Важное
Испытания МРК "Буря" вышли на финишную прямую
Новые корабли 
|
Глава седьмаяШведский филиал РК союзниковПолковник Никитушев, выполняя бесконечные запросы Центра, искал пути добывания сведений о вооруженных силах Германии, производительности заводов немецкой военной промышленности, о дислокации германских войск в Норвегии и Финляндии. Для решения этих задач резидент стремился использовать любую возможность. Но добывать достоверные сведения о Германии, находясь в Стокгольме, очень трудно. Расширить возможности добывания информации позволили бы источники в Берлине, Хельсинки или Осло. Таких агентов Никитушев не имел.Многие ответы на запросы Центра Никитушев мог бы получить, если бы ему удалось завербовать ответственного сотрудника немецкого посольства в Стокгольме. Полковник думал об этом, искал возможности такой вербовки, но реализация подобного плана была далека от замысла, как земля от неба. Никитушев привлек своих разведчиков «Эйнара», «Огюста» и «Маурица» к вербовке источника в германском посольстве. Однако им даже не удалось установить с кем-либо из германских дипломатов первоначальное знакомство. Советский Союз и Германия были главными противниками в годы войны, поэтому пути советских разведчиков в Стокгольме и сотрудников германского посольства в шведской столице не пересекались. Действия разведчиков не увенчались успехом. Поиск путей решения задач Центра — труднейшая головоломка, которая не давала резиденту ни дня покоя. Центр ставил максимальные задачи. Их выполнение было обязательным. Другие разведсведения начальника военной разведки интересовали мало. В ходе поиска путей добывания сведений о фашистской Германии Никитушев пришел к выводу, что многие задачи Центра он мог бы решить, используя возможности разведок союзников, которые действовали на территории Швеции. Кто конкретно руководил американской и британской резидентурами в Швеции, Никитушев не знал, но он считал, что военные атташе США и Великобритании обладают сведениями, которые могут представить интерес для советской военной разведки. В какой-то мере Никитушеву смелую идею использования возможностей военных разведок союзников подсказал московский Центр. Директор знал, что полковник Александр Сизов, действовавший в Лондоне, еще в начале 1942 года разработал новаторский по тому времени метод, позволявший ему получать достоверные и самые разнообразные сведения о фашистской Германии с помощью возможностей разведывательных служб европейских государств, которые были оккупированы немцами. Метод Сизова оказался исключительно продуктивным. Военные разведчики из Норвегии, Бельгии, Франции, Чехословакии, Югославии передали Сизову большое количество сведений о противнике. В Центре эти данные оценивались достаточно высоко. Данные, полученные Сизовым от представителей военных разведок стран, которые были против фашистской Германии, неоднократно проверялись в Центре и дезинформации не было. Метод Сизова мог быть успешно использован и в Швеции. В одном из указаний Директор писал Никитушеву, что разгром немецких войск под Сталинградом создал благоприятные возможности для развития взаимовыгодных отношений с представителями военных ведомств не только США и Великобритании, но и других государств. Директор советовал своему резиденту активизировать развитие отношений с военными представителями стран, заинтересованных в разгроме Германии. В Стокгольме правительства этих государств, находившихся в эмиграции в Лондоне, имели своих военных атташе и представителей военных разведок. Используя свои возможности, эти офицеры занимались сбором сведений о фашистской Германии. Центру было известно, что они направляли добытые сведения в Лондон в свои военные штабы. Так поступали представители Норвегии, Франции, Чехословакии, Югославии и других государств. Через некоторое время часть этих сведений оказывалась в распоряжении полковника Сизова и от него поступала в Москву. Начальник военной разведки считал, что если Никитушев сможет установить доверительные отношения с представителями военных ведомств стран антигитлеровской коалиции в Стокгольме, то важные сведения о противнике будут поступать в Москву не через Лондон, а из шведской столицы, что значительно повысит их ценность. Эта операция не получила в Центре кодового наименования. Уже после войны о ней вспоминали как о «шведском филиале разведывательного клуба (РК) союзников». Подобно полковнику Сизову, действовавшему в Лондоне, Никитушев познакомился с норвежским военным атташе Бёрдом и военно-морским атташе Хериксеном. Эти два офицера стали передавать Никитушеву подробные сведения о дислокации немецких войск на территории Норвегии, о переброске германских соединений из Норвегии в Данию и Финляндию, а также о прибытии в Норвегию новых немецких частей и соединений. Начиная с 1943 года сведения о положении немецких войск в Норвегии поступали в Центр ежемесячно, минуя Лондон. 14 марта 1944 года, например, Никитушев на основе данных, полученных от полковника Бёрда, сообщал: «Общая численность немецких войск на 1 марта остается неизменной. За январь—февраль 1944 года в Норвегию было переброшено примерно 6 тысяч солдат и офицеров. В конце февраля и начале марта из Норвегии выведена 214 пехотная дивизия, общей численностью 8 тысяч человек, которая направлена в Эстонию...» Данные, которые поступали от норвежцев, позволяли отслеживать переброску немецких войск из Дании и Норвегии в первую очередь на Восточный фронт. Эти сведения представляли особую ценность для советского командования в начале 1944 года, когда Генеральный штаб приступил к разработке операции «Багратион», главной целью которой было освобождение Белоруссии. 18 марта Никитушев на основе данных, полученных от норвежского военно-морского атташе Хериксена, сообщал в Центр: «...С 19 февраля по 4 марта из южных портов Норвегии ушло 36 различных судов общим водоизмещением 192 тысячи тонн. На этих судах переброшено в Таллин и Ригу до 15 тысяч немецких солдат, много военных материалов, оружия и боевой техники, включая артиллерию. С 8 по 14 марта также производились большие переброски по морю из Норвегии в Ригу и Таллин. Количество переброшенных войск устанавливаю. В это же время производилась переброска войск в прибалтийские страны из немецких портов Штеттин, Киль и Данциг. Данные о количестве переброшенных войск уточняю и сообщу дополнительно. Орн»1. Директор, оценивая сведения, переданные Никитуше-вым, сообщал ему: «...Сведения ценные и получены своевременно». Полковник Никитушев попытался наладить отношения с американским военным атташе полковником Рэйенсом. В конце 1943 года Никитушев докладывал в Центр: «...Американский военный атташе полковник Рэйенс в беседе сообщил, что, по его данным, в Данию прибыли четыре дивизии полного состава и три дивизии, сформированные из немецкой молодежи в возрасте 16—17лет. Установлено прибытие 150 вагонов с личным составом и материальной частью (танки). По вопросу о стратегических резервах Германии Рэйенс сообщил, что в Германии формируется 50 новых дивизий из молодежи 16—17лет. Дивизии неполного состава (рота около 100 человек, дивизия — 8000 человек). Американец проявил исключительный интерес к нашим сведениям, относительно «секретного оружия Гитлера». Он имеет только недостоверные сведения о том, что это оружие — управляемый по радио реактивный снаряд или ракетная бомба». Сведения об общем противнике, которые Рэйенс иногда сообщал Никитушеву, не отличались точностью и были похожи в основном на рассуждения о том, что происходит или может произойти на Восточном фронте. Несомненно, Рэйенс знал больше, но и в обмен на большее он хотел получать от Никитушева точные сведения, которые интересовали американскую военную разведку. В первую очередь — данные о «секретном оружии Гитлера», которого американцы опасались в период подготовки открытия второго фронта. Прагматический подход американца к взаимодействию в области обмена сведениями об общем противнике был для Никитушева вполне понятен. В марте 1944 года ценный источник Никитушева из шведского министерства иностранных дел сообщил ему, что представители США в Стокгольме и Хельсинки по указанию из Вашингтона оказывали финнам полную политическую поддержку и передавали им необходимую военно-политическую информацию. Никитушев 25 марта 1944 года докладывал в Центр: «...Если бы не поддержка американцев, финны уже бы в январе или феврале вышли бы из войны. Это мнение поддерживается и руководством шведского штаба обороны. Следовательно, только поддержка США через своих представителей в Стокгольме и в Хельсинки дает возможность финскому правительству продолжить свою позицию выжидания в надежде на постепенное истощение сил Красной Армии...» Принимал ли участие американский военный атташе в этой политической комбинации, утверждать нельзя. В Стокгольме и Хельсинки были и другие американские дипломаты, которые, видимо, и выполняли указания из Вашингтона. Сведения источника из шведского МИДа были не лишены смысла. Никитушев доверял своему источнику. Из шведского штаба обороны он получил подтверждающие данные о тайной политике США в Финляндии и сообщил о них в Центр. Более конструктивные и полезные для общего дела отношения сложились у Никитушева с американским во-енно-воздушным атташе подполковником Хардисоном и его помощником майором Конради. Эти офицеры союзников были далеки от тайных политических интриг. 27 апреля 1944 года Никитушев докладывал в Центр: «Американский военно-воздушный атташе подполковник Хардисон интересовался возможностью открытия воздушной линии Лондон — Стокгольм — Москва. Хардисон является экспертом по самолетам «летающая крепость» и «либерейтор». Его задачей является наблюдение за эффективностью бомбардировок авиацией союзников военных объектов на территории Германии. Хардисон сообщил, что вскоре произойдет вторжение союзников на континент. К этому времени они хотели бы наладить воздушное сообщение на Москву. Для этой цели они имеют пять самолетов «либерейтор». Если к установлению такого воздушного сообщения нет никаких «особых препятствий», то с нашей местной точки зрения установить такое сообщение было бы желательно. Кроме повышения качества взаимодействия наших стран в борьбе против Германии, воздушное сообщение через Стокгольм позволило бы нам отправить около 400 наших солдат и офицеров, которые бежали из плена из Норвегии, Дании и Финляндии. Содержание их в Швеции обходится дорого. Есть и спецгрузы, которые надо отправить в Москву. Прошу проявить к предложению Хардисона заинтересованность. Орн». В апреле 1944 года Никитушев докладывал в Центр о встрече с помощником американского военно-воздушного атташе майором Конради. В ходе беседы майор сообщил, что «американская авиация располагает незначительными сведениями о немецких военно-промышленных объектах, которые необходимо подвергать бомбардировке в первую очередь. Он просил по возможности давать ему такие сведения и сообщил, что американцы в целях оказания помощи готовы бомбить крупные промышленные объекты немцев, расположенные на территории Польши». Конради не знал, что сведения о военно-промышленных объектах на территории Германии в полном объеме имелись в министерстве экономической войны в Лондо-не. Американское военное командование имело к этим сведениями доступ и постоянно использовало их при разработке заданий своей бомбардировочной авиации. Одной из задач майора, видимо, был сбор дополнительных данных о промышленных объектах на территории Германии, что он и делал как мог. В 1944 году Никитушев поддерживал контакты с помощником британского военно-морского атташе майором Флитом. Однако эти встречи были редкими и такими же малополезными, как и с американцами. Никитушев этому не удивлялся. Когда он получил сведения о том, что провал «Адмирала» был не случайностью, а произошел в результате доноса, поступившего в шведскую криминальную полицию от Бориса Четверухина, сотрудничавшего с англичанами, он многое понял. По данным агента «Пер», который работал в одной из шведских служб безопасности, Четверухин сдал «Адмирала» шведам. Причина этого поступка кроется в провале попытки Четверухина завербовать «Адмирала». Четверухин зарабатывал деньги, продавая сведения о России всем, кто в них был заинтересован. «Адмирал» бескорыстно помогал России в самые трудные годы Великой Отечественной войны. Стокгольмский «разведывательный клуб» союзников в 1944 году расширился. В его состав вошел прибывший в Швецию военный атташе Чехословакии майор А. Чеслав-ка и финский военный атташе полковник Стивен. Чеславка прибыл в Стокгольм из Лондона 28 мая 1944 года. Во время первой встречи с Никитушевым он сообщил, что в британской столице он был сотрудником чехословацкой военной разведки, которой руководил полковник Франтишек Моравец. Чеславка сказал Никитушеву, что Моравец передавал разведывательные сведения о Германии советскому полковнику Александру Сизову. Он заявил, что, находясь в Стокгольме, готов делать то же самое. В 1944—1945 годах майор Чеславка передавал Никитушеву ценные сведения, которые он добывал по своим каналам. В 1944 году, после того как Финляндия вышла из войны, Никитушев установил контакты с финским военным атташе полковником Стивеном. Он передал Никитушеву документальные материалы о полном составе немецких войск в Финляндии, сообщил данные о сроках и маршрутах вывода немецких войск с финской территории. Никитушев чувствовал себя в Стокгольме уверенно. Он не занимался сбором секретных сведений о шведских вооруженных силах. Все его внимание было сосредоточено на Германии. Он вел свои дела конспиративно, умело и результативно. Контрразведка знала о контактах Никитушева с военными атташе других государств, но это не запрещалось международными законами. С одной стороны, стокгольмский филиал «разведывательного клуба» союзников позволял Никитушеву добывать необходимые сведения о Германии, а с другой — был идеальной крышей, которая позволяла ему и его разведчикам решать другие, более сложные задачи. 1 С середины 1943 г. Центр присвоил Никитушеву псевдоним «Орн». — В. Вперед Оглавление Назад
|
