Важное
Заместитель Сергея Шойгу задержан по подозрению в коррупции
Зачем нужны 
|
Последний поход "Сокрушительного" П.И. Никифоров, Кронштадт, 5 августа 1938г. 17 ноября 1942 года в штормовую погоду с Северодвинского рейда в Исландию вышел конвой QP-15 в составе 26 транспортов и 11 британских кораблей охранения. На траверзе Кольского залива к ним присоединились лидер «Баку» и эскадренный миноносец «Сокрушительный». Вскоре шторм усилился до урагана. Советские корабли закончили проводку конвоя и легли на обратный курс. Сильный ветер со снежными зарядами развел большую волну. Скорость «Сокрушительного» упала до минимума, корабль держался носом против волнения, Вскоре «Баку» потерялся из виду, и, чтобы его обнаружить, с эсминца начали стрелять осветительными снарядами и светить прожектором, но безрезультатно... ...Не помню в каком часу в первом машинном отделении послышался страшный треск, о чем немедленно доложили в пост энергетики. Вслед за этим из жилой палубы к нам, в первое машинное отделение, стали прибегать свободные от вахты матросы, с вестью о том, что «оторвало корму». Это произошло, однако, не сразу, и опытные, доведенные до автоматизма в своих действиях в борьбе за живучесть корабля машинисты-турбинисты, пытавшиеся ставить подпоры на поперечную переборку и справиться с угрожающе расширяющейся щелью, покинули помещения только перед самым отрывом кормовой оконечности. Вместе с пей погибло двое электриков, находившихся в румпельном отделении, и четверо недавно прибывших на корабль молодых матросов, которые так укачались, что не смогли даже встать с коек и попытаться перебежать на уцелевшую часть корабля (кстати, времени на это хватило бы). Впрочем, один из них успел, в конце концов, выскочить на палубу, но корма к этому времени уже отошла на 7—8 метров, и он успел лишь помахать нам рукой. Позже, когда оторвавшаяся часть корпуса погрузилась, послышались сильные взрывы глубинных бомб... Надо сказать, что ранее я, да и многие заметили трещину на верхней палубе в районе люка элеватора подачи снарядов к четвертому орудию. Как стало известно позднее, она образовалась вследствие недостаточной продольной прочности корабля, нерационального конструктивного оформления перехода продольной системы набора в поперечную и многократных циклических нагрузок на волнении.  Эскадренный миноносец "Сокрушительный" В момент катастрофы «Сокрушительный» находился в 400 милях от Кольского залива в позиции 73°30' северной широты и 43° восточной долготы. От всего происшедшего личный состав некоторое время находился как бы в шоковом состоянии. Особенно это касалось большей части офицерского состава, словно отсутствующего на корабле: от него не поступало ни приказаний, ни какой-либо информации для личного состава. После того как оторвало корму и корпус «Сокрушительного» стал на 26 метров короче, верхняя палуба в кормовой части покалеченного корабля немного ушла в воду. Качка прекратилась- Командир эсминца капитан 3 ранга М. А- Курилех приказал дать радиограмму о помощи открытым текстом. Для спасения личного состава и возможной буксировки «Сокрушительного» из Полярного вышли эсминцы «Разумный». «Валериан Куйбышев» и «Урицкий». До их прихода оставалось около суток. Личный состав «Сокрушительного» в это время слонялся по кораблю без дела. Склады продуктов и обмундирования были открыты, и обычный корабельный порядок перестал поддерживаться... Найдя в погодной кутерьме «Сокрушительный», эсминцы немедленно приступили к спасательным операциям. Командование поставило им следующую задачу: отбуксировать аварийный корабль в Кольский залив или, если это не удастся, потопить его, предварительно сняв личный состав. Для того чтобы лучше представить условия проведения спасательных работ, следует упомянуть о метеорологических условиях в районе катастрофы — ураганный ветер силой 11 баллов, снежные заряды, крутая волна высотой 8—10 метров, температура около — 18°С, Довольно светлую ночь сменил серенький день продолжительностью лишь 2—3 часа. С прибывших эсминцев требовалось подать на «Сокрушительный» толстый пеньковый канат и закрепить его за первое орудие. Через многие часы буксир наконец завели, но на первой же волне он лопнул. Вторая попытка — использовать якорную цепь — также окончилась неудачей. Убедившись, что эсминец не взять на буксир, командир дивизиона приказал приступить к спасению личного состава. Поначалу людей пытались переправлять шлюпками, курсирующими между кораблями. Но первую же, спущенную с «Сокрушительного», вскоре разбило в щепки волнами. «Разумный» попытался подойти к борту «Сокрушительного», что дало бы возможность его личному составу перейти на спасатель. На аварийном эсминце прозвучала команда: «Всем наверх со своими койками». Последние предполагалось использовать в качестве кранцев: пробковые матрасы, завернутые в брезент, имели цилиндрическую форму и предохранили бы борта кораблей от повреждений при такой вынужденной «швартовке». Выполняя приказ, личный состав эсминца собрался на верхней палубе, на правом борту, к которому должен был подойти «Разумный». Котлы и машины «Сокрушительного» не работали, освещение отсутствовало. В этот момент я находился у среза полубака и наблюдал следующее: «Разумный» под углом около 30 градусов к диаметральной плоскости «Сокрушительного» медленно продвигался к нам. Форштевень «Разумного» приподняло над волной, носовая же часть «Сокрушительного» оказалась метров на восемь ниже. Если бы корабли еще несколько секунд оставались в таком положении, то «Разумный» своим килем налетел бы на палубу полубака «Сокрушительного» и оба эсминца наверняка бы погибли. Но волна, приподнявшая «Разумный», внезапно его опустила. Послышался сильный удар, и корабли отскочили друг от друга. В результате бортовая обшивка «Сокрушительного» в районе кают-компании получила пробоину. В момент столкновения рулевой Петров сумел перепрыгнуть на полубак «Разумного», но старшина 2-й статьи Крайнов, последовавший его примеру, упал между кораблями в воду. Он прыгал со среза полубака и не учел большого расстояния в этом месте между кораблями... Увидев барахтающегося в воде человека, я немедленно бросил ему чудом оказавшийся под рукой конец - Крайнов зацепился за канат, но следующая волна либо ударила старшину о борт, либо оторвала от каната, и больше он на поверхности не показался... Это была седьмая жертва катастрофы и десятая с начала войны (В феврале 1942 года в результате несчастною случая (случайный выстрел торпедой в пост энергетики) погиб трюмный машинист И. В, Старчиков. Матрос Г. Г. Андреев упал за борт и утонул в походе в сентябре того же года. Третья жертва — машинист В. Е. Каляев, пропал в море при невыясненных обстоятельствах). Второй способ спасения экипажа оказался неудачным. Обстановка осложнилась. Поскольку в жилых помещениях не было света, машинисты-турбинисты и котельные машинисты, собравшись на верхней палубе, расположились за котельным кожухом. Сидя на палубе, я почувствовал, что корабль медленно кренится на правый борт и свою тревогу немедленно высказал окружающим. Как оказалось, крен был вызван пресной водой, переливавшейся из бортовых цистерн левого борта на правый по не перекрытой клинкетом магистрали. Это обстоятельство вызвало тревогу и подсказало нам, что надо разжечь котлы, дать тепло и свет в жилые палубы и, самое главное, — откачать из трюмов воду. Без чьих-либо приказаний машинисты-турбинисты, котельные машинисты, электрики и трюмные машинисты разошлись по своим боевым постам и, запустив механизмы, вдохнули жизнь в гибнущий корабль. Одновременно перекрыли клинкеты трубопроводов бортовых цистерн пресной воды. После неудавшейся попытки спасения личного состава «Разумным» наступила пауза — экипаж «Сокрушительного» не знал, что делать дальше, и пребывал в некоторой неуверенности. Решив пройти по кораблю и посмотреть, что делается в подразделениях, я побывал на мостике и в жилых палубах. В носовом отсеке располагались вещевой склад и кладовые сухой и мокрой провизии. Из открытого вещевого склада можно было брать любое обмундирование — от носков до шубы, — но никто к ним не прикоснулся. Сухую провизионку, где хранились продукты питания, тоже открыли, и я взял булки и консервы. В это время появился матрос из боцманской команды (фамилии не помню), который мне сказал: «Здесь, в мокрой провизионке, под замком находится сто литров водки, сам выгружал. Жаль, что добро пропадает, давай, Петя, собьем замок!» Я с ним не согласился и ушел. Через некоторое время этот матрос все-таки сбил замок и, набрав чемоданчик поллитровок, разнес но кораблю весть о возможности выпить. Некоторые моряки этим воспользовались... Предвидя, что силы могут пригодиться, я выпил граммов сто и хорошо поел. Под срезом полубака играли на баянах и пели «Раскинулось море широко». Никто из офицеров в происходящее не вмешивался...  Эсминец "Валериан Куйбышев" - участник спасения моряков "Сокрушительного" Через какое-то время организовали спасение личного состава оригинальным способом. Он заключался в следующем - «Валериан Куйбышев», подрабатывая машинами и правя рулем, подошел к носовой части «Сокрушительного» и подал на него канат, на котором связали «восьмерку». Один конец каната находился на аварийном эсминце, второй — у спасателей. Моряк вдевал ноги в «восьмерку», держался за канат и после соответствующей команды вскоре оказывался на «Валериане Куйбышеве». На полубаке «Сокрушительного» образовалась очередь терпеливо ожидавших спасения. И я было занял в ней место, но поступило приказание «машинистам и кочегарам занять свои боевые посты», и пришлось идти во второе машинное отделение. В это время на корабле находился весь офицерский состав. Но уже в четвертом или пятом десятке спасающихся оказались доктор Иванов и командир БЧ-4 Анисимов, между которыми при посадке даже произошла стычка, кому спасаться первому. Этот позорный случай произошел в присутствии большого числа краснофлотцев, дисциплинированно выстроившихся на палубе, и удивительно, что спорщиков возмущенные матросы не выбросили за борт. За эти "художества" Иванов и Анисимов впоследствии угодили в штрафной батальон. Поскольку командир корабля капитан 3 ранга Курилех сказался больным, матросы на руках перенесли его на полубак, посадили в «восьмерку» и переправили на «Валериан Куйбышев». Этим они оказали командиру «медвежью услугу», и впоследствии за самовольный преждевременный УХОД с гибнущего корабля трибунал вынес ему самый суровый приговор. Вскоре тем же путем ушли командиры БЧ-5 Сухарев. БЧ 2 — Исаенко, БЧ-1 — Григорьев, замполит Калмыков и старпом Рудаков. Из офицеров на «Сокрушительном» остались командир БЧ-3 Лекарев и политрук БЧ-5 Владимиров. Личным составом с момента аварии никто толком не занимался, а теперь наступило полное безвластие. Оценив ситуацию, старший лейтенант Лекарев собрал около 50 матросов в третьей палубе и заявил примерно следующее: «Командование корабль покинуло, но кто-то из оставшихся должен руководить; или выбирайте командира из своей среды, или разрешите командовать мне». Моряки единогласно проголосовали за нового командира — Лекарева. На корабле остался один сигнальщик — Нагорный постоянно несший на мостике вахту. Когда выборы командира закончились, он прибежал в третью палубу и доложил: «Товарищ старший лейтенант, сейчас нас будут расстреливать!» В ответ Лекарев скомандовал: «Артиллеристы к орудиям, орудия зарядить! Нагорному запросить командира дивизиона, в чем дело?» Оказывается, на «Валериане Куйбышеве» служил сигнальщик, друг Нагорного. Он и передал на «Сокрушительный» неправильную информацию. На самом деле командир дивизиона Симонов приказал командиру «Валериана Куйбышева» Гончару, что сначала надо снять личный состав, а затем «Сокрушительный» расстрелять. Приятель Нагорного услышал именно вторую часть фразы, что и привело к недоразумению... Спустившись во второе машинное отделение, я попал как бы в молоко — настолько оно было окутано паром. Первое, что требовалось сделать — это удалить из отсека пар, откачать из трюма воду и дать свет. Вспомнив все. чему учили, в кромешной тьме, зная каждый сантиметр машинного отделения, я на ощупь запустил электрогенератор, насосы и вентиляторы. Через несколько минут в отсеке стало светло и трюм был осушен. Механизмы, которые мы так лелеяли и берегли, работали безукоризненно. Стало как-то приятно и даже радостно — жизнь продолжалась! Создалось даже впечатление, что корабль стоит где-то в Кольском заливе и несется ночная вахта — все казалось таким привычным и много раз пройденным. Но что это за вахта, когда в машине я один и на настиле валяются бушлат и валенки. Нет уставного, годами отработанного порядка! Источник: , © П. И. Никифоров. 1994 (Во время описываемых событий - краснофлотец, машинист-турбинист ЭМ "Сокрушительный"), Сборник "Гангут" №7
|
Важное
Важное
Для ледокола "Виктор Черномырдин" изготовили систему управления и машинное отделение главного крана
Важное
SIPRI: общемировые военные расходы установили новый рекорд
Важное
Главное в военных СМИ за неделю: перестановки на верфях ОСК, робот-эвакуатор для передовой, закладка танкера проекта 23630