Совершенно очевидно, что 25 тысяч человек вышли на улицы, чтобы продемонстрировать свое неприятие власти. Эти люди наверняка руководствовались искренним чувством, наверняка должны быть довольны собой, но что дальше? У меня почти каждый отдельный участник этого марша вызывает симпатии, но все вместе они мне несимпатичны, как несимпатичны их идеи и организаторы.
Ну, не верю я режиссеру , который на фоне марширующих масс давал интервью корреспонденту одного из телеканалов. Я понимаю, что он режиссер фильма «». Но тогда ему было 28 лет и он чутко воспринимал то, в каких чувствах нуждались люди, причем, не просто люди, а большинство людей, не говоря уже о том поколении, молодость которого пришлась на огненные годы войны и которое никогда бы не простило режиссеру даже малейшей фальши. Поэтому и фильм получился, и режиссер состоялся.. Состоялся и как сын своего отца — легендарного , чей подвижнический труд вернул нам имена многих героев войны, а книга «» и телевизионные передачи на эту тему долгое время были любимы народом.
Но это все в прошлом. А сегодня Андрей Смирнов, так же чутко реагируя на потребность если не времени, то персонажей, его олицетворяющих, говорит о том, что Горбачев и Ельцин положили свои жизни на алтарь демократии. Но все это напрасно, потому что вновь произошел реванш «оборонки, которая вместе с ФСБ установила свою власть». В сочетании с «агрессивным, воинствующим Православием» это дает настоящий фашизм, в котором мы, оказывается, с вами сегодня и пребываем. Понимаю, что нужно было как-то отметиться, но чтобы так не уважать себя, свое достоинство и свою старость, нужно не только деградировать, нужно успеть выродиться.
Итак, нынешняя власть, против которой протестовали 25 тысяч человек — это, по мнению Смирнова, фашизм. Теперь приглядимся к наиболее громким противникам нашего «фашизма». Громче всех в этот раз заявлял о себе некто Немцов, который, кажется, твердо уверовал в то, что 15 лет вполне достаточно, чтобы народ забыл, кем был Немцов для России, и снова поддался на зазывания этого человека. Но, вспомним хотя бы 1998 год, когда в России произошел финансовый дефолт, позволивший одним разбогатеть, а другим расстаться с последним накопленным. Дефолт 1998 года — совершенно искусственная вещь, творцами которой были всем известные тогда люди: сам Немцов, его креатура Кириенко, некто Задорнов и ныне опять всплывший или не тонущий Касьянов. Помимо дефолта эти ребята распорядились и «стабилизационным кредитом», выделенным России МВФ в размере 4, 8 миллиарда долларов. Распихивание этих денег было столь энергичным, что заставило остолбенеть и агентов ФБР, и швейцарскую прокуратуру, которая даже какое-то время хотела свидеться с Михал-Михалычем, чей бархатный голос долго сводил с ума женскую половину России. Но, как говорится, не судьба — главный свидетель по «распихиванию» банкир Сафра очень своевременно задохнулся дымом в своей роскошной ванне, где скрывался от странным образом возникшего возгорания. Сегодня тот же Немцов и тот же Касьянов позиционируют себя в качестве главных оппозиционеров, будучи в полной уверенности в том, что все события пятнадцатилетней давности выветрились из памяти народа.
Не все оппозиционеры рассуждают о нынешней власти как о фашизме. Большинство ограничивается заботой о детях, которых, якобы, предала Государственная Дума, совершив деяние достойное роспуска. Но давайте повнимательней посмотрим, насколько наша оппозиция озабочена проблемой сирот в России, особенно сирот-инвалидов. Все то, что за последний месяц пафосно заявляет оппозиция в защиту детей, — это демагогия. Я с уверенностью это заявляю хотя бы потому, что сегодня никто не владеет статистикой о детях-сиротах, никто точно не знает, как складывается судьба наших детей, усыновленных американскими родителями. Мне стали известны, по крайней мере, две истории, когда усыновление закончилось большой моральной трагедией для усыновителей. Так, одна американская семья усыновила брата и сестру из России. Теперь – это уже взрослые люди, и, если у сестры жизнь, в общем-то, сложилась — муж, ребенок, какой-то достаток — то брат стал совершать преступления, превратился в наркомана, и, где он сегодня, никто не знает. Для усыновителей это трагедия. Другая известная мне американская семья — гуманитарии, преподаватели вуза, весьма достойные люди — усыновили в раннем возрасте ребенка, российские родители которого были лишены родительских прав. До 17 лет они не могли нарадоваться на своего приемного сына, но потом буквально сразу тот стал пить, воровать, и судьба его была весьма печальной. Излишне говорить, сколько пришлось пережить не чаявшим в нем души приемным родителям.
Огромную проблему представляет усыновление детей-инвалидов. В этой сфере столько философских, этических и медицинских проблем, что упоминать о таких детях всуе, как это делает, преследуя свои цели, оппозиция, не только нечестно, но и безнравственно. Одно дело показать улыбающихся американских родителей, которые усыновили троих безруких (генетический сбой) детей из России, другое дело выработать подход к решению судьбы таких детей. Очень часто такие дети поражены не только физически, но и интеллектуально. Многие из них не очень представляют себе, на каком свете находятся, уход за ними настолько затруднен, что с какого-то момента становится обременительным для усыновителей. И никто об этом не хочет думать, по крайней мере, сегодня. Многие детские болезни требуют проведения фундаментальных исследований, о которых что-то ничего не слышно и на проведении которых никто не настаивает. Как ни странно, но при всем развитии медицины количество родовых травм и болезней, вызванных неквалифицированным вмешательством врачей в процесс родов, стремительно растет. Рекомендую вам провести собственное исследование. Спросите у первых попавшихся вам молодых мам с колясками, все ли у них было нормально при родах, и хорошо, если вы получите хотя бы один положительный ответ.
Передача детей в однополые семьи — это, прежде всего, преступление, обрекающее детей на психологическую ущербность. Радует то, что хотя бы во Франции народ мужественно протестует против «однополой» политкорректности своих законодателей, и последний митинг собрал, по разным оценкам, от 350 до 600 тысяч человек только в Париже.
У усыновления есть еще один аспект — финансовый. Это настолько коррумпированная сфера, что люди, не сталкивающиеся с этим, не могут себе даже приближенно представить масштабов. Меня судьба дважды сводила с людьми, связанными с усыновлением. Первый раз это была женщина с такими бриллиантами в сережках, что когда она вошла, все помещение засияло. Эти бриллианты стоят несколько десятков тысяч долларов, а дама всего лишь была директором крохотного захолустного детского дома в 100 с лишним километрах от Москвы. Другой раз мне хвастался один наш бывший соотечественник, что за год работы на компанию, ввозившую детей в США из Гватемалы и России, ему удалось купить квартиру на Манхэттене.
Не уверен, что 25 тысяч человек, участвовавших в воскресном протесте, не только абстрактно защищали всех детей сразу и подлежащих вывозу в США, в особенности, но и действительно были настроены на то, чтобы изменить наше общее отношение к детям-сиротам.
Однако, что бы мы сегодня ни говорили, но есть факт: значительное количестве наших сограждан не понимает, не разделяет действий нашей власти, даже разочарована ими. Вопрос не в том, есть ли в России протестное движение, и даже не в том, кто его пытается возглавить — «вчерашние» Касьянов и Немцов или «сегодняшний выпускник факультета глобального лидерства Йельского Университета Навальный. Главный вопрос на сегодня — это не чего хочет оппозиция, а чего она должна хотеть?
Чтобы приблизиться к ответу на этот вопрос, нужно для себя уяснить следующее.
1. Хотим мы того или не хотим, но Третья мировая война состоялась, и мы, Россия, оказались среди проигравших. Сегодня наше существование имеет много черт колониальной страны, которые особенно заметны тогда, когда мы начинаем говорить о великом предназначении России.
Итак, что в нас колониального? – Сырьевой характер экономики, неразвитая обрабатывающая промышленность (когда Индия обрела независимость, ей даже гвозди приходилось ввозить из Англии), рубль как сырьевая валюта, заниженный курс рубля по отношению к доминирующим валютам, сниженная покупательная способность рубля, вывоз финансовых ресурсов за границу в ущерб своему развитию, и, наконец, численное превосходство внутренних войск над регулярными частями страны, а также отказ в военной доктрине от возможности глобального конфликта и создание вооруженных сил, способных участвовать только в конфликтах локального характера.
2. Какую независимость мы потеряли? Страна сегодня абсолютно зависима от импорта продовольствия, и российский импорт одной курятины создает только в США более десяти тысяч рабочих мест в сельском хозяйстве. У нас отсутствует ценовая независимость. При всех разговорах о глобальной экономике никто не упоминает о том, что цены на все виды товаров, экспортируемых Россией, определяются за пределами наших границ. Даже экспортируемое Россией зерно продается по ценам Чикагской зерновой биржи. Россия не обладает рычагами, способными хоть как-то влиять на цены основных экспортных товаров. Наконец, у нас отсутствует политическая независимость, потому что я не верю в полную свободу действий чиновников, хранящих свои средства за рубежом. Только один пример. Покойный Муамар Каддафи свернул свою программу создания ядерного оружия под обещание США «разморозить» пять миллиардов долларов ливийских средств. «Разморозили» только полтора миллиарда. Конечный результат вы знаете.
Итак, получается, что Россия — зависимая страна со многими признаками колониальной экономики. Естественно возникает вопрос о том, кто является бенефициаром нашей экономики. В неоколониальной глобальной экономике существуют три кита, на которые в той или иной мере работает остальное население земного шара. Это — сросшийся финансово и политически глобальный тандем из США и Германии, а также Великобритания. Многих может удивить мысль о сращивании США и Германии, но как иначе можно прокомментировать то, что 40% немецкого экспорта идет в США, а десятки триллионов долларов управляются совместно?
В этом зависимом положении России не все плохо. Плюсом хотя бы является то, что нам за последние годы никто серьезно не угрожал. Зачем угрожать стране, которая и так знает, как ей нужно себя вести? Другое дело, если ее держать в постоянном напряжении и почаще напоминать ее чиновникам, что их капиталы за границей вроде бы и есть, но только до поры, а пору, опять же устанавливаем не мы. Подзабылось «дело Литвиненко», появилось «дело Магнитского» (кстати, его бы могло и не быть, если бы наш Следственный комитет набрался смелости и сказал, что хищения бюджетных средств не было или что они были и виновные будут наказаны; но СК РФ просто молчит, как смолчал на пресс-конференции президент, поэтому остается только гадать, кто у нас такой сильный, что даже президент и тот его называть не может), уже немного забывается «дело Магнитского», поэтому появилось «дело Шнеерсона». Найдут еще с десяток Pussy Riot или придумают еще что-нибудь, продолжат пилить и поджигать поклонные кресты, в наивной надежде на безнаказанность оскорблять Православие, поддерживать наиболее воинственную часть мусульман, причем, все, что я перечислил (а список далеко не полный), будет делаться для достижения еще большей свободы и демократии и развития гражданского общества.
В частности, еще 10 лет назад в Интернете можно было найти материалы по гражданскому обществу (сейчас не ищите, их нет), в которых прямо говорилось, что структуры гражданского общества могут быть использованы для перехвата власти у государства, для печатания альтернативных денег (вспомните хотя бы «мавродиевки»), а также для создания повода для введения вооруженных сил в страну, если она нарушает гражданские свободы, в частности, в стране имеется задолженность по выплате заработной платы (!). Самое интересное было то, что гражданскому обществу предписывалось создавать такое настроение в стране, чтобы ее население не стреляло в спину «освободителям». Если верить американским источникам, то впервые методику создания гражданского общества США решили испытать в 1969 году в Мьянме (Бирма). Эксперимент, кажется, ведется до сих пор. Я не против гражданского общества (даже при таком его неудачном переводе на русский), но я, почему-то, вполне естественно против того, чтобы никому не известные люди еще в роддоме получали на попку печать (вспомните анекдот) о том, что они будущие правозащитники, лидеры гражданского общества, координаторы оппозиционных фронтов и т.д. и т.п. Не следует забывать одного маленького, но очень значимого факта: конечной целью гражданского общества является уничтожение государства, а вместе с ним и государственного суверенитета, и национальной идентичности. Если нам уже пора расставаться со всем этим, то тогда, конечно, тогда да… Зачем нам лес, нефть, газ, сталь, алюминий? — мы все отдадим за благо жить в свободной стране и гражданском обществе. А когда наши гражданские права будут нарушаться, эти ребята с печатями на попках позовут другую армию, которая накажет негодяев и задаст им а-та-та.
Теперь о менее интересном. Кто наши естественные союзники и кто наши естественные противники в стране. Я не имею в виду оппозицию и власть, я имею в виду тот коренной водораздел, который всю элиту в стране делит на непримиримые по своим интересам части. Главным нашим естественным противником является элита, ориентированная на экспорт. Это ей нужно занижать курс рубля, чтобы на один заработанный доллар можно было потом как можно больше купить рублей и «отстреляться по социалке» и долгам перед государством. Это она заинтересована в том, чтобы часть средств хранить за границей. Это у нее есть возможность присваивать себе значительную часть всего, что идет по трубам, в виде «усушки и утруски» и других технологических ухищрений, это они не заинтересованы в развитии внутреннего рынка, потому что развитие рынка ведет к повышению социальных обязательств, от которых у них сплошная зубная боль.
Как ни странно, но наиболее последовательными нашими союзниками являются импортеры, которые заинтересованы в твердом, растущем рубле (им нужно за определенное количество рублей купить как можно больше долларов), Это они заинтересованы в развитии внутреннего рынка, а, значит, и в развитии, страны. Им выгодны растущие доходы населения. Недостатком этой элиты является то, что она никак не относится к развитию в стране промышленного и иного производства – ей этого не надо.
Если рассматривать ситуацию в нашей стране с этих позиций, то получается странная вещь. Наш президент стоит на стороне, скорее, экспортеров. Об этом говорит хотя бы его недавнее заявление о том, что государство не будет больше поддерживать развитие внутреннего рынка, а будет заниматься инвестициями. Естественно, что экспортные отрасли нуждаются в инвестициях и не нуждаются в развитии внутреннего рынка. Это его ключевое послание экономическому сообществу, сделанное 16 января. Весьма примечательно то, что в тот же день, премьер собрал другую «экономическую тусовку» под названием «Гайдаровский форум», на которой заявил, что мы не будем развивать целые отрасли, а только предприятия, сумевшие встроиться в «глобальную производственную цепочку». Получается, что наш премьер представляет импорт-ориентированную элиту, и разница между ним и президентом столь велика, что даже в один и тот же день они не смогли собраться в одном и том же месте, а выбрали совершенно разные аудитории.
Есть еще третья элита, которая пока еще никак не оформилась и вынуждена маскироваться. Это внутренний производитель, ориентированный только на внутренний рынок. Он не нужен ни одной из вышеперечисленных элит, но он патриотичен хотя бы в том, что заинтересован в стабильном или укрепляющемся рубле, мечтает об укреплении внутреннего рынка, и будет весьма разочарован позицией и президента, и премьера. Слабость этой элиты в том, что она не знает, с кем ей объединяться, и посему привыкла решать свои проблемы на местном уровне, прежде всего, коррупционным способом.
Получается, что социально-активный слой, который готов выходить на улицы и демонстрировать свое несогласие с властью, не знает к кому прислониться. Это происходит не потому, что он наивен, идеалистичен, неискушен политически, а, прежде всего, потому, что у него нет экономических интересов, требующих политического оформления.
Дело в том, что существует определенный экономический секрет, имеющий чисто политический смысл. И при рабовладельческом строе, и сейчас всякая серьезная политическая инициатива с претензией на власть возникает только тогда, когда у человека остается больше 15% от им произведенного. В советское время, например, человек получал 8%, от заработанного, а еще 7% распределялись через общественные фонды потребления. Этот факт полностью исключал любую политическую конкуренцию. Кратковременное нарушение этого порога тут же привело к посягательству на власть, которую олицетворял Горбачев, а сегодня та же боязнь преодоления 15%-ного порога сказывается в виде недополучения народом значительной части заработанного, инедоразвития внутреннего рынка и внутреннего производства, а, в целом, в виде очевидной сегодня стагнации.
Разговоры о наличии какого-то особого креативного класса в России – это не более чем отрыжка политической тусовки, не имеющая никакого отношения к реальной жизни. Класс не может существовать без врожденного классового чутья, которое в интеллектуальном плане более сложное явление, чем «креативные инстинкты». Мне можно возразить, назвав несколько фамилий действительно креативных людей, но вот как раз они-то меньше всего настаивают на причислении себя к креативному классу, в кавычках или без.
Я бы поверил в креативность класса, какими бы экономическими реалиями он ни характеризовался, если бы этот класс породил хоть какую-нибудь идеологию. Но, — увы! — сегодня в России нет силы, способной создать собственную идеологию. И в этом нет ничего удивительного, поскольку мы с размаху спешим в объятия цивилизации, которую Патриарх Кирилл назвал «цивилизацией инстинктов».
Так чего ж должна хотеть сегодня оппозиция – и та, которая уже больше двух десятилетий топчет политическое поле, и та, которая только-только нарождается?
Она должна хотеть всего, что ведет к повышению стоимости труда в России; к тому, чтобы преодолеть эти пресловутые 15% и сформировать реальный класс со своими политическими требованиями и предпочтениями. К сожалению, «классическую» картину существенно искажает коррупция, но она системна, она является частью возникшего государственного «шалаша», который даже зданием назвать-то не хочется. Но худа без добра не бывает. И в коррупции есть «оппозиционный» потенциал, который подрывает власть больше, чем все хождения на Болотной или Сахарова вместе взятые.
Почему я так назвал свои заметки? — Потому что у нынешнего поколения украли одно из самых выдающихся достижений нашей страны — ее коллективизм.
Не хочется на этом заканчивать, но других «концов» я пока не знаю. Прошу прощения за то, что материал слегка устарел, но на то есть причины, которые оказались сильней меня.
07.02.2013.
От редакции: к сожалению, не располагаем фото К.Лукьяненко после второй тяжелой хирургической операции, которая отложила завершение статьи.
Ныне автор возвращается к работе. Надеемся, уверены, его новые публикации, часто проясняющие подлинный смысл и значение текущего времени, не заставят себя ждать.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
.jpg)
