения». Незаметно подошёл праздник – День Советской армии и военно-морского флота.

Лжец Барсуков.

Накануне 23 февраля Максимов оставил старшим в экипаже своего замполита Барсукова и приказал ему ночью проверить дежурную службу на подводной лодке. Старпом за последние дни устал, давно не был дома, Максимов отпустил его отдохнуть до 24 февраля. Сам же убыл на «коломбине» в посёлок Тихоокеанский, где жила его семья.
«Коломбинами» называли в соединении грузовые машины, которые были приспособлены для перевозки людей, машины ходили два раза в сутки утром и вечером.
23 февраля утром Максимов приехал на завод. Экипаж был построен на пирсе: в строю стояли Барсуков, офицеры, мичманы и матросы. Строем никто не командовал, Чем ближе Максимов подходил к строю, тем отчётливее видел – никто не собирался дать команду «смирно» и подойти к нему с рапортом. Барсуков в строю изображал бравого солдата Швейка.

Ярослав Гашек. Похождения бравого солдата Швейка. Части 1,2

Командир на ходу решил сделать вид как будто так и надо, с невозмутимым видом подошёл к строю и поздоровался. В ответ было нестройное: «Здравия желаем, товарищ капитан 2 ранга». Максимов поздравил экипаж с праздником. Ещё более нестройно раздалось: «Ура! Ура! Ура!»
Максимов отпустил экипаж на плавбазу, к нему подошел Барсуков и панибратски сказал: «У нас всё в порядке».
Командир спросил его: «Вы подводную лодку проверяли?» Тот ответил: «Да. Всё в порядке». После этого замполит ушел на плавбазу.
Максимов спустился в центральный пост подводной лодки и спросил дежурного офицера: «Кто ночью проверял корабль?» Дежурный стал перечислять: «Дежурный по соединению, проверяющий из штаба, дежурный по живучести».
Командир спросил: «А кто-нибудь из командования подводной лодки проверял?» Дежурный ответил: «Нет, никого не было, Барсуков всю ночь был на плавбазе, к нам не приходил».
Максимов взял журнал вахтенного центрального поста, куда заносятся все происходящие на подводной лодке события, и стал читать. Записи о проверке подводной лодки замполитом Барсуковым не было.
Командир поднялся наверх и медленно пошёл на плавбазу, он шёл и думал: «Зачем он наврал мне? Неужели он считает меня таким дураком; простофилей, от которого можно всё скрыть, которого можно элементарно обмануть, с которым как угодно можно обойтись? Почему он начинает службу со мной с таких шагов? Очень уверен в себе или просто глуп? Или это проба сил? Что получится или как командир будет себя вести после этого? Странная позиция. А более точно – это позиция интригана».
В своей последней мысли Максимов был очень близок к истине. Так рассуждая с самим собой, он дошел до плавбазы. Командир пригласил в свою каюту Барсукова и сразу ему сказал: «Виктор Павлович, а вы ведь не были ночью на подводной лодке и её не проверяли».
Тот покраснел и быстро ответил: «Нет, я был».

Продолжение следует.

Вскормлённые с копья

28.05.201208:5228.05.2012 08:52:02

Просмотров:10766 Комментариев:0 0

Вскормлённые с копья

RSS подписка

Архив

Поиск

Дневник командира подводной лодки. Контр-адмирал А.С.Берзин. Часть 2.

Да здравствует Франция (новелла). В.Ф.Касатонов.

Памяти Начальника Рижского Нахимовского Военно-морского училища.

Рижское Нахимовское военно-морское училище. Краткая история: люди, события, факты. Часть 16.

Дневник командира подводной лодки. Контр-адмирал А.С.Берзин. Часть 1.

Вскормлённые с копья

Облако тегов

RSS подписка

Архив

Поиск

Дневник командира подводной лодки. Контр-адмирал А.С.Берзин. Часть 2.

Да здравствует Франция (новелла). В.Ф.Касатонов.

Памяти Начальника Рижского Нахимовского Военно-морского училища.

Рижское Нахимовское военно-морское училище. Краткая история: люди, события, факты. Часть 16.

Дневник командира подводной лодки. Контр-адмирал А.С.Берзин. Часть 1.