Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Главный инструмент руководителя ОПК для продвижения продукции

Главный инструмент
руководителя ОПК
для продвижения продукции

Поиск на сайте

Новые песни о главном. Глава 2, элитарная. Стихи приходят… К.Лукьяненко.

Новые песни о главном. Глава 2, элитарная. Стихи приходят… К.Лукьяненко.

Новые песни о главном. Глава 2, элитарная

Совершенно случайное замечание, появившееся на одном из сайтов Интернета почему-то вызвало во мне множество давно дремавших эмоций. Речь шла об элитах. Начну с того, что сегодня существует множество слов, по которым заранее можно определить, насколько автор конъюнктурен и заангажирован. Одно из таких слов — «элита». В политологию и социологию этот термин вошел примерно 150 лет назад, а как инструмент реальной политики он существует всего лишь полвека. Эти полвека видели много нововведений, в частности, примерно в то же время в документах Госдепартамента США замелькал термин «гражданское общество», да и термин «элита» стал почти одновременно появляться в совсем неприглядном контексте. Американские политологи заговорили о том, что крупномасштабные войны нынче вести дорого, а при наличии оружия массового уничтожения вообще опасно, поэтому в качестве инструмента внешней политики предлагалось «выращивать» лояльные США национальные элиты, а если время не позволяет, то просто их подкупать. Нужно сказать, что ученые, чьи теории легли в основу современного элитизма, все, как один, считали, что наличие в обществе элит превращает разглагольствования о демократии в бессмысленную политическую болтовню, поскольку демократия и элиты вещь несовместимая. Поэтому, либо мы говорим об элитах и забываем о демократии, либо мы говорим о демократии и рассматриваем элиты только как препятствие на пути достижения истинного народовластия.
Естественно, современному племени политологов, которые привыкли существовать на гранты, поступающие от сильных мира сего, такая трактовка элит была неудобна — демократия такая хорошая уловка для оболванивания масс, а с помощью теории элит так хорошо «доить» тех, кто стоит у власти, что нужно было как-то исправить классиков современной социологии, что, собственно, и произошло. Но вернемся немного назад.
Дело в том, что современные политтехнологи за последнее время настолько поумнели, что их многоходовки не могут не восхищать. Еще в конце 1960-х по Москве бегал один социолингвист, читавший лекции, которые были уже тогда очень популярны у молодежи. Он утверждал, что любая культура — это некий огромный текст, который нужно уметь грамотно читать. Поскольку народ в массе своей читать такие тексты не обучен, то нужна своего рода жреческая каста, которая будет для народа эти тексты интерпретировать. Дальше шли исторические «пугалки». В частности, автор этой теории говорил, что неправильное прочтение текста уже приводило к социальным и прочим катастрофам. Так, неправильное прочтение Священного Писания в Западной Европе привело к тому, что там вспыхнули костры инквизиции и примерно десять тысяч человек погибли в пламени аутодафе (что в переводе означает «акт веры»). В его лекциях примеров, конечно, было значительно больше, но, как ни крути, оставалось самое главное: народ — быдло, которому требуются поводыри, владеющие культурой прочтения. «цивилизационных текстов», а текст в его понимании — это всё, что окружает или может окружать человека. Так исподволь расчищалась площадка для внедрения в политологию понятия «элита».
Подведем промежуточный итог. Итак, оказывается, что любое общество всегда расслаивается, но, чтобы не использовать дискредитировавшее себя русской революцией слово «классы», тех, кто оказывается в обществе наверху, решили называть элитой. Тем более что класс подкупить проблематично, а элиту всегда можно, потому что у любой элиты есть своя цена. Сегодня перед политологами, обслуживающими эту самую элиту, стоят две задачи: (1) доказать, что элита — это хорошо или даже очень хорошо, и уж никак не мешает демократии; (2) показать, что понятие элиты — это не сегодняшний выкрутас, а явление, существовавшее ровно столько или почти столько, сколько существует современный человек. И тут целая армия историков средневековья стала защищать свои кандидатские и докторские диссертации о роли элит в жизни общества. Наиболее продвинутым даже доверили внедрить в сознание масс идею о том, что стабильность элит ведет к стабилизации государства, а подвижность элит разрушает государственность. Поэтому Западная Европа сегодня цветет и пахнет потому, что ее спасли закостеневшие феодальные элиты. А вот Византия, для которой была характерна ротация элит, при которой люди в них не задерживались больше десяти лет, стала жертвой нестабильности, поскольку в элиту стремились люди, знавшие, что они временные, и хотевшие ограбить страну, а государство в это время хирело и в конце концов развалилось. Другими словами, мы сегодня должны помнить пример Византии и изо всех сил цементировать нашу элиту, чтобы, не дай Бог, ей не захотелось сбросить с себя эту непосильную ношу забот о целостности государства.
Нужно сказать, что всё это очень красивая чушь, которая множится прямо пропорционально количеству грантов, которые выделяются на то, чтобы постоянно оправдывать эту галиматью. Начнем с Византии. Византия пала потому, что находилась на перекрестке торговых путей восток—запад («Шелковый путь») и север-юг («из варяг в греки») . Византия не выдержала натиска со стороны итальянских банкирских домов, которые, чтобы добить конкурента, однажды даже подкупили руководителей одного из крестовых походов, и европейское воинство вместо того, чтобы высадиться на берегах Палестины, оказалось вдруг у самых стен Константинополя и разграбило его нещадно. Византия пала не потому , что меняла элиты, как перчатки, а потому что торговые пути переместились на запад и стали полностью контролироваться итальянскими городами.
То же самое и с кострами инквизиции. Испания так долго находилась на вторых ролях в Европе, так долго ее грабили международные банковские дома, что под видом борьбы с ересью патриотически настроенное духовенство поменяло все основы экономики и под свет костров инквизиции Испания превратилась в одного из основных игроков на европейском континенте. Поэтому пылание костров инквизиции никакого отношения к неправильному прочтению Священного Писания не имеет, а имеет отношение к серьезному изменению финансовых потоков.
Не могу отказать себе в удовольствии привести цитату из одного современного исследователя элит. Элита — это «лица, которые благодаря своему стратегическому положению в больших или важнейших организациях или движениях, способны регулярно и существенно влиять на исход политических событий. Другими словами, элиты — это те люди, которые могут совершать политические проступки и не нести за это никакого наказания».
Тут я приведу свой пример. Вряд ли кто не знает о бюджетных проблемах, которые сегодня наблюдаются в США. Хотя республиканцы и демократы пришли к временному решению, проблема все-таки остается. Дело в том, что ежемесячный дефицит американского бюджета составляет 85 миллиардов долларов, которые так же ежемесячно допечатываются правительством. Они не просто вбрасываются на рынок, на них правительство выкупает свои прежние долги, чтобы тут же залезть в новые. Для чего нужна такая финансовая суета? Ответ прост: некоторые банки и финансовые организации заранее знают, какие бумаги покупать и какие продавать, и зарабатывают на этом баснословные деньги. Долги, в итоге, остаются государству. Вот поэтому потолок долга опять американские законодатели приподняли. Но вся эта возня между республиканцами и демократами — это, как я уже писал, медийный спектакль. На самом деле идет битва за то, кто будет делиться. Есть две позиции. Если очистить от словесного мусора все то, что сегодня звучит, то республиканцы хотят, чтобы богатые, т.е. американская элита, ни с кем не делились, а демократы считают, что чуть-чуть поделиться в пользу менее богатых придется. Мне почему-то кажется, что в этом поединке победит элита, потому что у ее апологетов уж очень складно получается выстраивать зависимость между стабильностью элиты и стабильностью государства. Вот и пугают народ тем, что если тронуть элиту, то посыплется государство. Элита элитой, а долги хоть чем-то покрывать нужно. На сегодняшний день молчаливое решение сводится к тому, чтобы запустить ручку элиты в американские пенсионные фонды. По подсчетам экспертов, это может затронуть интересы каждого третьего американца. Как видите, ничего нового нет: народ всегда и за все должен платить. Но вот что интересно: именно это несоответствие экономических интересов отдельных групп населения и выносит наверх тех, кого незаслуженно приходится называть элитой. Более того, попытка описать функционирование государства как взаимодействие элит и не-элит, при всей ее красоте, даже элегантности, чревата социальным взрывом: чем больше политологи увлекаются описанием «элиты», тем больше они ее отдаляют от остального населения и тем сильнее не-элита начинает сомневаться в легитимности статуса тех, кто возомнил себя национальной элитой.
Вот какие мысли пришли мне в голову и заставили на время отложить разговор об экономической сущности нашей жизни. Но почему-то даже разговор об элите оказался разговором о деньгах.

21 октября 2013 г.



Стихи приходят…

Стихи приходят от стыда
За очень долгое безделье.
Туман похож на клок кудели,
И снег уходит без следа.
Всё — в перемене, всё в движенье,
А я мечтаю о былом,
Оно– как головокруженье,
Как будто рядом, за углом.
Оно стучит, как конь копытом,
О том, совсем непозабытом,
О той несбыточной мечте.
И я на ней, как на кресте….

18 октября 2013 г.

Constantin Loukianenko


Главное за неделю