Сергей Шулинин (Все сообщения пользователя)

Пришло ещё одно письмо от Ольги Васильевны Бабановой.

[color=blue]Я читала на сайте партийную характеристику Митрофанову, кажется, ее подписывал Бондаренко, может это тот, чей адрес есть в записной книжке отца? Москва, 123308, ул. Куусинена, д.16, к. 1, кв. 5. Инициалы Ф. Сем. А на фото друзей Митрофанова одного из них зовут Федор, конечно, это может быть и не Бондаренко.[/color]

Бондаренко - секретарь первичной парторганизации ТЩ-116. Был ли он участником конвоя доподлинно не известно, но вполне вероятно. Возможно, что эту информацию знают его родственники.

Источник: журнал «Ямальский меридиан» (№ 1, 2009 г.)
При использовании данного материала, ссылка на источник обязательна.


Конвой памяти.

Карская экспедиция-2009
Продолжение.


История строится на фактах, свидетельствах и источниках. Мы это понимали, когда приступали к сбору информации об истории конвоя БД-5. Свидетельств очевидцев той страшной трагедии 1944 года в литературе мы нашли мало. Надо честно признаться, что при проведении поисков мы не надеялись найти живых участников конвоя. 63 года прошло с окончания войны. Но ветер удачи был попутным.
Александр Григорьевич Сомкин – автор книги «Мы помним Вас…». Одна из глав посвящена гибели транспортного судна «Марины Раскова». Я созвонился с Александром Григорьевичем. Он бережно хранит переписку, документы, которые он получил во время написания книги. Александр Григорьевич сказал, что уже после выхода книги, он получил письмо от одного из участников конвоя БД-5. Автором письма был Иванов Дмитрий Семёнович. В наших поисковых списках он не значился. Через наших друзей в Архангельской газете «Моряк Севера» мы недавно получили копию этого письма. Но тогда я решил найти родственников Д.С. Иванова. Помог интернет. К одному из наших добровольных помощников в поиске в интернет пространстве мы обратились к Наталье Куприяновой. Она предоставила данные, по которым возможно когда-то проживал Дмитрий Семёнович. Осталось только удостовериться в этом. Я позвонил в Москву.
Я искал родственников, а разговаривал с самим Дмитрием Семёновичем. Я был рад этому событию. Дмитрий Семёнович сообщил ещё об одном живущем участнике конвоя – Сергее Сергеевиче Сатунине. Он был тогда старшим помощником капитана минного тральщика ТЩ-116.
Родился Дмитрий Семёнович в г. Баку 3 марта 1922 года. После окончания школы в 1939 году поехал поступать в Ленинград в военно-морское училище. Но его подвели не знания, а зрение. Поступил в железнодорожный институт. После окончания первого курса меня призвали в армию. Прибыл на Соловки. 5 июля 1941 года Дмитрий Семенович был в Мурманске. Служил на тральщике под номером 39. До войны тральщик был рыбным траулером. Тогда шутили: «вылавливал рыбу, теперь вылавливает мины». В 1942 году служил на эсминце «Сокрушительный». Он был одним из тех, кого спасли из команды эсминца, погибшего в ноябре 1942 года в Баренцевом море. Эта трагедия – отдельная история жизни Дмитрия Семеновича. После трагедии с эсминцем служил в аварийно-спасательном отряде. В ноябре 1943 года был направлен на минный тральщик. 12 августа 1944 года для всех членов команды ТЩ-116 был обычным днём. Ниже мы приводим отрывки из дневника старшины 2-статьи Дмитрия Семёновича Иванова. Записи были сделаны в дни трагедии. Это уникальный документ той эпохи, написанные очевидцем, сохранившим важные детали и подробности тех трагических событий.

8.08. В 10 час вышли в поход в составе 118, 116 и 114. Идём на Диксон, сопровождаем транспорт «Марина Раскова». Поход должен быть интересным и продолжительным, после особенно интересно попасть в отпуск. Погода все дни стоит неважная, вообще лето скверное. На Новой Земле и то лучше была погода.
«Вот и горло Белого Моря, – подлинное кладбище судов. Немного найдется мест на земном шаре, где бы водой было потоплено столько судов и жизней, как в этом небольшом и неглубоком бассейне. Неправильные, быстрые течения, небольшая глубина, соседство океана, вечные туманы, скрывающая очертания берегов, – все это заставляет моряка особенно быть начеку при проходе этим коридором, соединяющим Белое море с океаном». Это строчки из книги о Русанове, написанной совсем недавно в 1930 г. Конечно сейчас с появлением гирокомпасов, эхолотов и т.п. приборов и с более мощными машинами на судах плавание стало здесь почти таким же, как и в других районах. Но сейчас прибавились другие факторы, о которых прежде даже не думали, а именно засоренности мешали и наличие подводных лодок противника. Правда, последние, в 44 году не появлялись в этом районе до сего дня.
14.08. Мне предстоит описать ужасную ночь 13.08, которая никогда не изгладится из памяти моей и всех выживших очевидцев.
11-го вечером прошли Югорский Шар. Там должны были быть раньше, но у «М. Расковой» произошла какая-то авария с паропроводом и она долгое время давала всего 4 узла. Погода нам все время благоприятствовала и в Карском море, вплоть до катастрофы. 12-го с 16 часов я заступил на вахту. До 18-30 было солнышко. Затем пошли тучи с Osta и заволокли небо. Дул свежий восточный ветер, подымал довольно крупную зыбь. Мы подходили к острову Белому, это севернее полуострова Ямал и были от него на траверзе на расстоянии 20 миль к W. В 19 ч. 50 минут все находящиеся на верхней палубе услышали слабый взрыв и бросив взгляд на транспорт, увидели, что он заволокся дымом и паром. Однако дым быстро рассеялся и лишь из трубы транспорта валил густой пар, кроме того, он начал оседать на нос, но малозаметно. У нас тотчас же была сыграна боевая тревога. Транспорт начали запрашивать, что с ним такое, но у него не было тока, и никто нам не ответил. 118-й под флагом комбрига направился к транспорту и дал нам семафор: «подходить к транспорту – снимать людей». Была уже подана команда: «концы и кранцы с правого борта изготовить». Я забежал в кладовую, сбросил шубу и взял рукавицы. Только выбежал на ют и вновь услышал взрыв. 118-й быстро осел на корму, буй от трала описал высокую дугу в воздухе и упал в воду. Тральщик подорвался на мине. Мы были в нескольких кабельтовых, видели, как там стали спускать на воду понтон, шлюпку, спасательные плоты. У нас начали спускать катер, но как назло у него произошла какая-то поломка с мотором и его пришлось выдворить на место. Спустили шлюпки и держали ее у воды на стреле, а сами начали вновь подходить к месту катастрофы. В это время раздался новый сильный взрыв у 118, затем еще один, с пламенем, и корабль быстро погрузили в воду. Наш ТЩ остановился кабельтов в 20 от транспорта, со мной в шлюпку прыгнули 6 гребцов (3 курсанта – Федотов, Павлишин, Сидоренко) и мы направились к транспорту. Ветер был прерывный, сильная зыбь, шлюпку кидало на волнах, но я подбадривал ребят, как мог, и мы быстро подошли к месту. На пути уже стали попадаться разные обломки со 118. Раньше нас подходил катер и шлюпка 114-го, который был поближе и подобрали большинство людей. Я увидел резиновый понтон, полный людьми и направил к нему шлюпку. На понтоне спасались 29 человек, в том числе члены комиссии, идущих на Диксон – генерал-майор, 2 старших офицера и командир 118. Среди них находились 7 тяжело раненных. У троих из них были переломаны ноги, у других головы залиты кровью. Всех раненных и старших офицеров пересадили в шлюпку, взяли на буксир понтон и привели его к своему кораблю. Выгрузили раненых с большим трудом, т.к. волны дергали шлюпку, били ее о борт корабля. Было приказано сменить шлюпочную команду. Все мы оставили ее очень неохотно, но все же Толя Поженский не ушел и остался в шлюпке. В это время исправили и спустили катер. На нём кроме Семенова и Строгалева пошел капитан 3 ранга Белоусов и взял с собой меня, Рыкованова и Галушко. Мы догнали шестерку (шлюпка на 6 гребцов – С.Ш.) и взяли ее на буксир. Подошли к транспорту, миновав целую кучу обломков погибшего тральца. Я поразился, увидел громадное число людей на «Расковой». Оказывается, там было 574 человека. Часть людей вывезли уже на 114-ом. У борта транспорта стояла деревянная баржа (кунгас) полная людьми, другие спасательные средства хотя и были в достатке, но не использовались для спасения людей, о чем капитан 3 ранга заметил капитану транспорта. Мы взяли эту баржу на буксир, и повели к своему кораблю. Буксировка была очень трудной, т.к. баржа плоскодонная и не имела руля, а на море стояла крупная зыбь, буксирный конец все время сильно дергало с риском оборвать, а баржу заносило из стороны в сторону и сильно замедляло ход. Доставив первую партию людей (96 человек) на корабль, мы вновь направились к транспорту, за оставшимися на нем. Подвели баржу к трапу транспорта и пока грузились, оставшиеся пассажиры выскочили на палубу транспорта. Ребята с нашей шлюпки оставались все время для обеспечения спасения оперативной группы, во главе с капитаном транспорта. Это были: Булатов, Алексеев, Митрофанов, Назаренко, Поженский, Шалдыбин, Демьяненко. Они там уже «подшакалили», набрали с разрешения капитана в кладовых транспорта ящиков с консервами, маслом, валенки и прочего барахла. Мы тоже последовали их примеру и погрузили в катер ящики с маслом, сгущенным молоком и свиной тушенкой, а так же каждый выбрал себе валенки и рукавицы. Транспорт не тонул лишь из-за того, что был гружен мукой, которая подмокла в одном слое и создала непроницаемый слой, новое дно. Но все же транспорт заметно осел на нос и медленно погружался. Когда все оставшиеся люди сели в баржу, мы вновь повели ее на буксире к ТЩ-116, собирая по пути в нее людей, спасающихся на шлюпках, понтонах и других плавучих средствах. Все они подгребали как могли к нашему кораблю, ветер немного помогал им. На катере оставались лишь указанная группа и наши ребята со шлюпкой.
Мы прошли около 1/3 пути от транспорта, когда заметили возле ТЩ-114 другой силуэт, на который вначале не обратили особого внимания. Однако, через несколько минут услышали взрыв и все мы увидали высоко поднявшийся узкий столб воды и дыма на месте, где стоял ТЩ-114. Такой взрыв может быть только от торпеды. ТЩ-114 почти мгновенно затонул. Все всмотрелись в находящийся с ним силуэт и убедились, что это подводная лодка, которая на перископные трубы натянула нечто, напоминающее парус. Лодка тотчас же направилась к транспорту. Ввиду плохого зрения я плохо разглядел этот силуэт. Возможно, что это был один из вельботов транспорта, поднявший парус, как-то решили у нас на корабле, за дальностью расстояния, трудно различая силуэт. Но в это время ближе к нам показался перископ, а затем рубка подлодки, которую уже нельзя было ни узнать. Она, подплыв, сразу же стала вновь погружаться, ложась курсом на наш ТЩ, на котором её по-видимому не заметили, т.к. корабль не двигался и работал акустически тралом вместо «адзика» (гидроакустический прибор – С.Ш.). Нужно было предупредить свой корабль. Капитан 3 ранга приказал перерубить буксирный канат баржи, задерживающий наш ход. Буксир перерубили топором, и катер полным ходом устремился к борту корабля. Мы махали руками, сигнализировали, указывали на место, где погружалась лодка, выходящая в атаку, но наших сигналов не поняли и не видели второй лодки. Кроме команды на катере находились 3 спасённых краснофлотца с ТЩ-118 и трое пассажиров, среди которых одна женщина. Один из пассажиров был известный мне младший лейтенант, с которым мы с Рыковским имели столкновение у Вальки. А теперь я его спасал! Вот причуды судьбы. Все находившиеся в катере вылезли на борт корабля и тот час же сообщили командиру о подлодках. Если бы не капитан 3 ранга, нам бы, наверное, не поверили, и все кончилось бы полной катастрофой. Катер поднять на стрелу (подъемное устройство – С.Ш.) не успели, т.к. у борта стояли пришвартованные вельбот и другие плавсредства с транспорта. Его взяли на буксир и дали полный ход в сторону от курса лодки. Атаковать его было нельзя, т.к. мы находились у минного поля и в любую минуту могли подорвать и бессмысленно погибнуть. А на борту находилось около 100 человек спасённых.
Мы взяли курс на NW, чтобы быстрее выйти на большие глубины, где мины уже не могут быть. Катер вскоре полузатонул и оторвался. Я пошел на мостик и еще раз доложил командиру о воздушных лодках. Транспорт исчезал вдали. С него часто пускали разноцветные ракеты. Когда стали видны лишь мачты транспорта, над ним взметнулся новый столб воды и дыма. Лодка – «доканала» транспорт. Был второй час ночи.
Мы несколько часов удалялись в море, а затем повернули прямо к Югорскому Шару, когда получили ответ на посланную радиограмму. Под утро разыгрался шторм, сопровождаемый дождем, туманом. Это в некоторой степени играло нам на руку, соблюдало скрытность. Как стало известно, одна крейсерская лодка, имеющая более сильную артиллерию, чем наша и преимущество в ходе на 8 узлов пыталась нас догнать, но ошиблась, предполагая, что мы идем к Карским воротам, и в 17.30 13-го пересекла наш курс через полчаса после нашего прохождения через эту точку. В 22 часа пришли в Хабарово, очень точно. Туман как раз рассеялся к 21 часу. Раненных и спасенных тот час же забрали на берег катера «МО». Оставались лишь матросы со 118, не раненые и здоровые. До 3-х ночи делали приборку. Настроение у всех очень скверное. Все разговоры только и вращаются вокруг одной темы. Ходовую вахту я стоял на месте оставшегося со шлюпкой Булатова. Мы еще верим, что ребята каким-либо чудом спасутся, хотя летавший в тот район самолет ничего не обнаружил и лишь был обстрелян лодкой из «эрликонов» (крупнокалиберный пулемёт для стрельбы по воздушным целям – С.Ш.).
14-го до 9 ч. отдыхали, а потом потянулся унылый день. Никто не находил себе места. Попов собрал и описал вещи оставшихся ребят. Мне и ребятам, бывшим со мной на катере, пришлось написать подробное донесение с изложением событий. К 18 часам на борт прибыл командующий БВФ со штабом, приставший в Хабарово на самолете. Сейчас идет расследование всего дела.
18.08. Командующий пробыл на корабле долго, выяснял все обстоятельства гибели кораблей. Всю ночь проработала у нас на борту комиссия. Вызывали и меня и всю ночь мне пришлось поработать, делая выписки из вахтенного журнала, сигнальнонаблюдательного и ряда других документов. Но и ребята в большинстве ложились поздно и полночи провели за обсуждением разных факторов все того же вопроса. Не спится никому!
15-го в 14 ч. вышли вновь в тот же район к острову Белому. Обследовали весь район, протралили его. Ничего живого не обнаружили, да и не удивительно. Шторм, разыгравшийся к утру памятной ночи, и продолжавшийся несколько дней, разметал по безбрежному морю все обломки. Единственная надежда, что уцелевшие добрались до берега, хотя до него было около 30 миль. Мы подходили к берегу насколько позволяла глубина, но это слишком мало, т.к. здесь мелко.
Поход был очень напряженным. Помимо шторма, вымотали всех тяжелое состояние, на душе скверно, еще не покидающее нас и условия самого похода. Мы ходили по минным полям. Все отсеки были задраены, отдыхать приходилось кому где, не раздеваясь совсем. Частые тревоги. А 16-го весь день готовности № 1. Зато к приходу нас ждали приятные вести. «Каталина» обнаружила где-то, еще не знаю точно где, катер со 114 и на нем 14 человек. Их уже сняли и доставили в Хабарово. А позже, с летающей лодки заметили шлюпку и несколько людей на берегу острова Белого. Мы все надеемся, что это наши люди и шлюпка. Опять долго не спим, но уже с другими мыслями и надеждами. Я весь вечер читаю. По радио приятные вести о действиях союзников во Франции. Они уже недалеко от Парижа. Взят Орман, на юге Франции высадившиеся войска имеют повсеместный успех. Там их, видимо, совсем не ожидали.
18-го с утра чудесный день, еще более развеял настроение. Казалось, что в это лето уже не будет таких хороших дней. Мы перешли в Варнек, что на острове Вайгач, там развивалась добыча руды, которую прервала война. В бухте стоит несколько транспортов и «Юкагир», с которого мы взяли топлива. Мы, наверное, еще надолго застрянем здесь в водах мрачного Карского моря.
Вечером перешли вновь в Хабарово, где получили новое боевое задание. Должны сопровождать в Обскую губу целый караван, состоящий из 5 речных буксиров, нескольких барж и землечерпалок, идущих из Печоры в Обь, где они займутся перевозкой хлеба. Это задание дано непосредственно СНК СССР, значит, имеет большое значение. 19-го в 2 часа дня двинулись в путь в составе каравана и экспортирующих ТЩ-55, БО-206, с/п «Ястреб». Не доходя Амдермы, получили приказание вернуться, но зашли в Амдерму в 21.30, т.к. это было ближе. Стоим на якоре, сами не знаем зачем. Ночью, стоя «собачку», (вахта с 12 ночи 4 утра – С.Ш.) я наблюдал массовый перелет птиц, значит осень наступила. Погода стоит хорошая, однако стоишь в валенках, шубе и не жарко.
20.08. День проходит однообразно. Ожидаем «у моря погоды». Наконец, под вечер выясняется, что ждем подкрепления, которое и приходит в составе СКР-81 и ТЩ-110. Около 22 часов снимаемся и продолжаем путь, прижимаясь к самым берегам. Весь этот поход мне предстоит стоять самую паршивую смену с 12 до 4 часов. Но, на этот раз, сменившись узнал приятную весть: ТЩ-111 в горле Белого моря потопил подлодку. Хорошо! Это начало мести за «М. Раскову» и наших «114», «118». По радио тоже передали о мощном налете авиации СФ на порт Киркенес. Ветер улегся, море успокоилось, и мы продолжали путь. Мощный буксир «Микоян» тащит за собой всех остальных. В течение моей вахты поравнялись с Шараповыми кошками. 24-го мы довели караван до острова Белый. Он пошел через пролив Малыгина, а мы обогнули остров, т.к. в проливе малые глубины. К 14 часам 25 августа довели караван до мыса Дровяного в Обской губе. СКР и БО пошли с ним дальше, а мы самостоятельно повернули на Диксон. 190 миль прошли очень быстро и к 5 утра 26-го были уже на месте. На острове еще лежит снег, хотя здесь уже осень. Несмотря на плохую ветреную погоду, остров стал виден издалека за 16 миль. Енисей доносит свои воды далеко в море (как и Обь) вода желтая и мутная как на Северо-Двинском рейде…
За время похода ряд радостных сообщений по радио: 20 августа торпедные катеры СФ разгромили в Варангэр фиорде немецкий конвой и потопили 14 кораблей!!! (из них два миноносца). На Балтике силы КБФ потопили 4 миноносца. Войска 2 и 3 Украинских Фронтов начали мощное наступление. За 2-3 дня освободили большую территорию, города Кишинев, Бендеры, Яссы, Акерман и др., окружили 12 дивизий в районе Кишинева. В результате ударов Красной Армии в Румынии сменилось правительство и новое объявило войну Германии! Ну, теперь будет там заваруха, которая проложит нашим войскам путь к победе.
На СФ прибыло мощное подкрепление: линкор, эсминцы, большие охотники. Во Франции повсеместный успех. Союзники в предместьях Парижа. В Париже восстал народ 150 тысяч! Лион, Тулуза, Виши в руках Французской армии внутреннего фронта. Союзники высадились еще в двух местах и заняли Бордо, Марсель, дерутся в Тулоне События действительно знаменательные.
30 августа Диксон. 26-го я так и не рассмотрел Диксон. Погода была мерзкая. Жестокий шторм с «SO» вперемежку с дождем, мглой. Он нагнал желтую, пресную Енисейскую воду и поднял сильную волну даже в бухте, так что нас дрейфовало, якорь плохо держал, и пришлось 3 раза менять якорную стоянку. Диксон высокий скалистый остров, окруженный множеством других, более мелких островков и в непосредственной близости от материка. Количество строений на месте и портовое оборудование меня просто удивило. Сейчас не время много распространяться по поводу этой главной арктической базы, когда-нибудь я добавлю больше. Немцы знают о значении Диксона и стараются всячески навредить. Достаточно сказать, что у одного из выходов из бухты острова было вытралено в одно время 42 мины! Для северного театра военных действий это огромная цифра. Стоять нам долго не дали. Нужно было срочно выполнить одно задание и в 20 часов мы уже снова в море.

Уникален документ, интересная судьба и удивителен сам Дмитрий Семёнович. Горе и море закаляет людей. Дмитрий Семёнович сохранил бодрость духа, силу характера и способность своими поступками вызывать уважение к себе. Когда мне сказали, что он до сих пор работает, в свои-то 86 лет, то я подумал, что он трудится, как обычно многие столичные пенсионеры, сторожем или охранником. Но ведь нет! Он работает начальником отдела капитального строительства 13 автобусного парка г. Москвы. И как казал Дмитрий Семёнович: «Меня не просят уйти на пенсию». Он поблагодарил всех ямальцев за то, что помнят об этой трагедии и за идею проведения «Карской экспедиции-2009». Хотелось бы пожелать Дмитрию Семёновичу крепкого здоровья, благополучия и семи футов под килем!
Пока живы такие люди как конвойные памяти и проводники истории, мы обязаны провести всероссийскую экспедицию памяти к месту гибели конвоя БД-5. Конвой памяти уже в пути.

Сергей ШУЛИНИН.

В авторской версии статья называлась «Конвойный памяти».

Более подробно узнать об истории Карских экспедиций можно здесь:

http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=672       Карская экспедиция 1919 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=673       Карская экспедиция 1920 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=674       Сибирская хлебная экспедиция 1920 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=678       Карская экспедиция 1921 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=679       Карская экспедиция 1922 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=680       Карская экспедиция 1923 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=681       Карская экспедиция 1924 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=682       Карская экспедиция 1925 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=683       Карская экспедиция 1926 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=684       Карская экспедиция 1927 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=685       Карская экспедиция 1928 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=686       Карская экспедиция 1929 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=687       Карская экспедиция 1930 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=688       Карская экспедиция 1931 года
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=689       Карская экспедиция 1932 года

О начальниках Карских экспедиций:

http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=699       Николаев Михаил Васильевич (1870-1926)
http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=645       Евгенов Николай Иванович (1888-1964)

На http://www.polarpost.ru/f/viewforum.php?id=34 размещены новые материалы из семейных архивов участников конвоя БД-5.
На http://www.polarpost.ru/f/viewtopic.php?id=1092 появились новые фотографии, требующих распознания.
Получен ответ от командования Северного флота. В письме есть конструктивные предложения, по которым будет проводится работа.