Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Диагностика БРЭО

Линейка комплексов
для диагностики
БРЭО

Поиск на сайте

В.К.Грабарь."Пароль семнадцать". Часть 33.

В.К.Грабарь."Пароль семнадцать". Часть 33.

Однако, чтобы отобедать в кафе, надо было иметь, как минимум, рубля три «на рыло». Но для нас и три рубля были деньги. Поэтому часто бывать в этих заведениях мы не имели возможности, и посещали кафе далеко не все. И тогда в сложившиеся дружеские связи вклинивался Саша Сиротинский.
Нахимовец Александр Сиротинский, имевший в 8-м классе неудовлетворительные оценки по алгебре, геометрии, английскому языку, летом 1961 года был включен в список нашей 5-й роты. То есть, он был оставлен на второй год. Его отец в то время был командиром Керченско-Феодосийской военно-морской базы в звании контр-адмирала.
Над Сашей у нас издевались из-за его неуклюжести, а часто поводом были его же выдумки. В Москве за ним приезжала, чуть ли не правительственная машина «Чайка». Неуловимой реакцией он мог дать понять, что он – родственник адмирала Зозули, тогдашнего начальника Главного штаба ВМФ. Частенько эти его фантазии принимали причудливые формы.
Саша явно искал друзей, они ему нужны были для защиты и поддержки. Оказывается, не один из нас побывал с ним в местах не слишком праведных. Юра Монахов был с ним в общежитии ЛИИЖТа. Когда возвращались оттуда, попались дежурному по спальному корпусу, и только авторитет отца Саши спас от нежелательных последствий. Неразлучные Грабарь и Сиренко были с ним в шашлычной на Садовой у Никольского моста (по терминологии курсантов ВВМУРЭ – «Рваные паруса»). У Саши на это деньги были всегда, а его спутникам приходилось выворачивать карманы до самых глубин.
Но, когда Саша начинал рассказывать, - заслушаешься! На очередной латифундии, когда вся рота ездила на уборку картошки, мы жили на Синей даче. За окнами финского дома – жуткая дождливая ночь. Саша загадочно выводит: «Это было на заре двадцатого века, когда в Лондоне стали пропадать люди….».



Сиротинский Александр Сергеевич и его отец контр-адмирал Сиротинский Сергей Сергеевич. «Из служебно-полит. характеристики (1951): «За период службы в должности начальника штаба Крепости показал себя дисциплинированным и грамотным офицером. К выполнению своих обязанностей относится добросовестно, а в работе проявляет инициативу и настойчивость. Требовательность к себе и подчиненным сочетает с заботой об их нуждах. Оперативно-тактическая подготовка вполне достаточная. Имеет большой опыт оперативно-штабной работы и умело передает его подчиненным. С занимаемой должностью справляется хорошо. В своих действиях решителен и принятые решения настойчиво проводит в жизнь. Много уделяет внимания вопросам оперативной и боевой подготовки офицерского состава; часто бывает в соединениях и частях Крепости». - Лурье Вячеслав Михайлович. Адмиралы и генералы Военно-Морского флота СССР: 1946-1960. М.: Кучково поле, 2007.

Было это, по всей видимости, осенью 1963 года. А последний раз на работах в лагере мы были в мае 1964, и то не все: 18 человек 3-го взвода во главе с Авраменко в это же время отправились на крейсер «Киров» для очередных киносъемок.

***

Об учебе в эти годы отдельно по предметам нет особого смысла говорить. Те же кабинеты, те же уроки. Но появились некоторые особенности. Отношение к учебе становится серьезнее. Появилось стремление изучить больше, чем написано в учебнике. В ходу были учебники Я.И.Перельмана, Л.Д.Ландау. Яков Исидорович Перельман, автор «Занимательной физики» и «Занимательной математики» в 1920-е годы преподавал астрономию во ВМУ им. М.В.Фрунзе, умер в Ленинграде весной 1942 гожа. А до войны, кстати, он жил в том же доме (Плуталова, 2), где после войны жил наш Н.И.Исаев.
Многие из нас, даже те, кто до этого учился спустя рукава, к 10-му классу очнулись, поскольку приближалось распределение в высшее училище. А другие, наоборот, распустились настолько, что уже не в силах были взять себя в руки. К тому же – возраст. В те лета многие рассеяны.



Быханову на истории задают вопрос: Кто был предводителем восстания сипаев? – «Радж Капур» - подсказывают ему. – «Радж Капур» - вторит Боря, даже не усомнившись.
Боря – это отдельная страница в жизни 2-го взвода, он отличался страшной заторможенностью, одним словом - флегма. Например, если Боре дашь шелобан, то он не успеет ответить мигом, а будет ходить за тобой хоть целый день, пока все-таки не ответит таким же.
Борю Горелика спрашивают: Как зовут адмирала Нахимова? – Петр Сергеевич, – не задумываясь, также, конечно, с подсказки, говорит нахимовец Горелик. Однажды Боря отвечал на уроке экономической географии по теме, связанной с проблемами капитализма и его высшей стадии - империализма. В его ответе часто встречалось слово «кризис». Он произносил его и к месту, и не к месту, но довольно уверенно. Когда он закончил отвечать, то Елена Фёдоровна его и спрашивает, а что такое – «кризис»? Боря слегка задумался, а потом (тоже, видимо, с подсказки) бодро доложил: «Это что-то вроде рекламы». Класс дружно громыхнул.
Особенности возраста можно определить еще одним случаем. На уроке английского подполковник Д.И.Эльянов уже в который раз просит перевести какую-то фразу, и каждый раз – нулевой результат. Наконец, поднимается Вова Щукин, и тоже – полный ноль. Взбешенный, Эльянов подбегает к нему: «Вот, оказывается, в чем дело! Вы своим «причинным местом» прикасаетесь к крышке стола, и от излишнего трения сперматозоиды ударяют вам в голову – и в ней не остается места ни для чего другого». Эльянов в этом смысле был оригиналом. Как-то раз он дежурил по училищу и по телефону объяснял кому-то, как проехать в лагерь: «Сначала надо доехать до Рощино, а там пересесть на подкидыш. Повторяю – не на выкидыш, а на подкидыш!» Тогда электрички ходили только до Рощино, а дальше ходил маломощный тепловоз с несколькими вагонами, который и назывался в народе «подкидышем».

***

И, если речь зашла об английском языке, то надо сказать, что именно в последних классах эти занятия были наиболее интенсивны.
Мы давно уже перешли под опеку преподавателей мужчин. Они были разные: энергичный М.С.Фрадкин, вальяжный В.В.Певцов.



Фрадкин Марк Семенович

На первых занятиях они нам очень не понравились, т.к. заставляли работать всех в течение всего урока. Марк Семенович в порыве своего пафоса брызгал слюной и выпалил свою знаменитую фразу: «You must work like a horse!» – Вы должны работать, как лошади. И вскоре мы поняли, что это не пустой лозунг. Они и сами так работали на уроках, и оба продемонстрировали нам типично мужской способ преподавания. Обычное школьное правило: если тебя вызвали сегодня, то в следующий раз точно не вызовут, у них не работал. Потом мы втянулись в такой режим, воспринимали его как должное, и до настоящего времени благодарны им за то, что знание языка оказались довольно прочными.
Каждый их урок был захватывающим спектаклем. Певцов говорил, что счастлив тот, кому преподавал Марк Фрадкин.



Певцов Валентин Васильевич

Но и сам он был отличным преподавателем с очень широким кругозором и интересами. Урок у него начинался с обсуждения новостей. Казалось, он знал все, что происходило вокруг. Критикуя наше плохое произношение, он передразнивал нас фразой: Theoretical material we know very well. But practical material is difficult for us, причем произносил ее с нижегородским акцентом: «Тиаретикал матирьял ви ноу вери вел, бат практикал матирьял из дификалт фор аз».
Атмосфера на уроках была по-настоящему творческой. Класса с седьмого-восьмого мы готовили политинформации на английском. Для этой цели использовались: сначала «Moscow News», а затем «Morninig Star» и «Daily Worker», эти газеты тогда продавались в единственном киоске на улице Бродского (Михайловская). Но Валентин Васильевич, дав задание для самостоятельной работы, садился за свой преподавательский стол и разворачивал – итальянскую газету. Любопытным он попутно разъяснял, насколько языки похожи. И это тоже было ценным.
Позднее они нам преподавали на английском один из предметов: историю или географию.
В конце обучения, в 10-11 классах, отдельным предметом шел военный перевод. Преподавали его начальник цикла Д.И.Эльянов и Ф.Д.Кравченко. В 1964 году после 16-летнего преподавания Д.И.Эльянов закончил службу, его сменил Ф.Д.Кравченко и пришел Г.А.Пасечник. Эти двое были из тех самых летчики, из Военного института иностранных языков впервые пришедших в училище в 1956 году. Кроме них преподавали еще В.А.Диже (после он вел еще программу по английскому языку на ЛенТВ) и Д.А.Плюхин. Дмитрий Алексеевич Плюхин (Пьер Безухов) тогда еще только прибыл из командировки, он был наблюдателем где-то в районе Египта, награжден орденом Красной Звезды. Впоследствии долго работал в училище преподавателем истории, затем методистом учебного отдела. Очень приятный, умный и культурный человек.



Майор Ф.Д. Кравченко проводит занятия в лингафонном кабинете. Его окружают (слева направо): А. Моисеев, С. Мелъниченко, В.Н. Иванов, Е. Федоров, В. Градоселъский, Е. Смирнов, В. Хламков

***

Уроки в мастерских сменились уроками по основам электротехники, где нас учили соединять провода и вкручивать лампочки, а в 10-м классе по автоделу, куда входили практические занятия - вождение автомобиля. Приобретенные навыки иной раз воплощались в угоны подвернувшихся автомобилей. Официально курс назывался «Машиноведение и двигатели корабельных катеров». И читал его нам преподаватель по фамилии В.А.Мясников. Однажды он, вглядываясь не то в окно, не то в свое далекое прошлое, произнес: «Вот так стоял я, еще мальчик, у окна и ждал, когда отец подъедет на автомобиле к дому. А, завидев авто, стремглав спускался вниз. С тех пор и болею страстью к автомобилям». А мы с тех пор пытаемся узнать, кем же был его отец?
Практику вождения автомобиля мы проходили на стареньком ГАЗ-69, называемом в народе «козлом». После шлюпки, где повороты румпеля производятся в сторону обратную требуемой, надо было привыкать поворачивать по-человечески: туда, куда надо. Поэтому иногда случалось, что путали повороты влево – вправо, крутили баранку наоборот и в результате куда-нибудь врезались. Также трудно было научиться «отжимать» сцепление. Но в итоге какие-то навыки вождения мы все-таки приобрели. Жаль, конечно, что в морских училищах: в Нахимовском и далее в высших, не сдавали на водительские права по управлению автомобилем. Это в обыденной жизни очень бы пригодилось. В сухопутных училищах это делается в обязательном порядке, правда и ездить им приходится чаще. У нас же многие впервые сдавали экзамены на право вождения транспортным средством уже после окончания службы. Это было трудно.



***

Проявились также некоторые особенности в занятиях спортом. Отличительной чертой этого периода является оборудование нового спортивного зала. В «Буржуйке» с 1939 года находился минно-торпедный институт ВМФ (НИМТИ), затем он переехал, претерпел не одну реорганизацию, теперь это часть 1-го ЦНИИ МО РФ [2]. В наше время от него оставалась одна только минно-торпедная лаборатория с испытательным бассейном. Находилась она во флигеле по Мичуринской улице, дом 1. Потом и ее стали ликвидировать, в это время мы часто туда лазали, добывая всякие мудреные детали. Мы уже знали, что лаборатория отдана училищу, и думали, что испытательный бассейн будет переоборудован в плавательный. Но начался ремонт, и в результате получился обычный спортивный зал. Вернее два зала и раздевалка с душем. Один зал баскетбольный, с высоким потолком. А рядом оборудовали зал борьбы.
До этого борьбой занимались в разных местах, и перед занятиями приходилось расстилать маты, а это процедура долгая. Когда мы учились в 8-м или 9-м классе пришел новый тренер - Фейгин Иван (Исаак) Захарович. Ему удалось добиться для секции выделения отдельного зала и возродить работу секции. В то время многие пошли в борьбу. Потом, как водится, часть борцов отпала. Остался костяк, который вошел в сборную училища. И началась целенаправленная подготовка к спартакиаде суворовских и нахимовского училищ.




В борцовском зале. Тренер - И.З.Фейгин. 1964 год.

Для баскетболистов зал также стал настоящим спасением, теперь они имели возможность полноценно тренироваться и не ездить по чужим залам. Впрочем, может быть, для самих ребят это было и хуже. Команда первого взвода занимала уже первые места в училище и составляла костяк сборной. Кроме них в сборной был только высоченный нахимовец В. Винокуров из класса младше. После девятого класса они с Гельчинским ездили в Киев, на спартакиаду суворовских и нахимовского училищ. А на первенстве училища они неизменно занимали первые места.
Однажды им не хватило в команде одного игрока, и они выдернули из зала борьбы короткого Грабаря (он в 10 классе был переведен к ним в класс), поставили его под кольцом противника и сказали, чтоб не сходил с места. Володя о том случае вспоминает так: «Вокруг все завертелось. Я стою твердо, ни во что не ввязываюсь, и обо мне, казалось, забыли: и противник и наши. Но вот Сима (Е.Смирнов) мне паснул - я по кольцу промахнулся, но в следующий раз все-таки попал. Меня со смехом похвалили. Конечно же, они бы выиграли и без одного игрока, а все-таки было приятно оттого, что “выручил” товарищей».
Секцию легкой атлетики вел майор А.И.Локотецкий. Занятия проходили в разных местах: в спортзале, у Петропавловки, на любых открытых стадионах, куда пускали. А дважды в неделю занятия проходили на Зимнем стадионе. Там кроме наших было много других спортсменов, мастеров высокого класса. Если у наших бегунов-прыгунов что-то получалось плохо, то Анатолий Иванович съежившись, на цыпочках подходил к ним и говорил заговорчески: «Если вас спросят, кто вас тренирует, то вы молчите или скажите, что это вы сами сюда пришли». А не получалось часто, особенно в беге с барьерами, чем увлекались Задворнов и Берзин. В последних классах секцию легкой атлетики тренировала Галина Зыбина, олимпийская чемпионка в толкании ядра, а в то время просто жена командира крейсера «Аврора» капитана 1 ранга Ю.И.Федорова.




"Обычный спортивный зал".

Продолжение следует.



Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru


Главное за неделю