Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
КМЗ как многопрофильное предприятие

Как новое оборудование
увеличивает выручку
оборонного предприятия

Поиск на сайте

А.Н.Луцкий. ЗА ПРОЧНОСТЬ ПРОЧНОГО КОРПУСА (воспоминания и размышления подводника ветерана «холодной войны») 2-е издание, переработанное и дополненное. Санкт-Петербург 2010. Часть 29.

А.Н.Луцкий. ЗА ПРОЧНОСТЬ ПРОЧНОГО КОРПУСА (воспоминания и размышления подводника ветерана «холодной войны») 2-е издание, переработанное и дополненное. Санкт-Петербург 2010. Часть 29.

ПОСЛЕДНИЙ ГОД СЛУЖБЫ В ПОДВОДНОМ ФЛОТЕ

Очередная высокая должность. Опять трудности и переживания становления. Черт его знает, и чего я каждый раз чувствую себя неуютно? Неужели оттого, что опять моими подчиненными становятся люди старше меня? Во флотилии четыре дивизии: две стратегические — ими командуют Привалов Виктор Васильевич и Иванов Николай Тарасович, «оба старше меня по годам и по выпуску», и две оперативно-тактичекие — противолодочной командует Слава Заморев, противоавианосной Алик Берзин, мои однокашники. По должности, по одной из функциональных обязанностей, я их должен учить, во всяком случае, руководить их командирской подготовкой, когда это не делает командующий флотилией, а опыт службы на атомных подводных лодках у каждого из них больше, чем у меня. Короче, авторитет и соответственно право учить надо было еще поиметь. Однако начинать пришлось с совсем не авторитетных действий. Не помню уж, что за кабинетные перестановки на втором этаже штаба флотилии происходили, но мне пришлось с ходу заниматься ремонтом и оборудованием собственного кабинета. Кто-то брякнул: «Ну, ты надолго тут обустраиваешься!».
— Да нет, не в этом дело — зима на носу, а тут из всех дырок дует. Эти дурацкие хлопоты прервал первый заместитель командующего ТОФ вице-адмирал Э.Н.Спиридонов, нагрянул с «визитом», объезжая пункты базирования ТОФ в новой своей должности, и стал «возить меня носом» по помойкам и задворкам огромного хозяйства флотилии и ее береговой базы, как будто бы сам только что не был «хозяином» всего этого бедлама.
— Не бери в голову, — это Борис Иванович, когда я ему пожалился о выволочке Эмиля, — ему меня не ущипнуть, я напрямую ему не подчинен, так он через тебя наезжает. Твои проблемы не здесь. Наверно, сам понимаешь, что за плечами у тебя автономок мало. Авторитет надо нарабатывать.
Понятное дело, командующий, так же как и я, понимал легковесность моего назначения заместителем командующего такой большой флотилии.
— Я-то тебя знаю... с академической скамьи, — продолжал он, — а они-то нет. Я-то знаю, на что ты способен, твой потенциал, твои возможности, а они-то нет.
Да, думаю, у него те же мысли, что и у меня. И имеем в виду мы одних и тех же людей.
— Надо плавать, — отвечаю. — Я готов.



Командиры дивизий подводных лодок. Справа — В.Привалов, в центре — Н.Иванов. 1976 год

— Ну и хорошо. На днях на БС выходит «К-...», командир... Пойдешь с ним. Заодно познакомишься с отличиями от своей. Свою не забыл?
— Нет, конечно.
— Ну и хорошо, а это пр. 667Б.
Три месяца автономки прошли почти незаметно. В свободное от несения командирской вахты время осуществил давнюю задумку. На большой склейке карт-сеток разыграл во временном и пространственном масштабе океанские баталии с участием лодок всех проектов флотилии.
Тут были и тактические эпизоды дуэльных ситуаций ПЛА против ПЛА, ПЛА против противолодочных НК, уклонение от противолодочной авиации, сближение и длительное слежение оружием группы ПЛАРК в едином боевом порядке за АУГ и нанесение удара по нему противокорабельными ракетами и, наконец, переразвертывание отработавших по берегу ПЛАРБ для действий торпедами против НК и КОН. Словом, универсальный игровой планшет для проведения тактических летучек и групповых упражнений по командирской подготовке командного состава дивизий и кораблей флотилии. Исполненный в цвете, с учетом гидрологии и дальних зон акустической освещенности, планшет получился очень смотрибельным. Я его еще задумал на дивизии для отработки только с командирами ПЛАРК, но теперь исполнил в интересах всех лодок флотилии. К сожалению, на практике воспользоваться им пришлось только один раз.
По возвращении из автономки и отпуска события развивались стремительно. Командующий флотилией уехал в очередной отпуск, я остался за него, что, как потом стало известно, вызвало недовольство члена военного совета — нач. политотдела флотилии Катченкова Ивана Архиповича. А почему? А потому, что начальник штаба флотилии контр-адмирал Авдохин Геннадий Федорович, он же по должности первый зам. командующего флотилии. Наверно, в то время это было бы и правильно, поторопился Борис Иванович. Кстати, Авдоха старше меня по выпуску и имел большой опыт службы на атомоходах. Еще четыре года назад мы все, Привалов, Иванов, Авдохин и я, были командирами на РПКСН в одной дивизии под флагом Бориса Ивановича. Но тогда я этих подковерных интриг Ивана Архиповича не замечал, тем более что на людях он был сама любезность и частенько напоминал о совместной службе у Кодеса на ДПЛ «С-290».



Командование флотилии и дивизий подводных лодок. Слева направо: И.А.Катченков, В.И.Заморев, А.Н.Луцкий, Б.И.Громов, Н.Т.Иванов, Г.Ф.Авдохин. Камчатка. 1978 год.



Дружеское застолье. 1976 год.

Да, так вот худо-бедно рулю флотилией, не сам, конечно, для этого целый штаб, командиры частей и подразделений флотилии. Все вроде идет по заведенному порядку, но вот случилось настоящее ЧП.
На одном из РПКСН у пирса РТБФ, здесь же в бухте Крашенинникова, при проверке одной из баллистических ракет после загрузки ее в пусковую шахту случился пожар. Из-за ошибочных действий оператора произошла разгерметизация одной из мембран ампулизированного бака окислителя ракеты. На борту корабля, конечно, аварийная тревога, на РТБФ тоже. Немедленное оповещение по оперативной службе на дивизии, на КВФ, на КП флота, ОД ВМФ в Москву, первому секретарю Камчатского обкома и предисполкома г. Петропавловска-Камчатского. Ситуация исключительно опасная: к ракете пристыкована головная часть с ядерным зарядом большой мощности (ГЧ ЯБП). Можно было ожидать самовыброса горящей ракеты из шахты и падения ее в некоторой близости. Нет, ядерный взрыв, видимо, не последовал бы, но при падении на сушу взрыва обычного ВВ в ГЧ исключать было нельзя. А тогда — радиоактивное заражение местности и т. д. Я на телефоне ЗАС в кабинете командующего: на связи то Москва, то Владивосток, то Петропавловск. Мучительно долго убеждаю разрешить немедленный выход аварийного РПКСН в море. Все опасаются, а вдруг выброс будет на выходе в Авачинской губе, а тут город... Наконец, сомнения и нерешительность кончились, Москва дала «добро». Лодка выходит, я на выделенном ОВРом корабле сопровождаю ее на выход в море.
Вышли. Аварийная лодка несколько часов маневрирует в нескольких милях от северного безлюдного берега Авачинского залива, тральщик 15 кб южнее. Томительное ожидание, напряженно всматриваемся в черный непривычно дымящий силуэт атомохода. Периодически обмен информацией по УКВ ЗАС. Наконец, из аварийной пусковой шахты форс пламени — головная часть ракеты, описав дугу в воздухе, плюхнулась сравнительно недалеко от лодки в воду... Тихо. Никаких других событий не последовало, система недопущения несанкционированного взрыва сработала надежно. Так закончилась незапланированная операция «Портал».
Командующего отозвали из отпуска, прибыла высокая комиссия, причины и обстоятельства ЧП расследовали — лодку в ремонт, «фитили» раздать, лишним отойти!
Командующий улетел догуливать отпуск. Теперь за него остался НШ флотилии Г.Ф.Авдохин. Работаем по плану дальше..
Операцию по подъему затопленной ГЧ ЯБП проводили позже, без нас. Из Приморья пришла специальная спасательная ПЛ пр. 690 с автономными спасательными аппаратами и спасательное судно «Машук». Изделие под именем «Палтус» подняли без замечаний.



Погрузка ракетного оружия на К-25. 1987 год. Фото предоставил кап. 1 ранга А.Ф.Плишкин.

Как-то в июле на пирсах РТБФ руковожу погрузкой ракет сразу двух подводных лодок. В перерыве между подачей очередной ракеты с техпозиции к пирсу подходит катер-торпедолов, прибыл комдив Привалов. Излагает: так и так, мол, одновременно выходят в море на контрольный выход два РПКСН, предстоят глубоководные погружения при взаимном обеспечении (КВФ, как всегда, корабль-обеспечитель не дает), нужен еще один старший на выход, а он один на дивизии и потому просьба — выйти старшим на одной из лодок, с Авдохой, мол, все согласовано.
— Нет вопроса, надо так надо. Когда спланирован инструктаж?
— Да, дело в том, что инструктаж проводить некогда, я сейчас на «К-...» с Ломовым уже выхожу, вон она уже на рейде, а «К-...» выходит завтра с утра, уже идет ввод установки, так ты с утра Морозова и проинструктируешь. Встретимся в районе глубоководного погружения. Кстати, если связь ЗПС прервется, есть предложение погружение не прерывать, иначе не успеем уложиться по времени погружения обоих лодок. Продлевать район очень нежелательно, временной график контрольных выходов очень жесткий, срок выхода на БС подпирает.
— Так, ладно, раз такие жесткие обстоятельства, давай кое а чем договоримся. Гидрология сейчас действительно сложная, слой скачка на глубине 20—25 метров, и, чтобы связь не прервалась с погружением, необходимо обеспечивающей лодке, удерживая курсовой, потихоньку склоняться вправо, увеличивая дистанцию. Тогда можно будет удержать погружающуюся лодку в узком луче ЗПС.
Говорю и при этом прутиком вычерчиваю на песке кривую графика изменения скорости звука в воде с глубиной, ход звуковых лучей ЗПС, положение лодки в луче с погружением.
— Понял?
— Да, это понятно. В районе встретимся, уточнимся.



Ломов Эдуард Дмитриевич.

Вот такой у нас получился инструктаж — в буквальном смысле на песке. За документальную точность приведенного разговора не поручусь, но смысл именно такой. Роковой инструктаж... и, действительно, «на песке».
Встретились в районе, но позже назначенного времени: Привалов опоздал, задержался в предыдущем районе. Дальше — больше. Погружаться по плану он должен был первым, но погружаться не готов —подбивает компрессорами ВВД. Опять задержка. Менять план, очередность погружения (мы же готовы!) — запрашивать ОД флота надо, может больше времени уйдет... Ждем его готовности. Потеря времени против нас. Наконец, он готов. Вопросы есть? Нет. Договоренности все в силе? Да. Время упущено — тем более. Он пошел на погружение. ЗПС устойчива... Чуть ухудшается — увеличиваем дистанцию, держим курсовой. Я все время на мостике, контролирую и связь, и маневр. Что-то задерживается Привалов на глубине, третий час уже пошел... Наконец, сигнал: «Начинаю всплытие». Еще через час лодка всплыла, докладывает: «Замечаний нет». Это хорошо, но на свое погружение они потратили больше половины остававшегося полигонного времени.
— Что задержался-то? — это переговоры по УКВ ЗАС.
— Да так... Проверки по режиму...
— Но нам-то времени не остается! А еще до исходной точки погружения идти.
— Продлевать район дольше получится, сорвем завтрашний план. Может не доходя до точки нырнете?
— Ладно, разворачиваемся, быстро устанавливаем связь и нырнем прямо отсюда. Как видишь, ЗПС все погружение была нормальная, только маневрируй, как договаривались.
Развернулись на курс погружения, лодка-обеспечитель заняла позицию на курсовом угле 110 градусов правого борта в дистанции 5 кб, установили ЗПС. Да, времени мало, но постараемся успеть. Погружаемся. Идем сразу на 100 м для сокращения общего времени погружения, задерживаться на промежуточных горизонтах режима глубоководного погружения смысла нет, тем более что переход в район совершали на глубине 120 м. До глубины 150 м связь устойчивая, медленно с небольшим дифферентом идем дальше...
— Центральный, —тревожный доклад гидроакустика, —сигналы ЗПС от «К-...» прослушиваются слабо, пеленг на лодку смещается за корму.
Что за черт! Скорость хода обоих лодок должна быть постоянной! Что он место не держит? Чуть сбросили обороты, чтобы нагнал, курс нам менять нельзя. Задержались с погружением, чтобы дать время обеспечителю занять заданную позицию и восстановить связь. Но наши маневры безуспешны — звукоподводная связь утеряна.
— Что будем делать, командир?
— ..?
— Вообще-то, как я уже говорил, мы с Приваловым договаривались, что в случае потери связи, глубоководное погружение не прерывать. Лодки-то надежны!
— Ну, тогда идемте дальше.



РПКСН "К-171" и "К-477", оба пр. 667Б. Внутренняя компоновка: 1 - 533-мм и 400-мм носовые торпедные аппараты; 2 - запасные торпеды; 3 - торпедопогрузочный люк; 4 - антенны гидроакустического комплекса «Керчь»; 5 - аккумуляторные батареи; 6 - всплывающее спасательное устройство; 7 - ограждение рубки; 8 - выдвижные устройства перископов и антенн; 9 - центральный пост; 10 - шахты баллистических ракет Р-29; 11 - крышки люков шахт в надстройке; 12 - реакторный отсек; 13 - отсек ГТЗА; 14 - гребной вал; 15 - гребной винт; 16 - вертикальное кормовое оперение; 17 - прочный корпус; 18 - легкий корпус.

И пошли. Почти заканчиваем режим проверок на рабочей глубине, и тут доклад штурмана:
— До кромки района 5 кб. Командир:
— Ворочать? Командир БЧ-V:
— Может можно закончить режим? Еще минут 5—10.
— Командир, задержись с поворотом, пусть закончат проверки. Соседних районов БП нет, впереди чистый океан, выйти за кромку не страшно. Развернемся и сразу пойдем на всплытие без задержки, полигонное время кончается.
Вышли за кромку района кабельтов на 10 — еще одно мое нестандартное решение. Развернулись, всплываем. Акустический горизонт чист, ни шумов винтов, ни сигналов ЗПС. На глубине 50 м, глубине безопасной от таранного удара надводного корабля (судна), задержались (а зря!), прослушали горизонт — горизонт чист (естественно — слой скачка!), отвернули вправо на курс в открытый океан (еще одна предосторожность по договоренности с Приваловым, а он должен был отходить при нашем всплытии, наоборот, в сторону берега), прослушали горизонт и на этом курсе.., чисто. Три пузыря наверх, и КСП красного цвета — пли! Всплываем. Командир поднялся в боевую рубку к перископу, я занял место рядом с боцманом и машинными телеграфами (на душе что-то не по себе...). Командир из рубки:
— Боцман, всплывай! Дифферент 5 градусов на корму! Обе турбины вперед малый! Радисты, готовьтесь передать радио!
— 40 метров, 35.., 30.., — доклады боцмана, — 25 метров...
В душе нарастает тревога, я уже готов скомандовать: «Стоп всплытие», и в этот момент — мягкий толчок, сотрясение лодки... В тот же момент командую и понимаю, что поздно:
— Стоп всплытие! Рули на погружение!
Лодка клюнула носом, дифферент перевалил на нос.
— Обе турбины вперед средний! Боцман, держать глубину 40 метров! Осмотреться в отсеках!
Из 1-го доклад: «Поступает вода из контрольного краника ТА №... », в остальных замечаний нет. Та-а-к, по меньшей мере поврежден волнорезный щит и передняя крышка ТА. Кого же мы поддели? Сейнер без хода? Или... Командир уже в центральном:
— Сбавляй ход, прослушивай горизонт и всплывай! С передачей радио о всплытии уже опаздываем, на КП уже переполох.



ПЛАРБ пр.667-Б в море.

Всплыли под перископ, РДО в эфир. В перископ ничего не видно, уже темно. На экране РЛС всего одна цель в дистанции 15 кб. Вызываем на УКВ ЗАС лодку-обеспечитель, ответила. Запрашиваю на связь Привалова:
— Мы кого-то подцепили. Не вас ли?
— Похоже, что нас.
— А что ты тут крутишься, как здесь очутился? Ты же должен был быть ближе к берегу, раз связь потеряли, а ты залез в нашу полосу!
Пауза.
— Вас искал, беспокоился. Что у вас? У меня все нормально.
— У нас вода из контрольного краника ТА №.... разгерметизация передней крышки, а что еще — неизвестно.
— Что будем делать?
— Что делать, что делать! Доносить и возвращаться в базу.
— А может, пока не доносить, разойдемся по районам дальше по планам контрольных выходов? Вернемся в базу, разберемся, может ничего страшного?
— Нет. Доноси об освобождении района и возвращении, я доношу тоже.
Пришли в базу. Водолазные осмотры лодок подтвердили правильность решения о возвращении в базу: на одной повреждения в носовой части, волнорезного щита и тяг приводов передней крышки ТА, повреждения устраняются на плаву; у другой повреждения легкого корпуса в районе 4-го отсека ниже ватерлинии, требуется док. Выход на БС обоих лодок сорван. Скандал на уровне генерального штаба!

Продолжение следует.



Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru


Главное за неделю