Кузнецов Мстислав (Мирослав ) Вячеславович родился в ноябре 1931 года в Темрюке. Закончил ЛНВМУ, получил аттестат об окончании, но во ВМУЗ не был направлен.
Май 2009 г. Кузнецов Мстислав Вячеславович, ЛНВМУ 1948 г., Чиковани Владимир Окропирович, Юрченко Виталий Сергеевич, Бойко Анатолий Павлович, Коваленко Виктор Артемович, Верюжский Николай Александрович,
"Они были первыми". Н.П. Соколов.
Самоподготовка
"Вечер. За преподавательским столом - старшина, наш «радетель» Серёжа Тюменев. Следит за дисциплиной и порядком в подопечном взводе. Скучает. В классе «поверхностная» тишина с подспудной жизнью - перешептываниями, смешками, перекидыванием записочек, невидимой «подпольной» работой рук. Неожиданно встаёт Корнеев.
- Товарищ старшина, разрешите за котангенсом сходить? - и уточняет, - в одиннадцатый класс...
Замерли, ждём, что будет.
- Только не надолго, - не сразу (подумав: нет ли тут какого подвоха и не найдя его) сурово отвечает старшина.
Гусь с гордо поднятой головой проходит по классу к дверям. Слышны сдавленные смешки. Взят очередной реванш в нескончаемой войне с «Тюленем». А он, так и не поняв, в чём дело, но почувствовав, что его опять провели, начинает цепляться.
- Кузнецов, что вы в потолок уставились? И встаньте, когда к вам обращается старший! Кузя нехотя, в раскорячку поднимается. Стоит, понимающе улыбается.
- Что, уже всё сделали? - не унимается старшина.
- Всё, - отвечает отличник Кузя, Снимает очки, щурится на старшину. Последний воспринимает это, как надменное к себе отношение.
- Значит, нечем заняться, да? Все с интересом следят за развитием событий.
- Это он уравнение Гаусса решает, - вставляет кто-то. (Кузя - первый математик класса)
- Молчать! - встаёт старшина из-за давно надоевшего ему стола, - Воспитанник Кузнецов, освобождаю вас от самоподготовки, раз вы у нас такой умный и всё уже сделали. Идите в роту, скажите дежурному, что я приказал вам выровнять все шинели и шапки на вешалке. Идите! - и, прекрасно понимая ложность своего дальнейшего пребывания в классе, выходит. Класс провожает его лёгким гудением.
Мы предоставлены самим себе. Можем заниматься кто, чем хочет: читать что-нибудь постороннее (запомнился ); слушать передачи по репродуктору (футбольные репортажи Синявского); готовить шпаргалки и отрабатывать механизм их передачи на экзаменах; писать письма; играть в шахматы, карты; драить бляхи до бесконечности; соревноваться в подбрасывании вверх - кто выше? - и ловле ртом кусочков хлеба; пробовать пить воду из блюдца, стоя у классной доски на руках... Господи, да мало ли, чем могут заниматься четырнадцати-пятнадцатилетние мальчишки, оставшиеся без присмотра! Даже писать стихи, как автор этих строк, на своих же товарищей по классу."
Вручение наградного креста "За служение Отечеству" Кузнецову Мстиславу Вячеславовичу.
Синявский Вадим Святославович (1906-1972).
Для нас не подлежит сомнению, в культуре, в игре ума и воображения, в творческих достижениях, выраженных в слове, на холсте, в тканях человеческих взаимоотношений первонахимовцы, подготы, спецшкольники превосходили последующие генерации. И одна из причин тому - воспитание привычки к серьезному чтению, умения слушать и слышать, смотреть и видеть. Каждый из упомянутых процессов становился сотворчеством, в каждом присутствовало продуктивное воображение, то, что принято порой называть интуицией, тем, что "от бога". Ранее, рассказывая о преподавателях-фронтовиках и преподавателях в военной форме, мы попытались воспроизвести отдельные моменты такой педагогики в "классах". Теперь о так называемой социальной, взращивающей культуре. Почему телевизор иногда называют "ящиком для дураков"? Многое, конечно, зависит от политики и идеологии владельцев, мастерства телеперсон и "говорящих голов", но даже в том случае, когда теледеятели не имеют умысла превращать зрителей, народ, в население, а ведущие и комментаторы не страдают косноязычием и безграмотностью, телевидение в большей мере предполагает простое "потребительство", в меньшей предполагает сотворчество, чем радио, тем более - книга. Да, не каждая книга - "классика", да, радио также могло играть роль "тарелки для дураков", но... Как говорится, "кадры решают...", если не все, то многое. Один из мастеров жанра - Вадим Святославович Синявский.
Тридцать пять лет назад, третьего июля 1972 года, не стало Вадима Святославовича Синявского. Его характерный голос радиоболельщики последний раз услышали 2 мая 1971 года в репортаже с Садового кольца о традиционной легкоатлетической эстафете на приз газеты «Вечерняя Москва»… Все было, как и прежде, вот только заметно прибавилось хрипотцы в голосе, и это не могло не тревожить…
На радио Вадим Синявский пришел в двадцать два года, пришел с идеей – рассказывать о футболе в эфире. «Москва не сразу строилась» – в июле 1929 года на всю страну впервые прозвучал радиоурок утренней гимнастики и первым ведущим стал Синявский. И в том же году он произнес слова, ставшие на долгие годы его визитной карточкой: «Внимание! Говорит Москва! Наш микрофон установлен на московском стадионе «Динамо»!» За сорок лет своей работы спортивный комментатор Вадим Синявский провел более тысячи репортажей (и это только о футбольных матчах). Говорят, что рукописи не горят. С Михаилом Афанасьевичем Булгаковым не поспоришь, а вот пленки и целлулоидные пластинки сгорели во дворе Радиокомитета вскоре после окончания Великой Отечественной войны. Но в благодарной памяти современников остался этот голос с характерной хрипотцой, о котором так точно сказал поэт-фронтовик Константин Яковлевич Ваншенкин:
Что влекло?
Предвкушение гола?
Но ведь мы волновались всерьез.
Этот голос был гласом футбола
И еще нечто большее нес.
Наш сегодняшний рассказ – о футболе и не только о нем.
Футбол входил практически в любой дом голосом Вадима Синявского. Особое место в его судьбе – конец победного 1945 года, поездка с московским «Динамо» на родину футбола – в Англию. Четыре знаменитых матча, две победы, две ничьи, – 19 на 9! Самым трудным и для динамовцев, и для Вадима Синявского оказался третий матч – с «Арсеналом» – в чертовски густом тумане, когда первый тайм остался за «канонирами» – 3:2. После перерыва нашему комментатору удалось выйти на боковую линию поля, чтобы лучше видеть происходящее, и тут новая волна тумана накатилась на поле. Наши нападающие, как потом оказалось, не видели ни одного гола, забитого в наши ворота, а защитники - ни одного, который забили мы, в том числе и двух победных во втором тайме. Сам Вадим Святославович вспоминал: «…пришлось прибегнуть к маленькой уловке: я убирал свой микрофон за спину и, пользуясь тем, что за шумом стадиона не был слышен мой голос, кричал центру защиты нашему капитану:
– Миша! Что???
Он отвечал: «Хома взял!» После чего я эти два слова расшифровывал примерно в такую фразу: «В блестящем броске из правого верхнего угла Алексей Хомич забирает мяч. Отличный бросок, ему аплодирует Лондон!..» А что мне оставалось делать? К этому остается добавить, что игра с «Арсеналом» 21 ноября 1945 года окончательно определила рейтинг московского «Динамо»: стал Тигром, а динамовский значок расценивался в 20 английских фунтов!
Об «английских репортажах» Вадима Синявского очень хорошо сказал Лев Филатов: «Каждый матч был ему в новинку, то искренне радовал его, то изумлял, то огорчал… Его «боление» за своих было естественным, человечным, он обошелся без литавр, без гулкого жестяного пафоса… Попутно обратил в футбольную веру многие тысячи непосвященных».
Голос Вадима Синявского, прорывавшийся «сквозь толщи помех из туманной британской столицы» в ноябре 1945 года, для поколения победителей был напоминанием о начале новой мирной жизни. Так получилось, что война застала Синявского в Киеве, куда он приехал на открытие нового республиканского стадиона, назначенное на 22 июня 1941 года. Вновь наведаться в Киев удалось лишь в сорок третьем. А с первых дней Великой Отечественной начался нелегкий путь военного корреспондента «Последних известий» Всесоюзного Радиокомитета майора Синявского. 10 фронтов, партизанские леса, горящий Смоленск – его родной город и пленение фельдмаршала Паулюса, легендарный Севастополь и освобождение Прибалтики… Скромные солдатские медали и орден Красной Звезды… А еще он неустанно записывал на (звукозаписывающий аппарат, изобретенный А.Ф. Шориным. – М.Л.) голоса героев-фронтовиков. И как жаль, что до наших дней дошло только пять чудом уцелевших пластинок с фронтовыми репортажами Вадима Синявского. Он поддерживает эфирный мост Москва – Ленинград, ведет репортаж о военном параде на Красной площади, том самом, 7 ноября 1941 года. А первого марта 1942 года в Севастополе на Малаховом кургане произнесет слова: Рядом разорвалась мина. Звукооператор Натан Розенберг погиб, Вадим Синявский был тяжело ранен: осколком поражен левый глаз (правый московские окулисты спасли). А уже в июне сорок второго Синявский снова в Севастополе, чтобы продолжить прерванные передачи из осажденного города. В окопах его называли корреспондентом переднего края. Подтверждением тому репортаж Вадима Синявского и оператора Алексея Спасского из атакующего танка. По мнению профессионалов, цены этому репортажу нет.
В памятный день, 31 января 1943 года, Вадим Синявский и Николай Стор оказались единственными советскими корреспондентами, присутствовавшими при пленении фельдмаршала Паулюса и его штаба. Пройдет еще почти два с половиной года, и Вадим Синявский будет среди тех, кто вел репортаж с Красной площади о Параде Победы. Ему достался момент, когда на брусчатку падали знамена гитлеровских дивизий, разгромленных под Сталинградом. В день, когда Вадиму Святославовичу исполнилось 38 лет, 10 августа 1944 года, в освобожденном Каунасе он получил телеграмму: «Синявскому немедленно вылететь в Москву». И уже через несколько дней Вадим Синявский летел в Сталинград – предстоял футбольный матч (Москва) на стадионе тракторного завода.
27 августа 1944 года состоялся Вел репортаж Вадим Синявский. Он старался наверстать время, отобранное у него войной. В своих спортивных радиопередачах Вадим Святославович всегда был верен себе: «Комментатор не имеет права вести репортаж с позиции болельщика». В его репортажах интересные импровизации были предопределены профессионализмом и глубочайшими знаниями. Эти знания высоко оценивали патриархи нашего футбола Николай Петрович Старостин и Михаил Иосифович Якушин. А еще они единодушно отмечали умение Синявского передать зрелищность, красоту, напряжение борьбы в любом виде спорта. Дорогого стоила присущая Вадиму Святославовичу абсолютная корректность в отношении к игрокам… «Он игроков никогда не оскорблял. Отметить мог, но умеренно… Я его величал «Гранд бриллиант репортер». Считал, что делаю это в шутку, а вышло теперь, что попал в точку» (М. Якушин).
К слову о бриллиантах и других драгоценностях. В далеком 1935 году возвращались на пароходе «Чичерин» из Стамбула в Одессу. Во время шторма корабль застрял на подводной отмели неподалеку от румынского мыса Мидия. Футболисты собрались в кают-компании накренившегося, заливаемого волнами судна. Тишину нарушали гулкие удары штормовых волн о борт и странный дробный стук где-то совсем рядом. Оказалось, что у одного из известнейших наших нападающих лихорадочно дрожат колени. Синявский, взяв с дивана мягкую подушку, очень деликатно просунул ее между коленями футболиста. «Твои колени, Вася, государственное достояние, – сказал тогда очень серьезно Вадим. – Побереги их, они еще пригодятся». А в 1945 году в футбольном матче ЦДКА – «Динамо» (Москва), когда Всеволод Бобров забил третий, решающий судьбу первенства мяч, Вадим Синявский сказал, что у Боброва «золотые ноги». Уже на следующий день состоялся неприятный разговор «наверху»: его настойчиво спрашивали, откуда взялось это выражение. Синявский, терпеливо помолчав, спросил: «А «золотые руки» можно сказать?» Его отпустили с богом и больше не беспокоили. И как тут не вспомнить горькую шутку нашего главного диктора Юрия Левитана: «Слово не воробей. Не поймаешь – вылетишь». Нелегкая это работа – радиокомментатор. С этим соглашались многочисленные друзья Вадима Синявского, приходившие в его «скворечник» – комментаторскую кабину на северной трибуне стадиона «Динамо», видевшие и слышавшие его репортажи, оценившие его высочайшее умение создавать у слушателей эффект присутствия.
Академик Дмитрий Сергеевич Лихачев однажды заметил: «Знающим можно притвориться. И умным тоже можно притвориться. Нельзя притвориться интеллигентным».
Доброжелательный по отношению к любому человеку, спокойный, уверенный в себе, мужественный, эрудированный, умный и интеллектуальный – таким был и остается в нашей памяти певец футбола Вадим Святославович Синявский.
Известный факт: именно Синявский предложил композитору Матвею Блантеру идею создать знаменитый под звуки которого в былые годы футболисты выходили на поле.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
.jpg)
