Кабаков Марк Владимирович. Московская ВМСШ. 1942 г. Окончание.
Известный писатель Марк Кабаков, моряк, капитан I ранга в отставке, вспоминает о своем детском увлечении. Темой первой коллекции марок, которую он начал собирать, была — так уж случилось — Южная Америка. Экзотические картинки волновали воображение мальчишки. Может быть, это сыграло свою роль в выборе жизненного пути. Но Южную Америку Марк Владимирович Кабаков увидел уже много позже даже своей военно-морской службы. Ему было уже за семьдесят, когда он отправился не пассажиром, не туристом, а третьим механиком на сухогрузе в дальнее плаванье. В эту самую Южную Америку.
Кадырлеев Фарид Абдуллович. Одесская ВМСШ.
Когда я гуляю по улицам родной Казани, с интересом вглядываюсь в новые красивые дома, иномарки, в лица прохожих. Вот стайка студентов спешит на занятия в институт, о чем-то возбужденно спорят двое мужчин, громко кричит в коляске ребенок, пока мама разговаривает с кем-то по мобильному телефону.
Вот вижу довольно странную картину: по тротуару важно, с достоинством шествует огромный рыжий кот с ошейником, а за ним, держа в руках поводок, семенит почтенный старик в старом армейском бушлате. Идут они так вдвоем, вызывая улыбки прохожих и насмешки мальчишек.
Ну как такую парочку мне, любопытному от рождения, пропустить? Извинившись, останавливаю их и представляюсь, желая познакомиться. Бабай не против, называет себя: Фарид Абдуллович Кадырлеев. Сообщает, что кота зовут Рыжик. Узнаю, что гуляют они здесь, по улице Чуйкова, ежедневно три раза и уже много лет, живут неподалеку, вдвоем в маленькой комнатке панельного дома.
Фариду Абдулловичу идет уже 82-й год, человек он бывалый и неробкого десятка - бывший морской офицер, капитан, служил почти на всех флотах бывшего СССР, участвуя в послевоенном разминировании морских театров военных действий. Наша беседа с ветераном затянулась, так что Рыжику надоело стоять и он стал громко мяукать, возмущаясь. Мне ничего не оставалось, как напроситься к новому знакомому в гости, где мы и продолжили разговор.
Фарид Абдуллович прежде всего с гордостью показал мне самую дорогую для себя награду - приказ главкома ВМФ России В.Куроедова о награждении нагрудным знаком в котором читаю: “За заслуги в проведении боевого траления, уничтожения и разоружения морских мин на Балтийском и Черноморском флотах в период 1945-1961 годов и проявленное при этом мужество и высокий профессионализм наградить...”
Пока я неспешно разглядывал и перелистывал фотоальбом, мой собеседник не без удовольствия вспоминал былое:
- Родился я в 1926 году в Бугульме. Отец был партработником, поэтому мы часто переезжали: сначала в Казань, а потом аж в Ташкент. Вскоре началась война, и я, окончив семилетку, без колебаний поступил в Одесскую военно-морскую спецшколу, находившуюся тогда в поселке Кувасой. Через два года она была передислоцирована в Баку, где мы ходили в шлюпочные походы и совершали прогулки на катерах в море. Тяжело было без привычки поначалу - укачивало, но постепенно привыкли.
А пока мы учились - война закончилась, и я продолжил обучение в Каспийском высшем военно-морском училище, по окончании которого был направлен в Севастополь, командиром торпедного катера. Кстати, скажу вам, деревянного, хоть и океанского.
- Как деревянного? А как же скорость и молниеносные торпедные атаки?
- Это были американские торпедные катера “Воспер”, сделанные из красного дерева. Вооружены они были четырьмя торпедами и давали до сорока узлов, то есть до 74 километров в час.
Потом я служил в Феодосии, в группе обеспечения испытаний на местном корабельном заводе. Что испытывали? Катера на подводных крыльях “Комсомолец”, развивавшие скорость до 60 узлов - более 110 километров в час! Несся он по волнам почти как самолет “По-2”, “кукурузник”, имевший скорость 130 километров.
Вскоре приказом перевели нас в Керчь, на базу по подготовке тральщиков. Жили на берегу, принимали вооружение, испытывали ходовые качества. В звании лейтенанта я был назначен командиром подразделения, обеспечивающего связь, радиолокацию и гидроакустику. Базировались мы в легендарном Севастополе.
После войны наши моря - фарватеры и даже гавани - оказались нашпигованы якорными “рогатыми” минами, контактными и неконтактными, магнитными и электромагнитными, плавающими и подтопленными. И задача была поставлена такая: привести эти районы в безопасное состояние.
Как обезвреживали мины? Плавающие обнаруживали впередсмотрящие матросы, а подтопленные - подцепляли тралом. К тем и другим направлялась весельная шлюпка-“шестерка” с саперами, которые наводили на мину взрывпакеты, поджигали бикфордов шнур, быстренько отплывали подальше, ложились на дно шлюпки, и раздавался сильный взрыв. Порядок. Еще одной миной стало меньше, а ведь в каждой из них до 300 килограммов взрывчатки, и подходить к ним в море в сильный ветер и высокую волну не так-то просто.
Через год мы на своем тральщике речным путем ушли на Север, в Полярное, что у Кольского залива. Там сформировали караван из полсотни судов и пошли Северным морским путем во Владивосток. Так что послужил и на Дальнем Востоке, на Тихо-океанском флоте...
Ветеран еще долго рассказывал мне о службе, походах, о том, что в звании капитана (лейтенанта, - ред.) демобилизовался и вернулся в Казань. Работал много лет в системе ДОСААФ, в морской школе, воспитывал будущих моряков. В заключение нашей беседы Фарид Абдуллович высказался и о современной жизни:
- Очень переживал я развал Советского Союза. Словно очутился на необитаемом острове. Ладно хоть сын Азат (работает в Арктике инженером) пишет и навещает. Вот и живем мы вдвоем с Рыжиком - с ним легче и веселей. Вон как разговаривает, бранится, царапается - ревнует к чужому человеку. Хотелось бы, конечно, хоть на денек съездить на море, побывать в местах службы, вспомнить друзей-товарищей, которых уже почти не осталось - недавно прервалась переписка с последним товарищем из Севастополя. Хорошо бы съездить, да как Рыжика одного оставить?
Седой капитан ласково погладил кота, о чем-то вздохнул и улыбнулся мне как своему старому знакомому.
Камышан Вячеслав Юрьевич. Киевская ВМСШ.
Недавно исполнилось 80 лет Вячеславу Юрьевичу Камышану. Сколько секретных заданий он выполнил, сколько раз был на волоске от гибели... Об этом он впервые рассказывает «Часу».
В центре тайфуна
1963 год. Командир советской подводной лодки Б-90 Тихоокеанского флота ВМФ СССР получает приказ выйти в Тихий океан. Ему вручается пакет, на котором написано: «Вскрыть с выходом из Авачинской бухты».
Тогда на американский флот только начали поступать крылатые ракеты. И в одном из районов океана проводились испытательные стрельбы. На подлодку Б-90 прибыли представители разведывательного отдела Тихоокеанского флота, которые должны были записать радиопереговоры. А командир лодки Вячеслав Камышан должен был скрытно доставить их в район стрельб.
И вот весна 2006 года. Рига. Небольшое кафе, ароматный кофе... Капитан I ранга Вячеслав Юрьевич Камышан впервые рассказывает «Часу» о том секретном походе.
- Связь у меня была только с Москвой, с главным штабом ВМФ. Если контрольные точки прохожу вовремя, то на связь не выхожу. Но если нарушаю допуск, то обязан сообщить. Через два часа после выхода получил метеосводку, в которой говорилось, что прямо по курсу следования надвигается мощный Через 6-7 часов он на нас обрушился. Пришлось идти в надводном положении, иначе не успевали.
- Американцы не охраняли секретный район?
- Охраняли. Но у нас была совершеннейшая аппаратура обнаружения их самолетов и кораблей, фиксировала не объекты, а их радиолокационные станции. И только это происходило, мы сразу уходили под воду. Это было единственной возможностью отдохнуть от волн. Нашу большую подлодку с экипажем в 94 человека бросало, как щепку.
Когда выбило дверь ограждения рубки и люки на палубе, он попросил разрешения изменить время прохождения контрольных точек, сообщив, что идет в центре тайфуна, шторм - 10-12 баллов. Ответа не последовало. На вторую шифровку через два часа - также.
- И вы при этом выполнили задание?
- Да. Американцы были весьма самоуверенны. Открытым текстом давали команды, подводили итоги. Нашим радиоразведчикам оставалось лишь писать их.
А ситуация продолжала ухудшаться. Вышли из строя кормовые горизонтальные рули. О погружении речи не могло быть. Наконец получил ответ: «Следовать в базу, соблюдать скрытность. К вам вышел танкер «Полярник». Координаты...» Как при встрече с танкером брали буксир, как чинили вертикальный руль и другие неисправности - это целая эпопея. Но дошли.
На базу прибыло самое высокое техническое начальство ВМФ, Тихоокеанского флота, местное. Ведь такое произошло впервые. В итоге горький опыт Камышана послужил основанием для технической доработки некоторых узлов. А капитан, который и людей не потерял, и лодке не дал утонуть, получил в награду лишь часы...
Космическое задание
Его морская служба началась в 1942 году в 16 лет. Семья, жившая в Ростове-на-Дону, чудом ушла от наступающих немцев. Оказались во Фрунзе. Там Вячеслав поступил в морскую спецшколу № 5, продолжил учебу во Владивостокском военно-морском подготовительном училище.
Война шла к концу. На практику курсант Камышан попал на монитор «Дальневосточный комсомолец» Амурской речной флотилии. На нем были установлены 180-мм орудия. А тут война с Японией. Так что во время артиллерийского огня довелось и ему пороха понюхать.
Фото из личного архива В. Ю. Камышана. Так начинался морской путь курсанта Камышана.
В 1949 году, после окончания Тихоокеанского высшего военно-морского училища, был распределен на подводный минный заградитель в бухте Улис (Владивосток). Вскоре он принимает первую свою подлодку М-281.
В 1958-м поступил в Военно-морскую академию в Ленинграде, и через три года - снова назначение на Тихоокеанский флот командиром К-129. Походы, испытания лодок после ремонта, учения, участие в призовых торпедных стрельбах...
Особенно запомнился поход с группой инженеров на борту. В Тихом океане надо было в 71-й точке замерить силу земного притяжения. Эти данные нужны были для использования космических аппаратов и межконтинентальных баллистических ракет.
- Тяжеловато пришлось, - рассказывает Вячеслав Юрьевич. - Маршрут проходил от Петропавловска-на-Камчатке мимо Курил, Японии к Маршалловым и Каролинским островам через экватор и опять на Север, обогнув Гавайские острова. В тропиках температура воды до глубины 70-80 метров достигала 26-28 градусов. А отсюда затруднения со скрытостью - аккумуляторная батарея при зарядке охлаждается забортной водой. Приходилось заряжать не 8-10 часов, а сутки. В отсеках было 48-50 градусов при громадной влажности воздуха, расход пресной воды был ограничен. Но за 45 суток задание было выполнено. Как потом шутили, после этого хоть в космонавты.
В сентябре 1963 года он стал командиром Отдельного дивизиона подводных лодок, в функции которого входило и обслуживание атомных подводных лодок, развернутых на Камчатке.
«Шило» для Кобзона
С улыбкой вспоминает еще один, тоже «секретный», эпизод. После испытания уникальной подлодки на глубинное погружение в 270 метров пришел домой в 23 часа. Тут звонок от начальника клуба - у них дает концерт приезжайте, познакомлю. Ну как упустить такую возможность!
- После выступления провели меня за кулисы, а Кобзон уже играет в бильярд. Познакомились. Повезли их на плавбазу. Обзвонил командиров подлодок и попросил, если есть цивилизованный напиток типа коньяка или водки, пусть прихватят. Пригласил и руководство города. Сели ужинать, алкогольные напитки быстро кончились, а задушевное общение в самом разгаре. С некоторым смущением спрашиваю Кобзона, как он относится к «шилу». Поясняю, что так у нас называется чистый спирт. Иосиф как захохочет. Ну, я распорядился, и веселье вспыхнуло с новой силой.
А в 19 км от города был санаторий с парниками на термальных источниках. В ответ на оказываемую помощь мы могли приезжать в их лечебный бассейн. Кто-то сказал об этом Кобзону, тот загорелся. 4 часа утра, но у меня ключи есть, никого беспокоить не надо. Приехали. Там инструкция на стене - прыгать и плавать нельзя, можно только стоять по грудь в течение 15 минут, потом на 15 минут выйти в зал отдохнуть. Конечно, все купались, ныряли.
Смотрим, лысый ударник Миша собирает водоросли со стенок бассейна и прикладывает их к голове. Грешным делом подумал на «шило». Оказывается, кто-то из наших шутников посоветовал ему - после этого, мол, волосы начнут расти. От раздавшегося хохота, казалось, дрогнули стены. Но Иосиф потом все-таки поинтересовался: а может, это правда?..
В августе 1973 года Камышан был переведен на Балтийский флот в Ригу на должность командира 107-го Отдельного дивизиона подводных лодок.
- Кроме своих обязанностей, - вспоминает он, - мне была поручена подготовка иностранных экипажей подлодок Индии, потом Ливии. Передавали этим странам и новые подводные корабли. В октябре 1977-го демобилизовался. Три года проработал заместителем начальника отдела кадров по флоту Латвийского морского пароходства, а потом более 10 лет - капитаном-наставником.
* * *
«Мне везло на хороших людей. В экипажах подлодок других и быть не могло», - уверен Вячеслав Юрьевич.
Камышан Ольга Александровна. 25.04.2006.
Здравствуйте! Я внучка ВЮК, сейчас учусь в Москве. Когда узнала, что опубликована статья о дедушке, почувствовала гордость, радость, а главным образом благодарность. Спасибо! Нам всем очень приятно! Тем более, что мой дедушка, действительно, очень сильный, волевой и достойный человек, который на протяжении всей жизни постоянно рос, помогал окружающим, не давая им сломаться, а главное, воодушевляя их собственным примером! Я очень его люблю и уважаю!!!
19 МАРТА - ДЕНЬ ПОДВОДНИКА. Традиционная встреча ветеранов моряков подводников ,проживающих в Латвии состоялась 19 марта 2009 года в Риге в ресторане Дома Москвы. Застолье ветеранов подводников и их боевых подруг.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских и подготовительных училищ.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ и оказать посильную помощь в увековечивании памяти ВМПУ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
