Каждый летний отпуск Федор приезжал в Мурманск и, как всегда, не один, а с кем-нибудь из друзей. Дом оживал. Сестренки не отходили от брата, слушая его увлекательные рассказы о Ленинграде, о море, о кораблях.
В 1935 году умер отец. На Федора, как на старшего, легли заботы по воспитанию сестренок, нужно было помогать матери. Каждый месяц он присылал домой деньги из своей скромной курсантской получки. В сентябре 1937 года Федор успешно сдал последний государственный экзамен, выпускники построились в Зале Революции на свой последний училищный парад. Рядом с Федором стояли его друзья по учебе — В.В.Правдюк, А.И.Петелин, В.И.Алексеев, Л.В.Егоров. Начальник училища зачитал приказ о присвоении выпускникам первого командирского звания «лейтенант». Затем вручили дипломы. Как отличник учебы, Федор имел право выбора флота и, конечно же, выбрал Северный флот. Вскоре он принял дела командира рулевой группы подводной лодки «Д-2».
Наступили тревожные годы. Международная обстановка обострялась, фашизм начал поднимать голову. На флоте шла напряженная боевая учеба. Подводники совершали дальние походы, осваивали оружие, технику, театр, плавание в ледовых условиях. Созданный в 1933 году молодой Северный флот наращивал темпы боевой учебы.
В феврале 1938 года Федор Видяев принял участие в знаменитом ледовом походе подводной лодки «Д-3» (командир В.Н.Котельников) для снятия с дрейфующей льдины героической четверки советских полярников — Папанина, Кренкеля, Федорова и Ширшова. Выйдя из Кольского залива 5 февраля, «Д-3» взяла курс на запад. У мыса Нордкап попали в девятибалльный шторм. От Нордкапа направились к острову Ян-Майен. Когда ветер немного стих, с северо-запада надвинулся туман. Видимость ухудшилась. Вместе с командиром штурманской боевой части Федор Видяев нес штурманскую вахту, тщательно вел счисление пути.
Началось обледенение лодки. Штормовой волной сорвало сходню, спасательные круги. В таких сложных условиях штурманы восемь суток вели лодку только по счислению. К острову Ян-Майен вышли точно. От Ян-Майена проложили курс к Гренландии, куда вынесло льдину с героической четверкой.
Папанинцы начали дрейф 21 мая 1937 года. Неоднократно от сильного сжатия раскалывалась их льдина, и вот на остатке когда-то большого ледяного поля их вынесло в Гренландское море. К ним на выручку спешили подводники, гидрографическое судно «Мурманец», ледокольные суда «Таймыр» и «Мурман». Из Ленинграда вышел ледокол «Ермак».
Первым подошел к кромке льда «Мурманец», но льды преодолеть не мог и пошел вдоль кромки льда, передавая свои наблюдения в Управление Севморпути через «Д-3», так как радиостанции «Мурманца» никак не удавалось связаться с землей.
Вскоре и «Д-3» подошла к кромке дрейфующего льда. Плавание осложнилось, особенно ночью. Лавируя между ледяными глыбами, лодка все ближе и ближе подходила к льдине папанинцев. Но первыми подошли «Таймыр» и «Мурман» и сняли отважных полярников» после их 274-дневного героического дрейфа в Центральной Арктике. «Д-3» вернулась в базу.
Командование высоко оценило мастерство подводников в этом тяжелом плавании. Особенно отличились штурманы.
В июне 1938 года лейтенант Видяев был назначен командиром штурманской боевой части подводной лодки «Д-2», а 24 октября его приняли кандидатом в члены ВКП(б). Коммунисты подводной лодки давно по достоинству оценили трудолюбивого, влюбленного в свою специальность молодого штурмана и верили, что он оправдает высокое звание коммуниста.
Летом 1939 года подводная лодка «Д-2» совершила переход из Кольского залива в Ленинград для постановки в ремонт. Федор Видяев снова оказался в городе своей юности. На этот раз пребывание в Ленинграде было самым радостным. В конце июля друзья поздравили Федора с присвоением ему воинского звания старший лейтенант; а однажды познакомили его с миловидной белокурой девушкой Машей. Видимо, год действительно был счастливым для Федора: молодые люди горячо полюбили друг друга и вскоре стали мужем и женой.
Осенью старшего лейтенанта Видяева направили учиться на Высшие специальные классы командного состава подводного плавания.
Началась война с Финляндией. Федор знал, что его друзья на Балтике и Севере уходят в боевые походы, несут дозорную службу в суровом зимнем море. Стал проситься на флот. Не пустили. Сказали, что сначала нужно выучиться, знания не пропадут даром.
В октябре 1940 года Федор Видяев успешно заканчивает Командирские классы и едет на Северный флот помощником командира подводной лодки «Щ-421». В финскую кампанию подводная лодка «Щ-421» несла дозорную службу в суровом зимнем Баренцевом море, за что всему личному составу лодки командующий Северным флотом вице-адмирал В.П.Дрозд объявил благодарность. Федор был рад, что попал в хороший, сплаванный экипаж.
Помощник командира «Щ-421» капитан-лейтенант Ф.А. Видяев
На Западе полыхала война, развязанная фашистской Германией, и подводники Севера продолжали неустанно совершенствовать свою выучку, повышать боевую готовность. На плечи Федора легли все возложенные корабельным уставом нелегкие обязанности помощника командира подводной лодки. Он учит подводников и учится сам, никогда не стесняясь попросить матроса или старшину помочь ему разобраться в том или ином узле подводной лодки.
Скромный и заботливый, требовательный в делах, он скоро стал пользоваться большим уважением у личного состава подводной лодки. Федор весь отдавался службе, считая это нормой жизни.
Майские праздники 1941 года Федор Алексеевич провел в семье в Ленинграде. Ходил счастливый: радовал сын Костя, которому шел девятый месяц. Отпуск пролетел незаметно. На прощанье Федор крепко прижал сына к груди: «До свиданья, сын. Скоро встретимся!» С женой договорились, что в конце июня она переедет жить в Мурманск. Но встретиться больше не пришлось. 25 мая 1941 года, уезжая на Север, Федор Алексеевич последний раз видел свою семью...
Война на Севере началась налетом фашистской авиации 22 июня на Мурманск, Полярный, Колу. В этот же день подводная лодка «Щ-421» вышла в свой первый боевой поход. На переходе к позиции командир подводной лодки капитан-лейтенант Н.А.Лунин долго беседовал со своим помощником. Обсуждали, прикидывали, как будут действовать в случае встречи с врагом.
«В личном составе мы уверены, — говорил Лунин, — учебные задачи отрабатывались успешно, дозорную службу несли, но ведь с врагом встретимся впервые. Надо, чтобы с первых дней подводники поверили в свои силы. От нас с вами, Федор Алексеевич, многое зависит. Нам завершать усилия личного состава при выходе в торпедную атаку. Промахи относить за свой счет, других не винить!»
Один боевой поход сменялся другим. Дерзкие, тактически грамотные атаки Лунина приносили одну победу за другой. К декабрю 1941 года на счету экипажа было 3 фашистских транспорта общим водоизмещением 20 000 тонн.
Личный состав был представлен к правительственным наградам. Федор Алексеевич Видяев был награжден орденом Красного Знамени. Вечером в день награждения в кругу друзей Федор говорил: «Я рад за экипаж. Хорошие моряки. А наш командир? У него есть чему поучиться».
И он учился мастерству торпедных атак у Лунина.
В январе 1942 года «» вышла в шестой боевой поход. Поиск пришлось вести у изрезанных фьордами норвежских берегов. Гитлеровцы отказались от плавания в открытом море и теперь пробирались к портам извилистыми шхерными путями.
Ночью обнаружили транспорт водоизмещением 8000 тонн в охранении четырех боевых кораблей. Молниеносная атака завершилась точным залпом, и транспорт быстро пошел на дно.
Днем и ночью подводники продолжали поиск. Осматривая в перископ горизонт, Видяев обнаружил группу кораблей. «Боевая тревога!»
После доклада командиру о цели Федор Алексеевич добавил: «Один транспорт четырехмачтовый, не менее 10 000 тони. Много груза везет гадам. Его бы и торпедировать, товарищ командир!»
Лодка начала маневрировать для выхода в торпедную атаку. Фашисты спешили быстрее проскочить за ближайший остров и заметно увеличили ход. Вот уже первый транспорт скрылся за спасительным островом.
«Аппараты! Пли!»
В отсеке затаили дыхание. Только слышно было, как Видяев отсчитывает секунды. Мощный взрыв отразился в отсеках лодки громовым «ура»! Лунин на мгновение поднял перископ и увидел, как четырехмачтовая громада транспорта медленно погружалась в холодные волны Норвежского моря. Корабли охранения бросились преследовать лодку, но безуспешно.
Февральским утром обнаружили транспорт в сопровождении пяти кораблей охранения.
«Старпом, — обратился Лунин к Видяеву, оторвавшись от перископа,— видать, туго стало фашистам, что на один транспорт пять кораблей охранения выделяют».
Через пять минут транспорт, разорванный взрывом торпед, быстро пошел ко дну. Оставшись без своего подопечного, корабли охранения начали яростно преследовать подводную лодку, но Лунин искусным маневром оторвался от преследователей.
24 000 тонн — таков тоннаж вражеских кораблей, потопленных лунинцами за один поход. А всего на боевом счету экипажа было семь потопленных вражеских кораблей общим водоизмещением около 50 000 тонн.
В базе командование и друзья устроили подводникам торжественную встречу. Представитель Мурманского обкома партии поздравил подводников с победой и зачитал приветствие от областного комитета. Военный совет Северного флота представил лодку к награждению орденом Красного Знамени, а командира капитана 3-го ранга Н.А.Лунина — к званию Героя Советского Союза.
Командир Краснознаменной крейсерской подводной лодки «К-21>; Герой Советского Союза, капитан 2-го ранга Н. А. Лунин
В связи с уходом Героя Советского Союза капитана 3-го ранга Н.А.Лунина на крейсерскую подводную лодку «К-21» 4 марта 1942 года командиром подводной лодки «Щ-421» был назначен капитан-лейтенант Федор Алексеевич Видяев.
Командир Краснознаменной подводной лодки «Щ-421» капитан-лейтенант Ф.А. Видяев
Враг топтал землю Родины, убивал женщин, детей, стариков. Кольцо блокады душило Ленинград. Там осталась семья Федора. Что с ними? Живы ли? Неизвестность холодными тисками сжимала сердце. Сколько слез и горя принес враг народу! Федор стремился в море. Хотелось искать и бить врага. Искать днем и ночью, не зная усталости, бить наверняка, перекрыть врагу все дороги в море.
19 марта друзья тепло проводили Федора в его первый командирский поход. Вместе с Видяевым в море уходил командир дивизиона Герой Советского Союза капитан 2-го ранга И.А.Колышкин. Теперь он стал для Федора учителем и наставником. А у Колышкина было чему поучиться: на Север он прибыл еще в 1933 году на подводной лодке «Д-1».
С выходом из Кольского залива попали в шторм. Ледяные валы один за другим легко перескакивали через рубку, с шумом обрушивались на мостик.
28 марта в районе Лаксе-фьорда обнаружили транспорт в охранении двух сторожевиков. Корабли шли зигзагом, прижимаясь к скалистому берегу. Первая самостоятельная атака! Но Федор Алексеевич не думает об этом. Он как-то весь подобрался, голос стал властным, команды четкие, короткие. В центральном посту мгновенно воцарилась тишина. Определив дистанцию, командир лег на курс сближения, чтобы до входа в фьорд перехватить цель. Когда лодка сблизилась на дистанцию залпа, корабли резко повернули на лодку. «Атакую кормовыми»,— мгновенно решил Видяев. Лодка нырнула под конвой и заняла позицию для атаки с противоположного борта.
«Кормовые торпедные аппараты... товсь»!
Но в тот же момент конвой резко изменил курс, выходя из угла атаки. «Нет, не уйдешь!» — прошептал сквозь стиснутые зубы. Оставалась еще возможность перехватить конвой у входа в фьорд. И лодка ложится курсом в предполагаемую точку встречи.
Почти целый час идет погоня за вражеским конвоем. Лицо Видяева покрылось каплями пота, но внешне он спокоен. Наконец лодка в избранной точке. В момент, когда конвой повернул на вход в фьорд, лодка легла на боевой курс.
«Носовые торпедные аппараты... товсь»!
Форштевень транспорта медленно наполз на нить перископа.
«Аппараты! Пли!» — командует Видяев, и лодка вздрагивает, посылая в борт фашистам четыре торпеды. Мощные взрывы подтвердили отличный результат атаки. Транспорт быстро пошел ко дну.
Не упуская ни секунды, Видяев уводит лодку на глубину и резко отворачивает от боевого курса. За кормой начинают рваться глубинные бомбы. Иногда лодку солидно встряхивает, но это уже далекие взрывы.
Сбросив сорок четыре глубинные бомбы, фашисты прекратили преследование. Первым поздравил командира капитан 2-го ранга И.А.Колышкин. Потянулись дни поиска. Видяев сутками бодрствует в центральном посту, часами стоит у перископа. Ничем не примечательный день 4 апреля превратился для подводников в радостный праздник: Военный совет Северного флота поздравил экипаж с награждением «Щ-421» орденом Красного Знамени, а также получили сообщение, что Н.А.Лунину, И.И.Фисановичу и В.Г.Старикову присвоено звание Героя Советского Союза.
Герои Советского Союза Н.А. Лунин, И.И. Фисанович, И. А. Колышкин, В. Г. Стариков
Высокая оценка Родиной ратного труда подводников взволновала всех. Подводники понимали, что награда эта не только за прошлые победы, но и за будущие. И еще зорче стали смотреть глаза сигнальщиков, тверже легла на ручку пистолета рука торпедиста, напряженнее вслушивался акустик в нескончаемые шумы полярного моря.
Вечером 8 апреля решили отойти подальше от устья Порсангер-фьорда для зарядки аккумуляторной батареи. Лодка шла в подводном положении, когда в 20 часов 58 минут раздался огромной силы взрыв. Лодку подбросило вверх, а затем она сразу стала быстро погружаться с дифферентом на корму. В кормовой отсек начала поступать вода.
В центральном посту в момент взрыва находились помощник командира капитан-лейтенант А.М.Каутский и инженер-механик А.Л.Славинский. В корму немедленно поступила команда о герметизации отсека, а в центральном посту начали аварийное продувание главного балласта.
Продув балласт, лодка всплыла в надводное положение и очутилась в плотной пелене снежного заряда — это было только на руку подводникам.
Осмотрелись. Взрывом мины оторвало оба винта, сорвало верхнюю крышку кормового люка, сдвинуло с места радиопередатчик, разбило всю корму.
через пробоины в прочном корпусе и кормовые торпедные аппараты хлестала вода. В загерметизированном отсеке, отрезанные от всего экипажа, остались шесть человек. Под руководством командира отсека старшины группы торпедистов старшины 1-й статьи Дряпикова краснофлотцы И.С.Сизмин, В.С.Качура, И.А.Жаворонков, А.И.Новиков и П.И.Февралев мужественно боролись с поступающей водой, заделывая одну пробоину за другой. В ход пошел аварийный материал, ватники, одеяла. Они знали, что судьба экипажа в их руках. Действительно, не сумей они быстро загерметизировать отсек и заделать пробоины, прорвавшаяся вода хлынула бы в соседний отсек, и тогда уже ничто не помогло бы подводникам, лодка оказалась бы на глубине, где многотонная масса воды безжалостно раздавила бы ее, как яичную скорлупу.
Но говорить о спасении было еще рано: лодка лишилась хода, а вражеский берег совсем рядом. Пока ее скрывают снежные заряды и ночь. А что будет днем, когда снегопад утихнет и видимость увеличится?
«Командир, не соорудить ли нам нечто похожее на парус, — не совсем уверенно предложил И.А.Колышкин, — ведь ветер крепкий и дует с берега?»
«Пожалуй, это выход», — живо откликнулся Видяев. За многие века всего довелось повидать Баренцеву морю, но такое пришлось видеть впервые. Израненная, с разбитой кормой и оторванными винтами, сквозь белую пелену снежных зарядов медленно отходила от берега подводная лодка. Свежий ветер упруго бил в неровно сшитый из дизельных чехлов рулевыми под руководством боцмана А.Т.Зимина и растянутый на поднятом до предела перископе самодельный парус. Подводная лодка под парусом! Иного выхода не было — нужно было оторваться от берега и уйти подальше в море.
Продолжение следует
