17 мая 1946 года в училище прошел вечер иностранных языков, в котором, как мне помнится, в обязательном порядке принимали участие все воспитанники.
Для нашего класса начальство определило разучить песню на английском языке, чтобы исполнить ее со сцены. Песня из четырех куплетов оказалась очень трудной для запоминания, и, несмотря на то, что мы искренне старались ее выучить, у нас это не получалось. В конце концов, все пришли к одному неутешительному результату: удалось выучить только первый куплет и припев. Мы резонно рассудили, что если мы, имея текст, смогли выучить только первый куплет, то наши слушатели, тем более не смогут почувствовать разницу между первым и остальными куплетами. Поэтому решили первый куплет и припев спеть четыре раза, что и сделали на генеральной репетиции. Однако, наша хитрость была раскрыта, и нас с треском выставили со сцены.
Более успешно я выступил в роли Осла в басне И.А. Крылова «Квартет», переведенной на немецкий язык.
17 мая 1946 года. Вечер иностранных языков. И.А. Крылов «Квартет». В роли Осла - В.Беляев.
* * *
В Нахимовском училище занятия отнимали у нас практически все время. Мы были чрезвычайно загружены учебой. Я понимал, что в общеобразовательных школах такое напряжение отсутствует, и было интересно, какой эффект давала наша напряженная работа, отличался ли наш уровень подготовки от школьной.
Мы жили на казарме, и у нас не было достаточно времени, чтобы общаться со сверстниками вне стен училища. Поэтому я спрашивал у ребят, по каким либо причинам отчисленным из училища, каково их впечатление, есть ли различие между училищным и школьным образованием (например, у Юры Губачева). Ответ был ожидаемым: средний уровень подготовки в Нахимовском был гораздо выше, но отдельные ученики школ достигали большего.
При поступлении в высшее военно-морское училище я ощутил, что уровень подготовки медалистов из школ по общеобразовательным предметам был примерно одного порядка с нами. Однако, нахимовцы имели определенные преимущества. Мы получили опыт жизни в коллективе, опыт общения, дружбы и разносторонние знания; прошли «школу мужества» и коллективного воспитания, которое сплотило нас, научились брать на себя ответственность за порученное дело, и, выполняя его, не отвлекаться от главной цели. Опыт жизни обычных школьников значительно отличался от нашего.
* * *
Давно хотелось уточнить и обобщить основные памятные даты и отдельные события периода моего обучения в ЛНВМУ. Сейчас для этого выдалось и время, и место. Не претендуя на полноту информации, которую мне удалось восстановить в памяти (отдельные лица, события, впечатления и даты продолжают проявляться), уже сейчас можно составить хронику событий этого важного периода моей жизни. Более подробно надеюсь рассказать о некоторых эпизодах немного позже.
Основные памятные события периода моего обучения в ЛНВМУ
— 12 сентября 1944 года - получил повестку явиться в ЛНУ 16.09.1944 года к 8 ч утра.
— 16 сентября 1944 года - нас (семерых воспитанников) отправили в Финляндию в летний лагерь ЛНУ на озере Сула-ярви.
— Октябрь 1944 года - всех воспитанников из легких домиков переселили в большой двухэтажный дом, приспособленный для зимовки.
— 7 ноября 1944 года - трагический случай на озере Сула-ярви с детьми из пионерского лагеря моряков Северного флота.
— 12 ноября 1944 года - 2-я рота ЛНВМУ прибыла из летнего лагеря в Ленинград.
— Начало декабря 1944 года - первое увольнение в город 1 мая 1945 года - первое участие в параде войск Ленинградского гарнизона.
— 9 мая 1945 года - митинг в парке возле Театра Ленинского комсомола.
— Лето 1945 год - письмо от папы.
— 1 мая 1946 года училище впервые участвовало в параде на Красной площади в Москве. Сначала репетировали в Ленинграде, потом (2 недели) к параду готовились в Москве; кроме участия в параде, в культурную программу были включены: посещение мавзолея Ленина, культпоходы в лучшие театры и знаменитые музеи.
— 17 мая 1946 года - вечер иностранных языков; участие в постановке басни И.А. Крылова «Квартет» (на немецком языке).
— Осень 1946 года - сеанс одновременной игры с гроссмейстером Г.Я.Левенфишем.
— 1947 год - посещение училища Элиотом и Элеонорой Рузвельт.
— Лето 1947 года - ЛНВМУ была передана шхуна «Бакштаг» и буксирный пароход «Мста».
— Летняя практика 1947 года: шлюпочный поход по маршруту: Ленинград - Петродворец - Кронштадт; поход в Ораниенбаум.
— 1948 год - мазурка, поставленная В.Беляевым.
— 1948 год - ЛНВМУ была передана трофейная шхуна «Надежда».
— 5 июня - 14 июля 1948 года - учебный переход на шхуне «Надежда» до Таллина и далее - в Поркалауд.
— Ноябрь 1948 года - 2-я рота ЛНВМУ поселилась на учебном судне - легендарном крейсере «Аврора», который был пришвартован возле здания ЛНВМУ у набережной Большой Невки 17.11.1948 года.
— Весна 1949 года - принятие воинской присяги.
— Лето 1949 года - участие в первой спартакиаде суворовских и нахимовских училищ в Москве.
Преподаватель русской словесности
О полковнике Данилове Владимире Валерьяновиче
Фотографии полковника В.В. Данилова у меня не сохранилось. Зато сохранился карандашный портрет, который я нарисовал на одном из его уроков в 1946 году.
В литературе о ЛНВМУ сведения о Данилове достаточно скупы.
В книге-исследовании В.К.Грабаря «Нахимовское училище. История. Традиции. Судьбы» сообщается: Данилов Владимир Валерьянович (1881-?), начальник цикла русского языка и литературы в ЛНУ в 1944-1947 гг. (с. 472); полковник (с. 425); потомственный дворянин, филолог, связавший свою судьбу с флотом (с. 137). «В.В. Данилов - автор 47 работ по истории литературы, 13 работ по фольклору и этнографии, 30 - по методике и грамматике. В 1923 г. преподавал в Высшем военно-морском училище им. М.В.Фрунзе, в 1924-м начальник научно-исследовательского отдела этого училища, в 1928-м написал очерк о его истории. С 1932 по 1941г. в училище издавалась газета «Фрунзенец», где он был литературным редактором» (с.409).
...Полковник административной службы Владимир Валерьянович Данилов учил нас всего три года. Однако я с уверенностью могу сказать, что именно этот преподаватель Нахимовского училища оставил в моей жизни наиболее глубокий след. У меня сохранились тетради с диктовками и сочинениями 1945-1946 гг., призы, которые Владимир Валерьянович вручал за успешно выполненные работы, и, конечно же, незабываемые впечатления от соприкосновения с Языком и Литературой.
Данилов был старшим научным сотрудником Пушкинского дома (Институт литературы), который находится на стрелке Васильевского острова, через дом от Музея ВМФ.
Владимир Валерьянович поражал нас, воспитанников, глубиной и обширностью знаний литературы и языка. Он преподавал нам русскую классику 19-го века, обращая внимание на особенности стиля каждого писателя. Свои лекции он обильно сдабривал популярными фразами и изречениями на латинском и древнегреческом языках. Их мы записывали в конце тетради и с удовольствием (легко) запоминали. Его диктанты состояли из текстов различных литературных произведений. Грамматические примеры он также брал из классики. Почти каждую неделю он давал нам темы для сочинений, на написание которых выделялось несколько дней. За сочинение он ставил две оценки: за грамматику и за уровень литературного изложения темы. Периодически он давал задания по литературоведческому анализу некоторых классических произведений.
Помимо диктантов и сочинений Владимир Валерьянович зачитывал нейтральные абзацы из классиков и предлагал определить авторов по языку и стилю. Это были отрывки из И.Тургенева, А.Пушкина, Ф.Достоевского, М.Лермонтова, Л.Толстого, А.Чехова... Мне нравилась эта игра, и я гордился своим умением определять авторство. За один из таких удачных ответов Данилов вручил мне приз - первый перевод на русский язык «Робинзона Крузо» Д.Дефо. Приложением к подаренной книге было задание: проанализировать особенности лексики этого произведения.
Иногда занятия по литературе Данилов проводил в Пушкинском доме, который в то время был закрытым заведением, где экскурсии не проводились. Мы ходили по залам, уставленным письменными столами, конторками, за которыми в свое время трудились русские классики, листали их рукописи, рассматривали их почерк. Особенно запомнилась рукопись А.С.Пушкина «Евгений Онегин»: его манера написания, правки, рисунки на полях, размашистый росчерк. В архиве Владимир Валерьянович находил папки с документами известных нам литературных и государственных деятелей России, вынимал исторические документы, и мы знакомились с их содержанием. Об этих экскурсиях я написал в одном из учебных сочинений того времени. ...Побывали мы и на заснеженном и заброшенном из-за войны месте дуэли А.С.Пушкина - на Черной речке (в день памяти поэта).
Сама внешность В.В.Данилова и его манера общения с нами привлекала, и даже воинское звание - полковник - не мешало доверительному (и даже дружескому) общению с этим преподавателем. Он обладал великолепной дикцией и разговаривал с нами «высоким штилем». И совершенно естественно, что мы уважительно и с любовью относились к нему. Однажды, когда у Владимира Валерьяновича был день рождения, мы всем классом отправились к нему домой.
В 1959 году, когда я вернулся в Ленинград из Владивостока (для учебы в Военно-морской академии), я связался с Даниловым по телефону и попросил о встрече. Владимир Валерьянович узнал, где я живу, и просто ненадолго заглянул ко мне домой, чтобы повидаться. Тогда он подарил мне один из номеров «Вестника Европы» 1803 года издания.
В конце 1960-х годов, навестив заведующего и основателя отдела древнерусских рукописей Пушкинского дома Владимира Ивановича Малышева, я узнал, что Владимира Валерьяновича уже нет в живых...
...Интерес к книгам, в большой мере, воспитала во мне моя бабушка - Клавдия Георгиевна Безсонова. В библиотеке, которую она и мама собирали для меня, было более 300 книг: в основном - сказки Пушкина, Гауфа, братьев Гримм, басни Крылова, стихи Никитина, Некрасова, Кольцова... Это были детские произведения русских и европейских классиков.
С двенадцати лет моим воспитанием занимались военные учреждения. Но и на казарменном положении, когда нас готовили к службе в военно-морском флоте, в училище (помимо занятий по специальности, которым отводилась большая часть времени) много внимания уделялось эстетическому и литературному воспитанию.
Интерес к литературе, вызванный уроками Владимира Валерьяновича Данилова, остался на всю жизнь. Моя связь с Пушкинским домом не прервалась: в 1960-х годах по заданию Пушкинского дома я проводил этно-археографические экспедиции по берегам Белого моря и на Соловецких островах, собирая материалы для отдела древнерусских рукописей. Уроки из цикла русского языка и литературы в последующем вызвали интерес к литературе начала 20-го века, древнерусской литературе и живописи, исторической эпиграфике и археологии, к сотрудничеству с краеведческими Архангелогородским и Соловецким музеями, организации краеведческого музея в Северодвинске, работе (после окончания службы) в Херсонесском историко-археологическом заповеднике, в Севастопольском художественном музее им. М.П.Крошицкого...
В лагере
16.02.1945 г.
Наш лагерь - это замечательное место в Финляндии, которое лежит на берегу одного из многочисленных озер. Вокруг него расстилаются огромные хвойные леса с изредка встречающимися березовыми и осиновыми рощами. В этих лесах растет много грибов и ягод.
Однажды я со старшим лейтенантом пошел в лес за грибами. Выйдя из лагеря, мы двинулись по дороге, которая поднималась в гору. Но скоро свернули в лес и пошли по зеленому, мягкому мху, расстилавшемуся, как огромный ковер. Приятно было чувствовать, как твои ноги тонут в нем.
Нас окружали молоденькие сосны, между которых изредка встречались гранитные валуны, образовавшиеся еще в ледниковый период. Вот наткнулись на воронку, всю заросшую травой и лишайниками. Она, вероятно, образовалась еще в первую войну с финнами. По пути нам встречалось много разных грибов, но мы их не брали, так как лейтенант знал, где растут белые грибы. Вскоре мы пришли туда. Это была большая поляна, поросшая кустиками черники и мха. На ней возвышалось несколько высоких сосен. Кругом была тишина. Здесь не было слышно ни птичьего пения, ни говора людей, лишь сосновый лес шумел тихо и однообразно.
Грибов было очень много, и мы скоро набрали полные корзины. Затем, не задерживаясь, мы пошли обратно в лагерь, боясь опоздать на обед.
Вечер в училище
25.05.1945 г.
Его язвительные речи
Вливали в душу хладный яд,
Неистощимый клеветою,
Вводил он в бешенство ребят.
Урок самоподготовки. Моя голова трещит, в глазах расплывается, и нудная зоология никак не лезет в голову. Я повторяю несколько раз одну и ту же строчку, не находя в ней смысла. Мне мешает шум в классе, из-за которого я не могу сосредоточиться. Но меня спасает зрительная память, благодаря которой я запоминаю заданный материал, прочитав его один раз. Времени на самоподготовку мне не хватает, и поэтому я часть устных уроков готовлю, где попало.
Звонок. Самоподготовка окончена. Мы нехотя построившись идем на пятый этаж в столовую.
На лестнице раздаются крики, свист и пение. «По морям, по волнам нынче здесь - завтра там...» И один и тот же куплет повторяется без конца. Это идет наша рота. Рядом, гневно ругаясь, семенит наш ротный старшина, которого попросту называют «КумоВалент». Когда крики и пение доходят до неистовства, раздается его отчаянный крик: «Папуасы!!». Этот возглас мы встречаем со смехом и прибаутками. Один из воспитанников спрашивает: «А что это такое?» Старшина покрякивает, почесывает затылок и изрекает: «Это древние народы». В ответ опять смех.
На четвертом этаже шум смолкает. Воспитанники недовольны: «Опять будут читать «лекции». А спать-то когда?» Прежде чем начать вечернюю проверку, старшина повернул взвод несколько раз направо и налево и только после этого успокоился. Сделали перекличку. Двух воспитанников не оказалось (они были в классе). Старшина, язвительно улыбаясь, лезет в карман за толстым «талмудом» и записывает опоздавших. Наконец начинается...
Старшина вызывает из строя провинившихся. Вот выходит воспитанник невысокий, худенький, но ловкий и физически развитый, похожий на цыганенка своими черными волосами и глазами. Он хороший мальчик, но немного невыдержанный и нервный. Вся его фигурка похожа на сжатую пружину, готовую при малейшем прикосновении сорваться с места. Старшина торжественно провозглашает: «Воспитаннику Кузнецову объявляю внеочередное увольнение за по...» Дружный смех не дает ему закончить. Оправившись, старшина продолжает объявлять наряды и «неувольнения». Наказанные приступают к исполнению своих обязанностей, а остальные ложатся спать. Раздается дудка дневального и команда «Отбой!».
Так обычно кончается наш училищный день, кроме тех, которые вносят в нашу жизнь что-нибудь новое.
Памятные дни, слова и люди за два с половиной года в Нахимовском училище
13.03.1947 г.
Глубоко в тайге, задавленная темною громадой лесов и снежных сугробов, пробегает лента железной дороги. Мертвая тишина, символ полной власти природы, царит кругом. Ночную мглу нарушает лишь там, в вышине, бледное мерцание звезд. Но вот далекий, чуть слышный шум нарушает тяжелую тишину. И сразу тайга наполняется неудержимым грохотом несущегося поезда. Мелькают освещенные окна вагонов, стучат колеса, дрожит земля. От промчавшегося поезда виден только сигнальный фонарик заднего вагона, но и он исчез, растворился в непроглядной мгле. И снова тихо кругом, и снова властвует природа.
Но тихо ли? Нет, до моего слуха доносится ритмичный неумолкаемый стук. Я недоумеваю, стараюсь его отогнать, уйти от его назойливого преследования.
Просыпаюсь. Стук стал громче и явственнее. Это стук колес идущего поезда.
И тут мне сразу припомнились все события последних дней, после которых я очутился на верхней полке поезда, везущего меня и моих новых товарищей в лагерь - лагерь Нахимовского училища.
Да, Нахимовского училища, воспитанником которого я стал с 16-го сентября 1944 года.
В течение первого года мелькает много памятных событий училищной жизни. 9-го декабря - первое увольнение, совпавшее с днем моего рождения, экскурсии: на линкор «Октябрьская революция», в театр; прогулки на лыжах. Но об этих днях придется написать когда-нибудь потом. Впереди еще много событий, которым стоит уделить большее внимание.
Как хорошо и легко дышится под необъятным, совершенно чистым, голубым небом! Хочется взлететь в его манящую вышину, растаять, раствориться в этом огромном океане воздуха. Как ласкают и оживляют теплые лучи яркого солнца! Как хорошо весной!
Но что это? Весь воздух наполнен каким-то тонким звенящим звуком, который, подобно множеству маленьких колокольчиков ведущих между собой веселый перезвон, заполняет все лесные уголки. Это музыка весны, это капли воды, падающие с деревьев, ударяющиеся друг о друга, о ветки, о талый побуревший снег. Этот звук перемешивается с журчанием ручейков и пением птиц.
На полянку, залитую светом, выскочил заяц; зажмурился от яркого солнца, испуганно прижал уши, сморщил мордочку и вдруг, стремительно отпрыгнув в сторону, забегал, запетлял по снегу.
Весна 1945 года. Четвертая весна кровавой войны. Но уже не слышно грохота взрывов и перестрелки на нашей земле. Уже бои подходят к столице врага - Берлину.
«1-ое мая - смотр боевых сил трудящихся». И Нахимовское училище впервые наравне с войсками Советской Армии проходит торжественным маршем перед праздничной трибуной.
Тихо в кубрике 2-го взвода в ночь с 8 на 9 мая. Легкий полумрак окутывает ряды коек со спящими воспитанниками. Но вдруг радио доносит оттуда, из Кремля, знакомый и родной голос нашего вождя и учителя И.В.Сталина.
Война окончена! Германия капитулировала! Долгожданный час победы настал!
Больше спать никто не может. Все радостно поздравляют друг друга.
Утром все училище, с оркестром, идет на митинг, а днем нас отпускают в увольнение до 9 часов вечера.
В 23 часа в честь победы над Германией состоялся салют. Никто не усидел в училище, хотя разрешения на выход не было получено.
Стемнело. Вся набережная Невы заполнена народом. На небе поблескивает несколько звезд. Месяц, то скрываясь за облаками, то появившись вновь, отражается в свинцовых водах Невы.
Вдруг яркий блеск прорезает вечерний сумрак. Грохот орудий нового залпа взрывает весенний воздух и тотчас же в небе загораются сотни и тысячи ярких разноцветных огней. Светло, как днем. Ракеты повисли над головами, подобно разноцветным светящимся кистям. Повисли, задержались и стремглав полетели вниз, оставляя за собой огненные хвосты. Еще и еще озаряется небо. Еще и еще грохочут орудия.
Салют окончен. С возбужденными и радостными лицами расходятся по домам ленинградцы, унося с собой радостное чувство, чувство победителя в тяжелой борьбе.
Экзамены, лагерь, отпуск и снова училище.
Мы ходили несколько раз в театр на «Ивана Сусанина», «Ночь перед рождеством», «Великого государя». Ходили и в зоологический музей. Но ярче всего я помню экскурсии в библиотеку Академии наук СССР и музей литературы (Пушкинский дом).
Три широких зала-коридора, расположенных перпендикулярно друг к другу, полностью заставлены полками с книгами. На шести этажах библиотеки имеется свыше шести миллионов книг. Их стали собирать еще при Петре Великом, а Екатериной Алексеевной был издан указ, по которому из типографий должны были присылаться по два экземпляра новых книг. Книгами этой библиотеки пользуются только научные работники. Для их работы имеются два зала - большой и малый. Стены их заставлены всевозможными словарями, справочниками и энциклопедиями.
Еще более интересная экскурсия была в музей литературы. Нам показали автографии русских классиков: Пушкина - «Зимняя дорога», Лермонтова - единственная сохранившаяся рукопись «Вадим», с его собственноручными рисунками, Гоголя, Толстого, Крылова. В коридоре видели схему летописей. Видели стол Некрасова, письма Нахимова и Кутузова, бумагу о производстве в офицеры Наполеона. Были в архиве писем и бумаг Бестужевых, Волконских, Шереметьевых, Муравьевых, Воронцовых и других.
Весной 1946 года мы участвуем в Первомайском параде, но уже не на Дворцовой, а на Красной площади.
Мы в Москве - столице нашей Родины.
Тщательно занимаемся строевой подготовкой, потому что нам придется пройти перед глазами генералиссимуса Советского Союза товарища Сталина, перед руководителями партии и народа.
Жарко. Немилосердно жжет солнце. Небо почти чистое. Воздух, медленно поднимаясь вверх, дрожит и колеблется.
Я прохожу на левом фланге колонны. Мне плохо видно. Но я все же отыскиваю и нахожу глазами И.В.Сталина. Я смотрел только на него, только его видел.
За два с половиной года в Нахимовском училище я многое увидел и узнал. Особенно много знаний получил я от всеми уважаемого нами преподавателя по русскому языку, которого я не забуду никогда.
О памятных днях и людях можно писать без конца. Но так как я написал сочинение, а не книгу, то его пора кончить.
Продолжение следует
.jpg)
