-2-Крымская война так прочно ассоциируется у нас с именем Нахимова, что на адмирала (очередное воинское звание присвоено ему Высочайшим указом 27 марта 1855г.) вешают всех собак. Между тем, роль Павла Степановича в войне совершенно несправедливо преувеличивается.
Синопская победа стала возможна лишь в результате соавторства с Корниловым, который организовал систему крейсерства у босфорского устья, позволившую своевременно заметить эскадру Осман-паши, направляющуюся в Синоп. Если бы не три линкора и два фрегата, прибывшие на подмогу эскадре Нахимова за два дня до начала сражения, то атака турецкого порта сделалась бы невозможной. Отдать же приказ контр-адмиралу Ф.М. Новосильскому присоединиться к П.С. Нахимову мог только Корнилов. Стало быть, наш главный англоборец действовал не на свой страх и риск, а с одобрения начальства. Стало быть, и все лавры нужно делить на двоих. За Синопскую победу начальник Нахимова, вице-адмирал В.А. Корнилов был награждён орденом Св. Владимира 2-й степени. Всё правильно- Нахимову- награда офицерская, Корнилову- флотоводческая.
Победа стала возможной не столько в результате военно-морского искусства Павла Степановича, сколько наличия у русских бомбических орудий, разрывные снаряды которых моментально вызывали пожары на турецких кораблях. Стрельба велась в упор (противники сблизились на 1,5-2 кбт), так что особого комендорского мастерства от корабельных артиллеристов и не требовалось. Турецкие же ядра, сплошные чугунные шары, особого вреда «деревянным броненосцам» русского флота причинить не могли.
Этой победой, сродни победам эпирского царя Пирра, Нахимов и Корнилов оказали самую медвежью услугу своему Отечеству. Может быть, они надеялись на то, что сожжение 10 турецких фрегатов ошеломит как султана, так и лордов-милордов, стоящих под парами по ту сторону Босфора. Но дандасы и лассюсы не испугались, а начали готовиться к походу на север.
«22 декабря 1853г. (3 января 1854г.) соединённый англо-французский флот вошёл в Чёрное море. Через три дня английский пароход «Ретрибюшен» подошёл к Севастополю и объявил командиру порта, что для предотвращения войны с Англией и Францией русский флот не должен выходить из гавани и нападать на турецкий флот.» (А.Б.Ш.)
Ух, как страшно! Разумеется, Корнилов сразу же бросился к Меньшикову, немедленно получил от князя «добро» и приказал доблестному Нахимову вывести линкоры в море, дабы примерно наказать зарвавшихся дандасов? Тем более, что те имели тогда лишь 8 линкоров (один винтовой), а лассюсы тоже 8 линкоров (один винтовой), не считая кораблей меньших классов. Корнилов не мог не знать этого, ибо именно им ещё в мае 1853-го была разработана программа постоянного крейсерства у Босфора, которая и позволила обнаружить эскадру Осман-паши шестью неделями раньше. Мышь не проскочила бы…
Против 14 парусных и 2 винтовых линкоров черноморцы имели 14 парусных линкоров, в том числе- 120-пушечные. По огневой мощи, как уже было отмечено, мы европейцам не уступали. Русские были воодушевлены только что одержанной победой Нахимова, который дал такую оценку храбрым командам своих кораблей: «они дрались, как львы и заслуживают награды за истинную русскую храбрость и присутствие духа во время боя.»… «С такими подчинёнными я с гордостью встречусь с любым неприятельским европейским флотом.»
Конечно, 2 винтовых линкора могут осложнить дело, но их всего-то два. И потом, это в теории паровая машина даёт преимущества в бою, но кто проверял это на практике? Да не убоимся, братцы, и, помолясь, выйдем в море- за Веру, Царя и Отечество, и будь что будет. Чему быть- того не миновать…
В море соли и так до чёрта-
Морю не надо слёз!
Морю- не надо слёз…
Наша вера сильнее расчёта-
Нас вывозит «Авось!»
Нас вывозит- «Авось»…
…Под российским крестовым флагом
И девизом «Авось!!!»
Но этого не случилось. Может быть, Корнилов недостаточно убедительно настаивал перед Меньшиковым, а может быть, и вовсе не настаивал. Получив ультиматум дандасов, Черноморский флот дисциплинированно не выходил из гавани, не выходил даже тогда, когда 9 февраля Николай 1-й решился и объявил войну Англии и Франции. «Подготовка Черноморского флота к кампании 1854г. велась без противодействия со стороны противника.» («Три столетия…») Нахимов не выводил в море свою победоносную эскадру даже тогда, когда 10 апреля союзный флот бомбардировал Одессу.
Месяц шёл за месяцем; Черноморский флот не собирался покидать Севастополь, предоставив лордам-милордам распоряжаться Русским морем как угодно и накапливать силы. Беспечность европейцев росла, единого командования не было, даже наблюдение за русским флотом организовано не было. В полном бездействии прошли весна и лето 1854г.
Кажется, не нужно было обладать даром предвидения, чтобы угадать, что будет дальше. Сформировав в Дарданеллах экспедиционный корпус, союзный флот доставит его к берегам Крыма, блокирует Севастополь с моря и суши и возьмёт город либо штурмом, либо длительной осадой. Русскому флоту деваться некуда, и он либо попадёт всем составом в руки англо-французов, либо мы сами успеем затопить корабли на рейде.
В любом случае бездействие означало самоубийство флота.
А если всё равно погибать- то не лучше ли с честью? Не лучше ли встретить смерть в открытом бою с превосходящими силами противника, с окрытым забралом, как подобает русским морякам, а не как крысам в мышеловке гавани?
Неужели кн. Меньшиков не понимал этого?
Неужели этого не понимал в.-адм. Корнилов?
Если понимали, то почему медлили с отдачей приказа «с якоря сниматься?» Fortuna audaces jiovet!
Андреевский флаг,
Андреевский флаг,
Ты проверен в боях и походах!
И пусть время у нас на исходе-
С нами Бог,
И Андреевский флаг…
Просто перетрусили…
Неужели П.С. Нахимов и командиры кораблей не понимали этого? Если понимали, то почему не ходатайствовали перед Корниловым и Меньшиковым? Почему, в знак протеста против перетрусившего командования, не швыряли в море сабли и кортики, не подавали в отставку, не стрелялись на мостиках?
Разве на войне не как на войне?
Думается, что виной этой соборной пассивности русских моряков явился тот самый комплекс военно-морской неполноценности, о котором уже упоминалось. И. Бунич, хоть излишне резко, но в целом верно подметил эту особенность царских флотоводцев. Недостатка в храбрости и самоотверженности, как показала Севастопольская оборона, ни у адмиралов, ни у матросов не было. Все были готовы сражаться до последнего и погибнуть.
Но вся беда в том, что погибать с музыкой русские не умели. «Не вышло бы анекдота какого»,- конфузились Николай 1-й, Меньшиков, Корнилов, Нахимов, Истомин и тысячи их подчинённых. Прямо как герой «Записок из подполья» Достоевского, месяцами обдумывающий пощёчину наглецу-гусару посреди Невского проспекта…
У союзников же, по мере прошествия времени, гас наступательный дух и прибавлялось проблем. На кораблях и на берегу свирепствовала холера, не было единого командования, на дальнейшие действия англо-французы всё не решались. Только в сентябре 1854г. началась переброска войск в Крым. О том, как она проходила, сообщает бесстрастный А. Штенцель:
«Посадка на суда французских экспедиционных войск продолжалась с 31 по 2 сентября. Некоторые линейные корабли приняли сверх 1.000 человек собственной команды ещё 2.000 войск и были ввиду этого почти совсем неспособны к бою. Англичане, задержанные плохой погодой, закончили посадку лишь 7 числа. Несмотря на это, первый эшелон французских транспортов из 14 парусных судов покинул рейд уже 5 сентября без всякого конвоя, и находился трое суток в море совершенно беззащитным. Из английских линейных кораблей, назначенных для охраны транспортного флота, только на одном имелась паровая машина.»
Тут бы выйти и ударить- хоть канонерками! Хоть фрегатами, хоть корверами, хоть мобилизованными пароходами- да хоть чем-нибудь. Бомбическими орудиями- да по беззащитным транспортам, набитым войсками… Не один бы англо-француз в черноморской водичке захлебнулся! Ух, запомнила бы Европа Русский императорский флот! Навеки бы запомнила.
Но не вышли и не ударили…
Чем всё закончилось, известно достаточно хорошо.
14 линкоров Черноморского флота и 26- Балтийского самозаблокировались в базах, загипнотизированные численным и техническим превосходством европейцев. Точно мы- зулусы какие-то… О том, что бороться с вражеским флотом необязательно в открытом бою, что равносильный, «симетричный» ответ на вызов сильнейшего вовсе не обязателен, русским адмиралам как-то не задумалось. Война многолика, и хитрость зачастую побеждает грубую силу. Мускулам Голиафа нужно противопоставить ловкость Давида. Чем наглее и самоуверенне противник, тем больше он предоставляет нам возможности воспользоваться своими ошибками. А если использовать силу противника против его самого!
История войн на море изобилует примерами несимметричного ответа.
Достаточно вспомнить войну Делосского союза (Афины) против союза пелопонесского (Спарта) в конце 5 в. до н.э. Точку в ней поставил спартанский наварх Лисандр в битве при Эгоспотамах (Дарданеллы).
Флот афинян под командованием наварха Конона базировался на европейском берегу пролива, а спартанский флот- на противолежащем азиатском. Противников разделяли всего несколько километров.
На протяжении двух недель афиняне (170 трирем) каждый день выходили в море, пересекали Дараданеллы и становились на якоря напротив флота спартанского, вызывая противника на битву. Лисандр на это никак не реагировал: его корабли были вытащены на берег, и спартанцы не проявляли желания выйти навстречу Конону. Простояв в полной боевой готовности несколько часов, убедившись в том, что спартанцы предпочитают отсидеться на берегу, афиняне, прокричав напоследок что-нибудь обидное, снимались с якоря и уплывали восвояси.
На следующий день история повторялась- Конон выстраивал свой флот напротив лагеря Лисандра и безуспешно вызывал противника на битву; спартанцы не отвечали. Поиздевавшись над трусами, убедившись в своём беспредельном могуществе, афиняне отплывали.
Причалив к берегу, они покидали триремы и устраивали пир, после чего разбредались по шатрам с наложницами. Вначале их беспокоило то, что за ними в безопасном удалении следовал один-единственный корабль Лисандра, не рискующий приблизиться к лагерю Конона и лишь издали наблюдающий за происходящим на берегу. Но через несколько дней они перестали обращать на него внимание.
Постепенно становилось ясно, что флот спартанский никогда не рискнёт вступить в единоборство с сильнейшим флотом афинским. У Конона падала дисциплина, в очередной «заплыв» к непрятельскому лагерю воины собирались всё небрежнее, а по возвращении пускались в разгул всё сильнее, вино лилось рекой. В том, что спартанцы побеждены без битвы, никто в стане афинском не сомневался.
Иначе считал Лисандр. В его лагере царил сухой закон, все воины усиленно занимались боевой и, так сказать, политической подготовкой. Каждый вечер наварх лично на самой быстроходной триреме сопровождал корабли Конона и своми глазами видел то, что происходит в лагере противника по возвращении с моря.
И вот, в один прекрасный вечер, едва паруса флота афинского скрылись за горизонтом, спартанские воины столкнули свои суда в воду, заняли места и дружно снялись с якоря, направляясь вослед Конону!
Хитроумному Лисандру «удалось внезапно напасть на весь афинский флот …, стоявший, за исключением небольшого отряда на якоре, и перебить или взять в плен весь личный состав, находящийся на берегу. Удалось спастись всего какому-нибудь десятку кораблей. Афинский командующий Конон … не осмелился вернуться в Афины и бежал на Крит. Пленные, в числе 3.000 человек, были убиты вместе со всеми офицерами. После этого Афины уже не были в силах воссоздать новый флот.» (А. Штенцель)
Неплохо, неплохо! Пример хрестоматийный- уж не русским ли морякам не знать военно-морской истории?
Другой пример из отечественной истории приводит А.Б.Ш. в своей книге «Тысячелетняя битва за Царьград»:
«И в 1854г., и позже морские офицеры и историки спорили, мог ли Черноморский флот противодействовать высадке союзников в Крыму. Элементарный расчёт огневой мощи союзного и русского флота, а так же возможности маневрирования союзных паровых кораблей и фрегатов показывают, что шансы русских на победу в генеральном сражении «а ля Трафальгар» равны нулю.
И вот наши храбрые адмиралы провели эти несложные расчёты и решили: драться нельзя, надо самим топиться с горя. Ну, а что если отступить от шаблона и от заученных наставлений? Сразу оговорюсь, что не следовало изобретать что-то новое, надо было действовать тем, что имелось под рукой.»
В числе нехитрых присоблений Широкорад называет брандеры, таран, шестовые мины, подводные минные заграждения. Севастополь имел обширную промышленную инфраструктуру для воплощения этих планов в жизнь. И времени было навалом. «…в 1770г. граф Орлов с помощью брандеров сжёг при Чесме превосходящие силы турецкого флота. Но вот Орловых-то в 1854 году в России не оказалось.»…
…«Любопытный момент: 18 марта вице-адмирал Корнилов издал подробную инструкцию командирам судов Черноморского флота на случай появления союзного флота у Севастополя. Из восьми страниц инструкции три посвящены действиям брандеров! «Ах! Какой прозорливый адмирал!- воскликнет квасной патриот.- А автор ещё говорит, что не было у нас Орловых!»
Увы, Корнилов подробно расписывал возможные действия союзных (!) брандеров против Черноморского флота … уж лучше всем героически затопиться на Севастопольском рейде! Глядишь, и вице-адмиралу, и затопленным кораблям памятник красивый поставят.»
