В середине апреля 1904 г., готовясь к высадке своей 2-й армии на Ляодунский полуостров, японцы усилили морскую блокаду Порт-Артура. Они систематически ставили на подходах к порту мины, держали вблизи него постоянный корабельный дозор из миноносцев и крейсеров. Несмотря на потери, русская эскадра представляла большую силу и еще могла помешать противнику высадить десант. Но командовавший флотом после гибели С. О. Макарова наместник царя адмирал Алексеев не организовал активного противодействия врагу. Это не было сделано даже тогда, когда стало известно о высадке японцев в Бицзыво. Вместо энергичных действий Алексеев выехал в Мукден, временно передав командование эскадрой контр-адмиралу Витгефту, человеку крайне нерешительному. Витгефт пошел на поводу у коменданта крепости Стесселя и начал разоружать корабли, снимать на берег команды, хотя обстановка этого не требовала.
Но на эскадре еще был жив наступательный дух тактики вице-адмирала Макарова. Многие командиры кораблей и другие офицеры эскадры проявляли разумную инициативу, стремясь всемерно противодействовать японской блокаде Порт-Артура. Неоднократно на траление неприятельских мин выходил так называемый тральный караван - соединение, состоявшее из катеров, шаланд, мелкосидящих пароходов и миноносцев. Корабли эскадры ставили мины, обстреливали фланги войск противника.
С началом блокады Порт-Артура японская эскадра ежедневно появлялась перед ним вне действия русских береговых батарей проходя одним и тем же маршрутом, со стороны адмирала Того это был явный просчет, что и было подмечено некоторыми морскими офицерами в частности капитаном 2-го ранга Ф. Н. Ивановым, он обратился контр-адмиралу Витгефту с предложением выставить минное заграждение на пути следования японцев нерешительный Витгефт долго не решался но в конце концов поддался уговорам и разрешил постановку. 01 мая 1904 года «Амур» в сопровождении шести экадренных миноносцев («Внимательный», «Выносливый», «Скорый», «Смелый», «Стройный» и «Сердитый») вышел на боевую постановку, имея приказ поставить заграждение в 8-10 милях от входа в Порт-Артур. Но командир «Амура» капитан 2-го ранга Ф. Н. Иванов нарушил приказ: многократно наблюдая маневрирование японских кораблей, он установил, что те, как правило, не приближаются к берегу ближе, чем на 10-11 миль. Именно на таком расстоянии он и выставил банку из 50 шаровых мин, за что по возвращении на базу получил строгий выговор от контр-адмирала Витгефта. А утром следующего дня прозвучали взрывы, подтвердившие правильность принятого Ивановым решения.
Утром 2 мая 1904 года у Порт-Артура появился отряд японских кораблей. Впереди строем кильватера шли броненосцы «Сикисима», «Хацусе» и «Яшима», за ними следовали крейсера «Тацута» и «Читозе». На расстоянии 12 миль от берега корабли поворотом «все вдруг» развернулись в строй фронта. Неожиданно в 10.30 перед форштевнем «Яшимы» взметнулся столб воды, и броненосец, накренившись на правый борт, стал оседать на нос. Команда спустила шлюпки, но покидать корабль не спешила, надеясь удержать его на плаву.
Остальные корабли отряда застопорили машины, а флагманский броненосец «Хацусе» стал медленно приближаться к поврежденному собрату. И тут раздался новый взрыв, затем еще два. Выпустив струю пара, «Хацусе» начал стремительно погружаться в воду и через каких-нибудь 40 секунд исчез с поверхности, погибло 36 офицеров и кондукторов и 457 матросов, было ранено 95 человек. На японских кораблях взвыли сирены, отряд дал полный ход и скрылся в туманной дымке. Последним уходил сильно осевший на нос и временами останавливающийся и стравливающий пар «Яшима». При этом крейсера в течение нескольких минут из всех орудий вели бешеный огонь по воде вокруг себя, полагая, что их атаковали русские подводные лодки. Японцам не удалось довести поврежденный броненосец до базы: ночью подул свежий ветер, переборки не выдержали напора волн, и «Яшима» также затонул.
В ночь на 02 мая в густом тумане столкнулись броненосный крейсер «Касуга» и крейсер «Иосино». В результате «Иосино» быстро затонул, погибло 32 офицера и кондуктора и 303 человека команды, а «Касуга» был поставлен на ремонт. В тот же день наскочила на камни авизо «Тацута», а два дня спустя при столкновении в заливе Кинджоу, канонерская лодка «Акаги» острым форштевнем разрубила свою же канонерку «Осима».
Тогда же, в мае, на минах выставленных «Амуром» подорвались в бухте Керр, возле Дальнего, авизо «Мияко», миноносцы № 48 и «Акацуки».
Все это создавало благоприятные условия для активных действий на море, однако контр-адмирал Витгефт продолжал держать эскадру в гавани, избегая решительного боя с японским флотом.
Оборона Порт-Артура
После гибели адмирала Макарова начался новый этап войны. Русская эскадра оказалась неспособной вести активные действия на море. Флотом стал «командовать» ничего не понимавший в его боевом использовании начальник Квантунского укрепленного района генерал-лейтенант А.М. Стессель, было принято решение большую часть кораблей разоружить и оружие списать вместе с матросами на берег. С кораблей Порт-Артурскои эскадры на берег сошли сформированные батальоны моряков. Комендоры свезли на берег и установили на позициях 10 шестидюймовых орудий и 83 меньших калибров с корабельными боеприпасами. До середины июня с кораблей было снято и установлено на позициях 166 орудий.
Вместо того чтобы оставшиеся в строю корабли флота использовать в полную силу на море,адмиралы Витгефт и Ухтомский охотно их разоружали, лишь бы самим не воевать. Японское главное командование использовало благоприятные условия и 22 апреля севернее Порт-Артура в районе Бицзыво произвело без противодействия и без потерь высадку 2-й армии (до 35 тыс. человек, 216 орудий), чем прервало коммуникации крепости с армией в Маньчжурии. «Соединенный флот», понеся тяжелые потери, тем не менее, продолжал нести блокадную службу и господствовал в Желтом море. Японские войска, не ожидая, когда Куропаткин сосредоточит силы, наступали. Порт-Артур оказался под угрозой осады. Части 2-й японской армии, продвигаясь в направлении Порт-Артура, 13 мая заняли высоты перед Киньчжоуской (Цзиньчжоуской) долиной и начали укрепляться в ожидании подхода главных сил. Генерал Оку решил атаковать укрепленную русскую позицию силами трех дивизий и отдельной артиллерийской бригады (всего более 35 тыс. солдат при 198 (216) орудиях). Одна дивизия, высадившаяся во втором эшелоне армии, оставалась для прикрытия с севера. Укрепленная позиция на перешейке Квантунского полуострова между Киньчжоуским заливом и заливом Хунуэза представляла собой группу холмов по фронту до 4 км с понижающимися к заливам скатами; она имела две линии траншей с ходами сообщения, блиндажами и редутами, огражденными искусственными препятствиями из проволоч-ных заграждений в четыре - пять рядов кольев общим протяжением до 6 км. На позиции «колесом к колесу» стояли 13 артиллерийских батарей – 65 орудий и 10 пулеметов. Хотя в районе Киньчжоу под общим командованием командира 4-й Восточно - Сибирской стрелковой дивизии генерал-майора Фока находилось около 18 тыс. солдат, непосредственно для обороны позиции выделялось всего 14 рот и 5 охотничьих команд (3800 человек); командовал ими полковник Третьяков – командир 5-го Восточно-Сибирского полка. Следовательно, японцы превосходили русских в артиллерии в три раза, а в пехоте почти в десять раз.
Утром 26 мая после артподготовки густые цепи солдат противника бросились в атаку, но, встреченные ураганным огнем залегли. Тогда огонь всей японской артиллерии, в том числе и появившихся в Киньчжоуском заливе канонерских лодок, обрушился на обнаружившую артиллерию. К одиннадцати часам часть орудий оказалась подбитой, а оставшиеся в строю прекратили огонь из-за отсутствия снарядов. К полудню первая фаза боя закончилась, артиллерия неприятеля замолчала, а его пехота ни в одном направлении не смогла приблизиться к русским окопам на расстояние, позволявшее броситься в штыковую атаку. Положение японской армии, имевшей против себя всего один русский полк, было далеко не блестяще. Генерал Фок самоустранился от руководства боевыми действиями, поручив это командиру бригады генералу Надеину; но последний ничего не сделал, кроме того, что попытался послать подкрепления на позицию, которые с пути Фок возвратил обратно. Стессель отсиживался в Порт-Артуре. Его «руководство» выразилось в единственной телеграмме, предлагавшей Фоку ввести в дело 6-дюймовую пушку Канэ, которая не была еще и установлена на позиции. После полудня Фок направил Третьякову записку, рекомендуя усилить левый фланг, и, получив ответ, что в полку нет ни одной свободной роты и что вся надежда только на удаль солдат и на мужество офицеров, тем не менее, не выделил из имевшихся в его распоряжении 14 тысяч ни одного солдата. В ночь на 27 мая 5-й полк отошел к станции Нангалин. В эту же ночь был оставлен Дальний. Его хорошо оборудованный порт не был разрушен; врагу досталось много трофеев. Японцы продвигались вперед крайне осторожно и заняли город только 01 июня.
Японцам достались электростанция, погрузочный порт, около сотни портовых складов, сухой док, железнодорожные мастерские, 400 вагонов и большие запасы угля. Хотя все большие корабли и перешли в Порт-Артур, в Дальнем осталось около 50 небольших судов различного назначения. Командование Квантунского укрепрайона сделало противнику столь дорогой «подарок», потому что приказ об уничтожении порта последовал только после оставления Цзиньчжоуской позиции. В результате Дальний, переименованный в Далянь, почти сразу же стал главным портом через который на протяжении всей войны японские армии, действовавшие в Маньчжурии и против Порт-Артура, получали новые контингенты войск, боеприпасы, продовольствие. В частности, 11-дюймовые гаубицы для осады крепости прибыли на театр через Дальний, где имелись приспособления для выгрузки их с транспортов.Там же стали базироваться и японские миноносцы.
Под Киньчжоу русские потеряли 20 офицеров и 770 солдат убитыми и пропавшими без вести, 8 офицеров и 626 ранеными. Потери 5-го полка, из состава которого выбыло 37% солдат и 51% офицеров, свидетельствовали об упорстве и героизме. Японцы потеряли, по их данным, убитыми 33 офицера и 716 солдат и ранеными 100 офицеров и 3355 солдат. С оставлением Киньчжоу - передовой позиции Порт-Артура - противнику была открыта дорога к крепости, на пути к ней не было ни одного укрепления.
Попытка деблокировать крепость окончилась неудачей: после сражения при Вафангоу (1-2 июня) 1-й Сибирский корпус Штакельберга отступил на север для соединения с Куропаткиным.
Первая попытка прорыва Порт-Артурской эскадры во Владивосток
Сразу же после того, как стало известно об отступлении от Вафангоу частей Штакельберга, наместник Алексеев приказал контр-адмиралу В.К. Витгефту вывести Тихоокеанскую эскадру из крепости и направить ее во Владивосток. 9 июня на суда вернули орудия, снятые на берег, и на следующий день, впервые после гибели адмирала Макарова, эскадра в составе эскадренных броненосцев «Цесаревич» (флаг контрадмирала Витгефта, капитан 1 ранга Н. Иванов), «Ретвизан» (капитан 1 ранга Щенснович), «Полтава» (капитан 1 ранга Успенский), «Севастополь» (капитан 2 ранга Эссен), «Пересвет» (флаг контр-адмирала Ухтомского, капитан 1 ранга Бойсман), «Победа» (капитан 1 ранга Зацаренный); крейсеров «Баян» (брейд-вымпел капитана 1 ранга Рейценштейна), «Аскольд» (капитан 1 ранга Грамматчиков), «Диана» (капитан 2 ранга Ливен), «Паллада» (капитан 1 ранга Сарнавский), «Новик» (капитан 2 ранга Шульц); минных крейсеров «Всадник» (капитан 2 ранга Опацкий) и «Гайдамак» (капитан 2 ранга Колюбакин); эскадренных миноносцев «Бойкий» (лейтенант Подъяпольский), «Бурный» (лейтенант Н. Тырков), «Лейтенант Бураков» (лейтенант Долгобородов), «Выносливый» (лейтенант Рихтер), «Грозовой» (лейтенант Бровцын) и «Бесстрашный» (лейтенант П. Трухачев) вышла в море, 16 час. 50 мин. Эскадра, пройдя за тралящим караваном около 8 миль в море и отпустив последний в Порт-Артур, построилась в строй кильватера и, имея оба минных крейсера и 7 миноносцев на правом траверзе, легла на курс SO 20° и дала ход 10 узлов.
17 час. 10 мин. Появление с ONO идущего на пересечку курса японского флота в составе эскадренных броненосцев «Микаса», «Асахи», «Фудзи», «Сикисима»; броненосных крейсеров «Ниссин» и «Кассуга», «Якумо» и «Асама», идущих впереди слева, и легких крейсеров «Касаги», «Читосе», «Такасаго» и «Ниитака». Позади шел отряд крейсеров в составе «Акаси», «Сума», «Акицусу», «Идзуми», «Чиода» и одного невыясненного, сопровождаемый 18 миноносцами.
Одновременно 4-я группа японских кораблей в составе крейсеров «Матсушима», «Хасидате», «Итсукушима», «Яеяма», броненосца «Чин-Иен» и 12 миноносцев направилась между русской эскадрой и берегом Квантуна.
18 час. 50 мин. Считая соотношение своих сил с силами противника невыгодным для решительного столкновения и учитывая наличие у противника превосходящего числа миноносцев (30 против 6), контр-адмирал Витгефт решил отказаться от вступления в бой и вернуться в Порт-Артур.
Сблизившись с противником на 55 кабельтовых, эскадра повернула, следуя движению флагмана, последовательно на 16 румбов вправо и легла на Порт-Артур, имея ход 14 узлов.
20 час. 15 мин. Наступление сумерок. Следовавший сзади японский флот отстал и был потерян из вида, кроме миноносцев, продолжавших следовать за эскадрой вне дальности огня.
20 час. 27 мин. Первая атака японских миноносцев на концевые корабли порт-артурской эскадры, отбитая крейсером «Паллада», избежавшим маневрированием попадания выпущенной торпеды.
20 час. 45 мин. Вторая попытка японских миноносцев атаковать эскадру, отбитая огнем крейсера «Новик». Подойдя на 30 кабельтовых, противник принужден был отойти.
21 час. 05 мин. Третья атака японских миноносцев на концевые корабли эскадры, отбитая шедшими в арьергарде крейсерами с дистанции 11–12 кабельтовых. Общее число выпущенных противником и замеченных торпед - 7.
21 час. 30 мин. Приход порт-артурской эскадры на внешний рейд и постановка ее на якорь по диспозиции.
21 час. 35 мин. Подрыв эскадренного броненосца «Севастополь» на японской мине заграждения во время подхода к месту постановки на якорь. Подведя пластырь и потушив возникшие ют взрыва пожары около 6² патронного погреба и у носовой 12² башни, броненосец прошел в бухту Белый Волк, где и стал на якорь на глубине 12 метров. Броненосец получил подводную пробоину в носовой части левого борта на глубине 3,5 метра от ватерлинии размерами 3,5 х 4,5 метра. 22 часа 10 июня - 4 часа 11 июня. Сейчас же после постановки кораблей на якорь японцы предприняли, несмотря на лунную ночь, упорные атаки миноносцами, продолжавшиеся до рассвета. Всего было произведено 8 атак группами по 3 - 4 миноносца (помимо одиночных) с дистанции до 12 кабельтовых, отраженных огнем всех кораблей и береговыми батареями, причем было потоплено 3 японских миноносца. За время этих атак миноносцами было выпущено 38 торпед, не имевших попаданий, за исключением одной, попавшей в японский же миноносец «Чидори»; 12 из этих торпед были обнаружены выскочившими на берег. 14 июня контр-адмирал Виттефт донес адмиралу Алексееву о результатах выхода в море 10 июня. Всю вину за неблагоприятный исход выхода он принимал на себя, неуспех эскадры объяснил недостатками практики совместного плавания кораблей и слабой боевой подготовкой личного состава флота. «Осмотревшись и выждав дальнейшего хода военных действий, - писал Витгефт в заключение донесения, - буду далее действовать сообразно обстоятельствам, так как, очевидно, выждать, как это ни прискорбно, вновь благоприятного момента и успеха разбить японский флот до прихода из России эскадры я не считаю возможным надеяться и повело бы лишь к его потере».
Таким образом, командующий считал подчиненный ему флот небоеспособным и до прихода 2-й Тихоокеанской эскадры Рожественского не видел возможности предпринимать какие-либо активные действия. 03 июля Витгефт получил ответ. Главнокомандующий писал: «...я не нахожу достаточных оснований, по которым вместо исполнения моих указаний - выйти в море и атаковать неприятеля, нанести ему поражение, вы приняли решение возвратиться на рейд...». Так как неприятель на сухопутном фронте начал наступление против крепости, Алексеев советовал флоту находиться в полной готовности к уходу из базы, а до этого времени оказывать войскам содействие в обороне, активно действуя всей эскадрой и отдельными кораблями. На случай если положение крепости будет безнадежным, наместник приказывал выйти в море и по возможности, не вступая в бой с флотом противника, уходить во Владивосток.
О положении на маньчжурском театре Алексеев сообщал, что армейский корпус, предназначенный для выручки Порт-Артура, под напором японцев отступил к главным силам, но русские сухопутные силы в Манчжурии достигли 200 тысяч человек и в ближайшее время следует ожидать серьезного нажима на противника.
Но «Какой бы ни был успех, - писал адмирал, - без успеха на море, он не будет иметь значения. Между тем все, что на море, производит громадное впечатление в Японии. Уничтожение трех транспортов нашими крейсерами вызвало целую панику, а равно выход и эскадры из Артура... будьте бдительны и не пропускайте благоприятной минуты снова выйти с Вашей эскадрой, но только без возвращения на Артурский рейд».
В телеграмме главнокомандующего, полученной Витгефтом одновременно с письмом, вопрос о выходе эскадры был уже поставлен как приказ: «...пополнив все запасы... обеспечив безопасный выход и избрав благоприятный момент, выйти с эскадрой в море и, по возможности, избежав боя, следовать во Владивосток, избрав путь по усмотрению». Обмен телеграммами между главнокомандующим и командующим, эскадрой продолжался до тех нор, пока Алексеев, наконец, 17 июля.( категорически не приказал Витгефту выходить с флотом во Владивосток. «...Принимая во внимание, - писал он, - что поддержка Артуру может быть оказана не ранее сентября и что Балтийская эскадра может прибыть сюда только в декабре, для Артурской эскадры не может быть другого решения, как напрячь все усилия и энергию и, очистив себе проход через неприятельские препятствия, выйти в море и проложить себе путь во Владивосток, избегая боя, если позволят обстоятельства».
Приказывая Витгефту прорываться во Владивосток, наместник исходил из того, что Порт-Артур до прихода Балтийского флота не продержится, и если эскадра не уйдет из крепости, то погибнет. Прорвавшись во Владивосток и соединившись там с крейсерами, она сможет постоянно угрожать морским путям сообщения противника, а после прихода на Дальний Восток 2-й эскадры русский флот будет иметь возможность встретиться с флотом противника в морском сражении.
Пока шел обмен депешами между наместником и адмиралом корабли русской эскадры активно участвовали в обороне Порт-Артура, обстреливали позиции противника, выставляли минные заграждения, отражали попытки японских миноносцев проникнуть на Порт-Артурский рейд, так 3 мая сторожевыми канонерскими лодками «Гиляк», «Отважный» и «Гремящий» и береговыми батареями были отражены попытки японских заградителей под прикрытием миноносцев поставить мины на внешнем рейде Порт-Артура.
В связи с начавшимся 13 мая наступлением японцев на Кинджоу канонерская лодка «Бобр», перейдя в бухту Хунуэза (Хэндбай), открыла огонь по левому флангу противника, вынудив его приостановить наступление.
Одновременно с канонерской лодкой 3 паровых катера под командой мичмана Геркена и вооруженный портовый катер под командой прапорщика флота Дейчмана из бухты Хэндбай обстреляли левый фланг японских войск с дистанции около 6 кабельтовых.
В тот же день соединенный отряд эскадренных миноносцев в составе «Внимательный», «Выносливый», «Властный», «Бесстрашный», «Сильный», «Смелый», «Решительный», «Стройный», «Сердитый» и «Сторожевой» под общим командованием капитана 2 ранга Елисеева около 23 часов вышел в море к о. Мурчисон для атаки японских кораблей после их отхода от Кинджоу.
Вскоре после 1 часа 14 мая на пути к о. Мурчисон миноносцы, проложив курс вдоль его южного берега, начали осмотр заданного района. С головного миноносца «Внимательный» (брейд-вымпел капитана 2 ранга Елисеева) впереди, метрах в 40, были замечены буруны. Несмотря на задний ход, миноносец наскочил на камни. Остальные миноносцы, предупрежденные об опасности свистками, аварии избежали. Попытки стащить миноносец буксировкой успеха не имели, миноносец било зыбью о камни, и через пробоину в угольной яме поступала вода. Ввиду наступления отлива капитан 2 ранга Елисеев, считая рискованным оставаться со всеми миноносцами к рассвету у о. Мурчисон, приказал, сняв с миноносца экипаж, ценное имущество и приведя корабль в негодность, взорвать его торпедами, что и было выполнено эскадренным миноносцем «Выносливый». К 8 часам отряд вернулся в Порт-Артур.
В связи с предпринятым 1 июня наступлением японцев на сухопутном фронте против Порт-Артура и отступлением русских передовых частей штаб крепости просил контр-адмирала Витгефта выслать в бухту Меланхэ корабли для обстрела неприятельских позиций и батарей, расположенных в этом секторе. Для выполнения этой задачи утром около 11 час. 30 мин. были высланы из Порт-Артура крейсер «Новик» (капитан 2 ранга Шульц) и миноносцы «Боевой», «Властный», «Грозовой», «Выносливый», «Бесстрашный», «Лейтенант Бураков», «Бурный», «Расторопный», «Сердитый», «Скорый» и «Разящий». До конца мая русские корабли еще трижды выходили на минные постановки и дважды отразили попытки японцев проникнуть на рейд Порт-Артура.
При выходе из Порт-Артура в море на SO было обнаружено 16 японских миноносцев, с которыми «Новик», а затем и миноносцы вступили в бой на дистанциях от 40 до 25 кабельтовых, вынудив противника отойти полным ходом в море. Придя к 13 часам в бухту Меланхэ, «Новик» и миноносцы произвели обстрел побережья и японских позиций, заставив наступающего на правом фланге противника прекратить атаки и отойти. До конца июня было произведено несколько минных постановок при проведении которых были перестрелки с японскими миноносцами, дежурные крейсера, канонерские лодки, миноносцы, совместно с береговыми батареями дважды отразили попытки японцев проникнуть на рейд Порт-Артура.
25 июля Виттефт получил от наместника последнюю депешу: «Вновь подтверждаю... к неуклонному исполнению вывести эскадру из Порт-Артура... невыход эскадры в море вопреки высочайшей воле и моим приказаниям и гибель ее в гавани в случае падения крепости лягут тяжелой ответственностью перед законом, лягут неизгладимым пятном на андреевский флаг и честь родного флота. Настоящую телеграмму сделать известной всем адмиралам и командирам».
Оставаться флоту в Порт-Артуре в это время было крайне опасно еще и потому, что японцы установили осадные батареи и 25 июля открыли огонь по городу, порту и кораблям. Стрельба не корректировалась, попадания в корабли были случайными, но тем не менее в первый же день обстрела пострадал броненосец : снаряд попал в его боевую рубку, погиб один матрос-радиотелеграфист, несколько человек получили ранения, среди них и сам контр-адмирал Витгефт. 27 июля в броненосец «» попало семь снарядов. Один снаряд угодил в борт «Ретвизана» и нанес ему подводную пробоину почти в полквадратной сажени. Броненосец через нее принял пятьсот тонн воды и осел на один фут в воду. Одним из следующих снарядов был легко ранен в руку командир броненосца Щенснович и двадцать человек матросов. Это происходило на виду эскадры и произвело на всех удручающее впечатление.
Напрасно все шесть броненосцев громили перекидным огнем районы возможного расположения японских батарей, сотрясая до основания хрупкие домики в Старом и Новом городе. Бомбардировка неуклонно продолжалась. Стала очевидной невозможность дальнейшего пребывания эскадры в Артуре.
После телеграммы Алексеева и начала обстрела кораблей в гавани Витгефт приступил к выполнению приказа, хотя в благополучный исход по-прежнему не верил. 26 июля на броненосце он объявил флагманам и командирам кораблей последнюю телеграмму Алексеева и назначил выход эскадры на 6 часов утра 28 июля. К этому времени он приказал принять топливо, снабжение и пр. Указаний, как вести бой при встрече с противником, адмирал не дал, сказав, что он будет пользоваться инструкциями, выработанными в свое время адмиралом Макаровым.
Взгляды Витгефта на исход прорыва с предельной ясностью были высказаны им на совещании офицеров, «Кто может, тот и прорвется, - говорил адмирал, - никого не ждать, даже не спасать, не задерживаясь из-за этого; в случае невозможности продолжать путь, выкидываться на берег и по возможности спасать команды, а судно топить и взрывать; если же не представится возможности продолжать путь, а представится возможным дойти до нейтрального порта, то заходить в нейтральный порт, даже если бы пришлось разоружиться, но никоим образом в Артур не возвращаться, и только совершенно подбитый под Порт-Артуром корабль, безусловно не могущий следовать далее, волей-неволей возвращается в Артур». Приказ о выходе эскадры был разослан на корабли в этот же день.
Известие о предстоящем выходе в море вызвало не энтузиазм, а... вздох облегчения, - записал в своем дневнике старший офицер крейсера «Диана» капитан 2 ранга Семенов. - Необходимость этого выхода была до такой степени очевидна, массы были так проникнуты этим сознанием, что упорство «начальства» порождало среди наиболее горячих голов самые ужасные подозрения... Иногда казалось... что вот-вот по эскадре пронесется зловещий крик: - «Измена! Начальство нас продало!..».
Началась спешная подготовка к дальнему и полному неизвестности походу. В ночь на 28 июля корабли эскадры, назначенные для прорыва, были готовы к выходу. Во Владивосток уходили броненосцы «», «», «», «», «» и «»; крейсера «», «Паллада», «Диана» и «Новик»; миноносцы «Выносливый», «Бесшумный», «Властный», «Грозовой», «Бойкий», «Бурный», «Беспощадный» и «Бесстрашный» и госпитальный транспорт «Монголия». Остальные корабли, в том числе и броненосный крейсер «Баян», незадолго до выхода подорвавшийся на мине, оставались для обороны крепости. Уходившие корабли были укомплектованы личным составом, обеспечены углем и боеприпасами, но не имели достаточно орудий, которые в свое время были сняты для усиления крепости; всего недоставало: 6-дюймовых орудий - 10; 76-миллиметровых - 18 и других - 65.
Японский флот между тем продолжал нести блокадную службу. Адмирал Того, будучи уверен, что русская эскадра в связи с тесной осадой крепости с суши неизбежно выйдет в море, усилил наблюдение за порт-артурским рейдом и перебазировал свои главные силы от островов Эллиот к острову Роунд, ближе к Порт-Артуру. К 28 июля дислокация японского флота была следующая: броненосцы , «», «Фуджи», «Сикисима» и броненосный крейсер «Асама» находились в районе острова Роунд; крейсера «Якумо», «Касаги», «Такасаго» и «Читозе» - в 15 милях южнее Ляотешана; крейсера «Акаси», «Сума» и «Акицусу» - у Энкоунтер-Рока; крейсера «Хашидате» и «Матсушима» - в бухте Сикау около Порт-Артура; 1, 2 и 3-й отряды миноносцев несли блокаду порт-артурского рейда; 4-й отряд стоял в Дальнем; броненосец «Чин-Иен», броненосные крейсера «Ниссин» и «Кассуга» находились в море вблизи Порт-Артура; крейсера «Итсукишима» и «Идзуми» - у островов Эллиот, «Чиода» - в Дальнем. Вице-адмирал Камимура с броненосными крейсерами находился в Корейском проливе. Он имел приказ не допустить в Желтое море владивостокские крейсера.
