А.Гайдар писал: "Обыкновенная биография в необыкновенное время:" Пожалуй, биография Н.Адаева все же была не рядовой, вместе с тем отражала свое время полно и интересно. Итак, 1931 год. Ему 26 лет. Позади разрыв с отцом на идейной основе, самоутверждение в морской профессии. Он уже штурман дальнего плавания, впереди - "А.Сибиряков", капитанский мостик и 10 лет созвучной со временем простой, счастливой и жестокой одновременно жизни. И долгое безвестие для тех, кто ждал его и всех моряков "Ижоры". Кто испытал это, говорят, что без вести пропавших ждать и надеяться особенно трудно. Л.Б.Некипелов откровенно писал мне, что в 60-70-х годах он рвался в прессу, в парторганы Мурманска за поддержкой, чтобы рассказать правду. "Ведь кто-то еще остался, кому очень дороги были эти парни с "Ижоры". А они погибли, до конца выполняя свой долг: Однако в ту пору, как только речь заходила о пленных, на все накладывалось "табу". Если вас это заинтересует, могу написать:" И написал 6 писем (они в фонде "Ижоры" СГММ) о себе и человеке, с которым жил в одном бараке, работал на одном Lokomotivfabrik von F.Schichau, Elbing, видел уходящим на смерть, неумелой, но чуткой рукой нарисовал его портрет - по памяти, через 50 лет: "Примерно так он выглядел тогда". ...Старая коммунальная квартира на Курляндской улице С.-Петербурга, недалеко от порта. Здесь он жил, здесь его ждали. И сегодня в этих комнатах живут Адаевы - его брат и сестра, которых он усыновил после смерти отца и дал им свое отчество. Отсюда в октябре 1992 года я получил от них первое письмо и неоднократно здесь бывал.
Сестра - - радистка, участница конвойных плаваний на Дальнем Востоке, затем много лет работала в радиоцентре БМП. Брат - Венедикт Николаевич - блокадник, ученик художественной школы при Академии художеств. После эвакуации профессионально работал в книжных издательствах и газетах Ленинграда.
А год назад накануне Дня Победы я передал в наш морской музей написанный им портрет старшего брата - журналиста и моряка в совторгфлотовской фуражке образца 1930 года. Эпоха, память, человек: Хочется обнажить голову, отдавая честь всем, кого не вернуло море.
Снопиков Валерий Николаевич
Нахимовец В.Снопиков принимает присягу. Капитан 2 ранга Валерий Николаевич Снопиков служил флагманским минёром 14-й дивизии подводных лодок ЧФ. По мнению сослуживца, подгота "46-49-53" , был человеком покладистым, мягким и гуманным, в тайне шестой отдел называл не иначе, как «скотный двор», поскольку этого заслуживали его люди не только по фамилиям, но и по поведению.
Согомонян Константин Ричардович
Подводники, однокашники Валентин Венедиктов и Константин Согомонян.
Тоболкин Виталий Константинович
Нахимовец Виталий Тоболкин в 1948 году, один из лучших сигнальщиков и гребцов.
Тужилкин Владимир Иванович
Подводник, служил на С-162 на БФ, затем переведен на ТОФ, в Совгавань. Уйдя в запас, преподавал в .
1950 год.
Кабинет военно-морского дела в Пороховой башне.
С.Банк. Флаг поднят (на шхуне). - Советская молодежь. 1950, 6 июля.
Учебная шхуна рижских нахимовцев «Лавена» вступила в строй. Вчера в Рижском Нахимовском училище состоялся большой праздник. В строй вступила учебная парусно-моторная шхуна училища «Лавена». На церемонию торжественного подъема флага Военно-Морского Флота в гости к нахимовцам приехали Председатель Президиума Верховного Совета Латвийской ССР А.М.Кирхенштейн, заместитель Председателя Совета Министров тов. Остров, секретарь Кировского райкома партии тов. Азан и председатель Кировского райисполкома тов. Полис.
К.А.Безпальчев докладывает Председателю Президиума Верховного Совета Латвийской СССР А.М.Кирхенштейну о подъеме Военно-морского флага на шхуне. Рига. 1950 год.
На просторной Даугаве, чуть ниже Валдемарского моста, стоит на якоре стройная трехмачтовая шхуна. Судно сверкает ярко надраенными медными частями, приятно радует глаз исключительной чистотой и порядком, свойственным судам Военно-Морского Флота. 8 часов утра. Катер с гостями и командованием училища подходит к борту «Лавены». На палубе выстроились нахимовцы. Командир шхуны капитан-лейтенант П.Е. Игнатьев четко рапортует: – Товарищ Председатель Президиума Верховного Совета Латвийской Советской Социалистической Республики! Воспитанники и личный состав учебного парусного судна «Лавена» построены для поднятия Военно-морского флага Союза Советских Социалистических Республик!
На шхуне «Лавена» в торжественной обстановке поднят Военно-Морской флаг и флаги расцвечивания
Потом раздаётся команда: – На флаг, флаги расцвечивания, вымпел смирно! Нахимовцы, офицеры застывают в торжественном молчании. Командир шхуны подает команду: – Флаг, флаги расцвечивания, вымпел поднять! Под звуки гимна Советского Союза и гимна Советской Латвии Председатель Президиума Верховного Совета Латвийской ССР А.М. Кирхенштейн поднимает Военно-морской флаг. Одновременно поднимаются яркие флаги расцвечивания, и судно принимает еще более нарядный вид. После торжественной церемонии первого подъема флага А.М. Кирхенштейн обратился к нахимовцам с теплой речью, в которой пожелал будущим офицерам флота успешной жизни и учебы на благо любимой Родины. Начальник училища капитан 1 ранга К.А. Безпальчев поздравил личный состав и воспитанников с вступлением в строй учебного судна и провозгласил здравицу за лучшего друга молодежи Генералиссимуса И.В. Сталина. Дружное «Ура» прокатилось над рекой. На парусной шхуне «Лавена» воспитанники старших классов будут проходить военно-морскую практику. Они пойдут в настоящее морское плавание по Балтике. В течение июля – августа несколько смен воспитанников пройдут морское крещение. На днях «Лавена» уходит в первый рейс.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Прежний командир Новак на флоте гремел: он «поставил» подводную лодку на уровень передовых, смело выдвинув новый «почин» - личное обращение к Генеральному секретарю ЦК КПСС Никите Хрущеву с рапортом о достигнутых результатах и новых повышенных обязательствах. Почин прошумел во всех флотских и армейских газетах. Еще в поезде Неулыба чувствовал холодок в груди: командовать такой лодкой и стать достойным ее замечательного экипажа - задача из задач! Не опростоволоситься бы на позор вся и всему! Новак, заметно привыкший быть в центре внимания, островзглядый хохол, воспринял появление Неулыбы с редкой враждебностью. Он твердо уверовал в свое повышение, скорое и немалое. Однако «кадры» оказались шутниками: обещанное Новаку назначение шло по номенклатуре флота и на каком-то участке застопорилось. Неулыба же прибыл с приказом главкома. И тем самым Новак до желанного назначения вытряхивался за штат.
. Неулыбу он не замечал в упор. А тот, не имея ни гроша в кармане, валялся в офицерской казарме, перечитывал старые газеты и исправно гулял в столовую. Просуществовав таким способом неделю, Неулыба пошел к комбригу: - Товарищ капитан 1 ранга. Дел я принять и вступить в командование лодкой не могу по причинам, вам известным. Прошу разрешения возвращаться во Владивосток, в кадры. - Пожалуйста, возвращайтесь, - равнодушно ответил комбриг. Однако Неулыба не смог насшибать денег на обратный проезд и в канун Великого Октября снова залег в казарме. Бригада предпразднично опустела. Командир Новак вспомнил про недогул и востребовал у комбрига неделю. Под вечер Неулыбу отыскал рассыльный: - Товарищ капитан 3 ранга. Вы назначены дежурным по бригаде. Через полчаса развод суточного наряда. - Передайте тому, кто вас послал, пусть идет на три буквы. Я к исполнению служебных обязанностей не приступал и к бригаде никакого отношения не имею. Кстати, а кто в приказе? - Указан командир 2 ранга Новак... Но он с сегодняшнего дня в отпуске... - Ну, хитрож... хохол! - вырвалось у Неулыбы. - А вы, голубчик, идите. И не оглядывайтесь. Рассыльный исчез. А через полчаса появился снова: - Товарищ капитан 3 ранга, развод стоит. Заступать, кроме вас, некому. - Ладно, черт с вами, - поднялся с койки Неулыба...
В этот вечер, когда в бригадном клубе были «мероприятия» - киношки серии «» и ногошарканья «с матросом танцует матрос», дежурный Неулыба, вооруженный липовыми атрибутами власти - повязкой «рцы» и кобурой, - твердо уяснил: на бригаде трезвых двое - обеспечивающий культдосуг подводного воинства флагманский комсомолец и он. Оставив клуб на попечение флагкомсомольца, Неулыба пошел осваивать территорию бригады. Завидев в чернеющих кустах подозрительное шевеление, Неулыба машинально повернул туда. - Ну, иди, иди, сволочь! Если черепа не жалко, - пообещали кусты. Неулыба сплюнул и уныло побрел в штаб. Наутро он с изумлением узнал: по прошедшим докладам на бригаде «замечаний нет», и вообще по военно-морской базе - полный ажур! Кроме четырех старшин именно с той лодки, в командование которой он тщился вступить. Старшины совершили коллективку, напились до чертиков у «халяв» и оказались на лежаках в гарнизонной комендатуре. В хмурое утро 9 ноября начальник политотдела базы Фисюн по телефону «раздевал» комбрига Спирю и его начпо Гречишкина: - По всей базе, где тысячи человек, ни одного пьяного! А у вас на передовой лодке - четверо пьяных! И кто? Коммунисты, старшины! Что прикажете докладывать в политуправление флота? Бардак! Возмутительный бардак! Рассвирепевший комбриг вызвал Новака и Неулыбу: - Ну, вот что! На одной лодке, где два командира и четверо пьяных передовиков-коммунистов, это уж слишком. Новак, вам сегодня же сдать дела! Идите... - Как будем производить прием-передачу? - поинтересовался на выходе Неулыба. - Кого порекомендуете в комиссию? Я ведь людей не знаю... Положен акт... - Если находите нужным, пишите акт сами, - зло процедил Новак. - Моя лодка в актах не нуждается. - Что ж, если так, - обозлился в свою очередь Неулыба, - иду на корабль и вступаю в командование. Без акта. - Надеюсь, найдете дорогу? Я, знаете ли, немножко устал, - не глядя на восприемника, кинул Новак. - Думаю, что найду, - в тон ему ответил Неулыба. - Кстати, не забудьте... там, в офицерской каюте, валяются чьи-то штаны. В пятнах и с бахромой. Не ваши ли? - Мои, - подтвердил Неулыба.
И в тот же день перевел подводную лодку в , перейдя в подчинение отдельному дивизиону ремонтирующихся кораблей. Неделю спустя Неулыба прибыл в бригаду. Решать хоздела. - Ну, как здоровьишко, командир? Кстати, не вижу актика приемопередачи, дорогой... - с прищуром встретил его командир береговой базы бригады. На его одутловатой физиономии блуждала препротивная улыбка. «Все знает. Этому палец в рот не клади», - подумал Неулыба, силясь вспомнить фамилию командира базы, а вслух добавил: - Вступал в командование без акта. - Да? А вы знаете, дорогой, что на себя приняли? - вторично оскалился, блеснув золотом зубов, командир базы. «Комарницкий! - вспомнил Неулыба. - Как охарактеризовали на дивизионе, щука в камышах. И приятель Новака...» - Ну и что я на себя принял? - с внешним спокойствием спросил он. - А вот что... Мне тут орелики-интенданты подкинули справочку... И они, дорогуша, свидетельствуют... - зашуршал бумагами Комарницкий, - значится, по недостачам... По автономному пайку... четыре тысячи восемьсот. По вещевому... две четыреста... По шкиперскому... ну, тут ерунда, тысяча двести. Кстати... за вами числятся еще две боевые торпеды и восемь взрывателей. Надеюсь, вы их не уволокли в завод? - Нет, торпед я в завод не уволакивал, - мрачно отпарировал Неулыба. - Полагаю, валяются где-то на бригаде. Автономного пайка, по слухам, я не употреблял. И если уж на хваленой-перехваленой такие хвосты, то что же на остальных?.. А впрочем, пустяки! Расчистим!
- Ну-ну! - удивился . - Давай, милый, трудись! И Неулыба трудился. В поте лица. Расчищая интендантские завалы. Прошла еще неделя. В каюту Неулыбы на дивизионной плавказарме постучался матрос-дневальный. - Товарищ командир, там вас офицеры вызывают... - Не понял. Кто вызывает? - воззрился на матроса Неулыба. _ Ну, я не знаю, - замялся матрос, - офицеры в каюте номер восемь. Сказали, чтоб вы прибыли... Неулыба понял: господа-офицеры подготовили «шторм-спектакль». Командира вызывают. Сейчас главное - не сорваться на истерику, на крики и визг. Спокойствие и еще раз спокойствие. В каюте номер восемь в живописных позах валялись офицеры - помощник командира Бородкин, механик Касьян, штурман Древятник. Вся «оппозиция» новому командиру. На столе демонстрировались недопитые бутылки «Московской», раскупоренные банки ветчины, огрызки колбасы и ошкурки тараньки. Вся закусь из лодочного автономного пайка, который в базе не положен. Разбазарен в недостачу. Помощник командира Бородкин, низенький румяный крепыш со сверкающими глазками, имел на бригаде особый статус. Кадровая легенда Бородкина гласила: в войну на его, пятилетнего ребенка, глазах расстреляна райкомовка-мать. Два года скитался по оккупированной Украине мальчик-звереныш; потом - «партизанский сын», позднее - «воспитанник-нахимовец», далее - курсант и офицер флота. Всю накопленную яростную ненависть против «гадов человечества» Бородкин слепо перенес на нового командира Неулыбу. Он же, в ослеплении ненависти, и организовал (Неулыба догадывался об этом), завладев печатью, подделку требований-накладных на получение с бербазы бригады автономного пайка, спирта и прочих подводных ценностей. Ответственность - на командире.
Механик Касьян, по бригадному прозвищу «», длинный и косматый хохол с маской сытого безразличия на заросшей физиономии. Известен тем, что никогда не стригся, не умывался, ходил в рваных штанах и опорках на босу ногу. Поговаривали, что в море флагмех бригады, не выдержав козлиного духа, время от времени тащил Касьяна за шиворот к умывальнику, собственноручно намыливая его диссидентскую гриву. Но... подводный ас. Сейчас механик лежал на диванчике, упершись рваными штиблетами в переборку, и целился окурком в приклеенную хлебным мякишем диву. Штурман Древятник, огромный флегматичный красавец со слегка оплывшей физиономией, равнодушно смотрел сквозь Неулыбу. Славился тем, что походя покорял гарнизонных девиц, пытавшихся достать его и на заводе. Неулыба покосился на бутылки, смахнул огрызки и присел к столику: - Ну-с, чему обязан? Между прочим, водку-то могли бы к моему приходу и убрать. Все-таки плавказарма с военно-морским флагом... - А это у нас проявитель и закрепитель! - вызывающе отчеканил раскрасневшийся, по-дуэльному сверкая глазками, помощник командира. - Ну, если это проявитель и закрепитель, тогда конечно. Только прошу наклеить соответствующие этикетки. Чтоб не вводить в заблуждение, - подчеркнуто спокойно произнес Неулыба. - Мало ли что, вдруг Никита Хрущев на свою подшефную припожалует. Конфуз будет. Когда наклеите, поставьте в известность. И вышел из каюты. Спектакля не получилось. Неулыба почувствовал: только выдержка - его оружие. Он не побежал к командованию дивизиона - это было бы унизительно, чревато потерей «лица». Королевская северная бригада, помнится, не ставила ремонтный дивизион ни в грош. Выбрав время, Неулыба отправился в политотдел бригады: - Прошу убрать с подводной лодки всю эту пьяную кодлу - в открытую обратился он к начальнику политотдела. - Как это понимать? Это наш лучший экипаж! Передовой на флоте! Выходит, вся бригада не в ногу, а вы один в ногу? - взорвался начальник политотдела.
- Я не знаю, как это понимать. Не хочу обвинять кого-либо в . Но вы не станете отрицать, что за три недели я не мог, даже если б и захотел, разложить офицеров и экипаж. Докладываю: позавчера механик Касьян и штурман Древятник задержаны милицией ночью, по форме «ноль», даже без трусов. Гуляли, не хватило, пытались взломать винный магазин. - Это что же, они по дивизиону нагишом бегали? - ядовито допытывался Гречишник. - Зачем на дивизионе? В городе, на квартире одного из отцов города, с секретным телефоном. Установлено абсолютно точно. Я ставлю вопрос о замене этих офицеров. - Всех, что ли? - с недоброй усмешкой оборвал Неулыбу вошедший в кабинет командир бригады. - Никак нет, не всех. Осмелюсь напомнить, у меня вакантные должности - замполита, старпома, минера, врача. Следовательно, кроме начальника РТС, всех остальных. - Вы нам ставите условия? - Условий ставить не могу. Но офицеров прошу заменить. В противном случае буду вынужден обратиться напрямую в политуправление флота. Потребую прислать комиссию. - А где мы вам возьмем офицеров? Ищите в таком случае сами, - цепко оглядел нахала комбриг. Он почуял недоброе: формально лодка вышла из подчинения бригады, и этот стоящий перед ним «чужак» мог наделать бригаде существенных неприятностей. - Офицеров найду. Этих заберите. Разрешите быть свободным?.. И он нашел офицеров. На танцульках в базовом Доме культуры. По совету доброхотов подзывал к себе фланирующих заштатников. «Штурман Шалыга», - подсказывали гарнизонные языки, - . Врезал по морде одному из начальников».
Сойдет. Я лично до чужих жен не охоч. Будет чаще бегать домой. «Механик Аксерольд. В море в аварийной ситуации растерялся. Отстранен за трусость». Годится. В ближайшие полгода наша лодка, даст Бог, не утонет. Глубина у заводской стенки маловата. За это время поставим на ноги. Лишь бы не воровал спирт... «Минер Воробей. Честен. Изжит командиром за прямолинейность. Не пьет. Идейный...» И этот подойдет. Торпедные аппараты мои пока не стреляют. Раз не пьет, значит и другим не даст... - Ну, что, орелики, пойдете ко мне? - напрямик спросил он сбившихся в кучу заштатников. - Пойдем! - хором ответствовали безработные «орелики». И спустя некоторое время старая когорта «орлов Новака», выдав прощальный «бемс», собрала пожитки и с матюками убралась на бригаду. Там они котировались как первоклассные морские спецы. А Неулыба с помощью новых «ореликов» начал наводить в команде нудный базовый порядок. Для почина изъял у мичманов-старшин команд липовые требования-накладные, щедро розданные на прощание мятежным помощником Бородкиным. Наступил канун Нового года. Неожиданно Неулыбу выдернул на связь флагмех бригады. - Здоров, командир. Ты ничего не забыл? - ехидно спросила телефонная трубка. - Здравию желаю. Вроде бы ничего, - ответствовал в проводную даль Неулыба, силясь понять причину столь необычного вызова. - В самом деле, ничего? А какое сегодня число? - Сегодня? Двадцать восьмое. Кажется, декабря. А в чем дело?
Не один десяток капитанов, первых помощников, старших механиков, руководителей управленческих служб и отделов прошли через индивидуальные беседы со Львом Николаевичем, получая наставления и добрые слова напутствий. Неоценима роль Л.Н. Скарабевского в организации встреч участников плавания в конвоях. По существу он был их идеологом, инициатором и организатором. Это сейчас мероприятия под названием «Дервиш» проходят под патронажем государства в лице областной администрации. А все первые встречи ложились на плечи Северного морского пароходства. А сколько было потрачено сил и времени на поиск участников плавания в конвоях, переписку с ними, организацию их приезда в Архангельск. Во-первых, их, к счастью, тогда было ещё много, во-вторых, район их проживания – весь Советский Союз. Ордена Трудового Красного Знамени и «Знак Почёта», медали, знак «Почётный работник морского флота», почётные грамоты различных министерств и ведомств, заслуженный, истинный авторитет среди работников пароходства, депутатские мандаты советов разного уровня – таковы государственные, отраслевые и общественные оценки труда юбиляра. В последние годы Л.Н.Скарабевский трудился помощником генерального директора ОАО «Северное морское пароходство».
С выходом на заслуженный отдых Лев Николаевич активно участвует в общественной работе, не порывает связи с родным коллективом, с Советом ветеранов, является членом правления Клуба «Братство Северных конвоев». С юбилеем Вас, Лев Николаевич! Доброго здоровья, заслуженного счастья, благополучия.
20 сентября 1944 года в лагере смерти Штутгофф был кремирован арестованный накануне гестапо и доставленный из лагеря Эльбинг за участие в движении Сопротивления Николай Адаев - первый редактор газеты "Моряк Севера", нашей газеты (карточка военнопленного № 33307). Последний документ, который представил участникам международной конференции ("Помним "Ижору", 05.03.2002, ГМА им. С.О.Макарова, С.-Петербург) доктор Норберт Клапдор (ФРГ), подвел черту под моим многолетним журналистским поиском, начатым в 1992 году. К сожалению, "Моряк Севера" не только в Германии, но и в Ленинграде тогда не читали, и для всех участников названной конференции примерно за полтора месяца до нее стало открытием, что 7 марта 1942 года после расстрела п/х "Ижора" тремя эсминцами, сопровождавшими линкор "Тирпиц", единственный член экипажа, поднятый из воды, был старший помощник капитана Адаев Николай Илларионович.
Он им (немцам с эсминца "Friedrich Ihn" ) этого не сказал, в журнале боевых действий корабля (копия его передо мной) персонально зафиксирован не был, в норвежских лагерных архивах не обнаружен. Обнаружен он был в материале "Долг памяти и чести" ("Правда Севера", 29.08.2001), под портретом Р.Кунникова, который им - членам общественной организации "Полярный конвой" (С.-Петербург), организаторам конференции - многое разъяснил. Немецким историкам (Н. Клапдор) и нашим журналистам (Ю. Лебедев) стало ясно, что они введены в заблуждение командиром кормового орудия Робертом Аккерманом (он еще жив), заявившим, что поднятый на борт моряк был боцманом. Его и искали. Остальное было вопросом техники при немецком канцелярском совершенстве - телефонный звонок Лебедева мне в Архангельск, выход на Клапдора, архив Штутгоффа - и все ясно. Теперь собственно об "Ижоре". В начале 1942 года она вышла из Мурманска в свое третье плавание в конвойном ордере в составе сформированного в Кольском заливе QP-8. Пароход английской постройки (1921 г.) отстал, задымил, нарвался на охранение "Тирпица". И не уклонился от боя. Немцы с эскадренных миноносцев видели боевой расчет кормового орудия - он вел огонь и в его составе были женщины. Но подвиг "Ижоры" - коллективный подвиг экипажа - в другом. По приказу капитана В.Белова радист открыто вышел в эфир и дал радиограмму: ": gunned gunned Ijora gunned RR de UPEQ 7235 N 1050 E Ijora".
Это был смертный приговор себе. Тогда-то, собственно, и начался расстрел, длившийся около часа. Ссылаюсь на данные историка Бернарда Гомма ("Война на море. 1939-1945". Висбаден, 2000 год). По тихоходному пароходу немцы выпустили 2 торпеды, произвели 11 выстрелов орудиями 150 мм, 43 вы-стрела орудиями 127 мм и 82 - 37 мм. А "Ижора", груженная архангельским лесом, упрямо не тонула, и только после того как эсминец "Schoemann" сбросил ей под борт 2 глубинные бомбы, наступил конец. И подвиг самопожертвования в том, что голос гибнущей "Ижоры" - не SOS, а предупреждение об опасности - указал направление атаки английской эскадре адмирала Д.Тови.
Сигнал по сути означал: шутки в сторону - в море ! - а он-то и был нужен флоту Метрополии, что подтвердил в своем выступлении капитан I ранга Листер Саймон, военно-морской атташе Великобритании, описывая роль своей страны в охране и сопровождении конвоев. Наконец, голос "Ижоры" позволил, изменив курс к N, прикрыть охранением с юго- запада суда конвоя PQ-12, увеличить ход и уйти из опасных квадратов конвою QP-8. Уже без "Ижоры". Об этом событии, о гибели судна со всем экипажем в разное время писали Р. Горчаков и В. Пикуль (его вдова весьма кстати приняла участие и выступила на конференции). Сегодня трагедия "Ижоры" изучается и оценивается в ином масштабе. Журнал боевых действий "Тирпица" подтверждает информирование его командиром руководства ВМС Германии о задержании и потоплении русского парохода, который, нарушив радиомолчание, демаскировал фашистский линкор и дал возможность англичанам, бросив на него затем тяжелую авиацию, запереть в фьордах Норвегии. Больше того, Н.Клапдор пришел к выводу, что "трудяга-лесовоз, груженный досками, предопределил и ускорил поражение немецкой армии фельдмаршала Роммеля в Африке, поскольку именно он задержал, а потом и вообще сделал невозможным поход линкора "Тирпиц" из северных морей в средиземноморскую акваторию для завоевания там господства над английским флотом". Вот так надо делать историю!.. И пишут ее немцы. Трудно на журналистском уровне воспроизвести причинно-следственную связь двух событий: первое - нажатие на ключ 7 марта 1942 года пальцев радиста Николая Гусарова и второе - "отчаяние" Роммеля, оставшегося в жаркой Африке без мощной поддержки с моря. А никто и не пытался воспроизвести. Уже на следующий день после конференции "Комсомолка" ("КП - С.-Петербург", N 41) под крупным заголовком, повторившим слова В. Пикуля: "Помните, люди, эту "Ижору"!" дает анонс: "Гибель русского сухогруза в Северной Атлантике помогла ускорить поражение немцев в Африке".
, "лис пустыни". В плен к тому времени попало более 30 000 солдат.
И никаких сомнений и недопустимой иронии. Вопрос слишком серьезен. Я же пишу лишь о судьбе человека. В июле исполняется 60 лет трагической эпопее конвоя PQ-17. 10 лет назад в ходе подготовки к полувековому юбилею этого похода кораблей и судов союзников (который наши ветераны отметили вместе с ними - членами "The Russian convoy club" в Марфином доме) мне удалось установить связь с несколькими советскими его участниками. Среди них оказался Лев Борисович Некипелов (г. Клайпеда, Литва). 13.04.42 года был торпедирован пароход "Киев" (ДВМП) - конвой QP-10, на котором он плавал IV механиком и был спасен английским корветом. А 04.07.42 года был потоплен авиацией п/х "Earlston" (Великобритания, PQ-17), на котором он же в составе группы возвращался на родину. 10 дней на шлюпке, затем тюрьма в Тромсе и концлагери в Норвегии, Дании, Восточной Пруссии. Впрочем, все это отдельная драматическая история. И вот в одном из писем, рассказывая о своей нелегкой судьбе и пути, который прошли десятки тысяч и каждый по-своему, он между прочим, в конце, РS, заметил: "Полагаю, что я один и, наверное, последний, кто располагает информацией об истинных обстоятельствах гибели этого судна. Будучи в Германии, в лагере познакомился с бывшим старпомом "Ижоры" Адаевым Николаем. Он был единственным оставшимся в живых из экипажа. До конца войны он не дожил. Был замучен:" (22.04.92.) И поскольку в следующем, более подробном письме Адаев был обозначен моряком Северного пароходства, невольно память вернула к статье В.И.Дерябина ("МС", XII.81г.) "Первый редактор" - в номере, посвященном 50-летию газеты. Отсюда все и началось. Стало ясно, что первый редактор не погиб в море. Что на фотографии, сопровождавшей статью, изображен не он. Письма Л.Некипелова последовательно воссоздали словесный портрет Адаева, и процесс, грубо говоря, опознания его личности, сличения с материалами личного дела, присланного по запросу из Мурманска, завершился уверенными словами единственного свидетеля: "Никаких сомнений нет - это Николай". (16.06.92.). Раскручивая события в обратном порядке, возвращаюсь к его судьбе.
В конце августа 1941 года он вызван из Мурманска в Архангельск и после проверки знаний приказом начальника СГМСПП Н.В.Новикова (написанным, кстати, рукой известной еще многим И.Т.Климовской) в тот же день "освободившийся с п/х "Сосновец" капитан Адаев Н.И. с 31.VIII.41. назначается старшим штурманом п/х "Ижора"". (Архив СМП). И еще один документ. Справка от 28.06.45. - жене, сыну и дочери. "Настоящая дана в том, что тов. Адаев Н.И. состоял в должности старшего помощника капитана МГМП и пропал без вести в районе военно-морских действий, вследствие чего исключен из списков о/к от 15.07.42 г." (Архив ММП). В этом же личном деле оказались адреса родственников из переписки с ними аппарата ММП и НКМФ. Удалось найти его младшего брата, сестру, дочь: и многое рассказать им, 50 лет не знавшим ничего о судьбе родного человека. Но это уже иная история, которая продолжается и сегодня. Мурманск. Адаев оказался в этом городе весной 1940 года, откликнувшись на обращение Наркомморфлота, и остался там на постоянной работе в молодом еще пароходстве, став капитаном (п/х "Севзаплес", "Ока", "Ястреб", "Сосновец";). Это поступок. Приехал он в Заполярье из Ленинграда, где с 1933 года плавал штурманом, и хорошо плавал. Газета "Правда" (15.X.35.) сообщает, что моряки п/х "Магнитогорск" в штормовом море спасли команду из семи человек с датской шхуны "Сампо". "Мы спустили спасательную шлюпку, - сообщает капитан Э.Мягер. - Команду над ней принял мой старший помощник орденоносец тов. Адаев". Правительство Дании через консула наградило его именным биноклем.
Орденоносцем (орден Трудового Красного Знамени № 273) он стал, приняв участие в легендарном походе , первом сквозном походе на восток, давшем толчок к созданию Севморпути. Один из его участников Г.И.Дурасов вспоминал в канун 45-летия этого события ("Правда Севера" ): "Кстати об Адаеве. По специальности он был штурманом, но работал в редакции газеты "Моряк Севера" и проявил много настойчивости, чтобы попасть в состав экспедиции. Отсутствие вакансии штурмана не остановило Адаева, и он пошел в поход матросом II класса. По рекомендации крайкома ВКП(б) Адаев был избран секретарем парторганизации и успешно справлялся с обязанностями партийного руководителя" команды, которую возглавлял В.Воронин, а экспедицию - О.Шмидт и В.Визе.
Н.И.Адаев появился в Архангельске в 1924 году на гидрографическом судне "Метель", в перегоне которой из Обской губы принимал участие. Затем плавал матросом на судах СГМП и учился на вечернем отделении нашей мореходки. Передо мной фрагмент группового снимка 1-го выпуска штурманов дальнего плавания рабочего отделения Архмортехникума - 17.04.29. Справа от Адаева (он положил руки на нактоуз магнитного компаса) на фоне знамени "Через моря и океаны - к маяку социализма" - В.С.Тимофеев. Наконец, первый - самый первый номер нашей газеты. 12 декабря 1931 года - отв. редактор Адаев (и еще три его подписи под рабкоровскими заметками).
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Главнокомандующий ВМФ С.Горшков, предвосхитив «знаменитую» брежневскую трилогию, уже перелистал и благословил на публикацию свою «Морскую мощь государства», в которой были хитро увязаны идея Петра Великого «о двух руках потентата» и раздраконенная в академиях как лживо-буржуазная теория Мэхена и Коломба о господстве на море. И выбил «под это дело» у всемогущего Политбюро немалые субсидии, начав строительство атомного океанского флота.
. . Но атомный подводный флот был еще слаб и хил, как семимесячный новорожденный, поэтому дизельным подводным силам отводилась роль «защитника государственных интересов Советского Союза в мировом океане» в букве противостояния уже тогда могучему американскому, утвердившему свое господство в Тихом океане вместо канувшего в небытие флота микадо. Выросшие на морали силы и уважающие только силу, янки несказанно удивились, обнаружив в омывающих Японию водах очередного выползыша-претендента на океан, на сей раз - советского «Ивана». - Oh, Jonny! Where are you from? - О, Иваны! Откуда ви? - What are you doing in our warm waters? - Как вам плавается в наших теплых водах? - поначалу сигналили американские крейсера и фрегаты, обнаружив в Филиппинском море советские плавбазы. - Совершаем учебные плавания в открытых международных водах! - ответно сигналили суровые Иваны. Вскоре, однако, этикетный обмен любезностями закончился. Янки поняли: коммунисты-Иваны появились в водах Куро-Сио неспроста и, если не дать им укорот, в недалеком будущем высыпят на океанские просторы, как тараканы. И предприняли жесткий прессинг. Для начала плотно заблокировали проливы Японского моря. Заставили сателлитов - южнокорейцев и японцев - организовать блокадную службу и развернуть противолодочные рубежи в западном и восточном проходах на полный азиатский серьез.
Весьма быстренько практичные американцы организовали систематическое слежение за деятельностью советского Тихоокеанского флота на подходах к Приморью и поиск подводных лодок в Японском море силами базовой патрульной авиации и своих подводных лодок. Результаты не заставили себя ждать. В 1962 году японцы обнаружили прорывающуюся через Корейский пролив подводную лодку Христова и организовали ее преследование. При попытке отрыва лодка действовала не лучшим образом - легла на грунт в проливе на глубине 120 метров. Обложив «хитрого Ивана», сыны микадо любезно передали контакт хозяевам-янки, те вынудили лодку всплыть и выгнали обратно в Японское море. В начале 1963 года скрытно форсировала Корейский пролив и вырвалась в Филиппинское море подводная лодка Ивановского. Там она, однако, была обнаружена. Янки поступили просто: гоняли на глубинах подводную лодку до полного расхода ею плотности аккумуляторной батареи и вынудили всплыть. Всплывшую же субмарину поставили «в конверт» из 4 кораблей и подняли флажный сигнал: «При попытке погружения открываем огонь». И в этом «конверте» провели лодку через три моря - Филиппинское, Восточно-Китайское и Японское - до острова Аскольд, где подняли издевательски-вежливый сигнал: «Желаем счастливого плавания» - и скрылись в южном направлении.
Третья, лодка , все же прорвалась в океан. Неулыбе надлежало идти четвертым. Вызванный к командиру бригады, Неулыба со скрытой дрожью молча вскрыл протянутый представителем штаба флота пакет. И начал, как в замедленной съемке, читать, стараясь не утерять ни грана смысла.
Командиру подводной лодки С-141 Лично.
Боевое распоряжение штаба Тихоокеанского флота 1 июня 1963 года № 004/Р Время московское
1. Силы 7-го флота США проводят неустановленные учения восточнее островов Кюсю и Сикоку. В районах учений систематически отмечаются 2-3 авианосные группы (АУГ, АПУГ) в составе авианосца и 6-8 кораблей охранения. На 0:00 1:06 находились: 77.3 АУГ аву «Тикондерога» 100 миль юго-восточнее пролива Бунго, 70.4 АПУГ авп «Кирсадж» 130 миль юго-восточнее пролива Осуми, штабной корабль 7-го флота КР УРО «» на подходах в ВМБ Йокосука.
К 13:06 ожидается завершение перехода из США в западную часть Тихого океана авианосной группы АВУ «Корал Си». Действия АУГ, АПУГ прикрываются силами базовой патрульной авиации США с авиабаз Ивакуни, Наха. В проливах Японского моря систематически отмечаются ДОЗК (корабельные дозоры): 1-2 южнокорейских СКР восточнее Пусан и Чечжудо, 2-3 японских СКР на подходах к островам Цусима. Проливы контролируются БРТП и БШПС (см. разведкарту). 2. Силы Тихоокеанского флота находятся в боевой готовности ПОСТОЯННАЯ, осуществляют повседневную деятельность в пунктах постоянного базирования и плановую боевую подготовку в прибрежных районах. 3. Командующий флотом приказал: Подводной лодке С-141 выйти из базы в 3:00 3:06, занять район С-1, ограниченный координатами... к 0:00 12:06. Задача: Вести наблюдение за деятельностью сил 7-го флота США с целью обнаружения авианосцев, скрытного слежения за ними своим оружием, выявления характера их действий, новых тактических приемов использования технических средств, вскрытия систем ПЛО. Выход из назначенного района С-1 разрешается только: при скрытном слежении за авианосцами, при отрыве от преследования силами ПЛО. Оставить район С-1 в 0:00 3:07, следовать в базу обратным маршрутом (см. карту-приложение к боевому распоряжению). Прибыть в базу в 8:00 16:07. 4. Оружие применять: - обычное - только на самооборону, при явном нападении противника; 5. Управление - с КП флота. С моря доносить:
- об обнаружении авианосцев (визуально или достоверно техническими средствами); - в случаях, вынуждающих прекратить выполнение боевой задачи. 6. На переходе и в районе выполнения боевой задачи действовать максимально скрытно. Форсирование Корейского пролива осуществить в кратчайший срок в темное время суток в надводном положении. Использование активных технических средств наблюдения (РЛС, ГАС) в исключительных случаях, для навигационного ориентирования, в режиме «секторный однообзор», в сторону, противоположную от сил вероятного противника. 7. Решение на выполнение поставленной задачи утвердить командиру 16-й эскадры подводных лодок. Начальник штаба Тихоокеанского флота (подпись).
Командование бригады, о трех лицах, выжидательно смотрело на Неулыбу. Закончив чтение, Неулыба отстраненно молчал. Нестерпимо хотелось курить. - Ну что, ясна задача? - первым нарушив молчание, воткнул в Неулыбу взгляд начштаба Белогад. - Что-то долго думаете, командир.
- Задача-то ясна. Только... Я ведь этот совсем не знаю... Начальники переглянулись: будет канючить, выпрашивать «няньку». Безработных нянек на бригаде не было. - Что значит, не знаю? Надо было изучать! - построжал Белогад. - Мы не для того согласились на ваш к нам перевод, чтобы держать вас в полигонах... - Ну, не надо. Не надо так, - примиряюще-проникновенно протянул замкомбрига Тетя Фрося. - Командир, мы много поработали с вашим экипажем. Не скажем, что он нас очень радует, но морально он здоров, в послеремонтный период заметно улучшил показатели. И мы надеемся, мало сказать - надеемся, а ожидаем - в походе вы сможете мобилизовать личный состав и выполнить задачу не только на «хорошо», но и на «отлично». Недавний партактив, а вы на нем присутствовали, прямо указал вам и вашему заместителю - выйти из отстающих. У вас есть сильный резерв - коммунисты и комсомольцы. Надо только энергично и целеустремленно направлять их работу. Замполит у вас молод, но энергичен. И это радует... - Не боги горшки обжигают, - бодрым баском вклинился Хороший Мужик. - Все когда-то были первыми. Вы, судя по характеристикам, командир наплаванный. Чем можем, тем поможем. Еще что у вас? - У меня немного. Офицерский состав собран с бору по сосенке. Некоторые не соответствуют требованиям, - глуховатым бесцветным голосом докладывал Неулыба: поставленная задача провела невидимую черту между просьбами и требованиями. - Часть офицеров необходимо заменить. - Это кого же? - вытянулся лицом Белогад. - Старпома. Слабоволен, нерешителен. Ни рыба ни мясо. В ремонте, может, и годится, в походе - нет. Командира моторной группы. Ленив, медлителен, рассеян. Штурмана. За пределами видимости берегов не плавал. И боцмана. Эту пьянь с корабля убрать. Докладываю - сей герой на прошлой неделе заложил в притоне у холостячек партбилет. До выкупа. Боцман, между прочим, мой однофамилец. Особисты в мою сторону поглядывают.
- Может, вам весь экипаж заменить? - ехидно прогундосил Белогад. - Товарищ комбриг! Официально заявляю: я достаточно поплавал, заменяя командира, вы знаете. Мой вывод: экипаж сплаван. А вам, новому командиру... авторитет еще и еще завоевывать. Вспомните, сколько я сделал вам замечаний в море? Вы строптивый товарищ. А чем вам неугоден старший помощник? Дисциплинирован. Предупредителен... - Не оспариваю, старпом хороший человек, - согласился, спрятав злой взгляд, Неулыба. - К сожалению, таких должностей «для хороших человеков» на флоте нет. В монастырях есть. - Командир, спокойно. Штабом бригады и штабом эскадры приняты определенные меры. К вам прикомандировывается дублером капитан 3 ранга Шепот, с ремонтирующейся лодки. Штурмана усилим. Ваш механик - лучший на бригаде. Боцмана, тут мы несколько подзапустили, заменим. Но прием-передача материальных ценностей за такой срок - это уж ваш вопрос, - погасил острую ситуацию Хороший Мужик, - значит все. Готовьте решение на выполнение боевой задачи. Доклад командиру эскадры на утверждение - завтра. «Дублер-то, может, и хорош, да ведь незнаком, из ремонтных», - хотел было возразить Неулыба, но смолчал: лучше, чем ничего. - И не забудьте, командир, главное - мобилизовать личный состав. Он вам горы свернет, - обнадежил Тетя Фрося. - Ваша задача - положительный результат похода. Только положительный. И тогда вам прямой путь - сделать лодку «отличной». Представитель штаба флота отстраненно молчал, явственно свидетельствуя этим молчанием: знакомая история - назначенные к боевой службе всегда плачутся в жилетку. На южной бригаде Неулыба пока что был инородным телом: менее трех месяцев назад прибыл из другого, северного соединения - «королевской бригады», подчиненной непосредственно флоту, и принял бескомандирную лодку из рук начштаба Белогада непосредственно в море, где та после ремонта ускоренно вгонялась в «первую линию». Прежний штатный командир Веселок обнаружил в своем организме массу послеремонтных болезней и, не без помощи приятелей-кадровиков, успел перемахнуть на берег, преподавателем в мореходку. Командирской среде южной бригады Неулыба не представлялся, ибо с прибытием проследовал прямо в море. И только один Гридень, однокашник по училищу, успел предупредить: - Смотри там, в морях. Начальник штаба - не белый, а самый настоящий гад. И трус.
Неулыба вышел на на встречу со своей подводной лодкой в море. В море же начальник штаба немедленно взялся за «воспитание» Неулыбы на потаенный интерес команды, охочей на бесплатные спектакли. Неулыба сразу почувствовал «новую школу» мелочных придирок и командовал, стиснув зубы: сам напросился, дурак. И, поразмыслив, избрал свою линию поведения - управлял кораблем, не замечая начштаба, чем приводил последнего в бешенство. В северном же соединении, откуда прибыл Неулыба, он прослыл «чокнутым». Сомнительная популярность Неулыбы началась с невиданной доселе на флотах истории... Он прибыл на соединение с приказом главкома и предписанием штаба флота. И был встречен более чем прохладно.
В сентябре 1970 г. я с семьей переехал в Ленинград. С февраля 1971 г. устроился на работу в Балтийское морское пароходство (БМП). Проработав 6 лет в должности заместителя начальника управления кадров пароходства по комсоставу, 16 декабря 1976 г. был переведен в плавсостав на должность первого помощника капитана. За время гражданской жизни мне удалось поправить свое здоровье, что позволило плавать на судах БМП по декабрь 1983 г. За 7 лет плавания я работал на судах: т/х «Механик Коновалов», «Коммунарск», (Kidira после 1995 г.), «Новгород», «Скульптор Голубкина», «Скульптор Вучетич», «Скульптор Залькалнс».
За время этой очень интересной работы мне удалось еще больше посмотреть мир: США, Канада, Куба, Колумбия, практически вся Европа, страны Юго-Восточной Азии. При этом на всех судах, кроме обязанностей 1-го помощника капитана, я на постоянной основе нес ходовую вахту, т.к. получил диплом штурмана дальнего плавания (вахта в 4.00 до 8.00 утра). В январе 1983 г. перешел на береговую работу в БМП на должность начальника службы социального развития БМП, а с 1 января 1989 г. был переведен на должность директора межрейсовой базы отдыха моряков «Балтиец» (пос. Репино, Ленинградская область). С января 1997 г. стал генеральным директором ООО «МБО », где проработал до 1 октября 1998 г.
С ноября 1998 г. стал настоящим пенсионером, переехал с семьей в Санкт-Петербург. Прослужив в системе ВМФ России 25 лет и 27 лет в БМП, я с полным удовлетворением для себя и близких мне людей отошел от активной работы. За все эти годы, связанные с морем, я ни о чем не жалею и считаю, что моя трудовая жизнь прошла не даром. За все это время меня всегда ценили, благодарили за службу и работу начальники и подчиненные.
После утери Риги, мы как бы немного осиротели и растерялись. Но традиция встреч и, что самое главное, - страстное желание не потерять своего прошлого, заставили организаторов найти новое место встречи. Таким местом встречи явилась Межрейсовая база отдыха моряков «Балтиец» АООТ Балтийского Морского Пароходства в посёлке Репино, что в 42-х км от Ленинграда. А «хозяином» этого прекрасного и гостеприимного дома оказался наш товарищ – Витя Куренков. Надо честно признаться, что если бы не Витя, у нас ничего бы не получилось. 80-90% успеха встречи ложились на его плечи, на его прекрасные организаторские способности, на его деловую хватку, на его высокий авторитет, которым он пользуется у себя на работе. И место встречи, и стол, и обеспечение, и теплота окружения – ведь всё это делалось исполнителями, подчинёнными Куренкова. Так, как получилось, - невозможно сделать «из-под палки». Только большое уважение к своему начальнику позволило всё это осуществить. И мы это увидели. И, в конце-то концов, это же наш – рижский нахимовец, воспитанник Безпальчева! По-другому и не могло быть!
Константин Александрович Безпальчев
Итак, по возможности коротко, в хронологическом порядке, в назидание тем, кто будет после нас, я расскажу, как проходил «Юбилей – 95». Время и место встречи было назначено в 12.00, 30 сентября, в субботу у входа на Серафимовское кладбище. К месту было подано два автобуса. Первым, задолго до 12.00 пришел Гоша Лебедев, которого не сразу признал пришедший вторым Шауров с женой. Надо отдать должное дисциплинированности ребят, самый опоздавший пришел в 12.10. Всего нас собралось: Володя Ассеев с женой, Юра Быков, Юра Ершов с подругой, Вадик Иванов с женой, Боря Карпов, Серёжа Куликов с женой и дочерью, Женя Ланцев, Толя Лабутин, Гоша Лебедев, Боря Макшанчиков с женой, Валя Снопиков с женой, Толя Шваб, Саша Шауров с женой, Витя Куренков с женой. Переезд на автобусах в хорошую, солнечную, золотисто-осеннюю погоду в Репино занял около часа. Там, уже в своём хозяйстве, нас встретил Витя Куренков. Попутное посещение детского игрового комплекса, вызвавшего у нас восторженные восклицания, и мы у входа главного корпуса с развевающимся военно-морским флагом СССР. Снова фотографирование, радостное возбуждение. Ничего не значащие экипировки и мы в пути, в холле. Подтянутые, в морской форме, улыбающиеся дежурные - ещё больше подчёркивает праздничность и неформальную подготовленность персонала базы. Очень оригинально и спонтанно Галя Куренкова организовала семейные песенные дуэты. Не всё, конечно, получалось музыкально и поэтично, но старания у всех было много. При этом, без пары, Толя Лабутин вдруг выявил недюжинные вокальные способности. В компании (а это почти что в народе) всегда есть место таланту, его только нужно откопать. Так, как и планировали, к 21.00 вечернее застолье шло на убыль, и мы начали собираться по домам. Витя продумал и этот вариант – был приготовлен автобус, который довёз до ближайшей станции метро большую часть ребят и их жён. Не предусмотренным оказалось предложение Куренкова остаться желающим переночевать у него. И хотя мы планировали такой вариант для иногородних, но, видимо, сильное желание не оборвать резко, отъездом тот настрой и тот дух, который сложился с самого начала и продолжался до конца, спровоцировали остаться и часть ленинградцев.
И ещё хочу отразить одну деталь, совершенно неожиданную. При прощании ко мне подошёл один из представителей обслуживающего , кажется Серёжа, с трогательными словами признательности и восхищения: «Все мы, кто вёл обслуживание и помогал, никогда в жизни не видели подобного и не ожидали, что так долго и так трепетно можно сохранять дружбу с детских лет!» Мы встречались не для показухи и не для отчётов, и тем ценнее эта посторонняя оценка. Как же надо ценить нашу общую и индивидуальную дружбу! Будем же ей верны и на будущее.
Лабутин Анатолий Васильевич
: 17 марта 1948 года спартакиада школьников Латвии. Наше училище на равных борется за призовое место. Наиболее внушительный результат показали наши борцы греко-римского стиля (так тогда называлась вольная борьба). Чемпионами Латвии в своих весовых категориях стали Акатов и Нестеров из нашей роты, другие призовые места распределились так: 2-е место – Лабутин, 3-е – Григорьев, 4-е – Задорин и 5-е - Иванов Вадим.
Пройдя нахимовскую школу, Анатолий Васильевич Лабутин защитил докторскую диссертацию, специализируясь в области истории экономики и экономической мысли. Одна из последних его работ учитывает современные реалии, - , - Журнал Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России.
Ланцев Евгений Алексеевич
Два отрывка из приказов начальника училища К.А.Безпальчева за 1946-1947 гг.: «...Помните, что, воспитывая ребенка, мы должны проявлять великое терпение и искренность, всячески искоренять имеющиеся еще у многих воспитателей недостатки, но не грубостью и издевательством, а упорной и повторной требовательностью добиваться нужных результатов, так, чтобы воспитанник видел в своих воспитателях старших и любимых товарищей, а не грозных карателей».... «Воспитанник Гузеев избивал Назарова, а Ершов и Ланцев молча наблюдали за этим» (все участники наказаны).»
Лебедев Игорь Алексеевич
Командовал ПЛ
Макшанчиков Борис Геннадьевич
Борис Геннадьевич Макшанчиков окончил Нахимовское училище с серебряной медалью. Был старпомом, затем командиром К-94, затем командовал К-48 675К проекта. В качестве председатель комиссии государственной приемки капитан 1 ранга Б.Г.Макшанчиков дал путевку в жизнь .
Светлаев Виктор Дмитриевич
Окончил нахимовское училище с серебряной медалью. Преподвал в .
Серогодский Борис Михайлович
Серогодский Борис Михайлович, учился в Рижском Нахимовском Военно-Морском училище с 1945-го по 1950 год. Был переведен в 1-е Высшее Военно-Морское Училище Подводного Плавания, которое окончил в 1954 г., получил диплом штурмана-подводника. Служил на Тихоокеанском и Черноморском флотах, окончил службу 31 декабря 1988 г., капитан 1 ранга. Награжден орденом "За службу Родине" 3-й степени, всеми медалями "За безупречную службу" и юбилейными, а также медалью "Советско-Китайской дружбы" и чехословацкой юбилейной медалью за спасение социализма в ЧССР.
Скарабевский Лев Николаевич
. Он пришёл в Северное морское пароходство в теперь уже далеком 1963 году. Позади была учёба в Высшем Военно-Морском училище подводного плавания, боевая служба на подводных лодках Тихоокеанского и Северного флотов. После окончания Высших офицерских классов старший помощник командира готовился к утверждению в должности командира подводной лодки. Но в силу различных обстоятельств сложилось иначе. На Северном флоте одним перспективным командиром стало меньше, в Северном морском пароходстве – больше. В период бурного роста флота, роста его провозной способности, значимости задач, выполняемых пароходством, высокообразованный, интеллигентный, эрудированный, с природным даром журналиста, воспитателя и организатора командир был востребован в полной мере. Заместитель начальника Архангельской мореходной школы, первый помощник капитана теплохода «Индига», а затем и головного в серии крупнотоннажных судов теплохода «Николай Новиков». Моряки со стажем, ветераны помнят, с каким интересом читались в «Моряке Севера», в региональных СМИ острые, проблемные и по тем временам смелые статьи члена Союза журналистов СССР Л.Н.Скарабевского. Но потенциал его был выше. И вскоре новое назначение: в должности начальника Отдела по организации работы с моряками загранплавания Лев Николаевич руководит всем корпусом первых помощников капитана, занимается их подбором, учёбой, расстановкой по судам. В то время это была ответственная не только политическая, но в большей степени государственная работа. В 1981 году Л. Н. Скарабевский избирается секретарём парткома Северного морского пароходства. На протяжении многих десятилетий эти структуры выполняли серьёзные социальные функции, возложенные на них государством и партией (в то время единой и правящей). Поэтому это была и в общем плане, и в конкретике кадровая работа – текущая и перспективная, административная и воспитательная. Достаточно сказать, что в Северном морском пароходстве работало свыше 4 000 членов партии.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
