01.09.10
Текст: , Анатолий Сагалевич, доктор технических наук
И вот мы в Норвежском море – там, где месяц назад вода кипела от огня, бушевавшего внутри подводной лодки и накалившего человеческие страсти до предела. Пять часов экипаж "Комсомольца" боролся за живучесть уникального технического организма – самой глубоководной боевой подводной лодки, которую моряки называли кораблем двадцать первого века. Они, забыв о себе, о собственной безопасности, самоотверженно боролись с разбушевавшейся стихией. Но, увы, стихия победила. Волны поглотили стометрового гиганта и вместе с ним - 42 человеческие жизни...
На горизонте маячит гидрографическое судно "Персей". На его борту находится группа инженеров Дальневосточного института морских технологий, позволяющих осуществлять поиск лежащих на дне объектов. Связываемся по радиотелефону с руководителем группы Николаем Рыловым, получаем подтверждение, что лодка обнаружена - лежит на ровном грунте, и уточняем ее местонахождение. Взяв за основу исходные координаты, ставим на дно, прямо с борта судна, сеть гидроакустических маяков, которые должны обеспечить точную навигационную привязку аппаратов "Мир" во время подводных работ, а также их выход на затонувшую лодку.
19 мая 1989 года - первое погружение аппарата "Мир-1". Экипаж, возглавляемый мною, составляют борт-инженер Дмитрий Васильев и научный руководитель работ профессор Игорь Михальцев.
Было решено осуществлять первые погружения одним аппаратом - из соображений безопасности. Десятичасовой поиск на глубине 1700 метров не принес желаемого результата: в точке с координатами, полученными с "Персея", лодка длиной более 100 метров так и не была обнаружена. Поиск затрудняла очень плохая видимость у грунта - не более полутора-двух метров - и сильные течения, которые постоянно разворачивали "Мир-1", что мешало удерживать заданный курс. Сказалась и некорректная работа локатора кругового обзора, который должен был бы указывать нам на присутствие предметов на дне в радиусе 250 метров. Словом, устав от безрезультатных поисков и постоянного напряжения во время непрерывных наблюдений, мы решили всплывать.
На следующий день я отправился на "Персей" уточнить координаты. Сравнив показания навигационных приборов "Персея" и "Академика Мстислава Келдыша", мы пришли к заключению, что разница в показаниях составляет 600 метров.
20 мая 1989 года аппарат "Мир-2" с экипажем в составе Евгения Черняева (командир), Николая Шашкова (борт-инженер) и Михаила Фалина (фото-телеоператор) совершил второе погружение в заданный район. И уже через полчаса после посадки на грунт Евгений Черняев сообщил по подводной связи: "Вышли на лодку "Комсомолец". Начинаем работы".
Позже, просматривая видеозаписи, мы увидели, как аппарат вышел к левому борту "Комсомольца" и сел на осадок. Но члены экипажа не заметили лодку - они смотрели в лобовые иллюминаторы. К тому же частицы поднятой со дна мути рассеивали лучи подводных осветителей и ограничивали видимость до двух-трех метров. Однако видеокамера аппарата повернута направо - прямо на "Комсомолец", и мы отчетливо видим на экране борт лодки и даже решетки кингстонов. Но никто из членов экипажа не смотрит на экран монитора - взгляды устремлены только вперед. Вдруг раздается голос Евгения Черняева, посмотревшего все-таки в правый боковой иллюминатор: "Лодка! Лодка!.."
А далее началась работа. Было проведено детальное обследование корпуса лодки, отснят великолепный видеоматерил, сделаны подводные фотографии. В общем, это было основное, продуктивное погружение. Экипаж постоянно контролировал радиационную обстановку - ее уровень не превышал уровня фона даже в тех точках, где выход радиоактивных веществ из корпуса лодки был наиболее вероятен.
Третье и последнее погружение "Мира-1" в этой экспедиции было посвящено обследованию отдельных фрагментов корпуса лодки "Комсомолец" и всплывающей спасательной капсулы, которая отсоединилась от корпуса затонувшей лодки, но затем, не дойдя до поверхности каких-нибудь двадцать метров, наполнилась водой и пошла ко дну. В капсуле тогда находились командир "Комсомольца" капитан 1 ранга Ванин и еще двое членов экипажа. Она была обнаружена на дне в восьмистах метрах от самой лодки.
"Мир-1".
В аппарате "Мир-1" тот же экипаж, что и в первом погружении: Дмитрий Васильев, Игорь Михальцев и я, командир аппарата. Для меня это был первый рабочий объект подобного рода.
Вспоминая и оценивая ситуацию сейчас, после погружения на "Титаник" и другие объекты, понимаешь, что встреча с "Комсомольцем" была особенной. Со времени гибели "Титаника" прошло более восьмидесяти лет. В умах настоящего поколения он стал уже историей, своеобразным подводным монументом. Здесь же все практически живое, ибо произошло буквально вчера...
Аппарат "Мир-1" садится на грунт на глубине 1710 метров. Затем начинает движение курсом на запад. В лучах прожектора - ровный заиленный грунт, изредка встречаются рыбы-ликоды и морские звезды. Вдруг ровная поверхность донного осадка как будто вспучивается - впереди возникает гряда грунта высотой около метра, напоминающая край борозды, прорезанной ножом бульдозера...
И вот аппарат упирается в правый борт "Комсомольца". В иллюминаторы видна часть легкого корпуса, разрушенная, очевидно, при ударе лодки о грунт, а под ним - трубопроводы, кабели и арматура, проложенные между обшивкой и прочным титановым корпусом, рассчитанным на глубину погружения до 1000 метров. Поднимаемся по борту вверх и садимся на палубу. Из иллюминаторов видны лишь ближайшие метры палубы, на которой также различимы большие разрушения, произошедшие, по-видимому, в результате гидравлического удара лодки о дно.
Проходим палубу от носа до кормы. Приближаемся к рубке, поднимаемся вверх, огибаем ее слева и доходим до проема, где размещалась всплывающая спасательная капсула. Внизу виден люк, через который покидали лодку последние ее обитатели во главе с командиром. Они вошли в капсулу, надеясь, что она вынесет их на поверхность, однако недобрая судьба распорядилась иначе...
Кормовая часть лодки сверкает в лучах светильников аппарата "Мир-1" как новенькая. Даже не верится, что она покоится на дне. А вот и седьмой отсек, где возник пожар, с которого, собственно, и началась трагедия. Сделав последние видеозаписи и фотографии, покидаем "Комсомолец" и берем курс на спасательную капсулу. Приближаемся к ней, осматриваем. Никаких внешних повреждений - видим лишь открытый верхний люк. Основание капсулы скрыто под осадком. Нет, не думал я тогда, в 1989 году, что вернусь сюда снова и буду участвовать в сложнейшей операции по подъему этой 27-тонной части "Комсомольца", предназначавшейся для спасения экипажа...
Прошло всего пять дней нашего пребывания в районе гибели "Комсомольца", а кажется, что мы провели здесь уже несколько месяцев. Серое небо, постоянное волнение на море, холодный шквалистый ветер существенно затрудняли подводные работы. И все же мы выполнили стоявшую перед нами сложную задачу менее чем за неделю. Во многом - благодаря мастерству капитана "Академика Мстислава Келдыша" Вадима Евгеньевича Николаенко, который, увы, рано ушел из жизни - это случилось в 1994 году, - оставив о себе добрую память в сердцах моряков и всех, кто знал его близко.
После экспедиции 1989 года материалы, собранные во время погружений аппаратов "Мир", подверглись тщательному изучению. Разрабатывались проекты подъема "Комсомольца" и предотвращения выхода радиоактивных веществ из корпуса лодки.
Однако прежде нужно было уточнить характер и масштабы разрушений в носовой части лодки, причину их возникновения, провести комплекс океанологических исследований в данном районе - с тем, чтобы выяснить вероятные пути и направления переноса радиоактивных веществ, если начнется их утечка из ядерного реактора или ядерных боеголовок торпед. В общем, нам предстояли еще три экспедиции в Норвежское море - в 1991-м, 1992-м и 1993 годах.
Следует сказать и о том, почему именно к "Комсомольцу" было приковано столь пристальное внимание международной общественности. Ведь еще несколько атомных подводных лодок - российских и американских потерпело аварии в различных районах Мирового океана. Дело в том, что в отличие от других погибших атомных лодок "Комсомолец" затонул вблизи материка, в зоне промышленного рыболовства скандинавских стран - в первую очередь Норвегии. Это вызвало серьезное беспокойство норвежского правительства. В связи с этим было принято специальное постановление правительства СССР о проведении исследовательских работ на лодке.
Последующей организацией работ на "Комсомольце" руководило Центральное конструкторское бюро морской техники "Рубин" в Санкт-Петербурге, возглавляемое академиком Игорем Спасским. Эта организация была ведущей при создании лодки "Комсомолец". А руководителем самих экспедиций выпало быть мне. Каждая из них по времени занимала не более месяца. И главными инструментами каждой были аппараты "Мир".
Важное
