Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Боевые возможности кораблей, построенных в Татарстане

Новые корабли
корпорации "Ак Барс"

Поиск на сайте

А.Н.Луцкий. ЗА ПРОЧНОСТЬ ПРОЧНОГО КОРПУСА (воспоминания и размышления подводника ветерана «холодной войны») 2-е издание, переработанное и дополненное. Санкт-Петербург 2010. Часть 5.

А.Н.Луцкий. ЗА ПРОЧНОСТЬ ПРОЧНОГО КОРПУСА (воспоминания и размышления подводника ветерана «холодной войны») 2-е издание, переработанное и дополненное. Санкт-Петербург 2010. Часть 5.

ВЫХОД В ОКЕАН

За кормой остался берег Приморья. Идем в кильватер. Мы последние, наш тактический № 3. К вечеру подошли к острову Монерон. Встретились с группой тральщиков, начали проводку за тралами через пролив Лаперуза. Справа редкие огни японского берега. Идем с выключенными ходовыми огнями, впереди виден только кильватерный огонь ПЛ «С-333», по нему держим равнение. Это мы соблюдаем скрытность развертывания группы подводных лодок в океан, таков тактический фон учения.



На траверзе мыса Анива расстались с тральщиками, проводка закончена. Вышли в Охотское море. Рассвет. По сигналу «Грунт...» нырнули каждый на свою глубину, построились в строй «клина» и пошли курсом на пролив Фриза. Днем только под водой, скрытно. С заходом солнца по сигналу «Волна раздел 10 исполнить» всплыли под перископ, встали под РДП (работа дизеля под водой).
Утомительное это дело идти под РДП, особенно на волне. Когда лагом к волне (курс параллельно волне), еще туда-сюда, а когда против или по волне, одна маята. Набежавшая волна накрывает шахту РДП, поплавковый клапан срабатывает, закрывает воздухопровод и дизель начинает высасывать воздух из отсеков, в отсеках нарастает вакуум, в ушах треск барабанных перепонок... А если еще рулевой на горизонтальных рулях не удержит дифферент и лодка заглубится... На глубине 12—13 м, как правило:
— Пузырь в среднюю!
Лодка выскакивает из воды под рубку... «Глубокий вдох дизеля» ... Давление в лодке выравнивается... В ушах опять треск...
— Снять пузырь!
Короткий «ревун», клац клапанов вентиляции... И так не один раз. А если провал на глубину 15 и более метров?.. Короткие «ревуны»...
— Стоп дизель! Срочное погружение! Опустить выдвижные... Осмотреться в отсеках...
Через некоторое время опять «Боевая тревога», опять «По местам стоять, под РДП становиться» и т. д. Постановка под РДП сложный маневр, поэтому производится всегда по «Боевой тревоге», когда все моряки на своих боевых постах. И так за время хода под РДП не один раз. Ну, ладно, тому, чья вахта, вроде бы и наплевать, все разнообразие, а тому, кто на подвахте, как? То на койку, то с койки! И все бегом!



Движение под РДП.

Так и в этот раз. В Охотском море оказалась довольно большая зыбь. Покувыркались часа два и, наконец, по сигналу всплыли. Мало того, что в таком режиме нормально зарядку аккумуляторной батареи не пробить и ВВД не пополнить, да еще — какая уж тут скрытность?! В перископ почти ничего не видно, в том числе и лодок, идущих рядом в группе, а «противник» радиолокацией запросто засечет выскочившую рубку, никакое антилокационное покрытие РДП не поможет.
Под утро опять нырнули на глубину. Днем при подходе к проливу Фриза, всплывая на сеанс радиосвязи с берегом, попали в рыболовные сети. В тот год японцы поперек проливных зон Курильской гряды выставили около 3000 км капроновых рыболовных сетей. Пришлось всплыть в крейсерское положение. Очистились. Конечно, сети несколько попортили. Фриза прошли в надводном положении.
Вокруг красота необыкновенная. Тихий океан встретил длинной, я бы сказал, величественной, зыбью. Несмотря на сумерки, видимость прекрасная. Далеко-далеко видны скрывающиеся за горизонтом сопки островов Курильской гряды. Чистый небосвод постепенно темнеет, выступают мириады звезд...
Пока виден четко горизонт штурмана, да и весь так называемый астрономический расчет, «качают» звезды. Соревнуемся, у кого точнее получится определение места. Ясно, штурман, лейтенант Арнольд Сусанин, мой однокашник по училищу, вне конкуренции. Тем не менее все места приняты в расчет, каждый со своим «весом». Успокоились за полночь. Отстояв «собаку», завалился спать.
Под утро — хохма! Та-та-та-та... Это «ревун» срочного погружения!
Клац машинок клапанов вентиляции, шум принимаемого балласта... Погружаемся... Опять «ревун» — «Боевая тревога!». Бегом в отсек. Тут же: «По местам стоять к всплытию». Что-то не так? Всплыли. Разобрались. Оказывается, сменивший меня на вахте помощник командира старший лейтенант Володя Корявко в утренних сумерках вдруг увидел, как уходит под воду нос подводной лодки, чуть-чуть паниканул и по-настоящему «нырнул». А это была лишь очередная волна океанской зыби, ну, может быть, чуть больше обычной. Так в океане бывает. «Ходют там всякие волны-убийцы»! Так мрачненько пошутили-посмеялись... и пошли досыпать, кому положено. Командиру, конечно, пришлось по УКВ ЗАС оправдываться перед НШ, преодолевая ответную ненормативную лексику. Что не бывает иной раз в море? Но об этом впереди. А пока пришли в точку начала «боевого маневрирования» тактической группы подводных лодок.



Слева: капитан-лейтенант, помощник командира ПЛ "С-334" Калинин Анатолий Владимирович, старпом капитан-лейтенант Корявко Владимир Иванович, командир БЧ-3 капитан-лейтенант Клочков Владимир. Бухта Улисс. 1960 г.

ГРУППОВАЯ АТАКА

Да, именно так, групповая атака. По сути, ради этого лодки сведены в единую тактическую группу. Чтобы объединить свою огневую мощь. Ну, что может сделать одна лодка, например, авианосцу или даже крейсеру? Из четырех торпед в залпе, в успешном залпе, попадет одна. Современному крупному кораблю — что слону дробина! Двойное дно, секционность, водонепроницаемые переборки, умелая борьба за живучесть... Нет! Это неэффективно! Конечно, если это «спецторпеда» с ядерным зарядом... Тогда ДА! А с обычным ВВ — МАЛО! А если в атаку почти одновременно по единой цели выходят сразу три лодки? И каждая по торпеде, а повезет, так две! И все под брюхо! Это уже лучше!
Итак, сигнал «Грунт... раздел. Боевой порядок номер... Исполнить!».
Нырнули. Построились в строй «обратного клина» (для охвата с флангов отряда боевых кораблей), разошлись на дистанции 90 кб, каждый на своей глубине, легли на курс поиска. Где-то впереди навстречу нам идет отряд боевых кораблей (ОБК) в составе крейсера в охранении трех эскадренных миноносцев. Корабли идут оперативным и тактическим противолодочным зигзагом. Наведение подводных лодок на ОБК в полосе его маневрирования осуществляет КП флота по радио в определенные сеансы связи.
Доклад акустика:
— Центральный, шум винтов по пеленгу...
Шум винтов почти по носу. Точно операторы вывели! Чуть подворачиваем. Оборотов винтов не разобрать, но цель групповая. Наша цель! Командир объявляет «боевую тревогу», бегу в свой первый отсек. Торпедная атака! Атака «пузырная», торпедные аппараты готовить не надо, это тренировка только для ГКП (главный командный пункт) подводной лодки. Торпедами стрелять будем на возвращении в Японском море, в своих полигонах боевой подготовки.
Прислушиваюсь к тому, что делается в центральном посту, через переговорную трубу. Что-то там не понятно... Минут через 15 объявляется «Готовность 2 подводная». Иду заступать вахтенным офицером. В чем дело? Оказывается, шумы винтов пропали! Горизонт чист. Только заступил, только дал по трансляции: «От мест по боевой тревоге отойти»...
— Центральный! Акустик: по пеленгу... шум винтов групповой цели. Шумы раздваиваются! Шум нарастает!
— Боевая тревога! Торпедная атака!.. И т. д.



Рубка акустиков («слухачей»).

Короче, успешно вышли в «пузырную» атаку по главной цели. Так же успешно действовали и другие подводные лодки группы. После всех треволнений проанализировали первый эпизоде обнаружением шумов ОБК. Первоначальная дистанция обнаружения оказалась около 40 миль! Так впервые мы познакомились с дальними зонами акустической освещенности, которые возникают в Мировом океане при определенных температурных условиях различных слоев воды. И командир Калашников, и старпом Винокуров до того служили на Северном флоте, а на мелководном Баренцевом море таких явлений не наблюдается. Так что и для них, не то что для нас, молодых, это явление природы оказалось в диковинку. Почему-то и в училище об этом на кафедре гидроакустики ни гу-гу... Значит, вот и таким образом флот становился океанским! На практике. Тем временем курс — в базу!

ХОХМЫ ЕЩЕ НЕ КОНЧИЛИСЬ...

Под РД П теперь идем днем. Стою на вахте, вишу на перископе, вкруговую осматриваю горизонт, воздух, слежу за пеленгом на уравнитель, ПЛ «С-332», где флагман, он на курсовом 45 ° правого борта. Видны мне и выдвижные устройства ПЛ «С-333», хотя до нее кабельтов 15, она на правом траверзе, торчит почти под рубку. Зато не хлопает вакуумом по ушам! Не то что мы. То и дело приходится сглатывать слюну и качать челюстью, чтобы «провентилировать» уши. Навожу перископ на уравнитель. А как он идет? Почти не торчит! Вдруг... что за черт! На бреющем над ним самолет! «Нептун»! Вышел из поля зрения перископа. Верчусь. Нету. Может показалось? Нет, вот он! Кружит над нами и, наверно, хохочет!



— Стоп дизель! Срочное погружение! Акустик, передать сигнал «Воздух»!
Все нырнули. Соответственно, по уклонению от самолета, на 60, 90 и 120 м. Мы глубже всех. Обменялись длинными гидроакустическими посылками. Все на месте. Через некоторое время от флагмана гидрограмма: «Благодарю...». Да.., благодарю.., а где же наша скрытность? Идем с поднятыми поисковыми радиолокационными приемниками, бдим.., а он нас «голыми руками»! Ясное дело, днем да в хорошую видимость зачем «супостату» лопатить локацией, когда и так все как на ладони. Наука нам!
Дальше идем под водой. Периодически взаимно замеряем дистанцию по интервалу между гидроакустическими посылками, взаимно ориентируемся по пеленгам. Какая уж тут скрытность! Звеним на все море. Но надо, ничего не поделаешь. Нужно точно удерживать свое место в строю, а то потеряемся. Лодки идут для взаимной безопасности от столкновения на разной глубине, но скорость морских подводных течений на разных глубинах различна, как и точность удержания заданного курса и скорости каждой лодки. Вот и «разъезжаются» либо «сходятся» лодки. Это опасно. Потому и шумим. Да еще гидрограммы. С гидрограммами тоже хохма!
Как-то идем под водой уже в Охотском море. Я вахтенный офицер. Подошло время взаимной ориентировки между подводными лодками группы. Даю команду вахтенному гидроакустику, а он в ответ:
— Надо подождать. Идут какие-то переговоры между первым и вторым.
— О чем переговоры?
— Что идет от первого, не разобрать, а второй все время отвечает: «Понял... Понял» и «Минуту ждать».
Ладно, ждем. Минут через пять акустик докладывает:
— Центральный! второй доложил первому: «Командир отстранен, раздел В, в командование вступил старпом»!
Что за чертовщина? Переговоры обычно идут по ТУС (специально разработанная таблица сигналов), и там такой абракадабры нет! Доложил командиру. Он прибыл на ГКП, залез головой через дверную форточку в рубку гидроакустиков.



Через пару минут вылез...
— Базар какой-то... И тут доклад акустика:
— Центральный, получен сигнал «Волна, раздел 10. Исполнить».
Всплыли под перископы, вышли на радиосвязь по ЗАС. В эфире в закодированном виде «мать-перемать» и кое-что связное... Наконец, разобрались: и по ТУС'у, и по «гидроморзянке» напутали все акустики. «Статус кво» восстановлен, командир Софронов вновь вступил в командование своей лодкой. По сигналу «Грунт...» опять нырнули и продолжили переход в базу.
В Японском море благополучно отстрелялись. Практические торпеды подобрали торпедоловы. Через 36 суток лодки ошвартовались у пирсов родной бухты Улисс. А последняя хохма в том, что учение это происходило на Дальнем Востоке, а называлось почему-то «ДНЕПР»!

ЕЩЕ О «КВАКИНЕ»

Владимир Андреевич Попов был, вообще говоря, замечательной личностью. Прекрасный моряк, профессиональный подводник, ас торпедной стрельбы, хотя сам «академиев» не кончал, практически тактику подводных лодок знал прекрасно, умело воспитывал и обучал молодых командиров. Для меня основным доказательством этих утверждений был наш командир Юрий Николаевич Калашников, он был в свое время старпомом у Попова. Да и мне лично пришлось много плавать на разных лодках с ним в должностях от командира торпедной группы до командира ПЛ. Характер у него был, конечно, не сахар... И грубиян, и вспыльчив, но зато отходчив и не злопамятен. Недостатки?.. А как же без них! Во-первых, сквернослов. Даже при общении с женщинами не мог удержаться от «глаголов связки».



Например, был такой случай. Прихожу как-то домой, в «пенал». Кстати, о «пеналах». «Пеналы» — это клетушки, что-то вроде ильфо-петровской «Воробьей слободки», которые разгородили на первом этаже бывшей матросской казармы № 1, у самой проходной на выезде с территории береговой базы подводных лодок в бухте Улисс. Командир береговой базы, майор Боярский, пожалев молодых офицеров, которые в большинстве своем были холостыми и проживали, как правило, в служебных помещениях казарм рядом с матросскими кубриками, решил как-то переоборудовать первый этаж упомянутой казармы под офицерское общежитие. А на втором этаже с одного подъезда была библиотека, а с другого помещение ОСОБИСТОВ. А что? Удобно. Но мечта холостяков и Боярского не сбылась. Самостийно заселились молодожены, да и с грудными детьми. Попробуй высели!.. Так и я с молодой женой и первенцем захватил один «пенальчик». «Пенальчик» два (или того меньше) на три метра. Такие «пенальчики» располагались по обе стороны коридора через всю казарму. А ввиду малости жилого пространства часть скарба и, конечно, кухонное хозяйство семейств вынужденно торчало в коридоре. Наша «Воробьиная слободка» весьма раздражала Боярского, и он, видимо, навел на нее Попова, который любил наводить периодически «шорох» то в одном, то в другом месте обширного хозяйства бригады.
Так вот, значит, прихожу как-то домой, а жена спрашивает со смехом:
— Что это за начальник такой у вас? Налетел, нашумел, обругал всех! Почти через слово «еныть», да «еныть»!
— И чем дело кончилось?
— Да ничем... Женщины его тоже не обласкали...
— М-да...



Однако тяжелых последствий не было, наоборот, через некоторое время получили комнату во вновь построенном доме на улице Окатовой, целых 12 м2 в 3-комнатной квартире. Других тоже постепенно расселили.

Продолжение следует.



Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru


Главное за неделю