Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Уникальные сплавы для промышленности

Военным предложили
изделия из стали
с уникальными свойствами

Поиск на сайте

Главная / Издания / Литература / Книжная полка / Клэй Блэйр. Подводная война Гитлера 1939-1942. Охотники. Часть II

План «Драмбит» в действии. Япония наносит удар. Часть 6

СИСТЕМА ДАЛЬНЕЙ ГИПЕРБОЛИЧЕСКОЙ НАВИГАЦИИ «ЛОРАН». Английский опыт показал, что средства всепогодной навигации были крайне важны для сообщения о местоположении обнаруженной немецкой подводной лодки, для более эффективной организации встречи конвоев с их охранением, для маневрирования судов, а также для других военных целей.

В октябре 1940 года американский ученый Альфред Лумис предложил электронную навигационную систему, работа которой основывалась на радиоимпульсах, определенным образом посылавшихся радиопередатчиками, расположенными на берегу. В начале 1941 года группа ученых под руководством Мелвилла Истама рассмотрела это предложение и в сентябре того же года поддержала его. Система, получившая известность как «ЛОРАН», оказалась способна обеспечить определение местоположения судна в пределах 700 миль от берегового передатчика в дневное время и в пределах 1400 миль ночью в любую погоду. Вскоре после того, как Америка вступила в войну, армия и ВМФ установили пять радиостанций «ЛОРАН» в Канаде и Гренландии для удобства проведения конвоев по северной части Атлантики. С того времени система «ЛОРАН» была распространена по всему полушарию.

МАГНИТНЫЙ ДЕТЕКТОР ПОДВОДНЫХ ЛОДОК. Перед войной американские ученые предположили, что погруженную в воду субмарину можно обнаружить с низко летящего самолета, оборудованно- го магнитометром. В октябре 1941 года «каталина», оснащенная аналогичным примитивным устройством, проверила теорию на практике, и к тому времени, когда Америка вступила в войну, уже велись работы по увеличению чувствительности прибора. Модифицированные магнитометры стали устанавливаться на малые дирижабли.

Когда прибор обнаруживал лодку, с дирижабля сбрасывались плавучие сигнальные огни с тем, чтобы обозначить курс следования погруженной лодки. Ориентируясь по сигнальным огням, можно было легко атаковать цель противолодочными средствами. Для того, чтобы огни падали вертикально и точно, они выстреливались в сторону, противоположную движению дирижабля, со скоростью, равной скорости дирижабля. Кроме того, велась работа по уменьшению веса прибора с тем, чтобы его можно было устанавливать на каждое крыло самолета для более точного определения направления движения лодки.

ГИДРОЛОКАТОР. Помимо работ по увеличению мощности и сложности гидролокатора, американские ученые вели работу по созданию электронного графопостроителя, который облегчил бы трудную работу по слежению за подводными лодками, особенно учитывая тот факт, что большинство кораблей ВМ Ф было укомплектовано плохо подготовленными резервистами. Совмещая в себе электронику гидролокатора, гирокомпаса и лага, он автоматически давал на катодной трубке отметку подводной лодки и отметку атакующего ее корабля.

Эти и многие другие новые устройства оказали союзникам огромную помощь в войне с немецкими подводными лодками. Однако, как отмечали в своих рапортах англичане, все еще отсутствовало единое координирование в отношении противолодочных мер, предпринимавшихся военно-морскими силами. Важный шаг в направлении устранения этого недостатка был сделан 7 февраля 1942 года, когда первый эшелон немецких субмарин, осуществлявших план «Драм- бит», уже возвращался с задания и был на подходе к Франции. В этот день командующий атлантическим флотом Ройял Ингерсолл организовал в Бостоне так называемое Противолодочное подразделение Атлантического флота. Во главе его встал Уайлдер Бейкер, опытный морской офицер, служивший на эсминце и командовавший группой охранения.

В задачу группы Бейкера входила разработка и стандартизация тактики, вооружения и обучения ведению борьбы с немецкими подводными лодками. По приказу Кинга в это подразделение были прикомандированы все офицеры службы связи всех морских округов и всей войсковой авиации. По приглашению Бейкера в это подразделение вошли десять человек, имевших опыт в «исследовании военных операций», из одного из подкомитетов Комитета по исследованиям в области национальной обороны, известного как Группа исследования противолодочных операций. Вскоре после того, как подразделение было укомплектовано, Кинг перевел его из Бостона в свою штаб-квартиру в Вашингтоне и дал ему чрезвычайные полномочия.

Следуя опыту англичан, группа Бейкера разработала руководство по проведению атакующих действий против немецких подводных лодок, а также макеты немецких подводных лодок. Последние производились тремя фирмами: «Дженерал Электрик», «Сангамо» и «Субмарин Сигнал Компани».

Тем временем в Манхэттене адмиралу Эндрюсу и генералу Крогстаду приходилось импровизировать, пользуясь устаревшими «инструментами». «Флотилия старых калош», усиленная минными тральщиками, буксирными и другими вспомогательными судами — всем, что могло плавать, патрулировала вблизи восточного побережья. Однако входившие в ее состав малые суда были столь заняты спасением людей с торпедированных судов, что у них едва оставалось время для охоты за подводными лодками немцев. Авиация береговой охраны и малые дирижабли патрулировали судоходные трассы ближе к побережью. Рвущиеся в бой, но неопытные летчики бомбовой авиации Крогстада чередовали тренировочные занятия с боевыми противолодочными патрулированиями, проводя рекогносцировку морских путей, удаленных от побережья. Несколько раз летчики докладывали об обнаруженных и атакованных ими немецких подводных лодках — но, скорее всего, эти «немецкие лодки» были плодом их бурного воображения.

Англичане продолжали настаивать на организации Кингом конвоев у восточного побережья Соединенных Штатов. Однако Кинг, Ингерсолл, Эндрюс и остальные высшие офицеры ВМФ противились нажиму со стороны британцев, поскольку в отличие от них не считали, что плохо охраняемые конвои лучше, чем отсутствие конвоев вовсе. Во многом взгляд американского командования на этот вопрос сформировался под впечатлением от больших потерь, понесенных в 1940-м г. осенью 1941 года североатлантическими конвоями англичан, едва охранявшимися плохо подготовленными канадскими ВМС. Еще живы были воспоминания об аварийном роспуске конвоя «SC-52» у берегов Ньюфаундленда в начале ноября 1941 года.

В своих нападках на ВМФ США историк Майкл Гэннон утверждает, что, поскольку Дениц перенацелил свои подводные лодки на американское побережье, позволив конвоям спокойно проходить по северной части Атлантики, союзники должны были немедленно перевести боевые действия с севера Атлантики к берегам Северной Америки как для отражения немецких субмарин, так и для обеспечения охранения прибрежных конвоев.

Этот довод, кажущийся на первый взгляд логичным и разумным, на самом деле таковым не является. Конвойный путь через северную часть Атлантики, конечно же, не был столь «спокойным». Немецкие подводные лодки, пересекавшие океан в обоих направлениях, было очень сложно не только обнаружить, но и избежать встречи с ними. Плавая, как правило, в одиночку, они хранили радиомолчание. Любая из немецких подводных лодок могла в любое время появиться рядом с конвоем. Если конвой не имел соответствующего охранения, результаты могли быть катастрофическими(1).

Результатом «норвежской паранойи» Гитлера был его приказ, отданный Деницу в начале января — организовать линию обороны между Исландией и Фарерскими островами. Несмотря на то, что некоторые субмарины заняли позиции к северу от регулярных конвойных путей, они, как будет видно далее, представляли определенную угрозу, курсируя вблизи Британских островов. Оставление конвоев без охранения и в этом случае могло повлечь за собой катастрофу. ВМФ США уже переводил патрульные бомбардировщики и большую часть эсминцев из открытого океана в территориальные воды США, оставляя заботу об охранении североатлантических конвоев канадцам и англичанам. Большинство из этих американских эсминцев должны были охранять военные конвои. Удаление оставшегося канадского и английского охранения и перевод его к восточному побережью США не только сделало бы североатлантические конвои беззащитными перед немецкими подводными лодками, но и отдалило бы эти военные корабли от их баз — тем самым снизив их эффективность.

Тем временем адмирал Эндрюс продолжал предпринимать шаги по защите торгового судоходства всеми имеющимися у него средствами. Он создал минные поля на подходах к основным атлантическим портам: Портленду, Мэну, Бостону, Нью-Йорку, Чарлстону, а также на входах в заливы Делавэр и Чесапик. Он перевел маршруты плавания судов ближе к мелководью, где уменьшалась вероятность появления немецких субмарин, а поддержку с воздуха можно было организовать меньшими силами. Он настаивал на использовании коротких, хорошо защищенных путей — таких как Кейп-Кодский канал. Адмирал Эндрюс также призывал моряков торговых судов не курить на палубе, а сами суда — пережидать ночи в портах пли же выходить в море с выключенными огнями, идти зигзагом и свести к минимуму радиоконтакты, которые могли отслеживаться немецкими подводными лодками. Но капитаны многих американских торговых судов, не привычные ко всем этим нововведениям, да к тому же с традиционным пренебрежением относящиеся ко всему, что исходило из военно-морского ведомства, просто игнорировали данные указания и делали все, что им заблагорассудится, теряя при этом немало судов.

Двадцать четвертого января, не желая мириться с потоплением судов у восточного побережья, Кинг приказал Ингерсоллу подчинить Эндрюсу и другим командующим морскими округами авиацию Атлантического флота, которая базировалась в зонах ответственности этих командующих. Этот приказ дал Эндрюсу оперативный контроль над сорока четырьмя «Каталинами» — тридцатью восемью в Норфолке и шестью в Ньюпорте. Ингерсолл уведомил всех командующих морскими округами, что перевод летательных аппаратов имел не постоянный, а скорее, временный, «аварийный» характер. Он подчеркивал, что использование таких самолетов в противолодочных патрулях «не должно чрезмерно мешать запланированным операциям, проводившимся авиацией Атлантического флота, особенно тем, которые были связаны с охранением конвоев(2).

Потрясенная и удрученная успехами японцев в Тихом океане, американская общественность сначала лишь смутно представляла серьезность намерений немецкого подводного флота в территориальных водах Соединенных Штатов. Командование ВМФ делало все возможное, чтобы держать американцев в неведении. В ход была пущена цензура, искажение фактов — или ложь — о масштабах потерь судов, а также заверения в успешных действиях против немецких субмарин. Один из высших офицеров ВМФ, Ладислас Фараго, утверждал в своей книге «Десятый флот», что было даже сфабриковано радиосообщение от некоего летчика, Дональда Мейсона, о потоплении немецкой субмарины: «Обнаружил подлодку. Потопил». Однако на самом деле, как утверждал адмирал Бристол в отчете об операции, посланном 28 января из Арджентии Ингерсоллу (копии были отправлены Кингу и Старку), Мейсон никакой немецкой лодки не топил.

Неудачи немцев на море

В первые недели января 1942 года в Берлине усилились слухи о готовящемся вторжении союзников в Норвегию. Инициаторами многих из них были англичане. С одной стороны, они хотели обмануть Гитлера, с другой — всколыхнуть находившееся в зачаточном состоянии норвежское сопротивление и воодушевить весь норвежский народ. Если учитывать недавние поражения союзников в Перл-Харборе, Маниле и других районах Тихого океана, а также неудачи англичан в Средиземном море, слухи о вторжении были малоправдоподобны. Тем не менее Гитлер хватался за каждое новое сообщение, словно за откровение свыше.

Пока норвежский кошмар терзал воображение Гитлера, Редер и Морской штаб решали, как выполнить распоряжение фюрера от 29 декабря 1941 года, согласно которому в обороне Норвегии должны были участвовать «все корабли» «Кригсмарине». Пятнадцатого января линкор «Тирпиц» покинул Германию и вошел в территориальные воды Норвегии. Несмотря на то, что Редер по-прежнему был категорически против приказа Гитлера о переводе крейсеров «Гнейзенау», «Шарнхорст» и «Принц Ойген» из Франции в Норвегию через Ла-Манш и Германию, он дал Морскому штабу распоряжение согласовать с «Люфтваффе» поддержку крейсеров с воздуха.

Двадцать второго января опасения Гитлера относительно Норвегии достигли апогея. Во время встречи с начальником Морского штаба, вице-адмиралом Куртом Фрике, согласно стенографической записи, фюрер объявил Норвегию «судьбоносной зоной» всей войны. Вторжение союзников в Норвегию казалось неизбежным. Гитлер был «глубоко озабочен возможными серьезными последствиями неблагоприятного развития ситуации на севере Норвегии для всего хода войны». Поэтому, продолжал настаивать Гитлер, «Кригсмарине» должны использовать в Норвегии «все имеющееся в наличии суда». «Германский флот «обязан защитить морские пути, ведущие к Норвегии, и должен всеми имеющимися силами противостоять высадке вражеских войск, полностью отказавшись от всех [военно-морских] операций — кроме проводимых в Средиземном море». Кроме того, Гитлер настаивал на «безусловном подчинении» его приказам и пожеланиям, касавшимся обороны данного района, а также на «максимальной быстроте и эффективности» их исполнения.

После этой встречи у Фрике осталось впечатление, что Гитлер хотел использовать все подводные лодки — кроме тех, которые осуществляли поддержку Роммеля в Средиземном море,— для обороны Норвегии. Это решение подразумевало прекращение подводной кампании против США. Однако на следующий день помощник Гитлера по военно-морским вопросам Карл-Йеско фон Путкаммер телефонировал Фрике и сообщил, что Гитлер «с удовлетворением» отозвался о «потоплении большого количества судов» у берегов США и что он «хотел, чтобы эти операции продолжились». В Морском штабе отметили «разительный контраст с тем, что он сказал по поводу обороны Норвегии еще вчера».

Ввиду того, что Гитлер был удовлетворен ходом подводной кампании у побережья Америки, вопрос о точном количестве субмарин, которые должны были оборонять Норвегию, и о том, когда они должны были быть переведены, остался нерешенным. Дениц сомневался в том, что союзники намеревались вторгнуться в Норвегию, поэтому всякий перевод подводных лодок к ее берегам, по его мнению, был вреден. Желая достигнуть максимального эффекта от подводной кампании у берегов Америки, Дениц не торопил Морской штаб с принятием решения.

К началу обсуждения вопросов, касавшихся обороны Норвегии, на севере этой страны находились четыре немецкие подводные лодки. Они базировались в Киркенесе, в ста милях от Мурманска. В их задачу входило предупредить о предполагавшемся вторжении союзников, отразить его, а также препятствовать движению судов между Исландией и Мурманском. Несмотря на тяжелые погодные условия и арктическую ночь, три лодки из четырех добились в январе определенных военных успехов. U134 под командованием Рудольфа Шенделя потопила 5100-тонное грузовое судно из состава конвоя «PQ-7», направлявшегося в Мурманск. U584 под командованием Иоахима Дееке отправила на дно 250-тонную русскую субмарину М-175(3). U454 под командованием Буркхарда Хаклендера потопила 1900-тонный английский эсминец «Мэйтабил»(4), а также нанесла повреждения 5400-тонному английскому грузовому судну из конвоя «PQ-8» и 600-тонному русскому траулеру.

Нападение Хаклендера на конвой «PQ-8», косвенно нанесшее ущерб Советскому Союзу, воодушевило Берлин. Кроме потопления эсминца «Мэйтабил» и нанесения повреждений английскому грузовому судну, Хаклендер, согласно его же утверждениям, пустил на дно 2000-тонное грузовое судно и нанес повреждения другому 5000-тонному грузовому судну, а также эсминцу. Успехи Хаклендера, как считали в Морском штабе, свидетельствовали о том, что Северный Ледовитый океан больше не являлся «свободным» для союзников. Поскольку лодка Хаклендера сама получила повреждения, в результате которых должна была встать на ремонт в Тронхейме, Морской штаб выслал ей на смену новую субмарину. Таким образом, общее количество немецких подводных лодок в Норвегии достигло пяти, хотя окончательного плана их развертывания еще не существовало. Четыре лодки, бывшие на ходу, патрулировали в районе Мурманска — правда, безуспешно.

В январе слухи о вторжении усилились, и Морской штаб, к ужасу Деница, отдал приказ о том, чтобы в патрулированиях между Исландией и Британскими островами участвовало как можно больше подводных лодок. Приказ относился и к тринадцати лодкам, только что отбывшим из Германии, а также к трем лодкам, возвращавшимся из капитального ремонта в Германии или Норвегии. Многие из них ранее предназначались для патрулирования у берегов Северной Америки. Некоторые из этих лодок участвовали в охранении «Тирпица» во время его перехода в Норвегию; другие тщетно искали военный конвой из «десяти транспортов», ошибочно считавшийся дополнительными американскими силами, перебрасываемыми для вторжения в Норвегию. Использование этих шестнадцати лодок у берегов Норвегии резко снизило эффективность начальной фазы войны немецкого подводного флота против Северной Америки.

Кроме указанных шестнадцати лодок, в Германию на капитальный ремонт через тот же район возвращалась лодка IX серии U43 под командованием кавалера Рыцарского креста Вольфганга Люта. Несмотря на то, что англичане избегали проводки конвоев в районе нахождения немецких субмарин, Лют потопил сначала четыре судна тоннажем 21 300 тонн, а затем еще два судна из состава конвоя «ON-55», разбросанного жестокими зимними штормами. Когда Лют прибыл в Германию (и передал U43 под начало другому командиру), на его счету было двенадцать потопленных судов общим тоннажем 68 000 тонн. Несмотря на то что Лют, как и Прин, Кречмер, Шепке, Лемп, Эндрас и другие кавалеры Рыцарского креста, мог выбрать любую инструкторскую или преподавательскую работу в «Кригсмарине», он предпочел вернуться на фронт в качестве командира новой подводной лодки.

Одна из тринадцати только что вышедших в море немецких субмарин — U213 под командованием Амелунга фон Фарендорфа, второго вахтенного офицера в Скапа-Флоу,— представляла собой импровизированный минный заградитель VIID серии. Заказ на строительство шести лодок этого типа (U213, U214, U215, U216, U217, U218) был сделан уже после начала войны. Они представляли собой вариант лодок VIIC серии, на которую сразу за центральным постом поместили минный отсек. В отсеке находилось пять вертикальных шахт, в каждой из которых располагались по три противолодочные мины с боевым зарядом в 770 фунтов. В минный отсек можно было также поместить четыре топливных цистерны с пятьюдесятью шестью тоннами топлива, которые увеличивали радиус действия лодок этого типа с 6500 до 8100 миль. Однако оказалось, что противолодочные мины имели конструктивные недостатки, и Морской штаб запретил их использование. На лодках VIID серии стали использовать торпеды, для чего они также были хорошо оснащены.

Четыре вновь вышедшие в море лодки патрулировали в районе двух портов Исландии — Рейкьявика и Сейдисфьордура. Двадцать девятого января в районе Рейкьявика Эрнст Фогельшанг, командир U132, выходивший на патрулирование в Арктику еще осенью, атаковал изо всех четырех носовых торпедных аппаратов «эсминец», тащивший на буксире поврежденное грузовое судно. В результате военный корабль получил тяжелые повреждения. Английское буксирное судно «Фриски» взяло его на буксир, однако «эсминец» опрокинулся и был потоплен огнем артиллерии американского эсминца «Эриксон». На самом деле корабль оказался одной из 327-футовых канонерских лодок береговой охраны типа «Трежери» — «Александр Гамильтон», только что участвовавшей в охранении конвоя «Галифакс-170». Эта канонерская лодка оказалась вторым — и самым большим — американским военным кораблем, потопленным немецкой подводной лодкой. Двадцать шесть человек из ее команды погибли. Пока один из американских эсминцев спасал оставшихся в живых, другой эсминец, «Стэк», атаковал U132 глубинными бомбами и нанес ей настолько сильные повреждения, что Фогелынанг вынужден был в аварийном порядке уйти во Францию. Хотя многие американские военные корабли и претендовали ранее на то, что они потопили ту или иную немецкую субмарину, именно «Стэк» был первым американским кораблем, нанесшим повреждения немецкой подводной лодке. U132 оказалась выведена из строя на целых четыре месяца.

Большинство вновь вышедших в море немецких подводных лодок дежурили на северо-западных подступах к Великобритании, а также вблизи Фарерских и Шетландских островов. Теперь этот район стал для них гораздо опаснее, чем был раньше. Кроме массированного прикрытия авиацией, оснащенной радиолокаторами, англичане развернули двадцать пять групп охранения, включавших в себя двести пять кораблей (семьдесят эсминцев, шестьдесят семь корветов, шестьдесят восемь сторожевых кораблей и т.д.). Большинство кораблей были оснащены радиолокаторами метрового диапазона типа «286». Многие были также снабжены мощными радиолокаторами сантиметрового диапазона типа «271»(5). Некоторые корабли оснащались радиопеленгаторами. Ни

одна из лодок не обнаружила каких-либо признаков вторжения в Норвегию, однако 26 января Альфред Манхардт фон Манштейн, командир U753, на одиннадцатый день своего первого патрулирования натолкнулся на часть конвоя «ON-59», разбросанного штормом. Уведомив командование, он атаковал танкер, однако промахнулся. «Эсминец» группы охранения контратаковал. Фон Манштейн доложил, что «эсминец» сбросил только две глубинные бомбы, однако лодка получила серьезные повреждения. Более того, «эсминец» «обогнал» лодку (по-видимому, с целью протаранить ее) и нанес повреждения верхней части корпуса. В результате фон Манштайн доложил, что U753 более «непригодна к плаванию», и вынужден был в аварийном порядке направиться во Францию. Дениц отправил к этому конвою шесть других лодок, но ни одна так его и не обнаружила. Таким образом, шестнадцать лодок, направленные в январе на «оборону Норвегии», потопили лишь один корабль — канонерскую лодку береговой охраны «Александр Гамильтон».

Одной из шести лодок, направленных к рассредоточенному штормом конвою «ON-59», была U94 под командованием Отто Итеса. Обнаружив механические неполадки, Итес повернул лодку обратно к Германии. 30 января он радировал командованию, что, проводя профилактический осмотр торпед, обнаружил «избыточное давление» в отделении гидростата, возникшее в результате утечки воздуха. В отделении гидростата размещалась система управления глубиной погружения торпеды. Система управления в результате «избыточного давления», возможно, запускала торпеду глубже, чем она должна погружаться. Это сообщение пришло как раз в то время, когда командование ломало голову над причинами столь многих отказов работы торпед, о которых докладывали командиры лодок первого эшелона, направленного к Северной Америке. Утечка воздуха в отделении гидростата могла объяснить многое. Дениц передал сообщение в Минно-торпедное управление с требованием срочно провести новые испытания. Таким образом, двадцатитрехлетний Отто Итес обнаружил последний из больших дефектов в стандартной электрической торпеде. Три недели спустя торпедные механики подтвердили утечку. Теперь, когда с начала войны прошло уже тридцать месяцев, нелестные отзывы о состоянии науки и техники в гитлеровской Германии оправдались(6).

Исправление данного дефекта почти с самого начала подводной кампании против Америки имело большое значение. Оно в значительной степени способствовало повсеместному успеху немецких субмарин - и особенно успеху второго и последующих эшелонов подводных лодок, патрулировавших у берегов Северной Америки.

Шестого февраля 1942 года Гитлер лично набросал план развертывания немецких субмарин для обороны Норвегии. С этой целью предполагалось задействовать всего двадцать подводных лодок: девять — в патрулировании между Исландией и Британскими островами (чтобы воспрепятствовать предполагавшемуся выступлению американцев из Исландии), шесть — в Киркенесе (для блокирования сил вторжения и нападения на конвои в Арктике) и по две — в Нарвике, Тронхейме и Бергене, последних рубежах обороны на пути атакующих сил противника. Кроме того, подводная лодка UA и три большие голландские субмарины (захваченные ранее и с тех пор использовавшиеся в школе подводников) вместе с четырьмя сверхмалыми лодками должны были доставлять в Нарвик и Тромсё бензин и другие материалы для «Люфтваффе».

Приказ Гитлера совпал с внезапным и резким похолоданием в районе Балтики. Как констатировали в Морском штабе, «никогда за всю историю службы наблюдения не отмечалась такая плохая ледовая обстановка». Кроме того, в марте, «когда температура поверхности воды достигнет самой низкой отметки», она должна была еще более осложниться. Согласно прогнозам, лед на Балтике должен был достигнуть «небывалой в этом столетии толщины».

Внезапное утолщение балтийского льда стало еще одним препятствием для немецких субмарин. На протяжение всей зимы около ста подводных лодок застряло в замерзших доках и других местах на срок от трех до четырех месяцев. Из семидесяти восьми лодок, подготовленных к плаванию с ноября 1941 года по февраль 1942 года, подавляющая часть не смогла покинуть Балтику в течение семи-восьми месяцев. Тридцать семь лодок, подготовленных к плаванию в марте и апреле 1942 года, оказались привязанными к району Балтики в среднем на срок около шести месяцев. Как результат, отправка немецких субмарин на все театры военных действий в 1942 году резко сократилась: тринадцать в феврале, тринадцать в марте, восемь в апреле, шесть в мае.

Из-за тяжелой ледовой обстановки на Балтике отправка подводных лодок VII серии на «защиту Норвегии» также оказалось весьма затруднительной. Пять лодок (включая ремонтировавшуюся U454) уже находилось в Норвегии, ожидая прибытия пятнадцати остальных. В январе из Германии прибыли три новые субмарины VII серии; семь лодок пришло в феврале. Остальные семь прибыли в марте, увеличив общее количество подводных лодок до двадцати двух. Две лишние лодки компенсировали те, что находились в ремонте.

Из-за сложной ледовой обстановки на Балтике приказ Гитлера о развертывании двадцати двух предназначенных для обороны Норвегии лодок не позднее 15 февраля не мог быть исполнен немедленно. Поэтому Дениц распорядился выделить для организации временного патрулирования между Исландией и Британскими островами часть подводных лодок, недавно вышедших из Германии для плавания в других районах, а также часть лодок, которые должны были отправиться к берегам Америки. Таким образом, количество подводных лодок, предназначавшихся для похода к побережью Канады и Соединенных Штатов, еще больше уменьшилось.

Последним шагом в сторону укрепления обороны Норвегии был перевод линейных крейсеров «Гнейзенау» и «Шарнхорст», а также тяжелого крейсера «Принц Ойген» из Франции в Норвегию через Ла-Манш и территориальные воды Германии. Под завесой большой секретности в ночь с И на 12 февраля при поддержке минных тральщиков, торпедных катеров, эсминцев, сил «Люфтваффе» и подводных лодок, патрулировавших на северо-западных подходах к Великобритании, крейсера покинули Брест. Англичане узнали об этом плане из разведывательных источников и разработали свой план («Фуллер»), согласно которому все три упомянутых корабля должны были быть потоплены. Однако английская система раннего предупреждения вышла из строя(7), и операция «Фуллер» провалилась.

И все же немецким кораблям не удалось достигнуть Германии невредимыми. И «Гнейзенау», и «Шарнхорст» подорвались в Ла-Манше на английских минах. «Гнейзенау» получил легкие повреждения, однако, достигнув устья Яде, наскочил на затопленное судно и повредил себе дно(8). Ремонт в сухом доке должен был занять три недели. Однако в ночь с 26 на 27 февраля бомбардировщик английских ВВС сбросил на крейсер бомбу, угодившую в передний погреб боеприпасов. В результате взрыва ремонт корабля стал невозможен(9). Что касается второго крейсера, то две мины, на которых подорвался «Шарнхорст», повредили орудийную башню и турбоэлектрические двигатели, задержав его перевод в Норвегию на целый год(10). Несмотря на выход из строя двух боевых крейсеров, Морской штаб разработал план переброски в Норвегию «карманного» линкора «Адмирал Шеер» и тяжелого крейсера «Принц Ойген». 21 февраля они вышли из Яде в сопровождении трех эсминцев. Из Норвегии им навстречу, а также для осуществления нападения на мурманские конвои вышел «Тирпиц». Тем временем английская лодка «Трайдент» под командованием Дж. М. Слейдона — одна из четырех британских субмарин, находившихся в районе Тронхейма,— атаковала крейсер «Принц Ойген», выпустив в него три торпеды и нанеся повреждения корме. Успех Слейдона заставил немцев прекратить арктические рейды и вернуться в Норвегию. «Принц Ойген» встал на восьмимесячный ремонт, после чего был переоборудован в учебное судно и более не покидал района Балтики. Таким образом, количество больших кораблей, предназначенных для обороны Норвегии и нападения на мурманские конвои, сократилось до трех: линкора «Тирпиц», «карманного» линкора «Адмирал Шеер» и тяжелого крейсера «Хиппер».

(1) В подтверждение мысли о том, что в это время конвойный путь через северную часть Атлантики был «спокойным» и поэтому не следовало держать там противолодочные силы, Гэннон приводит цифры, которые показывают, сколь немного конвоев подверглось нападению, и как мало судов было потеряно в том районе. Однако эти цифры неубедительны, поскольку общий процент потерь судов от нападений немецких лодок всегда был невелик. Девяносто восемь процентов транспортов североатлантических конвоев — т.е. тысячи и тысячи судов — достигали портов своего назначения.

(2) «Каталины» участвовали в охранении конвоев «АТ-10» и «ВТ-200». Другие средства обеспечивали охранение нового английского эскортного авианосца «Арчер», который во время испытательного плавания в Карибском море столкнулся с другим судном и был отбуксирован в Чарлстон буксирным судном «Чероки».

(3) 10 января 1942 года. (Прим. ред.)

(4) 17 января 1942 года. (Прим. ред.)

(5) К первому января 1942 года семьдесят три корабля (пятьдесят девять корветов, четырнадцать эсминцев) королевского военно-морского флота были оснащены радиолокаторами сантиметрового диапазона типа «271».

(6) Странное утверждение. Те же самые проблемы с торпедами имел и американский флот. (Прим. ред.)

(7) Это утверждение не соответствует действительности. Английские самолеты-разведчики обнаружили немецкие корабли в 10:40 утра 12 февраля за 40 миль до линии Кале — Дувр, то есть еще на подходе к самому узкому месту Ла-Манша. Британская авиация и флот наносили удары в течение всего светового дня, однако успеха не добились и лишь потеряли свыше 40 самолетов. Причиной тому была отвратительная связь и координация действий между родами войск. (Прим. ред.)

(8) На самом деле это была выставленная авиацией донная мина. (Прим. ред.)

(9) Это не так. Бомба вызвала сильный пожар в зарядном погребе первой башни, но взрыва не произошло. Из-за больших объемов требовавшегося ремонта было решено в процессе него перевооружить «Гнейзенау» на двухорудийные 380-мм башни. К началу 1943 года новые башни уже были готовы, но тут подоспело распоряжение Гитлера сдать на слом все тяжелые надводные корабли, и работы на крейсере были прекращены. Он остался на плаву в Готенхафене (Гдыня) и был затоплен при подходе советских войск. (Прим. ред.)

(10) В действительности «Шарнхорст» был отремонтирован и вышел на ходовые испытания уже в июле 1942 года. Дальнейшие его неприятности не были связаны с подрывом на мине. (Прим. ред.)

Вперед
Оглавление
Назад

Главное за неделю