Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Разведывательные дроны

Как БПЛА-разведчики
повышают точность
ударных подразделений

Поиск на сайте

Унесенный военной волной

Необыкновенная одиссея матроса Алексея Лабутина

Советская субмарина К-21. Фото из книги "Подводные лодки Второй мировой войны"

Полуночный звонок раздался неожиданно.

– Тебя ждет сюрприз, – поспешил сообщить мне мой норвежский приятель Бернт Линдеклейв. С ним мы познакомились во время дальнего морского похода российских кораблей «Плутон» и «Стрелец» вокруг Скандинавии. Но в чем же сюрприз для меня, журналиста и историка, снова отправлявшегося в Страну фиордов?

«Познакомишься с человеком, который, как и ты, увлекается военной историей, в том числе неизвестными страницами Второй мировой войны. Вам будет о чем поговорить», – сказал мой далекий собеседник.

И вот, пролетев пол-Европы и сделав пересадку в Дании, на самолете местной авиалинии прибываю в город Ставангер. Здесь, в военной зоне аэропорта, находится штаб южной группировки Королевских ВВС, а в годы Второй мировой располагался штаб авиации люфтваффе; его здания и огромный ангар той поры сохранились до сих пор. И вообще в Ставангере о войне напоминает многое. В апреле 1940 года немцы выбросили тут воздушный десант и захватили город. А в порт вошли германские корабли с подразделениями вермахта и боевой техникой на борту. О событиях военной поры рассказывают и экспонаты музея авиации на территории аэродрома.

Но то, что рассказал Бьёрн Братбак, звучало совершенно невероятно. Господин Братбак работал в крупной государственной нефтедобывающей компании STATOIL, а сейчас на пенсии. Но по призванию он – военный историк и писатель. Творческим исследованиям отдает все свободное время. Итог – многочисленные статьи и книги о неизвестных страницах недавнего прошлого Северной Европы. Причем во многих из них прослеживаются судьбы наших соотечественников.

Итак, о чем же поведал нам Бьёрн Братбак?

ПРОЩАЙТЕ, СКАЛИСТЫЕ ГОРЫ

3 апреля 1943 года подводная лодка К-21 вышла на боевое задание из базы Северного флота Полярное. Командир субмарины капитан-лейтенант Николай Лунин к тому времени был широко известен на флоте и в стране. За боевые подвиги в море в апреле 1942 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза, а лодку, которой он командовал на первом этапе войны, отметили орденом Красного Знамени. (Лунин принял К-21 под свое начало позже, в марте 1942 года).

Наиболее известной и дерзкой операцией К-21 и ее командира считается атака немецкого линкора «Тирпиц», предпринятая 5 июля 1942 года у берегов Тромса (линкор пытались атаковать и другие ПЛ, в том числе и союзников). Лодка Лунина сумела выпустить по линкору пять торпед. После чего «Тирпиц» был вынужден изменить курс и бесславно вернуться на базу. Потом он долго стоял в ремонте, что и дало повод говорить о результативности атаки К-21.

В апреле 1943-го Лунину и его субмарине была поставлена задача обнаружить и уничтожить германский противолодочный корабль «Карл Гальстер» (бортовой номер Z-20). Кстати, интересна его послевоенная судьба: после раздела флота Третьего рейха союзниками и СССР корабль достался нашему ВМФ. В составе Балтийского флота под именем «Прочный» бывший немецкий охотник за подлодками находился до 1958 года...

В том боевом походе К-21 не удалось обнаружить «Карл Гальстер». Но западнее острова Сенья, в промысловом районе Свенгрюнн, лодка наткнулась на несколько рыболовных судов под норвежским флагом. Учитывая, что Норвегия была оккупирована гитлеровской Германией и по законам военного времени суда под ее флагом рассматривались как вражеские, командир приказал открыть по судам огонь из носового артиллерийского орудия. Одно из них было потоплено. Девять рыбаков погибли, а пятеро получили ранения.

Конечно, сегодня, более чем через шесть десятилетий, мы можем по-иному воспринимать эти события. Но тогда, напомню, шла война, в ходе которой нередко беды обрушивались и на ни в чем неповинных людей. Историк Бьёрн Братбак как раз исследует эту проблему. Написанная им книга так и называется: «Свенгрюнн, 12 апреля 1943 года: на войне страдает безоружный».

Но труд не только об этом – моральном аспекте боевых действий. Норвежский историк и писатель поведал об удивительной судьбе русского матроса Алексея Лабутина, члена экипажа лунинской лодки. Тот рейд был его первым боевым походом. 19-летний Алексей, не имея опыта моряка-подводника, выполнял на лодке обязанности вестового и матроса на камбузе. Однако по боевому расписанию он действовал в качестве подносчика снарядов для 100-мм носового орудия.

Во время обстрела в районе Свенгрюнн Алексея смыло волной со скользкой палубы и унесло далеко в море. Командир, хотя и заметил потерю подчиненного, по каким-то причинам отдал приказ на срочное погружение.

Матросу в ледяной апрельской воде грозила неминуемая гибель. Опытные подводники рассказывали мне, что при температуре воды +2...–2 градуса человек может продержаться до 15 минут, а если температура чуть повыше, то и дольше – до получаса. Но Алексею Лабутину невероятно повезло: после двухчасового пребывания в океане его, совершенно обессилевшего, заметили и подобрали норвежские рыбаки. Те самые, которые подверглись артиллерийскому обстрелу с К-21. Они отогрели и накормили спасенного и доставили его на берег. Вместе с погибшими во время обстрела рыбаками...

На берегу Алексей Лабутин попал из огня да в полымя – к немцам. В той ситуации от командования германских оккупационных войск оказалось невозможным скрыть факт нахождения русского матроса, не способного самостоятельно передвигаться, на борту одного из мотоботов. Тем более что немцы уже знали об обстреле судов в районе Свенгрюнн. Однако на многочисленных допросах Лабутин не назвал подлинного имени командира подлодки. Гитлеровцев этот вопрос особенно интересовал, так как они, очевидно, могли предполагать, что этим офицером мог быть капитан-лейтенант Лунин. Тот самый, кто предпринял торпедную атаку на «Тирпиц»...

ПОБЕГ

Немцы бросили русского матроса в лагерь для военнопленных в Тромсе. Узники работали в местном порту. Там Алексей познакомился с активистами подпольной группы, действовавшей в лагере. Им помогал норвежский гражданин русского происхождения Иван Хохлин, трудившийся в порту бригадиром. Именно Хохлин, связанный с борцами норвежского Сопротивления, помог Лабутину и другому пленному, морскому офицеру Виталию Юрченко, в октябре 1944 года совершить побег. Беглецам оказали помощь простые норвежцы, особенно Турлейф Маркюссен и Мейер Юхансен.

Предполагалось, что Турлейф перейдет границу вместе с русскими, но его по доносу соседки арестовали гестаповцы. Однако Турлейф Маркюссен за день до ареста сумел предупредить Юрченко и Лабутина об опасности и передал им записку со схемой маршрута. По этой «карте» Мейер Юхансен довел своих русских друзей до самой границы.

В книге Бьёрна Братбака подробно описаны неимоверные трудности и приключения матроса Лабутина и лейтенанта Юрченко на их пути к свободе. А путь этот был не близким. Только до норвежско-шведской границы двое наших соотечественников добирались десять суток (Швеция тогда была нейтральной). Примечательно, что шведские пограничники с участием отнеслись к беглецам: разрешили им переночевать на заставе, накормили ужином.

Далее их путь лежал в Стокгольм, а потом пароходом – в Финляндию. Она к тому времени вышла из войны (военные действия между Суоми и нашей страной были прекращены 5 сентября 1944 года). Из Хельсинки Алексей Лабутин и Виталий Юрченко прибыли в Выборг поездом.

Как же сложилась их дальнейшая судьба? Поразительно, но, несмотря на то что к бывшим пленным у нашей военной контрразведки было множество вопросов, по возвращении домой им удалось избежать сталинских лагерей. Очевидно, сказалось то, что о подробностях побега знала наш посол в Швеции Александра Коллонтай. Позже она прислала благодарственные письма норвежским патриотам, которые на всем многотрудном пути помогали беглецам кровом и пищей. Информацию о побеге вполне могли передать в штаб Северного флота и наши разведгруппы, действовавшие на оккупированной территории (среди них, кстати, были и норвежцы).

Юрченко и Лабутин участвовали в боевых действиях на конечном этапе войны. Алексей сражался в пехоте в Восточной Пруссии, а Виталий как опытный морской офицер был направлен в Каспийскую, а затем в Днепровскую флотилию. Оба были удостоены боевых наград.

В одном из боев под Кенигсбергом бывший подводник Лабутин, волею судьбы ставший пехотинцем, получил ранение в голову и долго пролежал в госпитале. Несмотря на серьезность ранения, он тем не менее еще почти три года после окончания войны продолжал служить в армии. Но потом заболел и снова долго лечился. Болезнь явно была вызвана последствиями тяжелых испытаний, через которые Алексей прошел в плену и на фронте.

Вернувшись после демобилизации в родительский дом в глухую калужскую деревеньку, фронтовик вскоре женился. Родились сын и дочь, ныне давно уже взрослые. Алексей трудился на лесопилке и подрабатывал столяром. И со временем выстроил себе замечательный дом, украшенный затейливой резьбой по дереву. Все до единой мелочи в доме сделано руками Мастера.

А что же Лунин? Как впоследствии слышал Алексей Лабутин, его бывший командир узнал о судьбе своего матроса. Более того, офицер всячески помогал ему. Именно Лунин после войны хлопотал о том, чтобы Лабутина после повторного лечения в госпитале уволили в запас, а потом оформили пенсию по инвалидности.

Чтобы рассказать в своей книге об удивительной одиссее матроса Лабутина, Бьёрн Братбак изучил тысячи документов в норвежских, шведских, немецких и российских архивах, встречался с сотнями людей. В поисках, проводившихся и в нашей стране, ему помогали бывшие морские офицеры – члены Санкт-Петербургского клуба подводников.

Идею выпуска книги одобрил и поддержал известный дипломат, тогдашний российский посол в Осло Юлий Квицинский (с 16 января 2008 года – первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по международным делам). Он же написал к ней и предисловие. «Война – вещь жестокая и состоять только из однозначных событий не может, – подчеркивает Квицинский. – Вглядываясь в ее суровое лицо, исследуя отдельные эпизоды, не будем забывать о главном: в этой войне мы были вместе и победили». Что касается Алексея Николаевича Лабутина, то в послевоенное время по вполне понятным причинам ветеран предпочитал не распространяться о том, что случилось с ним в апреле 1943 года в промысловом районе Свенгрюнн близ острова Сенья.

ЧЕРЕЗ ГОДЫ, ЧЕРЕЗ РАССТОЯНИЯ

Не так давно Алексей Лабутин по приглашению норвежских ветеранов побывал в местах описанных здесь событий. Его встречали как родного. В том числе и те рыбаки, которые спасли его в далекую военную пору. Они до сих пор живы и не могли сдержать слез, встретив Алексея. Эти телевизионные кадры видела вся Норвегия. Удивительной одиссее русского ветерана и его пребыванию в Стране фиордов войны местные газеты посвятили целые полосы. К сожалению, об этой истории почти никто не знает в нашей стране. На протяжении послевоенных десятилетий наши власти предпочитали не говорить о том, что произошло в апреле 1943 года в районе Свенгрюнн.

Время сгладило боль и душевные переживания русского ветерана и норвежских участников тех событий, а память оставила лучшее, что было, – чувство сострадания к человеку, унесенному военной волной и попавшему в беду.

Источник: nvo.ng.ru, автор: Владимир Тимофеевич Рощупкин - кандидат политических наук, профессор Академии военных наук. 19.06.09


Главное за неделю