«К пребыванию в Москве индонезийской правительственной Делегации. Индонезийская правительственная делегация во главе с заместителем первого министра, министром иностранных дел Индонезии доктором Субандрио была принята 4 мая 1962 года в Кремле первым заместителем Председателя Совета Министров СССР А.Н.Косыгиным.
Между А.Н.Косыгиным и доктором Субандрио состоялась теплая дружеская беседа. В тот же день начались советско-индонезийские переговоры.
Первый заместитель Председателя Совета Министров СССР А.Н.Косыгин дал завтрак в честь индонезийской правительственной делегации.
На завтраке присутствовали министр при заместителе первого министра по делам обороны и национальной безопасности генерал-лейтенант Хидаят, министр иностранных дел СССР А.А.Громыко, министр обороны СССР Р.Я.Малиновский, Маршал Советского Союза М.В.Захаров и другие официальные лица. Завтрак прошел в обстановке дружбы и сердечности.
Доктор Субандрио и члены возглавляемой им делегации нанесли 4 мая визиты министру иностранных дел СССР А.А.Громыко и министру обороны СССР Маршалу Советского Союза Р.Я.Малиновскому. Между А.А.Громыко, Р.Я.Малиновским и доктором Субандрио состоялись дружественные беседы.
(ТАСС)
. Заголовок: «Во имя мира и дружбы». На фото – подписание соглашения о военном сотрудничестве между Индонезией и СССР, январь 1961 года. Слева направо: Заместитель Председателя Совета Министров СССР А.К.Антонов, министр внутренней и внешней торговли А.И.Микоян (сидит), первый секретарь ЦК КПСС Н.С.Хрущев, министр иностранных дел Индонезии доктор Субандрио, С.И.Савченков, маршал Советского Союза Р.Я.Малиновский, министр обороны и национальной безопасности Индонезии генерал Насутион (сидит), генерал-полковник танковых войск СССР Г.С.Сидорович, Адмирал Флота Советского Союза С.Г.Горшков.
Концерт самодеятельности
В одном из отдаленных гарнизонов Тихоокеанского флота неординарное событие: 2 мая 1962 года экипаж подводной лодки «С-236» дает концерт художественной самодеятельности. Сам по себе это факт в наших Вооруженных Силах довольно обыденный. Неординарность его в том, что в концерте принимают участие не отдельные, особо одаренные члены экипажа, а практически все без исключения матросы, старшины и офицеры корабля, включая их жен. На сцене отсутствует только командир лодки со своей женой, да и то только потому, что он — Юрий Владимирович Дворников — назначен на место поступившего в академию своего тезки Юрия Владимировича Перегудова совсем недавно.
Средняя подводная лодка проекта 613 «С-236», в должности старшего помощника командира которой состоит автор этих строк, полгода назад приказом комфлота объявлена отличной. В очень нелегкой борьбе за это высокое звание экипаж фактически, без преувеличения, сплотился до состояния, которое характеризуется хотя и банальным, но точным понятием - дружной семьи.
Лодке повезло на офицеров. Помощник командира — капитан-лейтенант Ленинцев (флот не может без острой шутки: говорят, до двадцатого съезда партии он был Сталинцевым)-человек весьма разносторонних способностей. Это прекрасный помощник командира, несущий на своих плечах хлопотливые обязанности по соблюдению порядка и дисциплины экипажа, чистоте корабельных отсеков и береговых «кубриков» команды, поддержанию палубных и корпусных устройств и механизмов в образцовом состоянии, руководству радиотехнической службой, снабжению лодки всеми видами довольствия. Он — лучший вахтенный офицер. А с точки зрения увлечений, так сказать, «хобби», — это остроумный поэт и музыкант, вовлекший в самодеятельность даже далеких от искусства людей.
Механик — Юра Манченко — прекрасный аккордеонист. Врач - Толя Мартьянов — отличный хирург и лирический тенор. Минер — Семен Тульчинский — совсем молодой офицер, но — одессит и поэтому незаменимый конферансье. Штурман — Алексей Иванов — просто красивый человек, создающий «фактурный» фон коллективу.
Руководить досугом такого экипажа — одно удовольствие для старшего лейтенанта Володи Лепешинского - заместителя командира корабля по политической части. Старшее поколение помнит, наверное, известный фильм «Сельская учительница» с Верой Марецкой в главной роли. Помните крестьянского паренька Фрола, тянувшегося к учебе и читавшего с ударением на «О»: «Ну, пошел же, ради бога, небо, ельник и песок...» Помните? Так вот это он, Володя, тогда еще юный нахимовец... Теперь они — Лепешинский и Тульчинский ведут парный конферанс концерта.
В роли . Выпускник Ленинградского НВМУ 1953 г. нахимовец Владимир Владимирович Лепешинский
Между прочим, такая вот массовость стала причиной некоторых трений между политуправлением и штабом флота. Дело в том, что в июне ожидается смотр флотской самодеятельности во Владивостоке. Наш коллектив снять с корабля и отправить в Главную базу невозможно — нужно снижать боеготовность (на дворе, несмотря на весеннее солнце, вовсю дуют ветры «холодной» войны). У командования зреет решение отправить нас во Владивосток вместе с кораблем. У части экипажа этот слух вызывает радость — вырваться в цивилизованный город — столицу края из нашей глухомани — всегда приятно. У меня же, как у старпома, возможность внезапных проверок со стороны флотского командования (знаем мы их, вряд ли упустят возможность «ковырнуть» лишней проверочкой отличную лодку) радостных эмоций не вызывает...
Однако из-за таких мрачных размышлений я чуть было не пропустил момент, когда мне надлежало ущипнуть пару струн на огромной бас-балалайке, игру на которой я изображаю, аккомпанируя вместе со всем нашим импровизированным эстрадным оркестром женскому трио, заканчивающему последний припев популярного шлягера «Московские окна»...
Следующим номером демонстрируется «Нанайская борьба» в мастерском исполнении нашего бывшего командира БЧ-5 (механика) Олега Реброва. Он совсем недавно перешел в штаб с повышением, но свой номер в самодеятельности не забывает. В заключение поет хор — весь экипаж в полном составе.
Поддружные аплодисменты концерт заканчивается. Мы получаем почетные грамоты от командования и политотдела — была тогда такая весьма распространенная форма морального поощрения.
Публика — экипажи подводных лодок и члены семей офицеров и сверхсрочников — начинает расходиться...
. Эстрадный оркестр (с конферансом и солистами!) экипажа подводной лодки С-236 под руководством Виталия Ленинцева даёт праздничный концерт для личного состава 126-й ОБПЛ ТОФ и жителей посёлка. Соло на бас-балалайке исполняет старший помощник командира ПЛ капитан-лейтенант Рыжиков Рудольф Викторович (в центре фото)
Неожиданно по радиотрансляции раздается команда: «Экипажам подводных лодок «С-236« и «С-239» срочно прибыть в казармы!» Наскоро обмениваемся недоуменными фразами с женами. Бегом — в казармы. Женщины в одиночестве поднимаются по дороге в сопку, расходятся по домам. Капитаны 2 ранга Дворников и Протасов (командир «С-239»), наоборот, спускаются к подножию сопки — в штаб на инструктаж.
Собираю офицеров в своей береговой «каюте», ждем командира. Матросы и старшины переодеваются в рабочее платье. «Концертное » настроение быстро улетучивается. У всех какое-то чувство беспокойства. Что-то непонятное в этом срочном сборе.
Приказываю провести вечернюю поверку. «Нетчиков» нет. Экипаж в сборе. Появляется несколько растерянный командир. В каюте стихает смех офицеров, подшучивавших друг над другом после концерта. На лицах серьезность и любопытство. Получив разрешение командира, объявляю команде «отбой», люди укладываются спать.
Непонятная вводная
Возвращаюсь в «каюту». С лица командира растерянность ушла. Не давая никаких разъяснений, он приказывает завтра в 6.00 всем офицерам быть на службе. Сделав небольшую паузу, добавляет совсем неожиданное: «С завтрашнего утра и до утра следующих суток надлежит рассчитаться с береговой базой. На все про все — сутки. Послезавтра уходим во Владивосток. Сюда больше не вернемся». Кто-то робко спрашивает о семьях. «Семьи пока останутся здесь. Где будем базироваться, не знаю. Разберемся во Владивостоке». Чувствуется, что он сам толком ничего не понимает. Очевидно, и командование бригады не имеет достаточной информации. Отпускаю офицеров. Продумываю и записываю необычный Суточный план. План работ на эти последние сутки в ставшей родной за последние пять лет жизни базе. Элементарный расчет времени показывает, что завтрашний день будет горячим. Не так это просто разорвать нити, связывавшие корабль с базой много лет, за один единственный день. Учитывая, что командир береговой базы, как всегда, начнет работать только с 8.00 и вряд ли сумеет заставить своих вольнонаемных работников трудиться после 18.00 и ночью, прикидываю и планирую работы так, чтобы все дела, связанные с гражданскими базовыми работниками успеть сделать днем, в так называемое рабочее время. Для нас — офицеров это понятие более чем относительное. Короче говоря, планирую все скрупулезно, а не так, как в шутку как-то написал уже известный вам Виталий Ленинцев:
«Чтоб служба не казалась раем,
Недельный план мы составляем,
Хотя и знаем наперед,
Что будет все наоборот!».
Виталий Николаевич Ленинцев. (И всем понятно, что страна не зря давала ордена!)
К часу ночи план готов. Уставший, медленно бреду по довольно крутой дороге в сопку, домой. Почему-то в голову лезет довольно глупая мысль: во всех базах, где мне доводилось служить, дорога со службы домой сопровождалась подъемами в гору, тогда как с горы мне всегда было удобно катиться по тревогам на службу. Вот природа! И это предусмотрела! Тут я понял, что у меня что-то с головой и переключил мысли на предстоящий неприятный разговор с женой («Вечно ты толком ничего не знаешь!») и на то, что из своего нехитрого гардероба нужно было бы забрать с собой.
Все-таки, почему такая спешка? Идем во Владивосток, а дальше? Если бы просто перебазировали в Главную базу, наверняка бы так не гнали. Очевидно, куда-то дальше пойдем, на какое-то срочное, серьезное и секретное дело...
В конце концов, срабатывает военная привычка: не рассуждать, ничему не удивляться, исполнять все беспрекословно, точно и в срок. Успокаиваюсь и замечаю, что насвистываю привязавшийся мотив «Московских окон». Молодость берет свое, думаю я и толкаю дверь своего подъезда.
В главной базе
Что и говорить, это был еще тот денек! За сутки нужно было выгрузить погруженные накануне, так как предполагался выход на практические стрельбы, две учебные торпеды, сдать их на базу. Взамен выгруженных принять и погрузить две боевые торпеды. Тот, кто этим занимался, знает, что это такое и сколько на это требуется времени. Параллельно нужно было получить и загрузить свежие продукты. К счастью, до Владивостока недалеко — меньше суток хода, но кто знает, что нас ждет там? Может куда-то дальше придется срочно идти? Нужно срочно сдать мебель, койки, постели, матрацы, книги и прочие вещи, не требующиеся в море, освободить береговую баталерку, а их недаром называют «миллионками» — там мелочевки на несколько тысяч! И, самое главное, получить аттестаты на вещи, деньги, продукты и прочие виды довольствия. Все это нужно сделать так, чтобы за лодкой не тянулся шлейф долгов, чтобы с командира и офицеров не дернули по трети окладов, а то и по несколько окладов за какую-либо «недостачу»... А в сутках всего 24 часа!
Наконец, все позади. На исходе двадцатый час перехода. Как и положено при входе в узкость, на лодке объявлена тревога. Занимаю место вахтенного офицера на левом крыле мостика. Проходим пролив Босфор Восточный. Прямо по носу открывается панорама одного из красивейших русских городов — «нашенского», по крылатому выражению Владимира Ильича, Владивостока. Погода на редкость хорошая. Впрочем, это же май, а вот в июне... Лето в этих краях обычно дождливо-туманное, для мореплавателей неприятное.
Продолжение следует
.jpg)
