Москва. Сентябрь 2010 года.
1. Некоторые рассуждения в порядке вступления
Всегда с большой заинтересованностью и нескрываемым интересом знакомлюсь с материалами, размещёнными в блоге «Вскормлённые с копья», касающиеся изложением биографических сведений, описанием военно-морских династий не только нахимовцев разных выпусков, но и офицерско-преподавательского состава, которые занимались обучением и воспитанием нахимовцев.
Со своей стороны хочу поделиться некоторыми сведениями биографического характера о себе и своих родственниках.
Вспоминаю, что в период с 1947 по 1953 год моего обучения в Нахимовском училище, нас почти ежегодно заставляли заполнять стандартные анкеты и писать свои автобиографии. Вопросы в некоторых графах этих анкет мне тогда казались настолько несуразны, что были затруднительны для прямого ответа. Вот, например, помню, в анкетах того давнего времени фигурировали такие нелепые вопросы: «Кто были Ваши родители до 1917 года?» «Чем занимались Ваши родители до 1917 года?» «В каких партиях и движениях принимали участие Вы и Ваши родители до 1917 года?»
В этих анкетах был ещё целый ряд подобных дурацких, как теперь представляется, вопросов, на которые я, порой, затруднялся ответить. Получалось так, что мне приходилось выяснять у мамы, кто мои ближайшие родственники и чем они занимались до 1917 года. Оказывалось, что ничего предосудительного в биографиях моих родителях не было. Постепенно я привык к подобным вопросам, ответы на которые должны были свидетельствовать о степени лояльности и преданности к существующему государственному строю, который к тому времени за прошедшие сформировался, казалось, твёрдо, окончательно и навечно. Но в реальной жизни не всё оказалось так просто.
Как показала практика, все заполненные нами анкеты тщательно просматривались и пунктуально анализировались контрольными органами. Об этом я сужу по тому факту, который произошел со мной. Уже где-то ближе к окончанию обучения в нахимовском училище меня вдруг вызвал к себе тогдашний командир роты капитан 2-го ранга Григорий Игнатьевич Ерёменко. Что такое? Подумал, что, вероятней всего, будучи дежурным по роте, я опять просчитался с количеством нахимовцев на очередные сутки. Дело в том, что дежурному по роте тогда вменили в обязанность каждое утро давать письменный рапорт дежурному по камбузу о суточном количестве нахимовцев: общее количество, исключая отсутствующих – госпиталь, отпуск, расход дежурных и т.п.
Начальство вызывает, как правило, не для того, чтобы похвалить. Пришел, доложил. Смотрю: в кабинете находится мне не знакомый офицер. Григорий Игнатьевич представил его как работника Особого отдела. На столе – кипа наших анкет и биографий. Особист, смотрит то на меня, то опускает взгляд в анкету и, как-то так с нескрываемой ехидцей, для уточнения спрашивает, где родился мой отец, Александр Николаевич Верюжский, и называет, якобы, указанный в моей анкете населённый пункт – Потьма. Отвечаю: не Потьма, а Тотьма, и расположен этот населённый пункт не в Мордовии, а в тогдашнем Северном крае (ныне разделённом на Архангельскую и Вологодскую области). Особист тут же произвёл в своих записях какие-то пометки и других вопросов, кажется, не задавал.
Вологодская область. В этом городе Александр Николаевич Верюжский в 1893 году родился, а в 1913 году окончил Тотемскую учительскую семинарию.
Только лет через сорок после этого разговора я каким-то образом узнал, что из себя представляет эта самая Потьма. Оказалось, что Потьма – это суровый мордовский ГУЛАГ, который, вероятно, существует до сего времени с жесточайшими условиями нахождения там заключённых. Американская тюрьма в Гуантанамо, как её показывают по TV, так это «рай земной».
Вспоминаю сейчас о данном факте к тому, что у меня уже в те годы было твёрдое убеждение – настоящая жизнь в нашей стране началась только с 1917 года. А всё, что происходило ранее не достойно внимания. Однако, подспудно, где-то в глубине души от такого положения не было ни полной радости, ни морального удовлетворения.
Прошло с той поры не одно десятилетие, когда у меня появился настоящий интерес к своим предкам. Восстановить в памяти прошлое оказалось далеко не простым делом. И, тем не менее, считаю, что такая попытка в итоге, надо сказать, получилась не бесполезной не только для меня самого, но и моей нынешней родни, совершенно ничего не знающей о прошлом.
Одну из глав своей книги «Верность воинскому долгу» в память о своих близких и дальних родственниках, как бы не отдаляясь от них, я так и назвал «И время их не изменило: они всё те же…».
Да и нам, ещё живущим, пришла пора выйти из тени своих заблуждений и провозгласить: «мы те же, нам также дороги ваши деяния и память о Вас, и не надо ничего объяснять…» Однако непроизвольно возникает ощущение, что мы уже многое потеряли на своём пути постоянной борьбы и преодолений. И, к сожалению, не чувствуем безвозвратной утраты.
Представьте, что мой недавно изданный материал, вызвал, оказывается, на что я не очень-то надеялся, определённый интерес не только среди моих ныне живущих родственников, друзей и знакомых, но и совсем для меня неизвестных лиц. Так, например, Угличская городская библиотека имени Сурикова и историко-художественный музей высказали намерения иметь мою книгу в своих фондах. А одна доброжелательная читательница в своём письме с откровенной горячностью заявила, что знакомство с моей книгой для неё явилось «главным и самым ярким событием прошлого года». Но больше всего меня обрадовало то, что на основании некоторых фактов, изложенных в книге, восстановили родственные связи двоюродные братья, ныне проживающие в Петрозаводске и Кемерово. Были, например, ко мне вопросы пояснить истоки происхождения фамилии «Верюжский» и предположения о возможных родственных связях. Накануне празднования 65-ой годовщины Победы Великой Отечественной войны получил неожиданное письмо. Оказалось, что после прочтения моей книги, где я пишу о фронтовых событиях начала войны, неизвестный мне молодой человек, продолжая разыскивать пропавшего без вести в октябре 1941 года своего дедушку, который служил рядовым в 899 стрелковом полку (в этом полку как раз проходил службу и мой отец), обратился ко мне оказать помощь в поиске. Ну, что тут скажешь? Нет у меня таких сведений. Написал ответ, что всех погибших защитников Родины, будут помнить всегда!
Так вот, как Вы думаете, надо ли вспоминать о прошлом, о прожитой жизни во всём её многообразии, о близких и дальних родственниках, память о которых должна храниться в их детях и внуках? Ответ, определённо, однозначен.
2. Детство и немного истории
Из всех сезонов мне нравится начало золотой осени, может из-за того, что я родился 1 сентября далекого предвоенного 1935 года – в первый день первого осеннего месяца, когда листья на деревьях золотятся и в безветрие тихо опадают.
По территориальному рождению я коренной пошехонец, потому как мои родители и родители моих родителей тоже пошехонцы. О пошехонцах существует множество всяких своеобразных легенд, смешного содержания историй, многие из которых характеризуют их образ мышления и черты поведения. На мой взгляд, главным пошехонцем являлся Салтыков Михаил Евграфович, родившийся на пошехонской земле (Тверская губерния, село Спас-Угол). Он стал широко известным писателем по своему псевдониму Салтыков-Щедрин. В большинстве своих произведений, как например, в своей последней книге «Пошехонская старина», он описал в деталях и подробностях с добрым юмором, соучастием и пониманием жизнь пошехонцев.
Обширная территория Пошехонии не имеет строгих границ. Пошехонцы − это те коренные жители, которые проживали и поныне проживают в Северной Московии, на территории Тверской, Владимирской, Костромской, но главным образом − Ярославской, Вологодской и Архангельской областях. В Ярославской области, к счастью, сохранился официальный административный район − Пошехонский с районным центром в Пошехонье.
К большому сожалению, огромнейшие территории русской пошехонской земли были затоплены в угаре преобразования природы. Ушли под воду тысячи деревень со всеми пашнями и угодьями, сотни тысяч крестьянских семей лишились своей малой родины, навсегда потеряны бесценные исторические памятники, в том числе деревянного зодчества и христианские храмовые сооружения, на дне Рыбинского водохранилища покоится древний красивейший русский город Молога.
Разве это не пример безжалостного отношения к великой русской истории, культуре и, прежде всего, к русскому народу? Ради чего нужны были такие жертвы?
К своему ужасу узнаю, что опять раздаются не совсем здравые голоса очередных преобразователей природы о перебросе наших ещё полноводных сибирских рек на юг, в соседние мусульманские страны Средней Азии. Это полное сумасшествие!
Местом моего рождения является город Углич, что в юго-западной части Ярославской области, уютно примостившийся на крутом правом берегу Волги-матушки. Городок маленький, уютный, провинциальный, но с богатой более чем тысячелетней историей.
Коля Верюжский. 4 июля 1938 г. Углич.
В 2007 году Углич отмечал своё 1070-летие. Стало быть, Углич старше Ярославля, Москвы, Казани и некоторых других древних российских городов. Археологические раскопки, произведённые экспедициями Института археологии АН СССР и Государственного Эрмитажа, официально подтверждают легендарную дату основания Углича в 937 году. Считается, что основателем Углича является посланный в 937 году Киевской княгиней Ольгой в эти края её родственник княжич Ян Плескович. В городе у Золоторучья до сей поры сохранилось название некоторой территории как Яново поле, где, по преданию, располагался Ян Плескович со своей дружиной.
Вот каким представился город в 1932 году известной поэтессе и писательнице Ольге Берггольц в её повести «Углич» на пороге его тысячелетия: «Углич стоял на высоком-высоком откосе, узорный, древний, зелёный…».
Добавлю, что Ольга Федоровна родилась в Петербурге в 1910 году и вся её творческая жизнь поэтессы и общественного деятеля связана со своим родным городом, тем не менее, она часто приезжала в Углич, навещая своих родственников. В настоящее время одна из улиц города названа её именем.
Местные краеведы В.И.Ерохин и Р.Ю.Осокин дают описание города не менее красочно: «Углич... Углече Поле... Чем-то таинственным и завораживающим веет от имени и облика этого города. Здесь хочется жить, здесь можно ходить часами, зачарованно слушая музыку столетий».
Углече Поле — так зовется в древнерусских летописях этот маленький тихий старинный русский городок на берегу великой Волги.
Углече/Жеглече — от Жеглец, Жегл (др.-рус. «угол»), старинного названия крутого изгиба Волги, на котором стоит город, а Поле, по В.И.Далю, — не только «равнина, пашня, нива», но и «место, занятое войском, под открытым небом; лагерь, стан, обоз, табор, становище».
Своё название город Углич, вероятнее сего, получил от географического положения на «углу» реки Волги, но, возможно, и оттого, что каждый раз отстраивался заново на «углях» после почти ежегодно случавшихся свирепых пожарищ, да и от набегов иноземных супостатов, уничтожавших не только городской люд, но сжигавший все городские постройки. Обе версии, считаю, правдоподобными и в равной степени имеющими право на существование.
Не оставляет равнодушным этот древний русский город историка Н.С.Борисова. «Раз повидав, его уже невозможно забыть, — вспоминает он. — Его образ будоражит воображение, заставляет мысль кружиться над какой-то неразрешимой загадкой... Сколько исторических воспоминаний он хранит! В Угличе теней гораздо больше, чем людей. И трудно понять, где тут реальность, а где — тень».
У людей искусства Углич слыл оплотом и хранителем исконной русской старины. Писать его приезжали художники Н.К.Рерих, М.В.Нестеров, К.Ф.Юон.
Приведу высказывания некоторых известных в искусстве людей.
М.П. Погодин: «Угощайте меня как можно более Угличем!»
Александр Дюма отец, в 1858 году: «Проплывая по одной из излучин Волги, мы услышали возгласы наших спутников:- Углич! Углич! Я поднял голову и увидел на горизонте целый лес колоколен».
И.С. Глазунов: "Мне было семнадцать лет. Была весна. Мой друг сказал: «Поедем в Углич – вот где Русь настоящая!» С Угличем у меня связано чистое и светлое воспоминание, когда впервые в жизни красота древнего лика России поразила и навсегда вошла в сознание великим и волнующим чувством родины".
И. Михайлов: "Углич появляется из-за поворота, как награда за долгие скитания на жизненном пути".
Выражение И.С.Аксакова в даже размещено на центральной городской площади.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
