Воспоминания и размышления о службе, жизни, семье / Ю.Л. Коршунов. - СПб. : Моринтех, 2003.
В Тбилиси приехали вечером. Город был полным контрастом увиденному по дороге — это был глубокий тыл, совершенно мирная жизнь. Дом на улице Камо, где разместилось училище, разыскали быстро. Собственно, училища еще не было. Оно только начинало формироваться. Первое время даже спали не на кроватях, а прямо на полу, на матрацах, правда, с бельем. Впрочем, порядок чувствовался сразу — с вокзала в баню, стрижка под нулевку, утром медосмотр. Надо сказать, что поначалу нас, гражданских, было мало. Большинство составляли ребята с флотов и фронтов — сыновья полков и кораблей. Щеголяли они в форме, многие с медалями и даже с орденами.
Флотские отличались от нас широченными клешами. Но хвативших фронтовой жизни мальчишек в училище вскоре осталось мало — почти всех их отчислили, и с их уходом постепенно водворился порядок. Прекратились начавшиеся было на первых порах мелкое воровство, стычки между конфликтующими группировками и установленные ими бурсацкие порядки.
встречали в актовом зале с елкой. Начальник училища контр-адмирал В. Ю. Рыбалтовский вручал каждому подарок - пакет со сластями: американский шоколад, печенье, конфеты и мандарины. Таких вещей я не видел давно и решил часть съесть, а часть оставить на потом. Утром, достав пакет из-под подушки, обнаружил в нем далеко не столь приятные вещи. Впрочем, первое время бывало и похлеще.
И все же постепенно жизнь налаживалась. В спальном корпусе появились койки, в классах — столы. Местные школы делились с нами учебниками, лабораторным оборудованием, тетрадями. Вскоре нас обмундировали сначала в рабочее платье, а затем и в настоящую флотскую форму. Почему-то довольно долго ходили без погон. Они появились лишь весной 1944 года. И вот в один из солнечных воскресных дней распахнулись ворота, и училище, рота за ротой, в полном составе, офицеры в парадных мундирах, с большим шелковым военно-морским флагом, под оркестр вышло на свою первую строевую прогулку. Для жителей города зрелище было необычным. Тбилисцы тепло приветствовали маленьких моряков. Местные мальчишки бежали за нами толпой. Помню, как пожилые грузинки осеняли нас крестным знамением. С этого дни строевые прогулки по городу стали традицией. Приурочивались они, как правило, к очередной победе на фронте.
Особое внимание в нашем воспитании уделялось дисциплине, военной выправке и уходу за формой. Следили мы за ней тщательнейшим образом: драили пуговицы и бляхи, гладили брюки. Естественно. все делали сами, но не без помощи старшин — помощников офицеров - воспитателей. Старшины были с нами постоянно, даже спали в кубриках. Одним словом, порядок в училище устанавливался военный, хотя и без какого бы то ни было солдафонства.
Воспитатели нахимовцев
Взрослые нас любили, любили по-отечески. Ни у кого из нас в Тбилиси не было ни родных, ни близких. Местные ребята стали появляться в училище позже, как правило, это были дети грузинского руководства. Долгое время мы жили довольно замкнуто, практически без каких бы то ни было контактов с внешним миром. Разве что на уроки танцев и бальные вечера из соседней школы приглашали девочек. Для нас училище было и домом, и семьей. Взрослые это понимали и делали все, чтобы мы не чувствовали себя лишенными детства.
Несомненно, главным источником заботы о нас являлся В. Ю. Рыбалтовский. Его квартира располагалась при училище, и был он с нами практически все 24 часа. Высокий, представительный, с добрым, умным, я бы сказал даже породистым, лицом Владимир Юльевич являлся душой и сердцем училища. Фамилия Рыбалтовских исконно морская. Русскому флоту она дала не одно поколение моряков. Увы, в 1917 году Рыбалтовские оказались по разные стороны баррикад. Владимир Юльевич принял новую власть и всю свою жизнь отдал советскому флоту. Приспосабливаться к новой жизни, наверное, было нелегко. Мама вспоминала, как Надежда Евгеньевна, жена В.Ю.Рыбалтовского, рассказывала, что однажды муж попросил ее поджарить макароны. Положив на сковородку неотваренные макароны, она долго ждала, когда они станут мягкими. Потом ей многое пришлось узнать и многому научиться, смеясь, вспоминала она. Доброта была свойственна не только Владимиру Юльевичу, но и его жене. Воспитанники младшей роты часто бывали их гостями. Зная меня по дому на улице Чапыгина, Надежда Евгеньевна приглашала и меня, но я стеснялся.
В общем, начальника училища мы любили, пожалуй, даже обожали. Это было несколько странно, ведь обычно любят доброго, заботливого старшину, справедливого, разумного офицера-воспитателя, Даже командира роты, с которыми сталкиваются постоянно. Но чтобы обожали начальника училища — такое случается редко. Между тем именно так и было. В конце 1944 года В. Ю. Рыбалтовский получил новое назначение - должность начальника училища им. М.В.Фрунзе. Предстоял отъезд в Ленинград. Училище приуныло. Но самое невероятное произошло в день отъезда. Поезд уходил поздно вечером, и по ротам пошел шепоток: «Проводим». Почти все училище, старшие и младшие, через ворота и щели в заборе ринулось на вокзал. Остановить созревшее решение было невозможно. Перед вагоном на платформе собрались почти все нахимовцы. Естественно, привокзальные клумбы остались без цветов. Еще помню, что мы ревели навзрыд, по-детски, размазывая слезы по щекам. Плакала Надежда Евгеньевна, да и сам всегда выдержанный В. Ю. Рыбалтовский украдкой смахивал слезу. В училище мы возвращались уже строем, под командой офицеров. Шли осиротевшие.
В.Ю.Рыбалтовский - начальник ВВМУ им. М.В.Фрунзе.
Прежде чем пойти далее по теме, отвлечемся на рассказ о братьях В.Ю.Рыбалтовского, дополним сказанное Ю.Л.Коршуновым. По другую сторону баррикад оказался старший брат - Юлий Юльевич.
р. 18 июня 1886 г. в Минске. Окончил Морской корпус (1906) (офицером с 1907), Офицерский артиллерийский класс. Старший лейтенант линейного корабля «Слава». В белых войсках Северного фронта с 27 ноября 1918 г.; командир канонерской лодки «Опыт», затем командир группы бронепоездов Двинского фронта. Капитан 2-го ранга. Взят в плен и расстрелян в марте 1920 г. в Вологде или в Холмогорах.
В Архангельской области в частях белой русской армии было четыре бронепоезда. Наиболее сильным был бронепоезд “Адмирал Колчак”. Он был изготовлен силами флота и вооружён 8-ми дюймовыми орудиями снятыми с кораблей. Экипажем бронепоезда были матросы.
Бронепоезда были приданы частям Железнодорожного укреплённого р-на- участка фронта войск Северной области и действовали на железной дороге Архангельск-Вологда. В апреле 1919 бронепоезд “Адмирал Колчак” в числе других частей прикрывал станцию Обозёрская. Судьба всех бронепоездов белых на севере была видимо идентична. Все они достались Красной Армии в почти неиспорченном состоянии, а экипаж бронепоезда “Адмирал Колчак” в середине февраля 1920 года отпустив своих офицеров перешёл на сторону Красной Армии и даже взял в плен и доставил в Архангельск ген-майора И.А.Данилова.
О втором по старшинству брате известно на сегодня немного. Лейтенант (25.3.1912) 25.10.1887 - ? Мичман - 1908.
Младший брат, (1896 – 1967). Родился в Петербурге. Окончил Морской Корпус в 1917 г., ВМА в 1925 г. В 1937 – 1941 гг. служил старшим преподавателем в ВМА. В 1941 г. был назначен флагманским штурманом Морской обороны Ленинграда и озерного района. Участвовал в десантных операциях на северо-восточный берег Ладожского озера, Участвовал в формировании Ладожской военной флотилии и Невской военной флотилии. В октябре 1941 г., после расформирования штаба Морской обороны Ленинграда и озерного района, был направлен на преподавательскую работу в ВМА. С 1942 г. по 1952 г. служил начальником факультета, начальником кафедры ВМА им. Ворошилова, ВМА кораблестроения и вооружения им. Крылова. Летом 1942 г. принимал участие в Иранской гидрографической экспедиции Каспийской военной флотилии в качестве старшего руководителя слушателей ВМА. Летом 1943 г., вместе со слушателями ВМА, участвовал в конвойных перевозках на СФ, а осенью 1943 г. был в командировке на БФ. Инженер-капитан 1 ранга.
Был награжден: орденами Ленина, Красного Знамени, медалями «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.».
Доктор военно-морских наук, профессор, почетный работник морского флота. С 1953 г. по 1967 г. работал профессором кафедр судовождения, мореходной астрономии ЛВМУ, ЛВИМУ им. адм. С.О.Макарова. В 1956 – 1966 гг. руководил кафедрой мореходной астрономии ЛВИМУ им. адм. С. О. Макарова.
О преемнике на посту начальника Тбилисского нахимовского училища капитане 1 ранга Игоре Ивановиче Алексееве к ранее сказанному добавить нечего. В апреле 1950-го года его сменил капитан 1 ранга (26.11.1895–05.08.1952). Родился в с. Выгозерский Погост Петровско-Ямской вол. Повенецкого у. Олонецкой губ. Образование: Курсы бухгалтеров (21), ВМУ (30), ККС УОПП (32). Награды: 6 орденов и медали. Капитан 1 ранга.
Интендант ШДипл МСБМ (18–27), ПК пб «Смольный» (30), ПК «Рысь» (33), «М-18» (11.33–09.37), «Щ-117» (09.37–03.38), Ком бербазы (38–41), Ком ВМБ Комсомольск-на-Амуре (41–42), Ком Отр верк (42–43), Нач Отд Упр тыла ТОФ (43), Нач Отд ШТОФ (43–45), Ком УО ТОФ (45–48), Зам Нач по оргчасти Ш 5ВМФ (48–50).
Скончался Г.И.Гаврилин на своем посту, боевой офицер, один из первых советских подводников. Об одном из эпизодов его биографии можно прочитать в книге В.Г.Реданского "Во льдах и подо льдами" (Москва: «Вече», 2004.):
"11 февраля 1937 г. флотская газета «На боевой вахте» (ныне «Боевая вахта» — газета Краснознаменного Тихоокеанского флота) опубликовала очерк «Будем плавать, товарищи!» своего корреспондента М.И.Куртынина, ходившего в зимний учебно-боевой поход на подводной лодке (командир Г.И. Гаврилин). Вот выдержки из этого очерка, дающие некоторое, конечно, далеко неполное представление о том, как проходили такого рода плавания:
«Командиру части принесли ледовую карту. Радостного в ней мало. Сплошной ледяной покров тянулся из бухты далеко в залив. Но и там, за кромкой, нанесенной на карту тонким пунктиром, выход к чистой воде таил много неприятностей. Там плавают, гонимые ветром и течениями, острые и крепкие ледяные глыбы...
В проливе разводья стали шире, да и лед слабее... Командир выбрал относительно широкую полынью и приказал готовить лодку к погружению. Наступило самое ответственное испытание. Пожалуй, нигде так не нужна строгая последовательность команд и безукоризненная точность их выполнения, как при дифферентовке лодки. А в условиях зимы тем более. Забортные отверстия забиты мелким льдом, как пробкой. Недосмотр — в бесконечных лабиринтах воздухопровода образуется лед...
Командир, не отрывавшийся от перископа, видел, как стремительно заходили по морю ледяные поля. Начинался шторм. Гаврилин настойчиво и терпеливо выбирал место для всплытия. И все же, когда рубка была уже над водой, внезапно налетела огромная льдина. Как пилой она срезала антенную стойку.
...Лодки прибыли в базу со следами сурового поединка с зимой. Палубы обледенели. На надстройках висели, как припаянные, комья льда. Но зато дизель и все приборы лодки служили безупречно, а люди работали мастерски.
Наблюдавший за этим походом т. Кузнецов (По-видимому, К.М.Кузнецов, капитан 3 ранга, с апреля 1936 г. по февраль 1937 г. начальник штаба 2-й бригады подводных лодок Тихоокеанского флота) выслушал доклады командиров и сказал: —- Ну, теперь будем плавать, товарищи!»
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
С вопросами и предложениями обращаться fregat@ post.com Максимов Валентин Владимирович
.jpg)