Командир лодки с его разрешения находился во 2-м отсеке: там предстояла сложная работа по установлению связи с ледоколом, на встречу с которым мы следовали. В центральном посту было все буднично, спокойно. Мерный фон шумов, работающих механизмов и приборов создавал атмосферу определенного спокойствия и невольного благодушия. Все несущие вахту в центральном посту на местах выполняли свои обязанности. Вахтенный офицер начальник РТС старший лейтенант В.И.Мясоедов постоянно следил за приборами, отражающими состояние и параметры движения лодки. Глубина была задана 150 метров, крен и дифферент - 0 градусов. Вахтенный инженер-механик командир дивизиона движения капитан-лейтенант В.И. Щеглов что-то записывал в вахтенный журнал. Все было буднично-спокойно.
И вдруг отрывисто и тревожно прозвучал зуммер и замигала лампочка переговорного устройства "Каштан". Резкий голос эхом разнесся по отсеку: "Поступает вода в 5-й отсек!" Пятый - это отсек реакторный! От этого сообщения неприятный озноб пробежал по спине. Щеглов, окинув взглядом приборы, определяющие плавучесть и остойчивость подводной лодки, с разрешения находящегося в отсеке командующего флотом быстро юркнул в проем переборочной двери 4-го отсека. В голове его билась тревожная мысль: "Поступает вода в пятый отсек. Дай Бог, чтобы это было не очень серьезно. Ведь мы находимся под тяжелыми паковыми льдами. Всплытие наверх практически невозможно!" С этими тяжелыми мыслями он вбежал в аварийный отсек. На верхнем этаже никаких изменений состояния отсека он не обнаружил. Снизу же, из-под настила, со 2-го этажа, где расположены вспомогательные механизмы, обслуживающие главную энергетическую установку, доносился какой-то неопределенный хлюпающий шум. Заглянув в открытый лючок, Щеглов увидел двух старшин - Меньшикова и Дерягина, которые, стоя по колено в воде, пытались обнаружить место поступления ее в отсек. В кормовой части 2-го этажа отсека вода сильно бурлила. Это обстоятельство мешало обнаружению места ее поступления. Уровень воды постоянно повышался. Она могла затопить расположенные на 2-м этаже преобразователи ПР-50, которые питают электроэнергией главные циркуляционные насосы 1-го контура, осуществляющие циркуляцию теплоносителя главной энергетической установки подводной лодки. Заполнение водой ПР-50 неизбежно вызовет замыкание их электроцепей, и, следовательно, остановку реакторов, и лодка потеряет ход.
Находясь под паковыми льдами, всплыть практически невозможно, а это - катастрофа, - лодка будет обречена! Эти страшные мысли не давали покоя Щеглову. Он - главный специалист, в ведении которого находились механизмы, связанные с ходом корабля, лучше всех представлял опасность сложившейся обстановки. Все действия на подводной лодке выполнялись исключительно быстро. Практически одновременно с убытием Щеглова в 5-й отсек, в центральный пост буквально "влетел" через переборочную дверь 2-го отсека командир ПЛ капитан 2 ранга Рыков. Он, окинув быстрым проницательным взглядом приборы, отражающие состояние лодки и убедившись в том, что параметры ее состояния находятся в норме и личный состав - на местах в готовности выполнить все необходимые действия в создавшейся ситуации, отдал приказание: "Всплывать на глубину 40 метров! Дифферент на нос 3 градуса!" Уровень воды в отсеках постоянно повышался и уже заходил до фундаментов преобразователей. Еще немного, и под водой окажется электрическая часть. А этого допустить никак нельзя! Действиям его мешал сильно бурлящий поток. Необходимо было уменьшить высокое забортное давление воды, которое создавалось нахождением подводной лодки на глубине 150 метров. Но она, повинуясь горизонтальным рулям, управляемым по команде Рыкова, уже всплывала. Всплытие на глубину 40 метров и дифферент на нос создали условия для быстрого уменьшения количества воды трубопровода, питающего забортной водой холодильник (ХВЦНПК), вырвалась резкая тугая струя, которая, разбившись о переборку, рассыпалась мелкими брызгами по отсеку. Наконец удалось установить причину поступления воды в 5-й отсек. Оказалось, что большим ее давлением выбило изрядно прогнившую технологическую заглушку на трубопроводе 4-го контура, питающего забортной водой холодильник вспомогательного циркуляционного насоса первого контура главной энергетической установки (ХВЦНПК). "Какое счастье, что худшее не произошло и удалось не допустить замыкания электроцепей", - промелькнуло в голове Щеглова. Напряжение, неопределенное, сжимающее сознание и тело, как-то сразу отпустило его. И только после того, как отверстие в трубопроводе было заглушено, вода со 2-го этажа 5-го отсека откачана, он смог тут же, у переборки, присесть и окончательно прийти в себя. Дальнейшая жизнь приобретала новое значение. Оттолкнувшись от переборки, Щеглов резко поднялся на ноги и уверенно направился к "Каштану", чтобы доложить в центральный пост о состоянии 5-го отсека и выполненных действиях по ликвидации образовавшейся течи... К-52 после многодневного плавания подо льдами, успешно выполнив поставленные задачи, благополучно, без каких-либо происшествий возвратилась в родную базу. Жизнь продолжалась!
Сейчас, анализируя аварийные ситуации, аварии подводных лодок, я невольно прихожу к выводу: в их появлении и ликвидации человеческий фактор играет далеко не последнюю, а в отдельных случаях и решающую роль...
Они были первыми. Первый выпуск первого военного набора 1944-1948 гг. Составил нахимовец 1948 года выпуска Николай Соколов.
Записи о прохождении своей службы - исписанный от руки листок - Макс передал мне в метро, где мы с ним условились встретиться. Постояли, поговорили в перронной суете и разошлись. Он поехал в свою, я - в свою стороны. И всю дорогу до дома я размышлял...
Шёл третий месяц, как я собирал от ребят сведения об их службе после Нахимовского училища, и литературно обрабатывал их. И всё больше поражался многообразию жизненных коллизий. А потому и размышления мои носили общий, философский, так сказать, характер. О превратностях судьбы, бренности всего земного и прочих непреходящих житейских мудростях, но приходящих к нам, как правило, лишь на склоне наших лет; тогда, когда чины, звания, награды и прочие атрибуты служебного и обывательского обличия и отличия, ещё недавно казавшиеся, чем-то важным и значимым, становятся «вдруг», как бы уже и ни к чему, скучны, что ли, и совсем даже не обязательны для простых человеческих отношений и взаимопонимания. Нет, я, конечно, понимал необходимость и важность всего, что было сделано, к примеру, тем же Максимом Максимовичем в его служении Отечеству. Поэтому и взялся за перо. Но вот ведь какая штука! Передавая мне в метро свой помятый листок, Макс заговорил совсем о другом. О том, как мы с ним в Нахимовском училище, в кабинете черчения, чтобы никто не мешал, писали маслом свои первые картины. Или, после своего грустного «вспоминать не хочется», живо, в красках рассказал, как однажды, всплыв в районе Земли Франца Иосифа, все, поднявшиеся на надстройку, были не то, что удивлены - поражены услышанным: в бескрайнем снежном пространстве пели невидимые птицы! На мой вопрос, чем он теперь занимается, ответил: «Пою». Оказывается, Максим Максимович уже давно участвует в хоре ветеранов Великой Отечественной войны при Доме офицеров.
Человек, когда над ним ничего не довлеет, в свободном общении с себе подобным говорит больше «от души», то есть под душевными веяниями того, что, не важно, когда, где и при каких обстоятельствах, запало в его душу, хранится в ней, как в «золотой кладовой», и составляет, в общем-то, суть его. Но в чужую душу, как говорится, не влезешь. А ведь именно это, таящееся в глубине души каждого из нас, и есть главное, что объединяет, в частности, нас, бывших нахимовцев, в нахимовское братство, как и шире — в морское, и, в конечном счете, в нацию с ее главной, общей «золотой кладовой» — душой народа!
Нас, первых выпускников Нахимовского училища, пятьдесят пять лет назад было 69. На сегодня в живых осталось 25. Смог — не смог написать я о каждом и как написал — скоро это лично никого волновать не будет.
Вклад в общую нахимовскую «золотую кладовую» каждым из нас в меру сил и способностей своих, а также «его величества случая» сделан. И нам остается, милые мои друзья, надеяться, что за светлыми всходами будущего наши имена не затеряются.
Отец. Чубич Максим Илларионович.
269-я истребительная авиационная дивизия (август 1943 г.- февраль 1944 г.)
Командир: Полковник А.П.Николаев (весь период)
Начальник политотдела: Полковник М.И.Чубич (весь период)
... Постоянно на аэродромах среди летчиков, техников, механиков самолетов можно было видеть начальника политотдела дивизии М. Чубича...
- Партийное собрание состоялось в землянке, неподалёку от стоянки самолётов, - вспоминает Генерал-лейтенант В.К.Сидоренков. - Мы с Костей дежурили, сидели в кабинах в готовности № 1. С КП в любую секунду могли дать зелёную ракету. Боевую задачу мы получали по радио, уже находясь в воздухе. Костю пригласили на собрание, а вместо него в кабину сел другой лётчик. Вернулся мой друг через несколько минут радостный. Ну, говорит, теперь ещё крепче буду бить гадов !
5 Августа Назимов послал жене фотографию: ему перед боевым вылетом вручают партийный билет. Вот уже более 30 лет Татьяна Дмитриевна хранит эту реликвию. На фото - опушка леса и самолёт. Уже снята маскировка из зелёных ветвей, осталось лишь запустить мотор да убрать колодки из-под колёс. Назимов тоже готов к выполнению боевой задачи: надет шлемофон, застегнут карабин парашюта. Партбилет вручает коренастый Подполковник.
Бывший начальник политотдела 269-й Новгородской ордена Красного Знамени авиационной дивизии Полковник в отставке Максим Илларионович Чубич, вручивший более 30 лет назад партбилет Назимову, до недавнего времени был директором Ленинградского телевизионного театра на Каменном острове. У него сохранился номер газеты "Бей врага" за 4 Августа 1943 года с передовой статьёй о росте партийных рядов.
Назимов К.С."Вступая в партию, славные соколы отмечают это великое событие в жизни новыми боевыми успехами. На следующим день после приёма в кандидаты ВКП(б) лётчик-истребителъ Виктор Корягин сбил фашистский самолёт. Сбитыми вражескими самолётами отметили своё вступление в партию лётчики тт. Назимов и Коняхин".
"12 Августа 1943 года.
Памяти товарища.
20 июня 2007 года ушел из жизни капитан 1 ранга в отставке Максим Максимович Чубич, моряк, офицер, командир до мозга костей, первый из нахимовцев командир атомной подводной лодки, отдавший флоту в общей сложности 41 год.
Провожали в последний путь Максима Максимовича родные и близкие ему люди, его товарищи по 1-ому выпуску Ленинградского Нахимовского военно-морского училища, сослуживцы - подводники, участники хора ветеранов войны Ленинградского Дома офицеров, которым Максим Максимович руководил последние годы.
Проводы известного на флоте подводника, награжденного многими орденами и медалями, проходили с воинскими почестями: под склоненными Советским и Андреевским военно-морскими флагами и прощальным троекратным ружейным залпом курсантского эскорта.
Славен был путь его, вечная память ему.
Чуркин Николай Иванович.
Они были первыми. Первый выпуск первого военного набора 1944-1948 гг. Составил нахимовец 1948 года выпуска Николай Соколов.
Чуркин Николай Иванович. Боксом в роте увлекались в основном «лбы», ребята из первого, правофлангового взвода, прозванные так за их рост, физическую силу и отпускаемые ими дурацкие шуточки. Но, справедливости ради, следует отметить, что гегемония их была демократически последовательной: они первыми шли на тяжелые работы — разгрузку вагонов с оборудованием, приходящим в адрес училища, на разгрузку швартуемых к училищной стенке барж с углем и дровами, на их штабелевку и пр. Но мы о боксе.
Лучшим боксером у знаменитого в те годы тренера Ивана Павловича Осипова был Коля Чуркин. Он выставлялся на различные соревнования и, как правило, одерживал победы. Но самую известную в стенах училища победу он одержал над нелюбимым старшиной Тюменевым. Простоватый Леша, как мы иногда заглазно панибратски-ласково называли старшину, в прошлом боксировал, был тяжелее Коли и потому, поддавшись нашим провокационным подзадориваниям, опрометчиво согласился на дружеский поединок с Колей в ротном коридоре. Опрометчиво потому, что не учел ни настроя своего противника, ни настроя болельщиков — отомстить в предстоящем бою за накопившиеся на него обиды. И справедливость восторжествовала, старшина был бит! Публично. В открытом и честном бою.
А теперь я дам слово самому Николаю Ивановичу Чуркину, военному пенсионеру, капитану 1-го ранга в отставке. Вот как он пишет о своей посленахимовской жизни в своем письме, запоздавшем к выходу первой книжки «Они были первыми».
«Здравствуй, Станислав! Ты как огонь маяка, открывающийся после долгого плавания при возвращении к прошлому, так как ты единственный, чей адрес я знаю. На празднование пятидесятилетия нашего выпуска в силу серьезных обстоятельств приехать не смог. И это для меня огорчительно.
О себе. После окончания училища им. Фрунзе все время был на кораблях, в основном на Севере. В 1959 году — перерыв на учебу на СКОСе и снова в море. Восемь лет на атомной подводной лодке с баллистическими ракетами — тревоги, автономки, боевые дежурства.
Во второй половине 1960-х годов в губу Сайда прибыли атомные ракетные подводные лодки проекта 658, на которых в состав НК входил радиосекстан «Самум», с помощью которого появилась возможность определять место и поправку системы курсоуказания днем в плохую видимость. Штурманский состав подводных лодок (Беликов, В.А.Далидович, Г.М.Кореньков, Куликов, А.И.Палитаев, Н.И.Чуркин, В.А.Шабанов, В.Л.Сергеев ) успешно выполнял сложные плавания на первых атомоходах, осваивал новую технику, заложил фундамент для будущих поколений штурманов на подводных лодках проекта 658...
Они были первыми. Первый выпуск первого военного набора 1944-1948 гг. Составил нахимовец 1948 года выпуска Николай Соколов.
В 1969 году согласился на перевод в Севастополь (юг!) преподавателем в Черноморское училище.
На берегу затосковал. В 45 лет уволился в запас по возрасту и снова в море. Чтобы отдать долг народу, нанялся четвертым помощником капитана на судно севастопольского предприятия океанического рыболовства «Атлантика». Полугодовые рейсы характеристики, аттестации... Поднялся по всем судоводительским ступеням, заработал диплом капитана дальнего плавания, и с 1978 года — капитан-директор рыбопромыслового траулера. Промысловый план, шторма, неописуемые восходы и заходы солнца в океане, сплачивание коллектива, безразмерный рабочий день, удачные и неудачные траления, швартовки к транспортам для выгрузки продукции и к танкерам для заправки топливом почти в любую погоду, пальмы на африканском берегу, айсберги и тайфуны у берегов Вьетнама, пирамиды в Сиамском заливе — ни времени, ни места для тоски! Работа та, к которой я стремился. Никаких связей, только своим горбом.
Помню, на дизельной лодке в Баренцевом море всплыли ночью на подзарядку аккумуляторных батарей. Зима, снежный заряд, волны захлестывают ограждение рубки, ежимся наверху от холода... Возмечтал вслух: «Вот бы стоять на мостике океанского парохода в белых штанах и поплевывать за борт в экваториальные воды Индийского океана». Сбылось: и плюнул, и в белых штанах!
Считаю, прожил счастливо, повидал белый свет, достиг, чего хотел. В 60 лет закончил свои плавания, для гражданского флота это предельный возраст. Устроился матросом на плавмастерской, что рядом с домом, сутки через трое, был очень доволен, пока не сократили штаты. Теперь безработный пенсионер — сижу дома у телевизора, копаюсь в огороде, ругаю Горбачева, Ельцина, Кучму...
Внук мой, Максим, смотрит в будущее, мечтает пойти по стопам деда. Заканчивает 11-й класс, хочет поступать в Военно-морское училище им. Фрунзе. Было бы грехом не поспособствовать исполнению его желания. Мальчик он хороший, чистый, целеустремленный... Передавай приветы от меня всем однокашникам.
С благодарностью — Чуркин Николай. Севастополь. 21 декабря 1998 г.
Постскриптум: пожалуйста, сообщи адреса Чубича и Киттеля».
Мне остается лишь добавить, что Максим в этом году заканчивает четвертый курс Военно-морского института — Корпуса Петра Великого, будет, как и хотел, штурманом-подводником.
Теперь немного философии, генеалогии и патетики. Отец Николая Чуркина, армейский капитан Иван Чуркин, погиб в январе 1943 года при прорыве Ленинградской блокады. Был похоронен на берегу ручья под деревней Гонтова Литка, от которой после войны ничего не осталось. Перезахоронен в братской могиле, что в поселке Синявино-2 Ленинградской области. Так от погибшего в Великой Отечественной войне деда Ивана Чуркина до правнука его, Максима Чуркина, курсанта Военно-морского института, выросло древо жизни поколения Чуркиных в описываемом отрезке времени. Деревни той, под которой погиб дед, нет; государства, в котором родились и выросли его сын Николай Чуркин и его внук Игорь Чуркин, тоже нет; но безымянный ручей, из тех, что не обозначаются на картах Родины, но которые питают реки и моря ее, жив, течет! Так жива и надежда ветеранов на сыновей своих, внуков и правнуков, которые возродят величие многострадальной России нашей.
Шей Александр Борисович.
Шей Александр Борисович закончил ЛНВМУ в 1948 году.
Наши преподаватели. - Они были первыми. Первый выпуск первого военного набора 1944-1948 гг. Составил нахимовец 1948 года выпуска Николай Соколов.
... смешная полиглотка comrade teacher с длинными шатающимися передними зубами! «Язык поднимите к нёбу... Смотрите», - закидывает она голову и тычет пальцем в свой раскрытый рот, - «Вот так! Теперь прижимаем кончик языка к верхним передним зубам и произносим отрывисто...» И вместе с определённым артиклем «the» на ошарашенного воспитанника вылетает веером тычин"з слюна! - «Показываю ещё раз. Смотрите», - тянет она к себе упирающуюся жертву... И только Сашка Шей, живший до войны с отцом, военно-морским атташе в Италии, мог отвлечь её, заговорив с ней по-итальянски.
А знал А.Б. Шей итальянский язык, так как долгие годы его отец, Шей Борис Павлович случил в Италии. - Кстати, судьба разведчика Шея Б.П. доказывает в очередной раз, предвзято-поверхностные трактовки истории страны бессильны объяснить "взлеты и падения" в период так называемых "сталинских репрессий".
... В те же годы подверглись репрессиям (увольнение из РККА, арест, тюрьма, лагерь, административная ссылка, ограничение в правах) многие кадровые военные разведчики. Среди них: ... Б.П. Шей...
Капитан 1 ранга Шей Б.П. в 1951-1958 гг. начальник артиллерийского факультета Военно-морской академии кораблестроения и вооружения имени А.Н.Крылова.
Окончание следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
