Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Унификация беспилотников

"Эникс" рассказал,
как унифицировать
беспилотники

Поиск на сайте

К-27: 51 день под водой

30.08.10
Текст: ruspodlodka.narod.ru, Вячеслав Мазуренко, бывший член экипажа АПЛ К-27
Фото: К-27. korabli.ukoz.ru
Мало, кто сегодня спустя 40 лет помнит о том, что в далеком 1964 году одной из первых советских атомных подводных лодок был установлен рекорд подводного плавания - свыше 51 суток без всплытия на поверхность. Этим подводным кораблем была уникальная на тот час атомная подводная лодка К-27 под командованием капитан 2-го ранга, испытателя подлодок Гуляева Иван Ивановича. А уникальность ее была в том, что на ней был установлен ядерный реактор, не знающий аналогов в мире. Ядерный реактор с жидкометаллическим теплоносителем (ЖМТ). Тогда в далеком 1964 году по заданию Правительства экипажу К-27 предстояло провести испытания уникального реактора на просторах и глубинах Атлантики.

Идея такого плавания вынашивалась с момента подписания акта о приеме К-27 в состав ВМФ Советского Союза. Эту идею поддержал, а потом всячески отстаивал перед Главкомом вице-адмирал Холостяков Георгий Никитич, прославленный флотоводец времен Великой Отечественной войны. Он был Председателем государственной комиссии по приемке корабля. Он стал и руководителем того исторического похода в Атлантику. Надо сказать, Григорию Никитичу в то время было уже под 60 лет. Но это не помешало ему выйти в море и успешно совместно с экипажем лодки справиться с заданием государственной важности. Маршрут плавания неоднократно изменялся, командование ВМФ часто его корректировало с учетом той обстановки, которая была в мире и на Атлантике. Главной задачей похода были научные цели. С учетом этого надо было выбрать район, где можно было проводить проверки главной энергетической установки (ГЭУ), других систем и механизмов на различных глубинах и режимах, учитывая температуру забортной воды и гидрологию. Все понимали, что от успешного выполнения задания зависела не только судьба разработанного ядерного реактора и его дальнейшее применение, но и то, что после в Центральную Атлантику на боевую службу должны были пойти другие атомные подводные лодки. Этим и определялись задачи, поставленные перед экипажем. Вот основные из них:
  • наблюдение за обстановкой в районах плавания, сбор информации о подводных и надводных кораблях противника,
  • проверка надежности радионавигационных приборов,
  • отработка скрытого слежения за обнаруженными надводными и подводными кораблями,
  • совершенствование действий экипажа по выполнению безперископных торпедных атак и атак по данным зрительного наблюдения,
  • определение времени суток по районам плавания, наиболее благоприятного для радиоприема,
  • совершенствование борьбы за живучесть корабля в простых и сложных условиях, при этом обеспечение полной радиационной безопасности экипажа,
  • всесторонняя проверка ГЭУ и в целом всего корабля на предмет их надежности.
Можно еще и еще перечислять, то с чем пришлось столкнуться кораблю в этом длительном походе.

Хочу просто сказать, все поставленные задачи экипаж успешно выполнил. Все возникающие трудности в процессе испытания техники экипажем были преодолены. 22 апреля атомная лодка К-27 вышла на исходную точку маршрута. И вот здесь моряки решили созвать этакий пленум специальный. Не следует путать с пленумами ЦК КПСС. Задача - решать оперативно и деловито разные вопросы, которые возникали или могут возникнуть в походе. В состав т.н. Пленума вошли Холостяков Г.Н., Дорофеев И.Д., замполит лодки капитан 2-го ранга Петухов М.А., командир БЧ-5 капитан 3-го ранга Соколовский В.Э. и другие представители флотских управлений, приемки, которые находились в то время на корабле. Сегодня у кого-то создание Пленума вызовет ироническую улыбку, но это было. Думаю, что тот Пленум, который создали моряки во время похода и те вопросы, которые он решал, намного отличались от пустозвонных решений ЦК КПСС. Но вернемся к тем событиям. Так вот, одним из решений этого морского пленума было решение обратиться к командованию с просьбой продлить срок плавания до 50 суток. Дело в том, что первоначально поход К-27 был рассчитан на 40 суток. После настойчивости вице-адмирала Холостякова, а экипаж его полностью поддержал, плавание было продлено до 50 суток. Поход продолжался. 17 мая 1964 г. корабль достиг широты 10 гр. (это экваториальные воды). И начались двухдневные напряженные испытания техники атомной подводной лодки. Экипаж на пределе человеческих возможностей испытывал ядерный реактор. Его работу на средних и полных ходах. Испытание прошло успешно. И все-таки просьбу экипажа "сверху" выполнили не до конца. Командиру корабля не разрешили пересечь экватор. Видимо, "там" большой веры в корабль не было. Как вспоминают бывшие участники того похода (Милованов В.Н., Гужеленко А.И., Фытов Г.А. и др.), завистников у К-27 было достаточно. Ведь в том походе было много "впервые" в истории советского подводного Флота.
  • это 1000 миль под водой непрерывного плавания, затем 5000 миль, 10000 миль и дальше.
  • это уникальный ядерный реактор, к которому моряки из других атомоходов относились недоверчиво.
На устах у всех тогда была атомная лодка К-3 "Ленинский комсомол" и ее поход на Северный полюс. Думаю, что немаловажную роль в принижении роли К-27 в начале 60-х годов, когда она успешно решала задачи в Атлантике, было то, что уникальный атомоход не входил в состав ни одной дивизии или флотилии, которые были на Северном флоте. Этакое дите без матери. Вот и такое отношение соответственно со стороны тех, кто стоял во главе дивизий и флотилий. Только в 1965 г. после двух боевых походов опытовая уникальная атомная подводная лодка К-27 официально была зачислена в одну из флотилий Северного флота. Снова окунемся во времена, когда совершался поход. 4 июня экипаж далеко от родных берегов отметил 42-ю годовщину своего командира Иван Ивановича Гуляева. Коком старшиной 1-ой статьи Варой был изготовлен праздничный торт, который потом разделили среди моряков. Иван Иванович пользовался среди подводников лодки большим авторитетом. Его уважали и любили все, несмотря на строгость и жесткую требовательность к исполнению своих обязанностей.

Приведу один из примеров, который характеризует Гуляева И.И. На корабле служил Окованцев Николай Дмитрович в должности старпома. У Иван Ивановича с Окованцевым не сразу сложились отношения. Командира не устраивала некоторая леность старпома и какая-то непонятная ему самоуверенность. Командир К-27 привык, что его замечания обычно воспринимаются подчиненными с пониманием, и ругать ему никого не приходилось. А вот старший помощник так не воспринимал рекомендации своего командира. В конце концов, у Гуляева И.И. состоялся серьезный разговор. И снова никаких выводов Окованцев не сделал. После неоднократных разговоров, собеседований Окованцев Н.Д. подошел к Гуляеву и подал ему рапорт о переводе на другую лодку. Гуляев прочел внимательно рапорт и сказал, что он готов этот рапорт подписать, но разве это выход из положения? Окованцеву Николаю Дмитровичу было сказано, что, если он хочет стать настоящим старпомом, а потом командиром, то надо добросовестно выполнять свои функции… без этого навряд ли он добьется чего в службе. Спустя несколько дней старпом подошел к Гуляеву, попросил у него извинения и сказал: если тот не возражает, он будет продолжать службу на К-27. Иван Иванович пожелал ему успехов. В походе Окованцев Н.Д. пользовался доверием у командира, нес полноправно командирскую вахту. В дальнейшем окончил Военно-морскую академию, но настоящим профессиональным командиром атомной подводной лодки не стал. По всей вероятности, наставления Гуляева Иван Ивановича в далеком 1964 г. не стали настоящим уроком для Окованцева Николая Дмитровича. Может, мое мнение ошибочное, хотя оно построено на воспоминаниях тех моряков-подводников, которые хорошо знали Николая Дмитровича. Можно было привести еще много примеров, которые отражали характер командира К-27. Но хочу ограничиться этим примером. Конечно, не все дни, проведенные в походе, были безоблачными и спокойными. Экипажу пришлось пережить и серьезные ситуации, которые могли привести к тяжелым последствиям. За несколько дней до возвращения корабля в родную базу произошел заброс сплава в систему правого борта, образовались "пробки". Главная атомная энергетическая установка могла… в общем, и так понятно, что могло произойти. Было принято решение разрезать газовую систему в местах образование "пробок" и начать их "шомполить". Выполнить эту сложную задачу было поручено командиру 1-го дивизиона БЧ-5 Шпакову Александру Васильевичу. Конечно, был большой риск его облучения. Но тогда все, как говорят, обошлось. Шпаков А.В. успешно сделал то, что ему было поручено. Командование, ученые, которые находились на корабле, могли облегченно вздохнуть. В памяти еще свежа была трагедия, которая случилась на атомной подводной лодке К-19, которую среди подводников мрачно называли "Хиросима". Вот только надо сказать, что тот поступок, который совершил офицер-подводник Шпаков А.В., государство так и не оценило. Его обошли наградой, хотя делал-то Александр Васильевич не для ордена и медали. Он просто выполнял свою работу, как и все остальные моряки в том походе. Видя такую несправедливость, спустя годы, при встрече на 30-летия спуска К-27 на воду в присутствии собравшихся бывших членов экипажа Гуляев Иван Иванивич снял с груди свой боевой орден Красной Звезды и вручил его Шпакову Александру Васильеичу. И хотя эта награда не имела юридической силы, все присутствующие горячо поддержали поступок своего командира. А Александр Васильевич Шпаков, ныне капитан 1-го ранга, проживающий в г. Подольске, эту награду среди других наград считает самой дорогой. Ибо это память о его командире, с которым ему пришлось служить и пройти все сложности того похода. И все-таки плохое, тяжелое забывается. А вот приятные моменты подводники хорошо помнят, их было достаточно в той незабываемой автономке. Интересные и смешные...

На корабле служил и был в море тогда командир 3-го дивизиона БЧ-5 Сорокин Юрий Михайлович, молодой капитан-лейтенант. Однажды ему матросы его отсека "в подарок" преподнесли миску… красной икры. На вопрос, почему они отдали ему такой деликатес, ответили, что им больше по душе… икра кабачковая. Ну, а Сорокину совместно с капитаном медслужбы Борисом Ефремовым пришлось провести "показательные занятия" - как надо употреблять такой деликатес! Намазывая хлеб маслом, а потом икрой, они говорили: "ребята, вот как надо есть а, вы все ложками"… А разве забудешь историю, которая случилась с коком Варой В.А.! На Пасху он покрасил яйца, используя шелуху от лука. Реакция политработников, присутствующих на лодке, сами понимаете, какая была! Особенно представителя Политупраления ВМФ. Пришлось командиру, да и Холостякову выручать своего кока из той комичной ситуации, в которую он попал. Сегодня это выглядит смешно, а тогда в 1964 г. поступок Вары с покраской на Пасху яиц мог закончиться для командира и замполита серьезной нервотрепкой. Но все обошлось. Представителю Политупраления пришлось объяснить, что таким способом на флоте, в море сохраняют куриные яйца. Поверил! Вопросов больше не задавал. А вот кок после этого на завтрак стал готовить яичницу, хотя до этого варил яйца. Длительный поход, нахождение в замкнутом пространстве, ограничение движение накладывали свой отпечаток на фигурах моряков, да еще при таком богатом питании, которое многие матросы, чего греха таить, просто не видели на гражданке до службы на атомной лодке. Заботу о физической закалке подводников проявляли в море старпом Окованцев и доктор Ефремов. Придумывали различные соревнования, конечно, в тех объемах, которые позволял отсек корабля. Распространенным видом спорта было приседание на одной ноге. Рекордсменом в этом деле был комдив 3-годивмзиона Сорокин Ю.М., весивший свыше 95 кг. Но всех удивил доктор Ефремов Борис Иванович. Низкорослый и на вид-то не очень крупный, он, посадив на плечи тяжеловесного Сорокина на плечи, присел 10 раз! Вот такие люди служили тогда на атомной лодке К-27. Строили и испытывали в том далеком 1964-м. Прошло 40 лет с того времени. Жизнь берет свое. Сегодня многих членов "гуляевского" экипажа нет в живых. Ушел из жизни командир корабля Герой Советского Союза Иван Иванович Гуляев, трагически оборвалась в Москве от рук подонков жизнь Холостякова Георгия Никитича, который до конца своих дней поддерживал отношения с командиром и многими членами экипажа, всегда приходил им на выручку. Нет и Бориса Ивановича Ефремова, крепыша, и доктора корабля, одного из первых офицеров, прибывших на К-27, которая еще строилась. Ушел из жизни и профессионал своего дела, первый механик Нагорский О.Л., ставший впоследствии контр-адмиралом. И многие другие, которые внесли свой вклад при строительстве уникального корабля и при его испытании в том первом походе в Атлантику. Пусть эти эпизоды того похода станут достоянием многих, напомнят первым советским подводным атомщикам о событиях тех лет. Ну а молодежи - позволят лучше понять моряков первых атомных лодок. Это сейчас, спустя десятилетия, все кажется легким. Но не зря тот поход, который совершила уникальная атомная подводная лодка К-27 в Атлантику, называли испытательным! Испытателям все новое, все неизведанное приходится испытывать впервые, иногда ценой своей жизни. И все это они делали только с одной целью: чтобы те, кто придет после них, были спокойны и уверены в технике.

Приведу еще некоторые моменты, с которыми столкнулись подводники К-27 во время первого похода. Тем более, что некоторые случаи, которые тогда происходили, и сейчас спустя 40 лет актуальны на атомных подводных лодках. На корабле было несколько случаев пожаров и возгораний. Самая страшная вещь на подводной лодке. Еще после ходовых испытаний моряки находили в электрических станциях "забытые" во время монтажа гаечные ключи и другие инструменты. Но не все находилось. Кое-что оставалось. Один из "забытых" ключей во время дифферента накоротко замкнул цепь работающего в 5-ом отсеке электрокомпрессор (300квт). Возник пожар, отсек наполнился дымом. И только благодаря грамотным действиям старшины 1-й статьи В.А.Баранова, трюмного, удалось избежать беды и тяжелых последствий. При плавании в теплых широтах давала сбой холодильная машина. Температура в энергетических отсеках повышалась до 60-70 гр.! Неоднократно срабатывала аварийная защита левого борта. Моряки быстро нашли выход из создавшихся ситуаций. После прибытия в базу заводчанам, конструкторам корабля работы хватало.

11 июня 1964 г. в определенной точке командир получил радиограмму от Главкома ВМФ Советского Союза: "Холостякову, Гуляеву. Поздравляю Вас, личный состав ПЛ и всех участников похода с успешным окончанием плавания в экваториальную часть Атлантики. Ваша работа, результаты плавания являются важной вехой для дальнейшего совершенствования подводного атомного судостроения… Горшков".

До прибытия в базу К-27 произвела торпедные стрельбы с оценкой "отлично" и только 12 июня 1964 года всплыла в родных водах. Позади под водой пройдено около 13000 миль. Рекорд подводного плавания был установлен. Конечно, спустя годы этот рекорд был побит. Но первой, кому он принадлежал, была атомная подводная лодка К-27 (645пр), проект которой был и остался в истории Военно-морского флота Советского Союза - единственным…


Главное за неделю