Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Диверсификация ОПК

Опыт диверсификации
корпорации
"Проект-техника"

Поиск на сайте

А.Н.Луцкий. ЗА ПРОЧНОСТЬ ПРОЧНОГО КОРПУСА (воспоминания и размышления подводника ветерана «холодной войны») 2-е издание, переработанное и дополненное. Санкт-Петербург 2010. Часть 4.

А.Н.Луцкий. ЗА ПРОЧНОСТЬ ПРОЧНОГО КОРПУСА (воспоминания и размышления подводника ветерана «холодной войны») 2-е издание, переработанное и дополненное. Санкт-Петербург 2010. Часть 4.

ТРИДЦАТЬ СУТОК
(или «В море отсидишь!»)


Можно ли в один день получить 30 суток ареста? Оказывается можно.
А было так. Лето 1957 года. Пункт базирования подводных лодок во Владивостоке, бухта Улисс. Я, еще лейтенант, стою дежурным по казарме. В двухэтажной фундаментальной 1935 года постройки казарме размещаются четыре экипажа новых подводных лодок проекта 613. Только что экипажи прибыли из столовой, час послеобеденного отдыха. Моряки разбрелись кто куда, пять-десять минут перекур — и в койку. Я тоже в курилке на плацу перед казармой. В курилке смех, шутки, подначки... Вдруг слышу из подъезда казармы шум, крики, выбегает дежурный по нашей команде, старшина 2-й статьи Калугин, кричит мне:
— Товарищ лейтенант, начальник штаба в казарме!
Бегом по лестнице на второй этаж, в гальюн — оттуда слышен шум и начальственный рык. Капитан 1 ранга Попов Владимир Андреевич, подпольная кличка «Мишка Квакин», когда в сердцах — выражений не выбирал. Среди «мать-перемать...», наконец, разобрал: «Где дежурный по казарме?».
— Товарищ капитан 1 ранга, дежурный по казарме лейтенант...
— Десять суток ареста!
— Есть, десять суток ареста.
Начштаба почти бегом, насквозь через кубрик, на другую лестничную площадку. Там тоже гальюн и тоже, конечно, потеки воды, обрывки бумаги, окурки — уборку-то дневальные делают после того, как все моряки улягутся в койки. Я за НШ следом рысцой семеню. На площадке и в гальюне опять: «Мать-перемать... Где этот дежурный по казарме?». Я опять сзади, из-за спины у него:
— Товарищ капитан 1 ранга, дежурный по казарме лейтенант...
— Десять суток ареста!
— Есть, десять суток ареста.



А.Луцкий и Ю.Павлов (слева). Владивосток, бухта Улисс. 1957 год

Невидяще глядя на меня и махнув рукой, начштаба сбежал по лестнице вниз на плац. Я за ним. Навстречу ему уже спешат командиры подводных лодок, наш тоже, капитан 3 ранга Ю.Н.Калашников.
Очередной разнос. Вокруг еще разбегающиеся моряки. Я опять за спиной у НШ, как положено, на шаг и в сторону сзади.
— ...А ваш дежурный по казарме так и не появился! Калашников:
— Да вот же он!
Начштаба поворачивается и, кажется, впервые увидел меня:
— Десять суток ареста!
— Есть десять суток ареста.
20
Начштаба, махнув рукой, двинул на камбуз. Доложил командиру, что и как было. В сумме тридцать суток, вроде не положено, что делать?
— Что делать, что делать! Пиши записку об аресте, иди на подпись.
Сдал дежурство, заполнил записку об аресте, пришел в штаб. Стучу в дверь кабинета НШ.
—Да! Вхожу.
— Това...
— Тебе чего?
— Подписать.
— Давай.



Записка об аресте образца 1993 года.

Быстро подписывает.
— Разрешите идти?
— Иди.
Четко повернулся, иду к двери.
— Стой! Ты что мне подсунул? Тридцать суток? Я же не могу столько! Хочешь от моря сакануть? Завтра же в море! В море отсидишь! Дай сюда.
Взял и порвал записку. Назавтра ушли в море на тридцать шесть суток.
Тактической группой из трех лодок, плававших в сомкнутом и разомкнутом строю на дальности гидроакустической связи, командовал начальник штаба, а затем командир бригады, он же капитан 1 ранга Попов Владимир Андреевич. И здорово командовал! Хотя и не без смеха. Но об этом следующий рассказ.

СИГНАЛЫ «ГРУНТ -...», «ВОЛНА -...»

На другой день, наконец, действительно вышли в море. Готовились долго. Тренировались в кабинете торпедной стрельбы, готовили и грузили практические торпеды, чистились и вылизывались — на флот прибывала инспекция Главного штаба ВМФ.



Под утро вышли по тревоге в точки рассредоточения по противоатомному варианту в бухту Суходол в Уссурийском заливе. На якорях поуклонялись погружением от «ядерных ударов», а к вечеру, когда заштормило, пошли дальше курсом в Ракушку. Три лодки: «С-332», командир кап. 2 ранга Морозов, «С-333», командир кап. 2 ранга Софронов, и наша «С-334», в кильватер, дистанция пять кабельтовых. Встречный ветер и волна, мостик заливает. На мостике только втроем, сигнальщик в своем «гнезде», я, вахтенный офицер, и командир под козырьком, вцепившись в рулевую тумбу и нактоуз компаса.
Управление вертикальным рулем переведено в центральный пост.
Наконец, когда вышли на траверз острова Аскольд, а ветер и волна совсем остервенели, доклад радиста:
— Мостик, получен сигнал: «Грунт раздел 30, раздел 60, раздел 90».
Командир командует:
— Все вниз! Боевая тревога!
Прыгаю в люк, воздушный поток со свистом всасывает меня в лодку (хорошо дышит дизель!), уже в центральном посту сквозь «ревун» доклад радиста:
— Мостик... Грунт... Исполнить!
— Стоп дизель! Срочное погружение! Задраен верхний рубочный люк!
Короткие тревожные гудки «ревуна», клац машинок клапанов вентиляции, шум принимаемого балласта, треск машинных телеграфов, дрожь корпуса лодки от ударов волн и работы винтов средним ходом... Доклады боцмана... 5 м, 10 м...



Командир в центральном посту:
— Боцман, нырять на глубину 90 метров, дифферент 10 градусов на нос!
—...Глубина 30 метров.
— Продуть быструю! Лево на борт! На курс... Летим на глубину... 50.., 70.., 90 метров!
— Держать глубину 90 метров. Акустик! Дать длинную посылку вправо 30 градусов!
Почти одновременно слышим даже на корпус длинную посылку гидролокатора ПЛ «С-333», которая также пришла на свою заданную глубину 60 м, но с отворотом вправо. Через некоторое время, увеличив дистанцию между лодками до 30 кабельтовых и обменявшись длинными гидролокационными посылками, подводные лодки тактической группы закончили построение в строй «клина».
— Оба мотора вперед малый! Право на борт, на курс... Стоп правый! Готовность № 2 подводная... Смене заступить!
Под водой идем до утра, периодически обмениваясь гидрограммами при изменении курса, скорости, глубины хода. Сменившись с вахты, забылся тревожным сном на своем верхнем диване во втором отсеке около батарейного автомата. По сигналу короткого «ревуна», когда вахтенный инженер-механик прохлопывал клапана вентиляции СГБ и лязг-клац гидравлических машин холодил сонную душу, нервно подтягивал инстинктивно ноги под себя. Если перевернуться наоборот, головой к машинке, ощущения во сне еще ужасней — срабатывание машинки в районе шеи.., как гильотина.
Длинный «ревун» сбрасываете койки. Боевая тревога! Бегом в 1-й отсек на свой КП / БЧ-1П, доклад в центральный пост. По трансляции: «По местам стоять к всплытию...». Ясно. Получен сигнал: «Волна раздел ноль — исполнить».
Все эти и другие маневры в составе группы подводных лодок мы отрабатывали и в учебных кабинетах, и в море. Это было время, когда теоретики тактики подводной войны спорили о возможности и допустимости совместного плавания в подводном положении дизель-электрических подводных лодок, вооруженных тогда еще сравнительно несовершенными средствами звукоподводной связи и наблюдения. «За» и фактически идеологом был командир нашей эскадры, а затем командующий подводными силами ТОФ, контр-адмирал Л.П.Хияйнен. Пока шли споры, мы под личным руководством НШ бригады капитана 1 ранга Попова Владимира Андреевича лихо, но, в конечном счете, безуспешно доказывали его правоту.
Плывем дальше.



Хияйнен Лев Петрович.

«ЕСЛИ Б НЕ БЫЛО ТАК СМЕШНО...»

Пришли в Ракушку. Встали к пирсам. Вахта на лодках заступила по-якорному. Вечер. После ужина моряки в курилках на берегу. Обмениваемся впечатлениями о плавании, красотах бухты Ракушка... Из здания штаба бригады выходят наши командиры. Кто-то крикнул:
— Командиры БЧ-III к командирам!
Я и мои однокашники по училищу Миша Бочаров и Вовка Колесников, тоже командиры БЧ-III, подходим к группе своих командиров. Телеграмма ЗАС от минно-торпедного управления. Требуют произвести так называемое протаскивание практических торпед, проверить на герметичность световые приборы, установленные в практических зарядных отделениях торпед, произвести подзарядку «стукачей» (звуковые приборы, установленные в кормовых отделениях торпед и предназначенные для обозначения места потопления торпеды. Мало ли утонет!), замерить давление и подкачать воздух в торпедах. Бред какой-то! Совсем перепугались инспекции. Световые приборы на лодках вскрывать по определению запрещается, они под пломбой и гарантией минно-торпедного арсенала, установлены в торпеды в ходе их приготовления перед загрузкой торпед на лодку накануне выхода в море. «Стукачи» вообще конструктивно работают от сухих щелочных батарей и зарядке по определению не подлежат. Протаскивание торпед произведено в ходе погрузки торпед и по правилам минной службы (ПМС №...) больше не требуется. Проверка давления воздуха в торпеде и так проводится в соответствии с временным графиком. В общем — бред! Так я откровенно вслух и высказался. Слово за слово... резюме — выполнять! Отошли с ребятами в сторонку.
— Что будем делать?..
Дебаты пропускаю. Володя Колесников:
— Я протащу и доложу. Миша Бочаров:
— Я ничего делать не буду, но доложу, что сделал.
— А я ничего делать не буду и об этом доложу. Доложил. Часа через полтора вызывают на пирс на «ковер» к НШ.
—..?
Опять доложил с полным обоснованием.



Носовой торпедный отсек.

— «Мать-перемать»... Чтоб я тебя больше не видел... «Мать-перемать»...
Через несколько дней пришли в Советскую Гавань. Ошвартовались. Моряки на пирс, в курилку. С мостика осмотрелся. Начальника штаба не видать, наверно, еще в штабе. Пойду перекурю. Только прикурил, слышу шипение, сдавленный яростью голос:
— Я тебе сказал, чтоб я тебя больше не видел?..
Оборачиваюсь... Он, начальник штаба! В грязном ватнике, на голове офицерская пилотка (68-го размера!), зашпиленная большой английской булавкой! Конечно, я его в толпе не приметил! Очередные десять суток ареста! Да, ладно, все равно в море. Верно говорят на флоте: «Давно бы ушел с флота, если б не было так смешно».

Продолжение следует.



Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru


Главное за неделю